Юлия Ляпина
Дорогами судьбы

Глава 23

Путь орки начали в молчании, видимо голова трещала у всех. Приказы Сатра раздавала знаками, и только неугомонный ветер шевелил головные повязки и рубахи воинов, хвосты и гривы коней, и пел, пел свою тоскливую песню.

К обеду пришлось срочно искать воду – фляжки опустели, к счастью орки хорошо знали свои степи, воду нашли быстро, крошечный родничок сочился между камнями у подножия холма.

Воины уже пришли в себя и посмеиваясь вспоминали вчерашний праздник: кто кого победил, кто кого перепил, и кто кому подмигнул. Часто вспоминали и Царума Паленого Волка, гадая, чем он может откупиться за прозвище. Гелла смущаясь от подобных разговоров, отошла в сторону и присела на камни, но ее тут же согнала Синуш и подстелила овечью шкуру:

– Теперь садись. Разве мама тебе не говорила, что на холодном сидеть нельзя?

Гелла в ответ лишь вяло кивнула. Жуя кусок лепешки с овечьим сыром, и отпивая холодную вкусную воду, она пыталась вспомнить заклинание, которому ее учил брат. Его как наследника титула учили некоторым особенным заклинаниям, а юный наследник не нашел ничего лучше, как тренироваться на любимой младшей сестренке. Весь замок от герцога до горничной бегал смотреть на юную герцогиню с вытянутым зеленым носом. Потом были торчащие дыбом волосы и малиновые уши в белый горошек. Но к своему совершеннолетию он поднабрался опыта и столь забавных результатов почти всегда избегал.

Перед самой свадьбой лерда Винсента начали учить ощущать в человеке наличие родственной крови. Вообще в сокровищнице герцога имелись на такой случай артефакты, но такое умение позволяла главе семьи ощущать благополучие родичей на расстоянии. И вот сейчас герцогиня пыталась воспроизвести мысленно нужную формулу и активационный жест, надеясь ощутить связь с близкими людьми, дать понять родителям, что еще жива. Неожиданно ближайший к ней орк закашлял – из чашки с водой выпрыгнула лягушка, малиновая в желтую полосочку, потом еще одна, фиолетовая в зеленую крапинку, воин отбросил чашку и обнажив меч отпрыгнул за камень. В течении нескольких минут все пристально наблюдали за фонтаном разноцветных лягушек. Первой опомнилась Синуш:

– Гелла! О чем ты думала?

– Я? – Герцогиня вышла из своего забытья и потерев лоб зажатой в руке лепешкой пробормотала: – Брата вспомнила, как он меня магии учил.

Синуш картинно закатила глаза и затрясла головой, звеня подвесками:

– На тебе же дюжина сильнейших амулетов! Ты подумала о чем-то магическом, а они попытались твое желание воплотить!

Гелла вытаращив глаза, смотрела, как разноцветные лягушки уселись перед ней и уставились выпуклыми черными глазками.

– И что с ними делать?

Спросила она жалобно. Один из орков давясь от смеха, провел рукой над лягушками и сообщил, что это не просто галлюцинация, а вполне материальные объекты с небольшой магической составляющей.

– То есть они вполне живые?

– Да, госпожа, они полуразумны, как кошки или собаки.

– И долговечны?

– Проживут столько же, сколько создатель, и кажется могут делиться магической силой, но точно не скажу, надо понаблюдать.

Вздохнув герцогиня сползла с камня и пошла собирать новых питомцев в большой горшок, бурча себе под нос:

– Надеюсь, они не ядовитые, и не кусачие.

Синуш смеясь ей помогала, вслух восхищаясь психоделичностью некоторых сочетаний в окраске земноводных. А орк, из чашки которого изошел разноцветный фонтан, посоветовал набрать у родничка влажной травы и листьев. Обвязав горлышко сосуда тонким платком, Синуш унесла его, продолжая хихикать в повозку. Смущенная происшествием Гелла поспешила умыться и дать себе клятву упражняться в магии нагишом и ванной, чтобы сразу смывать неудачные варианты в водосток. Тут всеобщее внимание привлекла Сатра, до сих пор наблюдавшая за представлением молча:

– Останавливаться надолго не будем, пока лошади свежие нужно проехать больше.

