Юрий Львович Киселев
Лестница бога. Обретение магии. Часть 1. Новый дом

Для Айлин также очевидным был факт, что курс звездолета опять поменяется – придется возвращаться обратно. Одной из нескольких непреложных директив был запрет на насильственное изъятие из обитаемых миров разумных представителей без их на то согласия. И даже при их согласии переход инопланетных разумных на исследовательский звездолет был сопряжен с таким объемом формальных разрешений и согласований с имперскими службами, что также делало его практически невозможным. Нарушение этого запрета каралось очень строго – департамент государственной безопасности империи следил за каждым человеком. Они и так нарушили кучу мыслимых и немыслимых инструкций, за что их явно по головке не погладят. А вот если они не вернут инопланетянина обратно, по возвращению на Окану их ждет судебное разбирательство. В процессе расследования скорее всего всплывут все многочисленные нарушения регламента исследования, и такие жалкие оправдания с их стороны, как нехватка горючего, времени, сырьевых и пищевых ресурсов, а также опасения не попасть на эту планету ещё раз по причине отсутствия финансирования в расчет приниматься не будут. Им просто укажут на соответствующий пункт инструкции, где черным по белому написано, что при недостаточности ресурсов, способных привести к недостоверным результатам исследования, проведение подобных исследований запрещено… В инструкциях было написано ещё огромное количество мудрых мыслей, правильных действий и прописных истин, в повседневной жизни нарушающихся сплошь и рядом. Однако не в их случае. Наличие насильно вывезенного разумного аборигена запустит маховик судебной машины, по результатам работы которой достанется всем. И институту, сформировавшему и направившему экспедицию, и контролирующим и инспектирующим службам, обучавшим экипаж корабля и принимавшим у них зачеты. Крайним, конечно же, станет экипаж звездолёта. Командира, бортинженера и навигатора спишут на землю с черным билетом, без права хоть когда–нибудь в жизни подняться в космос. Их научно–исследовательскую группу в лучшем случае лишат всех званий и уволят из института – руководство института не захочет связываться с департаментом имперской госбезопасности и наверняка поспешит избавиться от нарушителей закона. Но, скорее всего, этим дело не закончится, и Айлинэри с коллегами ждут исправительные работы, и вряд ли матриарх клана будет воевать с имперской судебной системой ради одного оступившегося члена клана. Зачем? Людей в клане много, а репутация стоит дорого. В свете всё громче звучащих голосов о запрете дальних межгалактических перелетов их случай вырастет в показательный процесс. Экипаж Омеги будет показательно и всенародно высечен, дабы положить конец межгалактическим исследованиям – до лучших времен, чего уже давно добивались несколько имперских силовых ведомств. В преддверии войны империи традиционно не хватало денег, и государственные транши на исследование дальнего космоса были лакомым куском, который мечтали заполучить многие. Да, несправедливо – их случай просто удачно подвернётся кому–то под руку и будет использован для лоббирования собственных политических и экономических интересов, а потерей нескольких людей в масштабах целой империи всегда можно пренебречь. Такие нерадостные мысли крутились в голове Айлинэри, когда она, подойдя к рубке капитана, нажала на кнопку экстренного вызова.

