Юлия Обрывина
Сердце Алана
Глава 6. Риан
Пора остановить это безумие. Алан не способен! Он жует свои проблемы, как жвачку, а не решает их. Я знаю его лучше, чем он сам.
Я не пользуюсь машиной. Как только богатый слюнтяй выходит, она исчезает. У тачки характер владельца. К счастью, у меня свои методы. Я умею превращаться в огненный шар, пока энергия искры не иссякнет. Потом нужно время для восстановления. На путь туда и обратно хватит.
Бармена нет, зато девчонка на месте. Возвращаю облик человека в куртке и джинсах.
Не хочу выделяться. Привлекать внимание в стиле Алана, а не моем.
Подхожу к стойке и сажусь рядом. Девчонка меняет цвет глаз – я говорю с Лилит.
– Давно ты работаешь со светлыми? Что скажет Блейк?
– Так спроси у Алана, чем он насолил Айне.
– Чего он хотел?
– Того же, чего и все – остаться в живых, и ты прекрасно знаешь о чем я, – говорит девчонка и поднимает стакан мартини. – Я знаю, почему Алан таскается по Беловью. И это серьезная проблема.
– Боишься, что опять придется поработать?
– Он не выдержит, я знаю, и нам конец. Даже ты понимаешь, что он должен вернуться.
– Должен кому?
– Всем…
Не собираюсь слушать этот бред. Он вернется и станет только хуже.
– Хватит того, что он просто жив, – осматриваю стойку и захожу внутрь. – Светлый, значит!
Девчонка подходит ко мне и хватает за руку:
– А что, если он свихнется окончательно?
Грозно смотрю ей в глаза и снимаю ее пальцы с руки:
– На это есть я.
Я еще раз осматриваю зал и собираюсь уходить, но у Лилит другие планы:
– Должно быть, непросто быть верным одной, когда в мире очень много порочных женщин, но очень мало с именем Алессандра…
– При чем здесь она?
Кулаки так и чешутся ударить по стойке. Конечно, девчонка здесь ни при чем, она только средство, поэтому держусь.
– Я нашла ее в одном из отелей.
Останавливаюсь и не верю ушам. Как–то в пьяном угаре Алан сболтнул лишнего. Тогда я узнал, что он пытался создать Алессандру, якобы для меня, но не знает, получилось ли. Он дал мне надежду, убедил, что она точно где–то есть. С тех пор я ищу ее. Но, как так вышло, что ее нашла Лилит, а не я?
– Один мерзавец пытался ее ограбить, и я вытащила ее оттуда, – говорит она.
Я не верю.
– И как? На своих руках вынесла?
– Мои крошки есть повсюду. Каждая женщина – потенциально мои уши и глаза. Как ты мог забыть об этом? Так что мне есть, что предложить тебе взамен. Алессандра у меня и в полной безопасности. Пока что.
Поворачиваюсь и сдвигаю брови:
– Пока?
– Пока ты не сделаешь то, что мне нужно.
Она специально доводит меня до кипения! Проверяет мою реакцию и точно знает, что попала в цель.
Девчонка показывает прозрачную капсулу с огнем внутри. Это перенос сознания в одну из частей аурума. Лилит что–то хочет показать и, конечно, безопасно для себя!
– Что я должен увидеть?
– Ту, что так давно искал. Можешь отказаться и, тогда обещаю, другого шанса не будет.
Ищу в ее глазах признаки лжи, но проходит минута, а в голове нет плана. Она добилась своего.
– Время идет, Шекс.
Беру капсулу и проглатываю без воды. Меня тошнит, а голова вертится, будто нет шеи. Вокруг слишком тихо, я точно не в баре. На глазах повязка. Она присохла к лицу, и я не могу ее снять. Впереди что–то вибрирует. Похоже на силовое поле. Это преграда, и она здесь из–за меня. Если трону ее, то останусь без рук, так что лучше отойти. Позади кто–то стоит, возможно, Лилит. Я слышу ее дыхание затылком.
– Где я?
Томный голос отвечает:
– В надежном месте.
Повязка ослабевает и скатывается на шею. Яркий свет за преградой режет глаза. Отвожу их вниз, чтобы привыкнуть, и поднимаю снова. На кровати спит девушка в коротком платье. Она такая хрупкая, что ее волосы закрывают почти все тело. Такой легкой и естественной я и запомнил ее.
