bannerbannerbanner
Наваждение. Проклятье инквизитора

Юлия Цыпленкова
Наваждение. Проклятье инквизитора

Полная версия

– Вперед, мальчик, – велел юный послушник жеребцу, направляя его по дну оврага. – Наверх нам пока рано.

Конь недовольно фыркнул, но послушался. Вскоре голоса спутников Эйдана окончательно стихли. К какому бы выводу они не пришли, но за юношей так никто и не отправился. Передвигаться приходилось медленно, туман казался уже не просто густым, он словно стал более плотным, и Виллору подумалось, что он может разорвать марево руками, чтобы взглянуть на ту сторону. Ни единого звука, кроме лошадиного фырканья не нарушало промозглой тишины.

Эйдан вновь натянул поводья, когда заметил, что его скакун перестал вздрагивать. Он шел спокойно, не водил ушами, не всхрапывал. Значит, пора было свернуть, только куда? Юноша направил жеребца на второй склон, и конь охотно выбрался из вязкого марева. Послушник поджал губы, ему не нравилась покладистость животного.

– Нет, дружок, идем-ка назад, – прошептал он, похлопав коня по шее.

Жеребец всхрапнул, но вернулся назад, и теперь вновь напрягся, как только начал подъем заново. Эйдан усмехнулся. Всё верно, отступник, пройдя по дну оврага, снова вернулся на ту же сторону, откуда пришел… Почему?

– Тварь, – негромко произнес Виллор.

Конечно, тварь! Чудовище, которое следовало со своим хозяином и уничтожило первый отряд. То существо могло породить только магия, поэтому камень окрасился красным. Маг оставил для глупых и самоуверенных инквизиторов свое порождение, зная, что они поверят перстню! А сам, сам удалился и теперь ждал, когда его прислужник закончит грязную работу. Но тогда…

Виллор натянул поводья и спешился. Отступник наверху, совсем рядом. И он не ждет преследователей, потому что их сейчас уничтожает его тварь. Хотел ли тогда вернуться будущий инквизитор и помочь своим братьям, хотел ли предупредить и спасти их, если они еще не сунули нос в расставленные силки? Нет. К судьбе наставника и его подручных Эйдан Виллор остался равнодушен. Они знали, на что шли. И если смогут выжить, то Высшие Силы еще сведут их с послушником, если же нет… Все они воины на страже Закона и этого мира.

Эйдан придержал жеребца, положил свободную ладонь на рукоять ножа и, позволив скакуну продолжить подъем, прикрылся им, как щитом. Уже добравшись до верха, Виллор вновь остановился, прислушался. Сверху доносился едва различимый шорох шагов. Он уже почти определил местонахождение колдуна, когда конь дернулся, всхрапнул, и шаги стихли.

Юноша укоризненно покачал головой. Затем распрямился и шлепнул жеребца по крупу. Тот заржал, сорвался с места и помчался наверх. Виллор следом, но остановился на самом краю. Припал к земле, наблюдая, как темный силуэт вскинул руку, а затем раздался самый обычный выстрел. Маг был слаб. Должно быть, истратил последние силы, спасаясь от преследователей. Конь громко заржал и упал, сраженный пулей. Эйдан затаил дыхание. Это была его первая охота на человека, и сердце отбивало ритм, отдаваясь громким гулом в ушах. Юноша сосредоточился на этом гуле.

Один, два, три… Колдун делает осторожный шаг к жеребцу, огладывается в сторону оврага. Четыре, пять, шесть, семь… Мужчина в темной одежде, уже хорошо приметный в рассеивающемся тумане, приближается к скакуну, расстояние между дичью и охотником сокращается. Восемь, девять, десять… Камень, пущенный рукой Виллора, глухо ударяет о ствол дерева, растущего по правую руку от мага, тот поворачивается на звук. Одиннадцать, двенадцать… Эйдан выпрямляется и бросает нож. Его рука тверда, жест отточен еще с десяти лет. Клинок проносится стремительной молнией и вонзается жертве между лопаток. Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать… Пятнадцать ударов сердца, и дичь лежит у ног своего преследователя.

