Ю. Шейк
Сердце Волка
6
К вечеру племя вышло к деревне. Она выросла перед отрядом посередине леса, огороженная высоким частоколом. Мужчины со вздохом облегчения и радости проходили в ворота. Посередине деревни стоял деревянный дом с низкой тяжелой крышей из дерна. Он был огромный по сравнению с домами племени Солнца. Перед домом возвышался высокий тотемный столб с вырезанной волчьей головой. Под ним находилось кострище для совершения ритуальных обрядов.
Услышав о возвращении мужчин, все жители высыпали во двор. Радостные крики встречали вернувшихся из похода охотников.
Навстречу мужчинам вышел вождь племени.
Сивук смиренно опустился на колено перед вождем, не дожидаясь приветствия Бойко.
– Прости меня, вождь! Позор на наших плечах! Мы потерпели поражение.
Бойко нахмурился. Сивук был решительным и отважным охотником. Бойко доверял ему и не сомневался в успехе. Ставя его во главе отряда, он давал понять племени, кого хочет видеть на своем месте.
– Встань, Сивук! – проговорил Бойко. – Расскажи, как было дело?
Сивук вкратце рассказал о походе, о подлости Лешика и клятве Ротомиру.
– Не кори себя, Сивук, – заговорил Бойко, когда Сивук замолчал. – Ты добился большего, проиграв бой.
– Чего же? – недоуменно произнес Сивук.
– Ты принес мир нашему племени.
– Но мы никогда не воевали с племенем Солнца. Этот союз бесполезен.
– Ты напрасно так говоришь, – возразил Бойко. – Мы приобрели союзника, хоть и дальнего. И он нам когда-нибудь пригодится.
К Сивуку спешила молодая девушка. На ее красивом лице сияла счастливая улыбка. Она обвила его шею и поцеловала.
– Я очень рада, что ты вернулся, – прошептала она. – Я так по тебе скучала.
– Не стоит виснуть у меня на шее, Айка, – сухо заметил Сивук, отстраняя девушку.
Он не был сторонником проявления чувств. Айка только сейчас заметила рану на его плече.
– Прости, – проговорила Айка. – Я счастлива, что ты жив.
– Лучше бы я умер, – удрученно буркнул Сивук.
– О чем ты говоришь? – испуганно произнесла девушка. – Ты не должен так говорить!
– О женщина! Оглянись вокруг, – проговорил мужчина.
Айка оглянулась. На счастливые возгласы женщин мужчины отвечали хмурыми лицами, говорящими сами за себя. Громкие вопли разносились по деревне – вопли женщин, потерявших своих мужей и сыновей.
– Половина охотников вернулась, кто уходил со мной, – говорил Сивук. – Наши враги празднуют победу. А ты радуешься.
– Мне все равно, что произошло и что будет, – ответила Айка. – Ты жив. И это главное.
– О женщины! Мужчины плачут, а их женщины радуются, – воскликнул Бойко, услышав слова Айки.
Племя смолкло, когда из дома вышла жрица племени. Она была немолода. Ее каштановые волосы давно потеряли блеск и облепили ее небольшую голову. Но больше всего притягивали ее глаза. В них горели отблеск жизнелюбия и твердости характера. Недаром эту женщину звали Буге́шку – Стойкое Око.
– Плачь, Бугешку, – тихо заговорил вождь. Но каждое его слово звенело в тишине. – Небесная Мать отвернулась от нас.
Бугешку зарыдала. Вслед ей заплакали женщины.
– О Мать наша! – громче всех завывала Бугешку. – Темные времена пришли на наши земли. Не вняла нашим мольбам Небесная Волчица. Ждут нас великие беды: голод и вражду нашлет на нас Небесная Волчица.
Вторили ей причитания женщин деревни. Мужчины молча стояли, опустив головы и слушая печальную песнь жрицы.
– О дети Великой Матери! – вскричала Бугешку, простирая руки к племени. – Разожгите огонь, воздайте дары Небесной Волчице. Воспойте мольбы, чтобы Духи сжалились над нами.
Через несколько минут у Тотема зажегся ритуальный костер. Высокий столб пламени поднялся в вечернее небо. Блики костра заиграли на деревянном Тотеме, оживляя божество. Это была волчья голова. Она то хмурилась, то скалила зубы, внушая благоговейный страх. Племя упало на колени, взывая к своей Богине. Там, на темном небе, всходил желтый круг – Глаз Волчицы.