***

Капитан Тэй расслабленно сидел в операторском кресле за пультом управления, из–под полуприкрытых век устремив взгляд в монитор. На голографическом мониторе, занявшем все пространство полукруглой стены перед операторским пультом, плотными колонками располагались объёмные столбцы цифр с пояснениями и графиками. Тяжёлая работа подходила к концу, и капитан, тщательно выверив имеющиеся ресурсы, сводил баланс сил, средств и возможностей корабля – при активной помощи искина прокладывал дорогу к дому с наибольшей скоростью и наименьшими потерями, которые только были возможны с их скудными ресурсами. Да, без этого захода в неизвестную галактику и дополнительных незапланированных исследований путь домой был бы значительно короче – через несколько кун космодром Оканы встречал бы астронавтов научно–исследовательского института внеземных форм жизни. С тем же горючим, что осталось, да ещё и отклонившись от оптимального межгалактического вектора, перелет составлял более одиннадцати кун, и капитану никак не удавалось сократить его хотя бы на один ло. Так утверждал график с прилагающейся колонкой цифр в левом верхнем углу экрана. Конечно же, звездолёты дальних межгалактических исследовательских экспедиций оснащали специальным, весьма, кстати, дорогостоящим, оборудованием для сбора космической пыли и газа, но данная область галактики была очень бедна на возобновляемые топливные ресурсы. Поэтому тратить дополнительное время на поиск и последующий перелёт к ближайшему пылевому облаку для сбора межзвёздного газа практически не имело смысла – богатое топливом газовое облако ещё надо было найти. Эта нерадужная картина заставляла его перенаправлять взгляд в противоположный, правый угол, где ещё одна колонка цифр и несколько графиков показывали, что при текущей ситуации на корабле невосполнимых ресурсов хватит максимум на двадцать семь ло полета. Если реплицировать все образцы фауны и реплицировать или законсервировать в криокамере образцы флоры, экипажу на имеющихся ресурсах можно было прожить почти полсола. Оба варианта сохранения добытых экспедицией генетических образцов имели как свои достоинства, так и недостатки. Репликация требовала много энергии сразу, зато потом полученная генетическая карта образца могла храниться практически бесконечно долго и использоваться для генерации любого количества клонов. Криоконсервация была значительно экономнее, но небольшое количество энергии на поддержание оптимального режима расходовалось постоянно. К тому же при долгих сроках хранения криоконсервация была менее надежна – полностью избавить образцы от воздействия космической радиации было невозможно. Но, даже решив проблему сохранения добытых образцов, вопрос с экипажем оставался нерешенным. Всё сходилось к тому, что как минимум половину экипажа необходимо было погружать в анабиоз. Причем репликация с последующей ликвидацией ботанической оранжереи с образцами флоры и зоологического уровня с образцами фауны даже не обсуждались – другого выхода просто не было. Наконец все расчеты были завершены, осталось лишь подать искину команду на начало репликации образцов. Из задумчивости капитана вывел звонок экстренного вызова…

Вызывающим опять традиционно оказалась Айлинэри Камэни – молодая, настырная сотрудница научно–исследовательского отдела, фанатично, до одури, преданная своей науке, как, впрочем, и большинство учёных хорошо известного в империи клана Камэни. Капитан, когда девушка не донимала его просьбами от имени всего отдела, видел её редко, как, впрочем, и большинство остальных ученых – народ там подобрался исключительно занятой, талантливый и помешанный на науке. Хорошее поколение подрастает на смену… Последний раз именно Айлинэри порадовала капитана и штурмана информацией об уникальном открытии – водно–кислородной планете с развитой экосистемой, хоть сейчас годной к колонизации. Тогда Родарин, вынужденный в очередной раз изменить курс, долго ругался на неё, о чем потом сильно сожалел. В конце концов, без этого незапланированного исследования они не возвращались бы домой победителями. А победителей, как говорится, не судят. Интересно, чем же она захотела порадовать его сейчас?

Впустив посетительницу, капитан в недоумении рассматривал мнущуюся на пороге исследовательницу со следами растерянности и затаенного страха на взмокшем от выступившего пота лице. Учащенное сиплое дыхание говорило о том, что девушка долго бежала… Интересно, что заставило всегда спокойную и рассудительную девушку бежать? Чувство надвигающейся беды кольнуло под сердцем и холодным комком поселилось в желудке. Нюх на неприятности у капитана был отменный, и сейчас он не кричал, а просто вопил – случилось что–то настолько плохое, что лучше бы этого не слышать…

– Тан²³ Тэй? – жалобно пролепетала девушка.

