Юрий Иванович
Жестокая Фортуна

Полная версия

Пролог

Климат в некоторых районах планеты Майра стал меняться. Причём меняться в сторону непостоянства, буйства, небольших ураганов и кратковременных торнадо. И виной тому послужили неожиданно изменившиеся течения в Мировом океане. Если раньше пресная вода из пролива Речной самотёком вливалась в Южный океан, то с недавнего времени началось обратное движение, и теперь океанские воды проникали в Речной, сделав его солёным. А потом, дальше по проливу Змеиный, устремлялись к Дикому океану.

Смена течений повлекла некое изменение ветра. Вот в Южном и зарождались неожиданные ураганы, но, к счастью обитателей трёх стоящих рядышком материков, воздушные массы смещались в своём опасном движении на юг и юго-восток. Да там бесследно и безобидно рассеивались над безбрежными водами океана и россыпями скалистых, необитаемых островов. Про упоминаемые бури можно было сказать «как правило…». Потому что во всём и всегда существуют некие исключения. Вот и одно такое «исключение», в виде набирающего мощь урагана, увеличиваясь в размерах и наращивая скорость, устремилось по разным стечениям обстоятельств не на юг, а строго на север. Прямиком в широко раскрытое устье пролива Речной.

Если бы на планете существовала служба наблюдения за погодой, да на орбите висели спутники слежения, то после предупреждения люди могли бы обезопаситься, принять надлежащие меры и спокойно пересидеть приближающийся ураган в безопасности. Но метеосводок не существовало, как и не было на планете старых рыбаков, умеющих предсказывать погоду. Поэтому жертвы могли быть огромными и непредсказуемыми.

Жаль, что никто из людей этого не мог предвидеть.

Глава первая
Прощание у шулпы

Нет ничего лучше, чем тёплый день, с лёгким ветерком и неназойливым солнечным светом, пробивающимся сквозь белые облачка. Плюс приятная насыщенность желудка перед дальней дорогой и вполне благодушное настроение, с которым так приятно просто усесться на камешке да любоваться синими водами пролива, голубым небом да химерическим нагромождением некоторых скал на обоих берегах.

Да только внушительной группе людей, собравшейся на сильно возвышающемся над водой пирсе, было не до любования чудесным днём и окружающими красотами. Представители светской, научной и военной власти Шулпы провожали в море эскадру королевства Чагар, а вместе с ней и знаменитого в данном мире Монаха Менгарца. Все провожающие отлично знали, что на самом деле отправляющийся в плавание человек – это обитатель далёкого космоса, выходец из созвездия Жёлтых Туманностей, некогда потерпевший катастрофу над данной планетой, Виктор Палцени. И как раз благодаря Виктору в последние годы, а в особенности месяцы люди данной планеты нанесли сокрушительный удар по рабовладельческой системе, которую чуть менее тысячи лет назад здесь организовали преследуемые во всех галактиках за свои кощунственные опыты учёные.

Менгарец сплотил вокруг себя единомышленников, обучил самых сообразительных и талантливых новым техническим навыкам, создал заново порох и научил чагарцев, а потом и их союзников лить пушки. Уничтожил бессмертного императора, взорвал диспектсор, кошмарное воплощение чёрного научного гения, и сумел захватить, а потом и поставить под полный контроль своих соратников почти весь третий континент планеты, который назывался Шлём. Столица континента Шулпа, она же в прошлом столица рабовладельческой империи Сангремар, отныне являлась самой защищённой от внешней агрессии, потому как охранялась двумя автоматизированными крепостями Великого космоса. Эти крепости иначе назывались «пирамидальной смертью», и противостоять им в бою могли разве что два боевых корабля, не менее крейсера по рангу. А за дальними подступами к самому огромному городу планеты с воздуха внимательно присматривались Белые орлы катарги, разумные, огромные птицы, с которыми людям удалось в последнее время подружиться и наладить взаимовыгодное сотрудничество.

