Эмили Олфорд
Любовь меняет всё
– Нет, сэр, что вы. У меня нет причин пенять вам на невежливое обращение.
– Тогда что происходит? Вы сказали, что мы друзья, но наше общение сейчас я никак не могу назвать дружеским. И причину этого я вижу в нашем последнем разговоре. Мисс Дермот, скажите начистоту, что отвратило вас от меня? Мое признание?
Джулиана опустила голову и кивнула, едва слышно прошелестев:
– Да. Я не могу больше относиться к вам как раньше, зная, что и вы относитесь ко мне не так, как я думала. Я была уверена, что ваша симпатия ко мне не выходит за рамки дружеской, но …
– Но она действительно выходит. Мисс Дермот, я любил когда-то, вы это знаете, и никогда больше я не смогу любить с той страстью, с какой любил. Да я и не хочу. Весь этот жар, весь пыл, вся горячность осталась в молодости и я не хочу их возвращения. Чувства, которые я питаю к вам, более тихи, спокойны – это уважение и симпатия. Но это нравится мне гораздо больше, чем та испепеляющая страсть. Испытывай я к вам что-то подобное, вы были бы напуганы и оскорблены, ведь вы так чисты и невинны.
– А та женщина? Разве она не была достойна таких же чувств? Разве она не была…
– Розмари? Нет, когда я встретил ее, она была уже далеко не той невинной непорочной девушкой, какой мне бы хотелось. К тому моменту она уже была вдовой. Ну да ладно, что сейчас говорить об этом. Все это в прошлом и возвращаться туда я не хочу. Я хочу другой жизни, новой и светлой. И я не мыслю себя в этой жизни без вас, мисс Дермот.
– Я не очень понимаю вас, сэр, – пробормотала Джулиана, и вправду, не понимающая, что от нее хочет лорд.
– Джулиана, я прошу вас стать моей женой!
Если до этого у Джулианы и были какие-то сомнения, то сейчас они развеялись, как дым. Стать женой лорда! Неслыханно! Могла ли Джулиана думать об этом, когда в первый раз повстречалась с лордом на лужайке в его поместье!
– Право же, сэр, я не знаю, что вам ответить. Ваше предложение очень лестно для меня, но… – беспомощно пробормотала Джулиана. – Умоляю вас, не сочтите это за женское кокетство, но я действительно не знаю, что мне делать. Я не хочу обижать вас отказом, но и стать вашей женой я не могу.
– Отчего же?
– Я боюсь… Боюсь предательства и лжи…
– Но за время нашего знакомства вы имели возможность убедиться, что я не из таких мужчин.
– Да, сэр. Но, кроме того, я не люблю вас, как …. Ну вы понимаете, о чем я, да? А выходить замуж без любви…
– Но раньше вы говорили совсем иное! Либо я вас неправильно понял. Вы говорили, что если между супругами есть взаимная симпатия, даже если она просто дружеская, а так же уважение, то некоторыми сторонами отношений можно и поступиться.
– Мне очень жаль, если я ввела вас в заблуждение, сэр… Но сейчас я понимаю, что выйти замуж, не испытывая хотя бы капли привязанности и любви к своему избраннику было бы нечестным.
– Неужели у меня нет ни единого шанса, Джулиана? Скажите, чего вам не хватает во мне?
– Дело не в вас, сэр, дело во мне. Любая девушка была бы счастлива…
– Мне не нужна любая, – нетерпеливо сказал лорд. – Мне нужны только вы. Если вам нужно время, чтобы обдумать мое предложение и сделать выбор, то оно у вас есть. Недели вам будет достаточно?
– Не давите на меня! – вскипела Джулиана. – Я буду думать столько, сколько мне будет нужно!
– Вот так уже лучше, – ухмыльнулся лорд.
– Вы нарочно дразните меня!
– Да. Но это не отменяет мое предложение. Я абсолютно серьезно прошу вас подумать, прежде чем принять окончательное решение. Я готов ждать.
– Хорошо, сэр, я подумаю, – уклончиво сказала Джулиана. – Только обещайте мне, что об этом разговоре никто не узнает.
