bannerbannerbanner
Старая песня зимы

Элиз Вюрм
Старая песня зимы

Полная версия

« Я буду тебя любить… буду любить тебя до самой смерти,

буду любить до конца света.

Люди будут любить друг друга, забывать и любить,

и все равно я буду любить тебя до самой смерти»

Глава 1

Она не постарела, женщина, которую он когда-то любил, только глаза устали.

Она оказалась права, – Масарра – встретились…

– Здравствуй, Агон1!

Посмотрела в глаза.

– Здравствуй!

Джеррелл тоже посмотрел в глаза.

Посмотреть в глаза оказалось труднее, чем он думал, посмотреть… через годы.

Он посмотрел на её сестёр – Рыцаря и Дьявола, кивнул.

– Здравствуйте!

Они посмотрели на него, девица Дьявол и старуха Рыцарь.

Старуха была очень стара, – очень. Она была стара тогда, – годы назад, а теперь… Свеча, истёкшая жизнью.

– И тебе – здравствуй, Ляввама2! – Сказала юный Дьявол.

Джеррелл поразился её красоте – карие глаза, персиковая кожа…

– Я прожила уже несколько жизней, а ты всё тот же!..

Она посмотрела на него с жалостью.

– Безумно, – ужасно, любишь!

Они сидели – каждая в своём кресле, духи Жизни, три сестры.

Масарра смотрела на него глазами, полными тоски.

Хотел ли он её увидеть? И да, и нет – он должен был узнать о ней, поэтому и согласился на предложение брата.

Глава 2

Она посмотрела на него, Мать Скорбей. Она была одета в простое платье с длинным подолом – Джеррелл посмотрел на её босые ступни. Захотелось спросить; не холодно?!

– Как странно, – Подумал он. – Ты не постарела, или не постарела для меня?

Подумал с тоской, – Любовь всегда немного глупа, как и доброта…

Им с братом выделили дом, – маленький, уютный – у воды.

Джеррелл понял – почувствовал, что должен был увидеть её, – монашку!

Внутренний голос спросил его, – Чтобы, что?

Он знал: чтобы отпустить прошлое, – успокоиться!

Джеррелл подумал, – Это возможно, – успокоиться?! Хотя бы немного, хотя бы чуть-чуть! Из-за всего…

– Значит, ты смог, – Странно сказала Масарра. – Обрести счастье!

Он удивился, смутился.

И она добавила:

– Я вижу, что ты счастлив, Джеррелл, – это очевидно!

– «Очевидно»? – Удивился он.

– Знаешь, что такое настоящее счастье, моя незабываемая любовь? Это когда тебе хорошо…

Глава 3

Джеррелл смотрел на неё, если Мурада – Дьявол, красива, то Масарра – прекрасна! Матово чёрные волосы и глаза – чернее чёрного!

Как он её любил! Но не спас – от самой себя. Предпочёл уйти, а не продолжать сражаться. Ему это было нужно тогда, уйти, – он не мог видеть её страдающей!

– Ты расскажешь? – Вдруг спросила Масарра.

Джеррелл удивлённо посмотрел на неё, удивлённо и вопросительно.

– Кто тебя успокоил? Кто… всё тебе вернул?!

Он нахмурился, обескураженный её этим «Кто… всё тебе вернул?!».

Полуусмешка полуулыбка на её губах.

– А ты не понял?! Что вернул!

Не понял. Джеррелл задумчиво усмехнулся. Даже не осознал, – не успел!

Он так любит Элен, что когда она рядом, – когда смотрит на него, он забывает обо всём!

Он вдруг понял, что ему нужно было… Что? Что ему было нужно?! Посмотреть на любимую отсюда… Здесь жизнь повержена как шахматная фигура, – Рыцарь, Смерть и Дьявол укрылись здесь от мира, в общине из тысячи человек… женщин, мужчин здесь нет.

Глава 4

Она подошла, – стремительно, неотступно.

– Скажи!?