Сейчас остающиеся в Шлёме провожали Виктора на Первый Щит, самый заселённый континент и наиболее густо исполосованный многочисленными государственными границами. Там человеку со звёзд предстояло утрясти весьма хлопотную и пикантную ситуацию с бывшими наложницами императора Гранлео, погибшего в битве у Радовены. Ко всему прочему, на Первом Щите замерли в опасном, хрупком перемирии сразу три воинские силы, и проблема мирного урегулирования там стояла тоже весьма остро. То есть друзья и единомышленники провожали героя не просто домой, на отдых или в объятия его любимой принцессы, дочери Грома Восьмого, они хорошо представляли, с какими трудностями Менгарцу придётся вскоре столкнуться.

Но так как все прения на эту тему уже закончились, советы выслушаны, а споры однозначно запоздали, то во время прощания старались говорить только о погоде да про видимую трансформацию всего пролива. За три прошедшие недели уровень воды в нём упал на шесть с половиной метров, что влекло за собой массу хозяйственных и оборонных забот. К примеру, трапы на корабли вели теперь не вверх, как когда-то, а удвоенные по своей длине уходили круто вниз, что никак не содействовало погрузке-выгрузке товаров и пассажиров. К тому же сильно мешало появившееся в проливе течение. Невзирая на внушительную ширину Змеиного пролива в этом месте, скорость тока воды достигала пяти кабельтовых, что делало проблематичными манёвры кораблей по причаливанию и отходу от берега. А учитывая окончательное понижение уровня пролива ещё на несколько метров, уже сейчас следовало немедленно начинать строительство удобного и вместительного порта с разветвлёнными пологими дорогами к нему.

Виной таких изменений стал взрыв искусственной дамбы, которая перекрывала природный пролив в северной его оконечности, наполняя его и два остальных бассейна пресной водой, в которой разводились кошмарные монстры, называемые кашьюри. Эти твари, специально завезённые сюда преступными учёными из иного мира, за сотни лет настолько расплодились, что люди при всём желании не смогли бы жить на внутренних пространствах ранее пресноводных проливов. Хорошо, что удалось выяснить, что кашьюри умирают в солёной морской воде, и теперь воды дальнего Южного океана достигли и этого места. Пусть и сильно разбавленные пресными реками внутреннего бассейна континентов, но они были солёными, не питьевыми, и уже сейчас видны первые результаты: плавающие здесь чудовища не резвились, не атаковали корабли с людьми, а некая часть туш, вяло трепыхаясь в предсмертных конвульсиях, сносилась течением к противоположному океану с названием Дикий, на северо-восток.

Оставалось только как можно скорей взорвать вторую дамбу в оконечности пролива Стрела, после чего кошмарные создания, питавшиеся человечиной, будут уничтожены окончательно. То есть для эскадры кораблей под командованием адмирала Стэра Ньюцигена имелась ещё одна наиважнейшая задача: как можно быстрей загрузиться в Чагаре порохом, пройти по второму проливу на северо-запад и разрушить преграду, построенную тысячу лет назад сумасшедшими учёными. Стоящая сейчас в Стреле пресная вода будет снесена в море проточной водой из Южного океана, и все три пролива окончательно станут морскими. Так уж получалось на этой планете, что вызванные смещённым центром тяжести планеты поверхностные перемещения вод создавали определённые течения, при которых океан на севере оказывался метрах в десяти ниже по уровню, чем океан на юге.

После взрыва дамбы в проливе Стрела течение в Змеином упадёт по скорости вдвое, позволяя нормально барражировать парусным судам. Однако проблемы с постройкой порта возникли сразу с падением уровня и появившимся течением. Но правительство Шулпы решило сделать город столицей всего здешнего мира, так что и порт собирались возводить соответствующий. Вот на эту тему и вёлся разговор при расставании на каменном выступе, используемом как пирс.

