Юлия Николаева
Снегурочка для миллионера
Надо просто помалкивать, как все было, держаться той же версии, что и с Дашкой: Дед Мороз завез меня в подворотню, вытолкал и уехал. В принципе, можно было бы расслабиться, если бы не одно но: возле ресторана я дала понять, что знаю Маклакова, а тот знает меня, и теперь грабитель, потянув за эту нить, может меня найти.
Деньги же он спер у Леши, ясно, как Божий день, на одно лицо Маклакова посмотреть в ту минуту, когда он вылетел из ресторана. Может, надо было их взять и вернуть? Как-никак будущий супруг. Ага, только ведь придётся объясняться с ним.
Больше всего хотелось, чтобы Леша не приехал, хотя бы сегодня, но стоило такси завернуть во двор, как я увидела автомобиль Маклакова, и самого его за рулем.
– Вот черт, – буркнула, расплачиваясь и вылезая.
Увидев меня, Леша аж глаза выпучил, выскочил из машины и заключил в объятья, не давая осмотреться.
– С тобой все в порядке? – спросил, заглядывая в глаза с беспокойством. Я хотела разозлиться, но, вовремя вспомнив Дашкины наставления, принялась дрожать и вскоре заплакала. Леша меня обнял и попытался утешить. За этим делом мы зашли в подъезд, оттуда в лифт, где утешения приняли интимный характер, а вскоре оказались в квартире. Маклаков скинул с себя пальто, с меня полушубок, и тут я совершенно не к месту спросила:
– Ты обратился в полицию?
Он посмотрел недоуменно, видимо, не сразу сообразив, о чем я, потом отмахнулся и принялся целовать. Но я отстранилась и снова поинтересовалась:
– И все-таки?
Вздохнув, Маклаков некоторое время поглазел на меня.
– Может, кофе? – спросил в итоге, я кивнула и пошла делать кофе, подозревая, что опять совершила ошибку. Подозрения мои только усилились, когда через пятнадцать минут я поняла, что наш разговор принял деловой оборот, а Маклаков тайно вздыхает, поглядывая в сторону двери. Не в мою спальню, а в подъезд. Но пока я варила кофе и ничего не подозревала.
– Я решил не обращаться в полицию, – заметил Леша, рассматривая пейзаж за окном. Я только рот открыла.
– Как так? А если бы меня убили?
– Ну не убили же.
На это было нечего возразить, но почему-то стало обидно.
– Ты подозреваешь, кто это мог сделать?
Леша пожал плечами.
– Конкуренты.
– А конкретней?
– Тебе нужны имена?
– Мне нет, я хочу понять, знаешь ли ты, кто мог решиться тебя ограбить? И зачем ты носишь с собой сумку с деньгами?
– Откуда ты знаешь, что там деньги?
Я прикусила язык, вот он точно враг мой, а мог бы быть союзником, все же в одном теле живём.
– Грабитель в машине сумку открывал, – соврала я, – выходит, он знал, что ты пойдёшь в ресторан с деньгами?
– Выходит, знал, я сделку пошёл заключать, хотел у знакомого автомобиль купить. А тут этот Мороз…
– Есть подозрения, кто это?
– Честно говоря, нет, – вздохнул Маклаков, – дела идут хорошо, все возможные конфликты разрешены, да и честно сказать, выглядит это нелепо. Среди белого дня парень в костюме Деда Мороза крадет крупную сумму денег в приличном ресторане у всех на глазах.
– Как ему это удалось, кстати?
Маклаков поморщился.
– У них обслуживающий персонал весь в костюмах, он зашёл через чёрный ход, там было открыто, потому что официанты постоянно бегают курить. Прошёл в зал, по камерам видно, как заглянул в несколько ВИПок, пока не нашёл нас. Вытащив пистолет, забрал сумку и сбежал через центральный вход, потому что ближе. Там и наткнулся на тебя. Кстати, что ты делала у ресторана?
