Юлия Иванова
Тайны Чароводья. Выбор сильнейшего. Книга 5

Полная версия

Художник Татьяна Петровска

© Ю. Н. Иванова, 2020

© Т. П. Петровска, 2020

© ООО «Абрикос Паблишинг», 2020

© ООО «Издательство «Абрикос», 2021

Пролог

Эльда слушала сердца. Никогда раньше она не предполагала, что сердце каждого живого существа бьётся в особом ритме. Вокруг неё теперь всё время словно звучала музыка. Каждое сердце – на своей частоте, каждое – с особым смыслом, каждое – полно жизни. Они звучали и поодиночке, и все вместе, а время от времени сливались в причудливые мотивы, иногда идеально дополняя друг друга, а иногда впадая в жуткий диссонанс.

Чара Лазария научила её слушать и понимать звуки бьющихся вокруг сердец на одном из первых занятий.

– Мало научиться их слышать, – сказала женщина, насмешливо глядя на новую ученицу. – Важно уметь не слышать, если это необходимо.

– Но почему?

– Представь себе работающих в классе учеников. Как долго ты сможешь удерживать своё внимание на предмете, если всё время будешь слышать биение множества сердец? Много ли поймёшь и запомнишь? А если это заседание Совета? А если школьный праздник? Можно просто сойти с ума!

– Такие случаи были?

– И не раз. Но техника безопасности преподаётся сразу же, как первокурсницы приступают к учёбе. Мы учимся защищать себя точно так же, как трёхглазые – видеть границы между мирами, смертницы – ставить щиты против собственного рикошета…

– Рикошет… – задумчиво протянула Эльда. – Расскажите мне про рикошет. У вас… то есть у нас он тоже есть?

Чара Лазария встала и прошлась по комнате. Они находились в одном из корпусов Зелёного ордена, где Эльда теперь училась. Занятия у неё были индивидуальные, поскольку все наставницы трилистниц сошлись на том, что девочка вполне может наверстать программу за первый курс и в следующем году вместе со всеми другими ученицами перейти на второй.

– Чтобы понять суть нашего рикошета, – начала чара Лазария, – нужно для начала хорошо уяснить особенности силового воздействия зелёных чаронитов. Эта сила особая, ей нет равных среди других орденов. Что, ты не согласна?

Эльда слегка поморщилась. Она ничего не сказала вслух, но Страшилла всегда знала, когда девочка хочет ей возразить. Как будто читала её мысли время от времени.

– Я же вижу, что ты думаешь иначе. Мне интересно, – произнесла Лазария и выжидающе замолчала.

Пришлось отвечать.

– Я думаю, что силы всех чаронитов уникальны, их нельзя сравнивать, – сказала Эльда. – У каждого ордена есть сильные и слабые стороны.

– Тут ты совершенно права, но! – Женщина сделала паузу. – Но!

Она подняла вверх указательный палец руки, затянутой в перчатку, и добилась того, что всё внимание Эльды сосредоточилось на этом пальце.

– Сила зелёных чаронитов в том, что мы можем преобразовывать живую материю. Такое не под силу ни одному из орденов.

– Да, – пришлось согласиться девочке.

– А это значит, что мы можем управлять самой жизнью. Понимаешь разницу?

– Ммм, – неопределённо промычала Эльда.

Но чара Лазария явно хотела, чтобы новая ученица до глубины души прониклась идеями ордена Трилистника, поэтому продолжала говорить с редким для неё энтузиазмом:

– Мы можем изменять растения, животных и даже людей. Взять, к примеру, деревья! Мы можем заставить их расти быстрее или выглядеть иначе, плодоносить обильнее, изменить вкус или вид плодов. Посмотри на дома в нашем ордене – они живые и подчиняются трилистницам. А драгончие! Вспомни о них. Когда-то давно мы заставили их слушаться людей.

– Не всех людей. Только мужчин, – возразила девочка, сложив руки на груди.

– Пффф, – фыркнула Лазария. – Это всего лишь вопрос времени, я думаю, мы сможем и это преодолеть. А может быть, вскоре это уже станет не важно.

Чара Лазария замолчала. Эльда видела и слышала, как бьётся сердце женщины. Её новая наставница вдруг заволновалась, и так было каждый раз, когда Страшилла заговаривала о будущем. Она явно чего-то ждала. Каких-то больших изменений, от которых зависит её жизнь и жизнь всего ордена.