– Можете не беспокоиться, мисс Дермот. Я не меньше вашего заинтересован в сохранении этой тайны. И… мое предложение ни в коем случае не связывает вас какими-то обязательствами. Вы свободны. И если вдруг в вашей жизни появится другой мужчина, которого вы сочтете более достойным, то вы можете без колебаний…
– Об этом вы можете не беспокоиться, сэр. Я не намерена коллекционировать поклонников, а так же предложения руки и сердца. А теперь позвольте мне уйти. Я не хочу возбуждать излишние толки в соседях нашим столь длительным отсутствием.
Как ни странно, но предложение лорда не вызвало в душе Джулианы той бури эмоций, которые она испытала раньше и появление которых так боялась. Чувства были ровны, как поверхность тихого озера. Но она знала, что с этой минуты лорд будет пристально, хоть и незаметно для окружающих, наблюдать за ней, пытаясь угадать, что творится в ее мыслях и чувствах и чем это обернется для него.
Джулиана и вправду не знала, что ответить лорду. Она не хотела ранить его отказом, ибо догадывалась, что этот отказ ранит его глубоко. И может даже глубже, чем предательство той женщины, Розмари. Но и согласиться она почему-то не могла. Ей очень хотелось поговорить об этом с кем-нибудь, посоветоваться. Но она не могла. Несколько раз она порывалась рассказать обо всем то матери, то тетке и в последний момент останавливалась, сама не понимая причины. Все окружающие заметили эту перемену в ней, но не знали чему приписать и как обращаться с этой Джулианой. Задумчивость ее была светла, но успокоения не приносила. Меж тем время шло, Джулиана понимала, как нелегко было лорду взнуздывать свое нетерпение и делать равнодушный вид, когда она проходила мимо, бросая «Добрый вечер, сэр». Она понимала, что поступает с ним жестоко, ведь он не знал, к чему готовиться: к минутам блаженства или к горькому отчаянию. Но прийти к какому-то решению она не могла, потому что не могла понять чувств, которые испытывала к лорду.
«Я не люблю его, это ясно как божий день. Если бы я его любила, то хотела бы видеть все время, каждую минуту. Так было у меня с Ричардом. А без лорда я отлично прожила несколько месяцев. Но, с другой стороны, когда он вернулся, мне было приятно его снова увидеть, мне было приятно его внимание. И его предложение я не отвергла сразу, как делала это с остальными мужчинами. Значит ли это, что я его люблю? Но ведь я же смогла прожить без него всю осень и не тосковать? Значит, я его не люблю? Но справедливо ли будет, выходить замуж за человека, заранее зная, что не сможешь подарить ему тех чувств, на которые он рассчитывает? О, что же мне делать? Что мне делать? Где я могу найти ответ? И могу ли?»
В конце концов, Джулиана решила поговорить с лордом, и, не давая однозначного отказа, но и не соглашаясь пока, попросить его дать ей время узнать его получше. Однако ее планы были нарушены…
Глава 19.
Вечером Джулиана с матерью отправились на ужин к мистеру Гордону. Там же должен был присутствовать и лорд. Джулиана хотела улучить минуту и поговорить с ним. К ужину, помимо прочих гостей, должна была приехать миссис Хёрст и привезти с собой свою гостью, какую-то столичную леди. Никто не знал, как ее зовут, так как гостья приехала только накануне вечером и в обществе еще не появилась.
Наконец миссис Хёрст прибыла, а с ней и лондонская леди. Это была эффектная женщина лет тридцати пяти. Черные, как вороново крыло волосы, были тщательно уложены в модную прическу. Кожа сияла мраморной белизной. Туалет, роскошный, но не кричащий, был продуман до малейших деталей. От нее исходил едва уловимый аромат тонких духов. Весь ее облик говорил о том, что внешности этой дамы уделялось огромное внимание. На ее лице, словно выточенном изящным резцом, играла едва заметная улыбка, отчего ее лицо становилось еще прелестнее.
Взоры всех мужчин выразили восхищение, и Джулиана украдкой взглянула на лорда, чтобы посмотреть, какое впечатление незнакомка произвела на него. Выражение его лица просто потрясло девушку: лорд побледнел, рука сжала трость так сильно, что казалось, что трость сейчас разлетится в щепки.
– Позвольте представить вам мою гостью, леди Розмари Чевинтон, – громко сказала миссис Хёрст.
