Юлия Рахаева
Дети горькой воды
– Ваша подруга ждёт ребёнка-амарга?
– Да, но какая тебе разница?
– Это убийство.
– Этого ребёнка ещё нет. Ты это сделаешь это или нет? Лучше бы тебе согласиться, – в голосе Сабрины появились металлические нотки.
– А если нет, то что? – спросила Кейлин.
– Тебе нужны враги?
– Нет.
– И?
– Разрешите мне подумать.
– Думай до завтра. Дело не ждёт.
– Хорошо, – согласилась Кейлин. – теперь я могу идти к вашей дочери?
– Да, – кивнула Сабрина.
Выйдя из комнаты госпожи Маунт, Кейлин почувствовала, что её трясёт. Она мысленно обвиняла себя в излишней чувствительности и в ханжестве. Женщины избавлялись от нежеланных детей в течение столетий. Да сама Кейлин пила такой же отвар, каким снабжала Сабрину, чтобы не забеременеть. Но всё же это были разные вещи. Кейлин не убивала уже зародившуюся жизнь. Сделав глубокий вдох, она заставила себя успокоиться. Принять решение можно было и позже. А сейчас её ждала Сесилия.
Девушка тихо поздоровалась с вошедшей Кейлин. Сесилия выглядела осунувшейся и бледной, под глазами были тёмные круги.
– Ты снова не спала ночь? – спросила Кейлин.
– Да, – кивнула девушка.
– Я принесла тебе успокоительное. Надеюсь, тебе хоть немного поможет.
– Благодарю.
– Ты не расскажешь, что случилось?
– Нет.
Кейлин чувствовала, что пробиться через броню, которой окружила себя девушка, она была не в состоянии. Ей было искренне жаль Сесилию, и Кейлин надеялась, что Росс и Филипп смогут ей помочь, потому что успокоительное никак не решит её проблем.
У входа в кабинет Николсона Филипп остановился. Он ни сказал ни слова за всю дорогу до дворца правосудия. Пусть это было недалеко, но для Филиппа это всё равно было несколько противоестественно.
– Ты веришь в предчувствия? – вдруг спросил он.
– С некоторых пор да, – ответил Росс. – А что у тебя за предчувствия?
– Понятия не имею. Но они точно есть.
– Хоть хорошие или плохие? – усмехнулся Росс.
– Плохие, – ответил Филипп.
– И по поводу чего?
– Не знаю.
– Отлично. И зачем мне было тогда это говорить?
– Мне страшно, Росс, – проговорил Филипп.
– Почему?
– Не знаю. Но страх такой, какого не было уже очень давно. Последний раз я испытывал что-то подобное, когда увидел их под окнами… тогда… когда дядя пришёл за мной.
– Его больше нет, Фил, – сказал Росс, обнимая Эскота за плечи. – Ты убил его. Он больше не сделает тебе больно. Никогда.
– Я знаю… Спасибо, – Филипп улыбнулся, но Росс видел, что эта улыбка была всего лишь игрой. Он знал, что с Филиппом что-то происходило ещё со вчерашнего дня, но не знал, в чём причина. Росс ждал, что время излечит все раны, но то ли прошло ещё слишком мало времени, то ли нашёлся кто-то, кто задел эти раны. Он решил, что во что бы то ни стало выяснит, что случилось. Но сейчас их ждал Николсон.
Новый шериф, поздоровавшись, сразу перешёл к делу со свойственной ему прямолинейностью.
– Я бы не стал обращаться за помощью именно к вам, – сказал он. – Дело достаточно деликатное. Логичнее было бы поручить его одному из моих сыщиков. Но, памятуя о вашей, Филипп, причастности к высшему свету, я решил, что вы именно тот, кто сможет пролить свет на это дело.
– Потому что я знаком с семьёй министра? – спросил Филипп.
– Именно, – ответил Николсон. – Как я понимаю, вы догадываетесь, какая работа вас ждёт. Это только подтверждает, что я правильно поступаю.
– Вы хотите знать, кто решил довести до сумасшествия дочку министра? – спросил Росс.
– Да. Вы, Филипп, знаете эту семью, плюс мне не даёт покоя история с тайным ходом в вашем доме. Я вырос в небогатой семье, в маленькой хижине, мне не были известны большие дома с тайными коридорами. Я про такие только читал. Сейчас, занимая такую должность, я не могу не быть в курсе. К счастью, у меня есть вы. Я могу предположить, что во многих богатых домах есть пусть не тайный ход, но какой-то свой секрет. Логично подумать, что тот человек, который пытается довести Сесилию Маунт до сумасшествия, пользуется чем-то подобным. От вас, Росс, требуется ваш ум, ваша логика и ваша ловкость. Министр Маунт и его супруга знают, кому я поручил их дело. Можете рассчитывать на их поддержку. Вам всё ясно?