И все принялись торопливо собираться, укладывать фляги и кувшины в сумки, проверять сбрую и затягивать подпруги.

Глава 24

Леди Сафрина совсем не огорчилась отбытию в город принца, а вот отсутствие хозяина дома ее смущало, но высоченная и неуклюжая кормилица с отбытием «мальчика» неожиданно преобразилась: ловко собрала посуду со стола и вынесла тяжелый поднос на кухню:

– Ну что, перекусили и довольно. Пора миледи делами заниматься дом лет пять как без женской руки. Матушка лорда Тира как все здесь обустроила, так и не бывала, а я старая тут не хозяйка. Вот дом обойдем, я все покажу, как устроено, да что есть, а пока Бук на улицу хозяек сбегает, поденщиц приведет.

Сепфора прыснула и поинтересовалась:

– А лорд Тир нас за самоуправство не побьет?

Кормилица серьезно на нее взглянула и ответила:

– На моей памяти тут первая приличная леди появилась, да и кошелек он тебе не просто так дал, считай, дом под начало вручил.

А потом, усмехнувшись, добавила:

– И потом, если в доме есть вкусный ужин и мягкая кровать все остальное мужчину будет интересовать в последнюю очередь.

И они обошли дом, столовую, кухню и спальни на втором этаже. Мистрис Карина внимательно наблюдала за Сепфорой и отметила ее смущение при входе в спальни герцога и принца, однако и разумные хозяйские распоряжения отметила тоже. Отдельным зданием стояла казарма для охранников, трава вокруг была вытоптана, а сбоку расположились тренировочная площадка и псарня. Порядок в казарме был несомненный, но леди Сепфора все же поинтересовалась нуждами охраны и аккуратно записала все на небольшую дощечку, покрытую воском.

Вскоре один из молчаливых охранников привел пяток немолодых женщин – поденщиц, которым Сепфора сразу нашла работу, а чуть позже вместе с кормилицей сама выбралась к ближайшему небольшому рынку за продуктами и необходимыми женщине мелочами.

Бродя среди прилавков, женщины разговорились, леди Суонси интересовалась детством герцога, а кормилица охотно о нем рассказывала.

– Да миледи мастер Тир был очень шаловливым ребенком, но и добрым тоже. Видели собачонок на псарне? Ему лет пятнадцать было, когда кучер сбил кнутом беременную суку на улице, а Тирос ее подобрал и привез в замок. Миледи его матушка, конечно, была недовольна, но позволила держать ее на псарне. Да и мужички наши усатые, гвардейцы бывшие, безземельные, да искалеченные, видела какие шрамы у всех? Почти все без семей, разве там племянница какая, или мать старая, а он им службу достойную дал, деньги платит, да еще зарок положил – мол пить на службе нельзя, так только раз в месяц!

Под такие разговоры покупки сделали быстро и вернулись к дому, а следом шли нагруженные корзинами и свертками охранники, не выпуская женщин из виду.

Леди Сепфоре было над чем задуматься, мелькало в словах мистрис Корины что-то странное, но насущные заботы по дому постоянно отвлекали. Буквально через несколько минут пришел средних лет мужчина в опрятном коричневом камзоле, и обсудил с леди Суонси проблемы суда и следствия, а кроме того испросил поручения слугам и управляющему. Разговор занял более часа, и простившись с мэтром Лиисом леди Сепфора вновь обошла дом проверяя работу поденщиц.

Посмотрев, как работали нанятые женщины весь день, она их отпустила, предложив трем из них вернуться утром, и поужинав в компании кормилицы, уселась в гостиной писать распоряжения своем слугам. Однако время шло, а ни хозяин дома, ни его друг не возвращались. Солнце уже село, кормилица удалилась в свой домик, похвалив на прощание гостью хозяина, охранники выпустили собак – огромных и тяжеловесных псов бойцовой породы и парочку шустрых «звоночков».

