Юлия Четвергова
Разбуди моё сердце вновь
Объяснив основные моменты и правила больницы, Наталья Олеговна выдаёт мне протоколы, и приглашает следовать за собой. Но не успеваем мы выйти из кабинета, как в него буквально влетает симпатичный молодой человек лет двадцати семи. Его золотистые глаза мечут молнии, а из приглаженных назад русых волос выбивается непослушная прядка, которая падает ему на лоб, вероятно раздражая, ибо он морщится пуще прежнего.
– Олеговна, доброе утро. – Тон мужчины не предвещает ничего хорошего. Он не замечает меня и продолжает говорить, потому что я стою как раз за спиной у женщины, которая на полголовы выше меня и шире в плечах. – Из-за этих бабулек меня скоро Кондратий хватит. И вам уже придётся спасать и своего участкового терапевта и меня вкупе, а не наших пожилых «актрис». Сколько можно просить скорую, чтобы они не привозили Тараторину для оформления в стационар?! Она же симулирует! Дали ей корвалол, измерили давление и всё. Так нет же! Опять купились на её спектакль, думая, что она помирает, а мне разбирайся теперь…
Он внезапно прерывается, замечая меня за спиной Натальи Олеговны, и с любопытством вскидывает брови. На его холёном, как у Аполлона, личике мелькает множество эмоций, и, в конце концов, он выдаёт:
– А это..?
Главврач оборачивается ко мне, чтобы представить.
– Дмитрий, знакомьтесь, это Чернова Лия Валерьевна. Наш новый доктор.
Секунду он сканирует меня пристальным взглядом, а затем расплывается в белозубой широкой улыбке. Кажется, что доброжелательной, но это только на первый взгляд, ведь его золотистые глаза не участвуют в улыбке. Оскал напоминает акулий, и я едва сдерживаю себя, чтобы не вздрогнуть.
– Очень приятно, Лия. – Дмитрий протягивает руку для пожатия, и мне ничего не остаётся, как пожать его руку в ответ. Она теплая и слегка шершавая на ощупь. – Судя по всему, вы – новый педиатр. – Верно уточняет мою специальность. – У нас в штате давно пустует данная вакансия. С тех пор, как Ольга ушла в декрет, всё никак не могли найти замену…
– Вы сегодня слишком болтливы, Дмитрий Николаевич. – Наталья Олеговна внезапно прерывает его и сурово поджимает губы. – И раз уж вы так вовремя появились у меня в кабинете, да ещё и не хотите оформлять Тараторину, то пока я решаю вашу проблему, вы вместо меня покажете Лие нашу больницу и подработаете экскурсоводом. – В конце фразы она берёт со стола стопку историй болезни, хмыкает и вручает их ему в руки. – За работу, Шевцов.
– Но я… – Дмитрий теряется, но заведующая уже не обращает на него внимания.
– В конце смены зайдете ко мне, Чернова, – говорит Наталья Игоревна. – Обсудим возникшие вопросы, которые у вас обязательно появятся по истечению дня. До встречи.
С этими словами, она незаметно для своего подчинённого подмигивает мне и деловито покидает кабинет.
Полминуты стоит полная тишина. Я смотрю на Шевцова, он – на меня. А потом Дмитрий, наверняка, вспомнив, что он тут мужчина и один из действующих сотрудников больницы, и ему по-любому от меня не отвертеться, вновь изображает дружелюбный оскал.
– Что ж, Лия, сам бог велел, – пожимает плечами и выразительно смотрит на меня, прижимая к груди стопку историй болезни, – давайте познакомимся поближе. И со мной, и с больницей.
Я скептически выгибаю бровь, показывая, что не оценила шутливый подкат.
– Давайте обойдёмся только больницей, – также приторно улыбаюсь в ответ. – Не думаю, что хочу узнавать вас поближе. Рановато, не находите?
Между нами только искр и молний не хватает – взаимная неприязнь с первого взгляда не остаётся незамеченной. Ни мной, ни Шевцовым.
– Я не это имел в виду. – Его улыбка меркнет слишком резко. Он поджимает губы и сощуривается, прочищая горло. – С таким характером вы точно не задержитесь тут.
– Это угроза? – Вскидываю брови ошарашено.
Быстро же он переобулся. А ведь я просто не захотела подыгрывать его образу ловеласа.
