Юрий Львович Киселев
Лестница бога. Обретение магии. Часть 1. Новый дом
Представителей фауны на зоологическом уровне было собрано немало, причем каждый был уникален по–своему. От мелких, помещающихся на ладони, до настоящих монстров. Крылатых, хвостатых, с клювами, зубами, в перьях, шерсти, чешуе… За прошедший месяц Айлинэри собрала обширную базу предварительных данных по каждому живущему в зоологическом уровне образцу, полноводный поток новых данных сначала превратился в ручеек, потом иссяк и он. Всё, что было возможно увидеть, прощупать и измерить, было рассмотрено, измерено и запротоколировано. Начинать серьёзные исследования смысла не было – это работа не на один сол, причём не отдельной исследовательской группы, а всего института, и сейчас она последовательно и монотонно разглядывала добытые образцы в монитор – каждая секция просматривалась, информация со встроенных видеокамер записывалась в бездонную память корабельного искина. Более всего ее в последнее время интересовали биологические образцы номер пятьсот двадцать три и номер шестьдесят восемь, на основе которых она планировала по возвращению на Окану продолжить свои генетические исследования. Образец номер шестьдесят восемь казался неумело слепленной пародией на человека – явно человеческое тело с практически человеческими руками и ногами было покрыто густой черно–коричневой шерстью и венчалось уродливой головой с большими оттопыренными ушами, мелкими, скрытыми глубокими надбровными дугами глазами, приплюснутым носом, вытянутыми вперед челюстями с узкой поперечной щелью рта и постоянной идиотской улыбкой. Вдобавок ко всему тело имело гипертрофировано длинные передние лапы (или руки?), по сравнению с задними выглядевшие ещё более нелепо20.
Существо обычно носилось по секции с диким визгом, прыгая на стены и размахивая передними лапами, как будто пытаясь ухватиться за что–то невидимое, свисающее с потолка. Сделать это не удавалось – секция была стерильно чистой, и оно, набегавшись, садилось на пол, почесывая в недоумении затылок то одной лапой, то другой, то обоими сразу. Начесавшись, образец продолжал прыжки по комнате. Иногда действия животного выглядели разумными, и Айлин рассчитывала, вернувшись на Окану, начать с него исследования в институте – возможно, в далеком будущем жизнь на найденной планете эволюционирует до стадии появления разумной цивилизации. Найти подобную планету было бы невероятным везением, и в мечтах девушке уже рисовались проводимые ею масштабные исследования, новый уникальный генетический материал и уникальные научные работы на его основе, известность и признание в мировых научных кругах. В пользу наличия интеллекта у образца номер шестьдесят восемь являлось то, что он был выловлен в лесу и явно был травоядным – из ряда предложенных образцов пищи, синтезированных пищеблоком, зверь преимущественно выбирал образцы, по вкусу и строению волокон идентичные растительной пище.
