Элиан Тарс
Бастард рода демонов
Глава 3. Вера
Кажется, я немного увлёкся. За два часа отошёл от начальной точки километра на полтора. Дроху несколько раз пришлось возвращаться на тракт, чтобы перегнать телегу. Если подумать, повезло, что всяких разбойников на дороге не было. С другой стороны, мне-то что? Ну, угнали бы повозку, ну остались бы гули без пожитков – я всё равно собираюсь отсюда свалить при первой же возможности.
Ладно-ладно, мне было бы стыдно. Хорошо, что всё обошлось.
Когда уже хорошенько так смеркалось, я-таки залез в кузов. Усталый, но жутко довольный: собрал килограммов пять «жабьих наростов». Собирал бы и дальше, да только в темноте их стало сложно отличать от обычных грибов чаг. А растут они, сами понимаете, далеко не на каждом дереве. Всё подряд ощупывать – не вариант.
– Трогай! Задержались мы что-то, – велел я гулю.
– Не волнуйся, Господин, – отозвался тот, шевеля вожжами, – тут недалеко.
Минут через тридцать, когда наша царская колесница остановилась в пункте назначения, уже совсем стемнело. Правда, погодка отличная – на небе ни облачка, и света пузатой луны вполне хватает, чтобы ориентироваться в пространстве. Я даже черты «лица» своего возницы могу разглядеть. Если, конечно, гнилую кожу с мутными глазками, обнажёнными зубами и носовыми пазухами можно назвать лицом. Б-р-р! Увидь я такое ночью неделю назад, стал бы обладателем модного окраса волос «под седину».
Как бы светло ни было, искать ночью маленькую хомячью тушку, лежащую в траве, – задача трудновыполнимая. Благо, у предприимчивого гуля в запасе нашёлся масляный фонарь.
– Идём, Господин, – почтительно проговорил Дрох, подсвечиваю дорогу. – Вон там, – указал он рукой под сухое дерево, изгибами напоминающее вопросительный знак, – мы тебя и нашли, Господин. Да только мышей никаких рядом не было… – виновато добавил он.
– Не мышь, а хомяк, – поправил я.
Сел на корточки под обозначенным вязом и, прищурившись, принялся разглядывать местность. Просто примятая трава, ничего необычного. Встав на четвереньки, начал прощупывать её рукой. Выругался, нечаянно напоровшись ладонью на острый камень.
– А вон там, – махнул Дрох в сторону соседнего куста, пестрящего мелкими красными ягодками, – сволочь Говард нашёл твой меч, Господин.
Я переместился в указанном направлении, но и там ничего не нашёл, только зацепился штаниной за какой-то… Чертополох? Стебель и листья этого растения отливали красным. Учитывая колючки, кровавый оттенок к лицу этой злобной травинке.
Раздавшийся слева от меня шорох заставил моментально насторожиться. Медленно повернул голову, прислушался… Ничего.
– Эй, – неожиданно для самого себя заговорил я вслух. – Юра, ты здесь? Отзовись, – в ответ тишина. Даже гуль, ощупывающий траву вместе со мной, замер, изумлённо уставившись на меня, как на сумасшедшего. Но мне сейчас было совсем не до Дроха. – Юра! Грызун ты блохастый, отзовись! Я благодарен тебе, что перенёс меня оттуда, но надо бы и обратно.
– Господин! – выпалил гуль, вцепившись мне в плечо. – Ты что, хочешь вернуться в Преисподнюю?! Оставить нас?!
– ЦЫЦ! – рявкнул я, и Дрох мигом заткнулся. Именно в этот момент вновь раздался шорох и тихий-тихий писк.
Поднявшись, я выхватил у гуля фонарь и быстро пошёл на звук. Старался двигаться бесшумно, чтобы не заглушать единственный указатель направления.
– Ну, слава бо… – начал было я, но в груди неприятно кольнуло, а сам вовремя осознал, что благодарить Господа при Дрохе уж точно не стоит. – Хорошо, что ты жив, – закончил нейтрально, глядя на неподвижную тушку коричневого хомяка. Он лежал на спине, по-собачьи согнув лапы и вывалив язык. Когда я подошёл, Юра с трудом приподнял голову, встретился со мной взглядом и…
Его веки медленно опустились, а тело обмякло.
– Твою мать! – выругался я, схватив хомяка.