Глаза еще слезятся, но я вижу ее лицо и сплошные синяки!
Я раскрою череп этому подонку и буду медленно выдавливать мозг, пока он визжит от боли, как свинья!
– Ему конец.
Лилит продолжает:
– Нет необходимости.
Рядом появляется какой–то мужик с мешком на голове.
Она намекает, что это и есть та самая мразь! Только нет гарантии, что он не простой наркоша.
Снимаю мешок и убеждаюсь в этом. Обычное быдло, и точно под кайфом, поэтому так смело улыбается. Мне противно, но это не делает его преступником. Нужно знать наверняка! Я не из тех, кто затевает драку без повода.
Беру его за волосы и поворачиваю в сторону Сандры:
– Это ты сделал с ней? Зачем?
Он еще шире улыбается и плотоядно разглядывает ее:
– Куколка, правда? Жаль, что не успел все доделать до конца.
Ответ неверный. Минус два зуба. Рука сама дернулась.
– Говори, зачем ты напал на беззащитную девушку? Клянусь, я выбью из тебя всю правду, так или иначе!
Он не пугается. Точно наркоша, раз не ценит свою жизнь.
– С чего ты взял?
– Мне нужны были деньги. Работник отеля – мой брат. Он сказал, что какая–то девчонка давно живет там одна. Рядом никогда нет хахаля или подруг. Наверное, грабанула кого–то и прячется, но не умеет прятать деньги. Уборщица часто находила у нее пачки зелененьких. Они то появлялись, то исчезали, а потом их становилось еще больше. Конечно, тайком подворовывала, тварь, и не делилась. Брат просек эту тему, когда эта жируха не успела спрятать крупную купюру. У нее столько отродясь не было. Под страхом отрезать ее свинячью голову, она рассказала ему, где брала. Мы хотели взять немного, пару сотен. И тогда мы сделали ключ, и я влез в ее номер. Думал ее нет.
Он замолкает. Точно знает, что его рассказ закончится в реанимации!
– Что. Было. Дальше?
Отмечаю каждое слово, чтобы подонок лучше слышал, но он молчит. Хватаю его за ухо и кручу так, чтоб заорал во все горло:
– Когда я зашел, она переодевалась в комнате. Худая, но соблазнительная, и я подумал, что могу получить еще и приятный бонус. Она бы не смогла отбиться.
Дергаю за ухо, и из него хлещет кровь.
– Ты изнасиловал ее? Отвечай!
– Нет, не успел. Эта сучка сопротивлялась, как львица. А потом меня грохнули чем- то сзади, и я отключился.
– Зря ты не подох тогда, мразь! Я буду не так нежен с тобой!
Поднимаю его за волосы и тащу к преграде. Вижу, как плавится часть его рожи и дымятся волосы, но я отпускаю его.
Это постановка. Лилит притащила его сюда специально. Он и в глаза не видел Сандру. А получил за дерзость и острый язык. Эта рыжая шлюха отчаянно ищет способ вернуть Алана и пойдет на все ради этого!
Отталкиваю парня и говорю:
– Отдай мне ее.
– Сначала сделай для меня кое–что.
В комнате мигает свет, и раздается писк. Он такой мерзкий, что Алессандра сразу приходит в себя, поднимает голову и испуганно смотрит в мою сторону.
– Она видит меня?
– Видит.
Во мне горит огонь, но не мести, а надежды, что она узнает меня. После стольких лет, каким она меня запомнила: безбашенным влюбленным или защитником? Мне важно знать, что она чувствует сейчас.
Сандра подходит ближе, и я вижу мятные глаза. Не разбираюсь в оттенках, она сама говорила так. В остальном, она такая же, как и была: густые брови, пухлые губы и отрешенный взгляд.
Сандра не верит, что это я, а после бросается к преграде. Протягиваю руку, чтоб остановить ее, и обжигаюсь. Это срабатывает. Она осекается и садится на колени рядом. Она всегда держалась от меня подальше, а сейчас между нами опасная стена и ей не страшно!
Боль ужасна! Отдает в плечо и парализует руку. Прижимаю ее к себе, чтобы Сандра не видела рану.
Это не ее проблема!
