Элен Блио
Украду твоё счастье
– Он же бросил тебя, мам? Бросил нас! Он ведь знал обо мне? Или…
Она молчала. Выдерживала паузу, как в театре.
– Тогда мне все казалось правильным, дочь. Сейчас я понимаю – нет. Наверное, неправильно было отнимать у тебя его совсем. Вот так. Вырвать с корнем. Но…Когда ты вырастешь и полюбишь, если тебе повезет полюбить именно так, я надеюсь, ты меня поймешь!
Мама снова замолчала, а потом продолжила.
– Я не заставляю тебя хранить невинность. Ты можешь распорядиться своим телом так, как считаешь нужным – оно твое. Но мне бы хотелось, чтобы твой первый раз был таким же, как у меня. Что бы это случилось по большой любви. С правильным мужчиной. Тогда ты поймешь как это прекрасно.
Вот я и ждала, того, кого полюблю, и кто полюбит меня. Ждала того, кому смогу доверить свое тело, подарить любовь. И мне очень хотелось, чтобы это было именно по любви!
По-настоящему. Так как пишут в хороших книгах.
Смотрела на Егора и думала, что он сделает? Рассмеется мне в лицо? Отвернется, и уйдет?
Он сделал то, чего я, наверное, в тот момент совсем не ожидала – шагнул ко мне, обнял, прижал к себе, поцеловал куда-то в висок…
– Прости меня, девочка моя, прости пожалуйста! Я… клинический идиот. Как я сам не догадался?
Я сначала даже не поняла, о чем он. Потом дошло. Конечно, он думал, что я уже не… да хотя бы потому, что встретил меня на конкурсе красоты! Принято же считать, если девушка модель, или участвует в таких конкурсах, значит она легкодоступна!
Глупость несусветная! Даже на нашем конкурсе – даром, что я знала, о том, как там все решается – были девочки очень серьезные, не глупые, и строгого воспитания, не распущенные.
– Егор…
– Пожалуйста, не вырывайся, не уходи. Я… Прости за это глупое предложение. И вообще…
– Не нужно извиняться. Я пойму, если ты больше не захочешь меня видеть.
– Что? Ты сошла с ума? Глупая… Я… Я дышать не могу, когда ты не рядом. Мне физически плохо, когда тебя нет. Ты мне нужна… – его голос был глухим, низким и каким-то тяжелым, больным. И я чувствовала, что он говорит правду и…
Я помню то дикое ощущения счастья. Просто, потому что он вот так меня обнимает, говорит такие слова. Да, не слова любви, но… в тот момент его слова казались важнее!
Правильнее!
– Я… я готов ждать, Витаминка, буду ждать столько, сколько тебе нужно! Пока ты не поймешь, что я тот, кому ты готова сказать «да». Кого захочешь сделать первым и… единственным, та поняла меня? Первым и единственным!
Он так и остался первым и единственным. Только вот… ему не обязательно об этом знать.
Глава 7.
– Нам, пожалуйста суп с фрикадельками из детского меню, и салат из свежих овощей.
Я слышу восторженный писк моего сына – это он увидел игровую. Матвей и Ярослава уже ускакали туда, а мы делаем заказ.
Я напряжена. Мне было бы удобнее, если бы сын был рядом.
– Еще что-нибудь? – милая официантка приветливо улыбается, и краснеет под взглядом Егора.
– Латте, без сиропа, сахара, и корицы. И отдельно взбейте, пожалуйста, молочную пенку.
– Посыпать шоколадом?
– Нет! – одновременно почти кричим, я и Стена.
Девушка-официантка вздрагивает, а потом улыбается.
– Я помню, Егор Александрович, аллергия.
– Это не у меня, это у…
– Это у моего сына, – перебиваю, не давая ему сказать. Зачем он это делает? Знает, что за новость о его внебрачном ребенке журналисты удавятся!
– Хорошо, я поняла. – улыбается мне и поворачивается к Егору. – Вам, Егор Александрович, как всегда?
– Да, пожалуйста. И горячий шоколад. – Он смотрит на меня и неожиданно накрывает мою руку своей, я не успеваю отдернуть ладонь. – Виталина, ты ничего себе не заказала, тут очень вкусно, правда.
– Я не голодна. – желудок скручивает, и, конечно же, как по закону подлости он урчит!
– Я вижу. Ты любила пасту, тут очень вкусная паста с лососем.
