Элена Макнамара
Он мой порок
Пролог
Карие глаза… Русые волосы обрамляют маленькое личико с курносым носом и пухлыми губками… Этот носик недовольно морщится, а губки растягиваются в неестественной милой улыбочке. Сладкой, невероятно сладкой, но фальшивой.
Эта девчонка вся насквозь поддельная и фальшивая. И сама судьба вдруг жертвой бросила её к моим ногам. И теперь ей точно не убежать и не спрятаться… Теперь – нет!
Наблюдаю за ней сквозь стеклянную дверь, а когда она остаётся одна, открываю эту дверь и прохожу в холл большого гостиничного комплекса. Я здесь проездом. Но определённо задержусь.
Дождавшись, когда холл опустеет, приближаюсь к ресепшену и, выставив локти, наваливаюсь на глянцевую поверхность стойки. Пробегаю взглядом по камерам, подвешенным к потолку, подмечаю отсутствие охраны и немноголюдность в этот поздний час. Прокашливаюсь в кулак, привлекая к себе внимание.
Девушка переводит на меня взгляд, её губ касается приветливая улыбка, а потом в глазах всплывает узнавание. Улыбка становится вымученной и такой же фальшивой, как минуту назад.
– Чем могу помочь? – интересуется она слабым голосом.
Что ж… Решила сделать вид, что не знает меня? Это интересно…
– Мне нужен люкс, – расплываюсь в надменной ухмылке.
– На ночь? – уточняет она, и голос её дрожит, а лицо становится белым, как бумага.
– Не знаю, – равнодушно пожимаю плечами, с наслаждением наблюдая, как её глаза расширяются в испуге. – Пока на ночь… а там – как пойдёт.
– Мест нет, – выдыхает она неправдоподобно и тут же косится на целый ряд ключей за спиной.
Поцокав языком, подаюсь вперёд, наваливаясь на стойку, и почти касаюсь подбородком её лица. Тяжело выдохнув, опаляю её кожу жаром собственного дыхания, а когда она делает шаг назад, выбираясь из моего личного пространства, хватаю её за руку и рывком притягиваю обратно.
– Ты лжёшь! – впиваюсь в неё злым взглядом. – Впрочем, как и тогда, помнишь?.. Ты такая лживая…
Осекаюсь. Взгляд цепляется за её губы, которые она кусает почти до крови, и глаза, полные ужаса. Похоже, я произвёл эффект своим появлением.
– Дай мне ключ, Лиз… По-хорошему дай.
Она вскидывает подбородок, её взгляд становится пристальным и немного гневным. Девчонка практически швыряет ключ мне в лицо, вырывает руку и отступает.
О-о… Кажется, мы отрастили коготки! И передо мной не просто шмакодявка, которую можно раздавить двумя пальцами, а шмакодявка с гонором!
– Документы, – говорит она, вновь натягивая на лицо дежурную вежливую улыбку.
Бросаю на стойку права.
– Занесёшь, как закончишь, – подмигиваю ей.
И тут же удаляюсь к лифту.
Тело приятно покалывает в предвкушении. Три года жизни были потрачены на то, чтобы найти эту девчонку. И теперь её жизнь станет моей. Нашей…
Поднявшись в номер, даже не осматриваюсь. Бросаю ключ возле мини-бара, снимаю пиджак и швыряю его на кресло, расстёгиваю верхнюю пуговицу рубашки, освобождая шею…
Лиза… Она совсем не изменилась. За благочестивой маской прячется всё та же лгунья. Она думала, что спряталась достаточно хорошо, но ошиблась. От нас не спрячешься…
Извлекаю телефон из кармана брюк. Пишу короткое сообщение другу:
«Я её нашёл».
Следом высылаю адрес. Друг тут же отвечает:
«Сокол, ты уверен?»
Блять… В чём? В том, что это она? Или в том, чего она заслуживает? Так вот: я уверен в каждом из пунктов. Поэтому отвечаю коротко:
«Да».
Глава 1
Три года назад
Сокол
– Ну и кто она такая? – интересуюсь у друга, а сам взгляда не свожу с девчонки.
Малолетка и серая мышка. Никто из моих друзей с такими не связывался. В наш порочный мир такие просто не заходят. Разве что могут заблудиться или попасть сюда по глупости. Серые мышки вроде этой минут через пять убегают отсюда с криками. А она здесь уже полчаса и даже не покраснела ни разу, созерцая окружающее пространство. Это вызывает во мне интерес.
