Elli Black
Одержимая страстью
Глава 5
В животе постоянно урчало после тех нескольких кусков мяса, которые мне все-таки удалось в себя запихнуть. Дурочка, зачем я его ела? Зачем? Даже представить страшно, что буду делать, если вдруг захочется в туалет.
– Амин, – позвала парнишку.
– Да, госпожа? – он повернулся ко мне и склонил голову.
– А долго мне придется пробыть у Императора?
Я, конечно же, могла представить, что сейчас у него в голове промелькнет мысль не совсем хорошая, но тут ничего не поделать, как говорится, кто осведомлен, тот вооружен.
– Я не могу вам ответить на этот вопрос, госпожа, – отвечает парень, – все зависит от того, насколько Император сегодня устал.
Амин скользнул по мне взглядом, но не задержался ни на секунду. И что было удивительно, в глазах его я не увидела никакого любопытства – еще одно очко в пользу паренька.
Говорить о чем-либо ещё просто не было смысла, поэтому я погрузилась в мысли, прокручивая в голове разные варианты исхода сегодняшнего пребывания в палатах Императора. Матерь Божья, да что я несу такое? Какие палаты? Какой исход? Да у меня, на самом деле, поджилки от страха трясутся. Думать сейчас могу только о том, чтобы не облажаться и в живых остаться.
С каждым шагом мне становилось все труднее дышать. Внутри будто все замерло в предчувствии чего-то страшного.
«Фух, нет, Ленка, так не пойдет, – передергиваю плечами, – так ты себя доведешь до белого каления прежде, чем окажешься на месте».
Я потрясла ладонями и предплечьями, словно боксер перед раундом.
«Это безумие! – кричит подсознание. – Все это нереально и глупо, словно ночной кошмар, который почему-то все никак не хочет заканчиваться».
– Мы пришли, Ида, – паренек застывает перед огромными двустворчатыми дверьми, точь-в-точь как вход в святилище.
Сглатываю слюну и сцепляю ладони в замок только лишь для того, чтобы не начать заламывать пальцы. В коленках растекается слабость, ноги становятся ватными, а душа из тела вырваться хочет, убежать отсюда подальше, и мне кажется, что вот-вот, и я и правда дух испущу.
Вдруг двери распахнулись, я от неожиданности подпрыгнула на месте, почувствовала, как по скулам капельки пота дорожку начали прокладывать. Сума сойти можно. Прикусываю губу с внутренней стороны, чтобы хоть как-то успокоиться. Хоть это и мало помогает, но боль немного приводит в себя.
Двери открылись, и меня словно невидимыми нитями потянуло внутрь. Шаг. Второй. Третий. И резкий выдох. Передо мной словно кадры из кинофильма выстроились в ряд, превращаясь в единую картину и заполняя собой всю меня изнутри. Боже мой. Подношу ладонь ко рту и зажимаю его так плотно, чтобы никто не услышал стон, который готов сорваться с губ.
От этого невообразимого богатства и красоты меня просто захлестнуло волной восхищения. Мне казалось, что если я сейчас не моргну, то точно глаза вылезут из орбит. То, что я видела, подходя к святилищу, с тем, что вижу сейчас, даже в сравнение не идет. Белый цвет заполняет огромное пространство комнаты, но отдельные детали и картины, что украшают стены, сделаны из золота. В дальнем углу керамическая ванна на блестящих массивных ножках, а ближе к середине внушительных размеров кровать под белоснежным балдахином, с такими же простынями и подушками и… Матерь Божья. В глазах зарябило от стерильной чистоты цвета в этой комнате.
– Ида, ты вовремя, – послышался низкий мужской баритон, и меня будто разрядом тока пробило с головы до ног.
Медленно поворачиваю голову, и если бы не рука, которая до сих пор зажимала рот, челюсть точно оказалась бы на полу. Передо мною стоял никто иной как самый настоящий бог Олимпа, и мое желание упасть перед ним на колени и восхищаться его могуществом и красотой показалось мне нормальной реакцией. И то, что до этого я считала красотой, взять даже нашего директора, да даже того же Принца – это все было неправдой и ерундой, потому как истинная неподдельная красота стояла передо мной здесь. Идеальные формы, тело сплошь покрыто выпуклыми мускулами, но нет, не качка-бодибилдера, это мог создать только творец, знающий толк в совершенстве. Поднимаю глаза выше, упираюсь взглядом в океаны лазурных глаз, и все остальное становится абсолютно неважным.