Под ночной стрекот сверчков было довольно сложно различить биение хомячьего сердечка. Но, прижимая тёплое тельце к уху, я всё-таки это смог. Услышав «тук-тук», я облегчённо выдохнул. Юра жив. Просто без чувств.
– Слушай, а ветеринары у вас есть? – повернулся я к подбежавшему гулю.
– Как не быть, Господин? Да только поздно уже, где мы его найдём-то сейчас? Поехали лучше к Листвундскому лесу, а? Хровн с бабами, поди, волнуются уже. А завтра с утра и ветеринара поищем, – покосившись на Юру, он осторожно ткнул пальцем в меховой бочок. – Чай не помирает мышь твоя. И к утру уж точно не помрёт.
– Точно? – сдвинув брови, переспросил я. – С чего такая уверенность?
– Обижаешь, Господин, – покачал головой мой извозчик. – Уж кто-кто, а гули завсегда чувствуют, кто собирается копыта отбросить, а кто нет. В твоей мыши и намёка нет на приближающуюся смерть.
Облегчённо выдохнув, я позволил себе расслабленно улыбнуться. Не знаю почему, но я был уверен, что Дрох говорит правду.
Мы вернулись к телеге и тронулись в путь. Повесив фонарь на длинную палку с крюком, гуль прикрепил своё приспособление к хомуту лошади. Коняшка не испугалась – видать, была привычной.
– А безопасно у вас ночами по тракту ездить? – спросил я, вновь роясь в мешке с припасами. Порадовавшись караваю хлеба и куску копчёного мяса, разделил находку надвое и протянул половину гулю.
– А кого бояться, Господин? – возница, кажется, не перестаёт удивляться моим вопросам.
– Разбойников? – предположил я, откупорив бурдюк с вином.
– Какие разбойники здесь, Господин? – усмехнулся он, откусывая мощными зубами кусок хлеба. – Мы ж не в лихое средневековье живём!
– А, ну да, ну да, – закивал я, когда телега со скрипом подпрыгнула на кочке.
– У нас тут вообще раньше тихо было. Оттого и гарнизон не особо большой. Потому и Лисанну с ребятами до сих пор не поймали. Хотя уж очень пытаются. А теперь и вовсе, – потрясая кулаком, разошёлся он, – когда ты явился, Господин, нас никто не остановит! Все гули объединятся, и мы вернём свободу! И отомстим мерзким людишкам за сотни лет угнетения!
Да уж, идеи освободительной борьбы, похоже, очень глубоко засели в мозгу этих несчастных созданий. И ведь умудрились сохранять и вынашивать их при полном подчинении своим эксплуататорам. Голову боялись поднять, если не считать редкие и крайне малочисленные бунты. Хотя как бунты… иногда случается, что гули убегают от хозяев и начинают бродяжничать да нападать на путников, сбиваясь в крохотные банды. Забавно, что Дрох, чуть раньше и рассказавший мне об этом, похоже, сам подобные действия разбоем не считает.
– Что за Лисанна? – прожевав мясо, спросил я. – Одна из таких же… хм… сбежавших гулей?
– Э, не, Господин. Лисанна – человек, – буднично ответил он.
– О как, – хмыкнул я.
– И у неё уже целый отряд, – продолжал разглагольствовать Дрох. – А тех же, что раньше просто сбегали, собиралось-то гулей четыре-пять. Считай, одна-две семьи. Ну, иногда три – не больше.
– И с чего же обычная женщина решила стать вождём гулей-повстанцев? – я снова отхлебнул вина.
– Ха! Да какая она женщина? Так – девонька нетронутая. Её отец был богатейшим фермером в округе. Не только гули, но и люди на него работали. А дочь уж слишком, по их меркам, вольнодумная вышла, – Дрох громко усмехнулся. – На севере училась, там гули посвободней живут, вот и у нас после смерти отца хотела новые порядки устроить. Но бывшие отцовские ближники воспротивились да и решили под шумок земли разделить и оставить Лисанну с носом. Зря они это удумали. Гули её фермы, как услышали добрые речи хозяйки, так, естественно, и встали на её защиту. Но ферму всё равно пришлось оставить. Как бы ни был слаб наш гарнизон, в прямом бою с ними лучше не встречаться. По крайней мере, тогда только появившийся отряд Лисанны просто смели бы. Но не сейчас! – он снова поднял кулак. – Сейчас всё иначе! Сей…
– Сейчас с вами я, я понял, – бесцеремонно перебил я словоохотливого Дроха.
