Юлия Анатольевна Нифонтова
Как Ермошка за ёлкой ходил
Совсем было опечалился домовёнок, вспомнил что Оля часто говорила ему, подбадривая:
– Ты же, Ермошенька, самый главный домовой – главный хозяин над всеми ду́хами дома и двора. Даже злые колдуны-сара́ешники тебя боятся…
«Эх, Оля-Оля, ето я только в родном дому́ да в своём дворе – хозяин, а как из калитки выйду – так и вся власть моя – прочь. В лесу Леший – главный, а до лесу-то тяжко добираться, снег глубокий. В какую сторону идтить? Как ёлку рубить?» – тяжко размышлял домовёнок. Да ещё к тому же крепко-накрепко помнил он закон: ничего домашние ду́хи в бору без ведома лесного деда брать права не имеют, так же и лешачьим ду́хам на человечий двор путь заказан.
Позвал Ермошка своего друга – кота Марсика, на котором любил ездить верхом словно на боевом коне.
– Марсик, ты же сибирский кот, покажи где у нас тут поблизости сибирская тайга, Олечке моей любименькой ёлка до зарезу понадобилась…
– Нет хозяин, извиняй! Я зимой от тёплой печки далеко не отхожу, што ж я дикий зверь што ли на снегу лапы-то морозить! Это воронёнок Варерра у нас по всему свету шлындает, а мы домоседы из дому не любим выходить.
Кликнул домовёнок воронёнка Варерру, а тот уж тут как тут. Согласился воронёнок показать дорогу к лесу. Но самого Ермошку отказался на себе везти. Шибко уж он тяжёлым для него оказался.
– Сделайся поменьше, рросточком прримерно с кар-кар-картошку, я тогда тебя в миг в лес доставлю.
Но это в только в собственных владениях Ермошка умел становиться любого размера, а за пределами, увы, такой способности у него не было.
Вспомнил тогда Ермошка про старого знакомого – дворово́го, которого в прошлом году за проказы главный на их улице господарь Хат Закутыч, начальник всех домовых, в прутик от метлы превратил. Три года и тридцать три дня ему бедному прутиком в дворовой метле маяться. Но ведь метла с волшебным прутиком и сама волшебной стала.