– Танья Айлинэри, что–то случилось? Вы так расстроены… Вы, случайно, не заболели?

– Да, Тан… Нет, тан… В смысле, да, случилось. Нет, не расстроена, а… даже не знаю, как выразить это чувство… А, к рурху, какие чувства! Тан Родарин Тэй, я официально ставлю вас в известность, что мы случайно забрали с планеты в качестве образца разумного аборигена! В соответствии с пунктом пять точка два Инструкции мы обязаны срочно вернуть его обратно! Вот!!

Айлинэри, видимо, больше не найдя слов, молча протянула планшет с какими–то рисунками.

Капитан машинально взял у девушки планшет, однако смотреть на него не стал, поймав и удерживая взглядом глаза девушки. Испуг, надежда, что может быть, всё не так страшно и ещё обойдется, безнадежность на самом дне васильковых глаз сказали ему больше, чем информация с планшета. Девушка не врала – видимо, в спешке экипаж звездолета действительно прихватил с собой аборигена, тем самым грубо нарушив основную инструкцию. Но как же так? Зонды пролетели над двумя материками, и пусть поверхностно, но отсканировали достаточно большие площади – в центральной части лесного массива огромного южного материка, и в противоположной стороне планеты – в центральной части лесного массива ещё более огромного северного материка. Фантастическое богатство растительного и животного мира и ни единого промышленно развитого объекта или инфраструктуры, характерных для промышленно–технической или биологической цивилизации, автоматикой обнаружено не было. Да, предписываемое инструкцией полное сканирование системы, равно как и дополнительный поиск с помощью пилотируемых самими учёными исследовательских зондов не проводились – на это просто не было времени, но экстраполяция полученных результатов давала девяностовосьмипроцентный прогноз биогеоценоза планеты, в котором наличие разумной жизни, развившейся до уровня разумной цивилизации, отсутствовало.

– Айлинэри, вы уверены? Ошибки быть не может?

– Исключено, Тан Тэй. Вот рисунки, сделанные этим инопланетянином. Даже без анализа моторики конечностей видно, что он нарисовал себя одетым, причем в одежду, явно изготовленную промышленным способом. Не знаю, почему на звездолёте он оказался абсолютно голым, но на обнаруженной нами планете однозначно есть промышленно развитая цивилизация. Просто мы не смогли её обнаружить.

– Но Вы же тщательно исследовали планету и не нашли там разумной жизни! Согласно процитированного вами параграфа инструкции, ваш коллектив, и вы в том числе, должны были проверить это в первую очередь!

Это был удар ниже пояса, и капитан это отлично понимал. Не только ученые – все на корабле знали, что планета исследовалась недостаточно тщательно, можно даже сказать – поверхностно, однако и собственная безопасность, и грозные инструкции были положены на алтарь науки – от экспедиции ждали слишком многого, чтобы так просто развернуться и улететь с открытой планеты – жемчужины. И сначала даже казалось, что они не прогадали – риск полностью оправдывался полученными данными, а победителей, как говорится, не судят. Сейчас, глядя на понуро уставившуюся в пол девушку с глазами, набухающими от слез, Родарин все сильнее ощущал разверзающуюся под ногами пропасть – вернуть аборигена на родину они уже не могли. Вернее, на возвращение насильно вывезенного аборигена горючего пусть впритык, но хватит, как хватало им горючего на путь до Оканы. Но главный принцип – чем выше скорость, тем сильнее необходимо искривлять пространство, расходуя больше горючего, – обойти нельзя. Возвращение на Нову, пусть они и отлетели сравнительно недалеко, будет проходить с черепашьей скоростью и съест почти все остатки горючего. Это до Оканы им сейчас лететь чуть более сола… До Новы придется добираться в несколько раз дольше – в лучшем случае четыре – пять сол, и это при условии, что звездолет там же и останется. Можно, конечно же, разделить горючее и на возвращение домой, но тогда путь растянется в лучшем случае на хоро²⁴, а возможно, и на эоны. Дорога в один конец… Выхода из тупика капитан не видел, но понимал, что решение все равно придется принимать ему, несмотря на бившуюся на задворках сознания малодушную мысль свалить вину и ответственность на других.