Розмари… Побледневший лорд… Озарение посетило Джулиану, в ее голове мгновенно сложилась картинка, и она угадала, кто была эта незнакомка.
Гостью меж тем по очереди подводили для более близкого знакомства ко всем гостям. Джулиана, затаив дыхание, ожидала встречи лорда и леди Чевинтон.
Лорд, однако, сделал невозмутимый вид и отвесил вежливый поклон, сделав вид, что не заметил протянутой ему руки. Леди Чевинтон чуть прищурила глаза, отчего ее лицо сделалось кошачьим и очень неприятным. Затем она быстро отвернулась и подошла к следующему гостю. Вереница гостей потянулась за ними. Всем хотелось быть поближе к лондонской гостье, расспросить ее о столице, о моде, о последних новостях. Джулиана тихонько подошла к лорду.
– Милорд…
– Да, мисс Дермот?
– Вы были не очень-то любезны с этой дамой.
– У меня есть на то причины.
– И я даже догадываюсь о них…
– Догадываетесь? – лорд был удивлен.
– Розмари… это она?
– Да, – угрюмо ответил лорд. – И я очень удивлен, как она здесь оказалась. Ее приезд не доставляет мне ни малейшего удовольствия.
– Она очень красивая и эффектная женщина.
– Что толку от красоты, если это только красивый фасад, за которым скрывается ложь и предательство?
– Видимо, не все разделяют вашу точку зрения – посмотрите, какой у нее образовался шлейф из поклонников.
– Кучка глупцов, – презрительно бросил лорд. – Если они достаточно умны, то скоро они распознают ее натуру и этот шлейф изрядно поредеет. И, между прочим, часть этих джентльменов не так давно увивалась вокруг вас.
– Пфф… какие пустяки. Я не жадная, могу и поделиться с леди Чевинтон. Пусть забирает себе самых глупых.
– А всех отдать вы все-таки не намерены, – язвительно усмехнулся лорд.
– Нет, не намерена. Я очень тщеславна, и лишиться всех поклонников для меня будет неприятно и болезненно, – в тон ему ответила Джулиана.
– Значит, они все-таки имеют для вас значение. И гораздо большее, чем я. Иначе вы бы приняли мое предложение.
– Милорд, не начинайте снова. Ваше предложение…
– Мое предложение для вас ничем не отличается от предложений тех джентльменов, которые до этого ухаживали за вами и над которыми вы так едко смеялись в наших приватных беседах.
– Милорд, вы ошибаетесь.
– Мисс Дермот, не делайте из меня наивного глупца. Вам просто хочется потешить свое самолюбие, поэтому вы и тянете с ответом.
Лорд был раздражен, и по большей части это раздражение предназначалось Розмари. Но слова Джулианы задели его, и он излил свои чувства на нее.
– Если бы я хотела потешить свое самолюбие, я бы сказала вам «да», уведомила об этом всю округу, а за три дня до свадьбы передумала. Тогда как на самом деле я не знаю, что вам ответить. Я хотела поговорить с вами, попросить дать мне время, чтобы разобраться в себе. Если я не говорю сразу «нет», разве это не говорит ни о чем?
– Я не могу быть ни в чем уверен. Откуда я могу знать причину, по которой вы тянете с ответом?
– Вы не тот жених, которым можно просто так разбрасываться, – съязвила Джулиана. – Вот я и тяну.
– Премного благодарен. Вы заронили во мне надежду, – съязвил в ответ лорд.
– Теперь же я ни в чем не уверена.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду Розмари. Откуда я могу быть уверена, что ваши чувства к ней не вспыхнут снова? Вы сами говорили, что очень любили ее. Кто знает, может, огонь вашей страсти не угас, а лишь на время был притушен обидой и злостью? И стоит ей только поманить вас, как вы снова пойдете за ней на край света?
– Как вам только в голову такое могло прийти? – вскипел лорд.
– Я ни в чем теперь не уверена, – повторила Джулиана. И чуть тише добавила – Я не хочу еще раз пережить историю с Ричардом. Поэтому наберитесь терпения и дайте мне время.
С этими словами Джулиана отошла от лорда, оставив его наедине с чувствами.