– Да, – хором ответили Росс и Филипп.
– Тогда я вас больше не задерживаю. Докладывайте, когда появятся ощутимые результаты.
Выйдя из кабинета. Филипп спросил:
– Идём к министру прямо сейчас?
– Идём, – кивнул Росс. – Ты хорошо знаешь эту семью?
– Относительно. Я бывал у них на приёмах вместе с дядей. Они бывали у нас. Нормальным общением я бы это не назвал. Стэнли Маунт и дядя не были дружны и общались, потому что так надо, а не потому что они этого хотели. Сам Маунт похож на толстого бурундука.
– На кого? – переспросил Росс.
– На толстого бурундука, – повторил Филипп. Росс захохотал. – Ну чего ты ржёшь? – улыбнулся Эскот. – Правда, на бурундука. И хозяйственный ещё такой. А его жена Сабрина – железная женщина. Я её боюсь.
– Почему боишься?
– Не знаю. Не хотел бы я с ней наедине остаться.
– Ты меня заинтриговал.
– Ну, она довольно привлекательная. Но всё равно… У неё такой макияж всегда, словно это боевой раскрас твоих предков.
– А их дочь? – спросил Росс.
– Очаровательная совсем ещё юная девушка, – ответил Филипп. – Мне даже в голову не приходило с ней заигрывать. Жалко её было. Она сама невинность.
– У них много слуг?
– Насколько я помню, – Эскот начал загибать пальцы, – человека три-четыре. Или пять. Один служит уже сто лет. И выглядит соответственно. Остальных помню смутно. Точно знаю, что конюх у них амарго. Я его видел пару раз, он чем-то даже на тебя похож.
– Чем? Или у тебя все амарги похожи?
– Нет, не все. Этот точно на тебя походил. Ростом, фигурой, лицом немного. Такие Мадлен нравятся.
– Мадлен? Секретарше губернатора?
– Да. Я кстати видел её вчера у аптекаря. Она неважно выглядела, но всё равно про тебя спрашивала, – улыбнулся Филипп.
– Так, а что ты вчера делал у аптекаря, если у тебя в доме есть Кейлин? – спросил Росс. У Филиппа с лица пропала улыбка.
– Она не даст мне то, что я покупал, – ответил он.
– Дай догадаюсь. Лауданум?
– Угу.
– Послушай, Фил. Мы не пойдём ни к какому министру, пока ты не объяснишь мне с какого ты покупаешь опиум, просишь меня научить тебя убивать и заявляешь, что боишься чего-то.
Филипп сейчас был похож на обиженного ребёнка, которого строгие родители хотят поставить в угол. Росс глубоко вздохнул и сказал чуть мягче:
– Я же помочь тебе хочу.
– Давай я тебе потом расскажу, – ответил Филипп.
– Когда потом?
– Вечером.
– Хорошо, – согласился Росс. – Но я не отстану.
– Не сомневаюсь, – усмехнулся Эскот.
Увидев министра Маунта, Росс еле сдержался, чтобы не рассмеяться, потому что в голове было только одно – толстый бурундук, на которого министр действительно был очень похож. Россу даже казалось, что у Маунта руки напоминали короткие лапки. Решив взять себя в руки, Росс перевёл взгляд на жену министра Сабрину. Но тут он вспомнил о том, что Филипп испугался бы остаться с этой женщиной наедине, и снова начал бороться с приступами смеха. При этом он старался слушать хозяев дома с исключительно умным и внимательным видом, что ему, к счастью, удавалось, хоть и с огромным трудом. После того, как супруги Маунт не рассказали ничего нового, Россу и Филиппу предложили подняться в комнату к Сесилии.
– Только я думаю, что она не захочет говорить с вами обоими, – сказала Сабрина. – Мне кажется, что лучше бы пойти кому-то одному.
– Давайте я поговорю с ней, – предложил Филипп. – По крайней мере, она видела меня раньше, и по возрасту я ей ближе.
– Хорошо, – согласился Росс. – А как у вас со слышимостью? Если я, например, стану у двери?
– Вы всё услышите, – ответил министр.