В рубке установилось молчание. Оба боялись заговорить, оттягивая неизбежность принятия решения. Айлинэри ещё надеялась, что Родарин Тэй, старый, опытный, битый жизнью космический волк найдет выход из сложившейся ситуации, что всё в конце концов сложится хорошо, экспедиция с победой вернется на Окану, она защитит диссертацию, получит ученую степень, признание в клане, поднимется на следующую ступень клановой иерархии, получив под своё руководство научно–исследовательскую группу, а, возможно, даже целый отдел, с которым отправится в следующую экспедицию на Нову… Тэй же понимал, что это конец, и самый лучший вариант – это вообще не возвращаться из экспедиции на Окану. В конце концов, на Нове, как недавно выяснилось, тоже можно жить… Наконец, после долгого молчания, Родарин глухо произнес:

– Айлинэри Камэни, идите в свою каюту. Успокойтесь. Всё будет хорошо.

– Правда? – жалобно пробормотала девушка.

– Уверен. Нами допущена ошибка, но всё можно исправить. Ничего страшного не произошло. Экипаж жив и здоров. Да, нарушены некоторые инструкции, и что? Мало ли их нарушают? Я не видел ещё ни одного человека, ни разу в жизни не нарушившего ни одной инструкции. Идите в свою каюту, выпейте успокоительного и ложитесь спать. Завтра проснетесь – и мы вместе посмеемся над вашими страхами.

– Тогда я пойду?

– Идите. Ни о чем не волнуйтесь. И спокойной ночи…

На милом и по–детски наивном лице девушки появилась робкая улыбка, она развернулась и, бросив на капитана извиняющийся прощальный взгляд, вышла из каюты. Беззвучно закрылась гермодверь, отсекая от капитана все звуки.

В полной тишине Родарин дошел до капитанского кресла и обреченно сел в него, откинувшись на спинку и закрыв глаза. Тело расслабилось, однако мозг лихорадочно перебирал возможные варианты, пытаясь найти выход из положения. Лететь на Окану и предъявить на пропускном пункте таможенного контроля разумного инопланетянина? Вернуть обратно на Нову инопланетянина и остаться там? Выхода не было. Вернее, оба выхода его не устраивали. Рурхов инопланетянин… Ну не было, НЕ БЫЛО в лесах Новы разумной жизни! Так откуда же ты взялся? Все было бы хорошо, просто отлично, если бы тебя вообще не было! Да чтоб ты сдох, тварь, твоя никчемная жизнь не стоит жизни целого экипажа! Да и сдохнув, ты нагадишь не меньше – образец номер пятьсот двадцать три гигабайтами информации оставил свой след в бездонной памяти искина. Его исчезновение или смерть тоже будут расследовать, и не факт, что не докопаются до истины.

Неожиданно капитана пронзила яркая и циничная мысль – ещё несколько часов назад он и не знал о существовании инопланетянина, спокойно готовился к погружению экипажа в анабиоз и репликации образцов. Если бы Айлинэри не пришла, процедура репликации была бы уже запущена. Ну так и пусть все идет так, как и планировалось. Предположим, что процесс запущен не после разговора с девушкой, а до? Решение, идеальное в своей простоте и гениальности, заполнило сознание Родарина. Больше не раздумывая, четко поставленным командирским голосом он отдал команду:

– Искину звездолета Омега. Начать полную дуплексную матричную биорепликацию всех образцов флоры и фауны. По окончанию доложить.

– Исполняю. Процесс полной дуплексной матричной биорепликации запущен.