Вечер утратил для лорда свою привлекательность, и вскоре он уехал. Джулиана же напротив осталась, чтобы получше разглядеть Розмари. Без сомнения, она была ослепительной красавицей. Если верить слухам, то она была старше лорда, значит сейчас ей лет сорок, никак не меньше. Но выглядела она для своих лет просто превосходно. Многие из присутствовавших джентльменов оставили своих молоденьких спутниц и устремились к леди Чевинтон, за что, конечно же, ее сразу невзлюбили. Теперь Джулиана понимала лорда. Ради такой женщины мужчина мог пойти на любые безумства, а ее немилость могла стать страшным ударом, от которого тяжело оправиться. Джулиана вздохнула, так как понимала, что не может соперничать с Розмари в умении ослеплять мужчин и удерживать подле себя. «Как я могу принять предложение лорда, если над нами теперь будет всегда висеть призрак Розмари? Я уверена, что если она снова проявит к нему благосклонность, он забудет меня… Да, со временем она состарится и поблекнет раньше чем я. Но я же не могу этого ждать…Да и не во внешности дело. Лорд очень сильно любил ее. Мне не достанется и десятой доли этих чувств. И память об этой любви всегда будет в его сердце».
Вдоволь насмотревшись на леди Чевинтон, Джулиана дала матери увезти себя домой.
Встреча с Розмари повергла ее в тяжелые раздумья. Если до этого она думала, что на вечере она поговорит с лордом и все будет улажено, то теперь все усложнилось. Розмари дамокловым мечом висела в ее мыслях. «Как мне нужно посоветоваться с кем-то… Но с кем? Ведь здесь речь не только обо мне. Мне придется выдать тайну лорда и навряд ли он будет мне за это благодарен. Рот на замке не удержишь, поползут слухи… Боже мой, что мне делать? Согласиться? Но я не переживу, если лорд предаст меня и уйдет к Розмари. Отказать? Но вдруг он действительно любит меня и я могу быть с ним счастлива… Что же делать?» Пометавшись по обыкновению по комнате, Джулиана пришла к простому решению: ждать и наблюдать. Она попросила у лорда время, так надо использовать его по назначению. Она подождет и посмотрит, что будет. А чуть позже примет решение. Успокоившись на этом, Джулиана быстро уснула.
В следующие дни Джулиана только и делала, что наблюдала. От ее пристального внимания не ускользал ни один жест, ни одно слово лорда Кросби и леди Чевинтон, когда те оказывалась на одном вечере и в одной компании. Джулиана научилась краем глаза видеть то, что происходит у нее за спиной, не выдавая при этом себя. Она могла разговаривать с подругами и при этом ловить каждое произнесенное слово лорда или Розмари. Но каким бы пристальным ни было ее внимание, она не видела ничего такого, что могло подтвердить ее страхи и опасения быть отвергнутой лордом в пользу его бывшей возлюбленной. Он был все время сух и холоден с леди Чевинтон. Соседи, конечно же, это заметили и с чьей-то легкой руки (Джулиана подозревала, что тут не обошлось без самой Розмари) пошли слухи, что лорд боится попасть под чары леди Чевинтон, поэтому и напускает на себя такую суровость. Словно по молчаливому обоюдному уговору они оба не обмолвились и словом о том, что в молодости они были знакомы.
В конце концов, после долгих раздумий и устав от пристального наблюдения, Джулиана решила еще раз поговорить с лордом и окончательно принять решение. Точнее, Джулиана все-таки решила принять его предложение, но ей хотелось услышать, что он любит ее и поэтому хочет жениться. «Кто знает, может вскоре и я полюблю его».
Глава 20.
В один из дней миссис Дермот с сестрой уехали навестить приболевшую подругу, а Джулиана отправилась к лорду. Подойдя к дому, она увидела чью-то карету. Это раздосадовало ее, так как могло разрушить все планы. «Интересно, кто бы это мог быть? Несмотря на то, что лорд стал приветлив и любезен, соседи пока еще не очень-то осмеливаются вот так, запросто, наведываться к нему с визитом».