– Риан…– шепчет она. – Я должна…
Щурюсь и снова поднимаю глаза, даже пытаюсь улыбаться. Она еще не знает, что здесь я монстр, и меня не взять такими фокусами.
– Время вышло, – торопит Лилит и гасит свет.
Я остаюсь один в темноте и думаю о том, как вытащить Сандру. Алан не вернется, но эти твари нашли ее раньше меня и теперь будут мной манипулировать!
Лилит уже рядом, сидит на стуле, закинув ногу на ногу. Я вижу настоящий облик: рыжие волосы, точеная фигура и взгляд стервы.
– Алан должен вернуться и взять все в свои руки, – говорит она. – Уговори его прекратить бегать ото всех и начать бороться. Как ты это сделаешь, твоя забота, а пока, Алессандра останется со мной. Я не отдам ее севирам, но если ты решишь предать меня, она будет первой, с кем они хорошо позабавятся!
Я не стерплю этого! Никогда!
Снова шум в голове, тошнота и кружение. Реальность собирается в картинку, и я возвращаюсь в бар.
На руках кровь, она не моя. Иду в туалет, чтоб умыться. Открываю дверь и упираюсь в разбитую башку какого–то хрена. Это не тот наркоша, но мужик в кепке и длинными патлами уже вызывает копов, а потом сбегает. Он был здесь с самого начала, так что может работать на севиров.
Бегу за ним к черному ходу. В зал быстро врываются копы и расталкивают пьяных мужиков. Я выбегаю и почти ловлю гада за куртку, как он одергивает руку и превращается в голубя.
В голубя, мать твою! Это непостижимо, но меня подставил не информатор серых мразей, а светлый! Черт! Эта иллюзия потратила мою энергию! Теперь не могу исчезнуть и догнать его!
За спиной трое, а впереди тупик. Сегодня я уложил здесь севиров и могу повторить. Один из них уже держит меня на мушке. Рука зажила. Жаль только потраченных сил на исцеление.
– Поднимите руки и положите на стену!
За ним еще двое.
Я не преступник, и у меня нет времени на разборки. Мне нужно только время накопить энергию и скрыться, так что лучший способ – не дергаться или сделать вид. Посмотрим.
Поднимаю руки.
В этих очках и форме, они все на одну рожу. Буду присваивать им номера, как на щенячьей выставке, по мере продвижения ко мне.
Первый идет и крутит наручниками. Надеюсь, что зарядит ими себе по роже. Он явно считает себя Джеймсом Бондом, не меньше. Его слащавая улыбка и гладкие руки говорят о том, что он чертов папенькин сынок, а те двое делают всю работу, пока он пишет красивые рапорты.
Надо же, он ниже меня почти на две головы!
Улыбаюсь и протягиваю руки вперед. Боюсь, что не дотянется. Он не терпит и сразу бьет под дых. Таким ублюдкам важно доминировать. Во всем и всегда.
– Картер, что ты делаешь? Это незаконно!– орет другой.
Второй парень умнее первого. Он пытается остановить его и надеть наручники, пока я делаю вдох. Но красавчик не унимается и тащит меня за грудки. Хочет посмотреть насколько мне больно.
Зря старается! Я не боюсь ударов девчонок!
– Смотри на меня! Здесь не бывает нормальных людей! Каждая мразь тут распространяет или принимает наркотики, бухает и порет шлюх у барной стойки. Кстати, не твоя там обслуживает очередного клиента и портит нашу статистику? Или тебе не нравятся разборчивые?
– Картер!– орет второй.
Продолжаю слушать комплименты и ставлю зарубки на будущее. Не хочу что–то забыть, когда буду ломать его кости об асфальт.
– Тварь, ты убил моего информатора, – продолжает пижон.
Он берет меня за плечо. Беспокоится, что я повернусь и испорчу его коронный.
Паршивая тактика. Как раз для бумажных червей. Я был готов сдаться, но не теперь. Вы сами напросились!
Хватаю его руку и вращаю вместе с телом вокруг оси. Вывихнул ему плечевой сустав, без вариантов. Он кричит от боли и валится на асфальт, но никто не спешит ему на помощь.
Все знают, какое он дерьмо!
Третий самый умный, не лезет, не пытается быть героем. Он простой коп с простой семьей и такими же простыми заботами.
