Элен Блио
Развода не будет

5.

Он целовал меня так, словно не было между нами размолвок, словно по-прежнему желает меня и словно не было этой…клубной девки.

Но она была! Я-то помню. И хоть мне, неожиданно для себя, хотелось, чтобы он продолжал, я не позволю взять верх над собой ни ему, ни моему собственному телу.

У меня не было мужчины до Рената. Что такое секс и чувственность, я не знала, конечно. У меня парня-то серьёзного никогда не было – слишком много в моей жизни было проблем, а как известно, грустные и проблемные никому не нужны.

Досталась я мужу вот такая: нетронутая никем, чистая, невинная.

И он смог приручить меня, разбудить страсть, познать сладость близости с мужчиной, хоть я и далеко не сразу на это пошла: слишком много было между нами но, слишком много было сложностей, да и вообще наши с ним отношения в принципе далеки не то, что до идеала, но даже до стандарта. Это другие: встретились, полюбили друг друга, поженились. А мы… Чёрт знает что между нами происходило и чёрт знает что происходит и теперь.

Единственное, что не меняется – искрящаяся страсть между нами.

Чтобы ни происходило, но нас неизбежно тянет друг к другу, как мужчина и женщина мы, что называется, идеально совпали. Да и Ренат…

Я, конечно, сравнить не могла, потому что просто не имела для этого необходимого опыта, но мне он показался хорошим любовником: умелый, нежный – когда нужно, страстный – когда не сдерживает себя, необузданный и ненасытный – когда совсем теряет голову… От меня.

Мне казалось, нам хорошо вместе.

В постели, по крайней мере.

Общение вне её оставалось всё ещё не самым простым и напряжённым, но в постели мы словно становились другими людьми: мы любили друг друга и искренне желали доставить удовольствие партнёру.

Что же тогда случилось?

Почему тогда в нашей постели появилась третья?

Я ему надоела? Делала что-то не так?

Наверняка, эта клубная подстилка, на которой пробы негде ставить, умеет куда больше, чем я, неопытная дурочка, которая мужчине могла дать только невинность и чистоту…

Видимо, это ценилось только в средневековье, а сейчас мужчины хотят, чтобы женщина умела ублажать их по полной и делала всё, что угодно. И если жена этого не даёт в полной мере, появляются вот такие клубные “девочки”…

Надавила ему руками на грудь и оттолкнула от себя, оборвав поцелуй.

– Нет, Кантемиров, – сказала я, глядя ему в глаза. – Ты променял меня на проституток. Вот к ним и иди. А меня ты больше не получишь, ясно? Буду драться с тобой, значит. Ты не выдержишь долго, пойдёшь опять по бабам, тем самым, отворачивая меня от себя всё больше и больше. А потом, в твои семьдесят пять, когда ты пережаришь всех местных клубных курочек, и твой дружок сложит буйну головочку, я все ещё буду озорной бабулей. И вот тогда мы с тобой заживём душа в душеньку.

– Стерва-а… – протянул он как будто бы с восхищением и покачал головой.

Это комплимент или всё же оскорбление? Не поняла…

– Ты меня впустишь в дом? – спросила я, отвернувшись от него. – Или за непослушание оставишь меня ночевать в саду? Палатку хоть дай.

– Неужели ты думала, что я оставлю тебя спать тут? – изогнул бровь Ренат.

Можно подумать, он не мог бы – тра ха-ха.

– От тебя всего, чего угодно, можно ожидать, – ответила я.

– От тебя, дорогая жёнушка – тоже, – отбил он и встал на ноги. – Идём домой. Тебе надо в душ и поспать.

– Какая забота, мать вашу… – пробучала я, выбираясь из качелей.

Ренат обернулся и недовольно посмотрел на меня.

Ну и чего он пялится? Я – такая. Не его круга, могу и ругнуться.

Но я такая всегда была. Видели глазки, что ручки покупают.

Так что теперь не устраивает?

В конце концов, не я ему предложила эту сделку в виде брака.

Дурацкого, надо сказать…

Что-то у нас точно пошло не так.

6.

РЕНАТ.

Дикарка! Какая же она дикарка!

Бесила она меня, и в то же время дико заводила.

Вспомнил ненароком, какой была Надя, тогда, когда мой брат-идиот решил поменять её на какую-то разовую подстилку! Нет, сначала, конечно, Надюша была как пыльным мешком по голове стукнутая. Это потом, позже, когда я ей помог, она крылышки свои расправила. На мою голову.

