Эмили Ли
Нити судьбы. Дорога жизни 2
Глава 1
Тэруми и Фенрис одновременно выскочили вперёд, заслоняя собой Лайю. Но Лайя не заметила их порыва защитить её, перед ней было лишь препятствие, которое она успешно обогнула. Несмелый шаг навстречу бегущему к ней мужчине и имя, что сорвалось выдохом:
– Свэн…
Альбом выпал из рук…
Ещё шаг. И ещё один… Глазам стало больно. Она всматривалась в лицо, которое и не мечтала снова увидеть. И словно не было тех долгих лет вдали от него, и словно ей опять семнадцать, а в груди так взволнованно стучит влюбленное сердце.
– Оливия!
Она сорвалась на бег, расталкивая прохожих. В неё с размаху влетел мужчина, сгребая в объятия и крепко прижимая к себе.
– Моя принцесса, – шептал он, отрывая её от земли и кружа, – даже не верится! – Он отстранился от неё, любуясь. – Ты стала ещё красивее.
За годы его образ почти стерся из её памяти, так ей казалось, пока она снова не увидела его. Те же непослушные светлые волосы, те же голубые глаза, которые смотрят на неё с нежностью и любовью, те же губы. Вот только появились морщинки на лбу, выдавая новую привычку хмуриться, плечи стали гораздо шире и голос грубее. Её Свэн вырос и превратился в мужчину.
– Ты почти не изменился…
Лайя всё ещё не могла поверить в то, что это не мираж. Её рука легла на щеку мужчины. Тепло его кожи вызвало у неё головокружительный прилив счастья. Настоящий. Стоит. Здесь.
Тэруми не заметила, как уронила свою сумку.
– Фенрис, – с тихим изумлением произнесла танэри, – не хочется тебя расстраивать, но, кажется, сердце нашей ведьмочки занято, и явно не тобой.
Фенрис смерил её холодным взглядом, наклонился, поднял сначала альбом Лайи, потом сумку Тэруми и с силой вложил в руки Чонсока.
– Она обнимается с представителем королевской армии? При всех? Будучи в розыске? – на всякий случай уточнил Чонсок у спутников, в уме прикидывая, чем им это всё грозит.
– Да, – холодно подтвердил Фенрис, поправляя свой капюшон, скрывая лицо.
Лайя подбежала к ним, оставляя офицера ждать её позади. Зеленые глаза ярко горели счастьем, а лицо от волнения раскраснелось.
– Я встретила знакомого, приду домой потом сама, – поспешно выпалила Лайя.
– Это безопас… – начала было Тэруми и осеклась, глядя, как девушка понеслась обратно, – но. Ладно, мальчики, чем займемся?
Фенрис снова поправил капюшон, ни на кого не смотря, развернулся и ушел. Тэруми перевела взгляд на Чонсока. В его глазах читалось осуждение и упрек. Невысказанное «это была твоя идея взять и её с собой в поход» повисло в воздухе.
– Давай не будем снова начинать! – разозлилась Тэруми и пошла дальше, не оборачиваясь, уверенная в том, что Чонсок последует за ней.
***
Поздно вечером Лайя устало брела в сторону дома. Свэн рвался её проводить, и ей пришлось приложить немало усилий, чтобы это предотвратить. В итоге они с ним сошлись на том, что она с самого утра придет к их беседке. От предвкушения встречи на душе снова зазвенели счастливые переливы любви и нежности. Лайя прижала к себе букет, а потом мечтательно закрыла глаза и втянула носом чудесный аромат цветов.
Какой же это был восхитительный день, полный светлых и теплых воспоминаний. Она не могла насмотреться на Свэна, и он тоже не сводил с неё глаз. Время от времени он нежно дотрагивался до её руки, до спины, касался волос, проверяя действительно ли она настоящая, не растает ли, как сладкий сон. Они бродили по знакомым улочкам, где раньше любили гулять, и много болтали… обо всем… Было так легко и радостно на душе. Она на один день перенеслась в прошлое, в свою беззаботную юность, наполненную его дружбой, поддержкой и любовью.
В гостиной её ждали все трое. Лайя малодушно надеялась быстро пройти мимо них к себе в комнату, но Тэруми её опередила и загородила путь к лестнице.