– Причём нормальный заход тяжёлых кораблей будет лишь при уменьшении скорости течения вдвое, – напоминал инопланетянин своим соратникам. – Ну и обмелевшее на некоторых участках дно придётся расчищать. Так что сразу думайте над тем, как поднять со дна взорванные паромные устройства вместе с тросами. Вдобавок следует придумать, как зачистить всю акваторию пролива от торчащих на дне скал.

– Можно и не трогать скалы, – не согласился с ним Додюр Гелиан, – наши лоцманы будут знать проходы, а посторонним нечего приплывать сюда без спроса. Скоро только ленивые не настроят корабли и лишь недоумки не возжелают если не напасть на город, то хотя бы полюбоваться им.

Крупный, с отлично просматриваемой мускулатурой на теле и вызывающий расположение открытым, честным лицом Додюр в парадной одежде выглядел великолепно. В свои тридцать пять он смотрелся лет на шесть, а то и восемь моложе, благодаря пройденным преобразованиям тела в чудодейственном медицинском агрегате Великого космоса, называемом «омолодитель». Некогда служивший личным коком у его Святости Монаха Менгарца, а ныне занимающий должность бургомистра Шулпы Додюр по большому счёту имел пост не ниже императорского и был вправе носить корону. По крайней мере так в последнее время думали почти все. Ибо к Гелиану, который пока лишь огласил о создаваемой очереди к «омолодителю», уже стремились попасть на приём многие венценосные правители не только королевств Шлёма, но и соседних материков. А ведь подавляющее количество людей данного мира ещё ничего толком не знало о новых чудесах великой столицы и о возможности прикоснуться к этим чудесам.

Кстати, рядом с бывшим коком стояло ещё одно чудо. Вернее, стояла. Его законная супруга. Аристина Вакахан-Гелиан, роковая красавица, самая известная на Первом Щите женщина, недавняя княгиня, последние два года побывавшая в ипостаси изуродованной рабыни, и теперь вознесшаяся на вершину иной власти и оказавшаяся на острие глобальных исторических преобразований планеты. Не так давно ей исполнилось сорок три года, но после воздействия иномирского медицинского устройства она выглядела на неполных тридцать и легко затмевала красотой даже знаменитых наложниц погибшего сатрапа Гранлео.

В иные времена Аристина считала себя обязанной влезть в любой разговор и высказать своё независимое мнение. Но сегодня она молчала, до сих пор придавленная полученной несколько часов назад новостью от врачей. Известная также своей врождённой патологией и ранее не могущая иметь детей, она вдруг узнала, что беременна и у них с Додюром будет дитя. То есть отныне княгиня, скорей всего, останется привязана к губернатору ещё и самыми крепкими узами, узами наиближайших родственных отношений. Что для свободолюбивой, любящей авантюры и приключения женщины оказалось сродни некоему шоку. Она считала себя ещё слишком молодой и не готовой стать степенной хранительницей домашнего очага. Вот она и помалкивала, отвечая невпопад и думая только о своём, женском.

Ещё один провожающий являлся ярким представителем той самой научной элиты недавно созданного пришельцем со звёзд государственного образования. Между собой его с уважением называли «доктор» или «врач», хотя скорей бы ему подошло определение «рвущийся в бой воин». Настолько он выглядел довольным, брызжущим молодецким задором человеком. Ни на секунду не замирал в недвижимости или безделье: посмеивался, покрикивал, потирал ладони и готов был спорить по любому поводу, заниматься любым делом и мчаться куда угодно. Выглядел Фериоль Вессано на сорок, максимум сорок пять лет, хотя натуральный его возраст уже давно перевалил за семьдесят. В данный момент некогда прославленный как целитель старец монастыря Дион обладал пышным званием-титулом Верховный управляющий Цитадели Магических Обрядов. В его ведении находились все медицинские устройства, оставшиеся от группы учёных-преступников из иных миров, и он со своими помощниками как раз и проводил процессы всё того же омоложения организма.

Именно мнение Фериоля оказалось самым аргументированным, когда он отвечал губернатору:

– Додюр, дружище! Если кто сюда приплывёт нас завоевать, то он в любом случае высадится в ином месте. А вот для торговли подводные скалы будут мешать невероятно. Мы обязаны создать и построить огромный порт и самый удобный в мире торговый град. Пусть сюда приплывают и торгуют все, кому возжелается.