Мне все-таки удается выдернуть ладонь. Я представляю, как тут вкусно. Но есть я не намерена!
– Спасибо, я не хочу.
Официантка решает поддержать моего спутника, он явно местный герой.
– У нас на самом деле очень вкусно, попробуйте! Сегодня у нас как раз блюдо дня – спагетти «а ля маринаре».
Я много лет проработала в ресторане и могу сказать, что я бы за такой фортель официантку как минимум лишила чаевых.
Клиент четко сказал, что есть не собирается! Мой персонал обучен, что в такой ситуации не стоит навязываться! И вообще, психологию клиента надо учиться понимать.
Если клиент говорит – «только кофе» – особенно если это девушка, пожелание необходимо учитывать. Девушка может сидеть на диете. А сказать об этом спутнику стесняется, например. Да, мало ли что может быть! Максимум, что можно предложить – что-то низкокалорийное в качестве комплимента от заведения.
Егор, понимает, что я недовольна поведением официантки, и отправляет ее, попросив напитки принести сразу.
Потом поворачивается ко мне.
– Зря ты отказываешься от обеда. У нас реально вкусно готовят.
У нас? То есть это его кафе? Я напрягаю память, вспоминая все, что читала о Егоре. Да, где-то писали, что помимо карьеры спортивного функционера он еще занимается бизнесом, в том числе и ресторанным.
Молодец, что я могу сказать? Не зря он так любил экономику.
– Вит, я угощаю. – А вот эти слова меня реально бесят!
Так и не избавился от привычки все покупать?
– Спасибо, я прилично зарабатываю, могу заплатить за себя.
Ухмыляется. Смотрю на Егора и понимаю, как ненавижу его в этот момент!
Реально ненавижу! За все! За то, что он сделал тогда, пять лет назад. И за то, что я чувствую сейчас. А особенно за дикий страх, который почему-то испытала там, в парке.
Несколько лет назад вся страна следила за тем, как Егор Стенин отбирает ребенка у родной матери.
Правда, к слову сказать, Снежану назвать матерью было сложно. Особенно если судить по тем материалам, которые нарыли против нее адвокаты Стены.
Конечно, многие не верили в то, что беременная женщина и молодая мама может вести себя так чудовищно. Те, кого интересовала эта история разделились на два лагеря. Одни были за мать, пусть даже и такую – гулящую, бросающую голодную новорожденную дочь одну дома. Другие за отца, который тогда был, по сути, неприкасаемым – как говорится, в порочащих его связях не замечен. Тогда.
– Вита, ты куда улетела? Я понимаю, что ты можешь заплатить, но ведь это я вас пригласил?
– Пригласил? Это называется приглашение?
– Разве нет?
– Ты заставил меня поехать с тобой.
– Ты могла отказаться.
– Неужели?
У меня дрожат руки. Я вся дрожу. Я так переволновалась, увидев Егора, что теперь, видимо, начинается «отходняк».
Сейчас я понимаю – на самом деле, наверное, я могла просто уйти там, в парке. В крайнем случае позвать на помощь, полицию вызвать. Но я была в таком шоке, что просто голова отключилась.
– Хочешь сказать, мы и сейчас можем встать и уйти? И ты не будешь нас искать?
– Нет.
Что? Он сейчас серьезно?
– Сейчас ты уже не можешь встать и уйти! И искать я вас теперь буду. На краю света найду.
***
Холодный пот течет по спине.
Прекрасно понимаю, что значат его слова.
Угрозы в них вроде бы нет. Его тон мягкий. Но…
От этого мне еще сильнее хочется сбежать. Испариться. Раствориться в городской толпе. Взять билеты куда-нибудь… На край света! За полярный круг! Или в тайгу, в глухую деревню.
Конечно, я так не сделаю, но… соблазн велик.
– Вита, послушай. Я не хочу начинать наше общение со ссоры. – Он это сказал? А ему не кажется, что уже поздно? – Я хочу поговорить. Понять.
– Понять что?
– Почему ты ничего не сказала мне о ребенке? Это ведь мой сын! Это ясно без всяких тестов ДНК!
Что? Ему ясно? Я, обычно спокойная как удав, закипаю мгновенно.
– Тебе нужны тесты? А Снежану ты тоже просил сделать тест, когда она от тебя родила?
Вижу, как дергается мускул на лице.
– Просил. И она его сделала.
Я усмехаюсь.