Вот и всё… Родарин обессиленно откинулся на спинку кресла. Решение, хорошее или плохое, найдено, принято и исполнено. Мосты сожжены, обратного пути нет. О наличии инопланетянина знали только два человека. Айлин будет молчать – это в её интересах. Он сделал то, что планировал и ранее. Изъятые на Нове образцы будут реплицированы уже на Окане и спокойно пройдут любую проверку. Глаза капитана закрылись, и он провалился в глубокий сон без сновидений…

***

Утро началось для Родарина с тревожного писка на панели экстренного вызова. Сон прямо в кресле не принес капитану облегчения – тело затекло, голова с вяло ворочающимися в ней мыслями была тяжелой от остатков рваного сна. Соображалось плохо, и несколько мгновений капитан не мог понять, что же его разбудило. Кого мог рурх принести в такую рань? Он взглянул на часы – время завтрака уже давно прошло, рабочий день в самом разгаре. Капитан перевел взгляд на вызывную панель и непроизвольно поморщился – менее всего он жаждал сейчас разговора с Айлинэри. Однако малодушно отказываться от него не стал – необходимо расставить все точки над «и», тем более что на экране монитора ярким красным цветом светилось сообщение искина об окончании процесса репликации. Голосовое сообщение, скорее всего, тоже прозвучало, вот только сонный мозг капитана его не воспринял.

Родарин дал команду на открытие двери с правом доступа, и в рубку просочилась Айлинэри. Сразу же, с порога она спросила:

– Тан Родарин Тэй, вы приняли решение?

– Да, танья Айлинэри. До вашего вчерашнего прихода я просчитывал ресурсы, необходимые для дуплексной репликации изъятых образцов. Оснований для отмены данной процедуры у меня не было, сама процедура уже успешно завершена, информация о полученных репликах находится в информационной базе искина и будет доступна научно–исследовательскому институту внеземных форм жизни по возвращению на Окану. Исходные образцы вы можете сохранить, подвергнув их криозаморозке, но целесообразности данной процедуры я не вижу – на Окане можно будет воссоздать полноценную реплику каждого образца. Как вы знаете, клоны, произведенные с помощью дуплексной репликации, полностью идентичны оригиналу. Я надеюсь, у вас больше нет вопросов? И да, надеюсь также, что вы достаточно благоразумны, чтобы на посвящать посторонних в детали нашего вчерашнего разговора?

Айлинэри слушала молча, широко открыв глаза. На память она никогда не жаловалась, что очень помогало ей в учебе в академии, и сейчас в её памяти услужливо всплыл отрывок лекции по репликации: «…Биологическая репликация бывает двух видов – симплексная и дуплексная. Оба варианта репликации позволяют получить копии исследуемого объекта, каждый вариант обладает своими достоинствами и недостатками. Симплексная биорепликация позволяет получить неограниченное количество копий исходного образца без какого–либо влияния на процессы его жизнедеятельности. Симплексная репликация, как правило, используется для регистрации и каталогизации динамических изменений исследуемого биообразца. Однако ввиду биологической сложности ряда объектов при симплексной репликации копия, как правило, несколько отличается от оригинала. При значительном количестве копий отклонения взаимно нивелируются и не превышают среднестатистической погрешности измерений. Дуплексная биорепликация позволяет получить точную копию, практически информационный клон реплицируемого объекта. Это достигается введением в процесс обратного канала связи, постоянно сканирующего реплицируемый образец, анализирующего процесс снятия информационной матрицы с оригинала, и, при выявлении отклонений, корректирующего создание реплики. К сожалению, высокоуровневые биологические объекты плохо переносят дуплексную репликацию. Ни один из добровольцев, согласившихся на проведение подобного эксперимента, не выжил. Нет, они не умерли, их пришлось усыпить. Почему? Проблемы, похоже, связаны с реплицированием мозга и нервной системы. При работе обратного канала энергетические шумы, связанные с коррекцией информационной матрицы, вторгаясь в сознание реплицируемого образца, вызывают у него фантомные боли, сила которых, вероятно, напрямую связана с уровнем сложности нервной системы и головного мозга репликанта. Иначе говоря, чем выше интеллект образца, тем более сильную боль он испытывает от процесса копирования. Так как наведенные шумы носят фоновый характер, мозг не в состоянии локализовать источник боли. Скорее всего, эта всепроникающая «боль отовсюду» просто сводит объект с ума. На выходе мы получаем биологически здоровый овощ с базовыми функциями жизнедеятельности, работающими условными и безусловными рефлексами и полностью отсутствующей разумной мозговой активностью. Из всего вышесказанного Вам, господа студенты, необходимо запомнить, что за исключением разумной составляющей, с помощью процедуры матричной дуплексной биорепликации можно получить полностью идентичный клон организма животного или растительного происхождения со всеми имеющимися у оригинала заложенными природой или приобретенными в процессе жизнедеятельности условными и безусловными рефлексами».