Привели ягненка. Он блеял от страха и пытался выбраться из силков. Бугешку достала нож и, воздев его к небу, произнесла:
– О Великая Мать! Ты смотришь на нас с небес. Услышь наши мольбы! Прими нашу жертву!
С этими словами она твердой рукой перерезала горло животному. Ягненок затрепетал в предсмертных муках и замер. Кровь из горла брызнула на землю, окрасив ее в красный цвет. Жрица поднесла к ране глиняную чашу и собрала кровь. Затаив дыхание, племя наблюдало за действиями жрицы. Подняв чашу, она взмолилась:
– Пощади нас, Небесная Волчица! Прими нашу жертву.
И кровь пролилась на ритуальный костер. Огонь недовольно зашипел, превращаясь в едкий белый дым. Пламя угасло, обнажив черные тлеющие дрова.
– Небесная Мать не приняла жертву! – неистово закричала Бугешку.
Над деревней пронесся испуганный ропот.
– Небесная Волчица отвернулась от нас, – продолжила жрица, сверкая глазами. – Мужчины принесли с собой беду. Этой жертвы недостаточно, чтобы умилостивить Великую Мать. Нужна кровь Волков!
Племя затихло. Человеческая жертва не приносилась в дар Богине давно. Не раз у Бугешку гас священный огонь, но до сих пор Небесная Волчица благоволила к племени. И теперь, когда Бугешку требовала человеческую жизнь в дар Небесной Волчице, людей страшили предрекаемые великие беды.
Племя молчало, ожидая решения жрицы. Бугешку медленно оглядывала собравшихся у костра. Ее лицо было налито жаждой смерти. Оно пугало и отталкивало. Люди знали, что в этот момент Бугешку была в плену Духов.
Наконец жрица двинулась с места. Она взяла головешку из священного костра и медленно пошла среди людей. Дым от головешки плавно поднимался к небу и кланялся от малейшего движения. Люди в страхе расступались перед жрицей. Бугешку остановилась возле Тешки. Взгляд женщины пронзил девушку. Тешка поняла, что жрица приняла решение. Ее принесут в жертву Богине. Такого поворота Тешка не ожидала. Ее охватила паника. Ее жизнь находилась на волоске от гибели. Ей хотелось убежать, скрыться от этих черных глаз, предвкушавших смерть. Но больная нога предательски не желала ее слушаться.
– Она! – воскликнула Бугешку, указывая на Тешку. – Она пришла сюда вместе с мужчинами и навлекла беды на наше племя.
Толпа радостно загоготала, словно зверь, учуявший добычу. Но путь жрицы преградил Сивук.
– Остановись, Бугешку! Эта женщина – залог мира между нашим племенем и племенем Солнца.
Жрица злобно сверкнула глазами и грозно произнесла:
– Великая Мать сделала свой выбор! Ты осмеливаешься перечить ее воле?
Сивук знал, что в этот момент спорить со жрицей бесполезно. Но он не собирался уступать.
– Великой Матери нужна кровь Волков. Пусть это будет моя кровь!
Жрица недоуменно посмотрела на охотника.
– Я уговорил Бойко на поход! Я был во главе отряда! Я навлек на племя позор своим поражением! Только мне держать ответ перед Небесной Волчицей за то, что произошло.
Бугешку замолчала в раздумье.
– Слушай, Бугешку, – тихо заговорил вождь, – Эта женщина из племени Солнца спасла наших мужчин от смерти. Она последовала за нами как знак перемирия между нашими племенами. Если мы лишим ее жизнь, племя Солнца соберет своих мужчин и придет на наши земли, чтобы отомстить. Оставим ей жизнь – приобретем союзника. Сможем обменивать шкуры на зерно.
Племя нетерпеливо гудело, ожидая решения жрицы.
– Быть посему! – тихо произнесла Бугешку. – И моли Великую Мать, чтобы ее гнев не лег на твои плечи.
Она вернулась к Тотему. Следом за ней спокойно шел Сивук. Бугешку взяла его за руку и перерезала ему запястье. Темная кровь брызнула из раны в чашу. Наполнив чашу до краев, Бугешку накрыла порез платком и туго его завязала. Ритуальный костер разгорелся с новой силой. Бугешку зашептала молитвы.