Образец номер пятьсот двадцать три, внешне похожий на шестьдесят восьмой, в действительности являлся практически его полной противоположностью. Если бы Айлинэри увидела только его голову, она бы сказала, что к ним попало не животное, а человек, что, конечно же, было невозможным – людей в этой части космоса быть просто не могло, между Новой и империей простирались сотни неисследованных галактик. Черты лица образца полностью повторяли лицо обычного мужчины за исключением того, что оно полностью, как и голова, заросло темно–коричневой шерстью. Само тело, за исключением головы и паховой области, было практически безволосым – не считать же шерстью редкие густые клочки на груди и спине… На этом сходство с человеком заканчивалось – вполне человеческих пропорций тело было в буквальном смысле слова увито гипертрофированно раздувшимися мышцами. Руки, по своей толщине сравнимые разве что с ногами обычного человека, бугрились жгутами мышц, перевитых синими нитками толстых вздувшихся вен. Даже запястья существа выглядели угрожающе. Короткая мощная шея почти скрывалась за треугольными пластами таких же неправдоподобно громадных мышц, прикрывающих плечи. Живот бугрился кубиками брюшного пресса, рельефно проступающими сквозь тонкую кожу без жировой прослойки. Вторичные признаки хищника, которыми обычно считались длинные когти, клыки или хвост с ядовитым жалом, отсутствовали… За исключением недоразвитых, но всё равно очень острых клыков, которыми образец разрывал поданное ему синтетическое мясо. Но Айлинэри по опыту знала, что это ни о чем не говорит – за время учебы она изучила строение тела многих хищников, и далеко не все из них эти вторичные признаки имели. О чем говорить, если даже изъятый с Новы образец под номером три тысячи пятьдесят один, больше похожий на четырёхметровый кусок толстой ветки, изредка ползающий, но преимущественно лежащий в углу, свернувшись кольцами, при одном из посещений Айлинэри его вольера не стал принимать предложенную еду, а стремительным броском бросился на неё, прижав руки к телу и, сдавив горло, повалил на пол и стал душить собственным туловищем, мгновенно ставшим твердым, как сталь21. Айлинэри задыхалась, не имея возможности не то что позвать на помощь, а просто вздохнуть – сдавленные ребра хрустели под натиском инопланетного существа, выдавливая из легких последние капли воздуха, не было возможности даже пошевелиться… Спас Айлинэри иплантированный в руку биосигнализатор, подавший в медотсек сигнал тревоги, когда сознание её уже полностью покинуло. Девушку откачали, образец номер пятьдесят один уничтожили, но воспоминания о минутах ужаса, проведенных в объятьях монстра, до сих пор иногда возвращались в виде ночных кошмаров. К тому же многие из собранных на этой планете образцов фауны оказались ядовитыми, что девушку неприятно поразило…
Однако не только эти два образца были внешне похожи на человека – ещё несколько изъятых с планеты животных, если не принимать во внимание их размеры, строением своего тела тоже являли поразительное сходство с людской расой. Впрочем, подобные совпадения внешнего вида иномировой фауны с людьми для девушки были не новостью – она неоднократно была свидетелем того, как в схожих условиях обитания и схожем пищевом рационе разных планет живой мир приобретал схожие внешние признаки.
Образец под номером пятьсот двадцать три спокойно сидел в центре вольера, странно поджав под себя скрещенные ноги и положив на них руки ладонями вверх, что явно не свидетельствовало в пользу его разумности, как в случае с шестьдесят восьмым – разумное животное в первую очередь попыталось бы наладить хоть какой–нибудь контакт с экипажем звездолёта, а не сидело бы неподвижно в центре комнаты, как статуя. Глаза пятьсот двадцать третьего были закрыты, живот медленно вздымался и опадал – зверь дышал. Кроме мерно вздымавшегося живота, на теле образца не двигался ни один мускул. Можно было подумать, что зверь спит, но это впечатление было неверным. Словно почувствовав, что за ним наблюдают, зверь открыл глаза. Взгляд его, в первое мгновение странно расфокусированный, неожиданно оказался направлен прямо в объектив видеокамеры – казалось, что зверь видит девушку и его глаза проникают Айлинэри прямо в мозг… Хотя этого, конечно же, не могло быть – девушка находилась в своей лаборатории в другом конце звездолета, и хищник никак не мог её видеть. Молчаливое противостояние взглядов продолжалось недолго – зверь плавно, даже грациозно перетек из сидячего положения в стоячее, несмотря на то, что по всем законам физики сделать подобное было невозможно, и сделал несколько плавных шагов по направлению к видеокамере, продолжая смотреть в объектив. Ощущение чужого взгляда переросло в уверенность, и Айлинэри быстро выключила монитор. Пальцы её тряслись от волнения, направленный, казалось, прямо в душу взгляд инопланетного существа вызывал безотчетный страх. В голове