– Точно так, Господин, – важно закивал он.
Хмыкнув, я на пару минут задумался. Мне показалось, что встретиться с этой Лисанной было б неплохо. Что это… правильный путь! Что именно так мне и стоит поступить, если хочу попасть домой. Странное чувство. И в какой раз за сутки? Правда, сейчас чуйка совсем уж отчётливо сигналит.
– О-у… – выдохнул я, схватившись за голову.
– Господин, что случилось? – тут же встревоженно выпалил гуль.
– Всё хорошо, – помахал я бурдюком. – Что-то голову прихватило…
– Хы! Ну, так Гельзейское вино – это тебе, Господин, не шутки! – ухмыльнулся Дрох.
Я не стал спорить и убеждать возницу, что дело не в вине. Сдаётся мне, что боль – реакция на мои думы. Ну, или на эту самую «чуйку».
– Ну да ладно, – через секунду продолжил гуль. – Я верю, Господин, что даже такому крепкому вину не вскружить тебе голову.
Боль мгновенно ослабла. Не исчезла совсем, но было похоже, как если бы у поющего во всю глотку ноутбука одним нажатием тачпада снизили громкость до двадцати процентов.
– Повтори? – тихо попросил я.
– Что, Господин? – не понял гуль.
– Повтори, что ты сказал до этого. Ты веришь в меня? – нетерпеливо выпалил я, желая подтвердить догадку.
– Конечно, Господин, – довольно осклабился Дрох.
На душе в тот же миг стало тепло и спокойно. Я расслабленно вытянул ноги и улыбнулся.
– Хорошо, – пробормотал себе под нос.
И вот надо было испортить такой момент! Вдали я услышал топот копыт и лошадиное ржанье. Дёрнувшись, оперся о борт телеги, вглядываясь назад. Ну, точно! Несколько огоньков прыгают на тракте и неумолимо нас догоняют.
– Но! – гуль тоже заметил преследователей и щёлкнул лошадку поводьями. – Но! Но! Быстрей!
На сей раз никаких ощущений не последовало. Может, стоит остановить телегу и попытаться убежать в лес? Хм, и на этой мысли чуйка молчит. Чёрт, а ведь я уже к ней привыкать начал!
– Давай! Давай! – подгонял коняшку гуль.
– Ты уверен, что это именно враги? – решил я уточнить на всякий случай.
– А кто же, Господин? – быстро глянув на меня через плечо, ответил Дрох. – В той стороне Куинз – центр округа. Гарнизон и Собор находятся там. А отряд Лисанны в Листвундском лесу – то есть прямо по курсу.
– Долго до него?
– Даже в нашем нынешнем темпе около получаса!
Что ж, я благодарен своему вознице, что он не стал акцентировать внимание на причине нашей задержки. Ведь именно моё желание пособирать камешки привело к тому, что посреди ночи мы всё ещё на тракте, а за нами гонится не пойми, кто. В оправдание могу сказать лишь одно: нутро велело мне собирать камни. Говорило, что так нужно. И знаете, что? Я ему всё ещё полностью доверяю.
Обернувшись, посмотрел за спину. Фонари совсем близко, я даже могу разглядеть подсвеченные головы лошадок. Нас разделяло метров четыреста, и с каждой секундой расстояние сокращалось.
– Стрелять будешь? Может, мне поводья отдашь? – предложил я, скользнув взглядом по облюбованной гулем винтовке.
– Ну, это… Господин… – кинув через плечо короткий взгляд, замямлил Дрох, снова сконцентрировавшись на дороге. – Чёт опасаюсь я…
– Чего? – не понял я. Преследователи все приближались.
– Говорю, не стрелял раньше! – прошамкал мой возница. – Видел, как ружьём пользуются. Знаю, запомнил. Но это… практики не было…
– Твою ж мать… – я закатил глаза. Затем резко выдохнул, с трудом удерживая равновесие, подошёл к гулю и схватил поводья. – Иди уже! Я в тебя верю! Не зря же это ружьё ты чуть ли не расцеловал, как в руки взял.