– О Великая Мать! – закричала она вновь, вздев руки к нему. – Прими этот священный дар. Отведи от нас беды.
Она вылила кровь в огонь. Пламя зашипело, принимая жертву. По деревне разнесся горький запах крови. Племя одобрительно загудело. Не обращая внимания на возгласы людей, Бугешку продолжила шептать молитвы.
– Настало время проводить мертвых! – заговорила она вновь.
Мужчины перенесли носилки с погибшими к Священному Тотему и отошли в сторону. Жрица подкинула хворост в костер, и он запылал с новой силой.
– О Великая Мать! – вновь понеслись по поляне мольбы женщины. – Сегодня настал день, когда мы провожаем твоих сыновей в последний путь в твою Великую Долину. Ты всё видишь с неба. Твои сыновья пали в бою и достойны встать рядом с тобой на небесный дозор. Так встреть их с почтением и любовью.
Бугешку достала из-за пазухи сухую ветку травы и поднесла к костру. От жара трава задымилась, и едкий запах понесся по деревне. Жрица опустилась у первых носилок и стала окуривать каждого мертвого охотника. Белый дым обволакивал его, а жрица произносила молитвы. Так повторилось у следующих носилок и дальше. Она прошла всех погибших охотников.
– Черные Волки! – вновь обратилась Бугешку к племени. – Ваши охотники отправляются к Небесной Волчице. Проводим же их в Великую Долину.
Она запела песню, песню Последней дороги, и она направилась прочь из деревни. Мужчины вновь подняли носилки и последовали за жрицей. Племя замыкало процессию. Тешка заковыляла следом. Идти пришлось недолго. Слева, за деревней, через сто шагов, процессия вышла на большую поляну с холмом. Он был небольшой, весь покрытый камнями. Тешке странно было видеть посреди леса каменистый холм. Но только когда Бугешку стала разбрасывать камни и мотыгой поднимать пласт земли, Тешка догадалась, какое значение имел для племени этот холм. Вместе со жрицей несколько мужчин копали большую, глубокую яму. Среди них был и Сивук. Земля легко поддавалась. Вырыв достаточно просторную яму, мужчины опустили в нее мертвых. Рядом с ними уложили их оружие, заботливо сбереженное друзьями. Охотники лежали, свернувшись, как спят дети. В воздухе витал тихий плач женщин. Каждый из племени провожал охотников, бросая горсть мягкой земли в могилу. Родная земля укрывала их от звериных глаз, словно покрывало. Бугешку вернула разбросанные камни, уложив их поверх свежей насыпи.
Вернувшись в деревню, в кострище вновь зажгли огонь и зажарили убитого ягненка. Племя разделило общую трапезу, вспоминая каждого охотника, его поступки, его жизнь.
– Пришло время вершить земные дела! – заговорил Бойко по окончании поминок. – Поход в дальние земли унес жизни шести мужчин. У них остались жены и дети. Их жизнь теперь зависит от вас.
По законам племени Волков, вдова переходила под попеченье старшего брата или отца умершего. Но если были мужчины, желающие взять женщину в жены, они должны были заявить об этом перед племенем. И тогда женщина решала свою судьбу.
Вождь произносил имя каждого погибшего охотника и решал участь его семьи.
Тешка стояла в стороне и молча наблюдала за происходящим. Но мысли ее витали рядом. Она видела встречу Сивука и девушки. Та ни на шаг не отходила от него. В ее глазах сияла любовь. Не было сомнений, что они близки. И теперь Тешка сомневалась в правильности своего поступка. Она слепо доверилась воле своих Духов. Как она не подумала о том, что Сивук мог иметь жену в своем племени? Какую боль она причинила этой девушке?
Ее сомнения прервал голос жрицы.
– Что с твоей ногой?
Тешка вздрогнула от неожиданности, но не подала виду.
– Я споткнулась о корягу.
– Пойдем в дом, – бросила Бугешку, хмуро посмотрев на девушку. – Посмотрим, чем можно тебе помочь.
И жрица быстрым шагом направилась в деревню. Еле волоча ногу, Тешка поспешила за ней. Пройдя навес, женщины оказались в небольшой зале около пяти метров в ширину. Внутри дом был еще больше, чем казался снаружи. Стены были увешены овечьими шкурами. Посередине находился очаг, выложенный из камней. Над ним в крыше располагалось дымовое окно. За огнем в очаге присматривала молодая женщина. Жрица что-то крикнула ей, и та, вскочив, с радостью бросилась наружу.