Это пугало, потому что Эльда и сама чувствовала себя так, как будто вот-вот должно что-то произойти. Она не могла объяснить это предчувствие, но и избавиться от него не получалось. Наверное, это началось с того момента, как Чарователь сделал своё предсказание для неё и сестры Шани.

Эльда надолго задумалась, да и её наставница мысленно перенеслась куда-то очень далеко. Так бы они и молчали, если бы внезапно вспыхнувший зеленоватым светом Живолист не вернул девочку в реальность. Она должна узнать об этом камне как можно больше.

– Вы хотели рассказать про рикошет, – напомнила Эльда Лазарии.

Женщина очнулась.

– Да, точно! Так вот, про рикошет… На чём я остановилась? Ага. Суть в том, что часть преобразующей силы, которую ты направляешь на объект, возвращается обратно. Вот, смотри.

Она взяла со стола стакан с водой и резко выплеснула её на стену позади Эльды. Холодные брызги окатили девочку, которая не успела увернуться.

– Ай!

– Это просто наглядный пример того, как происходит рикошет, – усмехнулась Лазария. – Часть силы возвращается обратно, как эти брызги. Это общая закономерность для всех орденов. Особенность Трилистника в том, что если не уметь справляться с рикошетом, то преобразования происходят в тебе. В твоём теле.

– Какие именно? – Эльда поёжилась. Капли воды неприятно холодили кожу.

– Ну… По-разному бывает. Самые простые последствия – это изменения внешности. Те самые чешуя или шерсть под моей маской, о которых постоянно шепчутся любопытные ученицы нашей школы. Но с такими изменениями легко справиться, все трилистницы могут корректировать собственную внешность, если у них достаточно сил и они умеют работать с чаронитом.

– А если сил не хватает?

– Можно надеть маску, – ответила Лазария.

– О…

– Да я шучу, – засмеялась женщина. – Если сил твоего камня не хватает, то кто-нибудь из наших чар обязательно поможет справиться с последствиями рикошета. Но твой чаронит особенный, ему вряд ли потребуется помощь. Живолист – это мощь, сила, глубина. Ты чувствуешь его глубину?

– Пока не очень, – осторожно ответила Эльда. Она не хотела признаваться Лазарии, что камень ведёт себя как маленький испуганный ребёнок. Как будто прячется от неё при любых попытках наладить контакт. Но при этом он очень любопытен и, когда не чувствует угрозы, тянется прикоснуться к миру вокруг. Вместо этого девочка спросила: – Вы сказали, что изменения внешности можно исправить. А если рикошет не внешний, а внутренний? Как у чёрных. Такое ведь может быть?

– Да, конечно, – кивнула Страшилла с довольным видом. – Я вижу, что ты начинаешь понимать, о чём я говорю. Если рикошет внутренний, всё очень усложняется. Нужно разбираться, что изменилось и как, совместимы ли изменения с жизнью, обратимы ли они, и если нет, то можно ли остановить их дальнейшее развитие. Это не слишком сложно для тебя прозвучало?

– Нет, – покачала головой Эльда. – Я всё поняла. И… часто ли трилистницы попадают под рикошет?

– Не чаще, чем чары из других орденов. Техника безопасности – превыше всего.

– А вы?

– Что я? – уточнила женщина.

– Попадали?

– Конечно! – Лазария отвернулась и сделала несколько шагов к окну. – Но ты можешь не беспокоиться. Пока твой организм достаточно силён, чтобы сопротивляться рикошету. Чем старше чара, тем меньше у неё становится сил на то, чтобы противостоять изменениям, и тогда они чаще всего необратимы.

– Получается, чем я моложе, тем лучше защищена?

– Получается, что так.

– А чара Гаруна?.. – Эльда произнесла имя и тут же прикусила язык. Лазария бросила на девочку быстрый взгляд.

– Госпожа Гаруна, – сказала она с нажимом в голосе.

– Госпожа Гаруна, – поправилась девочка.

– Что ты хотела спросить?

– Госпожа Гаруна в солидном возрасте и… наверное, сильно изменилась.