Вскинув на капитана возмущенные глаза, Айлин с негодованием воскликнула:

– Капитан! Простите, тан Родарин Тэй! Вы понимаете, что только что, сейчас, вы сознались в убийстве?

Родарин ответил не сразу, сначала внимательно и строго посмотрев Айлинэри в лицо. Девушка выдержала взгляд капитана, не отводя глаз. Виноватое в начале разговора выражение лица девушки стремительно сменилось на решительное, и капитан осознал, что отвечать надо, иначе та может наломать дров.

– Танья Айлинэри, какое убийство? О чём вы говорите? Среди изъятых образцов фауны Новы не зафиксировано ни одного разумного существа. У меня есть официальный отчет учёных, подписанный, в том числе, и вами. Я могу дать вам его на ознакомление, и вы легко узнаете свой почерк, однако думаю, что в этом нет необходимости. В соответствии с имеющейся инструкцией я, действуя на основании утвержденного регламента, основываясь на вашем официальном отчёте и необходимости строжайшей экономии ресурсов топлива и продовольствия, запустил процедуру репликации. Все действия одобрены искином и запротоколированы. Нарушения инструкций искином не обнаружено.

– Капитан! Я же Вам вчера говорила! Пятьсот двадцать третий образец разумен! Я же приносила вам его рисунки!

– То, что имеющийся у вас рисунок нарисовал образец номер пятьсот двадцать три, ещё следует доказать. Одних ваших слов недостаточно. Вы можете спуститься в зоологический отдел и повторить опыт с пятьсот двадцать третьим образцом?

Айлинэри задохнулась от возмущения. После проведения репликации с пятьсот двадцать третьим образцом проводить какие–либо опыты было уже бессмысленно, как и воссоздавать на Окане его реплику. В зоологическом уровне от человека осталась одна животная оболочка…

Родарин смотрел на неё сочувственно и понимающе. Помолчав, капитан продолжил, добивая:

– К тому же вы, вероятно, забыли, что о подобной процедуре я предупреждал вас уже давно. Вы уже определились с разрешенными тремя образцами? Остальные будут в скором времени утилизированы – корабль не обладает достаточными для поддержания их жизнедеятельности ресурсами.

Айлинэри грустно усмехнулась. Всё правильно. Предупреждал. И, вероятно, действительно нашел наилучший выход из создавшегося положения. Зачем приносить в жертву бездушному закону весь экипаж, когда можно обойтись всего одним разумным, да к тому же ещё и инопланетянином? Но почему же тогда так горько и мерзко на душе?

