Аргентинец – Эльвира Барякина

Великолепная книга. Тут есть все – и прекрасное знание истории, и великолепное владение языком, и волнующая, заставляющая сопереживать тема любви.Глазами главных героев показан целый срез эпохи. Клим Рогов – журналист-эмигрант, «полуиностранец», как он сам себя называет. Он нейтрально-доброжелателен ко всем до тех пор, пока страшная волна революции не накрывает его самого.Нина Купина – девушка, выбившаяся из грязи в князи, но которую не признает аристократическая родня. По духу она предпринимательница, и для нее все случившееся в России в 1917 году глубоко чуждо.Любовь Саблина-Другова – обычная женщина, живущая в несчастливом браке. Со множеством «тараканов» в голове и с отчаянной жаждой любви. У нее нет политических воззрений, все, о чем она мечатает – это о благополучии собственного семейства.Осип Другов – большевик, вышедший из деревни рабочий, готовый отдать жизнь за свободу и счастье трудового народа. Но при этом он понятия не имеет, как сделать так, чтобы всем жилось хорошо. И, порой, приходит к выводу, что для всеобщего счастья надо кое-кого расстрелять.Варфоломей Саблин – хирург, русский интеллигент, совестливый, страдающий, мечущийся. Но при этом умный и сильный душою человек.Матвей Фомин – промышленник и предприниматель. Богач, который потерял все имущество во время революции. Чрезвычайно колоритная фигура. Деятельный, циничный, волевой и безнадежно застрявший в 19-м веке.И это только основные персонажи. В романе рассказывается о многих интересных событиях времен Гражданской войны: об оппозиционной прессе, о наемниках в рядах Красной армии, о спекулянтах и пр. Одним словом, книга масштабная, добротная и вполне сравнимая с лучшими образцами исторического романа.

Начну с того, что книга разочаровала, хотя это и понятно благодаря оценке. Главная моя претензия к автору состоит в том, что я не сопереживала героям.

Что поделать – я люблю эпоху начала ХХ века, и потому была настроена на увлекательное чтение. Вероятно, я слишком завысила планку, ожидая.

С историко-культурной стороны не подкопаться, в тексте много фактов, присущих именно той эпохе. Да что там – текст целиком «оттуда» в плане содержания. План выражения – то есть язык – гладкий, выхолощенный, до такой степени, что скучно. Зато подобный стиль изложения отлично подходит, видимо, для описания массовых сцен. Вот что поистине выразительно, кинематографично и зрелищно в книге – это сцена паники на пристани в финале.

Если же возвращаться к героям, то сочувствие у меня вызвала только судьба Любочки. Она просто бесхитростно, по-животному хотела хорошо жить, не скрывая свое приспособленчество, не влезая в идеологические распри, а в итоге получила одиночество и презрение. Что до ее амурного коварства, кое само по себе не есть хорошо, то на фоне остальных событий и паскудства других героев оно вообще плохой оценке не подлежит как не стоящее даже капли внимания.

Еще я привыкла, что вынесенное в заглавие книги слово в ее содержании оказывается ключевым. Но тут «аргентинца» Клима ключевым персонажем можно назвать с натяжкой, ведь автор то и дело меняет точку зрения, наблюдая за жизнью то одного, то другого героя. Да, конечно, не приедь Клим в Россию, не было бы ряда описанных событий. Но революция-то все равно бы была, а с остальными героями случилось бы что-то другое – разницы не вижу.

Нина никакая. Как-то надоели эти женщины-функции в книгах. И потом, даже функцию можно превратить в выразительного персонажа – так, например, с женскими образами Прилепин поступает. И, как следствие, судьбой Нины и Клима я не прониклась. Конечно, было бы жалко, если б в финале с ними произошла трагедия прямо на глазах читателей. Но обидно было бы из-за потраченного времени: они и так на протяжении всей книги, как Колобки, уходили от гибели, поэтому ожидаемо было спасение, а не повторение судьбы сказочного героя.

Если кратко – не хватило выразительности.

Внезапно понравилось начало. Дальше третьей главы продвигаться было сложно, текст забуксовал, но ознакомительный отрывок на литресе пробежала с неожиданным для себя интересом. Много приятных глазу деталей, хоть и не очень лепится из них общая задумка книги.