Бугешку опустилась к огню и махнула рукой на лавку, стоящую рядом. Девушка молча села напротив. Жрица взяла Тешку за щиколотку и, не обращая внимания на девушку, принялась рассматривать больное место. Нога посинела и еще больше распухла. Она стала похожа на осиное гнездо. А ноющую боль Тешка уже перестала и замечать.
– Ничего плохого, – заключила жрица, закончив осмотр.
Она достала из сумки небольшой сверток и раскрыла его. На листе лопуха лежала слипшаяся и засохшая грязь черно-зеленоватого цвета. Жрица плюнула в сверток и размазала грязь пальцами. По зале пополз неприятный запах мочи и тухлых яиц. Но Бугешку не обращала на это внимания, занимаясь своим делом.
– Как тебя зовут? – наконец заговорила жрица, продолжая свое дело. – Зачем ты пришла в нашу деревню?
– Тешкой кличут, – отозвалась девушка. – Я из племени Солнца. Я дочь вождя и жена Сивука.
Бугешку удивленно взглянула на девушку.
– Ты говоришь правду?
Тешка обиделась.
– Я никогда не лгу.
Жрица внимательно посмотрела на Тешку.
– Знаю, – ответила она. – Недаром вождь остановил меня.
И Бугешку положила мазь на больную щиколотку. Тешка терпеливо ждала, когда та закончит дело. А жрица быстро размазывала грязь, что-то бормоча под нос.
– Откуда язык наш знаешь?
– Племя Волков часто нападает на наши земли. Отец всегда говорит, нужно знать язык врага, чтобы защитить себя. Хотя он мало от нашего отличается.
Жрица обвязала ногу тряпкой.
– Твой отец – мудрый человек.
– Да, он умен и храбр. Все мужчины его уважают.
В дом входило племя.
– Фу! – произнес Вукост, входя в дом. – Что за вонь?!
– Видно, Бугешку опять навела свои мази, – откликнулся Острик.
– Так и есть! – подтвердил Калюжа, увидев жрицу и Тешку возле очага.
Племя расположилось вокруг очага. Дом загудел от мужских голосов. Бойко расположился на кресле. Над ним на стене весели волчья шкура и череп старого волка с раскрытой пастью – священные символы племени. Это было место вождя. Он слушал мужчин, наперебой пытающихся рассказать о своем походе.
Сивук сидел на лавке и молча наблюдал за соплеменниками. Но его взгляд непроизвольно останавливался на Тешке. У нее был уставший вид. Она сидела возле выхода, прислонив голову к стене. Она сторонилась людей. Все ей было здесь чуждо. Она была словно в тумане: запах жареного мяса, голоса людей, неутихающая боль. И ужасно хотелось спать.
Айка села возле Бугешку. Она заметила настойчивый взгляда Сивука в сторону белокурой женщины. Смутное чувство тревоги овладело ею. И это ее беспокоило.
– Скажи, Бугешку, ты говорила с белой женщиной? – тихо произнесла Айка.
Бугешку кивнула головой.
– Тебя что-то беспокоит?
– Нет, – солгала Айка. – Просто любопытно, что это за женщина.
– Твое любопытство имеет другие корни, – ответила Бугешку, выдав тайну девушки.
Но жрица не собиралась докапываться до истинных чувств девушки.
– Это Тешка – дочь вождя племени Солнца. Как я поняла, она спасла жизнь нашим воинам. Теперь она считает себя женой Сивука.
Слова жрицы поразили девушку.
– Ты лжешь! – закричала она, вскочив. – Это не может правдой!
– Не веришь, – спокойно ответила жрица. – Спроси его самого.
Айка повернулась к мужчине.
– Сивук! Это правда? Эта женщина – твоя жена?
Сивук нахмурился.
Поведение Айки ему не понравилось. Да и разговаривать на столь щекотливую тему он не собирался.
– Она мне не жена! – отрезал Сивук.
– Сивук провел с ней ночь, – встрял в разговор Острик. – По закону ее племени она – его жена.
– Что ты говоришь, Острик, – заговорила Бугешку. – Разве был проведен обряд связывания?