– Тогда идём, – сказал Росс.
Сабрина зашла в комнату дочери вместе с Филиппом. Росс остался в коридоре. Министр был прав – слышимость была превосходная. Сабрина не спросила разрешения у дочери на то, чтобы с ней поговорил молодой человек, она поставила её перед фактом и ушла.
– Ты помнишь меня? – поинтересовался Филипп.
– Да, – ответила Сесилия. Её голос был очень приятным и юным. – Ты племянник бывшего шерифа. Филипп, кажется.
– Да. Послушай, я не просто так к тебе пришёл.
– Догадываюсь. Просто так мама меня бы с парнем в комнате не оставила.
Росс усмехнулся. Ему даже показалось, что он видит улыбки на губах этой девушки и Филиппа.
– Я пришёл, потому что хочу тебе помочь, – сказал Эскот.
– А с чего ты решил, что мне нужна помощь?
– Ты неважно выглядишь. Прости, но это правда. И, кажется, кто-то считает тебя сумасшедшей.
– Может, так оно и есть, – в голосе девушки слышался холод.
– Нет. Я в это не верю, – ответил Филипп. – И раз Кейлин сказала, что ты не сумасшедшая, то так оно и есть.
– Ты знаком с Кейлин? – оживилась Сесилия.
– Она моя девушка, – проговорил Филипп, и Росс с трудом поборол желание войти в комнату и сказать Эскоту всё, что он думает по этому поводу.
– Она хорошая, – проговорила Сесилия.
– Рад, что ты не ревнуешь, – сказал Филипп. Росс прекрасно представлял его широкую улыбку в этот момент.
– Совсем нет, – рассмеялась девушка. Кажется, лёд начал таять.
– Знаешь, я уверен, что кто-то очень нехороший хочет сделать так, чтобы все подумали, что ты сошла с ума. Даже ты сама.
– Но зачем?
– Вот это я и мой друг хотели бы узнать. И мы узнаем, я тебе обещаю.
– А кто твой друг?
– Росс. Он амарго, и он лучший сыщик в Айланорте. Однажды он спас меня. Даже не однажды. Больше.
– От кого? – спросила Сесилия.
– Тебе придётся рассказать, – прошептал Росс. – Чтобы она верила тебе…
– От моего дяди, – ответил Филипп.
– Я слышала, что его убили.
– Убили. Он был очень плохим человеком. Преступником. И он издевался надо мной с детства. Я вынужден был терпеть побои и унижения. Моя жизнь словно разделена на две половины. Вторая началась, когда я встретил Росса, и он спас меня. И теперь мы хотим помочь тебе. Если ты позволишь.
– Ты правда веришь, что я не сумасшедшая? – тихо спросила Сесилия. Росс улыбался.
– Конечно, – ответил Филипп.
– Первый раз я проснулась среди ночи и увидела у себя на подушке огромного паука. Я закричала, выбежала из комнаты, позвала родителей. Когда они пришли, то никакого паука не было. Они решили, что это был просто дурной сон. На следующую ночь всё повторилось. Потом это был уже не паук, а змея. Я даже попросила слуг обыскать комнату, но они ничего не нашли. Потом эта змея снова оказалась на моей подушке. И также исчезла. Мне кажется, что даже родители мне не верят, – девушка всхлипнула.
– Они тебе верят, – ответил Филипп. – Если бы не верили, меня бы здесь не было.
– И что же теперь делать?
– Надо узнать, кто приносит тебе в комнату этих тварей. И уносит их потом.
– И ты узнаешь?
– Не я, так Росс точно. Обещаю.
– Спасибо.
– Пока не за что.
– За то, что поверил.
– Скажи, в твою комнату можно попасть как-то иначе, кроме как через дверь? – спросил Филипп.
– Нет, – ответила Сесилия.
– А ты обычно крепко спишь?
– Да, я никогда не слышала ничего, что происходило за окнами или в доме.
– То есть если ночью кто-то войдёт в твою дверь, ты, возможно, не услышишь?
– Не знаю. Может быть.
Филипп молчал. Росс не выдержал и заглянул в комнату. Сесилия испуганно посмотрела на него. Филипп был прав: девушка была чудным белокурым созданием, похожим на ангелочка.
– Это Росс, – с улыбкой проговорил Эскот.
– Простите, что вломился, – сказал он. – Вы можете описать паука и змею, которых вы видели?
– Могу, – удивлённо ответила Сесилия. – Паук был огромный и волосатый. Чёрный. В домах такие не водятся. Он был размером с ладонь.