Ну, конечно, же! Вся страна была в курсе того в каком свете он выставил свою жену! Но про меня-то он все знал! Он знал, что я не могла быть ни с кем другим ни «до», ни «во время», ни… даже «после». Даже через столько лет.
Закрываю глаза. Опускаю голову.
Я вымотана. С момента нашей встречи в парке прошел дай Бог час, а я уже выжата как лимон! Абсолютно!
– Извини, мне нужно в дамскую комнату.
Встаю из-за стола. В туалете включаю кран, опускаю руки под теплую воду. Слезы бегут из глаз, не могу их остановить.
Опять вспоминаю тот жуткий день пять лет назад. Те слова, которые сказал Иван. Я ведь знала, что Егор любил Снежану.
Он рассказывал мне о ней, о том, что считал, что по-настоящему любит, хотел жениться. Они поссорились, Егор говорил – из-за того, что Снежана ему изменила. Уехала в Штаты. Потом вернулась и…
Наверное они снова стали встречаться. А я…
Видимо я была всего лишь девочкой, которую Егору интересно было положить на лопатки. Особенно после того, как он узнал, что у меня еще никого не было.
Иван откровенно смеялся надо мной.
– Глупая ты, Витаминка, зря ты ему вообще сказала, что ты целка, не дала бы, он бы и отвалил! Ему просто было по приколу тебя сломать. Подчинить. Так-то ты ему нафиг не сдалась! Снежка сама знаешь чья дочь! А ты? Ты никто!
Да, я и чувствовала себя никем.
Меня тогда в столице ничего не держало, я поехала к маме.
Мама внимательно выслушала мой рассказ и настояла на том, чтобы я позвонила Егору и все объяснила.
– Девочка моя, ты должна с ним поговорить. Мне не нравится то, что ты не выяснила все до конца. Это неправильно!
– Мама, Егор сам сказал Ивану, что он может меня забрать! Он даже не сомневался в том, что я сама целовала Ивана, понимаешь?
– Вита, ты же не знаешь, что Иван рассказал о тебе Егору? Сама понимаешь, оговорить можно даже святого!
– Мам, какая теперь разница? Снежана беремена от Егора! Они собираются пожениться!
– А ты уверена, что Егор согласился стать ее мужем? Точно ли он отец ее ребенка?
– Мама, ну, о чем ты говоришь?
– Вита, я жизнь прожила, я знаю о чем говорю. Свяжись с Егором Объясни ему все. Расскажи, что ты его любишь, что ты ждешь ребенка.
– А если он меня на аборт отправит?
– И что? Если отправит, значит нашему малышу такой папа не нужен.
– Мам, я буду рожать!
– Естественно! Я в этом даже не сомневалась! Будем рожать и растить! И все будет хорошо, даже если твой Егор окажется… не самым лучшим мужчиной.
Я помню каждое слово того нашего разговора с мамой.
Я позвонила Егору. Ответила Снежана. Сказала, что Егор занят, они выбирают место для свадебного торжества. Егору не до меня. И вообще, лучше мне больше не беспокоить Стенина.
– Он занят, девочка, поняла? Тебе ловить нечего.
Я поняла. Все поняла.
Воспоминания снова рвут сердце.
Стою, над раковиной в туалете ресторана, реву, не могу остановиться. Заходит девушка с маленьким ребенком.
– Вам плохо? Я могу помочь?
Мгновенно соображаю, что помочь она мне действительно может. Выхожу в зал. Вижу, как мой малыш сидит за столом, что-то увлеченно рассказывает своему отцу, пьет молоко.
Сажусь, стараясь не показывать своего волнения. Пододвигаю латте. Делаю глоток. Вкусно. У них хорошая кофе машина, и сорт кофе приятный, мягкий. Не из дешевых.
– Вкусно?
– Да, спасибо.
– Матвей сказал, что ты тоже работаешь в ресторане?
– Да. – не думала, что мой сынок такой разговорчивый.
– Почему в ресторане? Ты не смогла окончить институт?
Он что, издевается? Или считает, что я в ресторане посуду мою?
– Извини, Егор, это тебя не касается. – Делаю глоток кофе, мой Матвей допивает молоко, на губах забавная пенка.
Он смеется, а Егор вытирает ему губы салфеткой.
– А вы на самом деле футболист?
– Да, на самом деле. Любишь футбол?