– Она нужна мне для дела, – отмахивается Ян, поднимаясь. Обернувшись, одаривает девчонку лучезарной улыбкой. А потом, уже с плотоядной усмешкой на губах, сообщает мне: – Ну, может, не только для дела…
– Для какого дела, Колесников? Говори, а то меня распирает любопытство, – криво ухмыльнувшись, расслабленно наваливаюсь на кожаную спинку дивана и закидываю руки за голову.
Ян тоже лыбится, падает обратно на диван напротив меня и, выставив локти на стол, подаётся вперёд и говорит, понизив голос:
– Она только приехала в город и ни черта тут не знает. Мы можем стать её лучшими друзьями…
– Нахрена?
– Если инфа подтвердится – возможно, она та, кто поможет в нашем деле.
– Это твоё дело, – отбриваю, тут же потеряв интерес и к другу, и к девчонке.
Оглядываюсь по сторонам в поисках симпатичного личика, которое сегодня хочу созерцать, но мой взгляд по необъяснимым причинам возвращается к ней. Её русые волосы, обрамляющие лицо, почти закрывают щёки, потому что девушка наклонила голову чуть вперёд и словно прячется ото всех за водопадом локонов. Однако её ресницы время от времени вспархивают, и она украдкой смотрит на обнажённую стриптизёршу у шеста. Зачем Ян приволок её сюда?
– Ты же не откажешь другу в помощи, – не унимается Колесников. – Это не в твоём стиле, Сокол.
Сжав переносицу двумя пальцами, зажмуриваюсь и вздыхаю с надрывом:
– Мы все за решётку угодим.
– Да за что там за решётку-то? – посмеивается Ян. – Это дело на пять минут. А с ней, – украдкой кивает на мышку, – максимум на две с половиной.
– Как она может помочь? Кто она? – спрашиваю, сдавшись. Похоже, мне придётся всё проконтролировать и убедиться, что друг не наломает дров. За последнюю пару лет он обезумел от желания отомстить и забрать то, что причитается его семье. И похоже, не успокоится, пока не выполнит задуманное.
– Двадцать лет, студентка, приехала учиться, перевелась из пригорода, – начинает рассказывать Ян. – А ещё она устроилась на работу к нашему «клиенту».
Резко подаюсь вперёд и смотрю на друга с недоверием.
– Она работает на нашего старикана? – вновь киваю в сторону мышки. – Ты уверен?
– Уверен процентов на восемьдесят. Но завтра скажу точнее, – друг хмыкает. – И если это так… мне всего лишь надо немного вскружить ей голову, а остальное уже дело техники!
Вновь смотрю на девчонку. Каковы у Яна шансы? И как быстро он это сделает?..
А девчонка в этот момент, оказывается, смотрит на меня. Изучающе.
– Как её зовут?
– Лиза, – отвечает Ян, переводя свой взгляд с меня на неё. – Блять, Сокол, не смотри ты так! Ты её напугать можешь. Соблазнитель из тебя ни к чёрту!
– Вообще-то, никто не жалуется, – расплываюсь в самодовольной улыбке.
– Всё равно, оставь это мне.
– Веди её сюда, – говорю другу тоном, не терпящим возражений.
– Чёрт… – выплёвывает он, но всё равно подчиняется и идёт к девушке.
Присаживается вплотную и, склонившись к её лицу, что-то шепчет на ушко, пока пальцами поигрывает с её локонами. Вот в этот момент она краснеет. Не от вида обнажённых девиц, расхаживающих туда-сюда. Не от атмосферы секса, пропитавшего это место. А от того, что парень треплет её волосы.
Похоже, соблазнить её будет сложно. Мне сложно. А вот Яну… Этот парень вполне может сыграть с ней в любовь. Такую… ванильную, приторно-сладкую…
Друг подаёт ей руку и помогает подняться. Мышка одёргивает платье, которое и так слишком длинное, перекидывает волосы с одного плеча на другое нервным жестом, а потом осторожно ступает вперёд. Её взгляд сосредотачивается на мне. По мере приближения вижу, что глаза у неё серо-голубые и огромные. Красивые, блять…
Ян подводит её к столику и легонько давит на плечи, вынуждая присесть. Сам садится рядом. Он, кстати, уже вошёл в образ Ромео, и я с трудом сдерживаю улыбку, рвущуюся наружу.
