bannerbannerbanner
Я – Тайига

Эн Варко
Я – Тайига

Полная версия

Мое тело подхватило течение и поволокло к покрытой льдом расщелине, чтобы вместе рухнуть в подземную пещеру. Вода, распавшись на мелкие ручейки, разбежалась в разные стороны, а то, чем я недавно являлась, осталось лежать на льду.

В скорби зависла иад собой.

Ярко-зеленые глаза обрамляли густые ресницы, такие длинные, что доставали до крутых дуг бровей. На этом, собственно, и все. Природа красотой меня не баловала. Нос был коротковат и без благородной эльфийской крючковатости. Рот тоже подкачал. Его детская припухлость часто становилось объектом шуток Мионы, гордившейся своими тонкими губами. А вот родинкой над левым уголком рта залюбовалась – она досталась мне от мамы. И пусть Благочинная Пира называла ее меткой Дьявола. Она мне все равно нравилась. И так грустно, что это милое несовершенство никогда больше не станет моим!

Я бы завыла, если могла.

Но окончательно убедил меня в необратимости того, что произошло со мной, знак Святого Иеремии. Мне нанесли его в день моего поступления в Институт. Теперь он таял на глазах, делая лоб неприлично белым.

«Нет! – воспротивилось все во мне. – Это не правильно! Я хочу вернуться!»

Попытка нырнуть в собственное тело вызвала обратный эффект. Невидимая сила отбросила меня к стене, оттуда я лихо закрученным мячом влетела в гигантскую сосульку, помчалась к следующей, срикошетила, новый удар… Я неслась по утыканному сосульками коридору все быстрее и быстрее. Они не только свисали сверху, но и росли из земли. Хотя я могла и ошибаться – меня здорово вертело, пока я во что-то не врезалась. Теперь уже окончательно и бесповоротно.

Перед глазами все покраснело, а когда пелена спала, то увидела вокруг себя сосуды, и кости, и теплую плоть.

– Ну-ка брысь из Тайиги! Это мое место! – мужской рык разносился отовсюду.

Но разве можно по-настоящему испугать ту, кто только что пережила собственную смерть?

– А то что? – с издевкой поинтересовалась я. – Ударишь?

В ответ угрюмое молчание. Мы оба понимали: дух побить нельзя.

Огляделась. Вот тяжело бьется сердце – большое с темно-синим налетом, гонит кровь по сосудам-рекам. Нырнула в их горячие воды и почувствовала, что хочу мурлыкать от удовольствия: жуть как приятно. Раздалось громкое урчание. Ух ты! И правда мурлыкаю. Вырвавшиеся из меня звуки доставили ни с чем несравнимое удовольствие. Я открыла глаза и огляделась. Теперь все выглядело по-другому. Пещера мягко светилась, и я могла разглядеть мельчайшие детали. Принюхалась… И ощутить ранее неведомые мне запахи… Прислушалась. Где-то землеройка расширяла свою норку…

– Самозванка! – обиженно бросили мне.

Обретение нового тела, пусть и не такого прекрасного, как раньше, настроило меня на миролюбивый лад. Ссориться не хотелось.

– Не виноватая я. Так получилось.

Плечо зачесалось. Я с наслаждением задрала лапу и поскребла его.

– Надо же! Не болит, – изумился Голос.

И действительно, там, где еще недавно на шкуре бугрилась страшная рана, остался лишь шрам, напоминавший печально знакомую татуировку. Теперь уже тело поднялось без моей на то воли и прошлось по небольшой пещере взад-вперед, расправило крылья, подпрыгнуло. А потом извернулось и ухватило себя за хвост.

– Поймал! – радостно известил он.

– Кого?

– Да блоху. На редкость пакостные создания… Вот черт! Опять удрала! Ну, ничего, я еще доберусь до нее!

– Смотрю, ты строишь планы на будущее, – сыронизировала я. – Значит, у тебя все не так и плохо.

– Плохо. Но чуть лучше, чем до тебя. Теперь хоть двигаться могу безболезненно… Ладно, живи пока. Только не наглей, а то найду управу.

– Посмотрим, – мысленно улыбнулась я и принялась обживаться дальше, пробуя управлять разными частями тела.