– Скорее, предупреждение. – Дмитрий демонстративно хмыкает, приглаживает воротник халата свободной рукой и приоткрывает дверь, пропуская меня вперёд. – Но раз уж начальство настояло на том, чтобы я вас тут со всеми познакомил, с вашей стороны неосмотрительно было так прямо показывать то, что вам неприятна моя компания.
Я прикусываю язык, осознавая, что отчасти он прав. Поэтому решаю извиниться. От меня не убудет.
– Простите… Это, наверное, стресс. – Вздыхаю и хмурюсь. Так, чтобы мужчина точно поверил в мой спектакль. – Я недавно в вашей стране. Сами понимаете, акклиматизация…
Не договариваю, чтобы у Шевцова была возможность придумать мне отмазку самому. И, видимо, он действительно приходит к каким-то умозаключниям, потому что уже спустя мгновение морщинка между его бровями разглаживается, а на лице мелькает выражение: «Ох, уж эти женщины».
Хорошо хоть глаза не закатил… Кто бы что ни говорил, а женский коллектив сильно влияет на характер мужчины, который в нём работает. Накладывает свой отпечаток, так сказать.
С таким умозаключением я шагаю вслед за Дмитрием, который вопреки собственному желанию и уязвлённому эго начинает экскурсию по больнице. На удивление Шевцов оказывается интересным рассказчиком. Не жадным на знания, но и не болтуном, который разносит правдивые и ложные сплетни о своих коллегах, ограничиваясь только тем, что мне необходимо знать.
Так, уже через полчаса я знакомлюсь практически со всем штатом детского отделения, в подробностях узнаю содержимое аптечки первой помощи, и чем отличаются амбулаторные карточки моей страны и той, в которой мне теперь предстоит работать.
И вишенкой на торте становится база данных, содержащаяся в компьютере.
– Это самое сложное. – Дмитрий водит указательным пальцем из одного угла монитора в другой, показывая мне, как работают электронная запись и оформление. – Желательно, чтобы ты первую неделю оставалась вне рабочего времени и штудировала всю необходимую информацию для тебя, как для врача-педиатра. Пока будешь путаться, это нормально. А если что-то забудешь, можешь обращаться ко мне. Помогу, чем смогу.
Мы сидим рядом за рабочим столом. Я искоса смотрю на мужчину и не успеваю скрыть всё, что думаю о нём и его помощи после завуалированной угрозы. Но Дмитрий внезапно начинает смеяться, откинувшись на спинку стула.
– Лия, не думайте, что наша небольшая размолвка испортит рабочие отношения. Работа – это работа. Личное – пусть останется вне этих стен. Обещаю вас не топить, как новичка. Мир? – Он вновь протягивает мне свою руку.
Я сомневаюсь, и это не ускользает от внимательных золотистых глаз Шевцова. С минуту он что-то обдумывает, пока я в нерешительности кусаю губу, не зная верить ему на слово или нет, а потом выдаёт:
– Так, я знаю, как нам устранить данное недоразумение! – Хмыкает он. – На выходных наши устраивают небольшой корпоративчик. Там будет только узкий круг. Я вас приглашаю на мероприятие в знак извинения. Мне тоже не стоило воспринимать вас, как очередной объект для обольщения. – Дмитрий пожимает плечами. – Познакомитесь со всеми поближе, развеетесь. В непринужденной обстановке быстро освоитесь, да и остальные к вам привыкнут. Ну, так что? – Сверкает взглядом.
Предложение заманчивое. Но опять же, стоит ли ему верить? Вдруг – это очередная уловка? Приду, а там, кроме него и желания отомстить никого не будет?
Всё это проносится за доли секунды, пока я мысленно машу рукой на всё.
А будь, что будет! Я ведь всегда могу развернуться и уйти. На крайний случай, у меня есть Настя. Позвоню ей, и она меня заберёт.
– По рукам, – на этот раз моя улыбка настоящая. Как и у Шевцова, который после моего согласия заметно расслабляется.
– Тогда ещё увидимся. – Подмигивает мне золотистым глазом. Всё же его манеру общения с девушками не победить. Наверняка привычка, устоявшаяся годами. – Если что, я к вашим услугам. – Напоминает мне. – Надеюсь, не забыли дорогу к моему обиталищу? Я сижу через кабинет от вас.