девушки пронеслась мысль, что именно такое чувство испытывает перед смертью дичь, взглянув в глаза снежного рурха22. Если бы не подкреплённая заключением искина корабля уверенность, что перед ней хищник, девушка давно уже провела бы над ним тест на разумность, как до этого сделала с образцом номер шестьдесят восемь. Однако сейчас смысла в срочности проведения подобного теста девушка не видела – искин корабля, следуя заложенной в него программе, на основе анализа кормовой базы образца номер пятьсот двадцать три однозначно отнес его к группе хищников, а те, как учили девушку в академии, не могли быть полностью разумными. Из всего представленного разнообразия меню пятьсот двадцать третий номер действительно ел преимущественно мясо, изредка разбавляя его грубой клетчаткой. Развитая мускулатура, говорящая о том, что зверь основную часть своей жизни проводит в поисках добычи, также свидетельствовала о хищном образе жизни зверя, сводя на нет вероятность развития достаточно развитого интеллекта – об этом свидетельствовал весь жизненный опыт Айлинэри, подтвержденный многочисленными исследованиями ученых Оканы. Общую картину портрета хищника дополняли несколько старых шрамов на теле и руках объекта, полученных, вне сомнения, при нападениях на особо крупную добычу, способную оказать сопротивление. Сделав себе на будущее пометку, как появится свободное время – спуститься в вольер и протестировать на всякий случай пятьсот двадцать третьего лично, девушка немного успокоилась и решила вернуться к работе над другими, не менее интересными с генетической точки зрения образцами. Надо только не забыть при спуске в зоологический уровень одеть защитный комбинезон – воспоминания об удушающих объятьях монстра номер пятьдесят один до сих пор были свежи в её воспоминаниях…
***
Шёл третий месяц полета. Перед девушкой стояла непростая задача – отобрать несколько уникальных образцов фауны, остальные, что стало для неё новостью, подлежали репликации и последующему за этой процедурой уничтожению. Капитан Тэй, организовавший тщательную ревизию оставшихся на звездолёте ресурсов, на последнем общем совещании экипажа корабля дал на этот счет всем сотрудникам исследовательской группы недвусмысленный приказ – ресурсы корабля, и без того небезграничные, расходовались при исследовании последней планеты слишком интенсивно. Поддерживать полноценную жизнедеятельность такого количества живых существ на всём протяжении обратного перелёта до Оканы, оказавшегося по вине учёных неожиданно длинным, звездолет оказался просто не в состоянии – ему катастрофически не хватало энергии для увеличения скорости, несмотря на запущенные на полную мощность энергетические ловушки межзвёздного газа, и путь домой грозил растянуться на годы вместо запланированных нескольких месяцев. Погрузить в анабиоз добытые с таким трудом образцы тоже было нельзя – имеющиеся на борту саркофаги рассчитывались индивидуально под каждого члена экипажа. После долгих расчетов и жарких споров с командиром корабля Айлинэри получила разрешение на сохранение трех–четырех, максимум пяти биообразцов инопланетной популяции средней массы. И даже пятый образец был под вопросом – девушка однозначно рассчитывала сохранить образец номер шестьдесят восемь, а если оставить ещё и пятьсот двадцать третий образец, то оба зверя практически полностью перекрывали выделенный ей лимит массы и пищи. Будь пятьсот двадцать третий вегетарианцем, как и шестьдесят восьмой, ресурсов хватило бы ещё на одного зверя. Брать или не брать? Девушка никак не могла сделать выбор, только сейчас понимая, что она просто боится, причем не самого выбора, а именно зверя под номером пятьсот двадцать три, его гипнотизирующего взгляда… За этот взгляд про себя Айлинэри уже окрестила его диким рурхом – те, по слухам, владели психокинезом, ментально обездвиживая и убивая добычу, и сейчас сидела за монитором, уговаривая саму себя, что все страхи беспочвенны, ей просто показалось, во всем виновато её слишком развитое воображение и повышенная эмоциональность. Решив, что выбирать образцы все равно придется, а собственные страхи могут быть развеяны только ею самой, для чего просто необходимо лично спуститься на зоологический уровень и взглянуть пятьсот двадцать третьему в глаза, Айлинэри, приняв подобное решение, успокоилась и начала собираться. Переодевшись в рабочий комбинезон, установив на его дисплее максимально возможную защиту, пренебрежение которой уже едва не стоило ей жизни, и, включив на комбинезоне телеметрию с обратной связью на искин, девушка взяла рабочий планшет, загрузила в него свои записи и мысли, нуждающиеся в проверке, вопросы, на которые она планировала сама себе ответить в ближайшее время, закрыла на кодовый замок двери лаборатории, прошла по коридору к двери лифта, нажав на кнопку секции зоологического уровня. Герметичные створки плавно захлопнулись, и лифт унесся вниз, в бестиарий.