Когда Эйдан подошел, отступник был еще жив. Послушник присел рядом с ним, взял за волосы и оттянул кверху голову. Без любопытства заглянул в светло-серые глаза:

– Именем Закона, – произнес Эйдан Виллор, вытащив нож из тела умирающего.

– Это проклятый закон, мальчик, – прохрипел отступник. – А ты всего лишь убийца.

– Нет, – покачал головой юноша. – Ты не прав, маг, я не убийца. Я – палач.

И лезвие вспороло жертве горло. Эйдан не испытал ни оторопи, ни приступа тошноты, как рассказывал один из молодых инквизиторов после своей первой охоты. Юный шейд всего лишь выполнил свою работу. Что до крови, то ему уже приходилось отнимать жизнь у живых существ. С тринадцать лет отец брал с собой среднего сыну на охоту. В первый раз это было неприятно, наверное, даже жутковато. Но Эйдан не был ни ранимым, ни впечатлительным, и это спасло его от дурных снов после.

Затем подошел к издыхающему жеребцу, встал на колени рядом с ним, стянул зубами перчатку и провел ладонью по шее.

– Потерпи, дружок, сейчас боль уйдет, – сказал он ласково. Нащупал его сердце и ударил ножом, прекращая мучения скакуна.

Юноша любил своего коня, но слез не было. Он жалел животное, однако стенать и убиваться Эйдан не стал. Еще раз погладил скакуна, прощаясь, поднялся на ноги и… замер. Ощущение тяжелого взгляда в спину было столь явственным, что Виллор мог точно сказать, где именно стоит тот, кто сейчас смотрит на него. Он плавно развернулся и встретился взором с жуткой тварью, которая могла бы стать порождением ночного кошмара, если бы не находилось в реальном мире, напротив юного послушника.

– Ты не сдох, – констатировал послушник. – Хозяина нет, но ты еще жив.

Чудовище смотрело на будущего инквизитора глазами, затянутыми розовато-белесой мутью. Эйдан даже подумал, что тварь слепа, но стоило поднять руку с клинком, и существо глухо зарычало. Виллор попробовал определить, кто это, но не смог. Острые треугольные уши венчали большую голову с тупой квадратной мордой. В приоткрытой пасти виднелись острые зубы. Тело, скорей, волчье, но хвост был тонок, чем-то напомнив крысиный. Мощные когтистые лапы, литые мышцы, они легко угадывались под короткой черной шерстью. Несуразная, вызывавшая больше гадливость, чем страх, тварь, тем не менее, была опасна. Она не нападала, но и не спешила уйти от трупа своего хозяина, зорко наблюдая за его палачом.

– Его больше нет, – произнес Эйдан. – Ты понимаешь?

Создание село на задние лапы и втянуло носом воздух. Отчего-то Виллор ожидал, что чудовище заскулит, но ничего подобного не произошло. Юноша усмехнулся. Конечно, это же не собака, даже не живое существо. Просто колдовское порождение, чья суть магия. Вряд ли между отступником и его зверем существовала какая-то иная связь, кроме созданной мертвецом привязки.

Эйдан замер, ему нужно было подумать. В Ордене учили, что привязка делается на крови. Но должна быть какая-то вещь, что-то вроде жилища для твари, где колдун держит ее до того, как отпускает на свободу. Монстр должен быть привязан к этому предмету, который удерживает его рядом с создателем подобно поводку. Эйдан медленно повернул голову и посмотрел на мертвеца. Теперь он жалел, что позволил магу умереть слишком быстро. Впрочем, если бы отступник был жив, чудовище уже перегрызало бы горло самому Виллору.

Тяжелой поклажи у мага не было, иначе это замедлило бы его передвижения. Чуть дальше фыркал его конь. Скорей всего, хранилище было на теле. Перстень, медальон, брелок, что угодно. Нужно было обыскать мертвеца. Эйдан неспешно шагнул в сторону. Его движение было плавным, но монстр поднялся на лапы и ощерился. Виллор упрямо поджал губы и крепче сжал рукоять клинка. Но снова остановился, продолжая размышлять.