– О, наша принцесса явилась, – слово принцесса танэри иронично выделила, вспоминая, как ту назвал офицер. – Ты ничего не хочешь нам рассказать?
Лайя аж растерялась от такой наглости.
– А должна? – удивленно спросила она, обводя глазами спутников.
Чонсок испытывающе на неё смотрел, словно приговор выносил. Фенрис замораживал холодом в глазах и убивал безразличием каменной маски, которая была сейчас его лицом.
– Ну как бы… да, – снова сказала за всех Тэруми. – Ты пойми наше беспокойство, мы как бы это… вне закона, на минуточку. Все! – слово «все» она снова иронично выделила.
– Я была осторожна, – ответила Лайя.
– Он знает, кто ты? – подал голос Фенрис.
Лайя не хотела об этом говорить. Это было только её и Свэна. И сейчас эти трое вынуждали её возвращаться в реальность, в которой её ничего не ждет! Холодная ненависть к ним полыхнула в груди, разрушая эйфорию от восхитительного дня.
– Нет. Он знает меня как Оливию, простого человека, сироту, которую когда-то приютила его матушка. Мы вместе росли, когда были детьми. Я не рассказывала ему о себе раньше, и уж точно не собираюсь ему рассказывать это сейчас. С кем в городе, зачем и где живу я не говорила. Если допрос окончен, то я пойду.
Не дожидаясь чьего-то согласия, Лайя обогнула Тэруми и ушла в комнату.
Сон был рваным. Счастливые моменты со Свэном сменялись урывками воспоминаний, что были после. И наоборот. Но едва Лайя открыла глаза, то радостно улыбнулась. Скоро она снова увидит его! Сердце от предвкушения часто стучало, разгоняя кровь и окрашивая волнением щеки.
Лайя осмотрела свои платья и выбрала наиболее легкое и воздушное из всех, нежного фиалкового цвета, которое она ещё ни разу не надевала. Свэн раньше очень любил этот цвет на ней. Волосы собрала, повязав ленточкой в тон платью. Надела украшения, которые купил ей Чонсок перед балом. Покрутилась и счастливо заулыбалась, довольная своим видом. Распахнула дверь и поспешила вниз, перепрыгивая через ступени.
– Куда-то собралась? – поинтересовался Фенрис, вальяжно расположившийся в гостиной.
– Да, мы договорились со Свэном погулять.
Фенрис легко поднялся, достал из-за пояса кинжал и направился к ней. Подошел вплотную и замер, упираясь острием ножа ей в бок. Лайя почувствовала, как её укололо, но не отстранилась, смело встретила взгляд синих глаз, в которых застыл лед, опасно поблескивая предупреждением. Внутреннее чутье кричало ей бежать, но она так и не тронулась с места, чувствуя, как снова рождается волнение, но совсем другого рода…
– Возьми с собой, – холодно сказал ей Фенрис, разворачивая оружие и вкладывая рукоять в руку. Свою руку не смог сразу убрать, продляя прикосновение.
Шагнули в разные стороны друг от друга одновременно. Лайя крепче перехватила чужое оружие, его оружие, и поспешила захлопнуть за собой дверь. Она шла к намеченному месту, а перед глазами стоял образ Фенриса и его холодные глаза. Где-то внутри поселилась уверенность, что за тем льдом скрывалась горечь. А вместе с уверенностью родилось чувство – она предает. Его. Фенриса… Собственные глупые мысли пыталась вытеснить напоминанием, что они чужие друг другу люди. Не помогало.
Лайя не заметила, как подошел Свэн. Он закрыл ей глаза руками:
– Угадай кто?
Он часто так делал раньше. Давно забытое чувство любви и беззаботности затопило разум, вытесняя другие мысли. Она обернулась и обняла его.
– Ты пришла! – Свэн с трепетом прижал её к себе.
– Конечно, я же обещала!
– Есть хочешь?
– Да.
Он взял её за руку и увлек за собой. Они не захотели есть в таверне. Набрали еды у торговцев и устроились на траве в парке. Свэн много шутил и смеялся, старался рассмешить её. Лайя была так счастлива, улыбка не сходила с лица. Она знала, что разговора «о них» не избежать, но хотела как можно дальше отложить его, и просто наслаждалась каждым мигом рядом с ним.