– Ты рассуждаешь очень здраво, Эльда, – похвалила её Лазария. Сердце её билось ровно и уверенно. – И мысли твои текут в правильном направлении. Но я не хотела бы обсуждать с тобой особенности внешности госпожи Гаруны. Уверена, что ты скоро сама познакомишься с ней и всё увидишь собственными глазами. Урок окончен.

Женщина направилась к выходу. Она часто вот так резко прерывала занятие и оставляла Эльду одну. Девочка вскочила и воскликнула:

– Чара Лазария, вы не объяснили, как же мне всё-таки не слышать их? Сердца!

– Попроси свой камень, – бросила на ходу Лазария. – Это ведь он, а не ты сейчас ловит биение всех сердец в округе. Поняла? Он, а не ты.

– Но он не слушает меня!

– Потому что ты не слушаешь его.

С этими словами женщина вышла. Эльда осталась одна в тихом зале.

Но тишина была только внешней. Голова девочки и её тело были наполнены звуками бьющихся сердец. Они доносились со всех сторон: далёкие и близкие, маленькие и большие, сильные и слабые, и если слушать каждое, пытаться его понять, тянуть ниточку от своего сердца к другому – можно и правда сойти с ума.

Можно сколько угодно зажимать уши руками, но это не поможет. Только Живолист способен прекратить это. Эльда вздохнула. Значит, договариваться надо с камнем. Надо попросить его.

Она и побаивалась, и одновременно тянулась к нему. Хотела понять, почувствовать этот камень своим, как когда-то Волимир. Чаронит зелёных казался чужим, опасным, но при этом девочка начала чувствовать к нему сильнейшее притяжение.

Эльда сосредоточилась. Мысленно нырнула в поток силы, излучаемой камнем. Ей было не очень приятно делать это: она всё ещё не привыкла к новой силе и новому ордену. А Живолист был олицетворением этой чужой силы, с которой Эльда не хотела иметь ничего общего. Если бы не возможность спасти от смерти мать, девочка ни за что не вступила бы в Зелёный орден. Но она сделала это, и обратного пути не было.

Живолист не сразу откликнулся на её просьбу. Он, казалось, был так же насторожен, как и его юная носительница. Не мог понять, почему она ничего не предпринимает? Чего она вообще ждёт? Почему общается с ним так осторожно? Почему не использует его силу?

Эльда как будто услышала его. Поняла, что это от вынужденного бездействия он бесконтрольно рассылает потоки силы в разные стороны и жадно выхватывает из пространства живых существ, рисуя собственную карту бьющихся сердец. Её камень жаждал жизни.

– Я обещаю, мы найдём куда применить нашу силу, – прошептала девочка, прикасаясь к камню. Она закрыла глаза, чтобы ничто не отвлекало её. – Но для начала нам надо научиться слышать друг друга. И понимать.

Живолист залил сиянием золотистых искр всё пространство вокруг. Его настроение передалось хозяйке. Чаронит очень хотел изменений, хотел сиять, хотел двигаться.

Если для этого нужно сначала договориться с девочкой, то он это сможет. И Живолист вобрал в себя раскинутую силовую сеть, чтобы воспользоваться ею тогда, когда возникнет необходимость. По первому зову. Но не сейчас.

Сердца в голове Эльды разом утихли. Все, кроме одного. Её собственного.

«Спасибо!»

Девочка открыла глаза, вздохнула с облегчением и нежно погладила искрящий камень. Она пока не доверяла ему, чувствовала, что этот чаронит принесёт ей множество неприятностей и тревог, но сейчас была ему благодарна за то, что можно наконец прислушаться к себе.

Глава первая
Мир с изъяном

Шани старалась всегда выполнять обещания. Даже если дала их в чрезвычайных обстоятельствах всего-навсего крысе.

– Усатый, ты помнишь, я обещала построить тебе нору? – сказала она Дику.

– Что?

Крыс в последнее время был рассеян и тих. Он тяжело переживал очередное расставание с Эльдой и ждал от неё весточки. Но на территорию Зелёного ордена проникнуть не решался, ведь девочка попросила его держаться в стороне. Поэтому Дику оставалось только ждать и надеяться.

Шани проводила много времени в мастерской чара Питрига, она давно чувствовала себя здесь как дома. Ей было гораздо уютнее среди красок и картин, чем в мрачной комнате в Графите. Поэтому при любом удобном случае девочка спешила сюда, чтобы побыть наедине с собой и живописными полотнами.