Огонь в камине разожженный вначале скорее для уюта прогорел до рдеющих углей, а свечи оплавились почти до подсвечников, когда у ворот раздался какой-то шум. Сепфора едва не задремавшая в кресле тотчас зажгла большую свечу и вышла в холл. Охранник, заночевавший в доме для спокойствия леди, вышел из кухни с тяжелым палашом наперевес. Дверь скрипнула, открываясь, и в нее ввалился привратник, двумя руками придерживая под руки принца и герцога.

– Миледи! – Тиросу удалось собрать глаза в кучку и разглядеть Сепфору со свечой в руке. Он даже сделала попытку изобразить поклон, но потерпел полное фиаско и подбив ноги привратнику улегся на паркет.

– Милорд, вы собираетесь ночевать прямо здесь?

Сепфора подошла ближе пытаясь оценить степень опьянения обоих. Тут из алкогольной задумчивости вынырнул принц:

– Вот видишь! Я тебе говорил! Она уже пилит тебя как настоящая жена! Еще чуть-чуть и ты попадешься в ее сети!

Тирос на это отрицательно мотнул головой, пробормотал что-то неразборчивое, а потом, поднявшись на четвереньки, заглянул Сепфоре в лицо и проговорил, шатаясь и с трудом удерживая равновесие:

– Миледи! Я еще не встречал таких теплых глаз, таких нежных рук, такой доброй улыбки… И окончательно обессилев рухнул, не дождавшись ответа.

– Тир! Ты идиот! Принц попытался сесть, опираясь на изящную стойку для канделябров, но охранник успел подхватить его. Мотыляясь из стороны в сторону принц обличающе ткнул пальцем в посапывающего герцога:

– Все, все планы насмарку!

Тут заметив поднявшегося с пола привратника, он неожиданно перешел на заговорщицкий шепот:

– Ну чем ему не приглянулась та девчонка за столом? У нее было все такое же, как у этой, даже лучше! Небрежный жест в сторону леди Суонси, едва не уложил сюзерена рядом с подданным. – А теперь он хочет бросить меня одного на поиски избранницы богини. Принц уже шептал: – А еще друг называется!

И столько в этих словах было мальчишеской обиды и жалости к самому себе, что леди Сепфора не выдержала и кивнула охране:

– Ведите барона наверх, и снимайте одежду. Таз с водой и полотенце у него в комнате, как только уложите, возвращайтесь за хозяином.

Охранники кивнули, а Сепфора оставшись наедине со спящим герцогом неожиданно для себя погладила его по голове, он забормотал и повернувшись уткнулся лицом в ее ладонь.

Утром, едва зелененький герцог открыл глаза в комнату вошла кормилица, и поставив на столик поднос осуждающе покачала головой.

– Чем это ты напугал вчера бедную девочку, Тир? Она даже к тебе в комнату не пошла с бульоном, меня отправила. Говорила кормилица негромко, и аккуратно поправив подушку, вручила страдающему с похмелья воспитаннику чашку горячего пряного бульона и сухарик.

– А ведь вечером леди вас дождалась, окна открыла, шторы задернула, знала, что с утра вы на белый свет и смотреть не захотите. Вот и бульон сама сварила, с травками, сказала, от тошноты точно поможет.

Герцог, не вслушиваясь в ворчание кормилицы, маленькими глотками отпивал бульон и розовел прямо на глазах, потом вспомнил вчерашний вечер – и поморщился. Найдя управляющего и отдав ему необходимые распоряжения они с принцем решили перекусить в приличном трактире в центре квартала. Сначала просто ели, запивая блюда вином. Потом принц заказал дорогой ромовый десерт и возле стола появились две барышни в очень открытых платьях, причем одна слегка напоминала леди Суонси – кареглазая шатенка с пышным бюстом.

В этом трактире как выяснилось, выступал неплохой бард, и герцога увлекло его выступление, тем временем вино в бокалах стало крепче, а девицы перебрались на колени кавалеров. Сначала герцог обманывался иллюзией схожести, но вдохнув крепкий запах духов и пота сморщился и отсадил сотрапезницу подальше. Он просто смотрел выступление, время от времени отхлебывая вино. Но принцу этого показалось мало – он потащил друга играть в кости, а потом заливать крепким вином проигрыш.