– Поистине божественно, – выдыхаю в ладонь.
– Ида, с тобой все в порядке? – мужчина протягивает руку, и я, как зачарованная, оставив все страхи и тревоги позади, иду к нему. – Я чувствую бурю эмоций в тебе.
Он кладет мне ладонь на макушку и гладит волосы, а я чувствую, как внутри что-то меняется, будто звонкий ручей прогоняет все сомнения, и становится так легко и спокойно, что слезы наворачиваются от этого умиротворения.
– Вот так-то лучше, – улыбается мужчина, но только губами, голос его бесстрастен, словно не пропитан никакими чувствами.
Он убирает руку и, отступив на шаг, поворачивается спиной, идет к ванной. А у меня горло снова перехватило от завораживающей мужской красоты.
– Ида? – он поворачивается и вопросительно выгибает светлую бровь.
Меня тут же осеняет что-то, и я, будто ото сна очнувшись, расправляю плечи. Подняв голову, спокойно подхожу к ванной и открываю воду, жду, когда же потечет теплая, чтобы закрыть отверстие на дне.
А тем временем, мужчина скидывает с себя сандалии, и у меня внутри все холодеет от одной мысли, что придется увидеть его голым.
«Интересно, а что будет после омовения? – фантазия разыгрывается с новой силой, активно рисуя картинки в голове. – Лена, остановись, успокойся, нельзя поддаваться. Сейчас главное постараться остаться равнодушной и сыграть безошибочно свою роль».
Я прикусила язык. Нет, не свою, а роль этой девочки, в теле которой оказалась.
Пока успокаивала сама себя, тело жило будто отдельно от меня. Делаю шаг в сторону и в углублении в стене нахожу нишу, в которой скрыты разного размера и формы баночки, достаю почему-то розовую. Удивляюсь немного, распаковывая тару и чувствуя запах роз. Хочется похихикать над своим выбором, не верится, что этот мужчина любит столь нежный запах. Украдкой бросаю взгляд через плечо, и в это самое время Император опускается в ванну, вода тут же скрывает его нижнюю часть. Облегченный выдох, и паника отступает на задний план.
Так. Перебираю баночки дальше. Интересно же, что там еще имеется. Надписи все странные и в то же время понятные, по крайней мере, знаки вполне можно прочесть, но только названия ничего мне не говорят, и разгадать, что за ними скрывается, невозможно. Тихий вздох разочарования срывается с губ. Надеюсь, разберусь чуть позже.
– Ты сегодня нерасторопная, моя дорогая Лейалана, – протягивает мое имя мужчина.
Я вся мурашками покрываюсь от его глубокого голоса, которой словно проходит сквозь меня, оставляя внутри неприятный осадок, как будто я в чем-то провинилась, и это срочно нужно исправить. Разворачиваюсь на пятках, от чего полы длинного платья закручиваются вокруг ног, и вместо нормальных шагов мне приходится семенить к ванне.
Подхожу ближе и тут же покрываюсь испариной, а щеки от смущения начинают гореть. Пытаюсь сконцентрировать взгляд на лице Императора, но бессовестные глаза так и норовят пробежаться ниже, по широкой грудной клетке, по твердым кубикам пресса и еще ниже, туда, где…
Господи. Внутренне даю себе по щекам и закрываю глаза. Вдох, и неожиданно для себя начинаю суетливо пробовать воду рукой, а потом по щепотке бросаю в нее содержимое банки. Прошла минута, и комнату наполнил запах цветущих роз. Я успела вдохнуть аромат полной грудью прежде, чем мою руку поймала широкая ладонь Императора.
– Сделай мне массаж, Ида, твоего чая мне сегодня совсем не хочется, – он кладет мою руку себе на плечи и накрывает сверху, как будто фиксирует и направляет к действиям, которых ждет от меня.