– Нет, – ответил мужчина. – Обряда не было.
– Тогда по нашим законам она не принадлежит Сивуку.
– Ты права, Бугешку, – откликнулся Ву́кост. – Но она спасла жизнь Сивуку и пошла вслед за ним.
– Я не звал ее, – отрезал Сивук. – Она не нужна мне.
– Однако она последовала за тобой, – возразил Бойко. – Хочешь ты этого или нет, ты дал клятву и теперь несешь за нее ответственность. Она – залог мира с Ротомиром.
Сивук недовольно замолчал. Он понимал правоту слов вождя, но гордость и упрямство не давали ему согласиться с ним. Он привык жить один, не обременяя себя семьей. И не желал, чтобы что-то поменялось в его жизни. Тем более если это делают против его воли.
– Не упрямься, Сивук, – усмехнулся молодой мужчина, сидящий на шкурах на полу и слушавший рассказы охотников. Это был Ло́уш. – От такой красотки я бы не стал отказываться.
– Вот и забирай ее себе, – бросил Сивук, покидая свое место.
Продолжать разговор он больше был не намерен.
Вслед за ним поспешила Айка. Она догнала его возле хлева, когда тот стоял, обдумывая сложившиеся обстоятельства.
– Сивук, – позвала она его, дотронувшись до плеча.
– Чего тебе? – буркнул недовольно Сивук.
Сейчас ему больше всего хотелось побыть одному.
– Не расстраивайся, Сивук, – заговорила Айка.
Ей хотелось утешить любимого. Она подошла к нему и обняла.
– По нашим законам она не принадлежит тебе, – продолжила она. – Она никому здесь не нужна. Скоро она поймет это и уйдет.
– Не так все просто, – ответил Сивук, отстранившись. – Бойко прав: я перед ней в долгу.
– Эта женщина привязала тебя к себе, – рассердилась Айка. – Она – ведьма.
– С чего ты взяла?
– Разве не видно. У нее глаза косули, а душа змеи.
– Ты слишком впечатлительна, Айка, – вкрадчиво ответил Сивук. – Не придумывай того, чего нет.
– Ничего я не придумала, – обиделась Айка. – Недаром Бугешку ожесточилась против нее. Она видит больше, чем мы. Эту женщину надо прогнать, пока не поздно.
– Я не могу, – возразил Сивук. – Она спасла мне жизнь.
– Вот видишь! – усмехнулась Айка. – Она околдовала тебя. Прогони ее!
– Нет! – отрезал Сивук.
– Тогда это сделаю я! – бросила девушка, вызывающе вскинув подбородок.
– Делай что хочешь.
Сивук махнул рукой и отправился прочь.
7
Наступило утро. Первые лучи солнца играли на кронах деревьев, будя птиц и ветер. Деревня просыпалась. Люди принимались за свои обычные дела. Женщины готовили еду у очага, кормили овец и кур. Мужчины чинили во дворе свое оружие, собираясь на охоту.
Тешка проснулась от тихого шума просыпающейся деревни. Она сидела там же, где вчера, и уснула, прислонившись к стене. Спина и ноги затекли от неудобной позы, но девушка чувствовала себя намного лучше, чем вчера. Тешка оглядела ногу. Мазь Бугешку сделала свое дело. Девушка вновь увидела свою стройную щиколотку. Боль тоже утихла. Тешка поправила повязку и вышла во двор. Голубое, без единого облака небо опять пророчило полуденный зной. Но с утра было еще прохладно, и Тешка невольно поежилась.
Она повернулась на восток и поклонилась, приветствуя Солнце.
Бойко вышел из дома. Начинался новый день, и ему нужно было распределить дела между мужчинами племени. Женскими делами руководила Бугешку. Вождь следовал законам своих предков. Каждый из племени должен выполнять любую работу. Пока одни охотятся, другие пасут овец. Затем все менялось. Обязанности всегда перераспределялись в зависимости от силы и возраста. И это было законом предков, законом сохранения мира в племени.
Тешка тоже была готова приступить к работе. Она нашла Бугешку в доме. Женщина сидела очага, перебирая ветки лесных трав.
Девушка поклонилась жрице, как было принято у нее в деревни:
– Нога прошла, – сказала Тешка. – Я готова к работе.
