Юлия Бузакина
Я не прощу

Глава 5

– Оленька, поторапливайтесь! – покрикивал на нас с Артемкой Андрей. Таким напряженным он был исключительно в день прибытия родной матери.

Я тянула Артемку за руку вниз по лестнице. Знала: вечер предстоит не из легких, но выбора у меня не было.

Андрей запретил нам брать с собой в ресторан любимого медведя Артема, и теперь тот ревел и упирался, наотрез отказываясь идти без игрушки.

Ужин, на который я бросила все силы, медленно остывал в духовке, но его можно было выбросить. Мама Андрея прислала сообщение, в котором пожелала ужинать в самом дорогом ресторане нашего города, и Андрею пришлось бронировать столик. Естественно, мы оба были взвинчены: я – оттого что зря старалась и готовила вкусные блюда, Андрей – потому что пришлось упрашивать администратора ресторана искать для нас столик в самый горячий день недели. Пятница, как-никак. По пятницам весь город гуляет на широкую ногу. Семье с маленьким ребенком там делать нечего. Но желание мамы – закон.

Одетый с иголочки, в новом сером костюме в тонкую полоску, Андрей мерил шагами холл и нервно покручивал золотые часы на запястье. Он и нас с Артемкой заставил нарядиться так, будто мы направлялись не в аэропорт встречать его маму, а в фотосалон на семейную фотосессию.

– Живо, живо, машина уже ждет!

Он пропустил нас вперед, к выходу, и на миг замешкался у двери: кто-то оставил ему сообщение в телефоне.

Я обернулась и пронзила его испепеляющим взглядом. В сердце что-то больно кольнуло. После разговора с сестрой на душе было гадко. Теперь я подозревала Андрея во всех грехах сразу. Я не верила, что у него в приемной царит пожилая Роза Викторовна.

Андрей перехватил мой пронзительный взгляд и нахмурился.

– Что, Оль?

Я покачала головой.

– Нет, ничего… – И повела Артемку к машине, у которой нас ожидал водитель.

Уже в машине Андрей перехватил мое запястье.

– Что происходит, Оля? Ты со вчерашнего дня сама не своя! Может, что-то случилось, а ты не решаешься мне сказать?

– Если посчитаю нужным, скажу, – холодно ответила я и отодвинулась ближе к сыну.

– Не понимаю я тебя! – развел руками гражданский муж. – Завтра идешь веселиться на весь вечер к сестре, я тебе ни слова не сказал. Даже заберу тебя лично, когда нагуляешься! Отчего эта отчаянная горечь во взгляде, Оль?! Или платья нет на завтрашний вечер? Давай денег дам, купи самое лучшее! Пусть твоя семья знает, как твой муж тебя содержит!

– Андрей, у меня достаточно нарядов! – оборвала я его начинающуюся истерику. – Все хорошо! Я действительно очень хочу завтра попасть на вечер к Маргарите.

– Так попадешь! Я даже в приемной всех предупредил, что уеду домой пораньше. Проведу вечер с мамой и Артемкой, пока ты на девичнике будешь веселиться!

Я кивнула и занялась сыном. Пригладила ему волосы, поправила воротник на пиджачке.

– Мам, а Миша с нами посему не поехал? – всхлипывая, волновался Артемка.

– А Миша нас дома ждет, – улыбаясь, поясняла я.

– Миша дом охраняет. – Андрей заискивающе погладил сына по взмокшим после истерики волосикам. – Вдруг к нам воры заберутся? А Миша тут как тут! Воры испугаются и убегут.

Я вздохнула и крепче прижала к себе ребенка.

– Оль, ты медведя этого видела? Ну куда его в ресторан?! – с досадой фыркнул Андрей.

Видимо, чувствовал вину за скандал с медведем и теперь пытался взять реванш.

– И вообще, надо Артему другого медведя купить! Поменьше и поинтереснее. Чтобы не стыдно было показать в общественном месте.

Я молчала. Мне почему-то не хотелось отвечать. Мысль о том, что помимо странной незнакомки в голубом плаще совсем скоро в нашу жизнь на несколько дней вторгнется Лидия Денисовна, сжигала меня изнутри.