5. Одна жизнь на двоих

– Ты хочешь, чтобы я превратился в бабу? – взъярилась моя вторая половина.

Я выразительно закатила глаза к потолку. Кстати, весьма устрашающего вида. Сосульки – большие и маленькие – острыми копьями свисали оттуда и целились прямо в нас. Перейти на более безопасный участок мне не позволили. Меня оттеснили от управления телом и заставили Тайигу демонстративно плюхнуться на попу под самой большой из них. Это мне так решили отомстить за то, что я посмела выдвинуть условие за помощь. Одно-единственное. Узнав, что Тайига в состоянии принять любой облик, я захотела стать сама собой. Ненадолго вновь ощутить себя Лирой Савойской. В последний раз поболтать с Норой, поиграть с Пиппино, рассказать классной Агнесс, какая она классная…

В глазах защипало, и из Зверя вырвался судорожный вздох. Это заставило вторую половину несколько смягчиться:

– В тебя не превращусь, даже не уговаривай. Но готов рассмотреть другие предложения.

От этой снисходительной жалости во мне вдруг все вскипело. Меня, Лиру Савойскую, взялась жалеть богомерзкая сущность! Я сухо отрезала:

– Нет других предложений. Хочешь спасать своего дружка, верни мне мой облик.

– Я ненавижу, когда мне ставят условия, – прошипели в ответ. – Особенно если они исходят от недотроги-институтки. Подумай еще.

– Нечего тут думать, – заартачилась я. – Или так, или на меня не рассчитывай! И не пытайся меня заставить. Я тебя не боюсь. Ты все равно ничего мне не сможешь сделать, потому что я дух.

Зверь фыркнул, задрал ногу, приблизил морду к промежности и высунул язык. Это заставило меня не на шутку перепугаться:

– Стой! Прекрати! Можно стать кошкой! Точно! Кошка – самое то будет. Их в Институте любят и всегда привечают.

– Хорошо, – согласилась вторая половина, – будем котом.

Перед моим мысленным взором промелькнула целая вереница котов: рыжих, черных, белых. И все с задранной задней ногой самозабвенно делали это… Ни за что!

– Кошкой, – решила настоять на своем, и зажмурилась. Сейчас начнется… Ой, мамочки!

Вжих! Словно с горки я скатилась вниз и оказалась в самых пятках Зверя. Здесь было хорошо: я ничего не видела и не чувствовала. Теперь пусть делает что хочет, а я знать ничего не знаю, ведать не ведаю. Эта маленькая победа над исчадьем ада доставила искреннюю радость.

Некоторое время ничего не происходило. Я принялась размышлять о своем новом положении. С одной стороны, ужасно, что я вселилась в Зверя из Преисподней, но с другой стороны, может, это мне шанс такой дан свыше. Вот Святой Иеремий своими беседами заставил демона Имунила вырвать из себя сердце. Всем известно – добровольная жертва обладает огромной силой. С помощью того сердца Иеремий мог излечивать самые страшные раны у доблестных защитников Света. За это после смерти его причислили к лику Святых, и Иеремий стал самым любимым и почитаемым среди них. Может, и мне судьба уготовила заставить Исчадье Ада служить добру? Я представила себя изображенной на гобелене в соборе. Люди стоят передо мной на коленях, в глазах слезы, а губы шепчут: «Святая Лира! Спасительница…»

– Лира, выходи! Я согласен, – бархатный баритон ворвался в мои мечты.

И я мысленно поблагодарила Святую Троицу, что он меня не слышал. Мне здорово повезло в том, что, когда я хотела, то легко могла скрывать свои мысли. Видно Святые не до конца разочаровались во мне. И в том, как быстро этот грубый мужлан согласился со мной, я тоже увидела добрый знак и приободрилась. Даже привиделся нимб над своей головой.

Осторожно выглянула наружу и ахнула. Половина сосулек отсутствовала. Их обломки валялись на полу подземного коридора.

– Почему ты так со мной поступаешь? – устало спросили меня. – Смена ипостаси отнимает огромное количество Силы. А если меняешь мужское на женское – и подавно. У тебя есть веское объяснение, зачем нам это делать?