– Тут захочешь – не забудешь, – хмыкаю я.
– Это точно. Вопросы, возникающие по ходу работы, не дадут вам забыть о незаменимом Шевцове. – Наигранно обреченно вздыхает Дима, после чего задорно салютует мне и покидает кабинет, который теперь принадлежит новому педиатру поликлиники.
То есть, мне.
Фух. Неделька предстоит адская в плане освоения. Но у меня теперь есть работа и новые знакомые! А остальное со временем приложится. Я надеюсь…
По крайней мере, вряд ли может случиться нечто такое, что выбьет меня из колеи ведь так?
Глава 3
– Так, сумочку взяла, деньги взяла, – бормочу себе под нос, понимая, что сильно опаздываю, – блин, пригласительное чуть не забыла! – Вовремя вспоминаю и возвращаюсь обратно в комнату, чтобы забрать его, на ходу накидывая пальто.
Вот так всегда. Оставишь себе полтора часа в запасе, чтобы собраться, и всё равно не успеешь выйти вовремя. А всё из-за того, что никак не могла выбрать, в чём пойти. Женщин не победить…
Из зеркала на меня смотрит симпатичная девушка двадцати восьми лет, одетая в черное облегающее платье. Шоколадные локоны водопадом струятся по её плечам, заканчиваясь на уровне груди. В зелёных глазах отражается свет от лампы, а на губах, подведенных нежно-розовым блеском, появляется блуждающая улыбка.
– Всё будет хорошо, Лия. Не нужно так переживать. – Говорю собственному отражению в зеркале и неосознанно вздыхаю. – На случай приставания со стороны Шевцова, у тебя в сумочке лежит перцовый баллончик.
На моём лице появляется ухмылка.
Дима за прошедшую неделю показывал себя только с самой положительной стороны. Прямо-таки образчик галантного мужчины. Помогал, обучал. Приглашал со всеми вместе ходить обедать. Даже приносил кофе по утрам, в качестве жеста поддержки.
Жаль только, что он не в курсе, что кофе я не пью… Всё это очень попахивало ухаживаниями. Он словно продвигался мелкими шажками, чтобы не спугнуть так, сказать.
Один раз даже настоял подвезти до дома, когда ливень шёл сплошной стеной. Отказываться было глупо, но теперь Шевцов знает, где я живу.
И он прямо сейчас стоит у ворот дома сестры и ждёт меня, чтобы довезти до ночного клуба, где будем отдыхать мы и ещё несколько коллег: Оля – эндокринолог, Миша – травматолог и Наташа – кардиолог. И все из детской бригады, кроме самого Шевцова, который принимает взрослых на участке.
Черная машина местного автопрома моргает фарами, когда я выхожу на улицу и закрываю калитку на ключ. Дима, одетый с иголочки – в бордовую рубашку и черные брюки, – выходит из машины, чтобы открыть мне дверь.
– Добрый вечер, Лия. Выглядишь просто чудесно. Отвал всего, – двигает бровями, смотря на меня сверху вниз, пока я усаживаюсь на переднее сиденье.
– Спасибо, – отвечаю ему, отвожу глаза и поджимаю губы, чтобы скрыть смущение. Но его это, кажется, наоборот подстёгивает – моя недоступность. Потому что в светло-карих глазах загорается опасный огонёк.
Он обходит машину, усаживается за руль и включает климатконтроль, потому что на улице достаточно холодно. Но, прежде чем тронуться с места, пристально смотрит на меня.
– Я тебе всё также не нравлюсь?
Я закатываю глаза. Не могу удержаться.
Ненадолго же его хватило. Всё же я была права.
– Слушай, Дим, дело не в этом. Мне сейчас не нужны отношения. Я хочу прижиться в коллективе и войти в рабочее русло. Найти себя. Спасибо, что ты мне помогаешь, но если твоя помощь не бескорыстная, а с какой-то конкретной целью, то лучше сразу давай расставим все точки над «и».
– Окей, я всё понял. – Обезоруживающе вскидывает руки перед собой и, хмыкнув, приводит машину в движение, плавно нажав педаль газа. – Больше не пристаю с подобными вопросами. Теперь понимаю, почему ты так настороженно ко мне относишься.