Филипп поморщился.
– Птицеед, – сказал Росс. – А змея?
– Длинная и яркая. В свете из окна она мне показалась полосатой.
– Могла она быть красно-чёрно-белой?
– Думаю, такой и была.
– Королевская. Неядовитая. Паук кстати тоже неядовитый. Вас действительно пугают и сводят с ума. Вы бы позволили остаться в вашей комнате на ночь?
– Да, – ответила Сесилия. – Только вам придётся спрашивать разрешение родителей.
– Спросим, – улыбнулся Филипп.
Супруги Маунт пришли к выводу, что оставлять на ночь в комнате их дочери двух мужчин они не позволят, однако они согласились на одного, что показалось Россу довольно странным, но спорить он стал.
– Пусть останется Росс, – предложил Филипп. – От него пользы больше.
– Тогда я вернусь вечером. И тогда же с вашего позволения поговорю со слугами, – ответил Росс.
Получив согласие Маунтов, они покинули их дом.
– Я передумал и ждать тебя до вечера не буду, – проговорил Росс. – К тому же, вечер теперь у меня занят. Поэтому сейчас ты всё мне расскажешь. И я не принимаю возражений.
– И что ты предлагаешь? – обречённо спросил Филипп.
– Идём пообедаем где-нибудь.
– Предлагаешь напоить меня для пущей искренности?
– Нет, просто есть хочу.
– Идём. Наш любимый трактир недалеко.
Они заняли столик у стены, и к ним тут же подбежала официантка, узнавшая своих постоянных клиентов.
– Есть только что приготовленный бифштекс с кровью, – предложила она с улыбкой. – Будете?
– Да, спасибо, – кивнул Росс.
– Нет. Мне, пожалуйста, без крови, – сказал Филипп.
– Хорошо, – ответила официантка. – Что будете пить?
– Бутылку хорошего красного вина принесите, – попросил Эскот.
– Вина? – удивился Росс.
– Я не хочу напиваться, – ответил Филипп.
– А министр действительно похож на бурундука, – проговорил Росс, когда официантка ушла. – Я еле держал себя в руках, чтобы не рассмеяться.
– И глазки у него маленькие, – усмехнулся Эскот, теребя в руках салфетку.
– Мне жаль Сесилию. Она выглядит несчастной.
Вернулась официантка с бутылкой вина и двумя бокалами.
– Горячее сейчас будет, – улыбнулась она и направилась на кухню.
– Наливай, – попросил Филипп.
– За что пьём? – разлив бордовый напиток по бокалам, спросил Росс.
– За успех нового дела.
– За успех. Так что произошло, Фил? – Росс сделал пару глотков и поставил бокал на стол, глядя, как его друг пил до дна.
– Тебе покажется это смешным, – ответил он.
– Почему?
– Потому что это ерунда. Для такого, как ты, это точно ерунда.
– Рассказывай.
– Я зашёл в трактир, – начал Филипп. – Не в этот, в другой. Хотел поесть. И там был один мужчина. Я сразу узнал его. А он меня. Он один из тех, кто был тогда с моим дядей в горах. Его имя, кажется, Дерек.
Официантка принесла две порции бифштекса.
– Я тебя слушаю, продолжай, – сказал Росс, когда она удалилась.
– В горах он… – снова заговорил Филипп, – он… Он получал удовольствие от того, что делал. Это был для него не просто приказ шерифа. Ему просто нравилось принимать в этом участие. Он смеялся. И, узнав меня, он засмеялся снова.
Эскот замолчал, бесцельно тыкая вилкой в мясо. Росс взял его за руку.
– Этот Дерек что-то сказал тебе? – спросил он.
– Да, – ответил Филипп. – Он смеялся. Он издевался. Он обзывал меня. А я молчал. Понимаешь? Молчал. Я не мог сказать ни слова. Меня сковал такой страх… Это даже не страх, а оцепенение какое-то. Я ненавидел себя за это. И сейчас ненавижу.
– Фил, ты однажды уже посмотрел в глаза своему страху. И победил его. Ты сделаешь это снова. Ты справишься. И я помогу тебе, – проговорил Росс.
– Значит, это не кажется тебе смешным?
– Нисколько. Хочешь, я найду этого Дерека и убью его? Он же преступник, который разгуливает на свободе.
– Не надо, – улыбнулся Филипп. – Наверное, я сам должен это сделать.
– Значит, сделаешь, – сказал Росс.