– Томлин, стреляй в него! – орет папин сынок.
– Это лишнее! – отвечает второй.
Я готов к бою. Томлин снимает очки и показывает, что не собирается стрелять. На вид простодушный парень из глубинки. Ему не место среди этих зверей.
– Сдайся по–хорошему. Ты уже наворотил дел на неделю, я засчитаю, как явку с повинной.
– Томлин, значит?
– Офицер Томлин. Вы нанесли серьезный вред другому офицеру. Надеюсь, вы понимаете, что вас ждет?
– Знаю, но вы сами набросились на меня. Я был готов сдаться. Тем более, что я не трогал того парня в туалете.
– Мы во всем разберемся. Если это ложный донос, мы выпустим вас, но сначала мы обязаны проверить.
– Нет. Хватит сил, выходи и решим, куда я пойду сегодня – в вашу клетку или в очередной бар.
– Это вряд ли…
Наш герой не унимается и достает пистолет оставшейся рукой.
– Прощайся с жизнью, тварь!
Третий хватает его, и он стреляет в воздух, а Томлин снова орет:
– Том, убери его отсюда!
Герой не унимается:
– Томлин! Я знаю, что ты можешь взять его голыми руками. А нет, я напишу рапорт, что ты помог ему скрыться и тянул время!
– Что ты несешь, Картер? – перебивает Том.
– Заткнись, домашний Томас! Томлин, я знаю, что ты хочешь уехать из Беловью. Знаю, что твой рапорт на перевод уже на столе моего отца, но поверь, ты никогда не вылезешь из этой дыры, если этой твари не будет больно. Очень больно, Томлин. Обещаю…
Ненавижу блатных ублюдков! Они сидят на теплых местах и указывают таким парням, что им делать. Жаль его. Берите, если сможете!
Отталкиваю парня назад. Не хочу покалечить. Он тоже не хочет и осторожничает. Так мы можем ходить до утра.
Снова попытка захвата. Уворачиваюсь и отхожу дальше. Томлин наступает – мимо. Имитирую несколько ударов по корпусу и один в голову. Он не ожидает нападения, но теперь действует более решительно.
Новая попытка. Получаю несколько касательных ударов по лицу и правому плечу. Он тоже примеряется, проверяет мои способности, только происходит непредвиденное. Этот парень ловко группируется и бьет по подколенной впадине.
Подсечка, что надо!
Теряю равновесие и отправляю ему ответный удар в челюсть. Несильный, чтобы отошел назад.
– Дави его, Томлин!– орет пижон.
Вижу в глазах Томлина ненависть к тому мудаку и сожаление, что он может бросить вызов кому угодно, но не ему.
Сейчас он будет представлять его вместо меня!
Коп выпрямляется, делает ложный шаг вправо и всаживает по левому плечу. Пока я прихожу в себя, он уже заламывает руку.
Отработанный прием, без сомнений. Не думал, что он посещает не только стандартные тренировки для пузанов. Пора стать осторожнее. Этот парень просчитывает мои ходы.
Проверяю его защиту снова. Он хватает мой кулак и бьет им же мне в лоб. Падаю, но уворачиваюсь от нового. Он не успевает скрутить меня и получает затылком в лицо и локтем левой руки в придачу.
Первая кровь пролита. Новый раунд. Расходимся по разным концам.
– Забей эту тварь до смерти, Томлин! – снова орет папин сынок.
– Унеси отсюда Майкла!
– Какое банальное имя. У папаши тоже фантазия уровня бытовых рапортов?– издеваюсь я.
– Я убью тебя! – вопит он.
– Отдыхай!
Нападаю первым. Томлин все еще отходит, выплевывает кровь и уверенно блокирует удар, а после бьет под дых и добавляет в голову. На щеке лопается кожа, и из нее сочится энергия, а не кровь. И тут коп останавливается.
В его глазах нет страха или удивления. Может, я спятил, но парень прекрасно знает, что происходит, или умело делает вид.
Нападаю снова. На этот раз бью с левой, она тоже сильная, мне надоел этот танец. Чередую руки, темп и направление. Он не успевает закрываться и все время отходит.
Выдыхается! А сколько было пафоса!