– Но налог всё равно надо ввести! – завёлся Гелиан, вспомнив недавний спор, затеянный инопланетянином. – Где такое видано, чтобы торговали беспошлинно? Это же какие убытки для Шулпы!

– Опять он за своё! – развёл Виктор руками. – Вижу, что на словах ты цельную картину не воспринимаешь. Придётся мне после возвращения всё это нарисовать для тебя и снабдить соответствующими надписями. Хорошо хоть, что дело не завтрашнего дня, да и первые результаты сможешь сам наблюдать на пригородном рынке возле столицы. А посему… – Тут он прервался, обменявшись жестами с командующим эскадрой. – О! Пора! Наш адмирал уже готов к отплытию. Да и ветер вроде бы самый удачный для парусов… Счастливо оставаться, друзья! – Он каждому пожал руку, а вот Аристину чмокнул на правах старого друга и спасителя в щёчку. Ещё и шепнул при этом: – Ты посматривай за Додюром, как бы он за чужими юбками увиваться не стал…

– Чего?.. – смешно нахмурила брови красавица. – С чего это ты взял?

– Тише! – продолжал шипеть он. – Иначе нас услышат!.. А с чего я взял, так ты сама подумай: теперь у него титул, не меньше чем императорский. К чему такое приводит? Вот-вот… Так что вскоре начнут возле него отираться иные женщины, готовые ради омоложения на всё. И если ты упустишь момент…

Он отстранился, но по озабоченному виду Аристины понял: зерно упало в нужную почву и прорастёт обязательно. По правде говоря, Менгарец создал эту супружескую пару скорей своей властью, чем идя на поводу взаимных просьб. Губернатор-то свою супругу обожал и молился на неё ещё до начала семейных отношений, но та лишь посматривала на него благосклонно, не больше. Утверждала, а может, и думала, что он ей не ровня. И даже нынешнее положение, титул и беременность могли не удержать герцогиню Вакахан от какого-то опрометчивого поступка. Поэтому Виктор Палцени решил разбудить у роковой красавицы никогда ранее не просыпавшуюся ревность. Если та вспыхнет, то и женщина лучше разберётся в своих чувствах, быстрей привяжется к мужчине, быстрей познает, изучит его привычки и разберётся в характере. И если уж начнёт «бдеть и опекать», то господину Гелиану мало не покажется от ежеминутного надзора. О чём он втайне только и мечтает.

То есть цель будет достигнута, и не совсем важно, какими методами. Тем более что губернатор и так обречён в самые ближайшие дни на женское внимание, в этом Менгарец был прав. Ну а то, что он заранее предупредил друга и дал несколько дельных советов, как разбудить в жене ревность, так это останется их личным секретом, о котором никто третий не узнает.

Прощание состоялось.

Как только Виктор Палцени ступил на палубу корабля, трап с завышенного пирса стали убирать, а команда корабля сноровисто принялась поднимать нужные паруса, подтягивать якорные канаты и отдавать чалки. И через несколько минут изящный корвет, набирая скорость, уже двигался к середине пролива. А люди, оставшиеся на берегу, продолжали вскидывать руки в прощальных жестах. Теперь им какое-то время предстояло управлять, развивать и защищать огромную столицу без своего идейного, морального и технического лидера.

А того ожидало трёхдневное плавание в королевство Чагар.

Глава вторая
Природные катаклизмы

Корвет от стен пирса сопровождало иное судно, более мощный фрегат, на котором имелось до тридцати пушек. Грозное оружие, и хорошо, что никто не знал: пороха на кораблях оставалось от силы на десяток выстрелов. Приходилось только надеяться, что прошлые сражения, в которых эскадра показала себя воистину непобедимой, существенно отпугнут любителей разбойничьих нападений. На фрегате располагался и сам адмирал Ньюциген, старый морской волк родом из Гачи, который ещё в молодости бороздил прибрежные зоны океана Жизни, имея специальное разрешение на рыбную ловлю в открытом море.