Дворецкий в холле доложил Джулиане, что его светлость в библиотеке и по знаку Джулианы удалился. Она знала дорогу, и провожать ее не было нужды. Она на цыпочках подкралась к библиотеке, так как хотела сделать лорду сюрприз и заглянула туда. От увиденного у нее перехватило дыхание. Посреди библиотеки лорд целовал Розмари, крепко сжимая ее в своих объятьях. У Джулианы потемнело в глазах. Пятясь на цыпочках, она снова вышла в холл, бесшумно отворила входную дверь и бросилась бежать прочь, не разбирая дороги. На улице лежал глубокий снег, и Джулиана пожалела, что она пошла пешком. Но экипаж уехал вместе с миссис Дермот, а Джулиана была уверена, что на обратном пути она воспользуется экипажем лорда. Платье моментально промокло, в ботинки набился снег, но Джулиана не обращала на это внимание и бежала.
Дома, переодевшись и выпив горячего чая, она словно оттаяла и смогла плакать. Это были другие слезы – не те бурные рыдания, которыми она оплакивала утрату Ричарда и надежд, с ним связанных. Это была глубокая печаль, исцелить которую не смогло бы ни время, ни другой человек. В тот момент, когда Джулиана увидела другую женщину в объятиях лорда, она поняла, что любит его. И что это и есть настоящая любовь, которая будет с ней всю жизнь. Ничто не сможет загладить память о нем, а так же о его предательстве. «Он все-таки любит ее… Время не стерло из его души образ Розмари. И как только она появилась, эта любовь вспыхнула с новой силой. Я едва не стала посмешищем для всех… Но даже это не самое страшное. Ужасно то, что я на самом деле люблю его. Я все это время любила его. Только боялась себе в этом признаться. Поэтому и придумывала себе, что он относится ко мне только как друг. Только зачем он лгал мне? Пока не было Розмари, может он и любил меня. Но как только она появилась… Если он почувствовал, что его сердце снова принадлежит только ей, зачем он лгал мне? Неужели все мужчины одинаковы и мне придется с этим смириться?»
Горькие думы Джулианы прервал приход матери и тетки. Узнав от горничной, что мисс Джулиана явилась вся в снегу и насквозь мокрая, они заволновались и пришли справиться о ее самочувствии. Девушка и вправду чувствовала себя неважно: ее знобило, заболело горло. Но, несмотря на это, дух ее не был сломлен, как было после предательства Ричарда. Она понимала, что грустить она будет еще долго, но жизнь ее на этом не кончилась. А простуда обещала не быть затяжной и к утру, при должном уходе, уже пройти.
Вместе с вечерней почтой мисси Дермот пришло письмо от ее давней подруги, миссис Лоустон, в котором она приглашала миссис Дермот с сестрой и дочерью погостить у нее. Ее муж отбыл на несколько недель на континент, и она скучала одна, в большом доме.
– Как жаль, что мы не сможем поехать, – вздохнула миссис Дермот. – Я уже так давно не видела Дейзи.
– А почему мы не сможем поехать, мама? Если мы сегодня соберемся и завтра с утра отправимся в путь, то через пару дней мы как раз приедем к миссис Лоустон.
– Ты хочешь поехать к миссис Лоустон? – миссис Дермот была удивлена?
– А почему бы и нет, мама? Тем более, что ты будешь рада ее повидать.
– Но я думала, что ты не захочешь уезжать отсюда в разгар балов.
– Не такой уж тут и разгар, чтобы ради этого отказаться от возможности попутешествовать и посмотреть Англию. Здесь нет никого и ничего, что бы меня удерживало. Аделаиде я буду писать. К тому же она сейчас так увлечена новым поклонником, что у нее на меня все равно нет времени. Так что если все дело только во мне, то я бы с удовольствием приняла приглашение миссис Лоустон.
– Джулиана, ты не перестаешь меня удивлять, – с подозрением сказала миссис Дермот.
– А что тебя так удивляет мама?
– Ну… Дейзи не относится к числу блестящих светских женщин. Да, у нее бывают вечера, но не так часто. И если мы поедем к ней, то большую часть времени тебе придется проводить только лишь в нашем обществе. Ты же помнишь, что у нее нет дочерей, только сыновья. Но они уже обзавелись семьями и живут в разных концах Англии.
– Вот и славно. Значит, я могу быть предоставлена самой себе. К тому же, у мистера Лоустона очень хорошая библиотека. Так что для меня будет очень полезным обратить свой взор не только на мою внешнюю оболочку, но и уделить внимание моей драгоценной душе.
