Юлия Гетта
Охота на жену
1. Вселенная не внимает моим просьбам
Я не верю своим глазам. Это он. Это действительно он. Боже… Все внутренности словно кипятком ошпаривает. Становится жарко, душно, невозможно дышать.
Сколько раз я представляла себе нашу встречу. И молила бога о том, чтобы она никогда не случилась. Да и сама делала всё возможное, чтобы её избежать. Семь лет мне удавалось ни разу не пересечься с ним. А сегодня… Сегодня это всё-таки произошло.
Отец ловит мой взгляд. Оборачивается, чтобы проследить за его направлением. Определив объект моего внимания, вновь смотрит на меня, озадаченно хмурясь. Кажется, отец его не узнал.
Ещё бы. Я и сама, наверное, не узнала бы. Если бы до сих пор так четко не помнила каждую черту лица. Пронзительный, цепкий взгляд. То, как он двигается. Я бы узнала его даже со спины…
Но это я. Столько лет сходившая по нему с ума дура. А любому другому человеку его на самом деле, наверное, было бы сложно узнать. Он сильно изменился с нашей последней встречи.
Безукоризненный светло-серый костюм, судя по всему, дорогой. Идеальная стрижка, по последней моде. Щеки и подбородок покрывает небрежная щетина, которая ему очень идёт. Делает его таким очень взрослым и солидным. Да и вообще, он сильно возмужал. Стал намного шире в плечах и будто даже ростом выше. Давно не мальчик – мужчина. На вид успешный и состоятельный. Гопником его уж точно больше не назовёшь…
Я тоже повзрослела с нашей последней встречи. Но, в отличие от Сергея, меня это совсем не красит. Моя кожа стала тусклой, волосы поредели, и даже сегодня я не потрудилась нанести макияж, несмотря на все уговоры Арины – моей сводной сестры. И отказалась от предложенного ею нарядного платья, надела своё, простое и скромное, в котором хожу на работу.
И сейчас мне стыдно за свой внешний вид.
Удивительно. Мне абсолютно безразлично мнение окружающих. Всех, без исключения. Такой уж я человек. Так я думала. Но стоило встретить свою первую любовь, и оказалось, что до его мнения мне дело всё-таки есть. И ещё какое.
Если бы я только могла предположить, что увижу его, то предпочла бы выглядеть на все сто.
Просто не ожидала, что это может произойти в такой день и в таком месте. Сегодня юбилей у папы. И мы всей семьей собрались в хорошем ресторане, чтобы как следует отметить.
У нас теперь довольно большая семья. И за столом довольно многолюдно. Все веселые, счастливые, нарядные, одна я – как серая тень.
Но меня мой внешний вид вполне устраивал до тех пор, пока не увидела его.
Прячусь за сестрой, осторожно выглядывая из-за её плеча. Тело сотрясает мелкая дрожь, сердце гулко стучит.
Господи, только бы он не заметил меня! Только бы не узнал. Пусть пройдёт мимо. Пусть не задержится здесь надолго…
Но сегодня Вселенная не внимает моим просьбам.
Вместо того чтобы пройти мимо, Сергей в компании ещё двух подошедших к нему мужчин почему-то направляется прямиком к нашему столу.
Мне становится совсем плохо. Пальцы дрожат. Трусливо отворачиваюсь, всё ещё надеясь, что он меня не заметит. Или не узнает. Ведь от той эффектной красотки, какой я была в юности, мало что осталось. Теперь я синий чулок.
– Петр Эдуардович, здравствуй, дорогой! – восклицает незнакомый мужской голос. – Ты где пропадал? Давно тебя у нас не видно было!
Украдкой бросаю взгляд на подошедших и вижу, как отец поднимается из-за стола, чтобы пожать руку приятному седовласому мужчине. Выходит, это какой-то его старый знакомый. Но что рядом с ним делает мой бывший…
– Здравствуй, Павел, рад тебя видеть! – дружелюбно отзывается отец, похлопывая седовласого по плечу. – Обижаешь, я всегда значительные события только в твоём ресторане отмечаю. Давно просто повода не было, а сегодня у меня юбилей.
– Да ты что? Поздравляю от души! – радостно восклицает Павел. – И сколько же тебе стукнуло?
– Пятьдесят уже. Сам не верю.
– Вот это дата! Так, значит, с меня бутылочка коллекционного коньяка тебе в подарок. И сегодняшний ужин за мой счет!
