Юлия Кира
Тайны Ривердейла. Загадочный сосед
Все имена и события вымышлены! Любые совпадения с реальными людьми случайны!
© Кира Ю., 2024
© Издательство «Союз писателей», оформление, 2024
© ИП Соседко М. В., издание, 2024
Глава 1
Нежная трель гитары разносится по округе с крыльца дома. Это одна из таких улиц, где стоят аккуратные коттеджи с идеально подстриженным газоном. Соседи улыбаются друг другу, а втайне ненавидят. Радуются неудачам, и в глубине души черная и липкая, как смола, зависть пожирает их изнутри оттого, что у соседа «трава зеленее».
Конечно же, здесь не все такие, но большинство.
Мы переехали в этот район относительно недавно. Он более дорогой, чем тот, в котором мы жили ранее. А произошло это потому, что отец получил повышение и мы смогли позволить себе сменить жилье в Ривердейле[1] на пригородный двухэтажный дом в Эванстоне[2]. Хоть и в кредит, но со своим идеально стриженным газоном и видом на реку Мичиган.
Уже на первой вечеринке- барбекю мы поняли, что здесь лучше держать язык за зубами, и из- за этого не особо вписались в местный контингент. По вечерам за ужином мы не обсуждаем, какое ужасное и безвкусное платье сегодня было на миссис Браун из дома слева от нас.
У нас обычная семья, в которой все друг друга ценят и уважают. Наши вечера занимает обсуждение моей учебы. Профессия криминалиста – дело занятное. Мы пробуем вместе готовить новые рецепты, ходим на театральные постановки, а иногда читаем комедии по ролям.
Последние дни лета. Апельсиновый закат. Я склонилась над инструментом, пристально наблюдая за скольжением тонких пальцев по грифу[3]. Непослушные белокурые пряди вновь упали на лицо, и я попыталась их сдуть. Это отвлекало и вызывало раздражение. Музыка резко оборвалась минорным аккордом.
Нахмурившись, я сердито откинула волосы назад, и тут мое внимание привлек автомобиль, завернувший на нашу улицу. Внимательно просканировала территорию на предмет присутствия наблюдателей. Тишина. Я бережно отставила гитару за садовое кресло из ротанга и, сбежав по лестнице, нырнула за толстый ствол дерева.
Напротив дома аккуратно припарковался «Шевроле- Вольт»[4], светло- серого цвета. Из него с громким смехом выбралась семейная пара.
Я осторожно выглянула из своего укрытия, приоритетно отдавая внимание главе семейства. Он с искренней улыбкой направился к багажнику и начал доставать крафтовые пакеты с покупками. А его жена Дафна, невысокая кареглазая брюнетка, поспешила на помощь сыну. Высвободив его из детского кресла, она оглянулась, но, не найдя ничего интересного, подошла к мужу. Они поцеловались и пошли к дому.
Это единственная семья, которая тогда не пришла на нашу вечеринку. Они живут в своем мирке, в который никому нет входа.
Чета Грегори со спящим ребенком скрылась за белоснежной дверью. А я, понаблюдав еще немного, поторопилась в дом. Ужин.
– Милая, с тобой все в порядке? – обеспокоенно поинтересовалась мама, ставя салатник на стол. – Ты в последнее время сама не своя. – И провела рукой по моим волосам.
Папа оторвался от чтения газеты, которую не успел досмотреть за завтраком, и смерил внимательным взглядом.
– Да, мам… – А сама уставилась в полупустую тарелку, чувствуя, как от лжи краснеет лицо.
– Ты же знаешь, – она наклонилась ко мне и обняла за плечи, – ты можешь всем с нами делиться. Мы никогда не осудим тебя и всегда поддержим.
Я коротко кивнула и вернулась к поглощению остатков ужина, абсолютно не чувствуя вкуса еды. Щеки продолжали лихорадочно гореть.