– Я всегда знал, где тебя найти, – вспомнил Свэн с теплой улыбкой. – Ты часто пряталась от работы в библиотеке и читала всё, что находила про эльфов.
– Да, а ты приносил мне всё новые и новые книги. Я всё хотела спросить, но стеснялась. Где ты их доставал?
– Я их воровал у знакомых матушки каждый раз, когда мы посещали очередной бал. Помнишь, ты ещё обижалась, что я иногда оставлял тебя на какое-то время одну. Так вот, теперь ты знаешь правду.
– Ты шутишь? – засмеялась Лайя.
– Нет, серьезно. А ты знаешь, что одно время я даже мечтал стать эльфом, чтобы понравиться тебе?
– Зачем? Ты и так нравился мне, да и эльф с тебя всё равно не получился бы, ты слишком рослый и крупный.
– Хорошо, что я раньше этого не слышал, – посмеиваясь, укорил её Свэн, скользя нежным взглядом по лицу, – ты бы разбила мои детские мечты.
– Я научилась хорошо стрелять из лука, – перевела тему девушка, чувствуя, что разговор подходит к опасной черте.
– Не может быть?! Вот бы обрадовался мастер Чхве, если бы узнал. Но его уже лет пять как не стало, – грустно добавил Свэн.
– А Мисси, наша экономка?
– О-о-о, что с ней станется, всё ещё командует матушкой… а помнишь…
Она улыбалась, слушая его, гуляя по лабиринтам собственной памяти. Лайя и Свэн не заметили, как село солнце и стало темно. Медленно прогуливаясь по городу, они снова свернули в парк и не сговариваясь направились к своей беседке, где раньше часто встречались и целовались вечера напролет. Свэн взял её руку в свою, поднес к губам, целуя каждый пальчик.
– Оливия… Лив… Когда ты пропала, я думал, что умру от горя. Матушка ничего толком не говорила. Сказала только, что ты просто собрала вещи и решила уйти искать своих родителей. Я отказывался верить. Ты не могла так поступить со мной. С нами! Я обращался к комиссару, но матушка сразу же закрывала дело, монетами и связями перекупая. И тогда я ушел из академии. Стал искать тебя сам, но ты словно исчезла. Потом, когда я сдался… Я много думал о том, что могло произойти, и пришел только к одному разумному объяснению: матушка вынудила тебя, она сделала что-то, что заставило тебя уйти.
Лайя помнила этот день, словно он был вчера. Свэн снова ночью сбежал из академии и пришел к ней. Обнявшись, они лежали на кровати и клялись друг другу в любви, мечтали никогда не расставаться и строили планы на будущую жизнь.
– Оливия, ты станешь моей женой? – спросил он между нежными поцелуями.
Она кивнула, соглашаясь. Безграничная любовь к нему и сладость его поцелуев сводили её с ума и наполняли счастьем.
– Я хочу, чтобы ты всегда была со мной. Я хочу, чтобы ты была моей…
Он поцеловал её шею и замер. Она не оттолкнула.
Неловкость и стеснение юности… Радость познания и бесконечная любовь…
Они подарили друг другу свою первую ночь.
Он ушел незадолго до рассвета. Они долго целовались на прощание, не в силах расстаться даже на короткое время. Он ещё не ушел, а она уже скучала.
Немного позже в комнату вошла матушка, закрыла за собой дверь и повернулась к названной дочери.
– Уходи из дома, тебе здесь больше нечего делать, – сказала женщина.
– Но матушка Элеонора, что случилось? Я в чём-то провинилась?
– Ты ещё спрашиваешь?! Ты думаешь, я не замечаю, что происходит у вас со Свэном? Думала, что я не знаю, к кому он по ночам сбегает из академии?
– Мы любим друг друга и хотим быть вместе, – выпалила она, с надеждой смотря на матушку.
– Это неважно. Ты должна оставить его и уйти!