***
Андрей сидел в центре комнаты в позе лотоса, закрыв глаза и положив руки ладонями вверх на колени скрещенных ног. Данная поза в последнее время для мужчины стала привычной, как и комната, в которой тот находился. Вначале он считал дни своего непонятного заключения, но после третьего десятка сбился, да и смысла в ведении календаря, наверное, не было. Первые дни, очнувшись в небольшой квадратной комнате с мягкими белыми стенами, Андрей проводил в постоянном ожидании момента, когда в комнату кто–нибудь войдет и объяснит причины похищения. Блуждание по закоулкам собственной памяти таких причин не находило – последние годы мужчина жил практически отшельником, ни с кем не сходясь ближе легкого знакомства на уровне «здравствуй – прощай». Война и бандитские разборки, на которых он не только заработал свои шрамы, но и нажил немало кровных врагов, ушли настолько глубоко в прошлое, что успели подёрнуться легкой пеленой забвения. С Конторой давно были налажены ровные рабочие отношения. Кому понадобилось его похищать? И самое главное – зачем? Если это не кровники, которых у него уже не было, тогда для чего? Ради выкупа? Бессмысленно. Больших денег у него нет и никогда не водилось. Ради квартиры – слишком мелко. Секретной информацией мужчина не владел, а также не знал и не имел выхода или влияния на людей, которые ею владеют. Оставалась единственная правдоподобная версия – его похитили с целью использовать его боевые умения. К примеру – как наёмного киллера для какой-нибудь особо сложной или рискованной операции. Однако то, на что Андрей был способен как боец, знал ограниченный круг лиц. Точнее, полностью знал только один человек – его сэнсэй. Плюс ещё несколько человек из Конторы могли догадываться. Однако сэнсэю Андрей доверял – человек, чьим жизненным кредо являлось следование по пути чести, просто не мог пойти на подлость и сдать его кому–либо. Даже под страхом смерти получить от сэнсэя информацию было невозможно – смерть тот считал естественным окончанием жизненного пути, и планомерно и целеустремленно шел к ней. Не стремился, но и не боялся. С другой стороны, даже узнав про способности Андрея, получить в своё личное пользование ниндзя и терминатора в одном лице у неизвестных похитителей вряд ли получится – бойца мало захватить, его ещё надо подчинить, а рычагов влияния на Андрея похитители не имели. Их просто не было. Его, конечно же, могли убить, но зачем тогда эти недели бесплодного содержания взаперти?
Однако то, что сам Андрей считал бесплодным, для похитителей, похоже, таковым не являлось. Периодически мужчина замечал, что отдельные дни кажутся ему короче остальных. Нередко в такие дни он ощущал что–то необычное – когда слабость, когда ощущение, что на самом деле лег спать в другом конце комнаты… Один раз после пробуждения мужчина заметил легкие следы уколов – у него явно брали на анализы образцы крови или тканей, возможно, даже кололи какие–то препараты. Нередко всё это сопровождалось ощущением давящего взгляда со стороны, будто кто–то внимательно за ним смотрел. Андрей даже интуитивно улавливал места, откуда шли потоки внимания – ими являлись два маленьких черных нароста на потолке. Один в углу, другой – напротив двери. Возможно, то были замаскированные видеокамеры… Иногда мужчина вставал и подходил к ним, и тогда поток внимания ослабевал или исчезал.