Чёрт, не стоило мне Надю вспоминать. Да и вообще, давно уже забылось всё.

Это в прошлом, теперь я точно понимал.

Теперь у меня было своё дикое настоящее.

Надо же!

Уверен был сначала, что начнёт меня по телефону умолять пустить её в дом, прощения просить. Довольно быстро сам понял свою ошибку.

Эта умолять не будет!

Замечание её про куклу Вуду меня позабавило. Не сомневался ни на минуту, что если бы Мила знала как это работает – точно бы смастерила колдунскую вещицу.

И лежал бы уже где-то мой хладный труп.

Мила стояла у входа в дом, нервно с ноги на ногу перемещаясь. Я знал, что она замёрзла, да и в дамскую комнату ей надо.

Быстро открыл дверь, впустил.

Малышка моя вприпрыжку побежала на второй этаж, к спальне.

А я спокойно снял ботинки и пошёл в столовую.

Повара у нас не было, горничной тоже – не потому, что у меня денег не хватало, просто как-то не было надобности. Готовила Мила сама, мне нравилось, что она меня кормит. Домработница приходила два раза в неделю, наводила порядок. В остальном Мила сама справлялась. Когда я намекнул на то, что можно нанять прислугу, она так странно посмотрела, мол, ты сошёл с ума? Я решил – не хочет как хочет, это её дела. Она успевала и учиться, и дом вести. Не жаловалась.

Да уж…

И дальше бы не жаловалась. Я же чувствовал, как она приручается понемногу. Как меняется её отношение к нашему браку.

Чёрт…

Нервно давил на кнопки кофемашины, словно она в чем-то виновата, получил крепкий эспрессо, пригубил.

Интересно, и что теперь?

Что мне делать?

Одно я понимал – женушку милую мне еще предстоит долго воспитывать.

Выпил кофе. Голодным я не был. После офиса заехал в ресторан. Я не спешил домой.

Хотел еще больше помучить эту дурочку.

И… боялся. Боялся сорваться, нагрубить, наговорить гадостей.

Или наоборот, бухнуться в ноги, умолять о прощении.

Вот только нужно ли мне было её прощение? Не лучше ли реально пойти на её условия, дать ей развод?

Она ведь… Она не любила меня. Я для неё всего лишь благодетель, который решил её проблемы. Да, отдавалась она мне со всей страстью, это ей нравилось, этот огонь я сумел зажечь.

Но не он был мне нужен.

Так что же, Ренат Кантемиров? Пойдешь против своих чувств? Сделаешь это еще раз? Только в этот раз будет несоизмеримо больнее.

Думал об этом виски сжимая.

Всё, надоело себя жалеть!

Скинул пиджак и пошёл к лестнице, быстро добрался до спальни, дернул дверь.

Вот же… Сучка!

Она её заперла!

7.

МИЛА.

Что? Не ожидал?

Я тихонько стояла под дверью и смеялась про себя.

Так тебе и надо, Ренат! Будешь знать, каково это у закрытой двери топтаться!

После всего, этот предатель думал, что я его пущу в свою постель? Как бы не так!

Я четко решила, что буду требовать развода. Правда, ситуация с папой дамокловым мечом висела.

Едва я подумала о ловушке, в которую меня загнала жизнь, а Ренат воспользовался ситуацией, как веселье из меня мигом улетучилось.

Мне только двадцать один, а я вынуждена постоянно думать о деньгах для папы.

Самой мне не под силу оплачивать его лечение, лекарства. А если еще муж потребует вернуть те деньги, которые он отдал? Папины долги?

С ужасом думала об этом, понимая, что Ренат в своём праве.

Мне нужно было найти выход.

С этими мыслями я забралась в тёплую ванну с пеной, хорошенько прогрелась, натерла всё тело скрабом, потом мочалкой. После завернулась в пушистое полотенце, и в таком виде упала на постель.

Смотрела на зеркальный потолок нашей спальни и краснела, вспоминая как мы с Ренатом занимались тут любовью в первый раз, только переехав в этот новый дом. Мне было неловко, стыдно, я не привыкла себя разглядывать в принципе, а вот так… Видеть его широкую спину, узкие бёдра, то как он покачивается надо мной. На самом деле это оказалось безумно эротично, возбуждающе. Мне не составило труда достигнуть вершины и финал был таким бурным!