– Но матушка… – Слёзы полились из глаз. Она упала на колени, сложила в мольбе руки, а затем подползла и, рыдая, схватила её за подол юбки. – Не поступайте так с нами, не поступайте так со мной… Я жить без него не смогу…
Женщина отвернулась от неё, говорила, смотря на свои сжатые от напряжения кулаки:
– Ты хоть понимаешь, что можешь разрушить его карьеру? Да что там карьеру, его жизнь? Если все узнают, что ты дочь ведьмы, тебя казнят и его тоже! За связь с тобой! Ведь он тебя не бросит! Когда я брала тебя к себе десять лет назад, то обещала твоей матери позаботиться о тебе. И вот ты уже достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе сама. Я вернула свой долг. Теперь уходи.
– Я не могу… не могу, – рыдала она, не веря, что это конец.
– Тебе придется, – голос женщины дрогнул, сдерживая слёзы, но она всё же продолжила: – Если ты не уйдешь, я сама расскажу Инквизиции, кто ты.
Элеонора отцепила руки девушки от своего платья, подошла к кровати и положила туда кошелёк с монетами.
– Можешь взять из дома всё, что понадобится тебе в пути. Я вернусь через пару часов, надеюсь, тебя уже здесь не будет. – Матушка Элеонора уже собралась выйти, как обернулась. – Если ты вправду любишь Свэна, то ничего ему не скажешь, а просто исчезнешь, как будто тебя никогда и не было.
Лайя вернулась из своих воспоминаний и поняла, что Свэн всё ещё ждет её объяснений. Свэн… Красивый и уже совсем взрослый. Мужчина. Офицер королевской армии. Ему так идет эта форма. А ведь он когда-то мечтал об этом. Хорошо, что нашел в себе силы снова вернуться в академию и доучиться.
Сейчас Лайя понимала, почему тогда так поступила Элеонора.
– Это уже в прошлом, – тихо проговорила она.
– На самом деле неважно, почему ты ушла. Главное, что я тебя нашел, только это имеет значение. Мои чувства к тебе всё те же. Я ни на минуту не забывал тебя. Я так же сильно люблю тебя, Оливия, как и раньше.
Он поцеловал её руку, прижимая к сердцу.
Она молчала и любовалась им. Такой родной и незнакомый одновременно. Её сказка из прошлой жизни. Её прекрасный принц. Её долго и счастливо. Её вместе навсегда. Он сейчас так смотрит на неё, в его взгляде столько любви и надежды. Но он видит не её, а ту девчонку, смешную и взбалмошную, которую полюбил когда-то. Оливию.
– Свэн, – она вдохнула, собирая всё своё мужество и ненавидя себя за то, что собиралась сказать, – прости, я не могу ответить на твои чувства. Они уже давно в прошлом. Я была рада тебя видеть, но не более того… Я скоро покину город навсегда. Мы больше не встретимся. Если ты, правда, испытываешь ко мне чувства, то не останавливай меня и не ищи. – Она с нежностью прижала свои губы к его, на мгновение закрывая глаза и представляя себя другой, Оливией. Поцелуй не был сладок, горечь прощания отравляла вырванное у судьбы прикосновение. Лайя отстранилась. – Я надеюсь, ты будешь счастлив. Прощай.
Лайя шла домой, не останавливаясь и не оглядываясь. Призраки прошлого и собственные чувства преследовали её, и она надеялась, что если быстро-быстро идти, то получится скрыться. Спрятаться…
Она заскочила в дом и плотно закрыла за собой дверь, прислонилась к ней спиной и прикрыла глаза. Вот и всё, ещё одна страница из прошлого вырвана из её сердца навсегда. Невыносимая боль разрывала душу на части. Слёзы против воли потекли по щекам. Почувствовав чужое присутствие, Лайя быстро смахнула влагу с лица и поднялась. Глаза, уже привыкшие к полумраку, нашли фигуру Фенриса, что сидел на лестнице, прислонившись головой к стене, и безучастно смотрел куда-то вперёд. Тэруми сидела на полу в гостиной и бросала сочувствующие взгляды на Лайю. Чонсок стоял сверху у перил и смотрел на неё строго, изучающе. Они снова все ждали её возвращения.
– Больше не увидитесь? – прямо спросил воин. Лайя молча кивнула. – Правильно, – одобрил он без тени каких-либо эмоций, потом посмотрел вниз, подзывая: – Тэ…
Это словно послужило сигналом остальным. Фенрис поднялся и ушел к себе. Тэруми тоже направилась к лестнице. Возле Лайи задержалась.