Матвей косится на меня, улыбается, качает головой
– Нет. Не очень. Мама говорит, что все футболисты…
– Матвей, пойдем-ка помоем ручки. – не даю сказать обидные слова, но Стенин все понимает, хмурится, смотрит на меня исподлобья.
– Сейчас принесут горячее, поторопитесь, пожалуйста.
– Хорошо.
Смотрю на него. Красивый, богатый, знаменитый, успешный. А в глазах пустота.
Мне даже жаль его. Он несчастлив. А я? Я счастлива?
Глава 8.
Колбасит меня не по-детски.
Не понимаю, что вообще происходит. Я не знаю, что сказать. Что и как спросить?
Почему Виталина родила сына и ничего мне не сказала? Почему?
Смотрю на паренька и… сердце тает!
Как он похож на меня! Такой забавный, веселый, шебутной явно. Наверняка ей с ним не просто. Моя мама вечно жаловалась на то, что я "шилопопый". При этом мальчишка такой ладненький! Славный, смешной!
И как они сразу нашли общий язык с моей Ярославкой! Что это? Зов крови? Уверен – да!
Мальчишка хорош, а вот его мать…Кажется, что её каждое мое слово выводит из себя.
Еду заказать я не могу, предложить оплатить счет – как ежиха иголки выпускает! И доброжелательность официантки ее, кажется, тоже раздражает.
Я не хочу с ней ссориться. Мне нужно поговорить, выяснить и…Реально не отпускать.
Потому что… Вижу ее и внутри горячо. Жарко. Разглядываю ее так, словно я зверь голодный, а она добыча.
Попалась! Не выпущу! Так ей и говорю. Вижу, как она снова напрягается, злится, и в то же время дрожит.
Блин, я ее пугаю! С первой минуты пугаю. Знаю, чего боится!
И правильно! Ей есть чего бояться! Она моего ребенка от меня скрывала! За это ей придется ответить!
Но…
Не могу быть с ней грубым, не могу обвинениями бросаться. Мы должны нормально поговорить! Я хочу выяснить правду!
– Витаминка, я не хочу начинать наше общение со ссоры. Я просто хочу выяснить, понять…
Почему ее так удивляют мои слова? Ну, я ведь на самом деле должен понять почему она так поступила?
Черт возьми! Она была беременна, родила! Ну… может, она, конечно, не была уверена в том, что ребенок от меня?
Возможно… Возможно только когда он родился она увидела, что он мой. Глаза, родинки, нос…
Уж на белобрысого Ваньку-то мой Матвей совсем не похож. Ни разу.
Ладно, когда она поняла, что ребенок от меня, почему не призналась? Не приехала? Я бы не отказался от него. Я бы стал помогать!
Я бы…
Черт… Понимаю почему она не сделала этого.
Во-первых, тогда, когда она родила, я был женат. И у меня тоже только родился ребенок.
Она не могла об этом не знать – Снежана устроила грандиозное шоу, как говорится – во всех телевизорах страны. Во всей желтой и не желтой прессе.
«Егор Стенин стал отцом», «Счастливые родители с новорожденной!», «Лучший вратарь забил гол в нужные ворота» – и так далее и тому подобное.
Правда, естественно, никто не знал, что гол забил вовсе не я. И счастливым уж точно не был. За то, чтобы скрыть реальную информацию Снежана заплатила очень хорошо.
И вообще моя бывшая старалась сделать хорошую мину при плохой игре.
Естественно, Витаминке в такой ситуации сообщать мне о сыне было, наверное, не слишком приятно.
А потом она скорее всего испугалась.
Решила, что я поступлю с ней, так же как со Снежаной.
Чёрт! Но ведь она не Снежана?
Она прекрасная мать, это видно! И я никогда бы не отобрал у нее сына! Но…
Должна же она понимать как мне больно?
Как больно узнать, что где-то рос парень похожий на тебя! Учился улыбаться, переворачиваться, сидеть, ползать, ходить, говорить… Жить!
А ты ни сном ни духом!
– Почему ты ничего не сказала мне о ребенке? Это ведь мой сын! Это ясно без всяких тестов ДНК!
Да, мне реально это ясно, а она опять злится!
– Снежану ты просил сделать тест, когда она от тебя родила?
Чувствую, как у нее кипит внутри. И у меня тоже кипит. Бесит. Потому что реально я потребовал тест. И его результат меня просто убил…
Вижу, что ей тяжело дается наше общение. Мне тоже не просто. Очень не просто.