– Да ты что, Павел? Нет, так не пойдёт, – как обычно, скромничает папа. – От коньяка, пожалуй, не откажусь, но счёт за ужин оплачу сам.
– Пётр Эдуардович, ну позволь сделать тебе такой подарок, пока я ещё хозяин здесь, – добродушно настаивает на своём мужчина. – Ведь уже с завтрашнего дня – всё! Ухожу на заслуженный отдых, так сказать. И вот, хотел тебя познакомить с новым владельцем ресторана – Сергей Денисович Сычёв, молодой талантливый бизнесмен. А это Роман, его помощник. Сергей Денисович, а это постоянный гость нашего ресторана, мой старый друг и просто очень хороший человек, Петр Эдуардович Мышкин. И его семья.
Вот как, значит. Новый владелец ресторана. Молодой талантливый бизнесмен. А ведь и правда, очень многое изменилось с нашей последней встречи. Хотя, учитывая его таланты… неудивителен такой успех.
Делать вид, будто меня совершенно не интересует происходящее, уже становится неестественным и со стороны, наверное, выглядит странно. Учитывая, что все остальные за нашим столом с любопытством пялятся на подошедшую троицу.
Заставляю себя поднять глаза и тут же напарываюсь на пронзительный взгляд Сергея. Он смотрит прямо на меня. От этого перехватывает дыхание.
В голове сумбурно проносятся картинки из нашего общего прошлого. Первая встреча. Первый поцелуй. Первая ночь. Кажется, словно всё это было лишь сном. Но как же больно тянет в груди от воспоминаний.
Не верится, что этот представительный молодой мужчина в костюме когда-то клялся мне в любви. Обещал сделать всё для меня. А потом предал.
Впрочем, взгляд у него всё тот же. Хищный. Самоуверенный. Вальяжный. Заставляющий невольно подобраться, ожидая нападения в любой момент.
– А мы знакомы, – произносит Сергей, наконец переключив внимание с меня на моего отца. – Да, Пётр Эдуардович? Вы ведь меня узнали?
У меня мурашки идут по телу от хрипловатых вибраций его глубокого низкого голоса.
Не отдавая себе отчета, жадно вглядываюсь в его лицо, но по нему невозможно прочесть никаких эмоций. Сергей спокоен и невозмутим, будто ему абсолютно безразлично происходящее. Будто он просто встретил старых знакомых и решил переброситься парой фраз, чтобы соблюсти правила приличия.
А может, так и есть? Он ведь и раньше был бессердечным. Да и не любил меня на самом деле никогда… Только голову морочил…
Наверное, он считает, что за столько лет я позабыла все обиды. А может быть, ему просто всё равно.
Две верхних пуговицы его рубашки небрежно расстегнуты. А на шее сбоку над воротничком виднеется фрагмент массивной татуировки. Не могу разглядеть с этого ракурса, что за рисунок. Но раньше его там не было.
Да, похоже, от того Серёжи, которого я знала, не осталось и следа. А может, я и не знала его вовсе.
Папа меняется в лице. Сначала высоко вскидывает брови. Потом хмурится. Похоже, он только сейчас понял, кто стоит перед ним.
– Да, узнал, – медленно и недовольно произносит отец. – Надо же. Сергей Денисович, значит?
– Для вас просто Сергей, – равнодушно отвечает он. И потом вдруг снова переводит взгляд на меня: – Здравствуй, Таня.
– Привет, – произношу я непослушными губами. Они словно онемели, стали какими-то деревянными.
И кажется, в этот момент в его взгляд наконец проскальзывают эмоции. Едва уловимые. А может, мне просто очень хочется увидеть их там.
Боль. Тоска. Сожаление? Или хотя бы малюсенький укол совести. Хоть что-нибудь. Ведь должен же он что-то чувствовать? Ведь должен понимать, что использовал меня и разбил мне сердце вдребезги!
Но то, что мне померещилось, исчезает из его взгляда так же неуловимо и быстро, как появилось там. Наверное, мне всё же просто показалось.
Глупая. Это я любила его, как безумная. Сгорала в огне, изводила себя, не могла смириться все эти годы. А он, скорее всего, ни разу не вспоминал обо мне.
2. Зачем, ну зачем я его увидела?
– Таня, Таня! Поиграем в «крокодила»? – набрасываются на меня племянники, как только мы возвращаемся из ресторана в отцовский дом.
– Нет, котята, сегодня я не в настроении, – грустно улыбаюсь я, трепля за волосы попадающие под руку светлые детские головушки. – Да и поздно уже. Вам пора чистить зубки и ложиться спать.