А еще я ждала известий от Маргариты. Знала: если она попросит Прохорова об одолжении, тот землю носом рыть будет, а все разузнает о беременной. Если она действительно числилась у Андрея в штате и он вынудил ее уволиться после того, как она от него залетела, все изменится. Моя райская жизнь в доме Андрея Соколовского больше никогда не будет прежней.

А пока я честно играла свою роль покорной и любимой гражданской жены Андрея Соколовского. Стиснув зубы, я готовилась к вечеру в ресторане с его мамой.

* * *

Мы ужинали за маленьким столиком в переполненном и шумном ресторане.

– Оля, женщина делает погоду в доме, запомни это! – подобрев после двух бокалов вишневого ликера, поучала меня Лидия Денисовна. – Мужчина должен чувствовать, что он возвращается туда, где его любят и ждут!

Она тоже была при параде: платье-футляр с глубоким декольте ладно облегало ее не по годам стройную фигуру, короткий пиджак ему в тон был распахнут, ожерелье из крупного жемчуга украшало шею, строгая короткая стрижка ее молодила. Но у мамы Андрея была очень пагубная привычка: она любила заложить за воротник. Тяга к ликерам и винам сделала свое дело: зависимость приняла хроническую форму, и с ней ничего нельзя было поделать. Пагубная страсть наложила печать на ее характер – всегда вздорный, он испортился еще больше.

Андрей рассеянно приобнимал меня за плечи и улыбался.

– Мам, Оля – моя единственная. Никому еще не удавалось завоевать мое сердце, а ей удалось.

– Правильно! Потому что Оля тебя очень хорошо чувствует! – приподняв указательный палец вверх, утвердительно кивала Лидия Денисовна. – И вообще, Андрюша, как тебе пришло в голову пригласить меня в этот шумный ресторан?! Мы что, не могли поужинать дома?

– Но ты же попросила ресторан?! – вытаращил глаза Андрей. – Оля ужин приготовила, ждала тебя на уютные семейные посиделки.

– Я попросила ресторан, чтобы не утруждать твою Олю! Неужели сложно было сказать мне, что она готовится к встрече?!

Нервно сглотнув кусок недостаточно прожаренного бифштекса, я уставилась в тарелку.

– Можем не заказывать здесь десерт, а просто отправиться домой. Там ждет восхитительная вишневая шарлотка и бутылка хорошего вина, – осторожно предложила я, точно зная, что слова «бутылка хорошего вина» сделают свое дело и мы наконец окажемся дома. – Еще есть домашнее мороженое, я сама его делала.

– Очень вкусное, кстати! – с гордостью сообщил матери Андрей. – Оля прекрасно готовит!

– Нет, мороженое я, пожалуй, не осмелюсь попробовать. Домашнее мороженое – это прямая дорога к несварению желудка! А от шарлотки и вина не откажусь.

Я с досадой поправила Артемке салфетку на груди и перехватила извиняющийся взгляд Андрея.

– Я только заплачу по счету, и можем выдвигаться домой! – зло объявил он и махнул рукой, подзывая официанта.

Домой мы вернулись быстро. Я накрыла в столовой стол, разрезала на части ароматный вишневый пирог, заварила крепкий чай. Мороженое доставать не стала, чтобы лишний раз не заострять внимание придирчивой Лидии Денисовны.

– Андрюша, я тут семейные драгоценности привезла, – положив себе на тарелку кусок ароматного пирога, сообщила нам Лидия Денисовна. – Очень опасаюсь: вдруг со мной что случится, возраст все же, а дорогостоящие украшения останутся без присмотра. Пока ты, Андрюша, до меня доберешься, их украдут. Сегодня я устала, доставать их не буду, а завтра положишь их в свой сейф, хорошо?

– Мам, ты вот скажешь еще! – фыркнул Соколовский. – Тебе еще жить и жить!

– Ох, Андрей, не зарекайся! – покачала головой Лидия Денисовна и жадно отпила большой глоток вина.

Уставшая после перелета, распробовав как следует вино, она начала клевать носом. Мы уложили ее спать в гостевой комнате, и вскоре она спала без задних ног. Так же крепко спал в своей комнате Артемка, жадно прижимая к себе большого старого медведя.