Я уже не могу остановиться. Новый удар наотмашь, и он сгибается, но потом почти добивает меня моим же коронным в грудь!
Он человек! Как он провернул это? Скорость и угол знает только настоящий убийца сущностей. Я тренировал его не один месяц. Кто он такой?
Коп не продолжает. Я сам падаю от шока, а он держится за стену. Тяжело дышать. Мне нужно больше времени на подзарядку, но я зауважал парнишку.
Он знатно отметелил меня и заслужил занять мой день. Тем более, я пока не знаю, что делать.
Поднимаю голову и вижу, что тех двоих уже нет. Герой очень переживает за ручку, поэтому смотался, как только приехала скорая.
Спрашиваю копа:
– Карате?
– Я не выбираю что–то одно.
– Слишком много усилий ради отзыва от этого балласта, – язвлю я.
– Я всего лишь делаю свою работу. Никого не считаю балластом и никому не подтираю задницу. Это мой принцип.
– Не похоже. Он заставил тебя надрать мне зад.
– Наоборот, – протягивает коп и тяжело вздыхает. – Я скрутил бы тебя быстрее, не будь его рядом. Не хотелось доставлять ему удовольствие.
Самоуверенный парнишка, но мне нравится! Сегодня я дрался честно.
Подаю ему руку:
– Веди.
Через секунду наручники защелкиваются на моих запястьях, и мы идем к другому выходу. Только фокусы светлых продолжаются.
Томлин останавливается у туалета и орет другим копам:
– Куда вы дели труп?
– Мы не трогали его. А что с вами, офицер? – удивленно отвечает пузан с портфелем наперевес.
– Мужской разговор. Значит, он сам встал, вытер за собой пол и вышел?
Какой же бардак творится у них! Мне все больше жаль парня.
– Так, – говорит Томлин и трет лоб, – я отвезу его в участок и разберемся. Кто вызвал нас на убийство? Проверь.
– Это аноним. Номер неизвестен, – устало отвечает тип с ноутбуком в руке. – Мы не можем его проверить. Офицер, вам нужно в больницу.
– Я хожу, значит, не нужно. Безумие какое–то!
Все это неспроста. Мы оба в середине чьей–то сети, и у нее точно не один хозяин.
Глава 7. Эмма
Глаза Алана светятся ярче, чем маленький огонек, что лежит на моих коленях и искрится цветными брызгами. Он достал его для меня, чтобы показать, насколько мы близки к звездам. Жаль, я не могу выразить, как звезды моего внутреннего космоса танцуют под ритм сердца и ловят импульсы его пристального взгляда.
Я все еще смущаюсь, а Алан чувствует это и на секунду отворачивается с широкой улыбкой. Наверное, для него это впервые, и он, как и я, совсем не понимает, как себя вести и что говорить.
Как только последние искры растворяются в воздухе, он поднимает глаза к небу и расслабленно выдыхает, но внезапно замечает книгу на столике у кресла. Не знаю, как она появилась там, но с этого момента Алан меняется. Он быстро встает и тянется за ней, но книга, как по волшебству, не дает взять себя в руки. На миг мне кажется, что она живая и сама выбирает того, кто будет читать ее.
Это очень странно, ведь еще недавно она была у Алана.
– Не открывай ее! Слышишь? В ней много зла и боли! – предупреждает он.
Прежде чем его образ окончательно исчезает в лучах солнца, я успеваю спросить его: “Зачем она тебе?” и с горечью просыпаюсь у себя на террасе.
Вокруг все тот же сад, дорога возле дома, а я сижу в кресле, укутанная в плед. И только книга в черном переплете напоминает о том, что это все не сон, и призывно шелестит страницами.
Как она оказалась здесь?
Я помню слова Алана: я не должна открывать ее, так что просто отхожу подальше.
Книга продолжает перелистывать страницы, и из нее льется приятная музыка, словно ветер звонит в колокольчики фурина. Привлеченный музыкой, над террасой пролетает белый голубь и садится рядом с книгой.
За спиной раздается мужской голос:
– Вы не должны идти туда, если не хотите. Это только ваш выбор.
Вздрагиваю от неожиданности и появления мужчины с длинными волосами и пронзительными голубыми глазами. Он сидит, сложив ноги в позе “лотоса” на том самом месте, где приземлился голубь, и смотрит на меня понимающим взглядом.
