Эллисон Майклс
Время любви
– Боюсь, мне не хватит даже на бретельку от этого платья.
– Бросьте. – Улыбнулась девушка и повела меня в сторону вешалок. – Никто не говорит о том, чтобы его покупать. Просто примерьте.
Девушка воспользовалась своей суперсилой на глаз определять размер покупательниц и отыскала нужный в ассортименте вешалок. Протянула мне и указала куда-то в сторону.
– Примерочные там.
Ради приличия я немного поколебалась. Секунды две, не больше. Как только нежная ткань коснулась моей кожи, здравый смысл тут же покинул меня. Я ведь просто примерю, так? Я не собираюсь покупать платье, которое стоит дороже месячной ренты за квартиру. Хотя это платье выглядит гораздо достойнее моей квартиры.
– Я только примерю. – Как будто оправдываясь, сообщила я продавщице, и скрылась за шторкой.
Я выскользнула из шорт и топика, как мыло выскальзывает из мокрых рук. В «Боттега Венета» даже примерочные старались угодить своим покупательницам. В зеркале во весь рост и при этом освещении моя фигура, к которой я относилась с глубокой нелюбовью, казалась стройнее. Я сбросила пару килограмм от переживаний, вдали от маминой стряпни. Хоть что-то хорошее случилось со мной за последние две недели.
Ценник снова ошпарил меня своей заоблачной цифрой, но я закрыла на него глаза и влезла в приятную материю. Как только платье обернуло мой силуэт, я застыла перед зеркалом, ослеплённая своим отражением. Неужели это правда я? Стильная, с намёком на шик. Никогда бы не подумала, что одежда может сотворить такое. Даже мои растрёпанные волосы теперь выглядели так, будто над ними два часа трудился профессиональный стилист.
Экономные гены Холлбруков тут же воспротивились желанию купить алое платье. Я не могла позволить себе такую покупку, ведь я по-прежнему была безработной, бесперспективной и бестолковой.
Но, чёрт, в нём я смотрелась на миллион. Пока совесть не взъелась на меня, я переоделась в свою одежду и проскользнула к кассе. Меня встретила всё та же консультант и сговорчески улыбнулась.
– Всё-таки решили его купить?
– Не смогла удержаться. – Я достала кошелёк и протянула девушке кредитку. Сердце сжалось от мысли, что на эти деньги я могла бы ещё месяц жить в своей убогой квартире, а это платье мне даже некуда надеть.
Продавщица будто заметила мою неуверенность, протянула крафтовый пакет с эмблемой «Боттега Венета» и заверила:
– Вы не пожалеете. Это платье любого мужчину сведёт с ума.
Хотелось бы верить. Ещё больше хотелось бы, чтобы мужчин сводила с ума именно я, а не какое-то там платье. Но такова реальность. Одежда красит нас, и это платье сотворил великий художник.
Что-то подсказало мне, что это был чётко-спланированный сценарий, и меня облопошили, как глупую девчонку. Конечно, продавщица знала, что я не устою перед платьем, потому и отправила в примерочную. И я повелась. Но сердце бешено колотилось от удовольствия, что я впервые в жизни позволила себе что-то шикарное, так что сожалеть не о чем.
Поблагодарив девушку за покупку, я мысленно попрощалась с 949 долларами и поспешила сбежать из «Сакса», чтобы не наделать ещё покупок. Со своим единственным пакетиком я смотрелась жалко на фоне расфуфыренных дамочек, которые буквально тащили на себе пять, а то и восемь пакетов из «Гуччи» или «Александра Маккуинна». Но это платье сделало меня хоть немного похожей на них.
Видела бы меня сейчас Руби, она бы выпала в осадок. Мне захотелось рассказать хоть кому-нибудь о своей безрассудной покупке, но мама отпадала. Ещё не хватало потратить следующие полчаса на выслушивание упрёков о расточительности. Хлоя сразу всё расскажет маме – она не умеет держать язык за зубами. Поэтому я набрала Руби по видеосвязи и расплылась в топлёной улыбке, когда увидела её лицо.
– Руби! Ты не поверишь, что только что произошло!
– Холли, у меня сейчас урок. Что-то срочное?
А я и забыла, что с начала лета во всю идёт подготовка к учебному году, и преданная своему учительскому делу Руби занята с дошкольниками. Но платье от «Боттега Венета» за 949 долларов было делом чрезвычайной важности.
– Так что стряслось? – Видно, Руби вышла в коридор и заговорила шёпотом.