Постепенно подобные странности становились всё реже, а со временем прекратились совсем. Требований от похитителей так и не поступило, и Андрей чувствовал себя брошенным, убивая вяло текущее время в постоянных медитациях и укрепляя дух. Отрешение от действительности иногда сопровождалось галлюцинациями, в которых мужчине мерещилось, что он стремительно мчится, пронзая пространство космоса и проваливаясь в никуда. Воронка водоворота затягивала его сознание в пустоту, мужчина ощущал себя летящим в бездонной космической бездне, окруженным редкими разумными звездочками. Мимо него проносились звезды и галактики, а он упорно летел к цели, ещё невидимой, но притягательной – в этом и только в этом был смысл его жизни… Или не его? Что это – достижение состояния нирваны или сползание в бред, галлюцинации, вызванные ежедневным созерцанием голых белых стен? Андрей не знал, да и не хотел об этом думать. Уход в нирвану был единственным спасением изголодавшегося без информации мозга от безумия.
Из медитации Андрей вывалился от иррационального чувства, что в комнате он находится не один. Сознание мгновенно спустилось с небес на землю, возвращаясь к обыденной действительности. Открыв глаза, мужчина убедился, что подсознание его не обмануло – в помещении около закрытой двери стояла… Стояло небесное создание – ангел, спустившийся на землю, ибо никак иначе нельзя было описать это существо, прекрасное в своём совершенстве. Ангел выглядел как юная девушка с фигурой идеальных пропорций и лицом неземной красоты. В незнакомке не было и намёка на анорексичную худосочность земных фотомоделей, которых некоторые опрометчиво считают чуть ли не эталонами женственности. Небольшого роста, с длинными ровными ногами, широкими бедрами, узкой талией, высокой грудью – всем своим видом она вызывала ощущение совершенства. Будь грудь и бедра девушки немного больше – на Земле её могли бы назвать порнозвездой, однако пропорции юного тела остановились ровно на той тончайшей грани, что отделяет чувственную сексуальность от пошлой вульгарности. Незнакомка выглядела настолько гармонично, настолько совершенно, что плотские чувства даже не зародились в голове Андрея. Созерцание подобной красоты вызывало скорее не желание обладать, а желание любоваться. Эстетическое чувство прекрасного лишь подчеркивала красивая в меру длинная шея и юное, прекрасное, немного детское лицо с огромными васильковыми глазами в обрамлении пушистых белокурых волос, густыми волнами спускавшихся почти до талии. Черты лица посетительницы чем–то напомнили Андрею античные греческие статуи, если бы им удалось приживить выражение легкой рассеянности и блуждающую на губах загадочную улыбку. Серебристо–голубой комбинезон-безрукавка с накладными кармашками на груди и бедрах девушки плотно облегал фигуру, нисколько не скрывая, а даже подчеркивая каждую её линию. Упругие груди, по форме приближающиеся к идеальным полушариям, а по объёму чуть-чуть не дотягивающие до полноценного четвёртого размера, задорно оттягивали пластичный материал комбинезона. Под тонким слоем подкожного жира оголённых рук без труда угадывались не слишком развитые, но тренированные мускулы, подчёркивающие матовую бархатистость нежной кожи. Ухоженные кисти рук оканчивались изящными, тонкими и длинными пальчиками с аккуратно обработанными короткими ногтями, покрытыми перламутровым лаком. Голова девушки была чуть–чуть повернута, и Андрей увидел, как на молочно–белой коже шеи, за ухом, едва заметно, в такт ударам сердца, билась жилка…
Первый шок от созерцания явившегося в камеру неземного видения ещё не прошел, но мужчина уже понял, что к потустороннему миру посетительница не имеет никакого отношения, являясь таким же существом из плоти и крови, как и он сам. Быстро взяв себя в руки, Андрей продолжил неподвижно сидеть в центре комнаты, скрестив ноги и оставив руки неподвижными, уподобившись статуе Будды. Пусть приславшие девушку неведомые похитители сами выстраивают линию предстоящих переговоров – он не даст в их руки ни единого козыря. Он не станет ругаться, грозить, просить или уговаривать – он вообще ничего не станет говорить, а будет только сидеть и слушать. Андрей и так чуть было не проиграл первый раунд, поддавшись очарованию незнакомки – видимо, на это и был расчёт. В конце концов, у похитителей не останется других вариантов, кроме как поведать цель похищения, сказать, что от него хотят и озвучить цену за сотрудничество. Вот тогда и можно будет побеседовать, сделав шаг навстречу, но уже на своих условиях.