– Девочка моя…– он шептал мне на ухо нежности, а я дико напрягалась, вспоминая как однажды Ренат назвал меня чужим именем…

Так, стоп, тормозила я себя, отворачиваясь к стене. Неважно.

Всё неважно.

Это всё равно уже…лишь часть прошлого.

Я думала, что наша жизнь всё-таки наладится. Как я ошибалась!

Неземная любовь, о которой пел Ренат оказалась фикцией.

Почему же так больно? Ведь я же… Я же его не любила?

Спала я беспокойно, проснулась рано.

Встала, почувствовав мучительный приступ тошноты. Господи, только не это!

И хорошо, что Ренат спал отдельно, я боялась, что он узнает о моем положении и тогда я точно не смогу вырваться.

Привела себя в порядок, спустилась на кухню. Аромат кофе вызвал горечь во рту. Я мучительно молилась, чтобы меня не вывернуло при муже.

Вспомнила, что читала, как помогает долька лимона.

Открыла холодильник, схватила лимон.

– Что, жёнушка, с утра уже тебе кисло?

Я молчала, игнорируя Рената. Не до его шуток сейчас – я надеялась, что справлюсь с тошнотой.

8.

– Завтракать будешь?

Покачала головой, жалея, что вообще спустилась.

– Голодовку собираешься объявить?

– Просто не хочу. Ренат, давай не будем делать вид, что ничего не произошло. Я хочу развод.

– Вчера я тебе озвучил условия.

– Я не буду заниматься с тобой этим после… – не договорила, снова запихивая в рот лимон.

– Мила, развод ты не получишь. И сбежать от меня тоже не сможешь..

– Под домашний арест посадишь? – я ухмыльнулась, не веря до конца, что он способен на это.

– Боже упаси! – рассмеялся Ренат. – Но теперь ты всё делаешь под контролем.

– Интересно. У меня учёба! И папа! – посмотрела я на него.

Он с ума сошёл? Решил прихвостня своего ко мне подсадить?

– Я знаю. На учёбу будешь ездить с водителем, к папе в больницу тоже.

– Зачем мне водитель? Я не для этого права получала, и вообще…

– Мила! – Он подошёл ближе, и голос стал тише, но интонации появились совсем не ласковые. Угрожающие. – Ты будешь делать то, что я сказал. С тобой все время будет охрана, поняла? До машины проводят, дверь откроют, привезут, до аудитории проводят, потом обратно в таком же порядке, ясно?

Меня снова замутило, от страха, от его близости. Я вспомнила как вчера смотрела в зеркальный потолок представляя нас. Это было ужасно.

Ренат мне изменил, он угрожал! А я… Я думала о том, как он хорош в постели!

Негодяй!

Я ненавидела его еще больше! За то, что своей изменой он лишил меня себя.

Подлец…

Гад.

В глазах скопились слезы, которые угрожали вот-вот прорваться и затопить всё кругом.

– Я тебя…

– Можешь ненавидеть меня сколько угодно, – перебил он меня грубо. – Мне не привыкать. Ты и раньше не особенно любила!

Мне хотелось завопить – разве ты дал мне шанс полюбить тебя? Я ведь была к этому уже близка. А ты всё взял и испортил!

– Никому другому ты не будешь принадлежать, – сказал он, проводя пальцами по моей шее, словно если я снова что-то выкину и скажу, он меня и придушить может.

– Потому что никто за меня столько не заплатит, да? – не удержалась я и кинула ему шпильку.

Его глаза стали ещё темнее, чем обычно. Он хмуро смотрел на мои губы.

– Если кто-то подойдёт к тебе, то деньги ему станут не нужны в принципе, – сказал он вкрадчиво, глядя в мои глаза.

– Почему это? – не поняла я.

– На тот свет с ними не уйти, – ответил он спокойно.

Меня перетрясло.

Муж прямым текстом сказал, что если я, будучи замужем за ним, посмею найти себе любовника, то он его убьёт.

Нет, я, конечно, и не собиралась никого искать, но…

Кажется, я этого мужчину знаю не так уж хорошо, как думаю.

Я молчала и не знала, что на это сказать.