– Куда идти? Это же книга! – отвечаю я и хочу сделать шаг назад, но белое свечение незнакомца, как магнит, притягивает к себе и создает атмосферу полного спокойствия.
Мне очень комфортно находится рядом с ним, и я сажусь на край кресла, а он отвечает мне:
– Это портал. С помощью него Алан путешествует по историям разных людей и получает свой опыт.
– Зачем? – наивно спрашиваю я.
– Чтобы понять их боль и научиться сочувствию.
– Разве этому можно научиться? Я думала, что это естественно…
Мужчина улыбается и кивает мне:
– Для вас, но не для Алана. Ему предстоит долгая дорога к тому сокровищу, что вы считаете обыкновенным.
– Так, кто же он?
– Бог. Только не такой, каким его рисует культура и религия этих мест.
Мужчина говорит так, будто сам пришел из другого мира, но мне сложно поверить в это. Я могла бы принять любую версию, даже смириться с тем, что Алан – дух или плод моего воображения, но это объяснение выше моего понимания. Тем более, что этой ночью, он был со мной обычным человеком.
– Если он Бог, почему он приходит ко мне?
– Потому что любит, – тихо отвечает незнакомец, – и потому что ему нужна ваша помощь.
– Моя? Чем же я могу помочь ему? Он же всесилен.
Мужчина складывает руки и вздыхает:
– Никто не всесилен, даже Бог, если он не любит и не получает любви. Но, наконец, он почувствовал ее, и теперь она станет его ориентиром, если вы позволите.
Глубже забираюсь в кресло и повторяю позу незнакомца. Это происходит само по себе, и я не понимаю, почему делаю это.
– Что же с ним произошло?
– Он разрушается. И только вы сумели пробудить в нем надежду на спасение.
– Но, как с этим связана книга?
Мужчина встает и берет ее в руки:
– Все миры, что есть вокруг нас, включая этот, принадлежат ему и разрушаются один за другим. Его нежелание жить когда-то породило неких существ, и теперь уже они, а не Алан, решают нашу судьбу. Светлые не могут увидеть их, а люди могут, и мы просим вас пожертвовать маленькую частичку души, а также любовь и память, чтобы вы помогли найти их.
– Как это?
– Вы временно отдадите свою часть, а мы отправим ее в тело отважной девушки, которая живет в другом мире. Вместе вы сможете не только найти этих существ, но и понять, как остановить их. Как только это произойдет, ваша часть вернется к вам.
– Как же я смогу жить без части себя?
– Как и жили. У вас ничего не изменится, кроме того, что вы не будете помнить об Алане, но вы можете отказаться.
– Тогда я не смогу помочь, хотя это так…
– Я понимаю вас, поэтому и напоминаю, что у вас есть выбор.
Неужели, это правда? Я могу помочь, как он помог мне? Но по силам ли мне это?
– И как мне понять, что правильно? – спрашиваю я.
Мужчина приближается ко мне и кладет руку поверх сердца:
– Достаточно просто верить. Душа знает правильный ответ.
Он собирается уходить и спускается по ступеням, но я не могу отпустить его так просто:
– Вы ангел?
Незнакомец улыбается одними глазами и превращается в белого голубя, отметая все мои вопросы.
Он прав. Внутри меня действительно рождается чувство, что я могу помочь и должна сделать это, будто моя душа знает больше, чем тело. Поэтому я беру книгу и возвращаюсь к той самой строчке, что появилась вчера днем.
Под ней сразу появляется длинный текст. Надпись в углу говорит о том, что его писал мужчина: “От любящего отца моей дочери, Ади”.
Я начинаю читать. Мой голос, превращаясь в эхо, волной расходится по мне и рождает сияние в груди. От сердца отделяется огонек, и на миг становится моей копией, а затем растворяется на страницах книги. Теперь я существую в двух разных мирах и чувствую одновременно все, что происходит с обеими частями.
Внезапно, я слышу крик и вижу Алана у своих ног. Он что–то говорит мне, но я не понимаю его и закрываю глаза.
Тем временем, вторая часть меня уже на границе между мирами. Это выглядит, как прозрачная вода, что окутывает со всех сторон и ждет чьего–то разрешения, чтобы открыться и впустить меня.