Вещица, где колдун скрывал свою тварь, должна была содержать каплю его крови, и если Эйдан ее возьмет, пользы не будет. Связь с хозяином истончается с каждой уходящей минутой. Наставник говорил, что создание погибает в то же мгновение, как умирает создатель, но чудовище живо…

– Не он тебя создал, – понял Виллор. – А если он не создатель, но смог привязать…

Юноша не стал обыскивать мертвеца, это не могло ничем ему помочь. Эйдан склонил голову и посмотрел на монстра исподлобья, сам вдруг уподобившись зверю. Они замерли, изучая друг друга пристальными взглядами. Виллор сорвал с себя плащ и отбросил в сторону. Следом полетела дорожная куртка. Вряд ли тряпки смогли бы защитить его от зубов твари, но движения стесняли. Зверь ждал, словно понимал, что перед ним не жертва, а второй хищник. Послушник покривился, приподняв в насмешливом оскале уголок рта.

– Всего лишь еще один пес, – произнес он, и нож вернулся в ножны.

Больше не говоря ни слова, Эйдан метнулся к чудовищу, рванувшему навстречу юноше. Они сцепились. Яростно, на смерть. Виллор боролся с чудовищем с отчаянным безрассудством. В нем не было страха, не было сомнений, все эти чувства юный послушник задавил еще до того, как бросился на необычного противника, будто понимал, что малейшее проявление слабости сыграет против него, и зверь перестанет драться честно.

Извернувшись, Эйдан сумел оседлать чудовище и прижал его к земле. Задрал морду, вытащил нож, уже собираясь полоснуть по горлу, но… новая идея неожиданно пришла ему в голову. Виллор отбросил нож, схватил тварь за загривок и встряхнул, что есть силы, зверь дернулся, и юноша гаркнул:

– Лежать!

Снова встряхнул и отчеканил:

– Я главный. Я – хозяин. Ты будешь меня слушаться.

Потом осторожно обошел создание и посмотрел ему в глаза твердым взглядом:

– Я – хозяин.

Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что сейчас тварь откусит ему голову, потому что всё, что он творит – это не просто неразумно, это дурость. Мысль эта скользнула мимо, не отразившись в холодных голубых глазах Эйдана Виллора. Но монстр не оскалился, он опустил голову, распластался на земле и издал звук похожий на скулеж. И смотрел он на юношу совсем, как обычный нашкодивший пес.

– Тебя будут звать Горт, – сказал ему Эйдан.

Затем сделал несколько шагов назад, тварь следила за ним, и Виллор мог бы поклясться, что увидел в белесой мути глаз чудовища разум.

– Ко мне, Горт.

Зверь послушно подбежал и сел перед послушником. Эйдан осторожно протянул руку и почесал магическое порождение за ухом. Глаза Горта заметно округлились, а затем… он зажмурился от явного удовольствия. Виллор рассмеялся. Пока он решал, что делать с неожиданным приобретением дальше, тот вдруг оскалился, приготовился к броску, и до юноши донесся голос:

 

– Эйдан!

– Не смей, – зашипел на зверя Виллор и приказал больше на удачу, надеясь, что тварь поймет: – Прячься.

И Горт растаял, просто исчез, словно его не было. Нахмурившись, Эйдан вернулся к брошенным вещам. Поднял куртку, развернул, чтобы отряхнуть и изумленно вздернул брови. На спине куртки красовался рисунок мистической твари, оскалившей пасть.

– Я узнаю, кто ты, – негромко произнес Виллор и надел куртку. Следом плащ, пряча под ним свою опасную тайну.

– Эйдан, – к нему выехал второй инквизитор и воскликнул: – Ты жив, мальчик!

– Только я, – усмехнулся юноша и указал взглядом назад, где лежало тело мага.

В Орден они возвращались вдвоем. Наставник и отряд воинов остались лежать в развалинах, а их убийца теперь служил новому хозяину. Второй инквизитор мог бы находиться среди них, но он отправился искать вздорного мальчишку, и это спасло ему жизнь.

После возвращения Эйдан Виллор больше не был послушником, он получил одежды инквизитора. А позже, после долгих размышлений о звере, Эйдан понял, что прошел испытание. Лишившись хозяина, Горт проверял нового. Он признавал силу, и ее в юном послушнике оказалось достаточно, чтобы колдовское создание признало его и подчинилось. Но главное, монстр и вправду оказался достаточно разумным для того, чтобы понимать с одного слова, что от него хочет инквизитор.