Подумала, и решила не говорить, что меня смутили недавние телодвижения. Вряд ли это найдет понимание. Вместо этого выдала нечто более благовидное:

– У нас с Норой кошечка была. Мы ее очень-очень любили, – из глаз тайиги покатились слезы. Похоже, я снова могла управлять ею. – Если Нора увидит ее, обязательно заберет к себе в келью, где твое хворое недоразумение лежит.

– Ладно, согласен на кошку, – смирилась вторая половина тайиги. – Только давай без слез. Ненавижу сырость.

Зверь, повинуясь мне, уселся и обернул вокруг себя шипастый хвост.

– Зачем тебе нужен тот парень? Он твой хозяин? – поинтересовалась я, приободренная еще одной победой.

Пещеру потряс рев.

Ба-а-бах! Новый ледопад заставил ненадолго забыть о любопытстве. Мы заметались по пещере, ловко уходя от смертоносных копий. Когда угроза быть проткнутым насквозь миновала, мне гордо сообщили:

– У а-а а а-аэф…

– А? – переспросила оглушенная я и потерла лапой ухо.

– У меня нет хозяев, – уже более спокойно повторила вторая половина.

– Уважаю, – примирительно заметила в ответ. – Тогда зачем он тебе?

– Заклятье, – неохотно признались мне. – Какая-то сволочь связала жизнь того придурка с умирающим зверем, приговоренным к сожжению. Думаю, они хотели так наказать парня. И жестоко наказать. Он должен был испытывать те же самые муки, что корчащийся в огне Тайига. Вот только Зверь избавился бы от страданий вместе со смертью, а парень еще несколько месяцев испытывал бы непереносимые муки. Но главное – связь между Тайигой и парнем двухсторонняя. Если парень умрет, аура Тайиги тоже начнет ослабевать. Какое-то время я смогу ее подпитывать за счет собственных резервов, но это лишь замедлит гибель, а не отвратит. А умрет Тайига, умрем и мы. Увы, теперь наши жизни связаны.

– Что это за жизнь, – сразу загрустила я и положила морду на лапы. – Я была такой молодой, такой красивой. А сейчас вся моя радость – блоху словить или…

Вовремя оборвала себя на полуслове. Слеза навернулась на левом глазу и уже готовилась скатиться…

– Эй, сказал же, без сырости, – предупредили меня, поднимаясь. – Давай, показывай мне себя.

Признаться, это повергло в замешательство. Я вдруг вспомнила, что осталась лежать там, в начале пещеры, абсолютно голышом. Кстати, я так до сих пор и не определилась, кто со мной разговаривает: Тайига или такой же блудный дух, как и я. Я уже успела задать этот вопрос, но в ответ получила невежливое: «много будешь знать, не доживешь до старости». Так что на откровенность моего недружелюбного сожителя рассчитывать не приходилось. Но в одном я была уверена – в его мужской принадлежности, и это заставило меня заупрямиться. Вот только вторая половина без труда подавила бунт и заставила зверя двинуться в ту сторону, откуда меня принесло.

 

Место, где я оставила себя, изменилось неузнаваемо. Я лежала на полу, покрытая тонкой корочкой льда, а вот водопада не было. И дыры в потолке, из которого я вывалилась – тоже.

– Как это? – удивилась я.

– Плита подвижная, – снисходительно пояснили мне. – Когда воды на поверхности становится слишком много, она опрокидывается.

– Значит, каждый раз, когда мы с Норой купались, нам грозило оказаться затянутыми под землю?

– Не зная броду, не суйся в воду.

Тайига принялся тщательно обнюхивать лицо, потом шею, потом грудь…

– Эй, – возмутилась я, – что мы делаем?

– Проверяем объект на возможность оживления, – невозмутимо ответили мне. – Слушай, Лира, давай заключим сделку. Ты не мешаешь мне охранять того парня, а я, как только разберусь с ним, так и быть, оживлю тебя.

– А когда ты с ним разберешься? – заинтересовалась я.

Не то чтобы поверила, но вдруг и правда сможет вернуть? Ой, как хочется!

Ненадолго мое тело было оставлено в покое, а наша морда задумчиво воззрилась на потолок.

– Когда начинается Затмение? – наконец, спросил он.

– Приблизительно через месяц.

– Значит, через месяц, – важно изрекла вторая половина.