Я не успеваю ответить. Автомобиль выезжает из дачного посёлка, в котором мы живём с сестрой, выхватывая фарами черную кошку на обочине, которая, завидев железного монстра, тут же пугается и перебегает нам дорогу.
– Чёрт, – ругается Шевцов, резко дав по тормозам. – Грёбаная животина. Чуть все не убились.
Я перевожу дыхание, оставив без замечания слова мужчины, хотя и не согласна с ним. Сердце колотится от испуга и внезапности произошедшего. Я смотрю в сторону кустов, в которых скрылась кошка и вдруг понимаю, что это точно был дурной знак.
– Дим, может это всё-таки плохая затея? Высади меня, я не поеду никуда сегодня.
– Ты серьезно? – Лицо Шевцова вытягивается, и он странно косится на меня. – Только не говори, что веришь в подобную ересь. Приметы – выдумки сумасшедших или слабохарактерных, которым хочется верить в то, что их судьбой руководит кто-то свыше, и они не в силах что-либо изменить.
– Я не верю в приметы, – морщусь, смотря на смазливое личико нашего терапевта. – Но верю в такие вот знаки. Это точно был явный намёк, что мне не стоит никуда ехать.
– Не выдумывай, Лия. – Качает головой Дима и тяжело выдыхает. – Это просто кошка. И это просто случайность. Не более.
– Случайности не случайны, – упрямо бормочу себе под нос, ощущая, как в груди что-то неприятно сжимается, предвкушая что-то нехорошее. То, что ещё не произошло, но может произойти.
Но, как обычно это бывает, мы идём наперекор своей интуиции и почему-то поступаем против своего сердца. Поэтому я даю себе мысленную оплеуху и машу рукой Шевцову.
– Ладно, забей. Ты прав. Поехали.
– Вот, другое дело, – на его гладко выбритом лице появляется широкая улыбка. – Всё веселье себе хотела отменить. Ты итак всё время, как туча хмурая ходишь.
Я смотрю в окно, пока машина неспешно разрезает пространство, предпочитая не смотреть на коллегу. Говорят, что женщины прекрасно чувствуют мужской интерес. Так вот, у Шевцова явно корыстные мысли на мой счёт. Он просто считает, что со временем что-то изменится. Но…
Моё сердце уже давным-давно занято. И даже мой бывший жених не смог растопить лёд до конца, предпочитая выбрать более легкий путь. Более легкую женщину. И я могу его понять. Но всё же, я была к нему привязана и любила по-своему. Считала, как, наверное, сейчас Дима, что со временем всё изменится. Но, правда в том, что люди редко меняются. Как и их решения.
Чаще всего мы сразу понимаем где «да», а где «нет». Но предпочитаем обманывать себя. Тешить иллюзиями и надеждами. Строим песочные замки. А потом удивляемся и болеем, когда их безжалостно смывает волна реальности.
– …Лия?
Я часто моргаю, возвращаясь из своих мыслей. Кажется, Шевцов разговаривал со мной о чём-то, но я его благополучно прослушала.
– Прости, задумалась.
– Вот об этом я и говорил. Ты всё время витаешь в облаках. Причём не в белоснежных, а чернючих. Давай, возвращайся уже в реальную жизнь.
Впервые за прошедшую неделю, я вижу проблеск серьезности в его словах и выражении лица. И не могу не согласиться с ним:
– Да, ты прав. Уже давно пора. Просто… Это тяжело. – Я тереблю край платья, ощущая некую нервозность, которая не покидает меня с того момента, как я вышла из дома.
– Понимаю, – кивает мужчина. – И знаю, что пока ты сама не захочешь, не выберешься из той пучины, в которую тебя втянуло. Но жизнь проходит, Лия. Она никого ждать не собирается.
И вновь он прав. Мне остаётся только понуро кивнуть, соглашаясь с ним. И остаток пути мы едем молча, думая, каждый о своём.
К клубу мы подъезжаем уже затемно. Небо затянуто тучами, от чего звёзд совсем не видно. Я поднимаю голову вверх и сильнее кутаюсь в пальто, когда выхожу из машины. У клуба группками стоят люди. Курят и о чём-то переговариваются, смеются.