– В общем, я влюбился, друг мой! – заявляет Колесников крайне правдоподобно. Взяв девчонку за руку, подносит к губам её пальчики и целует так, словно смакует. – Увидел её сегодня на набережной. Она сидела на лавочке, склонившись над конспектами. И я завис, любуясь ею. В ту же секунду понял, что попал. Так что прошу любить и жаловать – это Лизочка. Моя девочка.
Ян притягивает её к себе за плечи, но я вижу, что девчонка напряжена и, похоже, не верит ни единому слову. Протягиваю руку и дружелюбно говорю:
– Привет.
Лиза выдавливает слабую улыбку и осторожно вкладывает свою руку в мою ладонь. Её рука влажная и холодная от нервов. Я не тороплюсь отпускать её, ощущая какой-то странный импульс между нами. Словно лёгкий удар током, но чертовски приятный.
– Игнат Соколов, – представляюсь.
– Или просто Сокол, – хохотнув, вставляет Ян.
Лиза пытается выдернуть руку. Краем глаза вижу, что друг скорчил недовольную мину от моего поведения, и всё-таки отпускаю девчонку. Она больше не смотрит мне в глаза, пряча взгляд под пушистыми ресницами, однако говорит достаточно уверенно:
– Очень приятно, Игнат!
***
Весь вечер я просто наблюдаю за ней, пытаясь понять, что она из себя представляет.
Ян в попытке угодить мышке уже заставил стол всевозможными яствами и напитками. Но она почти ни к чему не притронулась. А мой друг, стараясь скрыть раздражение, сам налегал на эти напитки, и уже через полчаса я понял, что за руль он не сядет.
Лиза мало говорит, в основном слушает, впитывая каждое слово, которое бросает один из нас. Любознательна или любопытна?
Стандартные вопросы типа: на кого учишься и откуда ты родом – остаются позади. А вопросы о том, где она остановилась, мышка тщательно пропускает мимо ушей. Делает это с такой лёгкостью, что становится очевидно – она не так проста, как кажется на первый взгляд.
Наступает её черёд задавать вопросы, и это немного поднимает градус нашего вечера.
– Вы завсегдатаи этого местечка? – Лиза обводит проницательным взглядом пространство вокруг.
– Владелец – наш друг, – бросает Ян с улыбкой. – Если тебе не по себе, мы можем уйти, – заботливо предлагает Лизе.
Теперь понятно, зачем он привел её сюда. Вопрос стоит об её испорченности. Возможно, она согласится помочь нам по собственному желанию.
– Я никогда не была в подобном месте, – признаётся мышка, хлопая ресницами. Берёт стакан с соком и просто держит его в руке, помешивая трубочкой. – Здесь очень красивые девушки, – произносит вполголоса.
Ян хватает её за подбородок, вынуждая смотреть себе в глаза.
– Ты прекрасней их всех, – говорит, отлично вжившись роль.
И она вроде верит, потому что когда он склоняется к её губам, позволяет себя поцеловать. Я вижу, как его язык раздвигает её губы и проникает внутрь. Вижу, как он с жадностью вылизывает её рот, и как мышка неуверенно кладёт ладонь на его грудь, не решив ещё, что будет делать дальше… Оттолкнёт или сожмёт его свитер и притянет парня к себе ещё ближе.
Член в джинсах болезненно пульсирует от сцены, разворачивающейся перед глазами. Странно, но меня заводит увиденное.
Лиза неуверенно отвечает на поцелуй, а потом давит на грудь друга, и он её отпускает.
Жадно втягиваю воздух через нос, ощущая жжение в лёгких. Оказывается, я не дышал всё это время. Мышка бросает взгляд в мою сторону, видит мой пристальный взгляд, и её щёки розовеют. Отставляет бокал на стол, пряча взгляд под ресницами. Пока она не смотрит, Ян подмигивает мне. Потом потирает подбородок, стараясь спрятать глупую ухмылку, и, обняв девчонку за плечи, начинает играть с её волосами. Склонившись, что-то шепчет на ухо, от чего мышка краснеет ещё больше.