Виллор сел, поглядел на своего зверя и снова провел по его изображению кончиками пальцев. Затем поднялся на ноги и направился к постели. Открывать сундук он не стал. Содержимое было на месте, а заглядывать в книгу, Эйдан передумал. Его мысли, освобожденные от воспоминаний, вновь вернулись к хозяйке дома. Уже засыпая, старший инквизитор вдруг осознал, что его привлекло к Ливиане Ассель – в ней тоже был стержень.

– Идеальная дичь, – усмехнулся Виллор.

С этой мыслью он провалился в сон, а утром отбыл в карете госпожи Ассель. Теперь у него был повод вернуться… потом, когда будет время.

Глава 2

Замок, где располагался Орден, встретил шейда привычной тишиной. В этих серых стенах никогда не случалось суеты, не бывало шумно, даже юные послушники вели себя степенно, сдерживая горячую кровь. Разговаривали приглушенно, словно опасаясь потревожить дух древней твердыни. Только в подвалах, когда сюда доставляли пленных, раздавались крики и стоны боли. Впрочем, такое случалось редко и касалось только сектантов. Одиноких отступников казнили на месте их поимки, могли отвезти в близлежащий город для казни, если за магом тянулся кровавый след. В цитадель попадали единицы, инквизиторы не поганили место своего обитания кровью. Здесь были «чертоги Света», как учили магистры. Эйдану Виллору на высокопарные речи и восторженность было плевать даже тогда, когда он был послушником. Он просто знал, что может справиться с этой работой и выполнял ее с честью.

В стенах Ордена Эйдан задыхался, ему было мало места в этой огромной крепости. Кто-то восхищался замком, а Виллору он всегда казался каменным мешком, который начинал давить на плечи, как только ворота закрывались за спиной.

– Словно капкан, – передергивал плечами старший инквизитор и старался свести свое пребывание в цитадели к минимуму.

Если была возможность, он отправлял с посланием слугу или воина, сопровождавшего его, а сам предпочитал заниматься делом. И даже если была передышка, Виллор отдыхал вне стен обители. Ритуальные одеяния, которые закон требовал надевать при казни, его тоже раздражали. Черная мантия с широкими рукавами казалась Эйдану такой же тесной, как обитель инквизиторов. Во время охоты он никогда не надевал этот широкополый балахон, предпочитая удобную одежду. И только по перстню, жертва узнавала, кто пришел по ее душу, впрочем, этого было вполне достаточно.

– Доброго дня, брат.

Шейд уже шагнул на каменные плиты двора, когда услышал приветствие. Он обернулся и обозначил улыбку, едва приподнятыми уголками губ. Это был младший инквизитор, из-за увечья, полученного на первой охоте, ставший секретарем одного из шести магистров.

– Доброго дня, брат. Как нынче обстоят дела в Ордене?

– Всё мирно, Эйдан, хвала Высшим Силам, – ответил тот. – Тебя давно не было видно.

– Служба Закону требует неустанного внимания, Бертан.

– С этим не поспоришь, – усмехнулся младший инквизитор и, кивнув, направился дальше, сильно припадая на левую ногу.

Виллор проводил его взглядом, после, подняв голову кверху, вгляделся в хмурое серое небо, передернул плечами и направился в замок. Его слуга тащил следом дорожный сундучок, зная, что он имеет большую ценность, чем все вещи хозяина. Хотя кому было воровать в стенах Ордена? Мужчина бросил взгляд на изображение жутковатого зверя и сплюнул.

– До чего ж пакостный.

Виллор подошел к дверям, хотел войти, однако обернулся и посмотрел на старенькую, но еще крепкую карету. Уже знакомая злость заворочалась в душе, когда он вспомнил бледное лицо с потухшим взором и слова, произнесенные безучастным тоном:

«Куда отправить ваш экипаж, шейд Виллор, когда ремонт будет окончен?»

«Не стоит беспокойства. Я заберу его на обратной дороге».

«Тогда вы сможете забрать карету в Риче. Я прикажу отправить ее к гостинице господина Вирса. Это троюродный брат моего супруга, он не откажет мне в этой маленькой любезности. Что до моего экипажа, то можете оставить у гостиницы, когда будете забирать свой. Всего хорошего, шейд Виллор».