После того как Тирос отказался подняться с трактирной барышней в комнату наверху принц озверел и принялся глотать бокал за бокалом, попутно заставляя герцога поддерживать каждый тост. К счастью герцог выпил меньше, как ему казалось, и сумел убедить принца вернуться домой до того, как упадут их мороки. Он смутно вспомнил темный переулок и ворота, в которые пришлось долго стучать, а дальше все было смазано и мутно.

Кормилица, закончив отчитывать Тироса, сообщила, что по приказу леди Сепфоры его и гостя ждет теплая ванна с мятным маслом, и надо бы поторопиться, пока вода не остыла.

– Одного я не пойму, цыпленок, зачем тебе понадобилось пить эту жуткую жасминную настойку?

– Что ты кормилица, удивился герцог, мы пили только вино!

Жасминовая настойка изготавливалась контрабандистами на побережье Южного моря, ее особенностью было то, что ее изготавливали с применением местных растений способных вызвать галлюцинации, а неприятный аромат маскировали лепестками жасмина, но пить ее было опасно для здоровья. Кормилица недоверчиво покачала головой и сказала:

– Посмотри в зеркало, дружок, и вспомни в каком притоне вы пили.

Герцог, бережно неся голову, подошел к туалетному столику и уставился в сумрачную тень зеркала: глаза имели явственный желтый цвет, первый признак употребления настойки. В тяжелой голове неожиданно быстро замелькали кусочки воспоминаний: недовольная гримаса принца, вино с терпким привкусом, трактирная девка, внешне похожая на леди Суонси, и бесконечная вереница бокалов после.

Взъерошив волосы, герцог отправился в смежную со спальней ванну. Принц был уже там, плавал в просторной бадье набитой какими-то травами, рядом на стуле покоился бокал с питьем, к которому Его Высочествовремя от времени прикладывался.

Поморщившись, герцог скинул грязную потную одежду и вошел в маленький закуток, в котором располагалась небольшая железная печка с уложенными поверх камнями – настойку необходимо было как можно скорее вывести из организма. Плеснув мятной воды на камни, Тирос постоял в волнах обжигающего жара пытаясь утихомирить в своей душе ярость.

Они пили в заведении в центре города, в дорогом, но таком, где жасминовую настойку можно просто заказать, как трубку с опием или экзотическую красотку с южных островов. Наконец мозги заработали, и герцог отчетливо увидел причины, побудившие принца на подобный шаг, а увидев он вдруг хмыкнул, и покачав головой вышел из парной.

Бадья для него тоже была готова, и кормилица, фырча что-то себе под нос, принесла целый кувшин с нежно – розовым питьем.

– Что это? – удивился герцог.

Принц, судя по виду и запаху прихлебывал обычную смесь трав, помогающую от головной боли и спазмов желудка.

– Леди сказала, что вам сегодня нужно пить это, иначе на устранение последствий уйдет несколько дней.

Герцог принюхался и сделал осторожный глоток. Пахло вкусно, какими-то ягодами и травами и чуть-чуть медом. На вкус напиток очень напоминал ягодный кисель с небольшими примесями, но желудку сразу стало легче, да и молоточек, стучавший по черепу изнутри, затих. Полежав немного в горячей воде, герцог собрался с мыслями и официально обратился к принцу:

– Ваше Высочество!

Принц поднял мутные глаза и посмотрел на герцога глазами страдающего спаниеля.

– Слушаю вас герцог.

– Я герцог Тирос Альфос Миринд Тримейн, вассал Его Королевского Высочества принца Симона Ульвеля Калабриана клянусь не оставлять Вас в ваших поисках леди Геллы при одном условии: по истечении ваших поисков вы дадите разрешение на мой брак с леди Суонси.