Вся остальная эскадра, к которой оба корабля дошли через час, уже давно ждала в более открытом и широком Речном проливе. Эскадра стояла на якорях ближе к континенту Второй Щит и как можно дальше от гористого мыса Кряжистый Угол, который венчал континент Шлём на его южной оконечности. Причина банальна: чрезмерная агрессивность всё тех же хищных водяных монстров, которым некогда циничные рабовладельцы скармливали людей. После прихода с юга солёной воды из океана кашьюри устремились огромными косяками в пролив Стрела, в котором до сих пор оставалась только пресная среда. Как следствие, там зубастых чудовищ сейчас кишело столько, что даже повидавший места их рождения и нереста Виктор хватался за голову и высказывался нелицеприятными словечками:

– Протуберанцы им во все отверстия! Сколько же там этой мерзости?!

Фрегат сблизился с корветом почти вплотную, и адмирал получил возможность разговаривать с Менгарцем без помощи рупоров:

– Ты видишь, что там творится? Мне кажется, что пройти по тем водам нашей эскадре будет архисложно. И то соли придётся загрузить больше, чем пороха и всех остальных припасов. Это же нереально!

Виктор кривился и кивал согласно головой:

– Да уж!.. Но тогда тем более следует взрывать вторую дамбу, чего бы нам это ни стоило…

– Даже ценой гибели эскадры?

– Ещё чего не хватало!.. Но подумать придётся хорошенько… Или ты что-то хочешь предложить?

Стэр Ньюциген расставил руки в стороны:

– Конечно, огромный корабль, с высокими бортами, был бы идеальным, но!..

– Ха! Когда ещё такой построят?!

– Значит, остаётся надежда только на твоих друзей катарги. Если бы они согласились всё перенести по воздуху… А?

Порывы ветра заставили корабли разойтись на большую дистанцию, а там и вся эскадра стала сниматься с якорей и выстраиваться в походную колонну, а Менгарец закручинился с новой думой.

По сути, огромные Белые орлы, поражавшие своим разумом, могли почти всё. При этом они прекрасно понимали, что уничтожение кашьюри приоритетно, и как бы сами заинтересованы были в скором открытии пролива Стрела для прохода морской воды. Мало того, они уже много раз помогали Виктору, как и возглавляемому им отряду. Например, умудрились побывать в далёком княжестве Керранги и уничтожить с помощью фугасов в столице княжества Чаоле диспектсор, кошмарное воплощение преступной научной мысли. При этом разумные птицы и лошадей переносили, и людей спасали, и пленных брали в случае нужды, но тем неожиданней неделю назад оказалось заявление Связующей орлицы Альири, которая считалась в птичьем племени одной из цариц:

«…Отныне и всегда мы готовы помочь тебе, Монах Менгарец, и всем твоим спутникам в любом путешествии, сражении, разведке и деле. Но для всех остальных людей мы были и навсегда останемся неприкосновенными созданиями. Позволить использовать себя как тягловую силу мы не имеем морального права. Пусть хоть весь мир рухнет в пламя глобальной катастрофы, мы никому помогать не собираемся!.. А переносить грузы или просто катать людей по небесным просторам – тем более! Это окончательное мнение совета Связующих, и обсуждению или изменению оно не подлежит!»

В ответ Менгарец торжественно заверил, что все привилегии орлов закрепляются на века, а их права на самоопределение будут учтены во всех существующих законах. Потому что в тот момент инопланетянин и не догадался попросить об одной-единственной, самой последней услуге: доставить минёров и порох к северной оконечности пролива Стрела.