Совершенно неопытная девчонка. И абсолютно неприметная. Разве что глаза большие и, сука, красивые, вашу ж мать…
Слегка склонив голову набок, скольжу взглядом по её коленям, которые выглядывают из-под платья, но выше коленей ничего не видно. Шарю взглядом по её целомудренно прикрытой совсем небольшой груди… Ян замечает, что я разглядываю Лизу, и всячески пытается привлечь моё внимание. Но я игнорирую друга. Не могу оторвать взгляд от её невыразительной фигуры. Словно в самом эпицентре похоти и разврата упал метеорит в виде вот этой мышки. Другого объяснения просто не могу найти.
Почему я пялюсь на неё?
Блять… Мой друг прав. И если она та, кем он её считает, то лучше него с этой задачей никто не справится.
Я уже сегодня мог бы просто трахнуть её… Так, ради интереса…
Мой друг Кир, то есть, Кирилл Соболев, даже не посмотрит на неё.
А ещё один друг, Ренат Алиев, он же Али, напугает своей неотёсанностью.
Короче, из троих моих лучших друзей только Ян обладает актёрскими способностями и выдержкой. И ему придётся потерпеть и не торопиться с мышкой, иначе она сбежит.
Хрен с ним, пусть мучается. А я – пас.
Часто моргая, отвожу наконец взгляд от её фигуры. Ощущаю, что в горле пересохло, и взмахом руки зову официантку. Тамара знает мои предпочтения и через пару минут ставит на столик чашку с холодным чаем.
Официантки здесь так же, как и стриптизёрши, почти без одежды. Вид обнажённой плоти уже давно не вызывает во мне никаких импульсов, но сейчас член стоит колом, и я, не удержавшись, сжимаю пятернёй аппетитный зад Томы. Она сексуально взвизгивает, готовая оседлать меня прямо на этом диване. Знает, что хорошо заплачу. И я уже готов согласиться… Правда, серо-голубые глаза напротив смотрят с таким упрёком, что оставляю официантку без внимания. Тома, хмыкнув, удаляется, а Ян вставляет свои три копейки, вновь притягивая Лизу к себе:
– Не обращай на него внимания. Он у нас одиночка. Делает, что хочет и когда хочет.
– Ты тоже можешь попробовать, – обращаюсь к мышке, недовольный её укоризненным взглядом. – Чего ты хочешь?
– От жизни? – не понимает она. – Или сейчас?
– От жизни, сейчас – какая разница? Чего ты в принципе хочешь?
Она задумчиво смотрит вверх, быстро облизывает губы и выдаёт коротко:
– Может… любви?..
Меня распирает от рвущегося наружу смеха. Наивная – ещё одно определение в её копилку.
Ян воодушевлённо целует её в уголок рта, а потом, глядя ей в глаза, шепчет с придыханием:
– Наши желания совпадают.
Блядь, если он снова начнёт пожирать её рот, мне придётся вернуть сюда Тому.
Но Лиза быстро чмокает его в губы и спрашивает, переведя на меня испытующий взгляд:
– А чего хочешь ты?
– У меня всё есть, – отвечаю расслабленно. Залпом выпиваю чай и хватаю пачку сигарет со столика. Закуриваю, выдыхаю плотное кольцо дыма и добавляю с ухмылкой: – Почти всё есть, над остальным я работаю.
– Ну ты же не можешь отрицать, что всё, что ты имеешь, досталось тебе от родителей?! – вдруг набравшись храбрости, выдаёт мышка.
Ян наигранно подставляет ей ладонь, чтобы она «дала пять».
– Что скажешь, Сокол? – смотрит на меня с ухмылкой. – Как-то опровергнешь?
– Зачем? – пожимаю плечами. – Что плохого в том, чтобы родиться под счастливой звездой? – этот вопрос я задаю Лизе, прожигая её гневным взглядом. – Ты бы отказалась от этого?
И словно попадаю в чувствительную точку. Потому что она ведёт себя очень странно. Сначала долго молчит, будто обдумывая, а потом заявляет, что уже очень поздно, и ей пора.
Лицо друга вытягивается от досады. А я хватаю свои ключи и, перекинув их из руки в руку, с готовностью поднимаюсь.
– Раз пора, то поехали.
Лиза резко вскакивает с дивана.
– Нет… я могу на такси, – неуверенно возражает она.
Но Ян обнимает её за талию и тянет к выходу:
– Ну какое такси, Лиз?.. Разве я отпущу тебя на такси?