«За что мне это?» – взвыл внутренний голос.
А я в это время кладу вторую ладонь на другое плечо и пальцами сжимаю мышцы шеи. Матерь Божья, внизу живота тут же все напряглось и заныло. Это издевательство какое-то, ей-богу. Разве так можно изгаляться над женщиной? Хотелось бы посмотреть в глаза той даме, которая сможет устоять пред этими формами и перед исходящими от Императора флюидами брутальной сексуальности.
А мои руки продолжали поглаживать и мять совершенное тело. Трене кожи о кожу только распаляло огонь желания, зарождающийся внутри. Вниз по предплечьям и обратно вверх. Чуть надавить на шею. Расширить диапазон касания и пройтись по упругим мышцам лопаток, и снова на исходную точку. Когда Император опускает голову вперед, напрягая мышцы шеи, между ног становится жарко, и я закусываю губу, чтобы не издать стон. Даже этот простой жест вызывает во мне желание отдаться этому мужчине.
«Ты заболела, Лена», – выносит заключение разум, и я с этим полностью согласна. Откуда во мне проснулась эта животная похоть? Понятно, что тело не мое, но…
В голове вспышкой мелькают слова Ангела о том, что Ида девственна, и это о многом говорит.
– Чуть ниже, Ида, – врывается в голову голос Императора.
Я, будто в трансе, следую его просьбе, провожу руками вдоль позвоночника, опуская их в воду. Меня бросает в жар, когда касаюсь его ягодиц.
«Лена, остановись!» – орет внутренний голос, но меня как будто заклинило, и я не управляю своими руками, они словно дорвались до чего-то запретного и не хотят подчиниться сознанию. Скользят по влажной коже вверх и вниз, исследуя каждый ее сантиметр. Дыхание учащается, и мне кажется, еще немного, и я кончу от этого примитивного петтинга.
– Достаточно, – перехватывает мои ладони Император в тот момент, когда они уже ползли в направлении…
Матерь Божья, я чуть со стыда не умерла, когда поняла, где находятся мои руки. Отдергиваю их, будто огнем обожглась.
– Господи, извините, извините, – запричитала, забыв о том, где нахожусь.
Голова от выброса в кровь адреналина совсем перестала работать, и я, как школьница, опустила глаза и склонила голову.
«Ты, тупая дура! – кричит внутренний голос. – Совсем сума сошла? Где твоя голова? Повелась на член мужика! А как же осторожность и жажда жить?»
От этих мыслей меня кидает в холодный пот, и на ум приходит только Иванушка-Дурачок, которого царь в котлах купал. Так, что там было?
– Лейалана, – голос Императора, опять путает все карты, не дает додумать пришедшую мысль, – ты сегодня крайне перевозбуждена, я чувствую, что ты отдаешь через прикосновения больше, чем мне сейчас требуется.
Голос мягкий, без какого-либо недовольства. Короткий выдох облегчения срывается с губ, а мужчина, словно не замечая моего смущения – хотя какое смущение он должен заметить, если я только что откровенного его лапала – встает из ванны, сверкая своими немалыми достоинствами, и переступает через бортик, становится рядом и ждет чего-то.
Секунду до меня доходило, что я должна была подать ему полотенце, я тут же спохватилась и начала суетиться по комнате в поисках оного.
– Ида, – обрывает мои метания Император.
Я поворачиваюсь к нему лицом и заливаюсь краской стыда. Боже мой, ну, не привыкла я смотреть на голых мужиков с членом, который даже в спокойном состоянии пугает своими размерами.
– Полотенце висит на ширме.
А я уже нашла его глазами и устремилась за ним.
«Когда же эта пытка закончится?» – вопрошает мое самообладание.
Подаю полотенце мужчине, а он бровь густую вверх поднимает и удивленно смотрит на меня. Я поняла все сразу, без лишних слов. Надо обтереть Императора, ведь получается, я его прислужница. Снова мысль осеняет меня вовремя. Я для Императора служанка, такая же, как Амин и кэра – для меня, и это приносит значительное облегчение. Понимаю теперь, что мне нужно делать дальше, и чего от меня ждут.