Взгляд Дроха мгновенно изменился. Теперь на меня смотрели глаза полностью уверенного в своих силах разумного. Пусть и мутные от природы.
– Твои слова – честь для меня, Господин! – решительно кивнул он. – Я не подведу!
– Иди уже… – подтолкнул я его, почувствовав лёгкое головокружение. Чёрт, да что за ерунда-то?
Крепко сжимая винтовку, Дрох, положил дуло на задний борт телеги и прицелился. Полувзгляда хватило, чтобы понять, как же неудобно гулю – всё-таки борт довольно низкий, и стрелок поначалу пытался занять среднее положение между «лёжа на пузе» и «стоя на колене». В итоге гуль плюнул, выпрямил спину и, стоя на одном колене, удерживал винтовку полностью на весу.
Я искоса поглядывал на него, большую часть внимания уделяя дороге. В детстве два лета подряд мне доводилось ездить в конный лагерь. Ну, как лагерь – шесть лошадок на группу из десяти детей да огромный деревенский дом, где вся наша весёлая компания и проживала. Так вот, опыт верховой езды я имел, да и телегой править доводилось. Но вот бешеных ночных скачек нам никто не устраивал. Поэтому сейчас спешно вспоминал все свои навыки, чтобы и за борт не улететь, и контроль над вспененной лошадкой сохранить.
– За Господина… – слуха коснулся уверенный шёпот, и раздался оглушительный выстрел.
Перепуганная кобыла дёрнулась в сторону, натягивая поводья. В эту секунду я оказался как никогда близок к принудительному катапультированию. Но чудом удержался и даже смог выровнять телегу, в последний момент обрулив огромный камень, возлежащий почти на середине тракта.
– Ух… – облегчённо выдохнул я, почувствовав себя матёрым колесничим. Немного поупражняюсь и, если вдруг случайно попаду в мир, близкий к нашей Древней Греции, смогу в гонках участвовать.
Обернулся проверить, как идут дела у гуля. Хищно скалясь, тот перезаряжал винтовку. Поднял взгляд на преследователей. Хм, не даром говорят: «новичкам везёт» – один из фонарей остался далеко за спинами наших попутчиков – видимо, вместе с тем, кто держал его в руках.
На второй выстрел коняшка отреагировала уже не столь бурно.
– Эх! – раздосадовано воскликнул Дрох.
– Промахнулся? – уточнил я, не оборачиваясь.
– Ранил! Удержался, шельма!
– Огонь! – враги подобрались уже настолько близко, что мы смогли слышать голос их командира. А через миг раздались выстрелы.
– Ф-ф-фи-и-и-у-у! – шальная пуля едва не чиркнула мне по уху. Лошадь вновь дёрнулась в сторону, но на этот раз я правил ещё увереннее. Никогда не истерил, однако в этот момент сам удивился своим стальным нервам. Уверенность, что всё будет хорошо, ярким пламенем разгоралась внутри.
– Дрох, не спать! Огонь! – скомандовал я.
– Есть! – воодушевившийся гуль спешно заряжал очередной патрон. Вот он приподнялся на колено и…
Я предельно чётко осознал: прямо сейчас нужно резко увести телегу влево, что, не задумываясь, тут же и проделал. После раздавшегося выстрела вражеская пуля пролетела мимо нас.
– Спасибо, Господин… – ошарашенно пролепетал Дрох, снова поднимаясь на колено – после моего манёвра он не удержался и рухнул в кузов. – Если бы не ты…
– Стреляй! – рявкнул я, с удовлетворением осознав, что очередной виток мигрени, усилившийся после последнего приступа чуйки, мигом пошёл на спад, стоило мне услышать слова благодарности от гуля.
– Есть! – прогремел Дрох, спуская курок.
Сразу после выстрела лошадь едва заметно дёрнулась. Я же, глядя через плечо, на секунду застыл в недоумении. От преследователей нас отделяли не больше тридцати метров. Мой неожиданно меткий стрелок бил точно в цель, но пуля врезалась в прозрачную стену из тёплого света. Это походило на… точно! На силовое поле из фантастических фильмов. А свет напоминал магию паладинов и жрецов в известной игре про военное ремесло. Эффектности добавляли похожие на молнии всполохи, растекающиеся по волшебной преграде от места столкновения щита и пули.
Спустя секунду, растеряв инерцию, пуля рухнула под копыта лошадей, но световой щит никуда не делся.