Принц выругался и попытался уйти под воду, но бадья была для него мелковата. Тогда он вынырнул и разразился пламенной речью, весь смысл которой сводился к тому, что сия интриганка недостойная целовать пыль под ногами могущественного герцога, околдовала его, или он сам лишился разума, и задача принца уберечь друга от беды.

Тирос в ответ неожиданно грустно улыбнулся и сказал в ответ:

– Знаешь, Кэл, я кажется, понял, почему богиня не дала свершиться вашему браку, но это сейчас не важно, ты помнишь, что родители стали подыскивать мне невесту, едва я переступил двери детской?

Принц удивленно кивнул, вспоминая несколько странных историй о несостоявшихся помолвках герцога Тримейна.

– Первый раз я обручился в пятнадцать лет, так хотели родители, и я ничего не имел против миленькой девчушки в розовом платьице, пока не застал ее на конюшне в объятиях ее кузена. Оказалось, что девушка меня ненавидит, а согласие на брак из нее выбили недельной голодовкой и поркой.

Второй раз все было лучше, как мне казалось. Я влюбился, помнишь в училище ежемесячные балы с классом Королевских воспитанниц? Она была сиротой и бесприданницей, отец отговаривал меня, но я не слушал, порхал на крыльях чувств, а девушка видела во мне хорошую партию и возможность носить бриллианты. Открылось все случайно – на приеме в посольстве меня пытались разговорить, по одному щекотливому поводу, а она взяла мой бокал.

Принц уже почти выбрался из воды – он считал герцога своим другом, но еще никогда не слышал от него столь откровенных речей.

– Потом было еще несколько знатных девиц, которые только укрепили мое мнение о браке как о сделке, но Богиня помогала мне избегнуть брачных уз. А леди Суонси, она другая. Посмотри на это – Тирос обвел рукой помещение ванной комнаты, напитки, чистую одежду в стопках и полотенца.

– Это все для нас, не для принца и герцога, а для уставших мужчин, переборщивших с вином после долгой дороги. И от этого я не откажусь. Я выполню свою клятву и помогу тебе с леди Геллой предстать перед алтарем богини, а потом женюсь сам.

Принц смущенно отвел глаза и выдавил:

– Прости за настойку.

– Я понял, зачем ты хотел напоить меня, и зла держать не буду. Ты дашь разрешение на брак?

– Дам. – Принц набрал в грудь воздуха и официальным тоном произнес: – Ты можешь жениться на леди Суонси в любое время дня и ночи, но это не отменяет выполнение твоей клятвы.

– Согласен, сейчас позову священника!

Принц хрюкнул и едва не вывалился из бадьи:

– Штаны надеть успеешь?

– Попробую.

Дружный смех, вызвавший приступ головной боли обоих примирил друзей, и окончив купание они осторожно оделись и спустились в столовую.

Глава 25

Лягушки в горшке быстро освоились и принялись мелодично квакать. Орк возница хмурил черные соболиные брови и нервно потряхивал длинной косой. Синуш хихикала и советовала Гелле научить лягушек квакать боевую песнь, тогда вознице будет легче.

К вечеру орки, сопровождавшие герцогиню начали погонять уставших коней.

– Что за спешка?

Поинтересовалась Гелла у неутомимой Синуш.

– Сатра хочет заночевать в шатре. До границы около дня пути, и здесь уже бывают стычки, но на землях шамана Будура Заячьи Уши нам ничего не грозит. Кроме самого шамана, подумав, добавила девочка.

Через час, практически на закате орк – разведчик подал сигнал, и орки тотчас окружили девушек и приготовили оружие. Впереди показались большие плоские камни, такие огромные, что орочьи шатры в их тени казались детскими игрушками. Шатров было всего три – для самого шамана, его жен и детей. Только подъехав ближе, Гелла поняла, сколь монументальными по меркам степей были эти сооружения. Шаман очевидно совсем не кочевал – колья, забитые в сухую землю, были толщиной в руку взрослого орка, крышку к земле прижимали крупные осколки камня, а сама крышка была двуслойной – поверх слоя войлока лежал слой лошадиных шкур. Воины оставались в седлах, держа оружие наготове:

– Почему так?