Я покрутила фирменным пакетом перед экраном и с наслаждением увидела, как выпучиваются глаза Руби. Прямо, как у ящерицы.
– Не может быть! Это то, о чём я думаю?
– Если ты думаешь, что там лежит алое платье от «Боттега Венета» почти за тысячу баксов, то да.
– Господи, Боже мой! Ты с ума сошла?
Окончательно и бесповоротно.
– Ты ведь даже работу не нашла!
– Я работаю над этим. Ты просто не видела меня в этом платье, ты бы сразу всё поняла!
– Блин, я тебе так завидую! – Карие глаза Руби блеснули грустью. – Ты вовсю отдыхаешь в Сан-Франциско, а я ни на секунду не могу оставить этих детей. Ты только посмотри, только вышла из кабинета, они уже на ушах стоят.
Я пропустила мимо ушей заявление о том, что я здесь «вовсю отдыхаю», и сказала:
– Так приезжай ко мне! Будем спать на одной кровати, как в детстве. Я заведу тебя в «Сакс» и ты спустишь там всю свою учительскую зарплату.
– Звучит заманчиво, но в этом месяце я никак не смогу вырваться.
Даже пакет из «Боттега Венета» не смог её заманить. Я так надеялась, что подруга выберется ко мне хотя бы на выходные, но это был её второй год на новом поприще, и я просто не могла просить бросить всё на произвол судьбы и примчаться ко мне только потому, что я изнываю от одиночества.
– Прости, Холлс, но мне нужно бежать. Уверена, ты скоро найдёшь работу. А пока наделай мне там кучу фоток, чтобы я умерла от зависти.
– Идёт. Я люблю тебя, Рубс.
Но подруга уже отвлеклась, крича на какого-то ученика, и отключилась. Вокруг кружили группки жителей Сан-Франциско, но я вдруг почувствовала себя оторванной от мира и этой бурлящей жизни.
Остаток дня я потратила на осмотр достопримечательностей и заполонила память телефона красочными фотографиями Лобмард-стрит, парка и моста Голден-Гейт, группкой домов викторианской эпохи, которые носили забавное название «Разукрашенные леди». Они походили на домики эльфов из доброй сказки. Сразу же захотелось присесть на одной из веранд и понаблюдать за городом по ту сторону перил.
Но я даром времени не теряла. Архитектурные изыски и природные ландшафты были не единственными, на что я обращала внимание. Если на глаза попадались объявления о том, что требуются сотрудники, я заходила внутрь и предлагала свою ничтожную кандидатуру. Не сосчитать, сколько сомнительных и осторожных взглядов я встретила, но в итоге все мои усилия были тщетны. Никому не нужна продавщица цветов. Даже в цветочном магазине в Ной Вэлли лишь пожали плечами.
Венцом сегодняшних приключений я хотела сделать Твин Пикс, но на восторг больше не хватало сил. Я кое-как добралась до смотровой площадки, откуда Сан-Франциско был как на ладони. Закатное солнце бросало блики на водную гладь вдали и окрашивало дома в золотистый оттенок. Шедевральное зрелище, но не когда ты разбит и сломлен десятками отказов. Такое ощущение, что город решил прожевать меня и выплюнуть, даже не дав шанса.
Меня хватило лишь на парочку снимков для архива, после чего я окольными путями нашла остановку и поехала в квартиру, которую никогда не смогу назвать своим домом. Мама будет ликовать, когда я прогнусь под жестокую реальность и появлюсь на пороге Модесто всё с тем же чемоданом. И единственное, что будет мне напоминать о поездке в Сан-Франциско, это алое платье за 949 долларов.
***
– Простите, но вы нам не подходите.
Это дежавю какое-то!
Я снова сижу перед грозным нанимателем и слышу одну и ту же песню. В этот раз он прикопался к моему образованию, которого у меня нет. Я не пошла учиться в колледж, не уехала на другой конец света ради университетского диплома. Я собиралась всю жизнь посвятить семейному делу, и такие мелочи меня не волновали. До сих пор.
Мистер Очередной-Засранец пожал мне руку и проводил до двери, желая поскорее избавиться от никчёмного кандидата. Какое унижение. Он словно думал, что раз я закончила только старшую школу, я сама не в состоянии найти выход. В моём мире университетская корочка ничего не значила. В их мире она значила всё.