– Ну пожалуйста, ну один разочек, Тань! – жалобно ноет Лизонька.
Но сегодня даже ей меня не уломать.
– Нет-нет-нет, я слишком устала…
– Так, ну-ка брысь, отстали все от Тани, – вступается за меня Аришка, моя сводная сестра. – Сегодня уже никаких игр, все спать!
Она ловко прогоняет малышню наверх, в их комнаты.
– А взрослые могут немного позволить себе ещё посидеть на кухне… – понизив голос, заговорщицким тоном произносит Анна, так, чтобы дети её не услышали. – Давайте, девочки, уложим детвору, да откроем ещё одну бутылочку вина за главу нашего семейства.
– Вы откройте, посидите, а я всё-таки спать пойду, – отвечаю я, мягко дотронувшись до руки Анны. – Голова что-то разболелась.
– Может, таблетку, Танечка? – обеспокоенно спрашивает жена отца.
Я отрицательно качаю головой.
– Не нужно. Посплю, и всё пройдёт.
Не дожидаясь, пока папа загонит машину в гараж и зайдёт в дом, я поднимаюсь в свою спальню. Точнее, не в свою, а в гостевую. Но я всегда ночую в ней, когда остаюсь в городе у родителей.
У родителей… До сих пор не привыкну к этому слову. Как-то неловко мне, учитывая, что я уже слишком взрослая, чтобы даже считать Анну своей мачехой. Для меня она просто жена отца. Но Арина, её дочь, не страдает подобными заморочками, несмотря на то, что мы с ней почти ровесницы. Это как раз от неё ко мне и привязалась такая формулировка: «наши родители».
Отец женился на Анне шесть лет назад, и вскоре после свадьбы они родили нам с Аринкой сестрёнку Лизоньку. Папа продал нашу квартиру и купил большой дом в одном из престижных районов города. А я закончила университет и съехала от них. Нашла себе работу в пригороде, где мне предложили повышенную зарплату и льготы на аренду жилья.
Несмотря на то, что Анна с Ариной прекрасно ко мне относятся, и я безумно люблю своих племянников и маленькую сестру, мне было невыносимо жить с ними всеми под одной крышей. Да дело даже и не в них. Мне в принципе хотелось сбежать. Куда-то, где я могла бы начать новую жизнь. Освободиться от опеки отца. Вычеркнуть раз и навсегда прошлое.
И в какой-то мере у меня это получилось.
Плотно закрыв за собой дверь гостевой спальни, достаю из шкафа старую фланелевую пижаму, которая хранится здесь на случай таких вот моих ночевок. Переодеваюсь и, забив на вечернюю гигиену, забираюсь в постель.
В доме тепло, но меня почему-то знобит, и я плотнее кутаюсь в одеяло, чтобы согреться.
Из-за стенки доносится озорной детский смех и строгий голос Арины, пытающейся уложить непосед в кроватки. А на меня всё сильнее накатывает тоска. И вот уже слезинка катится по щеке.
На сердце кошки скребут. Стоит только прикрыть веки, и перед глазами – он. И его голос на повторе звучит в голове: «Здравствуй, Таня»…
Зачем, ну зачем я его увидела?!
Голоса в доме постепенно смолкают. Я ворочаюсь в постели, чувствуя себя разбитой, и очень хочу уснуть. Но никак не получается… Душу разбередили воспоминания. И дурацкая тахикардия сотрясает тело в невидимом треморе.
Тихий стук в дверь заставляет меня испытать острый приступ раздражения – ну кого там ещё принесло? Не хочу сейчас никого видеть!
Но когда отец меня спрашивал, чего я хочу…
Так и не дождавшись приглашения, он входит в комнату и без спроса садится на край моей постели.
– Спишь, Танюш? – Проводит рукой по спине.
Мне хочется ответить грубо, но ведь у него сегодня день рождения. Юбилей. Нельзя в такой день грубить.
И, сжав зубы, я выдавливаю из себя добродушный тон:
– Почти, пап. Что ты хотел?
– Ты всё ещё любишь его, да?
Господи…
Зажмуриваюсь изо всех сил, пытаясь прогнать тупую боль в груди.
Какого черта? К чему сейчас эти разговоры?!
– Нет, – глухо произношу я, смахивая очередную слезинку.
– Я видел, как ты сегодня на него смотрела, – мрачно произносит отец.
– Пап. Что ты хочешь от меня, а? – не выдержав, резко разворачиваюсь я к нему.