Светлый образ женщины появляется по ту сторону и улыбается мне. Только после этого вода начинает вибрировать и пропускает меня внутрь.
Все вокруг приобретает сочные краски. Здесь много зелени и особенный воздух. Ветер покачивает ветки огромного дерева надо мной. Его крона такая большая, что закрывает собой половину берега и простирается далеко вглубь острова. В небе мирно плывут облака, но что это мерцает там наверху?
Похоже на какую–то преграду. Наверное, она защищает это место от опасностей.
С другой стороны доносится детских смех. Я с интересом заглядываю за широкий ствол дерева и вижу, как под ним сидит немолодой мужчина с маленькой бородкой. Он что–то записывает в тетрадь, и очень похож на писателя или ученого. Вокруг него крутится маленькая девочка с милыми темными кудряшками, наверное, его дочка. Она забавно хохочет и пытается вызвать отца на игру, а тот хитро улыбается и дожидается, пока она подойдет ближе, чтобы снова поймать в объятия и поцеловать. Мне приятно смотреть на них, именно так я вижу отношения отца и дочери.
– Ади, позволь мне дописать, это важно.
– Нет, папочка, ты и так долго пишешь! Поиграй со мной!
Отец не раздражается, только вздыхает, кладет тетрадь и с азартом бросается в погоню за непоседливой дочкой. Я собираюсь пойти за ними, но ветер подбрасывает тетрадь к моим ногам, и я невольно читаю начало его записи: “Моя дорогая дочка! Я пишу это, потому что ты слишком мала, чтобы понимать, что произошло…”
С тревогой поднимаю глаза на беззаботно играющую девочку. Так начинаются самые тяжелые письма на свете: письма о скором расставании.
Опускаю взгляд на тетрадь: “Конечно, твои спасители расскажут об этом, когда ты станешь немного старше. Я верю, что они не оставят нас здесь, когда мы каждый день живем, как в последний. Поверь, сейчас я делаю все, чтобы ты никогда не познала моего страха.
Несколько лет назад я окончательно понял, что технологии, созданию которых многие из нас посвятили целую жизнь, лишились созидательной силы. Небесная коалиция долгие годы ждала нашего согласия на вступление в ее ряды, о чем знали единицы. Когда же пришла пора сделать шаг навстречу новому этапу развития, направленному вовне, Объединенное Правительство Плаата отказалось. Оно уверено, что мы достаточно сильны и развиты, чтобы самим решать свою судьбу.
С помощью пропаганды телевидения и кино, наши правители представляли космических кураторов монстрами, желающими власти. Они культивировали у людей страх перед вторжением, и тогда появились первые очертания чудовищного и жестокого рабства, аналогов которому не было в истории. Рабства во внутреннем мире.
Меня и других ученых собрали в нескольких центрах и показали, каким видят будущий мир. Я понял, что должен сделать все, чтобы не стать винтиком этой системы, и убеждал других. Только меня не слушали даже мои коллеги, которых я знал много лет. Оказалось, Правительство давно направляло колоссальные ресурсы в проекты, что поощряли борьбу человека со своей сутью и запирали его внутри собственных потребностей.
Единственное, что им было нужно – доступ к универсальному источнику божественной энергии внутри каждого, к искре. С помощью нее они надеются поддерживать внутренний виртуальный мир планеты и пользоваться ее благами. Для этого адепты нового мира задумали получить доступ к сознанию каждого, подключив всех без исключения, а после управлять ими.
Я не знаю, кто эти адепты, но знаю одно – это не люди. Вместе с горсткой других ученых мы сбежали на этот остров и создали на нем приемлемые условия для жизни. Я стараюсь доносить до каждого ответственность за наше будущее, потому что даже один сломавшийся утащит всех нас в пропасть”.
На обложке читаю имя этого отважного человека: “Гэрил Димлер”. Тем временем, мужчина берет Ади за руку и быстро приближается ко мне. Я кладу тетрадь на место и отхожу, хотя понимаю, что он не видит меня. Гэрил осторожно берет ее, оглядывается и стряхивает пыль с обложки, а я все время смотрю в его глаза в надежде увидеть какие–то ответы.
Почему он пишет это сейчас? Может, он чувствует опасность?