Мама наблюдала за моей отстраненностью, все больше погружаясь в чувство беспокойства. Стараясь не привлечь внимание, она незаметно прикоснулась к руке мужа и кивнула в мою сторону.
Он пожал плечами и подал знак «потом».
– Мама, спасибо! Было очень вкусно, ты, как всегда, самая лучшая!
И, наспех чмокнув ее в щеку, я поторопилась на кухню помыть посуду.
Мама, проводив меня взглядом до выхода, вновь встревоженно посмотрела на папу.
– Не беспокойся так, дорогая, – сделал он попытку ее успокоить, – все мы были в ее возрасте, уж наверняка влюбилась. – И дружески похлопал по руке.
Лили немного успокоилась и приступила к обсуждению завтрашних покупок.
Закончив с делами на кухне, я протараторила пожелания спокойной ночи и юркнула на второй этаж, в свою комнату.
Сначала задания по учебе.
На улице стемнело, с каждым днем это происходит все быстрее и быстрее. Я погасила свет и переоделась в заранее приготовленную большого размера черную футболку. Найдя на привычном месте бинокль, устроилась в кресле у окна.
Томас Грегори вышел из ванной комнаты в одном полотенце на бедрах.
Я приблизила еще сильнее изображение и приоткрыла рот от восторга, рассматривая его отлично сложенное тело, говорящее о том, что он регулярно тренируется. Капельки воды стекали по накачанному торсу.
Он смотрел куда- то в сторону и что- то увлеченно рассказывал, приправляя тираду жестикуляцией. На лице то и дело появлялась улыбка. В поле зрения попала собеседница. Короткий молочного цвета халат придавал контраст стройным ножкам с бронзовым загаром.
Его улыбка стала шире, а потом они и вовсе весело захохотали. Дафна подошла к нему вплотную и игриво шлепнула по плечу. Томас перехватил ее руку и притянул к себе. Поцелуй. Долгий и дразнящий. Он развязывает поясок халата и властным движением спускает его с плеч супруги, демонстрируя, что под ним ничего нет. Мне непонятно, что он сейчас делает, но Дафна запрокидывает голову и слегка раздвигает ножки, а Томас в это время придерживает ее за поясницу.
«Где его вторая рука? – задаюсь вопросом, судорожно ища ее глазами. – Похоже, между ног…»
Моя рука скользит к хлопковым белым трусикам.
Он разворачивает ее ко мне лицом, на котором застыла гримаса блаженства.
«Ах вот она», – рассуждаю, найдя там, где я и предполагала.
Томас подводит жену к кровати и, слегка толкнув на нее, ставит на колени. Мне кажется, я отсюда слышу, как она кричит. Я не верю, что ей так хорошо… Не успеваю додумать эту мысль, по телу разливается волна наслаждения и, откинув бинокль, зажимаю рот ладонью.
А Томас все продолжает и продолжает… Какой же он выносливый!
Когда он закончил, я по привычке убрала бинокль в полку и ушла в душ перед сном. Перед тем как лечь спать, я в последний раз выглянула в окно. Там, в доме напротив, уже было темно. Мой взгляд привлек черный автомобиль возле нашей подъездной дорожки.
«Хм, это странно… Он не из наших. Я знаю машины всех соседей на нашей улице».
Я приблизилась к стеклу почти вплотную в попытках рассмотреть.
«Кто ты?»
Из автомобиля сноровисто выбрался мужчина- афроамериканец и воровато огляделся вокруг. В Эванстоне властвовал безмятежный покой. Он присел на капот и начал сосредоточенно всматриваться в дом семьи Грегори.
«Это чертовски подозрительно!»
В безмолвном мраке раздался далекий лай собаки, что спугнуло ночного наблюдателя. Он вернулся в салон и уехал под мой недоуменный взгляд.
Ранним утром родителям рассказала про загадочного мужчину и, закончив с завтраком, поспешила на учебу.