Глава 6
Когда я вышла из покоев Императора, Амин меня дожидался, стоя на том же месте. Сколько прошло времени, пока я была внутри, не могу сказать, счет ему потеряла, как только переступила порог комнаты. Теперь не могла даже и предположить, как долго отсутствовала.
– Госпожа не пойдет сегодня на конюшню? – спрашивает Амин, как только мы удаляемся на приличное расстояние от Императорских палат.
Я поворачиваюсь к парнишке.
– Сегодня точно нет, – резко отвечаю ему.
И снова плюшечка в его копилку за проявленную выдержку. Паренек на мой выпад никак не отреагировал.
– Как пожелает госпожа.
А я разворачиваюсь и теперь сама уже вышагиваю в направлении Святилища. До своей кельи добралась без приключений, и только, развалившись на узкой твердой лежанке, прикрыв глаза, начала проваливаться в сон, как возле двери кто-то завозился. Твою ёперную дивизию. Резко поднимаюсь и упираюсь взглядом в незнакомое лицо.
– Ида, мэроя Лисан зовет в главный зал на службу, – склоняется к полу мальчишка.
«Да что же такое, – негодую про себя, – ни минуты покоя».
– Подожди снаружи пять минут, – только немного подышав, ровным голос отвечаю слуге.
Хотя по его лицу понятно, что последние слова он не понял совсем. Конечно же, как понять, если тут, скорее всего, и времени нет. Но первые понял как надо, выскользнул за дверь и тихо прикрыл ее за собой.
– Господи, помоги мне, пожалуйся, ниспошли мне кого-нибудь, кто сможет объяснить и помочь, рассказать, что происходит, и что мне нужно делать, – я снова ложусь в постель и прикрываю глаза.
Всего-то надо пять минут, чтобы отдышаться от пережитого в Императорских палатах. Ведь справилась с заданием, пусть и не на пять с плюсом, но твердую троечку уж точно могу получить. Надо срочно найти источник информации. В голове мелькнул Ангел, но как его найти, я даже не могла предположить. Да и совсем запуталась в том, как я к нему вообще попала и где могла встретить Принца Элата, если меня везде сопровождает Амин.
Амин. Конечно, большой соблазн именно у него выведать всю информацию, но это же ребенок, и как у него спрашивать про взрослые взаимоотношения мужчины и женщины, не могу представить себе.
– Ида, – послышалось из-за тонкой перегородки.
Я усмехнулась нервно. Слышимость, конечно, охеренная. Ну, хоть что-то, главное, что есть за чем укрыться, пусть это и напоминает стены ширмы.
– Уже иду, – нехотя встаю с лежанки, оправляю платье.
Может, стоит переодеться? С другой стороны, если подумать, то кэра обязательно бы пришла сообщить об этом, или же Амин бы остался. Поэтому пошла на встречу с мэроий как есть. Шли быстро, мальчишку даже не заботило, успеваю ли я за ним, отсюда сделала вывод, что он меня ждал только потому, что я его попросила, а дорогу он мне и не обязан показывать, ведь я нахожусь у себя дома, если можно так выразиться.
Впереди послышалось тихое пение и мелодичная игра струнного инструмента. Ну, а какой он тут еще может быть, не синтезатор же. И как только ступаю в обширный зал, сразу же взгляд падает на ту, кто издает эту прекрасную музыку. Тоненькая девочка, укутанная в белую простыню с головы до ног, аккуратно перебирает пальчиками струны и звонким голоском тянет незамысловатую мелодию. Я замедлила шаг, невольно заслушавшись.
– Ида, ты вовремя, – слышу женский голос и оборачиваясь на него.
От ее красоты аж перехватило дух. Вот не зря говорили про красоту греческих женщин, оказывается, не врали люди.
– Это радует, – бубню себе под нос.