Пискнув:
– Кофе готов, – я стала спешно разливать его по чашкам. Говорить, что ехала к подруге – опасно, никакой подруги у меня в том районе нет, и этот факт вызовет подозрение.
– У меня сломалась машина, – выдала я, – неподалеку. Я решила заглянуть в торговый центр на Чкалова, пошла через Советскую, чтобы сократить.
Маклаков покивал, глотнул кофе и вот тогда-то закосился на дверь. Я хотела исправить ситуацию, но ничего романтичного в голову не пришло, и я продолжила расспросы:
– Значит, ты считаешь, это происки конкурентов?
Маклаков вздохнул, быстро допивая кофе.
– Нет, я считаю, что это обнаглевший сукин сын, которого надо отыскать. Расскажи мне, что было после того, как вы уехали?
Я старательно передала версию, на которой остановилась. Леша загрустил еще больше. Поняв, что толку с меня никакого, засобирался прочь.
Дашка орала минут тридцать, я делала вид, что слушаю, а сама раздумывала, стоит ли ждать грабителя или обойдется? Наконец, подруга выдохлась, но перед прощанием заявила:
– Дура ты, Вероника Скворцова. Так и будешь ходить бедной и в девках.
– Сама дура, – обиделась я, и Дашка снова разразилась.
– Да разве ж я ради себя стараюсь? Столько времени потрачено на Маклакова, и все впустую. Я сегодня Катьке звонила, все плохо, – без перехода заявила она. Катька – верная Дашкина подруга и помощница в великих делах. Мать ее, как оказалось в свое время, у Маклакова два раза в неделю убирает квартиру, чем Дашка пользовалась, узнавая новости об объекте.
– Что случилось? – проявила я интерес.
– Три дня назад Маклаков приволок домой девицу, а Ольга Алексеевна узнала об этом, придя утром и обнаружив их в постели, сама понимаешь, в каком виде.
– Какого лешего ты раньше молчала? – рявкнула я.
– Чтобы ты не наломала дров. Начала бы выяснять отношения, а с чего? Подумаешь, трахнул какую-то телку. Если наша красавица полная дура и не может от кухни до спальни мужика довести.
Я чуть не задохнулась от возмущения. Значит, Маклаков спит со всеми подряд, а я должна терпеть? Этот вопрос я и задала.
– Должна, – хмыкнула Дашка, – если хочешь быть богатой и замужней. Окольцуй сначала, а потом он от тебя никуда не денется. Можешь ему хоть яйца отрезать за измену, хотя на кой ляд он тебе без яиц? Короче, – сурово закончила она, – завтра утром встретишься с Ольгой Алексеевной.
– Зачем?
– Для разъяснительной работы. Должны же мы знать, к чему готовиться. Я с ней договорюсь.
– А что с ограблением? Может, мне в полицию сообщить?
– Ты меня в могилу загнать хочешь? Маклаков дал понять: сам разберется. Твое дело ждать, когда тебе преподнесут голову врага.
– Главное, чтобы мою раньше не оторвали, – пробормотала я, положив трубку.
Глава 2
С Ольгой Алексеевной я встретилась на следующий день в обед. Оказалось, с утра она как раз убиралась у Маклакова.
– Опять девка там была, – заявила мне, усаживаясь за столик и вешая сумку на спинку стула, я поморщилась. Женщина заказала чай, а я с горя три пирожных.
– Что за особа? – поинтересовалась без интереса. Честно говоря, Маклаков меня стал интересовать гораздо меньше. И дело даже не в том, что он обычный бабник, вчерашний грабитель не давал покоя. Полночи я пялилась на дверь, а уснуть смогла, только тщательно забаррикадировавшись.
– Вертихвостка. Но видно, из богатых. Шмотки дорогие, и ведет себя, будто она королева мира. Нос воротит и смотрит свысока.
– А зовут как?
– Кириллова Виктория Владимировна, двадцать пять лет, зарегистрирована по адресу: Радищева, дома пять, квартира семь, – увидев мой удивленный взгляд, женщина пояснила, – была возможность, я у нее паспорт посмотрела.