Если разобраться, то проблемы в глобальном плане не существовало. Уже через час к кораблям должны наведаться катарги Мурчачо и Чтец, которые осматривают пока побережье Первого Щита и вместе с членами своей стаи собирают нужные сведения. Можно попросить открытым текстом, поставить новую задачу, и тотчас начнётся подготовка к должному действу. Но! Всё это будет делаться лишь в том случае, если среди подрывников будет находиться сам Покоритель Небес, как орлы ещё иногда называли Виктора за умение летать на созданном им дельтаплане. Тогда они и порох перенесут в несколько этапов, и десяток человек доставят к дамбе, а понадобится, так и несколько стай соплеменников соберут вместе для глобальной помощи.

Вот только всё с тем же единственным условием – помощь другу Виктору.

А ему-то как раз и требовалось срочно, а скорей всего, что и длительно заняться делами в Чагаре. Потому что никто, кроме него, накопившийся и с геометрической прогрессией увеличивающийся узел проблем с бывшими наложницами Гранлео не распутает. Только он, со своим авторитетом, знаниями и умениями, а также пользуясь дружбой с королём Чагара, сможет убедить последнего в определённых действиях. А через него выйти на след всех остальных, розданных красавиц из гарема главного рабовладельца планеты.

То есть терять полторы, а то и две недели на уничтожение оставшейся дамбы он никак не мог. Правда, вырисовывалось ещё два варианта развития событий. Первый: корабли эскадры привозят порох к Шулпе, и уже оттуда при сопровождении достаточной воинской силы сухопутный караван движется к дальней оконечности Стрелы и там, наказав должным образом строптивое королевство Бонителлы, разрушает искусственную запруду. Причём данный вариант казался самым удобным и наиболее логичным.

Но имелся ещё и второй путь, по которому эскадра может достичь конечной цели. Путь этот, правда, считался в два раза длиннее, да и трудностей наверняка в плавании возникнет не в сравнение больше, но тоже вполне приемлемый. Следовало кораблям после загрузки пороха двинуться вокруг Первого Щита по часовой стрелке. Удаляться в незнакомых местах далеко от берега не придётся, а ближе к северу и Ньюцигену знакомы все тамошние заливы и бухты. Этот второй путь займёт примерно столько же времени, что и первый, но зато не потребует для безопасности сопровождения в виде сухопутной армии, двинувшейся из Шулпы. Правда, весь юг континента Первый Щит сейчас захвачен новоявленным императором, бывшим королём Редондеры Оксентом Вторым. И наверняка он тоже начал строить свой флот, чтобы дать сражение Союзу Побережья ещё и в море. Да и в финале плавания подобные столкновения могли произойти с самозваным императором Севера материка, бывшим монархом королевства Дейджан. Но в любом случае эскадры Чагара разобьют любого противника благодаря грозной мощи пушек на бортах и наличию опытных, сработанных экипажей на вантах.

Оставалось посоветоваться с адмиралом о выборе правильного пути, где помощь от катарги потребуется только в виде воздушной разведки. А уж на такую мелочь, как пригляд сверху за армией или за кораблями, орлы согласятся без колебаний.

Пока в голове у Виктора ворочались подобные рассуждения, выстроившаяся в кильватерную линию эскадра вышла окончательно в более широкий Речной пролив и двинулась прямо по его центру строго на юг. Постепенно отошли к горизонту оба берега, а возвышающиеся позади горы Кряжистого Угла превратились в мало заметные возвышенности над морской гладью. И казалось бы, никто не сможет помещать целенаправленному переходу. Даже скользящие изредка под поверхностью воды тени монстров кашьюри перестали замечаться дозорными.

И вот тут неожиданно свалилась новая напасть на головы моряков. Ветер, до того дувший вполне упруго и равномерно, стал дёргаться, переходя от порывов к затишью, а потом и вовсе неожиданно иссяк. Ещё с четверть часа во всех направлениях носились лёгкие, еле ощущаемые бризы-дуновения, но потом и они исчезли, оставляя корабли с обвисшими парусами недвижимыми на зеркальной глади воды. Хорошо, что ещё время года считалось не самым жарким, да и вода за бортом, заметно посвежевшая и очищенная океаном, всегда позволяла ополоснуться в случае нужды.