И она ушла, не дав мужчине поблагодарить ее за гостеприимство. Проклятье, она даже не выслушала слов прощания! Просто выставила его и исчезла за дверьми собственного дома. Ничем не выказав негодования, старший инквизитор сел в карету, и уже там выругался сквозь зубы. После выдохнул, собираясь выкинуть женщину из головы, но за все прошедшие дни так и не смог этого сделать. То злился, то ловил себя на том, что улыбается, вспоминая неприступную Ливиану Ассель. Это вызывало настоящую ярость, которую Виллор давил, заставляя себя думать о чем угодно, только не о маленькой вдове. Вот и сейчас, когда впереди был разговор с магистром Бирте, он застыл на одном месте и думает о мимолетном эпизоде в своей насыщенной приключениями, страстями и кровью жизни.

– Да чтоб тебя, – нахмурившись, проворчал инквизитор, все-таки отвернулся и скрылся за дверьми под вздох облегчения слуги, державшего тяжелый сундук.

Эйдан взбежал по лестнице, всё еще гонимый раздражением, на ходу кивнул кому-то, даже не обратив внимания, с кем поздоровался, и стремительно вошел в свою комнату. Стянул перчатки и отшвырнул их в сторону, следом полетел плащ, и мужчина отошел к окну, распахнул его и, закрыв глаза, втянул носом прохладный воздух. Кровь постепенно начала успокаиваться, и Виллор открыл глаза.

– Проклятая баба, – прошептал он.

Слуга поставил на пол сундук, поднял перчатки и плащ и уже хотел спросить, не нужно ли хозяину чего-либо, но тот махнул рукой прежде, чем мужчина успел открыть рот. Дверь за спиной шейда тихо прикрылась, и он остался один.

– Горт, ко мне.

Воздух ощутимо шевельнулся, и в ладонь ткнулась морда зверя. Пальцы Виллора зарылись в короткую шерсть, и он протяжно выдохнул, успокаиваясь. Инквизитор скосил глаза вниз, но Горт остался невидимым, как обычно, когда кто-то мог войти к его хозяину. Впрочем, в стенах Ордена ни человек, ни зверь уже давно не опасались разоблачения.

– Устал уже торчать на этой крышке? – спросил шейд. Зверь фыркнул и снова подставил голову под ладонь. – Скоро погуляем. Только закончу дела. Потерпи.

Инквизитор стряхнул с себя наваждение последних дней и направился к сундуку. Горт последовал за ним. Эйдан его не видел, но точно знал, что зверь сейчас уселся рядом и смотрит, как хозяин совершает свои странные манипуляции, чтобы открыть сундук, не запустив ловушку для незадачливых воров.

– Итак, два предмета из трех у меня, – негромко произнес шейд.

Достал увесистую книгу, открыл ее, и в который раз прочитал:

Путь Силы сокрыт от глаз любопытных.

Пройди, ученик, тропою Забытых.

Коль держишь ты книгу, то шаг уже сделал.

Отыщешь тропу, ступай по ней смело.

В придачу с собою возьми мой стилет,

Тебя защитит он от множества бед.

Источник отыщешь, чашу возьми

Под чистые струи ее окуни.

Испей без сомненья, но помни одно —

В душе твоей дремлет извечное Зло…

Виллор закрыл книгу и поглядел на дверь. Взор его стал задумчивым. Наследие великого мага древности Валбора… Книга, стилет и чаша. Говорили, что книга была разделена, но сам ли Валбор разделил ее, или же это сделали после его смерти, было неизвестно, да и не так важно. Проклятый трактат тревожил умы колдовской братии. За ним охотились, собирали, снова теряли, передавали по наследству, воровали. Страницы всплывали у одиноких ведьм, у тайных сект, у последователей колдовских учений. Заклинания переписывались от руки и передавались дальше, но толку от этого было мало. Еще говорили, что Валбор зашифровал свой труд, и с этим старший инквизитор был склонен согласиться. Даже это послание требовало разгадки.

– Тропа Забытых… – задумчиво произнес шейд. – Что за тропа?