– Да, кстати, – выпустил он меня из плена рук и словно бы снова стал самим собой. – Сегодня вечером у меня важное мероприятие. Ты идёшь со мной. Никто не должен знать, что у меня с женой какие-то проблемы начались. В пять тут будет стилист, к шести чтобы ты была готова. Я заеду за тобой.

– Никуда я не поеду! – возмутилась я.

Ещё чего – мне и так нехорошо, буду я ещё ходить и изображать из себя счастливую жену!

– Поедешь, – ухватил он меня за руку и притянул к себе ближе. – Ты – моя жена. Ты останешься ею. И на вечеринке будешь блистать рядом со своим мужем, поняла? Только попробуй там продемонстрировать неповиновение!

– И что тогда ты сделаешь? – вскинула я голову. – Убьешь меня?

– Нет, – ответил он приближая лицо к моему. Его глаза снова стали отображать пламя то ли страсти, то ли ярости. – Возьму тебя. Хочешь – прямо при всех?

– Ублюд…

Я не успела договорить, Ренат прижал меня к стене, и впился в рот поцелуем. Приступ тошноты усилился и я в диком шоке стала отталкивать от себя мужа, мычанием пытаясь показать, что у меня проблемы. Он отстранился, я еле успела повернуться к раковине куда меня вывернуло.

– Это что ещё такое? – обеспокоенно произнёс Рен.

Меня же трясло. Я боялась повернуться к нему.

А если он сейчас догадается о беременности?

9.

– Кажется, вчерашняя еда на заказ была… – еле подавила новый позыв. – Испорченной… Извини, мне надо прилечь…

Я прошла мимо него, желая как можно скорее укрыться в своей спальне, но Ренат бросил все дела и пошёл следом.

– Мила, что с тобой? Ты что – заболела? Это я виноват… Заставил тебя вчера сидеть на улице. Но знаешь, ты сама виновата! – бубнил он, идя следом. – Зачем пыталась бежать?

Я не ответила. Прилегла на кровать, повернувшись к нему спиной.

Меня продолжало дико мутить.

Надо что-то с этим делать.

У меня, кажется, начался токсикоз…

Значит, меня частенько будет выворачивать теперь. Не смогу же я врать неделями про отравление… Что же придумать?

– Что всё-таки с тобой? – Ренат сел на край кровати и развернул меня к себе за плечи. Он обеспокоенно вглядывался в моё лицо. – Ты такая бледная, и уже не первый день. Давай врача вызовем?

– Нет! – едва не закричала я, и тут же прикусила язык. Ренат не понял, кажется, что дело может быть в беременности, а если я буду так откровенно бояться посещения врача, то это вызовет у него подозрения. Но и встречи с врачом под носом у мужа нельзя допускать – врач как раз догадается быстро, что название моей болезни – беременность… – Не надо врача. – Сказал я тише и сжала его большую руку. – Не стоит дёргать людей по пустякам.

– Это не пустяки, – возразил он. – Тебя рвёт. Пусть врач осмотрит.

Он уже вынул из кармана брюк телефон и разблокировал его.

Я же выдернула смартфон из его руки и обе его большие ладони взяла в свои.

Смотрела ему в глаза.

Он смотрел на меня в ответ. Сжал крепче мои пальцы в своих руках.

Горячо.

Пальцы у него такие горячие всегда…

Это простое невинное касание заставило меня разволноваться отчего-то.

– Не нужно, – повторила я. – Всё будет в порядке со мной. Я выпью сорбент, и всё пройдёт. Посплю, отдохну.

– Ты уверена, что справишься сама?

– Уверена. Мне просто нужен покой и отдых.

– Если тебе будет плохо, тогда останемся дома, и я вызову врача. Никаких вечеринок.

Я закусила нижнюю губу, пытаясь соображать быстрее и нигде при этом не ошибиться.

Конечно, мне хотелось бы остаться дома. Но если мы останемся из-за того, что мне не станет лучше, то Ренат вызовет врача. Тот может меня рассекретить. Значит, лучше всего добиться того, чтобы мне стало лучше, навесить улыбку на лицо, а дорогие тряпки – на тело, и идти с ним под ручку на этот чёртов праздник жизни богачей.

Как я это всё ненавидела – кто бы только знал!

Всё это лакшери, роллс-ройсы и понты…

Этот мир был мне чужд до замужества, не стал привычным и после.