– Ты как? – тихо спросила Тэруми.
– Нормально, – отозвалась Лайя. Голос был мертвым. – Так было правильно. Правильно… – повторила она слова Чонсока, пытаясь в них поверить.
Лайя дождалась, пока все разойдутся по комнатам, и только тогда поднялась к себе. Зажгла свет. Устало опустилась на кровать и долго смотрела в никуда. Где-то сквозь пелену опустошения почувствовала, как затекли её ноги. Она скинула красивые дорогие сапожки. Взгляд зацепился за полоску рун на коже, и следом пришла мысль… Даже если бы матушка Элеонора не прогнала бы её тогда, даже если бы решила ничего не говорить, правда всё равно вышла бы наружу, как эти руны. Просто на четыре года позже. В двадцать один.
– Правильно…
Лайя подошла к зеркалу и стала себя рассматривать. Платье на ней казалось сейчас глупым и неуместным, словно она одна пришла в маскарадном костюме на бал, где остальные были одеты официально, и куда её никто не приглашал. И эти ленты в волосах. Украшения…
Рука потянулась к шее. Пальцы сомкнулись на ожерелье и резко рванули его вниз. Следом вниз полетели ленты. Их не сразу получилось достать, но Лайя с силой дергала ленты до тех, пор пока те не оказались у неё в руке. После этого возиться с застежкой платья уже не могла. Красивая ткань наряда жгла кожу несбывшимися мечтами, оставляя ожоги на душе. Лайя схватила кинжал Фенриса, оттянула ткань и стала разрезать её, кромсая.
Когда последний лоскут платья упал на пол, Лайя одним движением смахнула стоящие на тумбочке баночки с кремами, тушь, помаду…
– Кого я обманываю? – хрипло прошептала она. – Это всё не моё. Это всё не для меня…
Лайя распахнула шкаф, и её платья полетели на пол. Она долго топтала их, закусив до боли свою руку, чтобы не закричать. А когда силы закончились, легла на пол поверх красивых нарядов, свернулась, подтянув ноги к груди, и обняла себя за плечи. Её любовь, которую уже не вернуть, стекала по щекам слезами отчаяния… А когда сил не осталось и на это, Лайя закрыла глаза и провалилась в спасительный сон.
Глава 2
Сотворенный хаос смотрел с утра немым укором, напоминая о произошедшем, снова вороша чувства. Она стянула с кровати одеяло, быстро собрала в него разбросанные вещи, плотно завязала и затолкала под кровать. Ванна с теплой водой помогла очистить мысли и окончательно вернула в реальность.
Лайя надела рубашку, которую купила недавно, плотные облегающие штаны и удобные высокие сапоги, подвязала свой новый пояс с черными кинжалами, заплела тугую косу. С зеркала на неё снова смотрела привычная она. Даже глаза привычные: не сияют от любви и счастья.
– Здравствуй, действительность.
Лайя спустилась вниз. Тэруми уже готовила завтрак. Чонсок и Фенрис что-то читали. Все молчали. Её встретили мимолетными взглядами и сразу же вернулись к своим занятиям. Общая неловкость висела в воздухе, Лайя не стала её развеивать: просто не было душевных сил. Чтобы не тратить время зря, она принялась сортировать снадобья, прикидывая, кто что понесет.
– Фенрис, может, для путешествия возьмем лошадей? Хотя бы для части пути? Всё ж не пешком, – предложила она.
Мужчины и Тэруми обернулись, радуясь хоть какому-то вопросу, что развеял тяжелую тишину, как увидели след на руке Лайи, который она вчера случайно оставила сама себе, зубами сжимая руку, чтобы не закричать. Заметив их взгляды, девушка поспешила вернуть задравшийся рукав на место, скрывая укус.
– Я думал об этом, – спустя паузу всё-таки ответил Фенрис. – С Трекании до Кардо вполне можно поехать и верхом. Дороги там спокойные, да и лес не столь густой. А вот дальше дороги уже усиленно патрулируются и точно только через лес, в обход.
– Значит, решено. В Трекании возьмем лошадей. Когда будем выходить?
Тэруми удивленно взглянула на неё, не ожидая такого вопроса: помнила, что Лайя не горела желанием покидать Налию, – а потом поспешила отвести взгляд, вспоминая и вчерашнее.