Теперь в мастерской обитал ещё и Дик.

Эльда сказала ему, чтобы крыс находился рядом с сестрой, и тот, видимо, решил прислушаться к совету подруги. Шани не могла понять, как Дик к ней относится, но с удивлением замечала, что сама привязывается к нему. К ворчливому чёрному крысу, до кончика хвоста преданному её сестре. Тому самому, что доставил ей столько неприятностей в Червон-Камне. Она невольно испытывала уважение к его храбрости и упорству. И даже находила, что между ними есть что-то общее, хотя ни за что не призналась бы в этом.

– Возвращайся к жизни, – сказала Шани. – Хватит киснуть.

– Хочу и кисну, – буркнул Дик. – Тебе и дела до меня нет.

– А вот и ошибаешься, – возразила девочка. – У меня для тебя кое-что есть.

– Что?

– Вроде сюрприза.

Крыс со странным выражением на морде уставился на разрушительницу. Сразу было ясно, что сюрпризы от Шани его не слишком вдохновляют.

– Не передать, как я тронут, – настороженно произнёс Дик.

Шани как будто прочитала его мысли и засмеялась.

– Не пойму я, как Эльда тебя выдерживает, если ты всё время ворчишь?

– Она меня любит, – с достоинством произнёс крыс. – А я её.

– Ну-ну. Любовь-морковь, все дела. Короче, смотри сюда.

Шани сняла со стола и поставила на пол большой деревянный ящик из-под красок. Одна рука у неё была перевязана. Девочка случайно задела ладонью острый угол и поморщилась. Рана так и не заживала*. Шани начинала подозревать, почему это происходит, и собиралась в ближайшее время проверить свои догадки.

Ящик весь был покрыт разноцветными пятнами. На первый взгляд они казались просто бессмысленными кляксами. Но когда Дик хорошенько присмотрелся, то сумел разобрать среди них затейливый рисунок.

– Что это? – спросил он, с любопытством оглядывая ящик. – Тут дыра какая-то.

– Это не дыра, это парадный вход, – усмехнулась Шани. – Можешь посмотреть.

– Внутрь? Я? – Дик начал догадываться, что это за ящик такой. Он осторожно приблизился и заглянул в отверстие. Шевельнул усами, принюхиваясь.

– Ну как? – спросила девочка. Полумрак у неё в волосах взволнованно замерцал.

– Ты это сама сделала?

– А ты как думаешь?

– Кажется, это… дом? Для меня? – голосок Дика звучал неуверенно.

– Ну… я же обещала тебе… Нравится?

Длинный хвост исчез внутри ящика, и крыс долго ничего не отвечал. Шани начала беспокоиться.

– Там пока пусто внутри, я не знала, как бы ты хотел обустроить новое жильё. Просто положила мягкую шерстяную подстилку…

– А чья это шерсть? – высунул нос Дик. – Где взяла? Никого не убила?

Шани уже научилась понимать его шутки, поэтому просто пожала плечами и ответила:

– Не переживай, несчастная овца не сильно страдала. – Но, заметив, как насторожился Дик, девочка засмеялась: – Ну ты и чудной! Это же кусок шарфа, неужели не видно?

– Кто ж тебя знает… – пробормотал Дик и потоптался по подстилке. – Вообще-то удобно. Вполне… Чей шарф?

– Что ты привязался к этому шарфу? – всплеснула руками Шани. – Может быть, мой собственный, а может, и нет. Так как тебе нора?

Дик повозился внутри ещё немного и вылез наружу.

– Жить можно, – сказал он, внимательно глядя на Шани. Помолчал немного и добавил: – Вообще-то должен признать, что это шикарный дом.

– Но? – Что-то в его голосе насторожило девочку.

– Но я не уверен, что им воспользуюсь.

– Это почему же?

– Я же не хомячок, которого можно в коробку посадить, каждый день кормить зёрнышками и ждать, пока он умрёт, – сказал крыс.

– Не поняла связи.

– Я свободный крыс, вот что я хочу сказать.

