Элиас Ярвинен
На языке китов
Люди должны включать свою новейшую часть мозга, и выбирать тех, с кем им будет в дальнейшем комфортно жить вместе. Тут он вовремя затормозил поняв, что рассказывать о том,что современный город позволяет прекрасно жить в одиночестве – неразумно, так как сейчас не осталось ни одного города:
“Дружба важнее и прекраснее любви. Нужно искать не любви, а дружбы.” – закончил он. Ева слушала с обожанием, но не слышала его. Что его слова по сравнению с “песнями менестрелей”?
***
Ева и Саша вернулись к людям. Их встретили дети. Они с любопытством смотрели на нового человека и с тревогой на Еву.
–Говорите, сразу лучше правду горькую, чем лесть.. – Ева была строга как старшая сестра, было видно, что дети её любят и уважают.
– Тётя Лиля заснула, и её положили под землю, два дня назад – сказала маленькая девочка.
Ева кинулась к кладбищу. Новая могила, ещё не осевший холм. Ева стояла и смотрела, потом она медленно, двигаясь словно в тумане, направилась к дому. Встречавшиеся люди высказывали ей слова сочувствия. Она медленно кивала в ответ. Саша следовал за ней.
Она привела их в дом. Переносной антропоморфный модуль ИИ,6 (образ явно вдохновленный рекламой какого-то древнего антивируса с андроидом на зеленом фоне), ждал их в кухне.
– Неужели ты не мог её спасти? – почти с религиозным порывом вопросила Ева.
– Это был рак. Люди слишком много употребляли антибиотиков в прошлом. Проводить операцию было рискованно – это бы убило её раньше. Я просчитал вероятности. Поэтому Лилия просто приводила потихоньку все свои дела в порядок и решила, сообщить об этом как можно позднее, чтобы не плодить вокруг себя грустные лица и шепотки. Это похоронило бы её раньше постигшей её болезни. Я не Бог, я не всемогущий. Мне тоже её жаль.
– Ничего нельзя было сделать?
– Совсем ничего. При сложившихся обстоятельствах. Я был с ней рядом, когда она умирала. Она была в сознании и не страдала. Понимаю, что ты должна была быть вместо меня, но при таком шторме ты не смогла бы добраться в целости.
ИИ хозяйничал в кухне, он усадил Евангелину в кресло, давая ей выплакать и высказать все, что она думает. Саша тоже присел в кресло, из него в приоткрытую дверь было видно комнату Лилии. Там было много иконок, некоторые из них были выгоревшими на солнце. Перед иконами горела лампада, похоже кто-то поддерживал этот огонек, уже после смерти хозяйки комнаты.
ИИ, как заправская домохозяйка, кормил и выслушивал, утирал слезы, и даже достал бутылку вина.
Когда на столе появился алкоголь Джи, сославшись на дела, оставил Александра за главного с молчаливого согласия Евы.
“Пожалуйста, не оставляй Евангелину в аффекте одну, это опасно, поговорите о словах, о чем угодно. Но прежде дай человеку выплакать все что есть. Вино можно разумно применить, оно слабое. Но помни праотца вашего Ноя” – уходя, сказал ИИ.
Слезы Евы закончись: “Знаешь, я не плакала так, когда погибли мои родители, может быть я была слишком маленькой, и не осознавала происходящего. Для меня и потоп воспринималсь как игра, и новое приключение. Я считывала переживания взрослых, и только это меня тревожило. В сознательном возрасте я скорбела вместе с дельфинихой Свиристелью, когда она потеряла своего дельфиненка. Она выталкивала его на поверхность,чтобы он сделал первый вдох, но он так и не задышал. Как бы это не было эгоистично моя боль сейчас сильнее.”
Они много говорили, Саша открыл вино, не подозревая, кого джина он выпускает из бутылки. И да, он забыл предостережение ИИ, насчет Ноя… Ева первый раз в жизни пробовала алкоголь…
***
…Он всегда, посмеивался над странным сюжетом из Библии, когда Ной сразу после потопа сделал вино и опьянел до безпамятства:
“Как я мог забыть о мере? Когда я последний раз пил что-то крепче кваса, лет 10 назад, а то и больше… Как я мог утратить бдительность…” – тяжелое раскаяние и стыд заполонили разум Александра после прошедшей ночи.
Он натянул на себя одежду, после произошедшего было еще стыднее оставаться нагим. Это было слишком неуважительно к все ещё спящей девушке. Она была прекрасна. Вьющееся пряди темно-руссых распушенных волос, распластанные по подушке, грудь мерно вздымалась Он бережно прикрыл одеялом её наготу от себя самого и придвинул к ней стул с одеждой и вышел из комнаты Евы.
Его рассеянное не вполне трезвое внимание из всех предметов кухни выцепило книги. На столе лежал “Героя нашего времени”, он открыл почти машинально, так как слишком любил книги, чтобы пройти мимо. Книги всегда приятны на ощупь, на запах. На титульной странице уже ему знакомый – ex libris с китом и девочкой. Сейчас, как-то не хотелось ассоциировать себя с Печориным, и а Еву с княжной Джавахой. Следующая книга была сборником рыцарских романов. Александр наобум открыл книгу, и попал на закладку в истории Тристана и Изольды, именно тот момент, когда главные герои, не подозревая, выпивают любовное зелье, круто меняющее их жизнь. На форзаце этой книги и всех других был все, тот же ex libris с китом и девочкой…
Трезвеющая голова быстро соображала. Она переводила стрелки вины с себя, на ИИ. И вот уже воображаемая вагонетка гнева помчалась на всех парах к мистеру Джи: “Чертов ИИ вообразил себя Богом! Это все было подстроено. Меня использовали! Граф Калиостро и Формула Любви! Тиндер недоделанный”
Он быстро выскочил из дома. Мистер Джи сидел на камне у обрыва и рисовал веточкой что-то на земле. По сложности рисунка, казалось, он рисовал это очень долго и не сходил с этого места всю ночь.
–Доброе утро! Уже выспался? Как себя чувствуешь?
– Утро, точно не доброе! Чувствую себя ужасно… в частности от спланированных действий, существа представившемся другом. То есть мое прибытие сюда было неслучайно?
– Оно было вероятно…
– Не надо прятаться за за словами… То есть ты подстроил все это, чтобы найти своей воспитаннице Евангелине жениха, и чтобы мотивировать нас к рождению и воспитанию детей!? Чтобы максимально сохранить человеческий вид, как в каком-то заповеднике, чтобы тебе максимально долго не было скучно, пока киты не изобретут письменность? Да, чем ты лучше, тех бандитских анклавов или тех сволочей из-за которых погибло столько людей!!!