Она сдаётся. Позволяет нам усадить себя в тачку. Ян не торопится сесть с ней рядом. Проверяет, закрыт ли его мерседес, припаркованный тут же. А потом, запустив руки в карманы брюк, смотрит на меня. Я обхожу свою машину по кругу, открыв дверь, заглядываю в салон и встречаюсь с ясными серо-голубыми глазами мышки.
– Куда поедем? – тихо уточняю, протянув руку и наощупь вставляя ключ в замок зажигания.
– Цветочная, – отвечает Лиза, – дом девять.
Поворачиваю ключ и под мелодичное пение мотора разгибаюсь и одариваю друга многозначительным взглядом.
– Слышал?
Он кивает, а потом растягивает на губах деланно радостную улыбку и забирается в салон.
Вот и подтвердилась его информация. Достаточно было лишь вызваться её провожатыми, чтобы узнать, где она живёт! И живёт она там, где нам и нужно…
Ухмыльнувшись, сажусь за руль и отъезжаю от стриптиз-клуба. А дальше начинается второй акт спектакля…
Огромный букет роз, который Ян покупает по дороге, не умещается у мышки на коленях. Несколько попыток затащить её в ювелирку, заканчиваются провалом. Она сказала, что всё равно не примет подобного рода подарки, поэтому он оставил эту идею. Ресторан и прогулку под луной Лиза тоже отвергла, ссылаясь на поздний час…
Ян буквально лез из кожи, стараясь очаровать девчонку и договориться о следующем свидании. Мышка вроде села на его крючок, заглотила наживку, но всегда есть риск, что что-то пойдёт не по плану. И тогда его вендетта может отложиться на неопределённый срок. И он, обладая чрезмерной импульсивностью, вполне может наделать глупостей. Поэтому мне приходится вступить в игру.
– Как ты смотришь на то, чтобы завтра погулять где-нибудь? – спрашиваю мышку, встречаясь с ней взглядом в зеркале заднего вида. – Мы могли бы показать тебе город. Познакомить с друзьями.
– Днём я занята учёбой и работой, – она качает головой, но взгляд не отводит.
– Работой? – спрашиваю с фальшивым воодушевлением. – Где ты работаешь?
За окном показывается дом номер девять по улице Цветочной, и мышка кивает на роскошное здание, обнесённое трёхметровым забором.
– Там, – выдыхает она. – Хозяин дома – пожилой мужчина. Он был очень добр, когда пригласил меня к себе.
– И какого рода работа? – вновь вступает в разговор Ян.
– Что-то типа помощницы по хозяйству, – отвечает уклончиво, невинно улыбаясь.
Я, невольно залюбовавшись этой улыбкой, почти врезаюсь в забор.
Приплыли, вашу ж мать…
Резко жму на тормоз и паркуюсь возле ворот, присвистнув.
– А ты уверена, что именно для этого ты ему нужна? Помогать по хозяйству? Ты серьёзно?
– На самом деле, я просто покупаю ему продукты, завариваю чай… И мы просто говорим на всякие политические темы, – её улыбка становится шире. – Он – хороший человек. Мне повезло.
Вижу, как дёргается кадык на шее друга. Желваки ходят на скулах, и он с большим трудом продолжает улыбаться мышке. Старик, живущий в этом доме, обокрал семью Яна. А Лиза, сама того не ведая, своими словами будто красной тряпкой помахала перед ним.
– Тогда пойдём гулять вечером? – перевожу тему и вновь наседаю с уговорами. – Скажи, во сколько – мы заедем.
– Так, Сокол, прекрати отбивать мою девочку, – игриво одёргивает меня друг.
– Может, она не хочет быть твоей девочкой, – бросаю с ухмылкой. – Может, она станет моей, – последнее говорю тише, заглядывая ей в глаза.
Мышка сконфуженно отворачивается и тянется к дверной ручке. Ян хочет её остановить, но я перехватываю его руку и взглядом прошу его отпустить её. Лиза открывает дверь и выпрыгивает на улицу. Наклоняется, неуверенно забирает букет, а потом смотрит на нас по очереди.
– Спасибо… за вечер.
– Ты позвонишь? – с мольбой спрашивает друг.
Она как-то неоднозначно ведёт плечом, прощается и захлопывает дверь. А мы, замерев, смотрим на то, как мышка исчезает за тяжёлыми воротами.