Неугомонный Мэйсон не дает мне прохода, хотя, наверное, я раз сто отказала в свидании с начала учебного года. Моя подруга Нэнси скромно хихикнула в кулачок и оттолкнула его от нас, требуя прохода.
– Может, все же согласишься? – рассматривая себя внимательно в зеркале женского туалета, поинтересовалась она у меня.
– Не думаю. С виду он не очень умный парень. – Я подтянула белоснежный гольф и поправила шнурки на своих черных высоких сапогах в стиле милитари[5].
Нэнси напомнила про начало занятий через несколько минут. Я привела шапочку в надлежащий вид, и мы молча направились в аудиторию. Но мои мысли были далеко за пределами Университета Лойлы[6].
Глава 2
Я только что вышла из университета. Некогда зеленые деревья на территории учебного заведения начали менять свой цвет в красный с оранжевым. Подул ветер, сорвав новую порцию листьев, и закрутил в причудливом вихре. Я протянула руку в попытках поймать листочек, но тут меня окликнули.
Я обернулась к Нэнси и Мэйсону, которые торопились ко мне. Пока стояла в ожидании, бросила взгляд на историческое здание из рыжего кирпича с такой же морковной черепицей.
Помню, как на первом курсе рассказывали его историю, но мне только запомнилось, что в кампус Лейк- Шор Университет Лойлы переехал в 1912 году. А основал колледж Святого Игнатия священник- иезуит и педагог Арнольд Деймен, позже его переименовали.
Сделав пару шагов назад, присмотрелась к возвышающемуся куполу, но подбежавшая подруга не дала возможности дальше разглядывать архитектуру здания, ткнув пальцем в живот.
– Эй! – возмущенно отмахнулась от нее. – Больно!
– Ты чего без нас убежала?! – сердито возмутилась Нэнси.
– Я домой хочу, вы снова утянете гулять по улицам города до вечера.
– Тебя Мэйсон потом до дома отвезет. – И многозначительно посмотрела на Дэниэла.
– Роуз, она не гонит, реально подвезу, – парень расплылся в глупой улыбке.
«Вот так цирк», – подумала про себя и, развернувшись, потопала в сторону остановки.
– Ладно, не трогай ее. Она снова не в настроении, – бросив хмурый взгляд мне вслед, пробормотала Нэнси.
– Ты тоже это заметила, да? Как переехала в новый район, она изменилась.
– Ага, пойдем какао попьем. Потом в кино заглянем, там интересные фильмы идут. Хочу на ужастик сходить. – И потянула Мэйсона в другое направление.
Запрыгнув в автобус, я заняла место у окна. Проводила друзей грустным взглядом и вставила капельки наушников в уши. Ближайшие полчаса мне предстоит трястись в общественном транспорте и наблюдать за городским пейзажем.
Покопавшись в воспоминаниях, откопала момент, когда впервые увидела Томаса Грегори.
В этом году была необычайно теплая весна. Настал день икс. Я прощаюсь со старой улицей, домом, соседями и прячу слезы от родителей, быстро смахивая их со щек. Я не знаю, куда мы переезжаем. Решили сделать для меня сюрприз. Папа заверяет, что мне обязательно понравится. Хочется ему верить, но пока что получается с трудом.
Мы проехали через весь Чикаго. Мимо пролетали небоскребы. Город высоток. И въехали в район Эванстон. От удивления я непроизвольно открыла рот и, не веря происходящему, посмотрела сначала на маму, потом на папу.
– Да- да, детка. Именно здесь мы теперь и будем жить. – И Уильям Роуз расплылся в широчайшей искренней улыбке.
Аккуратные двухэтажные дома как на подбор свежевыкрашенные и ухоженные. Участки утопают в зелени, кустарниках и цветах. Мамочки гуляют с колясками по тротуару и без умолку болтают. Замечая нас, в транспорте логистической компании приветливо машут и провожают взглядами.