– А, ты в этом смысле. Так никто и не держит тебя, – улыбнулась Шани. – Но ты можешь жить здесь время от времени. Я поставлю домик тут, в мастерской, за холстами его не будет видно. И даже если кто-то зайдёт, чтобы навести порядок, то подумает, что это всего лишь коробка с красками. Для того и написано на крышке: «Брать только с письменного разрешения чароведы». Ни у кого рука не поднимется.

– Ловко придумала, – одобрил Дик. Кажется, он наконец немного расслабился. – Сам не верю в то, что говорю, но это один из самых трогательных подарков в моей жизни.

Шани опять улыбнулась.

– Между нами было много недоразумений. Но я подумала, что некоторые из них мы можем забыть. Согласен?

– Согласен.

– Кстати, у этого домика будет ещё один секрет.

– Да? Какой?

– Я буду держать здесь чарокраски, потому что это, мне кажется, самое надёжное место. Я не могу всё время носить их с собой, чар Питриг говорил, что тряска для них губительна. Так что, пока я не закончу картины, они будут храниться здесь. А ты будешь охранять моё сокровище, идёт?

– Ну не знаю…

– Эльда бы это одобрила, – хитро улыбнулась Шани.

– Ты так думаешь?

– Не сомневаюсь. Она всегда помогает другим.

– Это точно, – подтвердил крыс. Подумал немного и вздохнул: – Ладно, согласен быть сторожем.

Девочка присела на корточки и внимательно посмотрела на зверька:

– Как-то ты не очень вдохновлён. Что случилось?

– Просто я беспокоюсь за Эльду. У неё теперь… новая жизнь. Новый камень. Кто знает, как она с ним поладит.

– Она сильная, – сказала Шани, тряхнув гривой волос. Ни капли сомнений в её голосе не было. – Она же семигранник. С камнем сестра точно справится, меня больше беспокоит Страшилла. Вот кто опасен.

– У меня от одного её имени шерсть дыбом встаёт, – кивнул Дик. – На этот раз Эльда ввязалась в такие неприятности, что я даже не представляю, как мы её вытащим.

– И я не представляю, – вздохнула Шани. – Но всё-таки она правильно сделала. Эльда очень храбрая. Не уверена, что я на её месте поступила бы так же…

– Она ведь спасала мать, – сказал Дик. – Ты бы тоже сделала всё для того, чтобы выручить злоб… я хотел сказать, чару Корини.

– Спасибо, что веришь в меня, – усмехнулась Шани. – Но Эльда шагнула в самый центр змеиного клубка. А теперь нам её спасать…

– Всё так запуталось. Я думаю об этом каждую минуту, – вздохнул Дик. – Она дала мне кольцо, которое нужно передать чароведе, но я до сих пор не придумал, как это сделать. Эх…

– Не кисни, усатый, сказала же, – приободрила его Шани. – Всё будет хорошо. Сейчас должна прийти Чижик, мы покажем тебе кое-что интересное.

Шани с беспокойством выглянула в окно. Чижик никогда не опаздывала. Она была из тех, на кого можно полностью положиться. Обещала – сделала. Но всё это было до того, как связь с призрачным миром прервалась и чаронит Чижаны почти утратил чувствительность к силе.

Она стала рассеянной, грустной и тревожной. Весь Призрачный орден теперь ходил с мрачными и растерянными лицами, не понимая, как приспособиться к новым условиям. Камни не отзывались, пространственные швы видели лишь немногие, а уж о том, чтобы открывать двери в другие миры, и речи не шло. Даже наставницы не справлялись.

Призрачный орден погрузился в бездеятельное уныние.

– Смотри. Вот и она…

Светловолосая девочка, издалека так похожая на Эльду, вошла в мастерскую. Она негромко поздоровалась и устало опустилась на стул. Крыс подбежал к ней и забрался на колени, пытаясь заглянуть в глаза.

– Привет! Ты задержалась. Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Шани.

– Угу. Чара Бройс гоняет нас по тренировочной площадке несколько раз в день, – мрачно сказала Чижик. – Она говорит, что раз теперь у наших чаронитов нет сил, то пусть у учениц будут хотя бы мышцы.

– Ну… Может, она права…

– А может, и нет, – буркнула Чижик. – Зачем мышцы, если призраки больше нам не отзываются? Если раньше мне было понятно, зачем я себя мучаю, то теперь это всё совершенно бессмысленно. Мы никогда не будем летать!