– Она позвонит, – заявляю с уверенностью и резко давлю на газ.
– Почему ты так уверен? – спрашивает Колесников, судорожно хрустнув пальцами.
Сегодня он явно перестарался, завоёвывая её сердце, поэтому нервничает.
– Расслабься, – говорю ему с ухмылкой. – Она позвонит мне, а не тебе.
– У неё нет твоего номера, – отбривает Ян.
Я втыкаю пятую передачу, выбираюсь на шоссе и, поигрывая бровями, заявляю другу самодовольно:
– Ты уверен?
Он практически за полсекунды осознаёт свою ошибку.
– Твою мать… цветы, – выдыхает обречённо. – Ты дал ей свой номер, когда я ходил за цветами. Чёрт! Зачем?
Пожав плечами, отвечаю:
– У неё должен быть выбор. Но ограниченный! Либо я, либо ты. Понимаешь?
Друг согласно кивает, откидывается на спинку кресла и, прикрыв глаза, говорит себе под нос:
– Если она выберет тебя, то тебе нужно будет очень постараться не влюбиться.
Я ошарашенно кошусь в его сторону. Из груди вырывается глухой смех.
– Что? Влюбиться? В неё?
– Да, в неё! – Ян распахивает глаза и смотрит на меня с уверенностью. – Поверь, в неё можно влюбиться, потому что… – поцокав языком, пытается подобрать слово, и в итоге убивает меня ещё больше, – …такому порочному парню типа тебя до неё никогда не дотянуться. Словно она – это чистое звёздное небо…
Глава 2
Наши дни
Сокол
Она, конечно, не вернула мне права…
Не осмелилась прийти лично и отправила молоденькую сексуальную горничную, наивно полагая, что сможет отвлечь от своей персоны. Что ж… Не вышло, мышка! Я так долго ждал нашей встречи, что теперь вряд ли смогу посмотреть на кого-то ещё.
Полночи проведя без сна, обдумывая то, что собираюсь с ней сделать и в каких позах… всё-таки встаю с кровати, натягиваю брюки, надеваю рубашку. Покинув номер, спускаюсь на первый этаж и беру курс к бару. Падаю на барный стул и привлекаю внимание скучающего бармена.
– Не спится? – хмыкает парень, зевнув в кулак.
– Сделай кофе, – игнорирую его вопрос и осматриваюсь, крутанувшись на стуле.
В зале никого. Но сквозь панорамные окна вижу, что по пляжу прогуливаются такие же не спящие постояльцы, как я. Слышу, как жужжит кофемашина, и разворачиваюсь обратно. Жду, когда бармен закончит, а потом интересуюсь:
– Ты давно здесь работаешь?
– Пару лет, – отвечает он, пожав плечами.
– Значит, всех знаешь, – ухмыльнувшись, запускаю руку в карман брюк и извлекаю купюру. Бросаю её на глянцевую поверхность бара. – Расскажешь об одной особе?
Он присвистывает, увидев номинал купюры. Тянется, чтобы забрать, но я накрываю её ладонью. Смотрю ему в глаза выжидающе.
– О ком ты хочешь знать? – спрашивает парень вполголоса.
– Лиза, – произношу её имя, резко выдохнув. – Знаешь её?
– Конечно, – бармен часто кивает. – Она работает дольше меня. Начинала с помощницы администратора, а теперь сама админ. Руководство ею довольно.
Я не удивлён, чёрт возьми! Мышка умеет пустить пыль в глаза.
Убираю руку с купюры, и бармен тут же запихивает деньги в свой нагрудный карман.
Сделав глоток кофе, оставляю чашку в сторону и, поставив локти на стойку, смотрю на бармена испытующе:
– Как тебя зовут?
– Макс, – представляется он.
– Так вот, Максим… Меня интересует нечто иное…
– Например, что? – не понимает он.
– С кем общается? В каких кругах крутится? Кто её навещает? Она здесь живёт или покидает гостиницу, когда заканчивается её смена? Люди твоей профессии должны быть очень наблюдательными.
– Ну не то чтобы, – сконфуженно отвечает бармен. – Я знаю только то, что она живёт здесь. Общается со всеми одинаково хорошо и, в основном, любит уединение.