Мы подпрыгнули от радости, взвизгнули и тотчас зашипели на себя:

– Хватит вести себя, словно законченная блондинка! Будешь компрометировать меня, выгоню отсюда к чертовой матери. Переселяйся в кошку сама, как ваша дурацкая религия и учит.

Я испуганно замолчала, а тайига вернулась к прерванному занятию. После тщательного исследования моего тела с макушки до кончиков пальцев последовал вердикт:

– Переломов нет, заморозка прошла быстро и равномерно, репродуктивная функция восстановлению подлежит. А значит, все будет хорошо. Нам с тобой только месяц продержаться. Ну, и тому парню, само собой, тоже.

– И я смогу стать сестрой милосердия? – с надеждой поинтересовалась я.

– Разумеется, крошка, – заржал этот гад. – Можешь даже меня пригласить на роль пациента. Повеселимся.

Ненавижу, когда всякое зверье насмешничать начинает. Да и не настроена я с ним веселиться. Я девушка серьезная. И что за функция такая – рерподу… Тьфу! И не выговоришь, чтобы переспросить.

– Ладно, не дуйся. И вообще, зови меня Рианом, напарник.

– Лира, – после небольшой заминки представилась я.

Некоторое время мы развлекались как могли. Перетащили мое тело подальше в пещеру и всласть поохотились за землеройками. Потом пытались поймать блоху. К сожалению, неуспешно, только перенервничали и переругались между собой. Затем помирились, правда, и решили вздремнуть. И тут наш слух уловил звуки капели.

– Пора!

Тайига подпрыгнул, и его крылья взбили воздух, проверяя боеспособность. Ничего не болело. Мы больше не походили на изувеченного зверя из клетки. Мощь, сила и самодовольство переполняли нас.

– Шикарно! Не понимаю, как тебя сюда занесло, но ты появилась на редкость вовремя. У нас есть неплохие шансы выкарабкаться из этой передряги. И у тебя, и у меня. А возможно, во всяком случае, я всей душой надеюсь на это, и у этого несчастного зверя.

– Так и знала что ты не местный, – обрадовалась я, что хоть один вопрос прояснился, и попробовала воспользоваться откровенностью своего вынужденного соседа. – А как ты сюда попал?

– Это тебя не касается, – последовал холодный ответ, но я решила не сдаваться.

– Но это ведь не твое настоящее тело?

– Точно.

– А где его хозяин?

– Без понятия.

– А сам ты…

– Я – твое спасение. Этим и довольствуйся, – резко оборвал мои расспросы Риан, – а теперь, Лира, помолчи.

Наше тело раскалилось так, что на шерстинках загорелись огненные искры, а из хвоста наружу стали вырываться маленькие молнии.

– Ух ты! – восторженно воскликнула я. – Нет, это, конечно, безбожно, но красотища-то какая! А огненное пламя из ноздрей мы можем выпустить?

– Заткнись, – грубо обрубил меня Риан. Впрочем, беззлобно.

Когда потолок над головой качнулся, выпуская потоки воды, мы штопором взвились вверх. Вода от соприкосновения с нами шипела и испарялась. Вместе с клубами густого пара мы вылетели на поверхность коварного озерца.

Время двигалось к полдню. Над водой вились стрекозы, в траве стрекотали кузнечики, а небо слепило голубизной. Прежняя я наслаждалась бы всем этим, но вот в теле тайиги испытала другие ощущения. Кожу неприятно жгло от прямых солнечных лучей, а глаза слезились. Мы поспешили укрыться в тени старой ивы. В ледяной пещере нам было намного комфортней.

– Давай, Лира, быстрей. Теперь твоя очередь, – заметил Риан.

– Ты про что? – удивилась я.

– Слушай, кончай, врубать блондинку, – и он нетерпеливо шлепнул нашим хвостом по воде.

Мы подпрыгнули. Тело уже успело остыть, и потоки воды обрушились на нас, оставляя пренеприятнейшие ощущения. Все вдруг зачесалось, а воздух наполнился мерзким запахом прелой шерсти. Мы спешно принялись высушивать себя горячим паром из ноздрей и разглаживать шерстинки языком. Вода оказалась для нас еще более противной, чем солнечные лучи.

Когда мы привели себя в порядок, Риан обреченно вздохнул:

– Ну? И долго мне еще ждать?

– Да чего? – заорала я.