– Наши ещё не подошли, – смотрит в экран смартфона Шевцов, листая общий групповой чат. – Да и Влад опаздывает. – Он цокает языком, а у меня сердце пропускает удар. – Надо ему позвонить.
Дима отходит в противоположную сторону от клуба и набирает номер друга, после чего прикладывает телефон к уху и ждёт ответа. Я же отвожу глаза и делаю несколько шагов поближе к клубу, чтобы уйти в тень. Чтобы Шевцов не заметил перемены на моём лице.
В горле образуется ком, а на грудь, словно плиту бетонную положили. Я заставляю себя сделать вдох, понимая, что если не сделаю его, то у меня начнут трястись руки и ладошки станут влажными от волнения.
Прекрати, Лия. Сколько на белом свете ещё людей с таким именем? Дурацкое совпадение. Судьба любит подкидывать такие вот подлянки, чтобы помучить лишний раз.
Уговоры помогают. Пока Шевцов басит неразборчивыми фразами вдалеке, уперев одну руку в бок, я успеваю прийти в себя и откинуть ненужные мысли. Выдохнув облачко пара изо рта, я окончательно успокаиваю бешеное биение сердца, чувствуя, как в груди вновь образуется давно знакомая мне пустота.
Я приехала сюда расслабиться. Отдохнуть от всего и познакомиться с коллегами. Хватит уже вспоминать и думать о том, кто о тебе давным-давно позабыл.
Злость от этих мыслей придаёт сил, поэтому к тому времени, как Дима подходит ко мне, я уже даже улыбаюсь. Дерзко смотрю на него, понимая, что сегодня я напьюсь. Точно напьюсь! И пусть всё идёт лесом.
Особенно мужики!
– Меня не было всего пять минут, что такого успело произойти, что у тебя на лице появилось хищное выражение? Даже немного страшно становится. – Дима шутливо округляет глаза, становясь в метре от меня и глядя проницательным взглядом, от которого ничего не скроешь.
– А тебе всё возьми да расскажи, – игриво хмыкаю ему, понимая, что меня действительно понесло. Защитная реакция.
– О-о-о, чувствую, кое-кто сегодня повеселится… – Тянет мужчина, посмеиваясь.
– Будешь приставать, попадешь к Мише без очереди, – намекаю на отделение травматологии.
Шевцов разражается диким хохотом, запрокидывая голову.
– Да ты самая настоящая акула, Чернова.
В этот момент на горизонте появляются коллеги, идущие компашкой, потому что Миша, которому как раз было по пути, забрал девчонок – Олю и Наташу. Услышав последнюю фразу, брошенную мне Шевцовым, травматолог привычно закатил глаза и произнёс:
– Снова пристаёт?
– Пока только намекает, – скалюсь ему в ответ.
Миша – здоровенный бугай под два метра ростом. Профессия ему под стать. Да и имя тоже. Если бы меня спросили, с кем из животных он у меня ассоциируется, я бы незамедлительно выбрала медведя.
Его тёмно-карие глаза с осуждением сверлят Диму, пока я здороваюсь с девушками.
Оля сегодня выглядит краше нас с Наташей вместе взятых. Рыжеволосая бестия одета в меховую шубку, из-под которой выглядывает атласное бирюзовое платье с декольте. Высокие сапоги на длинных шпильках выгодно подчеркивают её ноги, что называется, «от ушей».
Наташа же, как полная полярность Оле, одета скромно. Она предпочла костюм платьям. И, наверняка, чувствует себя комфортнее, нежели мы с Олей. Длинные русые волосы девушки заплетены в две греческие косы.
Я окидываю Наташу жалобно-завистливым взглядом, на что та только хмыкает, прекрасно читая по глазам, о чём я думаю:
– Кто же тебе мешал одеться также?
– Стереотипы о клубах. – Улыбаюсь ей.
– Пойдёмте внутрь, а то замёрзнете, – заботливо произносит нам Миша и кивает на входную дверь.
Мы единогласно соглашаемся с ним и быстро преодолеваем расстояние от парковки до самого клуба, который внутри выглядит довольно-таки типично для подобных заведений. Громкая музыка – первое, что ударяет по ушам. Видимо, тут очень хорошая звукоизоляция, потому что снаружи музыку не было слышно.