Он размышлял над этим с тех пор, как впервые прочитал эти строки. Скорей всего, имеется в виду нечто иносказательное, но что… Тряхнув головой, Эйдан откинул со лба волосы и поглядел туда, где сидел его зверь. Виллор всегда без труда угадывал, где сейчас находится Горт, потому протянул руку и потрепал его между ушей.

– Проявись.

Из воздуха показался нос, открытая пасть с вываленным языком, морда с белесыми глазами. Горт всегда появлялся так, словно выходил из ниоткуда, постепенно скидывая с себя призрачность окружающего пространства. Это было жутковатым зрелищем, но для Эйдана давно ставшим обыденным. Наконец появился кончик хвоста, Горт встряхнулся и поглядел на хозяина.

– За мной, – велел Виллор, направившись к двери с книгой и стилетом.

Эйдан не прятал своего питомца с первых же дней, это было пустой затеей. Перстни улавливали наличие магии. Правда, когда послушник и выживший инквизитор вернулись с новым питомцем Виллора, красный цвет камня в кольце, обманувший наставника в развалинах, сменился на блекло-розовый, а со временем перстни и вовсе перестали замечать зверя, словно он растерял свою магическую составляющую. Так что в Ордене про Горта знали и мирились с его присутствием. Во-первых, чтобы изгнать его, нужно было убить Виллора, а магистры им дорожили, да и подобраться к хозяину не позволил бы сам Горт. Во-вторых, зверь служил общему делу, выполняя приказы Эйдана. Существо, созданное магией, охотилось на обладателей родной ему силы. Инквизиторов это вполне устраивало. Приближаться к Горту никто не решался, но брезгливо кривились, когда видели, как старший инквизитор ласкает зверя, словно обычную собаку, однако речи о том, чтобы избавиться от твари, не заходило.

Виллор вышел в узкий коридор, захлопнул за собой дверь, не особо заботясь, что Горт остался в комнате, для зверя это не было преградой. Он догнал хозяина, скользнул к его ногам из воздуха, и направился вперед, вскинув голову.

– Проверь.

Зверь исчез за поворотом, зная, чего хочет Эйдан. Просочился в запертую комнату, огляделся. Взгляд Горта скользнул по большому напольному зеркалу, и в его поверхности отразилась черная морда с чистыми голубыми глазами – глазами Эйдана Виллора, сменившими белую муть. Инквизитор видел сейчас то же, что и его зверь. Впрочем, смотреть оказалось особо не на что, комната помощника и друга Эйдана была пуста. Не было и черного балахона, значит, Рутар Никс по-прежнему находился где-то вне стен замка. Мужчина досадливо поджал губы и велел:

– Возвращайся.

Горт вновь появился рядом и уже шел степенно, не опережая хозяина. Они прошли длинной галереей, выбрались в другое крыло замка и поднялись по лестнице мимо трех послушников, прижавшихся к перилам. Они проводили старшего инквизитора и его зверя взглядами, в которых смешались восхищение и страх. Последнее предназначалось исключительно Горту, но зверю, как и его хозяину, это было безразлично. Они шли вперед, не обращая внимания ни на прислугу, ни на стражей, ни на собратьев Эйдана.

Виллор на приветствия только кивал, иногда невпопад. Старший инквизитор размышлял. Никс всё еще не вернулся. Его задача была проверить сведения, которые удалось добыть в Дарге. У Ордена была обширная сеть шпионов, но Виллор предпочитал иметь собственных, не связанных с магистрами. И одним из них был нищий Язва. Пронырливый и языкастый, за что и получил свое прозвище, Язва бывал часто полезен старшему инквизитору. Он путешествовал по городам и деревням, слушал, запоминал, умел развязать язык, отделить полезную информацию от пустых сплетен, а потом передавал Виллору, за что получал щедрое вознаграждение.

 

Во время встречи в Дарге Язва рассказал, что напал на след чаши Валбора, эти-то сведения и должен был проверить Никс. Но вот прошел месяц, а он так и не объявился… Это настораживало.

– Нужно проверить, – негромко произнес Эйдан.