Он смотрит на меня, виновато ссутулившись, и выглядит из-за этого постаревшим сразу лет на десять. Не могу видеть его таким. Сердце сжимается от жалости.
– Ты ведь так и не простила меня за то, что я вас тогда разлучил, – тихо заключает он.
– Папа, – тяжело вздыхаю я, – мы ведь уже столько раз это с тобой обсуждали… У тебя были сомнения. И ты поступил так, как поступил бы любой любящий отец на твоём месте. Он мог отказаться. Но взял эти деньги. Значит, ты оказался прав на его счёт. Я тебя ни в чём не виню.
– Но выходит, я всё-таки ошибся на его счёт, – угрюмо признаёт отец. – Я думал, он по стопам своего отца пойдёт и рано или поздно окажется за решёткой. А он видишь чего добился. Новый владелец ресторана, бизнесмен…
– Да какая теперь уже разница, пап? – напряженно интересуюсь я. – Это не отменяет того, что он меня продал!
– Так это же я его подтолкнул. Он тогда мальчишкой был, из неблагополучной семьи, рос на улице. Денег таких, поди, отродясь не видел. Могу представить, какой это был для него соблазн… Да я ведь понимал, что творю, Тань.
– Пап, я тебя не понимаю. – Я перемещаюсь в сидячее положение, упираясь руками в постель. – Зачем ты мне всё это сейчас говоришь? Подтолкнул или нет, что сделано, то сделано. Давай уже закроем эту тему и не будем больше к ней возвращаться? Я спать хочу.
– Да я просто не знаю, как исправить теперь то, что я натворил, Таня. Как вытащить тебя из твоего кокона. Закрылась от всего мира… Так ведь нельзя, дочка, так и жизнь вся пройдёт.
– Па-а-па… – со стоном отчаяния тяну я. – Не заводи снова эту песню, пожалуйста! Нет никакого кокона, у меня всё хорошо! Я просто ещё не встретила своего мужчину. Но обязательно встречу, выйду замуж и буду счастлива. Вот увидишь.
– Дай бог, чтобы это было так.
– Это так, папа. А теперь можно я буду спать, а?
– Я ещё кое-что хотел сказать тебе, дочь.
Устало вздыхаю, запасаясь мужеством.
– Ну что ещё, пап?
– Я купил тебе квартиру.
Мгновение я перевариваю услышанное, хлопая глазами.
– Зачем?
– Нечего тебе делать в этой деревне. Перебирайся обратно в город. Тебе понравится район, там рядом новая школа. Директора я знаю, он готов принять тебя на любых условиях.
– А меня ты спросил, пап, хочу ли я? – с горечью интересуюсь я, качая головой. – Не нужна мне эта квартира. Я планирую взять ипотеку в своей «деревне», как ты говоришь. Мне там нравится. Там рядом сосновый бор, чистый воздух, и к детям я уже прикипела. Так что зря ты старался.
Вижу, что отец начинает злиться. Но молчит. Он уже давно не осмеливается даже чуть-чуть на меня надавить. Потому что знает, что это плохая идея.
– Моя обязанность как родителя обеспечить своего ребенка жильем, – решительно произносит он, сжав руку в кулак. – Так что квартира твоя, документы пока на стадии оформления, но скоро уже всё будет готово. А ты уж поступай потом с ней как знаешь. Хочешь жить в деревне – продай тогда и купи себе там дом. Я помогу, если нужно.
Я теряюсь и даже не сразу нахожусь, что ответить. Такого поворота я не ожидала. Думала, он будет продолжать ещё долго потихоньку настаивать на своём. Ничего не добьется в итоге, но вынет всю душу.
Но кажется, папа наконец смирился с моей самостоятельностью. И если так, то для меня это ни много ни мало гора с плеч.
Неуверенно подаюсь к нему и обнимаю за шею:
– Спасибо…
3. Можно расслабиться на несколько лет
Просыпаюсь по привычке рано в надежде позавтракать, привести себя в порядок и слинять из дома, пока его обитатели ещё спят.
Но возле ванной на втором этаже сталкиваюсь с Ариной, которая зачем-то тоже поднялась ни свет ни заря, хотя обычно так не делает.
– Доброе утро, сестрица, – чмокает она меня в щеку, перегородив путь к цели. – Ты когда обратно уезжаешь?
– Сегодня вечером, – с зевком отвечаю я, ненавязчиво высвобождаясь из объятий сводной сестры.
– А днём какие планы? Давай сходим куда-нибудь, прогуляемся, по магазинам прошвырнемся?