Я хлопотала на кухне: разбирала давно остывший и никому не нужный ужин.

На кухню вошел Андрей. Он успел принять душ и переодеться в длинный махровый халат.

– Оль, ты бутылку спрячь, ладно? – остановившись позади меня, попросил виновато. – А то, сама знаешь, мама с утра будет ее искать.

– Знаю. Я вино уже в раковину вылила.

– Итальянское вино?! Оль, ну, зачем?! – застонал Андрей. – Я думал, мы перед сном пропустим по бокалу, посидим вдвоем…

– Я только все в холодильник уберу, и спать. Завтра сложный день.

Андрей подошел еще ближе и привлек меня к себе.

– Это все из-за маминых слов, да, Оль? – жарко целуя меня в шею, прошептал он. – Ты из-за этого сама не своя? Знаю, тебе было неприятно за мороженое. Оно самое вкусное на свете, правда. Просто мама не всегда контролирует свои выражения.

– Я привыкла, Андрюш.

– Ну что ты невеселая такая, а? – продолжая обжигать мою шею откровенными поцелуями, хрипло поинтересовался он.

– Я просто устала.

– А у меня для тебя кое-что есть. Смотри сюда…

Андрей полез в карман халата и извлек оттуда узкую бархатную коробочку.

На дне коробочки лежала золотая цепочка с кулоном-цветком, украшенным драгоценными камнями.

– Сегодня утром целых сорок минут в ювелирном магазине проторчал! Мне кажется, это украшение подойдет под любой наряд, который ты выберешь для завтрашнего девичника у сестры.

– Очень красивое. – Мои губы тронула улыбка, а горло опалила горечь. Господи, как же давно он не дарил мне подарков! А тут вдруг такое внимание. Как бы я хотела, чтобы та встреча в супермаркете оказалась дурным сном! Чтобы не было той беременной в голубом плаще… И чтобы на дне бархатной коробочки лежало кольцо, а он наконец сделал мне предложение.

– Андрюш, скажи, ты меня любишь? – сорвалось с губ отчаянное.

Соколовский замер на мгновение, а потом продолжил надевать украшение мне на шею.

– Оленька, ты – моя единственная, – целуя меня в губы, шепнул он. – Хочешь знать, люблю ли я тебя? Даже представить себе не можешь, насколько сильно я тебя люблю. Я иногда даже сам себя боюсь – настолько сильно меня на тебе заклинило… Все, достаточно возиться, идем наверх!

– Андрюш, я еще с посудой не закончила, да и устала очень, – попыталась увернуться от его настойчивых поцелуев я.

– К черту посуду! А если ты устала, я отнесу тебя наверх!

Он подхватил меня на руки, крепко поцеловал в губы и уверенно понес вверх по лестнице в нашу спальню.

Избавиться от горячих поцелуев и ласк мне удалось только час спустя.

Андрей забылся глубоким сном, а я, проверив, все ли в порядке в детской, заторопилась в ванную комнату. Хотелось смыть с себя этот день. Смыть напряжение, разочарование, усталость…

Уже у двери услышала, как в кармане моего халата щелкнул сообщением мобильник.

Неужели пришла информация от Маргариты?

Чувствуя, как липкий страх ползет по позвоночнику, я прислонилась к стене и достала мобильник.

Сообщение от Маргариты пришло час назад, видимо, я его пропустила.

А поверх него мерцало новое сообщение с того незнакомого номера, который я отдала Марго.

«Тебе повезло немного больше, чем мне: я жду дочку. Но я сделаю все, чтобы моя малышка получила такие же права, как и твой сын»

В груди что-то больно кольнуло, и меня бросило в жар.

Дрожащими руками я вскрыла сообщение от Маргариты.

«Оленька, завтра в четыре часа дня я буду ждать тебя на мой девичник. Мама и папа тоже очень ждут встречи с тобой. Что касается твоего запроса, то Витя все узнал. Передам тебе информацию завтра при личной встрече. Заклинаю тебя: затаись! Ничего не говори Андрею. Крепко обнимаю! Твоя сестра Маргарита».