Зверь поднял голову, услышав слова хозяина, но Виллор отрицательно покачал головой, и Горт снова устремил взгляд вперед. Они уже перешли в крыло, где жили магистры. Эйдан вдруг остановился, посмотрел на книгу, но уже через мгновение уверенно шел дальше. Он не будет цепляться за загадки Валбора, как бы они ни были заманчивы. Книга должна быть уничтожена, и скрыть то, что она находится в его руках, было бы неразумно. Горт снова поднял голову и посмотрел на хозяина. Тот рассеянно потрепал зверя по умной голове и остановился перед дверью магистра Бирте. Шейд постучался, и услышал старчески-скрипучий голос:

– Входите.

Горт как-то пренебрежительно фыркнул, заворчал, но последовал за Виллором. Магистр Бирте был единственным человеком в Ордене, кто пытался, если и не подружиться со зверем, то хотя бы потрепать его. Тянул свою сухую старческую длань, испещренную коричневыми пятнами, и Горт таял в воздухе, чтобы не допустить прикосновения. Только Эйдан мог притрагиваться к зверю, никого больше монстр к себе не подпускал. И зная, что не может трогать магистра, просто исчезал, оставаясь рядом с хозяином, но вне чужих глаз.

– Мой мальчик! – воскликнул старик, поднимаясь навстречу старшему инквизитору. – Эйдан, ты вернулся, рад тебя видеть. И тебя, Горт, хоть ты и вредное создание.

Магистр хрипло рассмеялся и протянул к зверю руку. Тот привычно растаял в пространстве, и Бирте снова засмеялся. Виллор склонил голову, приветствуя старика, после, подойдя к столу, положил на него книгу и стилет. Пальцы шейда вновь огладили обложку, и мужчина отвернулся, полностью отсекая сожаления о расставании с интересной и загадочной вещью.

Бирте проследил за Эйданом взглядом блеклых глаз. Он подошел к столу, с любопытством рассмотрел обложку, затем открыл книгу и сощурился, пытаясь прочесть, что написано на первой странице. Виллор, не оборачиваясь, продекламировал несколько строк, уже намертво врезавшихся ему в память:

Путь Силы сокрыт от глаз любопытных.

Пройди, ученик, тропою Забытых.

Коль держишь ты книгу, то шаг уже сделал.

Отыщешь тропу, ступай по ней смело…

Магистр обернулся на звук его голоса, прислушался к словам и усмехнулся:

– Мой дорогой мальчик, ты поддался очарованию тайны. И не говори, что это не так. Ты выучил эти строки наизусть, значит, открывал трактат несколько раз. Так недолго сбиться с пути.

– Я крепко стою на нем двумя ногами, магистр. Вы это знаете. Стишок любопытный – это верно, но магия книги не тронула моего сознания. Как видите, она у вас, стилет тоже.

– Я вижу книгу и стилет, но до сих пор не знаю, что это?

– Реликвии Валбора, – коротко ответил Виллор.

– О-о, – протянул Бирте, с новым интересом присматриваясь к книге. – И вправду любопытная книжица попала тебе в руки… Но опасная. Эта книга – зло, а от зла мы избавляемся, не раздумывая и не сожалея.

Бирте взял в руки трактат, доковылял до камина и бросил в огонь. Виллор, наблюдавший за стариком, прикрыл глаза, когда пламя лизнуло обложку, охватило ее и вгрызлось в старую бумагу, но вновь задавил в себе желание воспротивиться решению магистра. Для того он и вез книгу в Орден, чтобы ее уничтожили. А что до тайн… их и без писанины Валбора немало. И все-таки в голове вновь вспыли строки из послания, но в этот раз шейд не стал произносить их вслух.

Магистр некоторое время смотрел в огонь, разгоревшийся сильней, умиротворенно вздохнул и вернулся к столу. Он взял стилет, повертел его в руках и вернул на место.

– Это я отнесу в хранилище. В ближайшее время артефакт отправится в столицу, – сказал старик. Затем поднял взгляд на инквизитора: – Что будешь делать дальше, Эйдан? Передохнешь или…

– Или, – кивнул Виллор. – Никс не возвращался в обитель?

Бирте потер тонкими пальцами лоб, потом отрицательно покачал головой:

– Я не видел его с тех пор, как вы вместе покинули замок, – ответил магистр. – Что-то случилось?

– Мы напали на след чаши. Он должен был проверить подлинность сведений.