Шепотком спросила Гелла у Сатры.

– Пока нас не выйдет приветствовать сам хозяин, мы здесь чужие, а Будур умеет защищать свой покой.

Тут покрышка самого большого шатра откинулась, и из него выбрался невысокий кривоногий человечек в одежде из лошадиных шкур, с высокой шапкой из конских хвостов на голове, и поманил прибывших рукой. Выдохнув, Сатра кивнула воинам, и те убрали оружие в ножны, и стали соскальзывать на землю.

Из шатра поменьше показались три женщины – одна в приличных летах, за юбку второй цеплялся малыш лет трех, а последней вышла молоденькая девушка, ровесница самой Геллы, может быть чуть старше. Старуха и молодка тотчас захлопотали, расстилая кошму, готовясь к ужину, а женщина с ребенком ушла в самый маленький шатер. Вскоре оттуда выбежали две абсолютно одинаковые девушки и два парня лет по тринадцать, они взялись напоить лошадей и принести воды для стола.

Лягушки настороженно молчали, но когда стол был накрыт, а из большого шатра вышел шаман, потрапезничать с гостями, квакушки опять завели свою немелодичную песенку. Шаман шустро подпрыгнул и уставился на повозку. Вообще-то Сатра получила от Матери племени некоторое количество монет и интересных вещиц на подарки. Вот и шаману была приготовлена теплая накидка из яркой ткани. По слухам, старик мерз даже в дни большого камлания. Многие считали, что потому шаман всегда держит рядом молодую жену – согревать его старые кости. Но старый Будур, даже взгляда не бросил на дорогую ткань, а сразу пошел на звук. Встревоженная Гелла поспешила следом:

– Чьи это?

Спросил старик, а заглядывая пронзительным черным взглядом в испуганные голубые глаза.

– Мои.

– Сама делала?

Гелла только кивнула, решив не вдаваться в подробности.

– Подаришь парочку? Давно таких хочу?

Старик неожиданно расплылся в беззубой улыбке.

– Я еще не знаю, что они умеют, запинаясь, проговорила Гелла.

Шаман расхохотался, потом утер ладонью слюну и сказал:

– Покажу, так подаришь? Не бойся, плохого, не сделаю, а если будешь их магией подкармливать, они тебе икру отложат.

Деваться было некуда. Старик ловко подхватил одну лягушечку и посадил себе на голову, квакуша сидела смирно, а над вытянутыми ладонями старика неожиданно собрался сизый дымок, и герцогиня увидела степь, табун лошадей и красивую орчанку в длинном платье, увешанную украшениями, встречающую гостя поклоном.

– Видела? Это я за младшей женой ездил, и так можно любые мысли показать, а еще можно так.

Шаман ухватил из горшка черно-зеленую лягушку в оранжевую крапинку и спрятав ее в кулаке осторожно подул, лягушка на миг стала словно прозрачной и некоторые ее части замерцали алым цветом.

– Вот, это лекарям полезно, подышит больной на лягушку. подышит и все его болячки сразу видны!

– Спасибо большое. – Поклонилась Гелла. – Выбирайте себе каких хотите.

– Да этих вот и возьму.

Шаман сгреб лягушек в широкие ладони и ласково что-то им шепча пошел к столу. Жены его видимо ко всему привычные даже аппетита не потеряли, поглядывая, как шаман делится с лягушками кусочками овечьего сыра и поглаживает разноцветные спинки. А воины орки с усмешкой посматривали на герцогиню, видимо представляли ее во дворце за столом полном разноцветных лягушек. После ужина смешливая Синуш потащила Геллу кормить лягушат тем же овечьим сыром:

– Только к каждому кусочку немножко магии добавляй, и поглаживай, тогда они только у тебя еду брать будут.

Утром шаман вышел проводить гостей, с лягушками в руке, и на прощание вручил Сатре причудливый амулет с конским зубом в середине:

– Это охрана до самой границы, а там уж вампирьи тропы пойдут.

Сатра, Гелла и Синуш благодарно поклонились и тронулись в путь.