– Никогда не говори «никогда», – возразила Шани. – Всё ещё может измениться.

– А сила всегда пригодится, – вставил Дик. – Вот я теперь стал гораздо сильнее, и очень рад этому. Смотри, какие крепкие лапы! Я прыгаю, как когтявр!

Он начал скакать на коленях у девочки, чтобы та сама убедилась в его ловкости и прыгучести.

– Тебе Юта помогла, – вздохнула Чижик.

– Да, поэтому я от стаи бешеных шнырков отбился! Один! – похвастался крыс. – Так что крепкие мышцы ещё никому не помешали.

Чижик снова глубоко вздохнула и не стала ничего отвечать. Вместо этого она сунула руку в сумку и вытащила оттуда пряник в форме чаронита. Протянула крысу.

– На вот. Угощайся.

– Это мне? Вот спасибо! – воскликнул Дик. – Сегодня у меня день подарков. Я не помню, когда точно мой день рождения, но не против отметить его сегодня.

Чижик слабо улыбнулась.

– Ещё одна кислая физиономия в мастерской, – закатила глаза Шани. – Сейчас от вашего настроения чарокраски протухнут.

Крыс уже занялся пряником и не смог ничего возразить – его рот был полон. Он сидел на коленях у Чижаны и ронял крошки на подол её платья. Но девочка ничего не замечала.

– Как тебе удаётся не падать духом? – спросила она у Шани. – Я и сама обычно стараюсь искать что-то хорошее в происходящем, но сейчас никак не получается…

– А я не ищу хорошее, – ответила разрушительница. – Посмотри на меня, я чудовище. Что в этом может быть хорошего?

Она отбросила с лица чёрно-серые волосы, чтобы лучше было видно её красные глаза и мертвенную кожу.

– Ты не чудовище, – сразу возразила Чижик. Дик вежливо промолчал, набив рот новой порцией пряника. После рикошета Шани выглядела ужасно, а крыс старался не лгать без весомого повода.

– Не говори ерунды, я не слепая, – отмахнулась Шани. – Я не ищу в этой жизни ничего хорошего. Я просто живу. Ставлю цели. Представляю себе, как будто каждая новая цель – это запертая дверь. И постепенно открываю их. Одну за другой.

– Подбираешь ключи? – заинтересованно спросил Дик, проглотив пряник.

– Не обязательно.

– Чтобы открыть дверь, нужен ключ, разве нет?

– Можно просто выломать её, – усмехнулась девочка, и Полумрак мрачно сверкнул тремя искрами, подтверждая её слова.

– И какая сейчас дверь на очереди? То есть цель? – уточнил крыс, спрыгнув на пол.

– Ближайшая – выиграть приз чароведы.

– Ну… – пожала плечами Чижик и стряхнула крошки с подола. – Мы много сделали для того, чтобы стать победителями, но всё так изменилось. Стоит ли теперь продолжать?

Шани подняла руку, останавливая подругу.

– Приз чароведы – это поездка в Живые Сады, если ты помнишь. Посмотреть, как Зелёный остров готовится к карнавалу чаронитов. Если мы выиграем этот приз, то сможем открыть и другие двери.

– Какие, например?

– В Живых Садах у нас Юта, которая ждёт помощи. Усатый не даст соврать. Там ей приходится нелегко. В Живых Садах прячется Гаруна, которая устроила переворот много лет назад, а потом столько времени наводила страх на жителей Логова изгнанных. Мы точно не знаем. Но кажется, это её люди напали на остров Хвост и всё там разрушили. Лично я очень хочу посмотреть на неё собственными глазами.

– Ну и зря, – резко сказал Дик.

– Это почему? – Шани присела и подставила ему ладонь, чтобы крыс на неё забрался.

– Она тебе не понравится.

– Ты её видел?

– Видел. И очень хотел бы об этом забыть. И тебе не советую, спать плохо будешь. – Крыс делал вид, что сердится, но было ясно, что так он прячет свою тревогу.

– А как же возможность посмотреть на Живые Сады? – не сдавалась Шани. – Как там всё устроено и всё такое.

– Глаза бы мои их не видели! Жуткое место. – Дика даже передёрнуло от отвращения.