– И чаша, – улыбнулся старик. – Как причудлива бывает судьба. То ни слуха, ни духа, то все предметы разом. – После вновь стал серьезным: – Отправишься искать Рута?

– Отправлюсь.

– И когда?

– Сейчас.

Виллор одним словом поставил точку в разговоре. Склонил голову, прощаясь со своим куратором, и вышел из комнат магистра, не дожидаясь ни его напутственных слов, ни благословения. Свое дело он сделал, этого достаточно. Теперь мысли старшего инквизитора были заняты иным. Он знал, куда направится и чем займется, но прежде… Было еще кое-что, что Эйдан хотел сделать перед тем, как покинет стены древнего замка.

Мужчина сбежал по лестнице, чувствуя рядом присутствие верного зверя.

– Горт, найди Рета. Я буду ждать его у себя.

Кожи коснулось легкое шевеление воздуха, и зверь исчез. Эйдан усмехнулся своим мыслям и направился к себе в комнату. Коротко переговорив с несколькими братьями, встретившимися ему по пути, Виллор, наконец, добрался до знакомой двери, хотел уже войти, но услышал:

– Брат старший инквизитор.

Шейд обернулся и удивленно приподнял бровь, глядя на послушника, явно поджидавшего его. Парню на взгляд было лет шестнадцать. На щеках, еще по-детски нежных, пылал лихорадочный румянец, но глаза смотрели упрямо. Взгляд парня Виллору понравился.

– Приветствую вас, брат…

– Что ты хотел, ученик? – прервал его Эйдан.

– Возьмите меня с собой, шейд Виллор! – горячо воскликнул юноша. – Я хочу учиться у вас. Вы лучший, и…

– Нет, – коротко ответил старший инквизитор и толкнул дверь, собираясь закрыть ее перед носом послушника.

– Шейд Виллор, – паренек встал в дверном проеме, не позволив избавиться от себя. – Я ждал вас, и как узнал, что вы вернулись, поспешил сюда. Мой наставник мудр, но он не сравнится с вами. Я не хочу слушать речи о великом деле, я хочу заниматься им. Я хочу быть, как вы!

Эйдан чуть склонил голову к плечу, с интересом рассматривая отчаянного юношу.

– Как звать?

– Вил. Вилмер Сонхиль, брат старший инквизитор.

Губы шейда на мгновение искривила насмешливая ухмылка. Высокопарных речей юноша уже наслушался. Похвальное рвение было всего лишь следствием ораторского искусства наставника. Мальчишка не понимал, о чем он просит на самом деле. Сейчас он думал о Великом Благе, о котором вещали магистры, но что будет, когда столкнется с реальностью? Как поведет себя послушник, увидев глаза ведьмы, заполненные страхом? Что сделает, когда услышит ее мольбы? Сможет ли привести приговор в исполнение?

Сам Эйдан к речам своего наставника относился скептически еще тогда, когда начал обучение. Он служил не Великому Благу, шейд Виллор служил королевскому закону о магах-отступниках. Его всегда забавляла формула «Во имя Добра и Света», которой пользовались инквизиторы, он предпочитал иные слова: «Именем закона». Для него не было добрых и злых. Не существовало «на благо» и «во вред». Старший инквизитор видел человека, отказавшегося следовать закону. Отступники были угрозой, и от них избавлялись. И шейд выполнял свою работу, как лекарь, удаляющий опасный нарыв с тела пациента.

В глазах Эйдана Виллора никогда не было фанатичного блеска, он не испытывал личной неприязни к своим жертвам. Всегда холоден, всегда собран, всегда глух к мольбам и уговорам. Он делал то, что должен, не мучаясь сомнениями и угрызениями совести. Нет, Эйдан не был бездушен, умел дружить, мог прийти на помощь, но круг его доверия насчитывал всего несколько человек, и впускать себе в душу кого-то еще шейд не спешил. Для остальных людей, окружавших его, существовали маски. Он мог быть галантным и остроумным, мог прикинуться простаком, мог легко вызвать доверие и дружеское расположение, если ему это было нужно. Но те, кто знал настоящего Эйдана Виллора, старались держаться от него подальше, сохраняя нейтральные отношения, основанные на общем деле.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24 
Рейтинг@Mail.ru