А вот и наш дом с коричневой черепицей и белыми ставнями. Мы весь день копошимся, разбираем коробки. Дико устали – настолько, что даже нет сил приготовить ужин. Мама заказывает доставку пиццы и три порции картофеля фри.
– Сходи на берег, – предлагает мама, – а мы с папой закончим здесь и присоединимся к тебе.
На ее лице теплая улыбка – так умеют улыбаться только познавшие материнство. С безусловной любовью.
Папа показал, куда идти, и, найдя плед, проводил через дорогу.
Я нежусь в лучах закатного солнца. Слушаю музыку, наблюдая за переливами воды. Мне так хорошо… Внезапно в меня что- то прилетает с небольшой силой, я резко разворачиваюсь, широко распахнув глаза от испуга. Ко мне бежит мужчина в светлых хлопковых шортах и белом поло.
На его лице виноватая улыбка.
– Прошу, простите! – И тянет руку за маленьким резиновым мячиком.
На заднем плане маячит карапуз.
– С сыном играем, немного не рассчитал, знаете… – ему стало неловко. – Еще раз прошу, извините. Постараемся больше вас не беспокоить.
И убежал к мальчику.
Его улыбка. Мне кажется, я сразу в нее влюбилась.
Вынырнув из закоулков памяти, двинулась в сторону выхода из автобуса.
С нетерпением дождалась вечера, ведь я вновь смогу понаблюдать за ним, и, пожелав спокойной ночи родителям, убежала к себе.
Живу уже несколько месяцев в этой комнате, но все никак не могу привыкнуть.
«Какая она?» – задаюсь вопросом.
В светлых тонах. И в ней нет души.
Вспоминаю свою комнатушку в старом доме. Выцветшие голубые обои в мелкий желтый цветочек. Обшарпанный комод с наклейками от жвачек. Первое время мама пыталась бороться с этой моей дурной привычкой, но, осознав, что это бесполезно, отстала от меня.
На гардинах висят шторы цвета моря, на них остались следы затяжек котенка, который потом куда- то сбежал. Я долго грустила. Папа предлагал принести нового, но я так и не смогла свыкнуться с потерей того малыша. Это я виновата: забыла плотно закрыть дверь.
Из окна виднелся соседний дом, и жил там вредный мальчишка, который дразнил меня за мой цвет волос и кривые зубы (мне поставили брекеты), а попав однажды в передрягу, сдружились и с Джейсоном. Стали друзьями не разлей вода, а в старших классах признались друг другу в любви.
На полу ковер, старенький, достался еще от бабушки с дедушкой. Я знаю на нем каждое пятно: ближе к выходу из комнаты – от бенгальского огонька. Впервые выпросила его на Рождество подержать. Маленькая жгучая искорка попала мне на руку, и я так испугалась, что выронила, чуть не спалила дом.
На моей постели лежал розовый плед с изображением Барби. В моем детстве у меня была только одна такая кукла, и я ее очень берегла, пока этот дурак Джейсон не отобрал силой и не отрезал ей косу. Папа обещал подарить новую, но этого так и не случилось. Зато подарили на день рождения гитару, и я забыла обиду за несдержанное слово.
Я сейчас стою посреди полупустой спальни, что модно называть минимализмом. На стенах – абстрактные картины в черных рамках. Мои фотографии. Двуспальная кровать застелена серым покрывалом крупной вязки. Современный комод с плавно выдвигающимися ящиками и зеркало с подсветкой над ним. У правой стены две коробки, которые я так и не разобрала. Чувствую себя оголенной и растерянной.
Глава 3
Я прохожу мимо дома четы Грегори, выдыхая облачка пара. Морозно. На улице уже стемнело, я плотнее закуталась в парку и уткнулась носом в мех воротника. В наушниках играет Леди Гага «Just dance». Дорожка усыпана опавшей жухлой листвой. Я решаюсь пнуть кучку, лежащую на моем пути, и, неожиданно поскользнувшись на застывшей луже, бухаюсь на спину.