– Уроды! – процедил гуль. – Притащили с собой Младшего Паладина!
Паладина? Ха, да я угадал! Но радости от этой мысли немного. Расстояние сокращается на глазах!
– Господин, нам не уйти! – заявил Дрох, поглядывая назад и перезаряжая винтовку. Удивительно, но в голосе гуля совсем не слышно отчаяния. Когда он повернулся ко мне, я увидел в мутных глазах непоколебимую твёрдость и безграничную преданность. – Но они сами виноваты, что посмели преследовать вас, – произнёс гуль, подтверждая мои мысли.
– Остановитесь и сдавайтесь! – приказным тоном проговорил один из преследователей, когда между нами оставалось всего метров пятнадцать.
– Стрелять бесполезно, – доложил гуль, подготовив ружьё, – он всё ещё держит свой мерзкий щит.
– Бух! – раздался выстрел, и одинокая пуля пробила задний борт телеги.
– Сдавайтесь, если не хотите превратиться в решето! – проорали сзади.
Ну да, с десяти метров они бьют гораздо точнее. Ситуация реально принимает дурной оборот. В худшем случае пристрелят нас, в лучшем – могут попасть в лошадь. Коняшка падает, повозка наворачивается, мы летим вверх тормашками. Повезёт, если не переломаем шеи, но определённо придём в себя уже окружённые дулами заряженных ружей.
Пока я размышлял, пара преследователей поравнялась с телегой слева. Первым, держа в левой руке фонарь, скакал высокий мужчина в сером кителе и фуражке. За ним следовал мужик в белом плаще. Одной рукой он сжимал поводья, другую держал поднятой. Я сразу понял, что его ладонь – и есть эпицентр светового щита.
– Сдавайтесь, отродья! – повторил человек в белом. – Именем Великой Инквизиции, остановитесь!
Я уже решил, как поступить. Натянув поводья, начал тормозить телегу. Инквизитор и его «фонарик» проскакали вперёд, а их место заняли ещё двое парней в кителях, держащие ружья на изготовку. Хм, Дрох говорил, гарнизон тут слабый, а они умудрялись стрелять на полном скаку. С другой стороны, если вспомнить их меткость…
Телега проехала ещё метров двенадцать, прежде чем остановилась. С десяток людей выстроились вдоль левого борта. Шестеро держали нас под прицелами ружей, трое, не убирая фонари, в свободных руках сжимали револьверы. Ну и последний – Младший Паладин, он же инквизитор, прикрывал свой отряд практически прозрачным магическим щитом, напоминающим прямоугольный экран и подсвечивающим округу тёплым светом. Собранные в хвост волосы Паладина были светлыми, в то время как у остальных головы своим цветом напоминали крашеный имбирь.
На мгновенье повисло тяжёлое молчание, нарушаемое только громким пением сверчков.
– Дёрнетесь – и превратитесь в решето, – холодном тоном напомнил хвостатый Паладин.
– Слышали уже, – кивнул я, сжимая левой рукой ножны катаны. Как и раньше, я почему-то не мог выхватить меч. В лучшем случае, смогу использовать вместо дубины.
– Бросьте оружие, вылезайте из телеги и ложитесь на землю, – велел паладин.
– А если мы откажемся? – всё-таки решил уточнить я.
– Превратитесь в решето.
Забавно: он, что ли, совсем недавно для себя это слово открыл? Или действительно думает, что, многократно его повторяя, выглядит эффектнее?
– Прежде всего, – я медленно наклонился к днищу телеги, чтобы аккуратно положить меч, – хотел узнать, почему вы вообще нас преследуете?
– Хм, – ещё раз усмехнулся инквизитор, – мне вот тоже интересно. Давай проверим, – он повёл шеей и, вскинув свободную руку, проговорил: – Создатель наш величайший, очисти скверну силою своей, яви свой свет и тепло, пронзи тьму, заставь её страдать и согрей наши праведные души!
– А-а-а… – захрипел Дрох, упав на колени и ладонями затыкая сморщенные, похожие на сухой инжир уши.
Я скривился, невольно сжав кулаки. Моментально начало мутить, к горлу подкатила тошнота. Крепко сжав зубы, сдержал рвотный позыв и, резко выдохнув, мотнул головой.