– Превращай нас в свою кошку, ведьма! – раздался оглушительный рык. – Тайига – ночной зверь. От солнечного света и воды он слабеет. А нам этого не надо.

К счастью, орал Риан про себя. Иначе перепугал бы всю округу. Но все равно обидно. Да кто он такой? Да что он о себе возомнил?!

– Не умею я превращаться! Понял, Тайига конченный?! – я тоже повышать голос умею. Он у меня и обычный – звонкий, а в мыслеречи и подавно.

– Тогда откуда у тебя артефакт главы Клана Теней?!

– Что за артефакт? Каких Теней? – от удивления я даже кричать перестала.

Риан тоже начал говорить спокойнее:

– Лира, где ты взяла змеек?

– Мама дала.

На некоторое время воцарилась тишина, а меня вдруг разобрало любопытство. Я хорошо помнила лекции по мироустройству. Клановое общество существует лишь в одной стране Сумеречного Мира – в Оркостане. Но моя мама была также похожа на оркчиху, как бриллиант на конскую какашку.

– А кто у нас мама? – вкрадчиво осведомился Риан.

Вот и мне хотелось бы это знать.

– Пленница. Ее отец у вампиров отбил, – неохотно призналась я, – а потом женился на ней. Только она умерла во время родов, а этот браслет я потом случайно нашла. Мне мама его во сне показала, когда я взрослой стала.

Риан некоторое время молчал. А потом испустил тяжелый вздох и вытянул перед собой лапы. На одной из них красовался мой браслет.

– Посмотри на змеек, как можно четче представь себе свою кошку, и мысленно произнеси «йа таи’га», – проинструктировал он.

– Я таига, – завороженно повторила я, глядя на черных змеек, и тотчас вздрогнула от злого окрика:

– Не «я таига», балда, а йа таи’га. В истинном языке каждый звук имеет свое значение. Даже незначительная модуляция может коренным образом изменить приказ. Чему вас только учат в институте?

– Хорошим манерам, – честно ответила я.

На презрительное фырканье решила не обижаться. Солнце стояло уже высоко. Следовало поторопиться, чтобы не опоздать на встречу с Норой. Поэтому я уставилась на браслет и, отбросив обиду, постаралась сосредоточиться.

Узкая морда, зеленые глаза, на одном ухе кисточка, а другое порвано, окрас темно-рыжий с черными пятнышками, которые на ногах расползаются полосками и превращаются в носочки, хвост длинный и черный в конце… Змейки шевельнулись и приподняли головки. Их изумрудные глазки внимательно посмотрели на меня. Мол, уверена? Кивнула в ответ.

И мир взорвался, оборачиваясь вокруг меня серым смерчем.

Закончилось все, не успев начаться, но голова кружилась от полной дезориентации: тело стало неприятно хрупким и легким, трава высокой, камни крупными. И все в странных серо-голубовато-зеленых тонах. Лишь блоха осталась неизменной. Она сразу же укусила за хвост.

Мы извернулись и защелкали зубами, но ловкая зараза ушла. Чтобы привести после неудачной охоты расшатанные нервы в порядок, облизнули лапку и принялись растирать правую щечку. Хотели уже приняться за левую, но взгляд упал на змеек. Они приподнялись на хвостиках и раскачивались, прося забрать с собой. Когда мы опустил голову, змейки обвились вокруг шеи словно ошейник.

– Прикажи им стать незаметными, – снова проинструктировал меня Риан.

– Как? – спросила я, но и сама поняла, сколь глупый вопрос задала.

Надо сказать, змейки сделали даже лучше, чем мне хотелось: они стали не только невидимыми, но и неосязаемыми. Во всяком случае, лапа, пройдясь по загривку, не встретила на своем пути ничего, кроме шерсти. Запоздалое сожаление шевельнулось во мне – если бы я раньше знала, что змейкам достаточно приказать замаскироваться, и их никто не найдет, я бы не лишилась собственного тела.

– Пора в путь, – заметил Риан, прерывая грустные мысли.

– Только захватим кое-что с собой, – предупредила я, и мы ловко вскарабкались на иву.

Когда из дупла на свет был извлечен пучок петрушки, Риан сильно удивился:

– Это еще зачем?