– Извини, мне нужно в дамскую комнату.
Она встает, я любуюсь ее фигуркой. Красивая. Стала еще красивее чем раньше.
Приносят кофе, молоко, горячий шоколад. Я иду звать детей, в очередной раз умиляюсь, как дружно они играют.
Не могу удержаться, беру обоих на руки. Парнишка прижимается ко мне, пахнет так сладко, улыбается мне. Я не хочу его отпускать! Не хочу больше пропустить ни дня из его жизни!
Он берет чашку, глотает молоко. Я спрашиваю, далеко ли они живут – спросить адрес все-таки не решаюсь, надеюсь, его мама сама мне все расскажет.
– А где твоя мама работает? – это моя Ярослава спрашивает.
– Мама работает в большом ресторане!
– В ресторане? – я удивлен, она же училась на «пи-ар» менеджера?
– Да! Я люблю ходить в ее ресторан, там весело и вкусно! Как тут!
Витаминка возвращается. Ее долго не было. Понимаю, что она плакала.
Я повел себя неправильно. Я растерялся, разозлился. Надо было по-другому все сделать, но…
Виталина уводит сына в туалет. Я смотрю на дочь – для нас это всегда проблема. В мужской же я ее не поведу? И в женский заходить не всегда удобно. Приходится просить помощи.
Если бы у нее была нормальная мать. Стоп. Сглатываю. У нее может быть мать. Вернее… у нее есть мать.
Ярослава что-то лопочет, рассказывая какой смешной Матвей, и как они вместе катались с горки, ныряя в бассейн с шариками. Улыбаюсь. Скоро вы все будете делать вместе, малышка! Очень скоро!
Витаминка с парнем куда-то пропали, понимаю, что их нет уже долго, потому что суп давно на столе, а они…
Девушка – администратор, смущаясь говорит, что из кафе они не выходили. По крайней мере не из главного входа. Через пару минут выясняется, что они сбежали через кухню. Какая-то посетительница принесла им их верхнюю одежду. Я не обратил внимание на девушку, которая крутилась у стойки с нашими вещами, потому что смотрел на Матвея…
Меня трясет! Думаю о том, что сделаю, когда найду ее! А я ее найду! Из-под земли достану!
Набираю телефон одного хорошего знакомого. Среди футбольных болельщиков есть известные актеры, музыканты, политики, а есть те, кто может найти кого угодно где угодно. Объясняю, что мне срочно нужна помощь.
– Пап, я домой хочу!
– Ярчик, прости, но… тебе же понравился Матвей, да? Они с мамой уехали и забыли оставить номер телефона. А мне очень нужно их найти!
– Я знаю наш телефон, наизусть, а Матвей мамин не знает. Он только адрес знает.
Сглатываю. Неужели мне повезет?
– И какой же у него адрес?
– Очень простой… ***
– Мам, а что случилось? Почему мы уехали? Я кушать хочу!
– Сейчас, милый, приедем домой и я тебя покормлю. У нас дома вкусный куриный супчик.
– А я хотел там! Там с фрикадельками!
– С фрикадельками сварю завтра. Хочешь?
– Я хотел сегодня!
Мой мальчик начинает капризничать, и я его понимаю. Он устал и голодный. А я…
Я просто запаниковала.
Пока едем в такси думаю, что делать дальше?
Ясно, что Стенин меня в покое не оставит.
Особенно теперь – мой побег, конечно, разозлит его еще больше. Но мне правда нужно было время!
Что делать теперь? Понимаю, что прежде всего нужно позвонить Дворжецкому – заручиться его поддержкой. Не сомневаюсь, что он поможет нам.
А дальше…
Нет, убегать и прятаться я не буду – смысл?
Пусть Стена за мной побегает, если ему так надо.
Матвей только мой сын. В свидетельстве о рождении в графе отец стоит прочерк. Так что…
Если Стенин его украдет – это будет похищение, уголовное преступление.
Доказать, что Матвей его сын он может только сделав этот несчастный тест ДНК.
«Гуглю» информацию, узнаю, что без моего согласия тест сделать нельзя. По крайней мере официально.
Успокаивает ли это меня? Скорее нет, чем да.
Я прекрасно понимаю, Егор – звезда! Его знают и любят многие, даже несмотря на ту истерию, которую поднимают вокруг его имени девушки, с которыми он был в отношениях.
Но неужели я не смогу защититься?