Стали советоваться: ждать на месте, закрепившись якорями, или двигаться к берегу с помощью вёсел? Смысла идти на вёслах против небольшого, но всё же течения, никто не увидел. И берег далеко, и воды пресной хватает, и с какой стати корячиться? Не сейчас, так к вечеру ветерок поднимется, об этом заявил много здесь плавающий адмирал:

– Ну было такое пару раз. Но не более чем на час-два… Так что я укладываю команды спать. Пусть отдыхают впрок.

Виктор на это решение покривился, но настаивать на вёсельной гребле не стал. В любом случае это не ускорит плавание. А вот о своём решении плыть на кораблях пожалел. Теперь ему, как никогда ранее, не терпелось добраться до Радовены, столицы Чагара, и он сомневался в правильном выборе нужного транспорта. Мог ведь и на дельтаплане сразу взлететь в небо: уж там, на высоте, воздушных потоков всегда хватает. А дальше его орлы к месту назначения забросили бы. Ведь совсем необязательно возвращаться в сопровождении грозной эскадры. Тем более что встречи не будет: никто на Первом Щите ещё не знал, что его Святость, высший проповедник монастыря Менгары остался жив и в полном здравии. Там его до сих пор считали сгоревшим в адском пламени кошмарной машины, оставшейся от императора Гранлео.

О предстоящем прибытии инопланетянина знали только три человека. Линкола – мать короля Грома Восьмого; её старшая внучка, принцесса Роза Великолепная, Покорительница Небес; ну и генерал Тербон, верная опора и наилучший защитник всей королевской семьи, старый приятель и соратник Виктора Палцени. Ждали и готовили соответствующие действия к моменту его прибытия.

«А прибытие как раз и задерживается! – с досадой размышлял Менгарец, нервным шагом прохаживаясь по раскалённой палубе корвета. Каждый раз при развороте он останавливался и внимательно вглядывался в небо. – И Мурчачо не видно! Вроде бы уже и пора орлам появиться. С чувством времени у них всегда был полный порядок. Хотя… – он взглянул на часы и покаянно вздохнул, – это я зря паникую. Полчаса как минимум у них ещё до назначенного времени есть. Но! Ржавчина на мою голову! Почему я такой нервный, неуравновешенный? Если бы кашьюри на нас напали, я бы хоть душу отвёл, работая своим двуручником!

Но его угрожающий меч так и стоял, прислонённый к центральной мачте, и грозно поблескивал удивительной по прочности сталью. Туда его заботливо поставили и даже закрепили в специальных зажимах вновь вернувшиеся к своим обязанностям оруженосцы. А водные монстры вообще пропали из поля зрения. Скорей всего, ушли к более пресным проливам, а те, кто не успел, попросту завалились отравленными на дно. Так что сражаться было не с кем. Сгонять зло на матросах вообще было не в стиле его Святости, ничего больше не оставалось, как метаться по палубе да с нетерпением посматривать на небо.

И всё равно не он первым заметил опасность. О ней сообщил один из марсовых, восседавший на мачте флагмана эскадры:

– Грозовая облачность с южного направления! – звонкий голос услышали на всех погрузившихся в дрему кораблях. – Тучи приближаются довольно быстро!

С тучами, пусть даже и грозовыми, для бравых моряков трудностей не предвиделось. Наоборот, все обрадовались и зашевелились. Тучи – это и ветер! А значит, предстоит опять движение! И громкие команды вывели экипажи из спячки, приказывая готовиться к продолжению плавания.

Да только радость на лицах офицеров и наблюдателей несколько погасла, когда они минут через пять сообразили, с какой громадной скоростью надвигается на них странная буря. Небо на юге чернело и наливалось свинцовой тяжестью прямо на глазах, и вихрящиеся тучи уже распростёрлись широкой полосой на весь горизонт.