Но, очевидно, придётся идти, чтобы не дать мужу почву для размышлений в ту сторону, в которую ему идти не следовало.

– Я думаю, что к вечеру уже всё будет нормально, – решилась я наконец ответить. – Езжай на работу. К вечеру я буду готова. Надо – так надо.

– И ты не будешь капризничать? – с недоверием окинул меня взглядом супруг. – И даже не выкинешь ничего такого на празднике?

На их территории я – чужая. Мне лучше просто сидеть, молчать и не отсвечивать в уголке, если хочу выжить.

– Я тоже не хочу выносить сор из избы, – ответила я ему.

– Ну тоже верно, – кивнул он. – Умница. Никому о наших ссорах знать не надо. Вечером мы любящие друг друга муж и жена. Договорились?

– У меня есть выбор? – изогнула я бровь.

– Нет, – твёрдо ответил он, при этом поглаживая мои пальцы в своих руках.

Я высвободила свои руки и посмотрела ему в лицо.

– Значит, согласна.

– Вот и хорошо. Отдыхай, – хмыкнул он и вышел за дверь.

10.

Отдыхай? Легко сказать!

Вот что мой муж умел прекрасно – так это вывести меня из себя! Однозначно он в этом просто чемпион! Три секунды разгон от кролика до тигрицы!

Я теперь уже даже не знала, что меня бесило больше: то, что он мне изменил, то, что даже не попытался прощения просить, то, что в доме запер, или то, что обращался со мной как с пустым местом. Меня всё бесило! И хотелось плакать, жалеть себя, бедную, которая в такой ситуации дикой оказалась.

Он сказал – отдыхай? Я решила быть послушной девочкой. Легла на кровать. С уходом Рената приступы тошноты отступили, я даже подумала, мстительно улыбаясь сама себе, может быть я из тех “счастливых” беременных женщин, которых мутит от собственного мужа? Нет, это было бы подарком судьбы. Правда, пришлось бы признаться, что я в положении. А этого я пока делать не собиралась.

Я понимала, что мне необходимо что-то придумать, сделать так, чтобы Ренат сам захотел от меня избавиться. Но как?

И что при этом делать с папой?

Я сама не заметила, как уснула, проспала еще часа два. Потом еле встала, снова тошнота накатывала. Спустилась в столовую, воды выпила, тут же снова побежала в ванную комнату.

Нет, Мила, дело так не пойдет – сама себе сказала. Влезла в телефон, начала гуглить, как справиться с токсикозом. Увы, у меня еще не появилось подружек, которые бы стали мамочками, все слишком молоденькие, так что и спросить не у кого.

Звонить Алие с этим вопросом – последнее дело. Она, конечно, хорошая девушка, но я знала, как она предана Ильясу и вообще – семейству Кантемировых. Она сразу раззвонит всем, что я в положении, даже если я ей скажу, что информация нужна для подруги – Алия не поверит.

Оставался всемогущий Гугл. Рецептов, увы, оказалось не так много. Главный – завтракать в постели. Ага, три раза!

Я представила, как требую, чтобы Ренат носил мне завтрак в постель. Хотя… Почему и нет? Пусть для него это станет своеобразной трудотерапией.

Вообще, мне очень хотелось быть капризной, доводить Рената до белого каления.

Но… Завтрак в постели предполагал, что ночи мы проводим вместе, а вот это в мои планы вообще не входило.

После той мерзкой курицы спать с ним? Нет!

Неожиданно для себя я опять разревелась. Мне было так дико обидно и жаль себя!

Ренат… Подлец!

Я же… Я ведь влюбилась в тебя, как девчонка! Хотела, чтобы ты сам это понял, думала, как тебе будет приятно, ведь ты этого так хотел! И вместо любви – проклятая измена!

Вместо счастья – слезы и боль!

За что мне всё это?

Наконец, надоело мне реветь и себя жалеть, тем более, что я вспомнила – вчера не позвонила папе, и он точно волнуется, а волноваться ему нельзя!

Набрала номер, стараясь, чтобы голос звучал бодро.

– Привет, моя родная девочка, как ты? – Сердце защемило от его голоса по ту сторону, хотелось сразу разрыдаться, и выдать всю правду, но я не могла, не имела права своего единственного родного человека мучить, который к тому же и без того с хрупким здоровьем.