– Тч! – шикнул паладин. – Смог устоять против Святого Слова? Да вот только рожа твоя, отродье, не скрыла страданья. Это и есть ответ на твой вопрос! Ты – тот самый демон, который избил и ограбил случайно приютившего его фермера Говарда Лоусона! Ха! Демон… – попробовал он на вкус последнее слово и сплюнул под ноги. – Кто ты такой на самом деле? Слабенький чернокнижник, которого эти сучки попросили о помощи?
– Да как ты смеешь, светожопая псина! – придя в себя, зарычал Дрох. – Перед тобой самый настоящий демон! Ильяриз!
Солдаты, переглядываясь, зароптали.
– А ну, замолчали! – рявкнул Младший Паладин и зло уставился на гуля. Когда шум поутих, он продолжил: – Мы уже слышали сегодня эту байку. И ни капли в неё не верим, – он выдохнул, покачав головой. Затем резким движением направил на Дроха указательный палец и «выстрелил» коротким тёплым лучом.
– Ау-у-у… – застонал гуль, схватившись за плечо. Солдаты вновь зашуршали.
– Это тебе за «светожопую псину», – усмехнулся инквизитор и вновь смерил меня взглядом. – Ладно, не время и не место для пыток. Заберу вас в казематы Собора, там и поговорим. Ну, что ещё?! – рявкнул Паладин, повернув голову к ближайшему из своих сопровождающих.
– Господин Абель, – заговорил «фонарщик» с двумя «сопельками» на погонах, – сверчки какие-то странные.
– Сверч… что? – мгновенно напрягся инквизитор, немного опустив голову и прислушиваясь. Я тоже только сейчас заметил, что стрекот стал какой-то неестественно громкий и будто даже приближается к нам, – Святые угодники… – побледнел Паладин. – Кругом! К бою!!!
С силой потянув поводья своего жеребца влево, он начал разворачиваться. Световой щит на мгновенье исчез, но тут же возник с другой стороны, как только инквизитор завершил манёвр. Появился как нельзя вовремя: из тёмного леса стремительно вылетела зелёная лиана с заострённым концом и врезалась в магический щит. В ту же секунду раздались выстрелы, также не причинившие вреда солдатам.
– Щит! В стороны! – донёсся из темноты голос, явно принадлежащий хрупкой девушке.
Краем глаза я отметил, что на тракте началось какое-то движение. Повернул голову – в ночной тьме сумел разглядеть только тень со вскинутыми руками.
– Бух-бух! – прогремело два выстрела, и первый из солдат (один из «фонарщиков»), протяжно выдохнув, обмяк в седле. Его изумлённая лошадь, заржав, вскочила на дыбы и понеслась во весь опор.
– Ловите её! – скомандовала всё та же невидимая глазу дама.
На тракт выскочило ещё несколько фигур, заходя солдатам в незащищённый фланг. Снова выстрелы, крики, лошадиное ржание… действо происходило настолько стремительно, что я не успевал уследить за всеми деталями. Вот бойцы инквизитора в едином порыве стреляют в ответ – по-моему, даже кого-то ранили. Вот, припустив лошадей, бросаются в атаку, выхватывая из-за пояса сабли… А их начальник всеми силами пытается удержать трескающийся полупрозрачный щит. Если бы не тёплое свечение его магии, можно было бы подумать, что настырная колючая лиана пытается разбить воздух!
Дрох, тяжело дыша и всё ещё зажимая плечо, восторженно глядел по сторонам. Я же явственно ощущал, что должен что-то сделать. Нельзя просто так пялиться, будто зритель! Пусть я никогда не участвовал в боевых действиях, но что значит постоять за себя, знал не понаслышке. Эти уроды стреляли в нас, угрожали, реально могли убить! И если я продолжу строить из себя шокированную девицу – буду чувствовать себя трусом, обязанным кому-то за своё спасение.
Именно с этой благородной мыслью я встал в среднюю стойку, тут же перешёл в высокую и шагнул вперёд, мгновенно нанеся удар. Через мгновенье сделал подшаг и выдохнул. Точно так же я вырубил Говарда – правда, тогда бил в лоб, сейчас же враг получил по затылку.
Ещё хлопок от удара не отзвенел в ушах, как лиана пробила лишившийся магической подпитки щит и насквозь прошила тело инквизитора. Тут же поспешила обратно, скрывшись в сумраке леса. Я глянул по сторонам – стремительный бой завершился полным поражением солдат.