Сан-Франциско в восьмой раз дал мне пинка и отправил заниматься самобичеванием в потоки прохожих. Им было куда спешить, мне – нет. Ни работы, ни друзей, ни понятия, что делать дальше. Возвращаться домой с подбитым крылом равносильно поражению воина, который сбежал с поля боя. Я не была воином по натуре, и эту битву безнадёжно проигрывала.
Выбравшись из самого сердца района Сансент к Сансет Бульвар, я почувствовала свежесть на коже. Будто солнце на минутку отступило и позволило ветру прикоснуться к лицу. Там океан, осенило меня. Я две недели и четыре дня провела в городе, буквально плавающем в океанских широтах, но увидела лишь парочку достопримечательностей, так и не вдохнула аромат настоящего океана.
Я приободрилась. Ничего не проиграно, если у тебя появляется цель. И моей целью – хотя бы на сегодня – стало добраться до берега и своими глазами увидеть то, что приводит всех людей в восторг. Сверившись с Google Maps, я двинулась только вперёд, торопливо прошествовала по Сантьяго-стрит мимо пиццерии «Норт Бич» и кафешки «Эндитаун», почувствовав гремучую смесь ароматов свежесваренных зёрен и только что испечённого теста. Желудок запротестовал и приказал остановиться, вернуться за кусочком пиццы с поджаристой корочкой и ломтиками бекона, но сердце звало вперёд.
Автострада Аппер Грэйт стала моей последней преградой. Выйдя на пляж Оушен Бич, я увидела его. Океан во всей своей красе и величии. Пенящиеся волны врезались в берег, словно в киль корабля, бороздящего бескрайние просторы. Весь мир сузился до одной лишь панорамы, пейзажа, который уже не забыть, не выкинуть из сердца. Я стояла и смотрела на голубую воду, как заворожённая. Ветер ласкал мои ресницы и будто шептал секреты на ушко. Так вот за что его называют Тихим. Он сливается с твоим молчанием и успокаивает мысли тишиной.
Если бы я знала, что океан станет моим добрым другом, я бы познакомилась с ним раньше. Впервые за все эти дни поражений и разочарований, я почувствовала радость от того, что я здесь.
В отличие от других любителей пляжа, я не захватила с собой ни полотенце, ни зонтик от солнца. Так и развалилась на горячем песке в голубом сарафане и сандалиях. Незваная гостья на картине пейзажиста. Не знаю, сколько я так пролежала, но плеск волн убаюкал меня, ввёл в безмятежный транс, и я забыла обо всех собеседованиях. Может, просто не судьба найти приличную работу? Полчаса назад я даже не подозревала, чем займусь, но теперь сомнений не оставалось. Решение пришло само собой.
Я сделала несколько снимков океана для мамы и Хлои, после чего села на один из этих обворожительных трамвайчиков, идущих через весь город, и добралась до Портолы. Поправила волосы, в которых остались песчинки с пляжа, и вошла в кафе «Фэнси». Возле столиков хлопотала всё та же молоденькая официантка, а у стойки с булочками и десертами образовалась длинная очередь. Я заняла своё место в ней и попыталась уговорить сама себя, что я поступаю правильно. Всем нужны были слойки с джемом и шоколадные брауни, но мне было нужно совсем другое.
Подошла моя очередь делать заказ и, пересилив волнение, я наклонилась к парню с бейджиком «Майк» на форменной майке и сказала:
– Говорят, что у вас не хватает рук. А мне как раз нужна работа.
***
– Не переживай, мам, эта работа не хуже других. – Оправдывалась я перед матерью, которая разрывала мой телефон. Я как раз воевала с кофемашиной, которая никак не хотела выплёвывать латте, и придерживала трубку плечом. Не самое подходящее время, чтобы воевать ещё с кем-то.
– Но официантка, Холли? – В третий раз повторила мама так, будто я выносила помойные вёдра. – Я думала, ты найдёшь работу… поприличнее. За которую больше платят.
– Здесь никого не интересует мой предыдущий опыт работы с розами и герберами, так что выбирать не приходиться. – Я наконец-то сварила что-то наподобие латте, как учила меня Мэнди, та самая девчонка в переднике, что обслуживала меня в первый раз. Передала чашку нетерпеливому покупателю и одарила его самой широкой улыбкой, в которую были способны растянуться мои губы. – Вот, держите ваш латте.
Как только мужчина отошёл от стойки, за ним тут же показался следующий клиент.
– И как долго ты собираешься разносить кофе, пока не вернёшься домой?