Родарин молчал, позволяя Айлинэри самой прийти к правильному решению. Однако затянувшееся молчание прервала не она, а голос искина:

– Внимание! Неисправность в секции зоологического отдела с образцом номер пятьсот двадцать три! Видеосвязь с секцией потеряна! Повторяю! Неисправность …

Родарин, очнувшись, повернулся к монитору и, не обращая больше внимания на Айлинэри, отдал команду искину:

– Техника–смотрителя дежурной смены зоологического отдела – срочно направить в секцию с образцом номер пятьсот двадцать три. Вывести прямую связь с техником–смотрителем на центральный монитор.

Айлинэри, кажется, даже перестала дышать… Это же пятьсот двадцать третья секция! Что случилось с инопланетянином?

***

Уже привычно Андрей сидел в центре комнаты в позе лотоса, закрыв глаза. Девушка ушла, пустившееся, по его внутренним ощущениям, в галоп время постепенно замедлялось, успокаиваясь. Опять потянулись томительные однообразные минуты, с уходом из крови адреналина ставшие, казалось, ещё длиннее. Погас свет, знаменуя наступление ночи, но ничего не происходило. Хотя это утверждение все же было неверным – происходило. Не появился ужин – впервые за несколько проведенных здесь месяцев. Интересно, что бы это значило? Его решили уморить голодом?

Внезапно послышался легкий и высокий, на грани слышимости, свист. Он плавно усиливался, повышаясь и переходя в ультразвук. Частота его повысилась настолько, что ухо уже не воспринимало колебания, но звук не исчез – он давил на голову, раскаленными стальными штырями ввинчиваясь в мозг. Заныли зубы, как будто в каждый из них встроили микроскопическую бормашину. Андрей попытался волевым усилием заблокировать болевые ощущения, но у него впервые в жизни ничего не получилось. Внезапно всё тело прошила волна дикой жгучей боли – казалось, на каждый нерв вылили расплавленный металл. Вытерпеть такую боль Андрей не смог, взвыв и упав на пол, сдавив виски ладонями. Тело, уже не подчиняясь командам мозга, забилось в конвульсиях, пытаясь прокатывающимися по мышцам волнами спазма избавиться от раздирающей его боли. Рот наполнился солёной влагой – что было прокушено, губы или язык, Андрей не чувствовал, он отчаянно сражался за ускользающие осколки сознания, выталкиваемые из мозга накатывающими волнами всепоглощающей боли. Сколько длилось это сражение – миг или вечность – Андрей не понимал, но вдруг пытка закончилась, последний раз хрустнули ребра под напором конвульсивно сжавшихся мышц, послышался судорожный полувсхлип–полувздох, и обессиленное сознание покинуло истерзанное тело…

***

Пробуждение было мгновенным. Комнату опять заливал мягкий свет – у похитителей наступил день. Тело слушалось плохо, как будто его долго и усердно били. Болело всё – каждая мышца, каждый нерв. Кажется, его просто хотели убить. Сволочи, лучше бы убили… Это было бы милосерднее – пережить подобное Андрей на пожелал бы даже самому ярому врагу. За такое нужно мстить, сурово и беспощадно, и эта простая, чёткая мысль прочно угнездилась в голове Андрея. Ну что ж, неизвестные похитители, вы сделали свой ход, теперь мой черед…

Усилием воли Андрей отключил почти все болевые ощущения – они будут ему только мешать. Затем плавно встал, осторожно ощупав тело, руки и ноги. Вопреки его ожиданиям, видимых повреждений не нашел. Мрачно усмехнувшись, коротко разбежался, прыгнул на стену и, с силой оттолкнувшись от неё ногами, сделал сальто, взлетев под потолок. В полете, перевернувшись, с силой выбросил полукругом правую ногу. Маваши–тоби–гэри… Тренированное тело не подвело – носок ноги достал до черного нароста на потолке и сбил его. Мелкие осколки осыпались на пол, основная часть нароста отлетела, ударившись в противоположную стену. Та же участь вскоре постигла черный нарост в противоположной стороне комнаты – похитители лишились глаз…

