Эльза Кексель
Мстительница
– Внутри меня и так давно все мертво, – отрешенно произнесла Тереза. – Так зачем мне душа?
– Хорошо, – вздохнула ведьма. – Тогда у тебя есть только один путь – к Черной горе. Ступай, коли ко всему готова!
После этого разговора мстительница отправилась к той самой колдунье, и чем дальше она шла, тем сильнее росла ее решимость и тем ярче сверкали злобой глаза. «Месть!» – снова пульсировало в девичьих висках.
Хозяйка усадьбы у подножия Черной горы без лишних слов сразу все поняла, что хочет от нее незваная гостья.
– Денег у меня нет. Отплачу работой, – сразу пояснила та.
И колдунья взяла ее в оборот. Еще бы, добыча сама в руки пришла! Теперь из этой девицы веревки вить можно!
В городе никто и не заметил, что Тереза куда-то исчезла. А она тем временем быстро всему научилась и сама стала ведьмой. И, благодаря решимости отомстить, обрела великую мощь.
И вот оно, первое, собственноручно сваренное зелье!
С бутылкой в руках Тереза ловко и бесшумно, чисто кошка, проникла в дом Веты, и, никем не замеченная, пробралась на кухню. Там она, даже не дрогнув, вылила свое зелье в котел с варившимся супом. При этом девичье лицо болезненно исказилось от злой коварной усмешки.
После обильно приправленного ядом обеда все семейство отравилось, включая слуг. Но все, кто отведал того ведьмовского супа, погибли далеко не сразу. Они долго умирали, корчась в диких муках. Их страшно рвало, буквально выворачивало наизнанку.
Отравленные – и взрослые, и дети – обессилено валялись прямо во дворе в скрюченных позах с лицами, искаженными от жестокой боли. Несчастных рвало долго и мучительно. И лежали они посреди своих же кишок, которые вылетели наружу вместе с желто-зеленой рвотой. И верные слуги ни чем не могли помочь своим хозяевам, ведь с ними творилось то же самое.
Весть о трагедии быстро распространилась по городу. Люди всполошились: «Уж не мор ли какой приключился?» И лишь дядя Терезы сразу все понял. Он сразу как-то весь съёжился и грустно погладил по голове воспитанницу-сиротку, что испуганно прижалась к нему.
– Это твоих рук дело? – коротко спросил дядя, когда торжествующая Тереза появилась на пороге дома.
– О чем это ты? А-а-а, об этих? Знатно они все отправились в ад! – хмыкнула мстительница, холодно сверкнув глазами. И, полная злобы, удовлетворенно прошептала:
– Такой финал мне по душе!
И тут Гор с ужасом осознал, что его девочку окончательно обуял демон, прибрал к рукам ее невинную душу. И дядя лишь прошептал побелевшими губами:
– Но слуги-то в чем провинились? Совсем безвинные люди… И детишки…
– Вета тоже не хотела его убивать. Моего Ивона. Но так получилось, – хищно улыбнулась Тереза, медленно произнося каждое слово. – И он умер… Вот и я тоже не хотела убивать слуг и детей. Но так получилось. И они умерли… Главное, эта паршивка теперь в аду! Вета!
– А вот ее-то как раз дома и не было! И пострадали совсем безвинные люди! – с горечью воскликнул Гор.
– Как?! – изумилась мстительница. – Неужели ей удалось увернуться от моей кары?!
В этот миг девичье лицо перекосило от ужасной злобы. Тереза стала сама не своя и пулей рванула к выходу.
– Ты куда? Девочка моя, опомнись! Что ты делаешь?! – охнул дядя. Но мстительница уже унеслась грозной фурией. Оказалось, что в тот роковой день Веты действительно не было дома. Девушка уезжала в соседний город, за покупками.
И Тереза снова явилась к колдунье. Та, ухмыльнувшись, спросила:
– Ну, что? Ты довольна результатом моего обучения?
– Нет.
– Однако…
– Главная девица, которую я хотела покарать, осталась жива!
– Ну, тут уж моей вины нет. Я тебя обучила готовить знатное зелье.
– Да, яд вышел на славу! – зло усмехнулась мстительница. Эти людишки корчились в страшных судорогах и отправлялись на тот свет в собственной вонючей блевотине. И их дети тоже! Да вот подлость в том, что той самой девки там не оказалось! Поэтому теперь я страстно хочу, чтобы эта дрянь испытала то же самое, что испытал мой жених. Я этого желаю!
Тереза нервно сглотнула, словно у нее сильно пересохло в горле. И от ненависти сжала руки так сильно, что пальцы хрустнули и побелели. Мстительница мысленно уже предвкушала свою расправу. И, судя по тому, как блестели в тот миг ее глаза, это ей доставляло невероятное удовольствие.