И в этот момент все вокруг приходит в движение, как будто только меня и ждали. Со всех сторон стали подтягиваться молодые девушки примерно того же возраста, что и Ида, а дальше началась возня слуг, которые расставляли чаши с горящими свечами на принесенные невысокие колоны. Вазы с цветами размещали по кругу, создавая визуальный эффект кольца, в котором мы сейчас находились. Мне только и оставалось крутить головой по сторонам и наблюдать за происходящим. В груди холодило от неизвестности, и я придвинулась к близстоящей девушке. Та и бровью не повела, стояла спокойно и безэмоционально следила за снующими туда-сюда слугами. А зал тем временем начал наполняться женщинами постарше, они уже были в цветных одеждах и с ярко накрашенными лицами, чем напоминали радужных птиц. Все-таки придется мне Амина помучить, потому как выглядеть и чувствовать себя полным быдлом в таких ситуациях просто нельзя, не имею права ошибаться. Как я поняла, сейчас будет происходить какой-то обряд, а я даже не знаю, что делать. Паника снова поселяется внутри, и ладошки покрываются холодным потом.
– Священные Иды, – громогласно разносится над нашими головами голос мэрои.
Я вся напряглась, потому как «священных» оказалось – быстро пробежалась по девушкам, считая – двенадцать человек, и я тринадцатая. Значит, нас много. Снова окидываю взглядом тех, кто стоит в середине круга вместе со мной, только теперь внимательнее всматриваюсь в лица, вдруг среди этих девушек есть те, с кем я общаюсь.
Красавицы, как говорится, подобранны одна к одной, как будто мы на конкурсе «мисс красотка Греции» находимся. Чистые лица, не подходящие к черным волосам и оливковой коже голубые глаза, такие же черные брови в разлет и, если быть откровенной, то очень друг на друга похожие, как будто сестры. В глазах лед, а губы сжаты в тонкую линию, что говорит о том, что им не нравится происходящее, но сделать они ничего не могут, и поэтому приходится терпеть творящееся вокруг.
– Сегодня последний день празднования Брумалия, так нужно отдать ему должное, ведь завтра уже придется наблюдать восхождение Сатурия!
Громкий звон железных тарелочек друг о друга разносится в зале, и к нам в круг выступают тринадцать мальчишек. Я в замешательстве опять смотрю по сторонам, но то, что вижу, меня совершенно не радует. Передо мной так вовремя возникает Амин и, не смотря мне в глаза, протягивает вперед руки.
– Что, Амин? – шепчу тихо, а вокруг шелест сбрасываемой одежды слышен.
Сглатываю застрявший в горле ком. Твою мать, что же творится?
– Госпожа, ваше платье, – слышу тихий голос паренька.
– Ам-мин, что происходит?
Мальчишка подходит ближе и помогает мне расстегнуть застежку на плече.
– Вы должны сейчас…
Я не расслышала последнего слова, потому что его голос заглушил звук горна, который донесся снаружи. У меня все похолодело и замерло внутри. Ноги как будто свинцом налились, а Амин, стянув с меня белое одеяние, исчез в разноперой толпе. Первое желание было закрыться руками, спрятаться, убежать, но опять же, глядя на соседок, я поняла, что сделаю великую глупость, так как эти красавицы стоят, расправив плечи и выпятив вперед обнаженную грудь, смотрят на всех свысока, будто не они голые стоят, а те, кто за пределами круга, сейчас полностью раздеты.
– Да благословят вас, Священные Девы, Боги наши, да пусть ваши тела наполнятся живительной силой через омовения в водах Священного Алфея, – продолжал рокотать под сводами потолка голос мэрои, – и пусть ваши силы не иссякнут до следующего празднования Брумалия.
Послышался шум воды, и только тут я заметила, что за девчонкой, которая играла на арфе, был вмонтирован в стену каменный бассейн с невысоким водопадом, заполняющим емкость внизу.
Разноцветная толпа теперь выстроилась в шеренгу, образуя живой коридор, и мы по одной выходим из круга и направляемся в сторону бассейна. Одна за одной опускаемся в теплую воду, погружаясь по шею. Все повторяю за Идами и делаю, как они. Конечно, некоторые косятся в мою сторону, видимо, их тяготит мое пристальное внимание, но пусть уж извиняют, ничего поделать не могу.