И надо было нам именно сегодня пойти в этот парк!
И вообще, что мне не сиделось в моей родной «Железке»? Работала в отличном месте, зарабатывала по меркам города – вполне достойно!
И квартира была своя!
Правда, в столице мне тоже не пришлось снимать. Денис Александрович предоставил мне квартиру – раньше тут жила его дочь, она вышла замуж, уехала за границу, жилплощадь осталась.
Такси подъезжает к дому, выхожу, помогаю сыну выбраться из кресла, беру его на руки. Матвей насупился, не смотрит на меня.
Озираюсь как преступница – Егор же не мог так быстро меня отследить? Во дворе тихо, чужих машин я вроде не вижу.
Заходим в подъезд, сын вырывается, требуя отпустить его. Он уже давно не любит, когда я его таскаю, говорит, что большой.
Ну да, для своих четырех с небольшим он не маленький…
Дома Матвейка швыряет куртку, ботинки. Он у меня темпераментный мальчишка, иногда с ним сложно, но я стараюсь.
– Матвей, сейчас я разогрею суп…
– Не буду!
– Ты голодный, надо поесть!
– Не буду, не буду, не буду!
Бросается в свою комнату, игнорируя мои замечания.
Ну вот… Злюсь. Не на ребенка, на себя.
Зачем пошла в парк? Зачем согласилась поехать в кафе?
И, главное, зачем в итоге сбежала?
Это был порыв, дикий, глупый…
И… что теперь делать?
Иду в комнату.
– Матвей, малыш, давай поговорим?
– Нет!
– Послушай, нам нужно было уехать.
– Нет!
– Сынок, я тебе потом все объясню, надо пообедать.
– Не хочу! Не буду!
Господи! Мне только не хватало его истерики.
Сажусь на кровать, руки опускаются, и слезы опять бегут сами собой. Всхлипываю.
Мне так больно! И так жалко себя!
Егор опять появился в моей жизни и сразу причиняет боль!
То ли еще будет, если он начнет нас разыскивать! Если потребует общения с Матвеем, захочет признать ребенка.
Боже! Я ведь даже не подумала о том, что будет в этом случае! Мы ведь попадем под пристальное внимание СМИ! Нас начнут преследовать!
Этого я точно не хочу! И что мне делать?
– Мам… ты что ревешь?
– Реву…
– Как?
– Вот так…
– Ты в парке тоже ревела?
– Ревела.
– Обманула?
Киваю головой.
Обманула. Получается, я теперь обманщица, кругом виновата…
– Не плачь, мамуль! Я тебя люблю!
Мой малыш обнимает меня, прижимается влажной щечкой.
– А ты почему ревел?
– Так…
Если мой сын говорит – так – значит что-то серьезное.
– Мне понравился дядя-футболист. И девчонка. А почему ты говорила, что футболисты глупые? Он разве глупый?
О, нет, он совсем не глупый…
– Малыш, я сказала ерунду и не правду. Есть и хорошие футболисты.
Правда, мне в свое время не повезло найти именно таких, но моему сыну пока не обязательно об этом знать.
Ох, Витаминка, Витаминка! Натворила ты дел!
И что теперь?
Понимаю, что по-хорошему мне нужно позвонить Егору и все объяснить.
Ну, по крайней мере свое сегодняшнее поведение.
Но как мне это сделать? Я не знаю его номера. Тот, что был раньше давно выключен. А как узнать новый?
Иду на кухню – суп ребенку все-таки нужно разогреть.
Достаю свой телефон. Нахожу старый контакт.
– Алло?
– Неужели сама Витаминка соизволила мне позвонить? Ну… привет.
– Привет, Иван. Мне нужна помощь.
***
Позвонить Ивану – еще одна не самая лучшая идея.
Иван явно не ожидал моего звонка, да еще и с такой просьбой. Уверена, он не может не знать номер телефона Егора! Но, увы, бывший лучший друг Стены сказал, что давно не общается с ним, и у него нет никаких контактов.
Ладно, я хотя бы попыталась…придумаю как мне быть.
Накладываю супчик в тарелку, Матвей уже стучит ложкой – голод все-таки не тетка!
Звонок в дверь заставляет меня вздрогнуть.
Кто это может быть?
Пытаюсь успокоиться – мне часто звонит соседка, просит то соль, то сахар. Она пожилая и ей просто хочется пообщаться.