Похоже, выбранная Андреем стратегия оказалась верной. Первой затянувшееся молчание прервала девушка, начав что–то быстро говорить. Голос у посетительницы оказался под стать фигуре – высокий, нежный, мелодичный, похожий на переливы хрустальных колокольчиков. А язык – абсолютно незнакомый. Мужчина оказался настолько ошарашен данным фактом, что чуть было опять не потерял свою невозмутимость, однако быстро взял себя в руки и продолжил изображать из себя каменного истукана. Девушка между тем продолжала говорить, то ли беседуя сама с собой, то ли надиктовывая кому–то полученную информацию, временами бросая взгляд то на сидящего перед ней мужчину, то на удерживаемое в руках непонятное тонкое устройство в виде прямоугольника. Периодически в речи незнакомки стали появляться вопросительные интонации. Изредка прерываясь, она что–то быстро писала на своем устройстве, по-видимому, выполняющем роль не только записывающего устройства, но и планшета или записной книжки. Поток красноречия лился и лился, и Андрей опять начал проваливаться в нирвану. Находясь в таком пограничном состоянии, мужчина воспринимал непонятную речь девушки как бы со стороны. Временами ему даже казалось, что он начинает понимать некоторые слова. Перед глазами появлялись непонятные образы, и создавалось уверенное ощущение, что девушка пытается ему что–то то ли рассказать, то ли объяснить. Андрей оказался в замешательстве, не понимая смысла поступков своих похитителей – пленив его, неизвестные давно уже должны были выдвинуть хоть какие–то требования, а не разыгрывать перед ним бессмысленный спектакль, ибо ни чем иным явление разговаривающей сама с собой на неизвестном языке девушки быть не могло.
Пока Андрей предавался подобным мыслям, в поведении девушки что–то изменилось. Она бросила говорить и стала быстро рисовать. Нарисовав, девушка поворачивала устройство, оказавшееся чем–то наподобие планшета, рабочей поверхностью к сидящему перед ней мужчине и показывала выглядевшие какой–то абстракцией рисунки – различной величины волны, круги в квадратах, затейливый калейдоскоп из мешанины цветных геометрических фигур… Потом явно о чем–то спрашивала – то ли его, то ли сама себя, после чего ждала, что предпримет её молчаливый собеседник. Отвечать Андрей не спешил – ни речь, ни рисунки были ему непонятны, а если сам он не понимал девушку, то и она, скорее всего, его тоже не поймет. Кривляться и размахивать руками он тоже не собирался – это его похитители заинтересованы в установлении контакта. Вот пусть и стараются, это их проблемы. Быть может, они иностранцы из какой-нибудь забытой банановой республики? Тогда пусть для начала хотя бы русский язык соизволят выучить – это ведь похитителям необходимо наладить общение с узником, а не наоборот.