Джулиана говорила это веселым голосом, но на самом деле она даже была рада этой возможности побыть вдали от всех. И если раньше дом миссис Лоустон являл для нее скучное зрелище, то сейчас он превратился в желанное убежище от всех тех, кто был вокруг нее последние несколько месяцев. Более всего ей сейчас хотелось уехать подальше от лорда. Вспомнив про него, Джулиана с неудовольствием подумала о том, что перед отъездом ей придется написать ему записку с отказом, разумеется, не объясняя причин.
Над этой запиской Джулиана просидела не одну четверть часа. Все вещи были уложены и готовы к поездке. Фанни была чрезмерно болтлива, но дело свое она знала. Мало кто мог с ней соперничать в том, чтобы очень быстро уложить вещи, не измяв при этом их до плачевного состояния. После того, как все сундуки были составлены у дверей, Джулиана отослала Фанни, а сама села писать лорду. Промучившись и испортив несколько листов, в конце концов, Джулиана написала сухой короткий ответ лорду: «Я не могу принять Ваше предложение, и было бы безумием даже в мыслях предполагать это. Д.Д».
Она запечатала записку, спустилась вниз и разыскала одного из конюхов, попросив отвезти эту записку завтрашним вечером в поместье лорда. Ранним утром они отправились в путь. Мистер Бишоп категорически отказался отпустить своих «девочек», как он их называл, путешествовать в одиночестве, и поехал с ними.
Глава 21.
Записка Джулианы не попала к лорду в назначенное время. Конюх был рассеянным малым и вспомнил о записке лишь к вечеру следующего дня. Испугавшись своей оплошности, он тут же помчался к лорду, несмотря на то, что уже темнело. Прискакав в поместье, он хотел вручить записку лично в руки лорда, но слуга сказал, что его милость занят, и пообещал, что он передаст записку, как только хозяин освободится.
Когда пришло время звать лорда к ужину, вместе с вечерней почтой слуга передал и записку Джулианы.
– Кстати, милорд, когда молодая леди отсюда вышла? Я так и не заметил ее ухода.
– Какая молодая леди? – раздраженно спросил лорд, для которого весь смысл жизни сейчас сосредоточился в этом небольшом клочке бумаги и который он хотел распечатать без посторонних глаз.
– Мисс Дермот, – удивленно ответил слуга, указывая на записку Джулианы.
– О чем ты, Джонас? – еще более резко спросил лорд.
– Я говорю о позавчерашнем визите мисс Дермот.
– Мисс Дермот была здесь позавчера???
– Ну да, сэр. Разве вы ее не видели? – озадаченно спросил Джонас.
– Нет. А ну-ка расскажи подробно, что произошло.
– Мисс Дермот приходила сюда позавчера.
– В какое время?
– После ленча, сэр.
– Только не это! – пробормотал лорд, начиная догадываться, что произошло. – И что было дальше?
– Я сказал, что вы в библиотеке. Вы же как раз были там. К вам еще как раз незадолго до мисс Дермот приехала леди Чевинтон. Мисс Дермот попросила не докладывать о вас и не провожать ее, так как дорогу она знает. После этого я ушел. Позже я слышал, как уехала леди Чевинтон, а вот уход мисс Дермот я как-то пропустил.
– Все понятно, Джонас. Ты можешь идти, – угрюмо сказал лорд, худшие подозрения которого начали подтверждаться.
Озадаченный слуга ушел, а лорд долго держал в руках записку Джулианы, не решаясь ее распечатать. «В конце концов, там может быть известие, которое меня обрадует». Однако на это была слабая надежда, да и та моментально угасла, едва только лорд пробежал глазами по строчкам. Потом он прочитал еще раз, словно надеясь увидеть там что-то другое. Но тщетно. Его надежды растаяли. «Розмари, черт тебя возьми! Ты снова испортила мне жизнь! Представляю, как бы ты веселилась, узнав об этом! Какой дьявол надоумил тебя приехать ко мне именно в тот день! И каким глупцом был я, что поддался соблазну!».