– Два кофе флэт-уайт и чизкейк, пожалуйста, – одновременно с мамой заговорила женщина и протянула мне смятую купюру.
Я всегда считала себя богиней многозадачности, но сейчас едва ли справлялась с покупательницей и нелестной беседой по телефону. Отсчитав сдачу, я снова приготовилась принять бой с кофемашиной. И с мамой.
– Я уже десять раз говорила тебе, что не знаю, мам. Мне нужно проветриться, прочистить голову и отвлечься от Нила.
– И как варка кофе тебе в этом поможет?
Мама придерживалась идеологии, что время лечит. Но что, если кофе окажется лучшим лекарством? Пока я только начала его принимать, но, возможно, он имеет накопительный эффект.
– Мам, прости, но мне нужно работать. Ещё не хватало, чтобы меня уволили из-за болтовни по телефону.
– Ладно, милая, но надеюсь, что ты скоро всё же одумаешься.
И не мечтай, хотелось возразить мне, но я лишь попрощалась своим фирменным «я тебя люблю» и наконец-то полностью включилась в работу.
Третий день я стояла за стойкой «Фэнси» и варила – пусть не самый вкусный в Портоле – но весьма сносный кофе. Я пробовала и знаю, о чём говорю. На полочке рядом с «кофе-монстром» стояла дюжина жестянок с зёрнами арабики и робусты. Прежде чем мне позволили прикасаться к ним, пришлось пройти мини-экзамен, к которому я готовилась чуть ли ни как к выпускным тестам в Гарварде. Мои познания в кофе не заходили дальше различий капучино и латте, а теперь я могла с лёгкостью прочитать лекцию о сорте типика или о плодах либерики, которые созревают четырнадцать месяцев!
У нас тут были кофе из Эфиопии, Кении, Бразилии и даже копи-лувак, которое предпочитали любители экзотики. Я десять минут пыталась свыкнуться с мыслью, что этот сорт получают из экскрементов маленьких индонезийских зверьков – циветтов. Кому может понравиться кофе, который прошёл через всю пищеварительную систему какого-то животного? Но на вкус и цвет, как говорится.
Пришлось выучить назубок меню «Фэнси» и познать все правила общения с клиентами. С этим у меня проблем не было. Меня закалила школа «Холлбрук Фэмили», куда порой забредали не самые вежливые гости.
Когда тест на официантку был пройден, мне выдали бледно-розовую футболку с логотипом и белый передник. Униформа, которая поможет мне оплачивать счета и стать хоть немного самостоятельной.
Три дня я валилась с ног с девяти утра и до девяти вечера, но мне нравилось. Пока мои руки были заняты работой, голова не вспоминала о Ниле, о Модесто и брошенной семье. Было только здесь и сейчас. Шесть столиков на четыре персоны, стеклянная витрина со свежей выпечкой и не выветривающийся аромат кофе.
В «Фэнси» я нашла не только занятие, но и первых знакомых. С Майком, которого я подменяла, не особо разговоришься, а вот Мэнди, наоборот, болтала без умолку, хотя её могли уже битый час ожидать за столиком. У нас была приличная разница в возрасте, да и во взглядах на жизнь, если уж на то пошло, так что подружками нам явно не стать, но я была рада, что теперь могу рассказать маме хоть о ком-то из Сан-Франциско.
А ещё мне нравилось играть в игру, которую мы с Харви и Хлоей придумали, когда вместе работали в родительском магазине после школы. Что-то вроде Угадайки. Мы спасались от скуки и любили рисовать жизнь нашим клиентам, продумывая всё до мелочей: где они работают, чем живут, кому покупают букеты. И если в «Холлбрук Фэмили» зачастую было не разгуляться, потому что половина наших покупателей были завсегдатаями, то в «Фэнси» я могла пофантазировать всласть.
В часы, когда в кафе было пустынно, я присаживалась за стойкой и играла сама с собой. Как сейчас, когда обеденное время закончилось и все разбежались по своим крутым офисам.
Сегодня моими жертвами стала парочка за вторым столиком. Я делала вид, что перебираю салфетки, а сама исподтишка разглядывала этих двоих. Некрасиво, знаю, но я не могла удержаться, ведь они были само совершенство.