В голове стоит звон, а я не могу оторвать глаз от россыпи звезд.
– Вы не ушиблись? – слышу голос будто издалека.
Когда меня начинают тормошить, понимаю, что мне не послышалось.
– С вами все в порядке?
Чьи- то сильные руки тянут вверх.
Я решаюсь посмотреть на спасителя и застываю. Мгновение. Он смотрит недоуменно, наверное думая про меня, что я явно не в себе.
– Вы же девушка из дома напротив? – спрашивает он, теперь разглядывая с интересом.
Я молча киваю, не в силах отвести взгляд. И все еще держусь за него.
– Будем знакомы, я Томас Грегори. – Отпустив меня, он жмет мою ладонь, облаченную в обрезанную перчатку.
– С- саша Роуз, – лепечу в ответ, опуская глаза на сжатые руки.
– Приятно познакомиться, Саша Роуз! – И на лице мелькает искренняя улыбка. – Так ты не ушиблась?
«Он видел, как я упала. Боже, как стыдно- то!»
– Нет… вроде.
– Давай провожу до дома, не дай бог, снова поскользнешься.
Идем в безмолвной тишине, я бросаю на него взгляды исподтишка. Начинает падать снег. Тяжелыми, волшебными хлопьями. Я запрокидываю голову назад, подставляя личико снежинкам.
Свет фонаря золотит белоснежную кожу. Боковым зрением замечаю заинтересованность вперемешку с восхищением в глазах остановившегося рядом мужчины. На мгновение чувствую свою уязвимость и глубоко вдыхаю ноябрьский студеный воздух.
Мы замерли посередине проезжей части. Чужие друг другу и совсем непохожие.
– Томас? – слышим голос Дафны и одновременно оборачиваемся на зов. – У тебя все в порядке, дорогой? – встревоженно выспрашивает она у мужа, стоя в пушистых тапочках на крыльце.
– Да, дорогая. Я сейчас приду. Не мерзни, зайди внутрь. – Он поворачивается ко мне. – Пойдем?
Я отвернулась, чтобы спрятать вспыхнувшую злость, и потопала по скрипучему снегу.
– Береги себя, Саша Роуз, – радушно пожелал мистер Грегори, доведя до лестницы.
Я кивнула с натянутой улыбкой и поторопилась в тепло.
После ужина быстрым шагом преодолела лестницу. Сердце бешено колотилось.
В этой комнате я была одна и могла позволить себе прокрутить события минувшего вечера. Подперев дверь спиной, нервно прошлась руками по волосам, после чего сильно зажмурила глаза, сопоставляя его внешность в реальности с фотографиями в социальных сетях.
В темноте не смогла разглядеть цвет его глаз. Но улыбка… Своей жене он улыбается иначе.
«Как же бесит!»
С разбега бросилась на кровать и начала орать в подушку.
Я обессилено перевернулась на спину. По щекам проложили дорожки горячие слезы, стекая в уши, и я громко шмыгнула. Чтобы не дать себе окончательно расклеиться, внезапно подскочила и уставилась в окно напротив. Там темно.
На следующий день мы с мамой отправились за покупками в супермаркет.
Я вяло бродила между стеллажами с продуктами. Хотела выбрать хлопья на завтрак, но ни один из вкусов не привлек внимания. В хлебобулочном отделе мелькнула знакомая головка с черной копной волос, и я ускорила шаг.
«Вдруг он тоже здесь?» При этой мысли участилось сердцебиение.
Дафна катит Остина в тележке и что- то щебечет, а я, как ненормальная, следую по пятам. Их сын тянет ручонки ко всему яркому и привлекающему взгляд. И достигает своей цели, цепляя что- то по пути. Несколько упаковок «Милки Вэй» падают на пол, а он восторженно пищит, держа одну из них. Женщина журит малыша и треплет пухлые щечки под его радостный визг.