Розмари в тот день действительно была словно движима каким-то неведомым инстинктом. Она никому не обмолвилась, что она знала лорда в молодости, но ей очень хотелось узнать, что чувствует к ней лорд, любит ли он ее до сих пор. Ведь он так и не женился, а значит… К тому же, выйти замуж за лорда Кросби сейчас было бы намного привлекательнее, нежели пятнадцать лет назад. Если тогда он был молодым юнцом, и она рядом с ним выглядела бы скорее комично, то сейчас тридцатипятилетний муж напротив, прибавил бы ей привлекательности. Поэтому Розмари, тщательно отобрав наряд, сразу после завтрака отправилась к лорду. Такой ранний визит объяснялся тем, что утром Розмари выглядела свежее и привлекательнее, чем вечером. Возраст все-таки брал свое, и Розмари приходилось это признавать.
Лорду не пришло в голову, что леди Чевинтон осмелится появиться в его поместье, поэтому дворецкому не было выдано никаких указаний на ее счет. И посему она беспрепятственно попала в кабинет лорда, где он проверял счета управляющего. Увидев Розмари, лорд был очень удивлен.
– Ты осмелилась появиться здесь?
– Фу, Дэвид, как ты груб. Для начала хотя бы поздоровайся со мной.
– Даже и не думай. Приветствие подразумевает начало беседы. А я не расположен ни к какому общению с тобой.
– Вот как? Раньше ты был полюбезней.
– Забудь, это было в прошлом.
– Но его можно вернуть…
– Зачем? Я не имею малейшего желания для этого. Ты предала меня. Так и оставайся в прошлом.
– Я совершила ошибку. Но я хочу ее исправить…
С этими словами Розмари прошла по комнате и уселась на краешке стола лорда.
– Все мы ошибаемся, Дэвид, не так ли?
– Да, и в той ситуации мы ошиблись оба. Только я дорого заплатил за свою ошибку. Пятнадцать лет в инвалидном кресле, безо всякой надежды на будущее.
– Но теперь это все в прошлом, дорогой.
Розмари протянула руку и провела ею по волосам лорда. Когда-то этот жест сводил его с ума…
Лорд стряхнул ее руку и рассмеялся:
– А ты до сих пор пользуешься старыми трюками, Розмари? Можешь не стараться, на меня это больше не действует.
– Ты обижен на меня. Я это заслужила, я знаю. Но к чему нам вспоминать прошлое? Давай забудем его. Я здесь, и если только ты захочешь – я останусь рядом с тобой. Останусь навсегда. Все это время я вспоминала о тебе…
Это была абсолютная ложь и лорд это знал. Поэтому он лишь только усмехнулся в ответ на эти слова.
– Ты не веришь мне? Напрасно. Я несколько раз порывалась вернуться к тебе, но…
– Но очередной богатый наивный старичок тебя останавливал. Розмари, сколько раз ты побывала замужем после графа Рэтчема? Только не лги, скажи правду. Это поднимет тебя в моих глазах. Ну, так сколько?
– Два, – неохотно сказала Розмари.
– Два… Вместе с графом – три. Ты черная вдова, Розмари. Неудивительно, что больше не нашлось желающих на тебе жениться. А ведь годы идут… еще пять, самое большее десять лет и ты приблизишься к возрасту тех, за кем ты так искусно охотилась все эти годы. И прощайте, богатые старики.
– Зачем ты так оскорбляешь меня, Дэвид? – глаза Розмари наполнились слезами. Она была мастер в этом деле, и именно этот прием оказывал свое решающее действие, когда Розмари нужно было убедить своего очередного будущего мужа в своей пылкой любви.
– Можешь не выдавливать слезы, я хорошо знаю им цену, – резко сказал лорд. – Когда ты бросила меня, я получил возможность пересмотреть все твое поведение и понял, что мой отец был прав, когда решительно воспротивился нашей женитьбе.
– Если бы он тогда дал свое согласие, я стала бы твоей женой, Дэвид! И не случилось бы тогда этого страшного несчастья!
– Если бы ты любила меня по-настоящему, ты осталась бы рядом.