– К ней кто-нибудь приходит? – спрашиваю осипшим голосом. – Может, есть парень?
– Нет, – отрицает Макс. – Лиза ни с кем не встречается. Очень многие пытались… Ну ты понимаешь… Но она вежливо всех отшила. Правда, владелец этого комплекса давно мечтает заполучить её. Оказывает знаки внимания, подарки дарит…
Скрежещу зубами от услышанного, а бармен натянуто улыбается и кивает в сторону моря:
– А она любит быть одна. Как сейчас.
Резко крутанувшись на стуле, вновь смотрю на пляж сквозь панорамные окна. Полная луна, лёгкий бриз, галечный пляж и девушка, которая, устроившись прямо на камнях, смотрит на то, как волны неторопливо облизывают берег. Она обнимает себя руками и выглядит настолько жалко, что становится даже смешно.
Поднимаюсь со стула.
– Только не говори ей, ладно? – просит меня бармен. – Не говори, что я рассказал тебе.
Ухмыльнувшись, ничего не отвечаю, пересекаю зал и выхожу на пляж. Неторопливо ступаю по камням, стараясь делать это беззвучно. Приближаюсь к девушке и замираю в паре метров, скрестив руки на груди, изображая расслабленную позу, хотя внутри всё дрожит от злости.
Ветер треплет её волосы, которые словно и не отросли с тех пор. И от этого кажется, что всё случившееся тогда произошло лишь вчера. Не считая трёх лет агонии. Моей… Моих друзей… Эта стерва разрушила наши жизни.
– Молишься? – нарушаю молчание.
Она вздрагивает, её спина выпрямляется, а плечи напрягаются. Однако она не оборачивается, продолжая пялиться на тёмную воду.
– Теперь я тебе не мерещусь, – произношу с усмешкой. – Я прямо за твоей спиной. Твой ночной кошмар превратился в реальность.
– Оставь меня в покое, – говорит она тихо. – Я тебя не боюсь…
Делаю шаг вперёд. Потом ещё один. Оказываюсь прямо за её спиной и присаживаюсь на корточки. Обхватываю руками за шею и, прижав её голову к своей груди, почти рычу в ухо:
– Ты лжёшь, Лиз… Ты всегда лжёшь!
Она вцепляется в мои руки, пытаясь освободиться.
– Я буду кричать, – предупреждает меня срывающимся голосом.
– Кричи, – спокойно отвечаю, сжимая горло. – Ты же знаешь, как меня это заводит.
– Мразь! – выплёвывает она. – Ненавижу! Тебя и дружков твоих!
Резко отпихиваю её от себя, а потом, схватив за плечо, разворачиваю к себе лицом.
– Ты же знаешь, ненависть – это взаимно. Только вот твоя ненависть – это бежать и прятаться, а моя – мстить.
– Я же сказала, что не боюсь тебя, – цедит она сквозь зубы. – И твоей мести тоже.
– Рад за тебя, – одариваю её кривой ухмылкой и поднимаюсь. – Посмотрим, что ты скажешь через неделю, мышка. Или через две.
Потянувшись, запускаю руки в карманы брюк и окидываю взглядом незатейливый пляж. Места для отдыхающих справа и небольшой причал слева.
– Я планирую остаться на очень длительный срок, Лиз. У меня как раз здесь дела.
Она молчит, обняв себя за плечи, и смотрит на меня с ненавистью. Продолжает выглядеть жалко, но это больше на меня не действует. Я знаю её слишком хорошо.
Теперь её глаза карие, и это единственное, что не укладывается в моём уме. Красивые светло-голубые глаза спрятаны под ужасными линзами. Маскарад? Надеялась, что я не узнаю её?
– Хорошо, что ты не смотришь на меня своими лживыми глазёнками, – бросаю брезгливо. – Изменила бы лицо – и я, возможно, прошёл бы мимо. Серые мышки не в моём вкусе.
Она грустно усмехается и вскидывает подбородок.
– Ты сам себе не веришь, Игнат.
– Боже… Не произноси моего имени! – вновь присев на корточки, хватаю её за подбородок и, задрав голову кверху, почти касаюсь её губ своими. – Не хочу слышать своё имя из твоего рта!
Меня начинает трясти, и я с трудом контролирую эмоции. Только с ней, блядь, теряю контроль над собой.