– Не получится. Мне нужно в банк съездить. Срок у карточки заканчивается, надо на новую обменять.
– Ну может, ты ещё на денёк тогда у нас останешься, а? – начинает канючить сестра. – А вечером мы с тобой сходим в кафе посидим? Что ты так в свою деревню торопишься, у тебя же отпуск начался?
– Это не деревня, а посёлок городского типа, сколько раз повторять, – бурчу я.
– Да какая разница, всё равно, что тебе там делать в отпуске?
– У меня Васька там один.
Аринка цокает языком и возмущённо закатывает глаза.
– Да что будет с твоим котом, соседку вон попроси его покормить!
– Я ещё ремонт запланировала на этот отпуск. Нужно уже начинать, если хочу всё успеть, – продолжаю лениво отмазываться я.
Но сводная сестрица всё никак не хочет оставить меня в покое.
– Тань, ну какой ремонт в чужом доме? Тебя же в любой момент могут оттуда выселить. Лучше бы куда-нибудь отдохнуть съездила. А давай вместе съездим?
– Ариш, ну отстань, – морщусь я, опираясь плечом на стену и складывая руки на груди. – Мне просто хочется немного освежить обстановку, перекрашу стены на кухне, обои в спальне заменю, это не так уж дорого выйдет, даже если и попросят съехать, ничего страшного.
– Но одной ведь всё это тяжело? – не унимается сестра.
– Да что там тяжёлого?
– Попросила бы папу, он бы тебе строительную бригаду подогнал, сделали бы всё за пару дней.
– Нет. Не надо. Я сама справлюсь.
– Ну ладно. Только давай вечером всё равно сходим с тобой куда-нибудь, ну пожалуйста?
– Признавайся, это наши родители опять заставили тебя меня выгулять? – усмехаюсь я.
– Да почему сразу родители, я просто сама хочу с тобой время провести, – смущённо мямлит Арина. Врать она не умеет совершенно.
– Да просто не хочу я никуда, Арин, – устало произношу я. – Давай как-нибудь на неделе ещё приеду, пирог испечем, чай попьем, поболтаем?
– Танька, ну нельзя быть такой затворницей, – недовольно вздыхает сестра. – Что страшного случится, если мы с тобой вдвоём куда-нибудь сходим погуляем? Может, познакомимся с кем-нибудь…
Я выразительно выгибаю бровь:
– Да? И что на это скажет Валерий?
У Арины в жизни была своя грустная история. Совсем юной выскочив замуж по большой любви, моя сводная сестра не сразу разглядела в своём муже подонка и редкостную сволочь. Быстренько сделав ей двух детей-погодок, он бросил их. Ради весёлой и вольготной жизни, не обременённой заботами о маленьких детях. И даже алименты не платит.
А Валерий появился около года назад. Серьёзный мужчина, надёжный, как скала. Замуж её зовёт, в детях души не чает. Но Арина не торопится соглашаться.
– А ему знать необязательно, – уязвленно произносит она. – Он пока ещё мне не муж, а может, никогда им и не станет. С чего вдруг я должна отчитываться?
– Ариш, у тебя куча подруг, я уверена, ты найдешь себе компанию для прогулки и новых знакомств.
– Я-то найду. Ну а ты, Таня? Ты когда себе кого-нибудь найдешь? Тебе давно уже пора задуматься о семье, о детях…
– Меня моя жизнь вполне устраивает, – грубо перебиваю я сестру. – Не собираюсь я никого себе специально искать.
– А ты думаешь, прекрасный принц на белом коне сам к тебе прискачет? – фыркает она. – Так только в сказках бывает, Таня! А в жизни актуальна пословица – под лежачий камень вода не течет.
– Так, всë… – шумно вздыхаю я, отодвигая Арину в сторону и протискиваясь мимо неё к ванной. Проскальзываю внутрь и захлопываю дверь перед носом сводной сестры.
Закрываюсь, включаю воду, опираюсь руками на раковину. Смотрю на себя в зеркало. От таких разговоров меня всегда трясёт.
Какого черта они лезут в мою жизнь?
У меня всё прекрасно. Любимая работа. Я обожаю своих учеников, и они отвечают мне взаимностью. У нас много внеклассной деятельности. Мы ездим в походы, на экскурсии, проводим различные интересные мероприятия в школе.
Это не просто работа, это моё призвание.
Да, у меня нет мужчины. Ну и что? Что мне теперь, из кожи вон лезть, чтобы его найти?