– Да вы просто Джеймс Бонд в юбке. И что, у них серьезно?
– Похоже на то. По крайней мере, она ведет себя, как хозяйка, и с ним обращается по-свойски, никакого стеснения.
– Ладно, – я прикончила последнее пирожное и поднялась, – будем работать.
– Давай, Никуся, тебя пристроят, следующая моя дуреха.
– Может, Дашке агентство открыть брачное, – бурчала я, отправляясь к своей машине. Утром я связалась с ремонтниками, и они ее починили. Попытались объяснить, что произошло, но, поймав мой взгляд, поняли, что это бессмысленно, и укатили. Правда, один попросил номер телефона.
– Будешь дальше рот разевать, точно станешь женой автомеханика, – заявила Дашка, когда я разместилась у нее в кухне с бокалом мартини, – постой, как фамилия девки, ты сказала?
– Кириллова.
– Да ну нет, – схватив планшет, подруга стала в нем рыться, – надо же, – высказалась в итоге в сердцах.
– Что? – поинтересовалась я без интереса, подливая себе мартини.
– Это дочка Владимира Кириллова, номер семь в списке холостяков.
Отбросив планшет, Дашка взяла с холодильника журнал и, пролистав, сунула мне в руки. С фотографии смотрел симпатичный мужчина лет пятидесяти пяти, седой, коротко стриженный, с мягким взглядом.
– Предлагаешь переключиться на него?
– Не вариант. Мужик два года назад схоронил жену, у той был рак. С тех пор живет один, женщин избегает, обязался хранить верность.
– А нам от этого какая польза?
– Никакой. Как и оттого, что его дочурка проводит ночи в постели Маклакова. Номер пять по ходу совсем не дурак и планирует объединить капиталы с номером семь.
– Женившись на его дочери? – проявила я сообразительность.
– Вот именно, а ты у нас целомудренность строишь. Тут такие капиталы в постель к нему ложатся, а ты… Эх, – подруга махнула рукой, – давай выпьем, что ли.
В итоге мы прикончили бутылку.
– А знаешь, – сказала я, когда мы, изрядно захмелев, сидели на диване и слушали музыку, – я даже рада, что Маклаков оказался негодяем.
Дашка выпучила глаза в непонимании, а я продолжила:
– Да-да. Вот представь, я бы в него влюбилась, отдалась, а он, подлец такой, женился бы на этой Вике.
– Дура ты стоеросовая. Какая любовь? Ты так рассуждаешь, как будто кому-то другому скоро тридцать.
– А может, я влюбиться хочу?
– Вот радости-то будет. Два месяца потрахаетесь, как кролики, среди цветов и конфет, а потом будешь всю жизнь плакаться на свою женскую долю.
Я икнула, взглянув на нее.
– Что же, по-другому не бывает?
– Бывает, если будешь слушать старших товарищей.
– Я тебе не верю, – погрозив ей пальцем, встала, – я спать.
Утром Дашка растолкала меня около десяти, я была катастрофически против.
– Какого черта? – поинтересовалась сурово.
– У тебя встреча.
– Какая встреча?
– С Риткой Мострюковой, это моя одноклассница, журналисткой работает в местной газете.
– И что? Она хочет взять у меня интервью?
– Ага, на тему, как вести себя, чтобы проворонить миллионера.
– А если серьезно? – я села на кровати, хмуро разглядывая Дашку. На ней вчерашняя попойка никак не сказалась. Здоровье у человека лошадиное.
– Она обещала рассказать о Кирилловой.
– Чего? На фига?
– Мы должны знать, что ожидать. В Интернете на удивление мало информации.
– Я думала, мы забили на Маклакова.
– Вот еще. Подумаешь, богатенькая дура. Да она даже некрасивая, – Дашка сунула мне под нос телефон с фотографией. Вика Кириллова, действительно, была далеко не хороша собой, но ухожена и выглядела модно.