Сразу стало понятно, что подозрения подтвердились. Если мама и папа ждут встречи со мной, то они в курсе неприятной ситуации, в которую я попала, и готовы эвакуировать меня домой. Родители у меня старой закалки: отец – бывший военный, мама всю жизнь проработала бухгалтером на предприятии. Вот и не хотят отдать меня на растерзание гражданскому мужу.

Я долго стояла под горячими струями душа, давилась рыданиями, да только слезами горю не поможешь.

«Какая же я дура! Дура… Верила ему, в рот заглядывала! А он с каждой своей помощницей делал одно и то же… Странно, что меня из родильного дома решил с ребенком забрать. Может, и вправду любит? Тогда почему жениться не хочет? И ту, которая работала с ним после меня, зачем обрюхатил?»

«Она же сказала: это случайность! Произошел сбой, защита не сработала… Черт бы его побрал, этого Соколовского! Завтра отгуляю девичник у Маргариты, а потом отправлюсь в его приемную. Я должна убедиться лично, что у него работает Роза Викторовна, а не новая протеже, с которой он снимает напряжение в разгар рабочего дня!»

Когда я выбралась из ванной комнаты, время перевалило за полночь. В голове было пусто. Никаких мыслей, никаких чувств. Перед глазами пролетала жизнь рядом с Андреем, а глубоко внутри зрела решимость. Да, я проведу завтра день в свое удовольствие. Надену красивое платье, пообщаюсь с сестрой и родителями, а послезавтра отправлюсь к Андрею на работу без предупреждения.

Глава 6

Я собиралась на девичник к Маргарите. Тщательно отглаженное платье фисташкового цвета дожидалось своего часа на плечиках в гостиной, а я занималась укладкой волос: записаться в салон я не успела, да и была там несколько дней назад, так что дополнительного ухода моим волосам и ногтям не требовалось.

Артемка прибежал в спальню и возился на нашей с Андреем постели с машинками, а я сидела в кресле у большого зеркала в золотой оправе, разложив перед собой косметику и духи. В сердце разливалось приятное тепло: я любила возиться у зеркала, когда видела в отражении безмятежно играющего сына.

Маму Андрея я видела только за завтраком ранним утром. Она показала нам шкатулку из слоновой кости, доверху набитую старинными драгоценностями, и настоятельно попросила Андрея спрятать их в сейф.

– Мам, займемся этим в обед, когда я вернусь! – раздраженно отмахнулся он от нее. Обидевшись, она ушла в гостевую комнату и плотно закрыла за собой дверь, сославшись на головную боль.

Что ж, вечно недовольная соседка по дому с постоянной мигренью – моя новая реальность на ближайшую неделю. Назвать маму Андрея свекровью у меня не поворачивался язык.

Покончив с макияжем и прической, я с удовольствием взглянула на себя в зеркало.

– Мама, ты класивая! – восхищенно выдохнул мой малыш. Бросив машинки, он забрался мне на колени, схватил с комода яркий флакон духов и побрызгал мне на шею.

– Пахнет конфеткой! – Он захлопал в ладошки.

Мои губы дрогнули в нежной улыбке. Какое же это чудо – мой маленький сын! Сколько в нем искренних чувств!

Поцеловав малышка в щечку, я подхватила его на руки и понесла в гостиную, забрать выглаженное платье.

В гостиной работал большой телевизор: видимо, Лидия Денисовна успела справиться с мигренью и теперь развлекалась просмотром любимых передач. Я поморщилась: судя по громкой классической музыке, шла трансляция оперы.

Распахнула двери гостиной и обомлела.

Пеньюар из бордового шелка, в котором Лидия Денисовна выходила к завтраку, был небрежно брошен на полу. Бар Андрея был вскрыт, а его мама, обвешавшись драгоценностями из шкатулки, танцевала в моем тщательно выглаженном платье. В ее правой руке был крепко зажат бокал.

Бутылка вина на журнальном столике была почти пуста, намекая на то, что ее содержимое ушло в Лидию Денисовну.

– Оля, какое прелестное платье! – увидев нас с Артемкой, с восторгом произнесла она. – Спасибо, что погладила его для меня! Твое здоровье! – И приподняла бокал с вином.

Я обескураженно смотрела на нее. В уголках ее глаз играла усмешка. Она знала, для чего приготовлено это платье! Просто я не успела забрать его в спальню, а она решила поиграть у меня на нервах. Пьяная стерва!