Мужчина берет Ади за руку и идет в сторону дороги со странными железными столбиками вдоль ее кромки, затем поднимает дочь на плечи и спрашивает:
– Ну что, каким наш дом будет сегодня?
– Я хочу замок принцессы!
– Хорошо, пусть будет замок.
Гэрил склоняется к столбику и вводит что–то на выпавшем из него мониторе. Из отверстия внизу появляется луч белого цвета и делится на тонкие нити. Это похоже на создание полотна. Прозрачные ткани выстраивают силуэты башен и очертания каменной кладки поверх обычного деревянного дома. Его не назвать настоящим, но для Ади это совсем неважно. Дочка задорно хохочет и хлопает в ладоши.
– Нужно поработать над программой, – вздыхает Гэрил.
Он подбрасывает дочь вверх и входит внутрь, будто ничего особенного не произошло. Я иду следом и вхожу в небольшую комнатку. Она обставлена деревянной мебелью со вставками металла, а на столешнице расставлены какие–то приборы. Из большого резного окна внутрь льется свет, поэтому комната не кажется такой невзрачной. На заднем дворе виднеются современные теплицы, но выглядят, как лаборатории, и внутри них полно овощей и фруктов. Маленькая Ади уже сорвала там яблоко и уплетает его, сидя на подоконнике.
– Ади, признавайся, ты опять что–то не поделила с подружками?
Дочь опускает голову и картинно надувает губы.
– Дорогая, я не могу заменить тебе друзей. Тебе нужно быть терпимее. Мы должны поддерживать друг друга.
– Я не хочу играть с Майей.
– Ты опять сломала ее игрушку и не призналась в этом?
– Нет, она сказала, что скоро уедет отсюда, и ей нельзя играть с такими, как я. Куда она уезжает, папа?
Гэрил напряженно смотрит на дочь, но продолжает говорить мягким тоном:
– Правда? И когда она это сказала?
– Два дня назад.
– Значит, ты уже пару дней бегаешь на голове у своего папы, именно поэтому?
– Не–а, я просто люблю с тобой играть!
Ади целует его так искренне, что он перестает расспрашивать, но я не маленькая девочка, и уже чувствую, что что–то не так.
– Поиграй немного одна, хорошо? Папе нужно идти.
– Ты же не наябедничаешь на меня?
– Конечно, нет. Это наш секрет.
Он смешно изображает, что вешает замок на рот и выбрасывает ключ.
– Ну же, беги…
Как только Ади убегает, Гэрил вытирает испарину и задумывается. Я не понимаю, что так напугало его, но мужчина несколько минут ходит взад–вперед и складывает вещи в рюкзак.
С виду он тяжелый, но зачем? Куда он решил уехать?
Отец ставит его у входа и направляется к дому соседа. Из–за двери показывается белокурая девочка, а мужчина называет ее по имени Майя и просит позвать отца. Майя машет головой, потому что его нет дома, и это еще больше пугает Гэрила.
Он прощается и быстрым шагом идет к другой части острова. Всю дорогу отец осматривает берег, будто ожидает опасности именно оттуда и оказывается прав. Вскоре из под воды всплывают подводные лодки и открываю люки. Оттуда выходят люди и бегут к своим домам, а Гэрил сталкивается с каким–то мужчиной, и, судя по разговору, это тот самый человек, которого он искал.
Отец толкает его и кричит:
– Предатель! Почему ты сам не вернулся туда? Смелости не хватило?
Мужчина не собирается сдаваться, подзывает свою дочь и указывает на корабль:
– Ты считаешь эту жизнь прекрасной? Оглянись! Здесь нет ничего! Мы выживаем! Я хочу лучшей жизни для дочери!
– Там рабство, а не жизнь! – возражает Гэрил.
– Там есть медицина и возможности! У Майи будет второй уровень, и она сможет добиться большего, чем кто–либо из нас!
– Так, значит, тебя купили…
Мужчина хочет что–то сказать, но Гэрил уже не слушает и бежит за Ади.
При виде кораблей начинается паника. Кто–то добровольно идет к захватчикам, и лишь немногие пытаются сбежать. Отец возвращается, хватает рюкзак, берет дочь на руки и направляется к катерам на другой части острова. Только все напрасно. Лодки уже окружили поселение и не намерены никого выпускать.