II
Росс сидел, откинувшись в кресле, и смотрел на танцующие тени на стене. На улице дул небольшой ветерок, он чуть касался листвы дерева у окна, заставляя её дрожать, рождая причудливые фигуры в свете луны. Сесилия, забравшись с ногами на кровать, прислонилась к стене и сидела так с закрытыми глазами. Россу даже показалось, что она задремала. Наверное, сказалось действие успокоительного, которое приготовила для неё Кейлин. Росс чувствовал, что его уже клонит в сон. Чтобы не уснуть, он начал прокручивать в голове разговоры со всеми слугами.
Первым был тот самый слуга, который, по словам Филиппа, работал в доме министра уже сто лет. Стюарт. Это был норт почтенного возраста, который говорил исключительно на каком-то очень правильном языке и делал это с огромным уважением к собеседнику.
– Желать свести с ума юную госпожу – как такие мысли могли посетить чью-то голову? – говорил он.
Спал он в силу возраста довольно чутко и утверждал, что в крыле, где живут слуги, по ночам никто не встаёт и не ходит. Поэтому никто из них никак не мог проникнуть в комнату Сесилии.
Затем Росс пообщался с кухаркой, которая оказалось душевной румяной женщиной, убеждённой в том, что у юной госпожи кошмары, и всё потому что она мало ест. А девушка-горничная краснела, бледнела, заикалась и то ли была страшно напугана тем, что с ней разговаривает сыщик, то ли просто смущалась мужчины-амарга. Скорее всего, это было всё вместе. Оставался конюх, которого Филипп считал похожим на Росса. Оказалось, что у него был выходной, а Сабрина Маунт со всей ответственностью заявила, что подозревать можно кого угодно, даже старика Стюарта, но только не Точо. Росс не знал, стоило ли ему верить словам супруги министра, и намеревался увидеть этого Точо на следующий день.
Перед тем как погасить свечи в комнате, Росс осмотрел её. Он надеялся найти хоть что-то, что бы добавило немного ясности в происходящее, но это ему не удалось. Никаких намёков на тайные ходы или ещё какие-то секреты. Наконец, Росс выглянул в окно. Совсем близко располагался небольшой балкон, выход на который был из маленькой залы, разделявшей дом на два крыла. При желании с этого балкона можно было попасть в комнату, но так ли это было, Росс тоже пока не знал.
Из-за того что Росс остался ночевать в доме министра, Кейлин долго ворочалась в постели и никак не могла уснуть. Она даже начала ругать себя за такую излишнюю привязанность к Россу, потом подумала о том, чтобы выпить успокоительное, и уже собралась вставать, но вдруг вспомнила о просьбе Сабрины и том, что она обещала дать ответ. Кейлин поняла, что так она вообще не уснёт, и в этот самый момент дверь в спальню открылась и в комнату заглянул Филипп. Вернее, он не просто заглянул, а зашёл. Из одежды на нём был халат, под которым, Кейлин надеялась, было нижнее бельё. Пока слегка опешившая Кейлин искала слова, Филипп сел на кровать с явным намерением лечь.
– Фил? – наконец, удивлённо произнесла Кейлин.
– Мне страшно, – просто ответил он и забрался к ней под одеяло.
– Страшно?
– Да. Меня мучают кошмары. Я не могу так больше. Пожалуйста, не выгоняй меня. Не бойся, я не собираюсь приставать к тебе. Даже в мыслях нет.
– Я не боюсь, – улыбнулась Кейлин.
– Ты сама чего не спишь? – спросил Филипп. – Или это я тебя разбудил?
– Нет, я не могу уснуть. У меня кошмар не во сне, а наяву.
– Что случилось?
– Сабрина попросила меня прервать беременность её подруги. И если я откажусь, то наживу себе парочку врагов из высшего общества, – сказала Кейлин.
– Подруга? Сабрины? – удивлённо переспросил Филипп.
– Да, а ты знаешь, о ком речь?
– Думаю, что да. Это Мадлен. У Сабрины нет больше подруг.
– А Мадлен разве замужем?
– Ещё как замужем. За младшим братом губернатора. И от кого же она беременна тогда? Не от мужа, получается?
– От какого-то амарга.
– Можно было и не спрашивать, – усмехнулся Филипп. – Она от вас без ума. Не от тебя, конечно. От ваших мужчин.
– И что же мне делать? – спросила Кейлин. – Я боюсь, что я не смогу пойти на такое.