– С чего вы взяли, что платье приготовлено для вас?! Прекратите пить и снимите его немедленно! – пытаясь подавить глухую ярость, прошипела я. Усадив Артемку на диван, двинулась к бару.

– Вино не тронь! – Лидия Денисовна резво подскочила к столику и выхватила у меня из-под носа бутылку. – И бар не закрывай, я видела там еще пару коллекционных бутылок!

– Прекратите! Вам нельзя так много пить! – возмутилась я и попыталась захлопнуть металлическую дверцу бара. Лидия Денисовна просунула туда свою руку и гаденько усмехнулась.

– Нет, Оля, бар мой! У меня отпуск, и я буду делать, что захочу!

Бокал дрогнул в ее второй руке, и алое вино пролилось на платье.

– Вот черт! Теперь не отстирается, – скривилась она. – Выбросить придется платьишко, Оленька. Жаль, красивое было.

– Все, я звоню Андрею! – Чувствуя, как внутри пылает неконтролируемая ярость, я схватилась за мобильник.

– Звони, звони! Андрюша мой не кобель, чтобы каждую сучку, приносящую в подоле, слушаться!

– Что?!

Я вмиг побледнела. На устах Лидии Денисовны заиграла торжествующая улыбка, и она, бросив в беспорядке свои бесценные фамильные украшения на столе, гордо удалилась переодеваться с остатками вина в бутылке.

Дрожащими руками я заперла бар.

– Мам, можно мультики? – попросил устроившийся на диване Артем.

– Только недолго, ладно? Я уже бегу накрывать на стол, пора обедать.

– Лана!

Включив Артемке мультфильмы, я отправилась на кухню.

Разогрела суп и позвала сына. Нет, меня не интересовала моя безумная соседка по дому. После того, как она намеренно испортила платье, в котором я должна была идти на девичник, я не собиралась звать ее обедать.

После обеда Артемка возился в детской с игрушками, а я мучительно рассматривала свой гардероб в спальне, пытаясь решить, в чем же теперь идти на праздник. Настроение было безнадежно испорчено, но я не собиралась пропускать веселое мероприятие.

Наконец я остановилась на стильном ярко-желтом комбинезоне. Он подчеркивал талию и хорошо сочетался с цепочкой, подаренной накануне Андреем. Обворожительная классика с ноткой соблазна. Хотя кого мне соблазнять?

Я взглянула на часы: до начала девичника оставалось всего два часа.

«Уложу Артемку на дневной сон, а там и Андрей подоспеет», – решила я.

Внезапно в доме раздался дикий, истошный крик. От него звенели стекла и сотрясалась мебель.

Я вздрогнула, и комбинезон выпал у меня из рук.

Сын так напугался, что не успел заплакать. Он просто молча забежал в спальню и вцепился в меня трясущимися ручками.

Подхватив его на руки, я бросилась в сторону гостиной, из которой, будто сирена, продолжал идти непрекращающийся истошный вой.

Лидия Денисовна стояла посреди гостиной и громко визжала.

– Да что случилось-то?! – не выдержала я.

– Мои семейные драгоценности! Их украли! Украли! – трясясь всем телом, изрыгала она.

– Прекратите орать! Вы пугаете ребенка!

– Прекратить?! Ты хоть знаешь, сколько стоят старинные украшения?!

– Но кто мог украсть у вас драгоценности?! В доме никого, кроме нас, не было! Поищите у себя в комнате! – раздраженно бросила ей я.

– А разве не у твоей сестры свадьба, а?! А денег, небось, на свадьбу нет? Для сестры их украла?! Признавайся, или я позвоню в полицию!

– Мне кажется, вам надо показаться психиатру! – оскорбленная до глубины души, выдохнула я и демонстративно громко хлопнула дверью.

Как выяснилось, зря. Оставленная без контроля Лидия Денисовна за десять минут подняла на ноги все службы безопасности города и убедила бдительных сотрудников полиции, что ее обокрали две сестры, одна из которых выходит замуж. Она умудрилась посеять панику везде. Спустя пятнадцать минут к дому неслись полицейские машины, служба спасения и сорванный с какого-то интервью Андрей Соколовский.