Ярость багровыми волнами колотила в виски, однако Андрей усилием воли подавил её и, прижавшись к стене рядом с дверью, замер в неподвижности. Ждать пришлось недолго – дверь с тихим шипением отъехала в сторону, скрывшись в стене, вслед за дверью поднялась к потолку лёгкая, почти незаметная решётка, и в комнату вошёл молодой мужчина, одетый в такой же, как на девушке, серебристо–голубой комбинезон со множеством кармашков. Резкий удар в висок – и мужчину отбрасывает обратно в коридор, тело в падении разворачивается и безвольно оседает на пол, лицом вниз…

Опасаясь, что дверь закроется, Андрей сразу же выскочил в коридор, расходящийся в обе стороны и плавно изгибающийся полукругом, как будто охватывая собой гигантскую колонну. По правую и левую стороны коридора тянулись одинаковые прямоугольники ниш, скрывающих в себе двери с нанесенными на них непонятными символами – скорее всего, номерами. Мягкий приглушенный свет лился прямо с потолка. Дверь в его комнату, вопреки опасениям, оставалась открытой. Справа от неё в стене пульсировал оранжево–красным цветом овальный знак размером с ладонь. Точно таким же цветом пульсировал браслет на левой руке лежащего в коридоре мужчины.

Стянув с запястья браслет, Андрей стал внимательно изучать его. Сходство свечения браслета и пятна на двери позволяло предположить, что именно браслетом дверь и управлялась. Однако, будучи снятым с руки, он сразу же погас – похоже, отдельно от владельца он не работал. Недолго думая, Андрей нацепил его на собственное левое запястье – браслет снова замигал оранжево–красными огоньками. По–видимому, несмотря на то, что без человека браслет не работал, привязки к конкретному работнику он не имел, что, в принципе, было вполне объяснимо – работников много, а ключ – один.

Ещё немного времени ушло у Андрея на то, чтобы разобраться с принципом действия браслета – он оказался поразительно простым. Достаточно было просто поднести браслет к светящемуся овалу около двери и нажать правой рукой на любую часть браслета, как его свечение сменялось на зелёное и дверь начинала закрываться. После того, как дверь полностью закрылась, овальное пятно на стене рядом с дверью тоже становилось зелёным, как и множество других зелёных пятен вдоль всего коридора. Разобравшись с принципом открывания и закрывания дверей, Андрей пошёл по коридору, последовательно открывая и закрывая двери – рано или поздно за одной из них должен был найтись выход…

***

Айлинэри молча стояла за капитанским креслом, наблюдая в монитор за изображением с видеокамеры, закрепленной на груди техника–смотрителя. Капитан, казалось, совсем забыл про постороннего человека в своей рубке, внимательно наблюдая за разворачивающейся на мониторе картиной. Техник–смотритель вышел из лифта на уровне зоологического отдела, и сейчас на мониторе медленно проплывал коридор с вереницей дверей по сторонам. Вот из–за поворота показалась дверь под номером пятьсот двадцать три, приблизилась, заняв почти весь экран монитора, плавно ушла в стену, показав абсолютно пустую комнату… Вдруг изображение резко дернулось, метнулось к потолку, затем, пройдя вдоль стены, пошло вниз, вместо коридора появилось изображение приближающегося пола и наступила темнота – похоже, техник упал на пол животом вниз, накрыв своим телом видеокамеру. И тут же тишину прорезал голос искина:

– Внимание! Зафиксирована остановка сердца члена экипажа…

То, что техник–смотритель мертв, до Айлинэри дошло не сразу. Но когда сознание переварило этот факт, связь смерти техника с потерей видеоконтроля за пятьсот двадцать третьей секцией не вызывала сомнения. В голове девушки всплыл образ увитого мышцами тела жильца под номером пятьсот двадцать три, его шрамы, полученные в неизвестных схватках. Похоже, убивать для него было обычным делом. Что, если от него сейчас остался один зверь? Как его обезвредить?