– Я так понимаю, у тебя всё готово, поэтому можем послезавтра с рассветом, – ответил Фенрис.
– Хорошо.
Они ели в молчании.
Лайя размышляла, чем можно занять себя на два дня. В город она больше не рискнет выходить: была вероятность наткнуться на Свэна. Увидеть его ещё раз было бы слишком сложно для её душевного равновесия, да и опасно, он вполне мог начать её искать. Оставалось только учить заклинания. Что она и сделала, вернувшись к себе в комнату.
Воспоминание о днях, проведенных со Свэном, раз за разом отвлекали её внимание, но Лайя упорно продолжала учить текст заклинаний. Час за часом.
Вдруг с тоской вспомнилось, что в последние дни фестиваля на главной площади города всегда устраиваются танцы для всех желающих. Там не будет пригласительных и строгого этикета, как на мероприятии, которое посетили она и Чонсок. Там будет простой народ, пьяные потасовки, выпивка и сумасшедшие пляски всю ночь до утра. Они со Свэном пару раз убегали туда… Теперешним умом она понимала, какой опасности они подвергались, но тогда это было безумно весело.
Лайя грустно выдохнула и сдалась. Пытаться что-то выучить в таком состоянии – изначально проигрышный вариант. Она ещё раз отсортировала вещи, которые возьмет с собой и которые нужно сжечь, чтобы не оставлять улик. На глаза попался кинжал Фенриса. Она так и не вернула ему оружие. И хоть за окном уже опустилась ночь, Лайя была уверена, что эльф не спит. А тут и предлог подходящий, чтобы его увидеть…
На её тихий стук он открыл сразу и окинул внимательным взглядом, ища причину визита. Лайя протянула кинжал. Фенрис молча кивнул и пристроил у себя на поясе. И только в этот момент девушка поняла, что эльф собрался куда-то уходить.
– Ты куда? – беспардонно спросила она.
– По делам.
– Я хочу увидеть ночной город, его обратную сторону, – быстро выпалила она внезапно посетившую мысль. Ей необходимо заменить собственные воспоминания об этом городе. Фенрис явно ждал продолжения, не понимая при чем тут он. – Покажи мне другую Налию.
Она замерла, ожидая его вердикта и решая для себя, что пойдет в любом случае, даже если он откажет. Но Фенрис неожиданно улыбнулся и сказал:
– Хорошо. Жду тебя внизу.
Лайя забежала за своим новым плащом, повязала платок на шею, который в случае необходимости можно будет поднять и спрятать нижнюю часть лица, закрепила кинжалы на поясе и спустилась.
– Куда-то собрались? – спросила Тэруми, скучающая возле читающего Чонсока.
– Погулять, – ответила Лайя.
– О как, а мне можно с вами?
Одновременное «нет», сказанное эльфом и девушкой, рассмешило Тэруми, она примирительно подняла руки, сдаваясь.
– Что именно хочешь посмотреть? – спросил уже на улице Фенрис.
– Всё!
Он немного постоял, обдумывая, а потом уверенно пошёл, придерживаясь тени домов. Лайя поспешила следом. Когда они вступили на территорию черного рынка, спрятанного глубоко в недрах заброшенной литейки, Лайя поправила капюшон плаща и натянула на лицо платок. При виде контингента, который попадался на пути, её рука не отпускала пояс, готовясь в случае необходимости сразу выхватить оружие. Таящаяся за каждым поворотом опасность, вонь и грязь, необычность строений и интерес от такого, невиданного ей ранее места, смешались воедино, заставляя Лайю идти с широко открытыми глазами.
Торговцы на удивление не особо чем-то отличались от тех, кто вел торговлю наверху, на главной площади. Вот только их товар, разложенный прямо на земле, приводил Лайю в восторг. Она надолго зависла возле человека, торгующего ядами. Многие отвары были ей знакомы, но некоторые удивляли. Попытки расспросить про состав ни к чему не привели: продавец не был изготовителем. Лайя приобрела несколько, надеясь дома разгадать ингредиенты. У торговца оружием она купила метательные ножи. Много. Отходя подальше от оружейника, она шепотом спросила у Фенриса:
– Он не похож на человека, который сам изготавливает оружие, откуда оно у него?