– Ольга Ивановна, что происходит-то?! – мялся в холле напуганный до смерти наш личный водитель Григорий.

– Это конец, Гриша… – нервно проведя по лицу рукой, прошептала я.

Глава 7

– Девушка, мне нужен костюм. Черный, классический. Самый лучший из всех, что есть у вас в магазине.

Девушка-консультант смутилась. Вспыхнула румянцем от откровенного взгляда серых глаз и полицейской формы привлекательного светловолосого мужчины.

– Конечно, конечно! А размер какой?

Макаров на мгновение задумался.

– Пятидесятку давайте. Надеюсь, не ошибемся.

– А вам разве не себе?

– Нет, это подарок. Но мы с другом форму одного размера заказывали три года назад, так что, думаю, можно будет пиджак примерить. Его, конечно, будущая теща слегка раскормила, но не критично.

– Что ж, как скажете. Если вдруг размер не подойдет, костюм можно будет обменять, только бирки и чек сохраните.

– Понял.

– Вот, смотрите, у нас есть из последней коллекции. Черный, классический. Стоит, правда, дороже, но сидеть будет отлично! Вам для какого мероприятия?

– Для свадьбы. Жениху костюм нужен, – скидывая китель и надевая новенький черный пиджак на форменную рубашку, пояснил Макаров.

Девушка аккуратно поправила лацканы обновки на его груди.

– Вот, так лучше будет, товарищ подполковник, – смущенно улыбнулась она и отошла от зеркала.

Макаров покрутился в пиджаке перед зеркалом, удовлетворенно хмыкнул. Ему было приятно ее внимание. И в звездах разбирается, раз сразу его подполковником назвала, и смотрит на него так зачарованно. Он бы ее на свидание пригласил, да дел у него по горло – суббота, а он еще дома не был. Хорошо, родители Матвея под свой полный контроль взяли. А костюм хорош, ничего не скажешь! Себе бы взял, если бы жениться надумал.

«Вот жениться я ни ногой!» – Вспомнив, что Надежда укатила в Минск строить бизнес и любовь со своим боссом, оставив ему сына, Макаров передернул плечами и принялся снимать пиджак.

Через двадцать минут подполковник юстиции Олег Юрьевич Макаров уверенно шагал по сверкающему стеклянными витринами торговому центру с большим пакетом в руках. Бумажник опустел, но его это совсем не смущало.

Осталось подменить костюм. Прохоров не заметит. А когда заметит, будет поздно. Макаров сам вызвался помочь другу забрать костюм из ателье, в котором работала его мать. Сегодня Маргарита празднует девичник, а Прохоров весь состав собирает в каком-то баре, чтобы попрощаться со свободной жизнью. Вот Макаров и вызвался костюм из ателье забрать, вроде как помочь. Свадьба в следующую субботу, тут главное – чтобы Прохоров не вздумал за неделю до свадьбы достать из чехла костюм и примерить.

«Этот точно не станет мерить», – зная натуру своего лучшего друга, усмехнулся про себя Макаров.

Телефонная трель ворвалась в его тщательно спланированную операцию по замене костюма внезапно, именно в тот момент, когда он тщательно прятал покупку в багажник своего авто.

Макаров нахмурился: Полковник Бережной на связи.

– Олег Юрьевич, а ты далеко?

– Здравия желаю! В центре, – с досадой раскрыл свое местонахождение он.

– Хорошо, что в центре. Там рядом, как раз.

– А что случилось, Василий Германович?

– Слушай, тут такое дело… Даже не знаю, как объяснить. В общем, мать одного очень важного человека заявила о краже, а он не хочет, чтобы делу давали огласку. Мать его гражданскую жену в краже обвинила, а та вроде как ничего не брала. Обычная семейная разборка. Мне уже сверху позвонили, приказали лучшего следователя прислать на место преступления. Разрули там все, а?

– Мы таким не занимаемся, – холодно отрезал Макаров.

– Знаю, Олег, знаю. Но сверху звонили. Приказали выслать лучшего следователя по особо важным делам и не предавать дело огласке.

– Ладно. Машину туда уже выслали?