Везде мелькает светомузыка, и я слегка щурюсь, потому что появляется резь в глазах с непривычки. А когда глаза привыкают, я понимаю, что в клубе очень много людей. Даже слишком. Они улюлюкают и танцуют, пытаясь попасть в ритм, заданный ди-джеем на сцене.
– Тут не то, что негде сесть, тут пройти невозможно, – недовольно хмурится Наташа, громко выкрикивая фразу нам всем, и я чудом разбираю то, что она говорит.
– Я забронировал нам столик, – с видом «что бы вы без меня делали», отвечает ей Дима.
– Можно было и не павлинить. – Огрызается девушка и издевательским жестом выставляет руку, пропуская его вперёд. – Ведите к столику, господин Шевцов.
– Ой, ну что вы, не стоило, – в тон же тоне громко басит терапевт и начинает протискиваться сквозь толпу в одном только ему известном направлении.
Мы следуем за ним до тех пор, пока не доходим до зоны бронирования, где нас встречает официант и, уточнив у Шевцова номер столика, отводит нас к диванчикам, что стоят обособленно ото всех остальных столиков.
Тут музыка играет не так громко, поэтому мы все слышим, как Оля, глядя на нашего терапевта неподдельно восхищенным взглядом, произносит:
– Что бы мы без тебя делали, Дим. Как обычно обо всём позаботился заранее.
Тот игнорирует нашего влюбленного по уши эндокринолога, прекрасно обо всём догадываясь, но не считаясь с её чувствами. Причём вполне в духе бабника. Они не очень любят, когда за ними бегают, предпочитая сами быть завоевателями.
И, если бы Оля знала всю эту схему, уже бы давно пригребла этого ловеласа к своим ручкам. Но, увы… Она явно не обладает этой информацией, поэтому только зло косится на меня каждый раз, когда Шевцов уделяет мне повышенное внимание.
Как сейчас, например.
– Лия, тебе заказать парочку коктейлей? – Заискивающе сверкает золотом глаз.
Я, собирающаяся усесться подальше от Шевцова, между Мишей и Наташей, ловлю на себе косой убийственный взгляд Оли и останавливаюсь.
– Знаешь, я лучше сама схожу к бару и выберу себе коктейли. Вы тут не в первый раз, а я не знакома с ассортиментом. Лучше Оле помоги.
Миша и Наташа понимающе смотрят мне вслед, пока я снова протискиваюсь сквозь толпу, чтобы вернуться обратно к бару. И, только дойдя до стойки с выпивкой, позволяю себе выдохнуть.
Расслабилась, называется. Каждый раз одно и то же. Когда Оля, наконец, поймёт, что мне этот Шевцов даром не упал?
Усевшись поудобнее на один из свободных барных стульев, взяла меню, лежащее с краю и принялась листать его без особого энтузиазма.
Я не любитель выпивки и подобного «отдыха», но сидеть дома, пока сестра работает, тоже не хотелось. Да и с коллегами, действительно, хотелось познакомиться поближе.
Хотела, как лучше, а получилось, как всегда.
Изначально вся затея была провальной. Зачем я только согласилась и пошла? Чего ожидала?
С силой потерев лицо руками, подзываю бармена и прошу приготовить любые два ходовых коктейля. Парень, на вид лет двадцати, с видом знатока кивает мне и уже через пару минут передо мной стоят две стопки – шоты.
Я вопросительно вскидываю брови, смотря на бармена, но тот лишь пожимает плечами в ответ, мол, сама же просила самые ходовые. После чего уже принимает заказ у следующего клиента.
Ну, ничего не поделать. Придётся пить.
Смирившись с тем, что сегодня не мой день, я залпом опрокидываю в себя два шота подряд, закусив это дело листочком мяты. Приятное тепло разливается по горлу. И практически в следующую минуту тело расслабляется до самых кончиков пальцев.
Я разворачиваюсь на стуле, опершись о барную стойку локтями. Мой взгляд безучастно скользит по толпе, случайно замечая Шевцова, который идёт к выходу.
Чего это он? Неужели Оля…? А, нет, точно, он же ждал друга своего. Влада.
Презрительный смешок неосознанно срывается с моих губ. Мысли в голове превращаются в один сплошной поток, который никак нельзя контролировать.
Влад… Как долго я ждала его? Столько лет… И всё зря.