Смотрю в глазок и сердце опять начинает колотиться как сумасшедшее…
Стена.
Как он узнал? Так быстро?
Он снова нажимает кнопку звонка, по всей квартире раздаются соловьиные трели.
– Витаминка, открывай, я знаю, что ты дома.
Ну, что ж… Я хотела поговорить. Вот и поговорим.
Открываю дверь.
У ног Егора прыгает его дочь.
– Привет, привет, привет! Это опять мы! Мы вам привезли ваш суп и салат!
Матвей выбегает в коридор, и она, ничтоже сумняшеся, бросается ему на шею.
Егор улыбается, глядя на них.
А мне не до улыбок. Совсем.
Мы были бы похожи на очень красивую семью, если бы не некоторые обстоятельства.
– Что тебе надо, Егор?
– Мы принесли ваш обед.
– Спасибо, у меня есть чем кормить ребенка.
Он смотрит на меня, улыбается.
Улыбается!
– Может, ты нас пригласишь? Мы голодные…
Матвей уже помогает Ярославе раздеться. Мне ничего не остается как отойти и пропустить Егора в коридор.
Он протягивает мне пакет.
– Можешь разогреть Яське суп?
– Да, конечно.
Я ухожу на кухню. На автомате достаю из пакета контейнеры с едой, переливаю суп в тарелку, ставлю в микроволновку.
Стою, прижавшись к столешнице, закрыв глаза.
Господи, зачем я пошла в этот проклятый парк?
Чувствую, что на кухне я уже не одна. Егор стоит сзади. От него словно исходят волны силы.
И еще у него очень тонкий, изысканный, вкусный парфюм. Он всегда любил такие ароматы, с нотками сандала и табака.
Хочу повернуться и сказать, что сейчас еда будет готова и не могу, потому что Егор подходит вплотную. Кладет руки на стол рядом с моими, прижимает меня к столу. А потом…
Потом его губы прижимаются к моему уху.
– Я очень скучал по тебе, Витаминка.
Нет! Я не должна позволять ему так с собой обращаться!
Дергаюсь, поворачиваюсь резко, чтобы оттолкнуть, дать отпор, но…
Он сильный! Такой сильный! И высокий.
С ужасом смотрю в его темнеющие глаза, которые приближаются, на его чувственный рот, который приоткрывается, готовясь встретиться с моим.
Нет! Нет, пожалуйста! Только не это!
Поздно.
Поцелуй обрушивается лавиной.
Не успеваю даже вздохнуть и проваливаюсь в него. Это правда не похоже на простой обмен прикосновениями губ. Это похоже на стихийное бедствие. Цунами, шторм, гроза…
Ураган в моей голове.
Трудно что-либо соображать, когда он вот так близко, даже не так, когда он становится продолжением меня.
Я не отвечаю ему, и мои руки безвольно висят вдоль тела, но…
В то же время я вся захвачена происходящим.
До боли в сердце. До слез, закипающих в уголках глаз.
Зачем он это делает? Зачем мучает меня?
– А ну отойди от моей мамы!
От неожиданности мы с Егором вздрагиваем, он на мгновение выпускает меня, я прихожу в себя и с силой толкаю его в грудь.
Глава 9.
Ее губы. Для меня это словно машина времени. То, что отбрасывает на годы назад заставляя вновь и вновь переживать моменты прошлого.
Первый поцелуй – не тот, который я сорвал почти силой, а тот, который она подарила сама.
Мягкость и податливость ее рта сводила с ума. Хотелось постоянно чувствовать под своими губами эту нежность.
У меня было много женщин. Хотя у меня был режим, и я старался ему следовать, но никогда не отказывал себе в удовольствии. Обычно мои подружки были уже опытные. Все умеющие.
Витаминка была другая. И поцелуи ее – другие.
Нежные, трепетные… настоящие.
Она тогда оторвалась от моих губ еле дыша, стыдливо спрятала лицо на моей же груди.
– Ты что?
– Ничего… просто, я… я первый раз сама… целовала. И вообще.
– Что, вообще?
Она вздохнула, почти всхлипнула, а я прижал ее к себе и такое чувство было – крылья выросли! Хотелось кричать от счастья. Реально. Никогда такого не испытывал.
Даже со Снежаной, хотя ведь верил, что люблю ее. И любил. Наверное. Просто… любовь разная.
Как я сразу не догадался тогда, что Витаминка еще девочка?