Бугешку взглянула на больную ногу девушки и покачала головой.
– Мало времени еще прошло. Ногу надо поберечь, – ответила жрица.
Айка презрительно хмыкнула, видя заботливое отношение к девушке.
– Но я не могу сидеть без дела. Дайте мне работу, какую считаете нужной, – настаивала Тешка.
Жрица взглянула на девушку.
– Вот настырная! – откликнулась она. – Будь по-твоему.
Бугешку посадила Тешку к очагу и дала перебирать зерно от мусора. Девушка была и этой работе рада. Она не любила сидеть без дела. Мать учила ее не брезговать любой работой. Лишь так можно быть полезной племени. Лишь так можно быть уверенной, что в нужный момент племя защитит тебя.
Тешка чувствовала на себе любопытные взгляды расположившихся у очага женщин. Для них она была словно из другого мира. Их удивляли ее красивое лицо, светлые, как спелая рожь, волосы, синие глаза. И это привлекало и настораживало одновременно. Она была непохожа ни на одну из женщин племени Волков. Все они были среднего роста. Их волосы были темные, от черного оттенка до каштанового. Их выделяли резкие черты лица, бледность и худоба. Сказывалась скудность пищи. Вероятно, этому способствовали земли племени – леса вперемежку с болотами. А может, долгая и голодная зима. Видимо, поэтому Бойко решился на столь длительный поход, чтобы хоть как-то улучшить бедственное положение племени.
Размышления Тешки прервала Айка. Она вскочила и возмущенно уставилась на Тешку.
– Прогони ее, Бугешку! – потребовала она.
– Что случилось? – удивилась жрица.
– Посмотри, как она смотрит на нас всех своими хитрыми глазами. Она хочет нас всех убить.
– Не придумывай. Эта девушка не сделала ничего плохого, – ответила женщина, сидевшая поодаль. Ее звали А́уги.
– Вы что ее защищаете! – возмутилась Айка. Ее нос недовольно вздернулся.
– Она виновата лишь в том, что перешла тебе дорогу, – возразила Ауги. – Все знают, что ты хотела связать себя с Сивуком.
Айка покраснела от злости.
– Эта женщина – ведьма!
– Почему ты так решила? – недоумевала Бугешку.
– Разве у земных женщин бывает такие белые волосы, как у нее. Она не похожа ни на одну из нас. А вы ее защищаете!
– Вспомни слова Сивука, – спокойно произнесла Ауги. – Она спасла ему жизнь. И только за это ты должна быть ей благодарна.
Слова Бугешку только разозлили Айку.
– Никогда! – крикнула она и со злостью пнула миску Тешки. Миска опрокинулась, и зерно рассыпалось по земле. Со злорадной ухмылкой Айка покинула дом.
Бугешку недовольно покачала головой. Поведение Айки было понятно. Но не стоит так ненавидеть удачливую соперницу. Это ни к чему хорошему не проведет.
Тешка собирала рассыпавшееся зерно. Тешке было жаль эту девушку. Она не желала ей зла. Но как объяснить ей, что ее встреча с Сивуком была лишь стечением обстоятельств, волей Духов.
– Тебе помочь? – откликнулась женщина, которая пыталась ее защитить.
– Нет, спасибо, – остановила ее Тешка. – Я сама.
Зерно смешалось с землей. Перебирать его стало еще труднее. Но девушка не унывала. Она не собирается уступать трудностям.
– Не переживай, – вновь заговорила женщина. – В Айке говорит ревность.
Тешка подняла глаза. Это была немолодая женщина. Жизненные невзгоды отразились на ней. Она была худа, волосы покрыла седина. Но ее лицо было ровное. Лишь в уголках глаз веером расположились морщины. Она привлекала к себе простым, без излишеств сложением и мягким тембром голоса. И кого-то ей напоминала.
– Я вижу, – ответила Тешка.
Девушка почувствовала, что женщина не боится ее, как остальные. И это обрадовало Тешку. Она решила продолжить разговор.
– Она – его жена? – полюбопытствовала Тешка.
– Ей очень хочется этого, – ответила женщина. – Она любит его с самого детства и всегда мечтала стать его женой. Многим она отказала ради него. А три года назад он спас ее от медведя. Вот теперь все ждут их свадьбы.
– И что же им мешает?
– По-моему, так Сивук не очень-то хочет обременять себя заботой о жене и детях.