Красавец в приталенной рубашке то и дело посылал влюблённые взгляды своей спутнице. У него явно водились деньги, судя по «Ролексу» на запястье и салонной стрижке. Блондинка улыбалась своими идеальными зубами и гладила кавалера по руке. Невозможно красивая, до неприличия стильная в летнем комбинезоне и босоножках на каблуке, она без зазрения совести поедала лимонный пирог, явно не считая калории. Она не была худышкой, но это ей даже шло. Такой красотке пойдёт даже мусорный пакет, потому что она будет носить его с непоколебимым достоинством.
И дураку понятно, они влюблены до беспамятства, не то, что мы с Нилом. Когда девушка тянулась за чашкой кофе или поправляла волосы, на её безымянном пальчике с кричаще красным маникюром поблескивало золотое колечко с громадным камнем. Они ещё и помолвлены. Я боролась с приступом зависти, но она стала моим очередным врагом, которого не победить.
Внезапно блондинка поднялась, даже не поправляя комбинезон, ведь он и так сидел на ней идеально, и процокала босоножками в сторону стойки. Вот чёрт. Наверняка, заметила, что я пялюсь во все глаза, и сейчас престыдит меня перед всем честным народом. Но как только она оказалась передо мной, её пухлые губки растянулись в самой прекрасной улыбке и произнесли:
– Не могли бы вы завернуть мне шесть пончиков с собой? Вот тех, что с шоколадной посыпкой.
Блондинка вытянула пальчик в сторону горки пончиков на витрине, и почти ослепила меня своим кольцом.
– Папа обожает пончики, а я как раз с ним сегодня встречаюсь. – Посчитала нужным объяснить девушка.
– Они очень вкусные. – Согласилась я, пытаясь не смотреть на неё влюблёнными глазами. Мне нравилось в ней всё. – Но по секрету скажу, что с малиновым джемом ещё вкуснее.
– Правда? – Просияла блондинка. – Тогда заверните и их тоже.
Я повиновалась. Наверное, если бы она попросила меня почистить ей босоножки, я бы тут же согласилась. Отчего-то мне захотелось познакомиться с покупательницей поближе, поэтому я выпалила:
– Поздравляю вас.
Но девушка уставилась на меня всё с той же широкой, хотя уже совсем непонимающей улыбкой.
– Я про кольцо. – Пояснила я. – Когда свадьба?
– А, это! – Девушка махнула рукой так, будто бриллиант в три карата, обнимающий её палец, был сущим пустяком. – Райли сделал мне предложение только вчера, так что мы ещё не решили.
Девушка оглянулась на своего ненаглядного и тот кивнул нам, поняв, что мы говорим о нём.
– А вы?
Я не сразу поняла, что блондинка от меня хочет.
– Замужем, встречаетесь с кем-то?
Я положила последний пончик в бумажный пакет и протянула покупательнице. Стоило ожидать, что придётся отвечать за своё любопытство встречным любопытством.
– Нет. Встречалась, но мы разбежались.
На хорошеньком личике блондинки отразилась искренняя грусть.
– О, как грустно. Мне очень жаль. – Было приятно получить сочувствие, пусть даже от незнакомки, которая в следующую же минуту забудет о назойливой официантке и вернётся к своей лощёной жизни. – Спасибо за пончики.
Чего и следовало ожидать. Блондинка взяла заказ и собиралась исчезнуть из моей жизни. Но внезапно развернулась и с полной уверенностью в своих словах произнесла:
– Не грустите по пустякам. Если вы разошлись, значит, это был не ваш человек. Сан-Франциско ещё удивит вас. Где-то, пусть на другом конце города, живёт тот, кто создан для вас. Вы ещё встретитесь.
И, улыбнувшись напоследок, девушка вернулась к своему столику, за которым, судя по всему, сидел тот, кто создан для неё.
Меня поразило, как легко эта девушка подарила мне добрый совет и своё участие. Ещё никто в этом городе не проявил ко мне столько понимания, и моё сердце растаяло, как шарик мороженого в горячей пенке капучино. Теперь я ещё охотнее наблюдала за идеальной парочкой, пока они не расплатились по счёту и не затерялись среди таких же идеальных жителей Сан-Франциско.
Эта встреча была первым ярким событием за последние дни, и я на мгновение поддалась оптимизму блондинки. Позволила себе думать, что всё ещё впереди. Пусть в Модесто ничего не получилось, но в Сан-Франциско обязательно получится.
Я вернулась к работе с неведомым до этого энтузиазмом и впервые вернулась в обшарпанную квартиру с мыслью, что она не так уж и плоха. С уверенностью в том, что завтра будет хороший день.