Помню, как обрадовался тогда и испугался. Ответственности испугался.
Как оказалось – не зря.
Теперь вот, получается, расхлебываю.
Смотрю в ее глаза, в них обида и боль. И снова страх.
Ее сын, вернее, наш сын бросается на защиту, встает рядом с ней, обнимая за ноги. Моя Яська тоже вбегает на кухню, стоит у двери, глазенками хлопает.
– А что тут происходит?
– Целуются!
– Матвей, что ты говоришь такое! Мы не целовались!
– Он тебя целовал, я видел!
А мне интересно, откуда парень вообще про поцелуи знает? Его маму часто целуют?
– Мы сказку смотрели. Там тоже целовались. Фу. – это Матвей моей Ярославе с сознанием дела объясняет.
– А мне нравится, когда целуются! – Ярчик глазки закатывает и улыбается.
Да уж. Детки.
Улыбаюсь, поднимаю взгляд на Витаминку. У нее подбородок дрожит и слезы в глазах.
Черт. Опять какая-то лажа происходит. Да что такое со мной? Не могу объяснить, но сейчас меня просто бесит то, что она так сильно трясется из-за того, что я рядом.
Из-за того, что узнал ее тайну.
– Садитесь к столу. Сейчас обедать будем.
***
Виталина быстро соображает, как съехать с поцелуйной темы. Суетится. Ставит на стол тарелки с супом. Салат перекладывает из контейнера.
Тарелки только для детей. А у меня у самого живот от голода подводит. Я не успел съесть ни любимую «карбонару», ни салат с ростбифом. Только вот свой пакет с едой я забыл в машине.
– Папочка, а где твоя паста? – Моя девочка всегда заботится обо мне.
– Забыл, Ярчик. Я могу сходить за ней.
– Вы будете суп с лапшой? Есть еще котлеты из индейки. – Виталина снова говорит мне «вы», как когда-то давно. Предлагает обед, не глядя на меня. Что ж, не буду отказываться!
– Спасибо, я с удовольствием. Люблю домашнее. – не кривлю душой, реально очень люблю, хотя питаюсь в основном в ресторанах.
Все, что происходит дальше – ножом по сердцу!
Женщина, которую я когда-то любил до дрожи, кормит меня и моих детей обедом. Все так по-домашнему! Так спокойно и мило! И вкусно. Накладывает мне полную тарелку ароматного куриного супа с лапшой. Когда-то я ей рассказал, что моя мама готовит такую лапшу, обязательно добавляя свежую зелень – суп Витаминки именно такой, с зеленью. Отдельно ставит котлетки с салатом, который я привез ее, нашему, сыну. Салата много, порции у нас в кафе приличные, на всех хватит.
– А ты что будешь? – смотрю на Витаминку, вижу, что она бы от всего отказалась, но при детях ей неудобно. Молча наливает себе суп, ставит тарелку.
За столом одно место – рядом со мной. Кухня у нее довольно большая, но у стола все равно тесно.
Представляю Витаминку в своей столовой. Ей бы понравилось.
Я помню, как она рассказывала о доме своей мечты, где был бы огромный белый обеденный стол. У меня именно такой. И покрыт всегда белой скатертью с алыми маками – такой, о которой мечтала Виталина.
Я купил эту скатерть, когда мы играли с турецким «Бешикташем», выбирал, думая о ней, о Виталинке-Витаминке, которая часто краснела как маков цвет.
Продавец-турок, все повторял на ломаном русском, что моя жена будет «очень доволен». Только вот жены никакой уже не было. Или… пока?
Смотрю на красивую женщину, сидящую рядом. Она могла бы быть моей женой, если бы…Нет, Стена, лучше пока не думать об этом.
– Передай, пожалуйста, хлеб. – она подает плетенку с батоном, наши руки встречаются, но Вита не отдергивает ладонь, не делает из соприкосновения пальцев никакого представления. Подумаешь, дотронулись друг до друга? Ей вроде бы все равно.
Но щеки как маки на моей скатерти. И я кайфую от этого.
Мы вроде едим молча, но при этом молчание получается не неловким и странным. Наоборот. Впечатление, что мы дружная семья, которая собирается вместе в выходной день, чтобы пообедать.
– Спасибо, ма, вкусно. Можно я ей покажу свои игрушки?
– Ее зовут Ярослава, милый.
– Можно Яся, если тебе сложно, Матвей. Дочь, поела? Идите поиграйте.