Возможно, девушка наконец-то осознала сложившуюся патовую ситуацию, так как наконец-то прекратила свой разбавляемый рисунками монолог, и, после минутного неуверенного раздумья, сделала несколько шагов по камере и, подойдя вплотную, протянула пленнику планшет. Не ожидавший подобного поступка, Андрей машинально протянул руку и взял его. Невозмутимость, демонстрируемая им на протяжении всего разговора, рухнула, как снежная плотина в весенний паводок. Пути назад не было.
Вначале Андрей осмотрел гаджет со всех сторон, вертя его в руках, как обезьяна незрелый банан. На задворках сознания мелькнула мысль, что именно на обезьяну он сейчас и похож, причем на голую облезлую бесхвостую обезьяну. Подобное сравнение мужчине не понравилось. Вспомнив, как незнакомка рисовала на планшете рисунки прикрепленным к краю стилом, Андрей попытался взять стило в руки. Попытка увенчалась успехом. Теперь в левой руке Андрея оказался планшет, напоминающий лист плотной бумаги размером чуть менее тетрадного листа, а в правой – предположительно карандаш. Мужчина попробовал провести по экрану черту – та получилась отчетливой, тёмно–серого, почти черного цвета. Андрей перевернул стило вверх ногами и попробовал стереть проведенную черту обратной стороной импровизированного карандаша по аналогии с закреплённой на торце земных карандашей стиральной резинкой. Ничего не получилось – рядом с одной чертой появилась вторая, ничем не отличимая от первой. Андрей раздосадовано потер их пальцем – накрытые пальцем участки линии исчезли. Принцип письма становился понятным – пишем стилом, стираем пальцем…
Неожиданно Андрей представил себя со стороны – вот он, голый, сидит перед незнакомой женщиной и вместо того, чтобы общаться с похитителями, учится рисовать. От абсурдности ситуации мужчину пробрала злость. Возмущённые мысли рождались в голове одна за другой, очищая сознания и наполняя душу неожиданной лёгкостью. Ну, хорошо! Вы хотели общения? Таки вы его получите! И начать, пожалуй, стоит с выдвижения требований… Не знаете русского – будем обходиться картинками, как в детском саду…
Мысленно Андрей разделил планшет на четыре части. На одной части он старательно нарисовал себя. В детстве Андрей увлекался рисованием, и, пусть профессиональным художником так и не стал, но себя нарисовал так, что милицейские фотороботы нервно курили бы в сторонке. Сходство было несомненным – на доске скупыми уверенными штрихами обозначилась стоящая в полный рост легко узнаваемая фигура взрослого мужчины. Голого мужчины. Тщательно прорисованы налитые тугой силой бицепсы, мощная шея, спрятавшаяся в трапециевидых спинных мышцах, квадратики брюшного пресса, перетянутые жгутами мышц и сухожилий ноги с мужским членом между ног. Не удержавшись от желания похулиганить, свой детородный орган Андрей прорисовал во всех подробностях, с максимальной достоверностью, несколько польстив себе с размерами. Наверное, подобное ребячество являлось подсознательной реакцией здорового мужчины на неземную красоту стоящей перед ним незнакомки. Андрей не задумывался над подобными тонкостями…
Прорисовав тело, мужчина не менее тщательно нарисовал своё лицо, правда, без бороды. Волевой подбородок, пронзительные глаза, легкий шрам на щеке. Первый рисунок был готов. Нарисовав рядом стрелку, показывавшую, что из первого рисунка следует второй, он начал рисовать опять себя, но только одетым в штаны.
На втором рисунке Андрей тщательно прорисовал только штаны с поясом и пряжкой, себя обозначил легкими контурными набросками, скупыми, но узнаваемыми. Чтобы было видно, что это тоже он, только уже в штанах. Закончив второй рисунок, Андрей опять нарисовал стрелку, показывая, что за вторым рисунком следует третий.