Адмирал Ньюциген, сам никогда не бывавший в подобном урагане, всё-таки знавал об аналогичных апокалипсисах понаслышке. И сразу понял, какая опасность грозит его эскадре. По его командам стали снимать и сворачивать в бешеном темпе все паруса, оставляя только один малый косой парус, называемый грозовым и позволяющий кораблям держаться носом к волне. В аварийном режиме наглухо задраивались все люки и палубные отверстия. Готовились все снасти и распорки, которые могли повысить выживаемость суден в экстремальных условиях. Проверяли шлюпки и их крепления.

И всё равно можно было смело сказать, что до первого налетевшего шквала военные моряки приготовиться не сумели. Хорошо хоть плавучие якоря успели сбросить за борта. Удар ветра оказался настолько сильным и мощным, что не стой корабли к нему носом, так бы и полегли на борт. Но и так мало не показалось: мачты ломались, словно спички, натяжки и канатные снасти рвались, словно прогнившие насквозь нитки, а шпангоуты заскрипели и затрещали так, словно их ломал, выкручивал невидимый гигант.

А потом с мелкой водяной пылью и громыхающими вспышками молний всё вокруг заполонила практически непроглядная мгла. Такой и среди ночи не случается. Невидимый и не испытываемый никем ранее ураган обрушился на эскадру со всей беспощадной и слепой яростью. И началось истинное светопреставление.

Естественно, что ни о какой взаимовыручке кораблей в данный момент не могло быть и речи. Да что там говорить о соседях, когда нельзя было расслышать в рёве ветра то, что кричал держащий тебя за руку товарищ. Да и его лица при этом было не рассмотреть. Поэтому каждый спасался как мог сам, держался, за что вцепился, и старался успеть вдохнуть как можно больше воздуха перед набегающей очередной волной. Ещё полчаса назад выглядящие как грозные и непобедимые творения рук человеческих фрегаты и корветы сейчас мотало в потоках словно щепки, ветер на пиках волн пытался поднять их в небо, а потом бросить оттуда с ещё большей смертельной высоты. Оставалось только надеяться на Удачу и благосклонную Фортуну, которые спасут в данную секунду и утихомирят ураган. Если не в самые ближайшие минуты, то хотя бы в течение получаса. Иначе – смерть.

Виктор, привязавший себя верёвками к мачте, старался спасти глаза и уши, закрывая их плотно веками и ладонями, и всё равно ветер с водой выносили у него из головы все мысли, чаяния, надежды и размышления. Только и мелькали порой на периферии сознания некие обрывки мысленной деятельности, совсем неуместные в данную минуту:

«Вот потому о таких кошмарах никто и не рассказывает… что живых не остаётся… Этак и корабли строить побоятся после такого урагана… И как он образовался?.. Планета чудес, не иначе… А вот древний город, найденный орлами, так и не довелось посмотреть перед смертью… Ну да, и Розу я больше не увижу… О! Неужели нас подняло в воздух?! Вроде как летим и медленно переворачиваемся вниз мачтами? Но такого не может быть! Падаем?! Воздух! Надо набрать как можно больше воздуха!..»

И ещё через полчаса:

«Неужели гибнет весь мир?! Ведь прошла вечность, а ураган так и не ослабевает! Жаль… Жаль, если все наши мытарства и потуги пойдут насмарку… Ведь без моего вмешательства Гранлео вскоре возродится вновь… И опять возобновит империю Сангремар, восстановив свою власть и прежнее рабство… Только и греет одна надежда, что отстроить заново диспектсор своими силами ему не удастся, а значит, его новая жизнь будет уже точно последней. Следовательно, я не зря прожил на этом свете… А Роза?.. Роза, надеюсь, спасётся, сумеет скрыться от молодого Гранлео и его подлой сообщницы Мааниты… Всё-таки подсказки и некие описания сути бесчинств, творимых Гранлео, я ей и Линколе передать успел… Они прекрасно понимают, кого родят наложницы, в случае если они уже были беременны… Да и Додюр с Фериолем не просто будут сидеть на месте сложа руки. Дворец в Шулпе в их полной власти, а без него воскресший император немногого стоит…»