А потом еще больше пяти лет впустую потратить на Рому, который так красиво ухаживал, так красиво добивался. Расписывал то, какая у нас будет счастливая семья и двое детей. Даже предложение сделал. И что в итоге? В итоге выяснилось, что никакой он не особенный, а такой же, как и все мужики. Предатель.
Во рту становится горько. Но не от выпитого алкоголя, а от скопившейся внутри обиды.
Рыкнув, разворачиваюсь обратно от толпы к бармену и на этот раз прошу у него коктейль. И неспешно потягиваю напиток, ожидая, пока Шевцов войдёт внутрь со своим загадочным другом, который не был одним из штата врачей.
И попёрхиваюсь, как только вижу, что вместе с Димой идёт тот, кто разбил моё сердце в пух и прах.
Глава 4
Весь мир замирает, как в идиотской мелодраме, а время растягивается до миллисекунд. Все звуки вокруг пропадают. На глаза моментально наворачиваются слёзы. Краем сознания понимаю, что не ощущаю собственное дыхание, равно, как и биение сердца. Всё внутри полыхает огнём и…
Я моргаю. А уже в следующую секунду человек, идущий рядом с Димой, скрывается вместе с ним в толпе. И мир снова приходит в движение.
Показалось. Мне просто показалось. С такого расстояния уж точно! Да ещё и светомузыка мелькает. Это не мог быть Влад, которого я когда-то знала и любила. Столько лет прошло. Вряд ли он остался прежним. Я бы его точно не узнала.
Я делаю глубокий вдох и судорожный выдох, чтобы утихомирить бешено колотящееся сердце, но этого не хватает.
Алкоголь. Это всё из-за него.
Подсознание играет со мной злую шутку – случайно слышу, что друга Димы зовут Владом; я, находящаяся в мегаполисе, где когда-то жил Макеев после переезда; недавно приснившийся сон вкупе с алкоголем, который расслабил узды контроля…
И всё. Вот он результат.
В поисках чего-то, сама не знаю чего, я оборачиваюсь назад и замечаю на стойке два дымящихся шота. И мне становится уже всё равно, чьи они. Я просто беру их в руки одну за другой и залпом опрокидываю внутрь себя.
Грохочущая музыка уже не кажется такой надоедливой. Наоборот. Она манит на танцпол. Зовёт присоединиться к толпе. Отпустить себя. Отпустить мысли на волю, чтобы ни о чём не думать.
И поддаюсь порыву.
Кажется, что кто-то кричит моё имя за спиной, но я не оборачиваюсь, продолжая идти вперёд. В самый центр дрыгающихся людей. Атмосфера и настроение толпы вводит в некий транс. Сначала я двигаюсь неуверенно и даже дергано, но потом мне становится смешно от самой себя, и я просто закрываю глаза, полностью отдаваясь во власть музыки.
Всем всё равно. Никто не будет осуждать или косо смотреть на тебя. Они точно так же, как и я пришли сюда забыться, или оторваться, или повеселиться.
Запрокидываю голову, улыбаясь. Тело извивается в такт предсказуемого бита. Ощущаю, как кто-то случайно задевает меня, увлёкшись собственным произвольным танцем. Но это не вызывает раздражения, как обычно. Только хихиканье.
А потом кто-то дергает меня за руку, и я всем телом падаю прямиком на кого-то очень твёрдого и, судя по ухмылке, довольного, как котяра, который нажрался сметаны втихаря от хозяйки.
Поднимаю глаза и сталкиваюсь с масляным взглядом светло-карих глаз Шевцова. Похоже, что его забавляет моё состояние. То, что я напилась.
– Лия, ты чего не отзываешься? Ору-ору, а тебе хоть бы хны. – Он осматривает меня с ног до головы и добавляет. – Хотя, нужно отдать тебе должное, танцуешь ты весьма сексуально.
Непослушные мысли не сразу сбиваются в кучку, чтобы отреагировать на выпад этого нахала. Как и на его наглые загребущие ручонки.
– Чего руки распускаешь? – Зло шиплю заплетающимся языком. – Отпусти меня немедленно. – Требую, понимая, что наши с Шевцовым тела прижаты друг к другу неприлично близко.
А ещё осознавая, что мне крайне неприятна эта близость даже в нетрезвом состоянии.