Он ощутил страшную боль, сердце, как змея, – сбросило кожу, и осталось голое – умирать.

Он всегда был «обнажён» перед этой женщиной, – перед этой Радостью – она – тайник в тайнике: всё о нём знает!

– Что ты хочешь знать?

Голос охрип – отказал ему, стал острыми углами в горле.

– Как всё себе вернуть, Агнеш?!

Масарра излила на него всё своё яростное Я, – Я, Смерти – всю тоску незавершённости оборванной Судьбы.

Джеррелл – странно, только сейчас понял… её страдания? Или исступление? Озлобленность…

Понял: она себя не простила.

Он подумал, смотря на неё, – Какой он, твой Ад – твой Левиафан? Многолетняя давящая Тьма Египетская?

Ему захотелось сказать ей, – Успокойся, много лет прошло, – слишком много! Забудь всё! Забудь как полусон!

Он тоже не забыл, – ничего – ни мгновения, ни вздоха рядом с этой женщиной, но направил свою ярость вовне, а не вовнутрь…

Джеррелл вспомнил «– Как всё себе вернуть, Агнеш?!».

– Родиться заново? – Подумал он. – Или всё проклясть?

Вспомнил, как Мурада-Дьявол сказал ему «Там, у Креста земного всё трагически просто, человек, – спасешь её, и сам спасёшься».

Глава 5

Ему захотелось вновь прийти к ней, к Горечи Кориолановой, и спросить; о чем?.. Заживёт ли когда-нибудь эта рана? Истая, изъеденная памятью как шуба сутенёра, молью.

Как она смотрела, Масарра, – на него – как на старого птица, что вылетел из дома и потерялся, и она его не нашла, искала, – не нашла!

Вернулся – сам, живой, с крылами. Вернулся не к ней, – к их боли, неотступной как нефтяное пятно.

– Ну, что ты всё как неживой… Обними!

И он подошёл, мускулистый, громоздкий как старинное пианино, и странно грациозный.

Обнял, – прижал её к себе, обнял.

– Джеррелл?

– Да?

Масарра отстранилась, посмотрела на него.

– Ты сказал, что не вернёшься!

– Я не вернулся.

– Я чувствую.

Они заглянули друг другу в глаза.

– Ты – другой, – ты больше не умираешь от отчаянья!

– Да.

Он кивнул, мужчина с глубоко посаженными глазами, густыми бровями, челюстью аки гранитный утёс, и губами цвета киновари.

– У тебя любящие глаза, – Сказала Масарра. – Ты – весь в любви!

Она посмотрела на него в замешательстве.

– Ты больше не тот, каким был!

Глава

6

«Nox et solitudo plenae sunt diabolo»3

– Кто Он теперь, – Повешенный?

– Теперь он – Отшельник, сестра.

Масарра посмотрела на Марсельское Таро – L’HERMITE…

Джеррелл обрёл силу – самое себя. Отшельник в картах Таро – это символ внутренней силы.

А был слаб. Гневлив был, – слаб!

– Что дальше, сестра?

Мурада брезгливо усмехнулась.

– Ты как люди, – ты хочешь, чтобы всё было так, как ты хочешь!

Масарра в раздумии посмотрела на неё.

– Это плохо?

– Ты не спрашиваешь.

– Нет.

– Зачем «спрашиваешь»!..

– Как легко тебя вывести из себя, дитя!

– Я играю, ты видишь?!.. Пока я играю, я не страшна!

– Ты чего-нибудь боишься?

– Людей, что живут без любви! Собак!

La Mort4 улыбнулась.

– «Собак»?

– Давай про людей!

Le Diable5 собрала свои карты.

– Собаки мне интереснее, малышка!

Мурада выразительно посмотрела на Масарру.

– Ты всегда была странной, сестра моя!

– Почему?!

Смерть рассмеялась.

– Любишь смертного как будто он вечен!

– Ты этого боишься? Что они не вечны, те, кого мы любим…

– Я боюсь не этого!