На третьем рисунке мужчина опять нарисовал себя, только одетого уже в штаны и рубашку. Третий рисунок удостоился тщательно прорисованной рубашки, штаны и голова обозначились лишь небрежными контурами. Зато с особой тщательностью были выделены голые ноги – скрупулёзно, вплоть до ногтей, был прорисован каждый палец. Очередная стрелка – и четвертый рисунок символизировал полностью одетого Андрея. Единственным тщательно прорисованным элементом на нем оказались высокие ботинки – берцы. Готовый рисунок должен был символизировать необходимость предоставления пленнику трёх вещей – штанов, рубашки и ботинок. Андрей хотел нормально одеться – голым ему сидеть надоело, да и ощущение собственного нагого тела рядом с красивой девушкой доставляло чувство дискомфорта.
Посмотрев на получившуюся композицию, Андрей на оставшемся в нижней части экрана свободном месте мелким убористым почерком написал: «сначала нормальная одежда, потом переговоры», пристегнул стилус к предусмотренному для него креплению и передал планшет девушке, терпеливо ждущей результата его художеств. Чувство непонимания, затем растерянности, потом затравленный взгляд, переходящий в ужас, бальзамом пролился на сердце мужчины, компенсируя череду проведенных в томительной неизвестности дней. Похоже, у похитителей что–то пошло не так, и своими рисунками пленник поломал им всю игру. Похоже, от него ждали другой реакции, но он ясно дал понять – пока с ним не будут обращаться как с человеком, никаких переговоров не будет.
Раздумья Андрея прервала неожиданно бросившаяся на выход незнакомка, судорожно сжимавшая в руках планшет с рисунками. Выскакивая в раскрывшуюся дверь, она еще раз бросила на пленника испуганный взгляд и скрылась в коридоре. Дверь сразу же закрылась, вновь оставив Андрея одного, однако пленник больше не чувствовал одиночества. Лед тронулся, фигуры задвигались. Заточение близилось к концу – в этом не было ни грамма сомнений.
С чувством выполненного долга и счастливой улыбкой на заросшем бородатом лице Андрей отошёл в угол и лег, вытянувшись на теплом полу, прижался спиной к мягкой стене, положил руку под щеку и заснул. Впервые с момента похищения сны его были легки и приятны…
***
Айлинэри, прижав к груди планшет, сломя голову неслась в капитанскую рубку. Ошиблись, они ошиблись! Непростительный промах, объяснимый только невообразимой спешкой, которой сопровождались исследования найденной планеты и изъятие образцов флоры и фауны, а также абсолютное отсутствие контроля за сбором автоматическими станциями образцов фауны – учёным было не до этого, в условиях жёсткого цейтнота всё свободное время уходило на размещение добытых образцов и их классификацию. Специальные тесты на разумность никто, естественно, не проводил, доверившись мнению корабельного искина, да и постоянно сидящий неподвижно в центре комнаты образец номер пятьсот двадцать три не давал ни малейшего повода заподозрить его в разумности. Однако рисунки, сделанные образцом номер пятьсот двадцать три… Хотя каким образцом? Человеком. Качество прорисовки однозначно указывало на наличие высокоразвитого интеллекта и высокой координации движений с идеальной моторикой – так точно прорисовать мельчайшие детали, как это сделал незнакомец, даже она не могла, несмотря на то, что себя она заслуженно считала одной из лучших выпускниц Оканийской высшей научной академии. Причем незнакомец однозначно дал понять – ему привычнее быть одетым. И даже нарисовал, что ему нужно из одежды – акцентировал внимание на штанах, рубашке, обуви. Фасон одежды незатейливый, подобные Айлинэри видела в исторических книгах. Обувь непонятная и незнакомая, но важен сам факт – несмотря на огрубевшие мозолистые ступни, босиком незнакомец ходить не любил. Выдержке мужчины можно было позавидовать – месяцы неподвижного сидения в ожидании, когда же до них дойдет очевидное…