– Для твоего подопечного. Святой Рохля в своем трактате пишет, что это одно из лучших противовоспалительных средств, – сообщила я и с гордостью процитировала: – «Сия травка содержит в себе благословение Святого Петру, так как помогла ему избавиться от ушной боли. Употребление петрушки тем успешнее, чем богоугоден смертный. В противном случае в больших количествах вызывает головную боль, повреждение почек и судороги. Нельзя применять женщинам во время нечистых дней, чтобы не вызвать гнев Святого Петру».

Но вместо заслуженного восхищения мной любимой, заработала в ответ лишь еще одно насмешливое фырканье. Впрочем, препятствовать мне Риан не стал. Мы сжали в зубах заветный пучок и бросились к знакомой тропке.

– Лира! Ну, где же ты?!?

Подруга в нетерпении расхаживала взад-вперед около пышного куста жасмина. Даже капюшон откинула, чтобы лучше видеть. Когда колокола Святого Иеремии предупредил об окончании сиесты, нетерпение на лице Норы сменилось растерянностью и даже испугом.

– Святой Иеремия, прошу, пусть сейчас появиться Лира, – взмолилась она и молитвенно сложила руки. – Я тогда… тогда…

Подруга задумалась, и я поняла: она пытается сообразить, какой обет лучше произнести.

– Чего медлишь? – зашипел Риан, но я заставила нас плюхнуться на попу.

– Еще чуть-чуть, – попросила я и принялась умываться.

Не хочу перед подругой предстать неопрятной. К тому же, признаться, мне стало вдруг очень любопытно, чем Нора готова пожертвовать, ради меня.

– Тогда, – торжественно возвестила она, – клянусь добрым Сеятелем, исполнить любое желание Анри.

– Наверно, это великая жертва, – с сомнением покачала я головой, догадавшись, что так зовут нашего больного.

Удивляло, когда Нора успела узнать имя у этого наглого типчика. Оставляла я его умирающим.

– Мы связаны. Забыла? Нашему телу стало лучше, соответственно, ему тоже, – фыркнул Риан и вытолкнул нас из кустов.

– Тая! – удивленно воскликнула подруга.

Я с удовольствием потерлась о ее ногу. По телу сразу разлилась нега, а в животе защекотало.

Сейчас бы молочка, а еще лучше сливочек. Мр-р-р! Добрая Нора, отнеси нас на кухню. Сливочек!

Когти непроизвольно стали сжиматься и разжиматься в сладком предвкушении. Я и сливки – мр-р-р – созданы друг для друга.

– Сливки фигня, – решительно возразил Риан. – Вот грудка фазана! Или, на худой конец, курицы… МР-Р-Р!

Когда Нора присела, мы с готовностью торкнулись ей в руки и разжали зубы. Обслюнявленный пучок противно-терпкой петрушки переместился в ее ладонь. Травке Святого Петру Нора не столько обрадовалась, сколько испугалась.

Отпрянув, Нора уставилась на меня широко распахнутыми глазами.

– О, Святой Контролер! Лира, неужели это ты?

– Мяу, – с достоинством ответила я.

– Ты обещала принести травку и принесла, – судорожно зашептала подруга и страшно побледнела. – Тебя проклял Контролер за кощунственные мысли умертвить больного. И теперь твоя душа переселилась в нашу бывшую кошку… То-то у меня поутру так сердце екнуло… Ох, это я виновата! Зачем? Ну, зачем я отпустила тебя? О мертвых, конечно, или хорошо, или никак, но ты была таким ребенком. Совсем без короля в голове!

 

Это, значит, я – ребенок?! Это, значит, у меня короля в голове нет?! А ты, подруженька хвостатая, у нас, значит, образец осторожности и предусмотрительности? Меня это так возмутило, что я выгнула спину и зашипела.

Но Нора неожиданно улыбнулась сквозь слезы. Она подхватила упирающихся нас под живот и прижала к груди.

– Я буду заботиться о тебе сильно-сильно, – торжественно пообещала она. – И ты никогда не пожалеешь, что стала кошкой!

– Тогда тащи на кухню, и дай мяса, – рявкнул Риан, но Нора услышала лишь еще одно требовательное: «Мя-у-у!»

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20 

Другие книги автора

Все книги автора
Рейтинг@Mail.ru