Тешка молчала, раздумывая о причине своего появления в деревне и о своем будущем.
– Скажи, ты и вправду ведьма? – вновь заговорила женщина.
Тешка улыбнулась.
– Вы тоже в это верите?
– Большинство из женщины верят. Да и мужчины много рассказали о тебе. Как ты сражалась наравне с мужчинами. Как спасла Сивуку жизнь. А вчера все видели, что ты лишь чудом избежала смерти. Говорят, ты околдовала Сивука. Поэтому он и заступился за тебя.
– Но вы тоже заступились за меня, – ответила девушка, вспомнив утренний разговор. – Я вас тоже заколдовала?
– Нет, – поспешила возразить женщина. – Просто у тебя глаза чистые, простодушные. Люди не могут совершать злодеяния с такими глазами. Они у тебя как у ребенка.
Тешка улыбнулась словам женщины. Она была рада, что хотя бы один человек не настроен к ней враждебно.
Сивук собирался на охоту. Их племя выращивало овес, ячмень и с недавних пор стало пасти овец. Но этого было недостаточно для пропитания. Молодняк у стада был небольшой, и каждая овца была дорога. Земля постепенно истощалась, и урожая становилось все меньше. А племя разрасталось. Поэтому мужчины часто уходили в леса на охоту.
– Хорошо бы убить тура, – проговорил он, осматривая свое копье. – Скоро начнется сенокос, жатва. Не до охоты будет.
– А лучше двух или трех, – откликнулся Хоробр. – Тогда на зиму можно будет забыть об охоте.
Мужчины покидали деревню, и женщины вышли их провожать. Тешка стояла поодаль, наблюдая за Сивуком. Он был статен и крепок. Каждый изгиб, каждый мускул его тела было словно выкован из камня. На его бедрах висела волчья шкура. На ногах были кожаные мокасины. Каштановые волосы были убраны со лба и завязаны кожаной лентой, чтобы не мешать при охоте. Он вызывал в ней доселе неведомые чувства. Она любовалась им. Да, он завораживал ее.
Сивук словно почувствовал ее взгляд. Они встретились глазами, и Тешка залилась румянцем. Она не ожидала, что он поймает ее взгляд. Тешка отвернулась, не в силах выдержать его хмурый взгляд. Боже, как глупо! Вот так пялиться на него.
– Хороша девка! – заговорил Лоуш, проходя мимо Сивука. – Я бы с ней потешился. А, Сивук?
Сивук смерил наглеца холодным взглядом, но промолчал. Знал он, что Лоуш неспроста его задирает.
– Как бы она тебе тумаков не надавала, – насмешливо проговорил Хоробр. – А то Викуха уже получил от нее трепку, а тоже поразвлечься хотел.
Охотники рассмеялись, вспомнив рассказ Викухи.
– Мне она вряд ли откажет, – возразил, улыбаясь Лоуш.
Он-то знал, какими способами можно добиться женщины.
Мужчины скрылись в лесу, и племя вернулось к своим оставленным делам.
Закончив работу, Тешка вышла во двор. Солнце раскалило воздух, в доме стало душно и жарко. Девушка решила исследовать деревню. Сзади большого дома она обнаружила несколько деревянных пристроек. Это хлев и хранилище для сена. Дальше, за изгородью, расположилось небольшое поле. Здесь Тешка увидела овес, ячмень и репу. Мимо проходили люди. Они косились на девушку и тихо перешептывались. Тешка повернула к дому и тут же столкнулась с Айкой. Она была чуть ниже ростом, но это ни капельки не смущало.
– Ты зря пришла в нашу деревню! – заговорила Айка, испепеляя Тешку взглядом. – Тебе здесь никто не рад.
– Я и сама это прекрасно вижу, – сухо ответила Тешка.
– Тогда почему бы тебе не покинуть деревню и не вернуться в свое племя? – настойчиво предложила девушка.
– Я не могу этого сделать, – возразила Тешка.
– Это еще почему?
– Я пришла сюда, повинуюсь воле Духов. И не вправе их ослушаться.