– Но там же Юта, – напомнила ему девочка. – Ты перед ней в долгу, разве нет?

На это Дику нечего было возразить. Как бы он ни хотел избежать любых напоминаний про Живые Сады, но мысль о том, что на острове осталась Юта, не давала ему покоя. После того как девочка усилила его чаронит, между ними установилась тончайшая, почти незаметная связь.

Дик волновался за юную трилистницу.

Он заглянул Шани в глаза.

– Да… там осталась Юта… И её мать. И много чего страшного. Ты знаешь, я не трус. Но мы не сможем справиться с ними, силы неравны.

– Тебя никто и не приглашает, усатый. Ты уже много подвигов совершил, пора передохнуть, – сказала ему Шани и пересадила на коробку с красками. – Лазария прихлопнет тебя одной левой, если узнает, что ты до сих пор жив. Так что… жуй пряники и радуйся, что тебе не нужно возвращаться в Живые Сады.

Дик не нашёл что возразить. Чижик со вздохом поднялась и подошла к Шани. В глазах у неё по-прежнему читались грусть и тревога.

– Я поняла. Ты никогда не сдаёшься, Шани. Но что делать мне? – спросила девочка. – Чаронит почти погас, я никогда не смогу летать на призраке. И открывать другие миры больше не могу. Я пробовала.

– Так мало сил?

– Ага, почти ничего. Как будто вся моя жизнь ушла на ту сторону, в призрачный мир. Я теперь ничего не значу. Я бессильна.

– Не падай духом, Чижик, – сказала Шани, чуть поразмыслив. – Эльда была вовсе без камня, когда отправилась на Хвост искать доказательства невиновности изганов, чтобы потом представить их на Совете. Она стала получарой, но не сдалась. Дело не в камне.

Полумрак отозвался ей краткой вспышкой. Недовольной вспышкой. «Думай, что говоришь».

Но Шани упрямо повторила:

– Дело не в камне. Дело в тебе.

– Она правильно говорит, – вмешался Дик.

Чижик рассеянно кивнула. Согласилась.

– Может быть, вы и правы. Но так трудно преодолеть это чувство… когда ты вообще ничего не можешь. Я постоянно об этом думаю. И все наши ходят растерянные, даже преподаватели… чара Линн не улыбается больше, а она всегда улыбалась! И Эльды нет рядом. Она теперь с зелёными. Не могу избавиться от мысли, что она там как будто в тюрьме. Даже письма не доходят.

– Тоска… – протянул Дик.

– Угу.

– Нет, так не пойдёт, – прервала их Шани. Чижик вопросительно подняла на неё глаза. – Хватит хандрить, пора заняться делом. Давайте не будем терять время на вздохи и посмотрим, что у нас получается с проектом.

Чижане пришлось согласиться. Всё лучше, чем сидеть без дела и страдать. Они подошли к высокой картине, стоящей в углу мастерской. Полотно было завешено тканью, которую Шани решительно сдёрнула.

– Ты закончила! – воскликнула Чижик.

– Ага. – Шани не могла скрыть торжествующей улыбки. Ей самой нравился результат.

Дик же с удивлением уставился на картину, о которой было столько разговоров.

– Дверь? – вырвалось у него.

– Ага.

– То есть это одна из тех дверей, про которые ты сейчас рассказывала? Это ты не в переносном смысле?

Шани засмеялась.

– Разные бывают двери, усатый. Эта вот – нарисованная, часть нашего проекта. Полюбуйся. Что скажешь?

– Что тут сказать… – с лёгким разочарованием протянул Дик. – Признаться, я ожидал чего-то более… кхм… эффектного.

– Не делай поспешных выводов, – прервала его Шани. – До эффектов мы ещё не дошли.

– А-а-а, ну-ну. Подождём тогда.

Чижик внимательно рассматривала полотно. Увидев силовой замок на картине, она нахмурилась. Он не был нарисован, Шани закрепила его на том месте, где должна была открываться дверь.

– Что это, Шани? Как ты смогла его сделать?

– Я же обещала, что разберусь, – довольно усмехнулась девочка. Вытянула из кармана порт-ключ – медальон на длинной цепочке – и торжественно показала друзьям. – Пришлось внести небольшие изменения в поток силы…

– Подожди, – прервала её Чижик. – Кто тебе помог? Ты бы не смогла этого сделать одна!