Снова раздаются звуки горна, теперь уже непосредственно в зале, и следом бьют в барабан. Хочется посмотреть, что происходит, но абсолютное равнодушие со стороны дев, что сидят напротив, говорит о том, что нужно себя вести так же.
– Чертовы ритуалы, – не выдерживает одна из них и, опускаясь чуть ниже в воду, выплевывает в нее злые слова.
– Заткись, Малика, – шипит на нее соседка.
Я перевожу взгляд, различить их можно только по пухлости губ.
– Меня одолела уже эта старая стерва, – она зло щурит глаза.
– Замолчи, а не то тебя услышат, и нам всем придется худо.
Мои глаза не успевают отсканировать эмоции этих девушек, они настолько быстро их скрывают, что и понять невозможно, насколько эта неприязнь к мэрои у них высока.
– Я скоро уйду отсюда, – продолжает та, которую обозвали Маликой. Надо запомнить и девушку, и ее имя. – Леон обещал пойти к Императору и попросить у него жениться на мне.
«О-о-о, так значит, отсюда есть выход», – проносится в голове, и я мотаю эту информацию себе на ус.
– Эти никчемные представления для публики мне уже поперек горла, – не унимается она, хотя с ней уже никто не разговаривает, – все для этой чокнутой Императрицы делается, только не пойму, чего она боится?
Девушка наконец-то замолкает, не видя никакой отдачи со стороны остальных Ид, и, как мне показалось, все вздохнули с облегчением, кроме меня, конечно.
Для меня эти крупинки информации были как глоток воды в жаркую погоду. И я про себя молилась, чтобы она не затыкалась и говорила еще, но моим безмолвным просьбам никто не внял, так как снова голос мэрои сообщил, что наши тела вновь наполнились силой, и теперь мы может отдавать Императору ее столько, сколько понадобится. Вот на этом предложении я заострила особое внимание. Кто я? Это будет первый вопрос, который задам Амину.
Празднования длились бесконечную вечность. Мне кажется, что я даже в процессе два раза впадала в беспамятство. Непрекращающаяся ни на минуту музыка гудела в зале, заполняя все пространство не только внутри помещения, но и внутри меня. Мне даже сперва почудилось, что вот если я сейчас упаду в обморок, то очнусь у себя дома, ну, на худой конец, на корпоративе, и все это мне покажется страшным сном.
Но я так и продолжала кружить вместе с девушками по комнате, не останавливаясь, и ноги уже отнимались, и тело ничего не чувствовало, оно будто парило в воздухе. Толпа, состоящая, в основном, из женщин, улюлюкала и пела непонятные песни, но они действовали странным образом на мозг. Он будто отключался, высвобождая все сокрытые мысли наружу, преобразовывая это все в странные движения танца. В голове мелькали мысли о том, что не столько Священные воды Алфея очищают, но больше вот этот бит, который долбит неустанно толпа. Тело, как сумасшедшее, извивалось и крутилось по кругу, и что самое странное, я ни разу не задела Ид, которые так же кружились в такт. Мы будто марионетки, которыми управляет опытный кукловод, не допуская того, чтобы его красивые игрушки поранились.
Эта какофония продолжалась и продолжалась, заставляя сознание забиться на задворки черепной коробки и не высовываться оттуда.
Очнулась я от того, что смертельно хотелось пить. Язык, казалось, прирос к небу, а во рту не то что пустыня Сахара образовалась, там было ощущение просто выжатого до последней капельки лимона с ребристой морщинистой кожурой.
– Боже ж мой, – поднимаюсь на локтях и вглядываюсь в темноту, – это как же меня так угораздило напиться, что не помню, как попала домой?
Переваливаюсь набок и просто скатываюсь на пол, благо невысокая кушетка, и мне хватило длины рук и ног, чтобы облокотиться о твердую поверхность пола.
– Где же воды-то взять? – прищуриваю глаза в попытках привыкнуть к темноте. И, как ни странно, у меня это выходит.