– Дааа, – протянул Эскот, – решение не из лёгких…
– Чем мне грозят такие враги? Ты знаешь их лучше, чем я.
– Сабрина меня самого пугает. Но, знаешь, она скорее убьёт, чем предпримет что-то хитрое. А за то, что ты собираешься сделать, вернее, не сделать, она убивать не станет.
– Утешил, – усмехнулась Кейлин.
– А вот Мадлен, – продолжил Филипп, – из тех, что будет строить козни. Пользуясь своим влиянием на губернатора, она может сильно испортить тебе жизнь.
– Как бы ты поступил на моём месте?
– Ты же знаешь, что я трус. Я бы выполнил просьбу.
– Но это же убийство, а ты не убиваешь.
– Подожди. Как это делается? Как бы ты помогла Мадлен избавиться от ребёнка?
– Я бы дала ей такое лекарство, выпив которое, она бы спровоцировала выкидыш.
– Вот видишь. Никого бы я не убивал. Она сама бы выпила лекарство. По своей воле. Так что я не виноват. Но зная тебя, могу сказать, что ты достаточно смелая для того, чтобы заполучить таких врагов, как Сабрина и Мадлен.
– Но почему именно я? – спросила Кейлин. – Неужели нельзя было обратиться к кому-то ещё?
– А ты много знаешь в городе повивальных бабок и лекарей, кто бы сделал это и держал в секрете?
– Ты сам не знаешь случайно? Ты не обращался к ним по таким поводам?
– Нет, я ещё ни разу не беременел, – с совершенно серьёзным видом ответил Филипп.
– Тебе везло, – рассмеялась Кейлин.
– Так ты решила что-нибудь?
– Я откажусь.
– Почему-то я так и думал, – улыбнулся Филипп.
– А что у тебя за кошмары? Всё те же? – спросила Кейлин.
– К сожалению.
– Знаешь, когда мы с тобой только познакомились, мне даже в голову не могло придти, что в твоей жизни могло быть что-то подобное… Я не встречала более жизнерадостного человека.
– Сумасшедшего, скорее, – усмехнулся Филипп. – Я смеялся над этой жизнью и всеми силами пытался нарваться на ещё большие неприятности, чем те, что у меня уже были. Но кому было охота связываться с племянником шерифа? Росс оказался первым, кому было плевать на это. И только практически побывав там, я понял, что на самом деле хочу быть здесь…
Росса разбудили голоса на улице. Выглянув в окно, он увидел Сабрину, которая явно выясняла отношения к мужчиной-амаргом. Судя по всему, это был тот самый конюх. Росс не мог разобрать слова, но эти двое ругались. Тот факт, что простой конюх мог разговаривать со свой хозяйкой на таких повышенных тонах, вызывал удивление. Росс тихо вышел из комнаты, оставив Сесилию спать, быстро сбежал по лестнице и остановился у выхода. Дверь открылась, и на пороге появилась Сабрина. Она выглядела рассерженной.
– Уже уходите? – спросила она.
– И вам доброе утро, – ответил Росс. – Да, ухожу.
– Узнали что-нибудь?
– Немного.
– Вечером снова придёте?
– Возможно.
– Не буду вас более задерживать.
Попрощавшись с госпожой Маунт, Росс вышел из дома и направился к конюшне, где нашёл только что вошедшего туда Точо. Да, наверное, Филипп был в чём-то прав, и они были похожи.
– Ты кто? – спросил Точо, несколько оценивающе посмотрев на Росса.
– Росс, – ответил тот.
– Слышал о тебе. Зачем же я тебе понадобился?
– Ты знаешь, что происходит с дочерью твоих хозяев? – спросил Росс.
– Что она вроде как с ума начала сходить? – усмехнулся Точо.
– Да, а ты так не считаешь?
– Честно? Считаю. Потому что у неё там какие-то дикие кошмары наяву. Она явно нездорова.
– То есть ты отметаешь тот факт, что в её комнату мог кто-то пробраться и напугать её?
– Кто? Как? Чужие в дом не войдут, а своим зачем это надо?
– Ты меня почти убедил.
– Нет, я, конечно, не истина в последней инстанции, – усмехнулся Точо, – но я тут давно служу. Сесилия – девочка не от мира сего. Конечно, её родители не хотят этого признавать, я их понимаю.
– Мне показалось, вы с госпожой Маунт ругались… – проговорил Росс.
– Ты очень любопытный. Но это твоя работа, да… Я могу тебе сказать, но дай слово, что это останется между нами.