– Скорее всего, разбойники снабжают, собирают с трупов и продают ему.
Девушка задумчиво повертела перевязь с приобретенными ножами, гадая, кому такие могли принадлежать раньше, но потом безразлично хмыкнула и убрала в сумку.
Здесь были и редкие книги. Стоили они очень дорого, и Лайя корила себя за то, что спустила много монет на бесполезные платья. Увидев ещё один гримуар, старый и потрепанный, весь в пометках, она не смогла скрыть дрожь в пальцах. Торговец заметил её волнение и заломил огромную цену. Фенрис долго торговался, а потом, не договорившись, взял Лайю и повел её в сторону, делая вид, что уходит.
– Мне нужна эта книга, – прошептала она ему.
– Знаю, доверься мне, – ответил эльф, и Лайя послушно пошла следом.
– Ладно, черт с вами, забирайте, – услышали они.
Эльф даже не улыбнулся, заплатил столько, сколько и планировал, с равнодушным видом забрал книгу и передал её девушке. Обойдя всё по кругу и уже следуя на выход, Лайя остановилась у места барахольщика. Совсем юный мальчишка продавал разные безделушки, большинство из них не представляли особого интереса. То, ради чего она остановилась, лежало с краю, наполовину присыпанное землей. Девушка наклонилась и подняла небольшой, круглый камень, весь исчерченный полосками. В камне сверху было проделано отверстие и вставлена веревочка, предполагающая ношение на шее. Этот камень был очень похож на тот, что висел на шее у Тэруми, вот только руны были немного другие.
На территории рынка Лайя молчала, чтобы не привлекать внимание своим голосом, Фенрис всегда говорил за неё, но тут она забыла об этом правиле.
– Сколько хочешь за него? – спросила девушка.
– Сколько не жалко, – ответил мальчишка.
Лайя протянула монету и положила приобретение к остальным вещам. Они вышли из литейки, и девушка с наслаждением втянула носом свежий воздух. Оставался всего один поворот до выхода из трущоб, как им перегородили дорогу вооруженные люди. Их злобные оскалы и оружие не оставляли сомнения в намерениях.
– Что будем делать? – тихо спросила она у Фенриса, отступая поближе к нему, готовясь к сражению.
– Бежать, – сказал он и метнулся в сторону.
Лайя среагировала мгновенно и понеслась следом. От бега капюшон слетел с головы эльфа, и его серебристая макушка маяком замелькала для неё впереди. Они петляли по улицам, сзади доносился топот погони. Пару раз приходилось резко менять траекторию: натыкались на тупики. Пробегая мимо высокого забора, Фенрис подпрыгнул, касаясь его ступнями, сделал несколько быстрых шагов, перемещаясь практически параллельно земле, а потом оттолкнулся и ловко запрыгнул на крышу близлежащего дома. Его прыжок, который походил скорее на полет, Лайя повторить не смогла, как и всё, что этому способствовало. Девушка тихо позвала его, привлекая к себе внимание. Фенрису пришлось спуститься и помочь ей залезть. Уже наверху эльф распластался на крыше и увлек за собой Лайю, рукой зажимая ей рот, призывая молчать. Топот преследователей был совсем рядом.
– Они не должны были далеко уйти, рассредоточиться и найти, – услышала она голос преследователей.
Лайя потянулась за кинжалом, но эльф взглядом остановил её. Они лежали и прислушивались, забывая лишний раз делать вздох. Не то чтобы они не смогли одолеть обычных разбойников, но лишний раз рисковать и привлекать внимание стражи к разборкам – нежелательно.
Когда в переулке стало тихо, Фенрис аккуратно, стараясь не производить лишнего шума, убрал руку с её рта и чуть повернул голову, всматриваясь в тени внизу, пытаясь определить ушли все-таки преследователи или затаились. Его лицо было сосредоточенным, а глаза большими и внимательными. Полумрак расширил зрачок, частично скрывая синюю радужку, от этого глаза казались темными и такими необычными. Лайя забыла об опасности и открыто любовалась им, а внутри рождалось восхищение, тесно переплетаясь с физическим влечением, которое она часто испытывала от его близости.