Вижу впереди цель. Стол. Ползу к нему на коленях, потому как не уверена, что способна сейчас идти на своих двоих. Ну, а что? Ничего страшного в этом нет, как мне кажется, я же у себя в комнате, что хочу, то и делаю, уже взрослая девочка. Хмыкнула невесело, вспоминая встречу с Принцем. Чертов извращенец, не мог нормально трахнуть. Встаю на колени, оглядываю столешницу в надежде найти на ней тару с водой. Хвала небесам. Небольшой кувшин все-таки стоит там, и я, обрадованная столь драгоценной находке, хлопаю в ладоши. Даже решила приподняться на стул, но тут же передумала, когда комната перед глазами неожиданно поплыла, и темнота смешалась с предметами мебели. Я снова села обратно на колени и, немного подышав, взяла кувшин, сделала оттуда глоток. Прохладная жидкость оросила полость рта, и язык, как по мановению волшебной палочки, набравшись влаги, перестал царапать небо.
– Все-таки есть и здесь понимающие люди, – благодарю мысленно того человека, который позаботился обо мне, и делаю еще глоток живительной влаги.
Через десяток мелких глотков наконец-то чувствую вкус напитка. Огурец с имбирем? В замешательстве выпиваю еще немного, наслаждаясь прохладой в желудке, и ползу обратно в постель. Представляю, как выгляжу со стороны. Голая, на коленях, да еще и пьяная в драбадан. Веселая картинка.
– Амин, – просто так он от меня не отделается, – подойди ближе.
Паренек замирает возле столика, на котором расставляет завтрак.
– Да, госпожа, – он бросает свое занятие и подходит ко мне почти вплотную.
Смотрю на него сверху вниз.
– А куда задевалась кэро? – все же не решаюсь задать ему вопрос, который меня на самом деле интересует.
– Она приболела, Ида, поэтому я пока за двоих, – чуть растягивает он губы в улыбке, но веселья в ней нет ни грамма.
– А где же тот мальчишка, которого ты приводил? – надо просто разговорить его, да и самой тоже не молчать.
Большого опыта в обращении с детьми у меня нет, вот придется импровизировать и практиковаться в онлайн-режиме, как говорится.
– Он сегодня матери помогает к празднику готовиться, – слуга замолчал, видимо, раздумывая, говорить ли мне подробности. – Его отец собирается участвовать в игрищах, которые будут проводиться на гладиаторской арене.
Я затаила дыхание, а перед глазами тут же всплыли кадры из одноименного фильма. Господи Боже, неужели это на самом деле происходит со мной?
– Ам-ин, – чуть заикаясь, отступаю от мальчишки на шаг и ищу местечко, куда бы присесть, потому что ноги стали ватными, и мне показалось, что я могу просто-напросто упасть, – у меня к тебе есть очень серьезный разговор.
Парнишка кидает на меня косой взгляд, но при этом молчит.
– Я могу тебе доверять?
И взгляд проникновенный на него бросаю, чтобы понял, как мне нужно его согласие. Надеюсь, он ничего не поймет и не почувствует фальшь.
– Да, госпожа, – он склоняет голову и прячет от меня глаза, чертов засранец, но у меня попросту нет выбора.
– Это хорошо, Амин, – протягиваю я, закидываю ногу на ногу. – Знаешь, тут со мной небольшой казус произошел…
Начинаю издалека, даю ему свыкнуться с мыслью, что он посвящается в мою сокровенную тайну, только мне это время и самой понадобилось, чтобы осознать, что за словечки из моего рта вырываются. Какой, нахрен, казус? Он ребенок и, тем более, из какого века! Вот дурочка… Провожу ладонью по лицу.
– …происшествие, – поправляю себя. – Я ударилась головой и ничего не помню, – на одном дыхание выдаю ему полуправду.
Полнейшая тишина затягивается, я уже сама себе места не нахожу. Вот как ситуация влияет на человека, вроде взрослая баба, а веду себя как ребенок нашкодивший.
– И мне нужна твоя помощь, – предпринимаю я попытку повернуть мысли парнишки в своем направлении, потому что его молчание начинает меня напрягать, и я от волнения уже губу закусываю и сжимаю до боли.