– Ну что за глупое создание! – в сердцах проговорила Айка. – Ты считаешь, что это воля твоих Духов. Тебя едва не принесли в жертву. Тот, кого ты считаешь твоим мужем, от тебя отказался. В этом заключалась их воля? – ехидно заметила девушка. – А знаешь, что будет дальше? Что уготовили тебе твои Духи? Теперь, когда Сивук от тебя отказался, любой мужчина может тебя возжелать. И никто не защитит тебя. Потому что ты – чужачка. И ты уже никому не будешь нужна: ни Сивуку, ни своему племени. Так что подумай, нужны ли тебе твои Духи?
– Мои Духи до сих пор оберегают меня, – невозмутимо возразила Тешка. – А защитить себя я и сама сумею.
Ее слова разозлили Айку. Ее миловидное лицо преобразилось. Она стала похожа на оскалившегося волка.
– Ведьма! – бросила она и убежала прочь.
Сивук, пригнувшись, неслышно ступал по траве, держа наготове копье. Он зорко глядел вперед и прислушивался к каждому шороху, надеясь найти косулю в родном лесу. Сегодня Великая Мать была на его стороне: во время охоты он подстрелил трех рябчиков и зайца. Он шел, вспоминая свою первую охоту.
Ему было десять лет, когда отец стал обучать его премудростям воина и охотника. Это было нелегко. Его отец учил его читать следы животных, слушать лес, становиться одним целым с природой, прежде чем пойти на свою первую охоту. Он долго упражнялся ловкости и выносливости в борьбе, меткости в стрельбе из лука, метании копья, владении ножом. Его тело было усыпано царапинами и синяками, но Сивук стойко переносил все лишения. Наконец настал день посвящения. Для Сивука это был волнительный и ответственный день. В этот день он должен был стать мужчиной. В этот день отец рано разбудил его и повел его к вождю. Сивук помнил, как он шел, волнуясь, что не сможет пройти испытания. Но отец все время его подбадривал. Они пришли в середину деревни, где уже собрались большинство соплеменников. Среди них были еще пять юношей, желающих, как и Сивук, пройти ритуал Первой Охоты. Вождь рода Черных Волков Бойко возвестил:
– О! Великая Мать! Наступил великий день. Сегодня наши дети станут мужчинами. Каждому из вас Великая Мать уготовила свое испытание. И только она решает, достойны ли вы стать охотниками либо еще не пришло время. Сегодня ваши матери будут оплакивать своих детей. Больше не вернутся к ним их дети, ибо примем мы в свое племя новых мужчин, новых охотников. Да будет так!
С этими словами он подозвал испытуемых к себе. Он окунул турий рог в глиняную чашу и дал каждому из юношей испить хмельного отвара. Сивук помнил, как тепло разлилось по его телу, впервые вкусившему этот немного кислый и бурлящий напиток. Его сознание затуманилось, и Сивук упал навзничь. Его и остальных юношей подхватили мужчины и уложили на носилки. Раздался женские крики и стоны. Это матери оплакивали своих детей. А мужчины под женские причитания уносили юношей прочь из деревни в священное место, где им предстояло вновь обрести жизнь.
Сивук очнулся от протяжного воя. Он открыл глаза и увидел перед собой листву деревьев, играющую с ветром, и дым костра. Вой усиливался, и Сивук пытался понять, где он находится и кто издает столь ужасные звуки. Он поднялся, и тут же раздался крик. Юноша огляделся. Он сидел на лесной поляне. В ее центре горел костер. Вокруг костра сидели испытуемые, двое лежали без сознания. Вторым кругом сидели мужчины деревни. Они раскачивались из стороны в сторону и пели песню своих предков, протяжно подвывая. Ни один из них не обращал внимания на юношей. Лишь когда следующий юноша очнулся, его приветствовали одобряющим криком. Песня кончилась, когда последний испытуемый пришел в себя и поднялся. Воцарилась тишина, и только голос Бойко звучал, оглашая волю Духов.
– О несчастные! Нет вас среди мертвых и среди живых. Судьба ваша лежит у лап Небесной Волчицы. И только она решит, кто из вас напьется ее материнским молоком. Не подпустит она к своим соскам чужих детей. Только достойные обретут свои имена.
Воцарилось молчание, и Бойко продолжил:
– Мы – ее сыновья. Мы – племя Волков. И лишь достойные станут одними из нас. Пришло и ваше время обрести свое имя. Ступайте в лес и до заката солнца принесите жертву своей Великой Матери. И она, вкусив ваши дары, откроет ваше имя.