– Слово.
– Я сплю с её подругой.
– Ого. Мои поздравления.
– Благодарю. Надеюсь, что удовлетворил твоё любопытство.
– В полной мере, – ответил Росс.
Он возвращался в «Элизиум», будучи твёрдо уверенным в том, что у Сесилии не было кошмаров, и что кто-то из слуг его обманывал. Росс просто пока не был уверен в том, кто именно. Зайдя в дом, он поднялся на второй этаж и прямо перед дверью в их с Кейлин спальню обнаружил сидевшего на полу Филиппа. Он был одет в прогулочный костюм, и он спал.
– Фил? – удивлённо проговорил Росс.
– Пришёл, – открыв глаза и зевнув, ответил тот.
– Что ты тут делаешь?
– Тебя жду. Ты же мой тренер. Вчера ты меня разбудил.
– Сегодня я, кажется, снова тебя разбудил, – усмехнулся Росс.
– Так ты продолжишь свои издевательства надо мной, или я зря в такую рань встал? – спросил Филипп с улыбкой.
– Продолжу, – рассмеялся Росс.
– И что, опять бегать?
– Давай просто покатаемся на лошадях.
– Идём, – вставая, ответил Филипп.
Когда они выехали в сторону Тиеры, Эскот проговорил:
– А я вчера вечером тренировался стрелять.
– После вина? – усмехнулся Росс. – И как успехи?
– Поскольку мишень не двигалась, весьма неплохо, – ответил Филипп. – А что у тебя?
– Точо действительно на меня похож.
– Я же говорил! Так, а почему ты начал с него?
– С ним что-то не то. И я не могу это объяснить. А за ночь, конечно, ничего не произошло. Я почему-то даже не сомневался. Это только доказывает, что кто-то ничего не стал предпринимать, пока я был там.
– И что ты будешь делать дальше?
– Не я. Ты.
– То есть? – не понял Филипп.
– Я объявлю у Маунтов, что не смогу остаться у Сесилии на вторую ночь, – объяснил Росс. – Причём сделаю это, собрав всех в гостиной. А ты в это время проберёшься к ней. И останешься.
– Это нечестно.
– Почему это?
– Пауки? Змеи? Что дальше? И ты хочешь, чтобы я там этого всего ждал, да?
– Сесилия, юная девушка, это всё как-то пережила, а ты не сможешь? – с этими словами Росс поехал быстрее. Он ехал, не оглядываясь, но слышал, что Филипп отстаёт. Чуть замедлив ход, Росс дал другу возможность немного сократить расстояние между ними и снова ударил лошадь по бокам. Так они добрались до входа в Тиеру. Спешившись, Росс дождался Филиппа.
– Ты хочешь пойти туда? – спросил Эскот.
– А ты боишься что ли?
– Нет. Я же раньше ходил туда, и не раз.
– Тогда пошли.
– Куда?
– С мамой познакомлю, – ответил Росс.
– Чьей? – удивлённо спросил Филипп.
– Моей.
Россу пришло в голову зайти к маме, пока они ехали в Тиеру. Он не навещал её очень давно, и ему было стыдно. Росс забыл об обидах, но заново привыкнуть к частому общению с матерью и её мужем так и не смог.
– А ничего, что утром и без предупреждения? – спросил Филипп.
– Это не город, Фил. В Тиере все всегда рады друг другу. Идём.
Они прошли мимо дома, который Росс долгие годы считал своим. Сейчас он увидел в окне фигуру женщины. Главный судья Угумэзи уже позволил другой семье жить здесь. Росс вздохнул.
– Это твой дом? – догадался Филипп.
– Был, – ответил Росс. – Я больше не житель Тиеры, и надо с этим смириться.
– Но ты же не хочешь.
– Чего я не хочу?
– Смиряться. Ты хочешь оставаться амарго до конца.
– А я и буду амарго до конца.
– Без Тиеры?
– Что за философия с утра?
– Я хочу купить горячей горькой воды, – сменил тему Филипп. – Кейлин редко её готовит.
– Думаю, моя мама тебя угостит, – ответил Росс.
– Как её зовут?
– Айко.
– Красивое имя. А что оно значит?
– Восход солнца. Мы пришли.
Росс остановился у небольшой, но крепкой хижины. Её окружала невысокая плетёная изгородь, за которой располагался ухоженный огород. Рядом с крыльцом стояла большая бочка с водой, а неподалёку находился вход в погреб. Росс остановился у изгороди.
