Анастасия Завитушка
Зая
– Плохо сплю. Думаю, это заметно по мне, – поведал он, облизнув пересохшие губы.
– Как давно вас мучает бессонница?
– Нет-нет, это не бессонница… – возразил он, чувствуя, что его накрывает невидимой тяжёлой пеленой. Такое бывает, когда впадаешь в лёгкую дремоту, – Я засыпаю в одно и то же время и просыпаюсь… в одно и то же.
– И во сколько же?
Он ответил.
– А как вы сами думаете, с чем это может быть связано?
– Не знаю, – солгал он, тяжело вздохнув. Он знал. Он всё прекрасно знал. И пришёл сюда к ней, чтобы скрыть правду от самого себя.
– А кем вы работаете, Иван?
– Э… Это имеет какое-то значение? – недоумевающе бросил он.
– Конечно. Вы работаете посменно? Верно? День-ночь?
Он кивнул, чувствуя себя всё хуже и хуже, будто какая-то незримая сила гнала его отсюда прочь.
– Зачастую наш внутренний биологический режим сбивается из-за подобного графика работы. Единственный совет в таком случае – сменить работу, на более щадящую.
Это он никак не прокомментировал. Сменить работу! Он и так старается не бывать дома и в ночь уходит, как на какой-нибудь праздник. А что будет если он устроится в пятидневку? Ему предстоит каждую ночь слушать её призрачный голос.
Они поговорили ещё отведённые оплаченные сорок пять минут. Мария всё расспрашивала и расспрашивала. И пообещала к концу недели вывести наиболее верное решение из сложившихся ситуаций и проблем клиента. И знаете у неё это прекрасно получилось.
3
20 января. Ваня вновь пришёл к Марии. Как ему показалось, в кабинете было слишком мрачновато несмотря на то, что день шёл в самом разгаре. Всё эти оранжевые шторы. В них вся беда.
– Здравствуйте Иван, у меня для вас хорошие новости. Я проконсультировалась со своим коллегой терапевтом, и он посоветовал одно очень действенное снотворное, – сразу с порога заявила психолог и вручила ему бумажку с названием препарата. Мария была в таком же костюме, как и в прошлый раз, только не в бордовом, а в белом. Ваня прочитал название на рецепте, но ничего не стал говорить. Он уже принимал это лекарство и многие другие, которые выписывали ему врачи. Но звонок всегда заставляет проснуться, даже когда он мертвецки пьян. Об этом он скромно умолчал. Просто поблагодарил и уселся на диван.
– У меня ещё есть одна проблема, доктор, – начал он, чувствуя себя немного нервозно. Это и понятно, он собирался впервые рассказать кому-то о людях, которых он постоянно видит. Вечером, когда идёт на работу. Ночью в окно, когда зашторивает шторки.
– Давайте разберём, – Мария вновь придвинула кресло и села ногу на ногу с тем же ежедневником, чтобы фиксировать, как она сама решит, важные и интересные моменты их беседы.
– Я… – он хлопнул ладонью по своей коленке. А это оказалось совсем не просто, говорить правду, – Я… Вижу людей, – сглотнул застрявший ком, взглянул на психолога и продолжил, глубоко дыша, ведь после этого разговора его могут увезти в каталажке прямиком в дурку, – Необычных людей.
– Необычных людей? – озадаченно вскинула бровь Мария, улыбаясь одним уголком рта. Ваня задумался, как описать так, чтобы было понятнее. – Вы смотрели Слендермена?
Мария сделала вид, будто вспоминает:
– Это фильм какой-то? Нет, не припомню.
– Бабадук? Дом странных детей?
Мария покачала головой:
– Это какие-то ужастики?
– Да, – он облизнул пересохшие губы и тут же вытер их рукой, – Во всех этих фильмах есть чудовища с длинными ногами и руками. Они очень высокие. Метра три в высоту, – выпалил он, снова облизывая губы.
– И вы видите этих чудовищ? – казалось, Мария была ничуть не удивлена.
– Нет, не чудовищ… Они как люди. У них точно такая же одежда…
– Вы видели их лица?
– Нет! Нет, что вы! – отрешённо бросил он, будто ему предложили нечто непристойное. Он, сам того, не осознавая сел боком, положив ногу на ногу и обняв себя руками.
– Как давно вы стали их видеть?
– Примерно через пару месяцев, как умерла моя жена, – на самом деле он не помнил, когда начал видеть этих существ. Вполне возможно, что прошло намного больше времени.
– А как давно умерла ваша жена?
– Год назад, – в этом он не сомневался, поэтому ответил уверенно. Но психолог нахмурилась и пролистала свою записную книжку на пару страничек назад.
– В прошлый раз вы сказали, что ваша жена скончалась в две тысячи пятнадцатом.
Ваня пожал плечами, не до конца осознавая, к чему она клонит.
– Иван, прошло уже четыре года.
Такая новость заставила Ваню застыть с открытым ртом, а потом и рассмеяться, словно над хорошей шуткой. Да за кого она его принимает вообще? За дурачка проходного? Неужели он мог пропустить мимо носа целых ЧЕТЫРЕ года?
– Четыре года… – повторил он словно эхо, уже не смеясь. И в самом деле, он никогда не занимался таким унылым делом, как подсчёт дней, месяцев и годов. Для него всё случилось вчера. И этот ужас будет преследовать его до конца жизни, потому что их не разделяют годами, их разделяют всего одним днём. Вчера и завтра. – Значит, я вижу их немного дольше… – с видом потерянного человека вымолвил он.