Я наблюдаю, как она наклоняется за сладостями и краем глаза примечает меня.
«Как же я тебя ненавижу!» – думаю про себя, желая провалиться ей сквозь землю.
Что- то заставляет ее пошатнуться, и Дафна поворачивается ко мне с немым вопросом во взгляде.
Моя ненависть слишком осязаема, и она делает шаг назад, закрывая сына спиной.
– Саша? Саша?!
Я оборачиваюсь на голос мамы.
– Да что с тобой, милая? Зову тебя уже несколько минут! – подходя ко мне, с укором сетует родительница. – Здравствуйте, миссис Грегори, – быстро переключается на соседку и расплывается в светлой улыбке при виде Остина.
– Добрый день, миссис Роуз. Вы простите, нам уже пора, хорошего вам дня. – И, бросив на меня последний озадаченный взгляд, она спешит прочь.
– Милая, у тебя все хорошо? – обращается ко мне мама, внимательно рассматривая. – Миссис Грегори тебя чем- то обидела?
– Нет, мам. Пойдем.
– Ты нашла хлопья? Идем вместе посмотрим, – чувствуя мое настроение, она тянет за собой.
Этим вечером Дафна с сердитым выражением лица задернула шторы спальни, и свет погас.
Глава 4
Прогулочным шагом иду в публичную библиотеку Эванстона. В университете дали задание ознакомиться с газетами прошлых лет и найти статью с убийством, где следствие зашло в тупик и преступление так и осталось нераскрытым.
Порывистый ветер пытается отобрать фиолетовую шапочку, и я натягиваю ее до самых глаз. Впереди маячит широкая лестница. Быстрым движением поправляю лямку сумки, которая так и норовит соскользнуть с плеча, и убираю руки в карманы.
– Саша? Саша Роуз? – слышу знакомый бархатный тон.
Я поднимаю взгляд в надежде, что не ошибаюсь.
Томас Грегори спускается мне навстречу с искренней улыбкой. Его очки в черной оправе запотели от дыхания.
Прячу красный нос глубже в объемный вязаный шарф.
– Здравствуйте, мистер Грегори, – голос звучит глухо из- за намотанной ткани.
– Здравствуй! Как поживаешь? – жизнерадостно интересуется он, останавливаясь напротив.
– Все хорошо. Спасибо.
Решаюсь посмотреть на него и наблюдаю, как он снимает очки и начинает протирать линзы.
– Как себя чувствуешь после падения? Ничего не болит? – И устремляет на меня внимательный взор.
– Уже нет, благодарю за беспокойство.
Меня пробирает мелкая дрожь от холода и волнения.
– Что тебя привело в храм знаний и пыли? – оглянувшись на библиотеку, поинтересовался мужчина.
– Задание по учебе. Нужно предоставить свою версию по нераскрытому делу убийства.
– Ого. Это звучит интригующе. Что ж, не буду тебя отвлекать! Желаю, чтобы у тебя все получилось. Еще увидимся. – Томас улыбнулся напоследок и, обогнув, продолжил спуск по лестнице.
Я обернулась проводить его взглядом. Естественно, ни о каких занятиях уже думать не могла. Только о глазах цвета охры. Слегка ущипнула себя за руку и заставила отвернуться.
В очередной раз чихнув, я отложила ветхую газету в сторону к остальным, так и не найдя в них ничего интересного. Полное разочарование. Я громко вздохнула. На улице уже стемнело, а залы библиотеки постепенно освобождались.
Послышался звук отодвигаемого стула и шаркающие шаги к стойке библиотекаря. После короткого диалога шепотом наступила звенящая тишина.
Неожиданно мой взгляд привлек громкий заголовок «Бесследно исчезла студентка в Ривердейле! Сколько еще ждать жертв?»
– Это что- то интересное… – Я вытащила газету из неровной кипы и углубилась в изучение статьи.