– Я вообще-то тебя спас. – Его брови недовольно сходятся на переносице. Не такого ответа он ожидал. – Еле протиснулся сюда. Хорошо, что вообще заметил.
– От кого? Ты видишь тут монстров? Или маньяков?
– Вон те двое положили на тебя глаз, незаметно продвигались к тебе, чтобы зажать с двух сторон. Могла бы и спасибо сказать, – раздраженно поджимает губы Дима и пытается вытащить меня за собой из толпы. – Пойдём обратно за стол. Наташа с Мишей уже прополоскали Оле мозги. Да и Влад приехал. Познакомлю вас.
Одна только мысль о том, что я вернусь обратно за столик, вызывает у меня приступ панического страха. И, видимо, на моём лице отражается вся буря тех эмоций, что одолевает на данный момент – я больше не в силах скрывать их, – потому что Шевцов внезапно теряется. Моя реакция его обескураживает.
– Ты так сильно боишься, что Оля тебе что-то сделает из-за своего помешательства на мне?
Я быстро-быстро трясу головой, отрицая.
Как ему сказать? Как объяснить, чего я на самом деле боюсь? Мне страшно, да. Но страшит меня не Ольга со своей необоснованной ревностью, а то, что за столиком действительно окажется Влад. Тот самый Влад. Мой Влад. А не просто человек, который очень сильно похож на него.
У меня даже от одной только мысли об этом всё тело сотрясает нервная дрожь. И хочется бежать. Куда – неважно. Главное, подальше отсюда.
– Нет, – вырывается шёпот с трясущихся губ. – Я никуда не пойду, пожалуйста.
Дима окончательно теряется, не зная, что сказать. Я же сжимаю ткань рубашки на его предплечьях, понимая, что ещё хоть слово, и я разревусь. Поэтому приходится чуть ли не до крови закусывать губу и просто смотреть на мужчину взглядом, полным молчаливой мольбы.
И Шевцов сдаётся.
– Хорошо, Лия… Не понимаю, в чём дело, но…
– Давай просто потанцуем. – Перебиваю его. – А потом ты отвезёшь меня домой.
– Ты уверена? – Он выгибает бровь, смотря на меня непонятным взглядом.
– Как никогда в жизни.
Пожимая плечами, мужчина придерживает меня за талию и ведёт обратно в толпу.
– Сколько ты выпила? – Склоняется к уху, опаляя его дыханием.
– Понятия не имею.
Мысли одурманены окончательно. И, если страх и волнение хоть как-то проясняли разум, то сейчас расслабление от того, что мы никуда не пойдем, накатывает слишком резко, расслабляя, казалось, одеревеневшие мышцы.
Шевцов ощущает это и подхватывает так, чтобы я не упала. Прижимает к себе, и я практически вишу на нём. От него пахнет пивом и цитрусом. Не сказать, что приятно, но не отталкивающе.
– Спасибо, – всё же вырывается у меня.
Наши головы наклонены друг к другу, поэтому ему, как и мне, хорошо слышно, что я говорю.
Тот хмыкает в ответ:
– Не за что. Всегда рад.
Это становится неким толчком, и я кладу голову на плечо Димы. Прикрываю глаза, и позволяю ему качать нас под музыку. Мы совсем не попадаем в бит, но нам нет до этого дела.
После пережитого стресса и выпитого алкоголя, сознание уносит окончательно, и я ощущаю, как меня начинает дико клонить в сон. Тело становится ватным и хочется прилечь.
– Дим, давай уедем? – Прошу его из последних сил.
Он согласно кивает, помогая мне более-менее ровно стоять на ногах, и начинает протискиваться к выходу сквозь толпу. Это весьма затруднительно, учитывая то, что я едва передвигаю ноги, а голова кружится так, словно я смотрю в VR-шлем, а там сбили вертолёт.
У гардероба Шевцов останавливается, дожидается, пока я обопрусь об стену спиной.
– Постой тут немного. Я сначала позвоню всем, предупрежу, что нас не будет.
Я киваю ему с закрытыми глазами и сползаю по стене вниз. Пусть идёт, куда хочет, а проходящие мимо люди не косятся со смешками. Меня мутит. Я плохо переношу алкоголь, поэтому практически не пью его. Но сегодня так хотелось забыться…
Зачем я вообще согласилась на это всё?..