– Госпожа Лейалана, – наконец, выдает он, а у меня сердце в груди быстрее забилось, – а чем я могу вам помочь? Возможно, вам нужно обраться к мэрои Лисан, и она направит вас к лекарю…
Тут же вскакиваю с кровати и хватаю его за руку.
– Нет, нет, об этом никто не должен знать. Помнишь, это наша тайна, секрет, – нервно сжимаю его ладонь.
– Но, госпожа, я вам немногим смогу помочь, – переходит он на шепот, – я ничего не знаю о вас.
Вот так. Удивленно вскидываю брови. Скорее всего, обманывает, ведь всем известно, что прислуга во дворцах знает все сплетни и все новости, что происходят у господ, а этот ничего не знает? Подозрительно смотрю на него. Мышцы на щеке подрагивают, нервничает, значит, врет, паршивец.
– А мне много и не надо, – решила пойти обходным путем, – ты мне просто напоминай некоторые моменты, возможно, я и сама все вспомню, – улыбаюсь ему мило.
Хотя репутация у Лейаланы, видимо, уже подпорчена, потому что паренек даже усом не повел, чтобы ответить на мою улыбку.
– Хорошо, госпожа, – снова склонил он голову, – как пожелаете.
– Вот и славненько, мой дорогой Амин, вот и славненько, – на минуту задумалась, с чего бы начать. – А какой у нас сегодня расклад? – спрашиваю паренька через плечо, а сама к столику направляюсь, чувствую, как с плеч словно гора свалилась.
Молчание в спину напрягает. Черт, надо следить за языком.
– Я имею в виду, что мне сегодня предстоит делать?
Вторая попытка разузнать распорядок дня увенчивается успехом, потому как Амин, расправив плечи, начинает рассказывать:
– После трапезы вам следует сходить в святилище, преклонить голову перед статуей Диониса и поблагодарить его за то, что вчерашний ритуал был благополучно завершен.
О, какие слова я слышу из уст этого ребенка. Значит, зря я в нем сомневаюсь, он очень смышленый парнишка.
– А дальше вам стоит отдохнуть, так как сегодня начинается празднование Сатурия, и в Императорском крыле будет устроен великий пир по этому поводу. Вам обязательно нужно будет посетить его…
– А если я не захочу?
Мальчишка вскидывает брови.
– Госпожа, это входит в ваши обязанности – быть рядом с Императором. Вы и еще двенадцать Ид будете находиться в свите его Величества, – он сцепляет руки в замок, – мэрои уже распорядилась насчет этого, все Иды будут присутствовать на праздновании.
Я устало вздыхаю.
– Тогда стоит поторопиться, потому что я после вчерашнего до сих пор чувствую себя растоптанной в лепешку.
Принимаюсь за еду, которая проваливается в мой желудок, словно в бездонную яму. С одной стороны, хорошо, а вот с другой, вкуса совсем не чувствую.
– Расскажи про праздник сам, что на нем будет? Как его вообще празднуют? – спрашиваю Амина, а сама активно работаю челюстью, разжевывая кусок мяса.
Да, повара тут, конечно, не высший класс.
– Как я вам уже говорил, первым делом Император в этот день открывает начало гладиаторским сражениям, – он мечтательно закатил глаза.
– Ты тоже хочешь в них участвовать? – я не могла поверить в это, вспоминая, как в фильмах кололи и резали своих соперников участники боя.
– Это почетное право – быть гладиатором – нужно еще заслужить, – серьезно говорит паренек, и мне тут кажется, что фильм и реальность очень разняться.
– Ага, понимаю, – запиваю соком не разжеванный кусок мяса и громко сглатываю жидкость вместе с мясом.
– Ну, а дальше сами посмотрите, ваша задача будут заключаться в том, чтобы выстоять все это время позади императорского трона и не упасть в обморок от того, что будет твориться на арене.
Я снова сглотнула кусок мяса, только уже не запивая, и тут же поперхнулась, влила в себя полкубка прохладного напитка, чтобы не задохнуться от вставшего поперек пищевода куска.
– Обрадовал, – буркнула и больше ничего не стала спрашивать, так как аппетит совсем испортился, но впихивала в себя еду через силу, ведь энергии нужно откуда-то браться.