– Идём? – спросил Филипп. Росс кивнул.
В это время дверь открылась, и на пороге появилась женщина, чью красоту не мог скрыть её возраст. На её чёрные, заплетённые в косу, волосы кое-где слегка легла седина. Вокруг её больших карих глаз были крохотные лучики морщинок. Её фигуре могла бы позавидовать любая девушка. Увидев Росса, она замерла на ступеньках. В её глазах на мгновение загорелся огонь, а потом они наполнились слезами радости.
– Здравствуй, мама, – проговорил Росс.
– Здравствуй, Линуш, – ответила Айко. – Как зовут твоего друга?
– Филипп.
– Здравствуйте, – улыбнулся Эскот.
– Можно на ты, – сказал Росс. – Амарги друг с другом на ты.
– Здравствуй, Филипп, – с улыбкой проговорила Айко. – Проходите в дом.
Росс несколько замешкался, ему всегда было неловко общаться с мужем матери Натаном. Но, войдя в хижину, он понял, что Натана не было дома, и вздохнул с облегчением.
– Мой муж ушёл на охоту рано утром, – объяснила Айко. – Вы завтракали?
– Нет, – ответил Росс.
– Тогда присаживайтесь, – его мама с улыбкой указала на стол. – Я приготовлю горькую воду.
– Спасибо, – сказал Филипп.
– Чем занимается твой друг, Линуш? – спросила Айко, принимаясь за готовку.
– Тем же, чем и я, – ответил Росс.
– Ты сыщик, Филипп?
– Не по профессии, – ответил Эскот. – Я просто помогаю Россу, то есть Линушу.
– Он мне когда-то говорил, что работает один, а все остальные ему только мешают, – сказала Айко.
– Фил мне не мешает, – усмехнулся Росс. – Почти.
Вскоре хижину наполнил аромат горячей горькой воды. Айко разлила её по чашам и подала гостям. Также на столе появились свежие овощи и маисовые лепёшки.
– Скажи, Филипп, – снова заговорила Айко, – не знаешь, порадует ли меня мой сын невесткой или внуками?
– Почему вы, то есть ты у меня спрашиваешь? – едва не подавившись, ответил Филипп вопросом на вопрос.
– Потому что мне Линуш ничего не рассказывает.
– Нечего рассказывать, – проговорил Росс.
– А как же Кейлин? – спросил Филипп.
– Кейлин? – переспросила Айко. – Знахарка?
– Да, – ответил Эскот. – Они живут вместе.
Росс бросил на Филиппа испепеляющий взгляд и тихо проговорил:
– Да, мама, Кейлин – моя девушка.
– Твоя невеста, ты хочешь сказать?
– Я не делал ей предложение.
– Ты любишь её?
– Люблю. Но какое это имеет отношение к браку? Любовь и брак это не одно и то же, я как-то с детства это усвоил.
– Я рада, что ты любишь её, – сказала Айко. – Рада, что ты не одинок.
Вдруг дверь в хижину со стуком распахнулась, и вошедший мужчина проговорил:
– Беда, Айко. Твоего мужа ранили на охоте. Сейчас его принесут.
Росс увидел, как побледнела его мать. Как схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. Как испуганно на него посмотрел Филипп. Росс поднялся и подошёл к матери, обнимая её. В хижину вошли трое мужчин, неся на руках Натана. Он был без сознания. Рубашка на его животе была вся в крови.
– Кейлин, – проговорил Росс. – Кейлин его спасёт. Я приведу её.
– Ты нужен здесь, – сказал Филипп. – Я поеду за Кейлин. И не волнуйся, я знаю, где она может быть.
Росс только кивнул, а Филипп выбежал из дома.
Кейлин подходила к дверям дома министра. Она не спешила, и её мучили дурные предчувствия. Ей даже было страшно. Но Кейлин уже твёрдо решила отказать Сабрине в просьбе. Её рука уже тянулась к массивной дверной ручке, чтобы постучать, когда её окликнул Филипп:
– Кейлин, стой!
Амарга обернулась. Филипп подъехал к ней на лошади, он был мокрый от пота, впрочем, как и лошадь, которую он едва не загнал.
– Что случилось? – спросила Кейлин.
– Тебе надо срочно в Тиеру, – проговорил Эскот. – Отчима Росса ранили на охоте. Там всё очень плохо.
– Мне надо вернуться в «Элизиум» за необходимыми вещами, – ответила Кейлин, мысленно успокаивая бешено колотящееся сердце.