Кто виноват, если не встречаются мне нормальные. А кого попало я не хочу. Не нужно мне это для галочки, чтобы было. Чтобы как у всех.
Да и вообще…
Делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.
Но мысли уже стремительно несут меня к Сергею.
Наверное, я уже никогда никого не смогу так полюбить, как любила его. А без любви создавать с кем-то семью, заводить детей… Это как-то неправильно. Противно. Мне не хочется даже думать об этом.
Вспоминаю, как он смотрел на меня в ресторане, и по телу пробегает дрожь.
Черт, я всё ещё не забыла его. Наверное, это моё проклятье на всю жизнь. Любить этого подонка.
Принимаю душ и, высушив волосы феном, наношу на лицо дневной крем.
Смотрю на косметику Арины, что разбросана на полочке у раковины. Без спроса беру тушь и тщательно крашу ресницы.
Закончив с этим, придирчиво оцениваю результат. Какими же глаза стали огромными… Я уже и забыла, как выглядит моё лицо с макияжем.
Аккуратно стираю ватной палочкой следы туши, попавшие на веки. Но на этом решаю остановиться.
Вряд ли я сегодня снова его встречу. Теперь можно расслабиться ещё как минимум на несколько лет… А может, и вообще навсегда.
Вернувшись в свою комнату, переодеваюсь в джинсы и майку, собираю волосы в высокий хвост. Достаю со дна сумочки блеск для губ, который там валяется уже тысячу лет, ещё с новогоднего чаепития в школе. И провожу слегка кисточкой по губам. Снова разглядываю своё отражение в зеркале.
Глаза мои нехорошо блестят, а внутри так и бьётся волнение.
Теперь, когда я знаю, что он в этом городе, что никуда не уехал, выходить на улицу и куда-то идти стало сложнее. Но здравый смысл подсказывает – вероятность встречи минимальна, и я стараюсь этим себя успокоить. Вот только ничего не выходит.
Накинув на плечи маленький чёрный рюкзак, иду к автобусной остановке. Она находится сразу за территорией посёлка, где папа купил дом.
На улице стоит жара, несмотря на начало июня. Я жадно вдыхаю горячий воздух с запахом цветов и свежескошенной травы на газонах, от которого кружится голова.
Из головы не идёт образ Сергея.
Я бы всё отдала, чтобы ещё раз увидеть его. Но только издалека. Так, чтобы он не увидел меня. Я бы очень хотела его как следует рассмотреть. Зачем? А не знаю. В этом нет никакой логики.
Я должна бы его ненавидеть за то, что он сделал. Но не могу. Радуюсь, как идиотка, что у него сейчас всё так хорошо в жизни. И чувствую себя жалкой.
Чёртов коктейль эмоций. Зачем только я увидела его? За что? Ведь у меня всё было нормально… Спокойно…
В банке меня направляют к менеджеру, который зачем-то подготовил не только дебетовую, но и кредитную карту специально для меня. Я сначала отказываюсь от второй, но потом, подумав немного, решаю забрать и её. Все-таки впереди ремонт, вдруг отпускных не хватит. А так будет страховка.
– Подпишите, пожалуйста, здесь и здесь, – любезно подсказывает мне девушка нужные места в договорах. – А это ваши экземпляры.
– А если я не буду снимать деньги с этой карты, значит, ничего платить не нужно? – на всякий случай уточняю я по поводу кредитки.
– Всё верно, – кивает менеджер, – обслуживание карты бесплатное, беспроцентный период пятьдесят дней, и только если вы превысите его, будут начисляться проценты.
– Поняла, спасибо большое.
Пробежавшись глазами по тексту договоров, подписываю их, забираю карточки и ухожу.
– Всего доброго, Татьяна Петровна, – с любезной улыбкой прощается девушка, – хорошего дня!
– Спасибо, и вам, – киваю я.
Шагаю на выход, на ходу убирая карточки и договоры в рюкзак, но путь мне преграждает открывшаяся справа дверь в стеклянной перегородке с надписью «Обслуживание юридических лиц». Оттуда выходят двое мужчин, негромко беседуя о чем-то. Останавливаются, жмут друг другу руки, очевидно, прощаясь.
Моё сердце делает кульбит, вызывая острый болезненный спазм в груди.
Один из этих мужчин – Сергей.
Второй мужчина возвращается за стеклянную перегородку, а Сергей поворачивает голову и упирается взглядом как раз в меня.
Его лицо остаётся невозмутимым, только кадык на шее едва заметно дергается вверх.
– Опять ты, – негромко произносит он.