– А я и не сказала, что делала его одна, – спокойно ответила Шани.

– Тебе должна была помочь призрачная чара, – заволновалась Чижик. – Чтобы поменять пространственный пароль, нужно использовать силу призрачного чаронита.

– Ну да, всё правильно. Мы собирались сделать это вместе с тобой, но, когда призрачные чарониты утратили бóльшую часть своей силы, я поняла, что нам нужна помощь.

– И? Кто помог тебе?

– Попробуй догадаться! – улыбнулась Шани.

– Даже представить не могу! – воскликнула Чижик. Кажется, она забыла про усталость, взволнованно заходила по мастерской. – Все, все чарониты нашего ордена еле живы! Кто мог согласиться оказать тебе помощь?

– Ты никого не убила? – осторожно спросил Дик. Шани хотела щёлкнуть его по носу, но крыс увернулся. Девочка с любовью посмотрела на порт-ключ, который лежал на её ладони.

– Да, я понимаю, что выглядит это странно, – сказала она. – Но задачка решается очень просто. Единственный чаронит, который сначала утратил силу в тот вечер, а потом получил подкрепление, – это чаронит моей матери. После того как тётя Лиэни вернула ему долг, он остался единственным призрачным камнем, в котором есть небольшой запас силы. И я подумала, что надо хвататься за эту возможность, пока ещё что-нибудь не произошло.

– Ну да, конечно, – сообразила Чижик. – Я совсем забыла про тот долг… И что, чара Корини согласилась?

– Конечно! Она же моя мать, а я ещё ни разу её ни о чём не просила, – сказала Шани. – Мне показалось, что она даже рада была помочь.

– И не спросила, откуда у нас порт-ключ?! В это сложно поверить! – Чижана покачала головой.

– Не-а, не стала спрашивать. Мне кажется, у неё сейчас хватает других проблем. Она только и думает, как сберечь орден и не дать ему окончательно развалиться. Так что мама просто сделала вид, что вообще не узнала порт-ключ. Сказала, что желает нам победы в конкурсе.

– Я поражена.

– Я тоже рада, что так всё вышло. – Шани довольно сложила руки на груди. – И вот теперь у нас есть замок, ключ, дверь, ведущая в другой мир, и… нет уверенности в том, что он безопасен.

– Что-что ты сказала? – Дик даже подпрыгнул.

– С чего ты это взяла? – удивилась Чижик. – Мы же вместе заглядывали туда и не нашли ничего опасного.

– Я потом провела там много времени, устанавливая границы… И у меня есть кое-какие подозрения на этот счёт. – Шани задумчиво смотрела на нарисованную дверь.

– Почему же ты молчала? Если мир не безопасен, мы не можем продолжать.

– Спокойно! – остановила её подруга. – Не будем впадать в панику. У нас ещё есть время, чтобы всё проверить. Этим-то мы сейчас с вами и займёмся.

– Тогда расскажи, каков наш план! – попросила Чижана.

Шани приложила порт-ключ к замку, и дверь засветилась пространственными швами. Девочка потянула за ручку и открыла вход в ускользающий мир. Мастерская наполнилась запахами цветочного луга.

– Я заметила, что этот мир меняется время от времени. И животные в нём ведут себя по-разному, и птицы тоже. Иногда они как будто двигаются назад, ну, ты это видела. Это не просто так, – сказала Шани, вглядываясь в мир за дверью.

– И с чем это связано, как ты думаешь? – спросила Чижик.

– Я провела несколько экспериментов. Вот, сейчас покажу. Кажется, как раз подходящее время.

Шани бросила ещё один взгляд на мир за дверью, удовлетворённо кивнула, достала из кармана маленькую коробочку и заглянула туда. Дик тоже вытянул любопытную мордочку. В коробочке кто-то был.

– Кто там?

– Сейчас увидишь.

Шани аккуратно достала из коробочки мотылька, так, чтобы не повредить крылышки.

– Смотрите, что сейчас будет.

Она сложила руки замком, пряча в них мотылька, и шагнула в открытую дверь. Некоторое время стояла на поляне, глядя под ноги, наблюдая за маленькими котятами, которые бродили в траве. Они как будто не замечали девочку, двигались задом наперёд.