– Ушли, – прошептал он, не замечая её взгляда. – Идем.
Фенрис тихо поднялся, спрыгнул вниз и выставил руки, показывая, что поможет. И хоть было высоко, Лайя не раздумывая последовала вниз. Поймал. Его руки соскочили с её талии вверх, слегка задевая грудь, и остались там дольше, чем положено. Ей нужно было сделать замечание. Но она промолчала. Ему нужно было извиниться. Но он тоже промолчал.
Они быстро шли, петляя по узким дворам, пока не оказались на достаточно шумной небольшой площади. Лайя знала, что такие районы есть в каждом городе, но именно в Налии – не была. На улице было много таверн, музыкальных салонов и других увеселительных заведений. Проходя мимо салона «Мадам Чи», так гласила вывеска, Лайя имела неосторожность задержать свой взгляд на почти голой девице с пышными формами, зазывающей посетителей. Любопытство Лайи, скрытой плащом, та восприняла по-своему, схватив её за руку, притягивая к себе. От неожиданности Лайя поддалась.
– Сладкий, зачем смотреть, когда можно потрогать и не только, – томно прошептала девица, заглядывая под капюшон. – Оу, а ты – малышка! Для тебя тоже найдется услада.
Фенрис потянул Лайю за собой, забирая из цепких объятий девицы.
– Это бордель, – пояснил он Лайе.
– Знаю, – буркнула она.
Эльф резко остановился от посетившей его догадки:
– Ты хотела зайти?
– Я… ты в своем уме? – возмутилась девушка, когда до неё дошел смысл сказанного. – Конечно, нет!
Фенрис усмехнулся, забавляясь её смущением. Прошлую ошибку Лайя учла и уже аккуратнее рассматривала людей и здания, не привлекая ничьего внимания. Когда улицы стали узнаваемы, она поняла, что они выходят к более привычным для неё кварталам, благополучным. Вот только Фенрис повел её не в сторону дома.
– Куда мы идем? – спросила она.
– Увидишь, – просто ответил он.
Самое высокое здание города, которое было видно из любой точки Налии, знал каждый житель. Конечно, знала о нем и Лайя, вот только внутри ни разу бывать не приходилось. Возле него и остановился Фенрис.
– Фенрис, что мы здесь делаем? – шепотом спросила она, задирая голову вверх, смотря на астрономическую башню. – А если она охраняется? Нас могут поймать.
Эльф повернулся и приложил палец к губам, призывая молчать. Он остановился у массивной двери, наклонился над замком, сжал его в руке. Замок покрылся сначала изморозью, а потом стал белым. Повеяло прохладой. Фенрис нажал сильнее, и замо́к под его пальцами осыпался ледяной крошкой прямо на землю. Он толкнул уже незапертую дверь и зашел внутрь, а Лайя стояла и смотрела на то, что осталось от замка́.
– Ты идешь? – Эльф выглянул из открытого проема, нетерпеливо протягивая ей руку.
Стараясь не думать, какая это дикость подвергать себя опасности просто так, Лайя взяла его за руку. Фенрис довольно улыбнулся и кивнул, благодаря за доверие, а потом увлек за собой. Внутри они ушли сразу вбок и наверх по винтовой лестнице. Выход на крышу не был закрыт, и эльф галантно открыл перед Лайей дверь, пропуская вперёд. Она подняла голову к небу. Тысячи звезд смотрели на неё, ярко сияя… И луна… она была совсем рядом. Казалось, протянешь руку и коснешься. Дыхание перехватило от такой красоты.
– Фенрис, это… – в горле запершило от переполнявших чувств, – это волшебно!
Он улыбнулся, смотря в её распахнутые сияющие глаза и ловя там отражение звезд.
Ветер наверху был сильный и порядком трепал волосы, развевал плащ. Фенрис подошел сзади к Лайе и обнял, притягивая к себе и пряча от стихии. Девушка прислонилась к нему, откидывая голову ему на грудь. Кольцо его рук согревало. Она положила свои руки поверх его, жалея только о том, что они оба были в перчатках и что она не может прикоснуться к его коже.
Лайя смотрела на великолепие вселенной, слушала стук его сердца и мечтала, чтобы время остановилось, замораживая это мгновение навечно.