– Зачем ты вмешался в магическую дуэль? – услышал я недовольный женский голос, а через несколько секунд на тракт вышла и его обладательница. – Я бы и сама справилась, – буркнула она, перешагнув через тело инквизитора.
При неверном свете масляных фонарей не берусь утверждать, какого именно цвета был её балахон. Скорей всего, тёмно-зелёный. Лицо скрывает глубокий капюшон, осиную талию подчёркивает туго затянутая тесьма, на которой болтаются сумки и кожаные чехольчики с различными колбами. Опиралась девушка на длинный посох, больше похожий на обычную сухую, посеревшую от времени ветку. Что ещё можно сказать о ней? Хм, маленькая, тоненькая, а под просторным балахоном практически не видно груди. Не уверен, что она вообще у неё присутствует.
– Значит, ты и есть этот, Ильяриз? – остановившись передо мной, волшебница презрительно хмыкнула и откинула капюшон. Ну что ж, миленькое личико; как и у остальных местных жителей, очень смуглая кожа и алые волосы, стянутые в косу. Отличались только её глаза. Если у других поголовно цвет зрачков красный, то у стоящей передо мной – тёмно-зелёный. Это я умудрился рассмотреть, когда к нам подошёл гуль с фонарём.
– Предположим, – кинув косой взгляд на восторженного, водящего носом «фонарщика», я снова повернулся к собеседнице. Уверен, ей не больше семнадцати, а она уже лезет на передовую.
– Бах!
Раздался выстрел. Я изумлённо повернул голову и увидел, как один из гулей добил лежащего на земле солдата.
– Вы задержались, – уделив выстрелу полвзгляда, девушка снова смотрела на меня. – И пришлось вас спасать. Ха! Удивлена, что демон, – просмаковала она последнее слово и скривилась, – не смог защититься от такого сброда.
– Инси! Не начинай! – к нам подлетел парень примерно моего возраста в широкополой шляпе и пончо. Шикнув на волшебницу, он улыбнулся и протянул мне руку для приветствия. – Меня зовут Джек, господин Ильяриз. Я один из двух компаньонов этой несносной девчонки.
– Эй! – возмутилась Инси, пнув Джека по голенищу высокого сапога. Тот ойкнул и в ответ дёрнул её за косу. На сей раз уже девушка взвизгнула и отвесила обидчику звучного леща. Точнее, попыталась отвесить – он поймал её за запястье и показал язык. На что волшебница, не растерявшись, влепила коленом парню в самое драгоценное место. Протяжно выдохнув, несчастный сложился пополам.
– А ну, прекратите! Что вы, как дети малые! – к нам спешил ещё один мужчина – на вид чуть старше Джека, с красноватой бородкой, а в остальном полностью похожий на стонущего и зажимающего промежность парня.
– Джон, я не виновата! – тут же заявила Инси. – Твой брат-идиот первый начал!
Джон покачал головой, потрепал Джека по шляпе и отправил младшего помогать разбирать трофеи. Попросив нас отодвинуться, тот подарил бесчувственному телу инквизитора контрольный в голову и, согнувшись над ним, принялся ощупывать карманы.
– Не обращай внимания на них, Ильяриз, – обратился ко мне Джон, когда мы отошли немного в сторону. – Они любят подурачиться, – парень снова вздохнул, но, посерьёзнев, тут же добавил: – Однако когда доходит до дела, на них можно положиться!
– А это главное, – согласился я, чтобы хоть что-то ответить.
– Я тоже так думаю, – влезла в беседу Инси и, нахмурившись, начала буравить меня взглядом. Затем внезапно повернулась к Джону. – Я не верю, что он демон! – капризным голоском произнесла она. – Я говорила, что дважды сталкивалась с демонами! Они приходили за мной! Так вот, этот… – она запнулась, пытаясь подобрать нужное слово. Не успела – окрик Джека прервал её размышления:
– Ребят, что могли – собрали! – крикнул он, – Не думаю, конечно, что подкрепление из Куинза будет с минуты на минуту. Но точно будет. Давайте-ка возвращаться?
Окинув тракт пронзительным взглядом, Джон набрал полные лёгкие воздуха и скомандовал:
– По коням! Возвращаемся в Листвундский лес!