«Молли Осборн пропала несколько недель назад. Но полиции пока что ничего не удалось найти, кроме ее окровавленного рюкзака в лесу. Из личного дневника вырваны важные страницы, улики, которые могли бы пролить свет на происходившее в жизни девушки.
Она была одета в голубые джинсы клеш, вязаный свитер в бело- зеленую полоску и зеленую куртку.
Напомним, Молли – блестящая студентка колледжа Лейк- Форест и является капитаном команды чирлидирш[7].
Если кому- то что- то известно, просим сообщить в местное отделение полиции. Не оставайтесь равнодушными…»
Ниже представлены контактные номера телефонов для связи.
Я внимательно посмотрела на черно- белое фото. С него лучезарно улыбалась миловидная девушка с темными волосами. Маленькая родинка над губой невольно привлекала взгляд.
До моего плеча дотронулись, и я выронила газету, взвизгнув.
– Мисс, простите, что напугал… но библиотека закрывается. – На лице библиотекаря застыло виноватое выражение.
– Да, извините, – держась за сердце, ответила я, – сейчас уйду.
«Почему она?» – задавалась вопросом про себя, шаркая ногами по асфальтированной дорожке.
Пнув камушек, остановилась перед своим домом и обернулась посмотреть на окна напротив.
Вибрация телефона отвлекла, и, взяв трубку, я вбежала по лестнице.
После ужина залезла в ноутбук в поисках информации. Молли Осборн, что же с тобой произошло?
Я вновь изучающе рассматривала ее лицо, теперь в цвете. Шатенка с карими глазами, густые брови и аккуратные, пухлые губы. Такая юная и не испорченная пороками.
Чего и следовало ожидать, мне практически ничего не удалось найти по ее делу. Кроме того, что полицейские обнаружили смазанный отпечаток и даже нашли совпадение. Но за недостатком улик расследование прикрыли. Еще один «висяк». А имя владельца отпечатка по понятным причинам засекречено.
Устало потерев виски, из- под подушки достала бинокль и погасила свет.
Всю неделю я носилась со своим заданием, читала отчеты по показаниям свидетелей. Добралась до родительских. У Молли был парень. Тихий. Спокойный. Скромный.
Почему нигде не фигурирует его имя? Неужели это о его отпечатке шла речь?
Попробую выстроить версию с ним в роли подозреваемого. От этих скромняг можно ожидать чего угодно. Особенно если посмотреть статистику маньяков.
«Почему он с ней так поступил? Что он с ней сделал? Куда спрятал тело?» – задавала вопросы, потягивая капучино в кофейне неподалеку от дома.
Весь блокнот исписан мелким почерком и пестрит цветными маркерами. Я вновь прочитала заметки. Может, он просто псих? Им не нужны особые основания, чтобы совершить зверское преступление. Она отказала ему? Он застал ее за изменой? Может, случайность? Боже, голова раскалывается…
Мимо окна быстрым шагом прошла Дафна. Я успела разглядеть хмурое выражение лица.
«Куда это ты?» Подскочив, я закинула принадлежности в рюкзак.
На некотором расстоянии я следовала за ней несколько кварталов. Она оборачивалась, но я шла слишком далеко, чтобы она могла обратить внимание на меня. А вот безлюдный переулок может стать проблемой. Я осторожно выглянула из- за угла дома и раскрыла рот от удивления.
«Это тот же парень, что приезжает иногда к нашему дому и пялится на соседский! Что за секреты у тебя, Дафна Грегори? Но не волнуйся, я обязательно выясню».
Жена Томаса, в последний раз оглянувшись, села в машину. А я поторопилась ретироваться, чтобы не быть замеченной.
Что у нас есть? Я достала телефон и записала номер машины, чтобы не забыть. Осталось дело за малым – пробить его. Узнаем личность, сделаю это прямо завтра. Нас ведут на экскурсию в полицейский участок, а я уже обзавелась там знакомыми, пока делала задание по нераскрытому убийству. Черт, надо же еще версию доработать!