– А чего?!

– Чем дольше мы любим их, тем они слаще! А после них… только эта жалкость – пустота!

Enter Shikari в их доме:

Ты не победитель

Всегда такой горемычный

Тебе есть что терять?

Кроме надуманного…

Масарра посмотрела на кинопостер «Доктор Стрейнджлав, или Как я научился не волноваться и полюбил атомную бомбу».

– Да, – Подумала она. – Не будем «сражаться с мелочью в кармане», нужно что-то ещё – понять, ощутить, перечувствовать! Чтобы совладать с собой… и с Человеком!

Она вновь посмотрела на свою юную сестру. Она боится людей. Боится, потому, что их не понимает – что ими движет. А движет ими только одно: страх, страх потерять Своё!

Глава 7

Он так странно изменился, – Джеррелл – подобрел!

Стал красивее, Мурада права – слаще!

Она не ожидала от него… да, такой внутренней силы – силы духа!

Она вообще не ожидала, что он жив…

Масарра ушла в свой маленький домик на окраине города, попросила служанку подогреть воду для ванны. Она от всех устала – устала от женщин, заполнивших город как акулы, Эмити-Айленд6!

 

Включила Rammstein – «Keine Lust»:

Не хочу.

Не хочу.

Не хочу.

Я не хочу себя любить,

Не хочу до себя дотрагиваться.

Я бы хотел онанировать,

Но не хочу это пробовать.

Я бы хотел раздеться догола,

Но не хочу видеть себя нагим.

Она подумала, – Я смогу? Любить себя без Тебя?!

Масарра разделась, посмотрела на себя в зеркале.

Если бы не постигшая их трагедия, они были бы сейчас вместе!

Задумалась: почему не вместе?

Не настолько сильно любили? Или слишком сильно?

Странный – смотрит любя, а прикасаться не хочет…

Тори Эймос начала петь:

Что-то мешает нам с Тобой

Быть вместе

– Да, – Подумала она. – Любовь – это ещё не Судьба!

Масарра прикоснулась к себе, прикоснулась любя и не любя… как смертная.

Она посмотрела на своё тело – красивое!

Эта грудь, что так любит мужские руки и губы, – живот, ненасытный – то до хлеба, то до сахара…

– Мы так любили друг друга, – Вновь подумала она, подумала горько, – с печалью. – А остаться вместе не хватило сил!

– Не сил, – Сказал ей внутренний голос. – Мужества!

Голос Канье Уэста рядом с ней – «Flashing Lights»:

Я знаю, уже прошло некоторое время, дорогая,

В течение, которого мы почти не разговаривали: я был занят.

Я знаю, я был очень плохим мальчиком, очень,

Но в последнее время я постоянно о тебе думаю.

И если бы кто-нибудь месяц назад сказал мне,

Я бы сопротивлялся, я бы не хотел в это поверить.

Если бы кто-нибудь год назад сказал мне,

Мне пришлось бы с этим смириться, пусть мне было бы нелегко…

Я бы чувствовал себя как ураган Катрина без ФЕМА7,

Как Мартин без Джины8,

Как полёт первым классом без визы.

Даже сидя в кресле с откинутой спинкой, я всё равно вижу тебя

В своём прошлом, ты – по ту сторону стекла

В музее моей памяти.

Масарра вспомнила Rammstein – «Keine Lust» – толстые мужчины в белом… Уже не мужчины – телепузики!

Она подумала, – Я тоже стала такой? Апатично не желающей никого!

1Состязание двоих. В театре – идейное состязание протагониста и антагониста
2Один из видов Нафса (в Исламе)
3Ночь и одиночество Дьяволом полны
4Смерть
5Дьявол
6Вымышленный городок, место событий в фильме «Челюсти»
7Федеральное агентство по управлению страной в ЧС
8«Мартин» – имя главного героя в одноимённом комедийном ТВ сериале, который был на экранах США с 1992 по 1997 гг
Рейтинг@Mail.ru