– Выслали, ты как раз подоспеешь вовремя. Адрес Наталья скинет сейчас, она тут рядом. Всех на уши подняли. Это в субботу-то вечером! – недовольно прокряхтел Бережной и отключился.

Макаров с досадой бросил мобильник на панель управления. Что ж, придется поехать, раз самого Бережного так напрягли. Теперь он не то что душ принять – он переодеться к мальчишнику в баре не успеет. Вот досада! Но не ехать же в форме…

Сверкнула в мобильнике эсэмэска от Натальи. Макаров изумился: адрес незнакомый, но фамилия хозяина дома – Соколовский. Вспомнился разговор с Прохоровым о сестре его невесты Маргариты. Неужто держатель гарема собственной персоной в скандале замешан?

«А это уже становится интересно!» – Макаров озадаченно потер гладко выбритый подбородок и завел машину.

Когда он подъехал к двухэтажному особняку, в котором произошел непонятный конфуз, там уже стояло несколько служебных машин.

Выбравшись из своего авто, Макаров поправил фуражку и двинулся к высоким железным воротам. Сунул корочку под нос охране, и его быстро пропустили в дом.

«Хорошо жить не запретишь, однако!» – подумал он, с интересом рассматривая шикарный интерьер современного дома.

Пожал руки коллегам из отдела. Те фыркали: семейная драма, которую не хотят предавать огласке, зря людей сорвали. Но ведь это сам Андрей Соколовский, нельзя дело без внимания оставить.

– Где пострадавшая? – поинтересовался у оперуполномоченного Серегина он.

– Пьяна вдрызг. Спать отправили. Обвиняет во всем сожительницу Соколовского Ольгу Волошину, а та клянется, что ничего не брала. Да и на видеокамерах записей нет. Они, оказывается, уже два дня как отключены. По приезде матери хозяин дома всегда их выключает, чтобы никто не знал о ее чудачествах. Знаете, слить в сеть видео недолго, а у него должность – будь здоров!

– Чудит, значит, женщина? Понятно. А где сама Ольга?

– В столовой, где же еще! Это прямо, по коридору и налево. Не заблудись, Олег Юрьевич, в этих царских хоромах! – весело хмыкнул Серегин. – Мы пока везде снимаем отпечатки пальцев. Навела бабуля шума! Она у них, оказывается, любительница заложить за воротник и истерику устроить.

– Ладно, пойду с хозяевами побеседую, – злясь, что из-за глупой выходки нетрезвой пожилой женщины не успеет заехать домой перед встречей с Прохоровым и остальными сослуживцами, буркнул Макаров.

Широкими шагами он направился в столовую. Но не успел он постучать в красивую дверь, как она распахнулась. Ему в грудь врезалась бледная молодая женщина в стильном ярко-желтом комбинезоне.

Макаров взглянул на нее, и сердце на миг пропустило удар. Это была Ольга. Точно, Ольга, он сразу это почувствовал. Сердцем ее почувствовал, и от такой неожиданности у него зашумело в голове. Он же не мальчишка, в конце концов? А тут – будто наваждение: ее голубые глаза, длинные темные волосы, точеная фигура. Взглянул на нее и пропал. «С этой точно картины писать», – мелькнуло внезапное.

– Здравствуйте… – Она взглянула на него растерянно. Видимо, у нее от такого количества людей в форме в доме все уже смешалось перед глазами.

– Добрый день. Макаров Олег Юрьевич, следователь по особо важным делам, – представился он и полез в карман за удостоверением.

Несколько мгновений она смотрела ему в глаза – неотрывно, изумленно, будто не могла понять, каким чертом в ее жизнь занесло этого следователя.

– По особо важным делам? Да зачем же вас-то сорвали? – прикрыв красивый рот ладонью, стушевалась она и подхватила на руки высунувшего любопытный носик малыша.

Тут же за ее спиной возник статный Соколовский. По-деловому пожал руку Макарову, пригласил в столовую.

– Здесь есть стол, можно будет записывать, если вам будет нужно показания записать, – напряженно пояснил он и пропустил Макарова вперед.

Тот снял фуражку, пригладил волосы и с интересом взглянул на ребенка на руках у Ольги.

– В доме были только женщина и ребенок?