– Я ошиблась, дорогой. О, как жестоко я ошиблась! И я уже достаточно наказана за это. Вспоминать о тебе, и знать, что ты ненавидишь меня – этого я не пожелаю и врагу. Я несколько раз порывалась написать тебе, но каждый раз откладывала это, боясь, что ты так и не простил меня. А недавно, в Лондоне, на одном из приемов я услышала о тебе, услышала, что ты снова можешь ходить, и приехала…
– … чтобы проверить так ли это. И если я снова стал полноценным мужчиной, то попробовать сыграть на моей слабости и прибрать меня к рукам, – лорд встал, намереваясь проводить надоедливую гостью. – Розмари, не трать понапрасну мое время. Мне надо проверить кучу счетов управляющего.
– Я не помешаю тебе. Я буду тихонько сидеть здесь, у камина и смотреть, как ты работаешь, читать книгу.
– Книгу? – лорд оглушительно расхохотался. – Ты же никогда в жизни в руки их не брала.
– Ну хорошо, тогда я посижу просто так. Помнишь, ты мечтал – когда мы поженимся, мы так и будем сидеть в твоем кабинете: ты будешь разбирать счета, а я буду сидеть у камина… Помнишь, дорогой?
– Ты забыла одну деталь. Вокруг должны еще бегать наши дети. А ты их уже не сможешь родить. Твой возраст это не позволит. Да и последствия моего недуга, к сожалению, тоже.
– Если есть любовь, то возможно все. Дорогой, позволь мне быть рядом с тобой, и я сотворю чудо, о котором ты мечтаешь.
С этими словами Розмари шагнула к лорду и поцеловала его. Разум требовал оттолкнуть ее, но тело, столько лет мечтавшее об этом, заглушило все доводы разума, и лорд погрузился в страсть поцелуя Розмари. Не помня себя, он обнял ее, прижал к груди… Именно в этот момент в кабинет и заглянула Джулиана. Ни лорд, ни Розмари не заметили девушку, но запах ее фиалковых духов спустя несколько мгновений долетел до лорда и заставил очнуться от наваждения. Перед его внутренним взором появилась Джулиана, с ее нежной улыбкой и лучистым взглядом. Он оттолкнул от себя Розмари, с отвращением глядя на нее.
– Убирайся!
– Ты любишь меня!
– Я тебя ненавижу!
– Ты целовал меня! Ты отвечал на мой поцелуй! Я не ошибаюсь в этом!
– Это было наваждение.
– Но ты бы не поддался ему, если бы в тебе не осталась хоть капля чувств ко мне.
– Как раз это я и хотел проверить. Я убедился, что я больше не люблю тебя. Твои поцелуи вызывают у меня одно лишь отвращение. Сколько мужчин целовало тебя, прежде чем ты сюда пришла?
– Не оскорбляй меня! Иначе ты сильно пожалеешь об этом! – угрожающе прошипела Розмари.
– Это не оскорбление, а всего лишь констатация факта. Тебе всегда нравилось мужское внимание, ты была падка до него. Особенно если мужчина богат.
– Я люблю тебя! И если бы ты дал мне время, то ты убедился, что и ты до сих пор меня любишь!
– Я тебя презираю. Это даже не ненависть. Ты слишком ничтожна, чтобы тебя ненавидеть. Я тебя просто презираю, поэтому уходи. Не заставляй меня выставлять тебя из моего дома с громким позором.
– Ты еще пожалеешь об этом! Ни один мужчина, отвергающий меня, не остался безнаказанным. Ты жестоко оскорбил меня, и ты поплатишься за это!
– А как же твоя любовь? – усмехнулся лорд, которого ни капли не тронули угрозы Розмари.
– Ни одна любовь, даже самая пылкая и страстная, не может простить того, что ты мне сейчас наговорил. И ты пожалеешь об этом!
С этими словами Розмари резко развернулась и вышла из кабинета. В тот день лорд больше не сел за проверку счетов. Снова и снова он перебирал в памяти весь разговор с Розмари, в особенности поцелуй. Лорд нисколько не покривил душой перед Розмари, сказав, что ее поцелуй вызвал в нем отвращение. Время сделало свое дело, и лорд больше не любил ее. Он почувствовал удивительную свободу, словно он сбросил со своих плеч какой-то груз. Лорд понял, что все эти пятнадцать лет он втайне боялся, что Розмари вернется, а у него не хватит духа устоять перед ней. Сегодня он понял, что образ Розмари окончательно исчез из его души и к любви к Джулиане не примешивается ничего. А значит, он сможет жениться на ней, не боясь больше призраков из прошлого.