Она смотрит пристально и отважно. Собрав последние крупицы разума, резко отстраняюсь, поднимаюсь и делаю шаг назад.
Я буду уничтожать её медленно… Смакуя. Не здесь. Не сейчас. А когда друзья будут в сборе. Те из нас, кто остался…
– В общем, убежать не получится, – говорю напоследок, отворачиваясь. – Верни то, что забрала у меня, и я изменю твой приговор. Возможно.
Уверенно шагаю обратно к комплексу, а ветер доносит до ушей её надрывный крик:
– Я ничего у тебя не забирала!
***
Кир прибывает на следующий день. Претенциозно осматривает люкс и закуривает, развалившись в кресле.
– Ты её уже видел? – спрашиваю друга, уставившись в собственное отражение в зеркале.
Наконец достал свои вещи из тачки, которую припарковал возле гостиницы, и смог одеться согласно случаю.
На причале состоится аукцион редкого корвета. Организатор – хозяин гостиничного комплекса, а Лиза будет там следить за работой персонала. Достаточно лишь включить немного обаяния, чтобы добыть нужную информацию…
– Нет, не видел, – отвечает друг, смачно затянувшись. – Но сгораю от желания увидеть, – выдыхает густые клубы дыма.
Соболев пострадал от мышки меньше всех. Но он так же, как и я, потерял друга. Так что… Ей уже ничто не поможет.
– Увидишь, – бросаю я, сосредоточенно завязывая галстук. – Как я выгляжу? – разворачиваюсь к другу.
– Как богатый подонок, – он подмигивает, тушит сигарету в пепельнице и встаёт с кресла. Приблизившись, смахивает невидимую пыль с пиджака и прищуривается, заглядывая мне в глаза: – А ты не передумаешь, Сокол? Я знаю, как она влияет на тебя. Напудрит тебе мозги, а потом выкинет что-нибудь эдакое…
– Да пошёл ты! – отпихиваю его и рявкаю: – Эй, из-за неё погиб наш друг! А напудрить она может разве что своё лживое лицо.
– Ладно, не заводись, – выходит на мировую Кирилл, хлопнув мне по плечу. – Пошли, не то опоздаем.
Он направляется к двери, оставляя свой багаж в моём номере.
– Возьми себе номер, – советую ему, выходя следом. – Я не собираюсь делить с тобой пространство.
– Что такое? – он наигранно хлопает ресницами. – Боишься, что нас примут за парочку?
Друг хохочет на весь коридор, привлекая внимание проходящего мимо персонала, и продолжает посмеиваться, когда проходим мимо ресепшена на первом этаже.
Она там! Смотрит на нас округлившимися глазами и кажется – не дышит. А мы ведь всего лишь проходим мимо, чёрт возьми!
Лгунья. Сказала, что не боится, а уже дрожит как осиновый лист. И это только начало!
– Почему бы нам просто не увезти её отсюда? – размышляет Кир, потягивая шампанское.
Аукцион ещё не начался. Корвет пока прикрыт плотным брезентом. Гости в ожидании расхаживают по причалу.
– Увезти? Зачем?
– А чего с ней играться-то?
Друг останавливает официанта. Ставит пустой бокал на поднос и сразу берёт полный.
– Заберём её отсюда, отвезём в мой дом. Запрём…
– И что? Будем голодом морить?– интересуюсь скептически.
– Нет, лучше – трахать до изнеможения, – ржёт Соболев, но тут же натыкается на мой испепеляющий взгляд. – В чём дело, Сокол? Или она только твоя?
– Моя! – отвечаю бескомпромиссно. – Сначала моя, потом – ничья! Мы оставим её в покое, когда получим то, что должны, – склоняюсь к его уху и чеканю: – Понятно?
Он цокает языком.
– Ещё и сутки не прошли, а у тебя от неё едет крыша…
– Ты меня понял? – повторяю свой вопрос.
– Понял, – бросает он сухо и одним глотком выпивает содержимое бокала. – Ты Алиеву звонил?
– Пока нет, – теряю весь боевой настрой, как только слышу имя третьего друга. – И ты пока не звони.
– Ты прав, – Кирилл пожимает плечами и бросает равнодушно: – Нельзя его задорить. К тому же пока он всё равно не сможет приехать.
Начинается аукцион, и мы расходимся в разные стороны. Брезент убирают с корвета, на сцену выходит организатор… и Лиза!