– Д-да, только мы с Артемкой. – Заикаясь, Ольга повторила показания, которые уже несколько раз повторяла до него, и села на отодвинутый Соколовским стул. – Лидия Денисовна развлекалась в гостиной у камина. Украшения она надевала на себя, а потом разложила их на журнальном столике. Я увела ребенка обедать и больше в гостиную не заходила.

– А у ребенка вы не спрашивали? Может, он взял драгоценности? Дети любят поиграть, особенно в таком возрасте.

– Конечно, спрашивали! И Андрей, и я, и Лидия Денисовна… – Ольга опечаленно покачала головой. – Мы точно не брали. Нам и в голову бы не пришло взять чужие украшения! А то, что у меня сестра замуж выходит, это ничего не значит!

Макаров вдруг подметил, что ей идет печаль. В печальном образе она была по-особенному красива, будто светилась. Как-то странно свело у него под ребрами при этой мысли. И что он, в самом деле? Запал на нее, как пацан какой-то, глаз отвести не может! А за ее спиной, между прочем, муж стоит. Пусть и гражданский, но все же муж.

Андрей с участием положил руки ей на плечи и поцеловал в макушку.

– Оленька, ты только не волнуйся. Найдутся они. Да если даже и не найдутся, Бог с ними! Кому это старье нужно?

– У самой потерпевшей в комнате драгоценности искали? – чувствуя, что ему неприятен жест Соколовского, уточнил Макаров.

– Да, искали. Все перетряхнули, но семейные драгоценности как в воду канули! – досадливо ответил Андрей.

Макаров посмотрел на ребенка, затихшего на руках у Ольги, и вдруг вспомнил, что его сын Матвей в четыре годика спрятал ключи от дома в радиоуправляемую машинку и убеждал всех, что он их не брал. А потом выяснилось, что ключи взяла машинка.

– Так, а у ребенка любимые игрушки есть? – потирая подбородок, обратился к Ольге Макаров.

– Есть… медведь.

– Он такой старый, его выбросить пора! – будто извиняясь, заговорил за ее спиной Соколовский. – Я не думаю, что его стоит показывать…

– Все же покажите.

Кто-то из сотрудников полиции заглянул в столовую и позвал хозяина дома.

– Давайте пройдем в детскую? – дружелюбно предложила Макарову Ольга.

– Я вас сейчас догоню, – махнул рукой Андрей и быстро вышел из столовой.

Ольга повела Макарова наверх, в детскую комнату, усадила перепуганного малыша на кроватку и огляделась по сторонам в поисках медведя.

– Не пойму, всегда на видном месте сидел медведь, а сейчас его нет, – развела руками она.

Макаров присел перед малышом на корточки и улыбнулся.

– Привет, Артемка. Я – дядя Олег, меня вызвали сюда, чтобы найти бабушкины украшения. Ты не мог бы мне помочь?

Артемка отрицательно замотал взъерошенной головкой.

– Может, ты где-то видел украшения?

– Я не блал…

– А Мишка твой где?

– Бабушка у мамы платье заблала, – хмуро взглянул на Макарова мальчик. – Миша маму защищал!

Ольга дернула дверцы шкафа, и оттуда вывалился огромный облезлый медведь.

Сорвавшись с кроватки, Артём со всех ног бросился к игрушке.

– Не дам Мишу выкинуть! – схватив медведя за шею, отчаянно прокричал он, и маленькие губки затряслись. Видно было, что ребёнок готов сорваться в плач.

– Да кто ж его выбрасывать-то собирается, малыш? – всхлипнула Ольга – видимо, и ее нервы не выдержали напряжения.

Макарову стало ее жаль. Почему-то ему захотелось вопреки здравому смыслу прижать Ольгу к своей крепкой груди и погладить по длинным темным волосам. Но в дверях, будто прочитав его мысли, показался Андрей Соколовский.

– О, нашли это убожество? – фыркнул он и остановился перед сидящим на корточках Макаровым.

Макаров уверенно взял медведя и внимательно его осмотрел. Через мгновение он засунул свою крепкую руку в пасть игрушки, и оттуда посыпались семейные драгоценности.

– Боже… – всхлипнула Ольга.