– Папочка, как я могу быть? Прекрасно! – старалась щебетать я словно бы беззаботно и счастливо. – Сегодня вот вечером пойдем с Ренатом в гости, буду красивая у тебя, муж стилиста вызвал. В понедельник в институт поеду.

Рассказывала, стараясь звучать правдоподобно, но разве от отца скроешься?

– Малышка моя, правда все хорошо? – спросил он. – Почему-то у меня на душе неспокойно. И вчера ты не позвонила. Я переживал.

– Не надо, пап, тебе нельзя переживать. Мы просто замотались с мужем… Я правда очень счастлива с Ренатом! Ты же знаешь, как я его люблю, как мне повезло его встретить. Он очень хороший, самый хороший человек на земле, правда…

Сказала это, силясь не заплакать, повернулась и столкнулась с горящим, огненным взглядом мужа…

11.

РЕНАТ.

“Самый хороший человек на земле”…

Чёрт, если бы это было правдой!

Но мгновенно вспыхнувший гнев в её глазах не давал мне даже шанса на надежду.

Ох, Мила, Мила…

Маленькая еще совсем, нежная, глупая.

И чувства скрывать она совсем не умела. Казнила меня без права на помилование.

Да и заслуживал ли я помилования? Сам ведь в этот клуб потащился. И бабу эту не отшил сам. Видел же, как она руки свои поганые ко мне тянет. И прекрасно понимал зачем. Только в тот момент голова не работала нормально. И еще включилось самолюбие и эгоизм.

Я ведь знал, что Мила меня не любила. Так же как и Надя в свое время. Только вот Надю мне не удалось убедить, что я в качестве мужа ей подхожу лучше чем Богдан, а Милу…

Миле я тупо выбора не оставил. Или моя – или отец умрет, и долг огромный на ней повиснет. И объяснил популярно, что ей придется делать, чтобы этот долг отрабатывать. Но уже не со мной, в брачной постели, а со всеми подряд на трассе.

Жестоко? Да, более чем.

Особенно для такой невинной и чистой девочки, какой была Милана.

Она и осталась такой же невинной и чистой. Не приставала к ней никакая шелуха и грязь.

И она верила, что люди в большинстве своем тоже хорошие. Верила, что я – тоже хороший. Да, говорила даже мне об этом.

“Ты хороший, Ренат, очень, я тебя буду любить, обещаю”.

Не смогла обещание сдержать. Так и не полюбила…

Да и кто будет любить такого, как я?

Нет, я знал, что хорош собой, без женского внимания не страдал. Вот только это всегда было внимание не тех женщин. А которых хотел я – те почему-то на меня смотрели как на пустое место.

Богат – тут тоже сомнений нет, и счет в банке, и недвижимость, все мои активы и пассивы это подтверждали. Но характер у меня – не подарок, а с возрастом стал ещё сложнее.

Я привык быть главным, доминировать, привык к тому, что меня беспрекословно слушают подчинённые. И от женщины мне было нужно тоже самое – полное подчинение.

Были женщины, которым это нравилось. Но, повторяюсь – это оказывались совсем не те женщины.

Те, кого любил я, остались равнодушными и холодными.

Надя…

Мила…

Может, мне реально не стоило даже пытаться в отношения с ними? Взял бы ту, которая души во мне не чаяла, любила бы меня, а я бы позволял себя любить?

Но почему же до острой боли в сердце мне хотелось любви вот этой девчонки, которая сейчас передо мной стояла?

Я даже Надю уже давно не вспоминаю. Мила все перед взором стоит…

Совсем она на Надю и не похожа на самом деле. Когда близко на нее смотришь это становится ясно. А уж что говорить о различиях внутри…

Сколько раз мне Мила уже дала «прикурить», в отличие он нежной Нади. Но как ни странно, мне скорее, это нравилось, чем наоборот.

Она заводила меня своим неповиновением. Правда вызывала дикое желание непременно добиться того, чтобы она склонила свою красивую голову передо мной и раз и навсегда приняла, кто из нас – главный.

Но ее отношение ко мне было совсем не таким, как я себе представлял.

В глаза её смотрел и видел там разочарование.

А какие слова она обо мне отцу говорила! И сколько бы я отдал за то, чтобы это оказалось правдой.

“Я люблю его…мне повезло его встретить…самый лучший человек на земле…”

Но я знаю, что все это – ложь.

– Папочка, извини, я перезвоню, – сказала она в трубку, глядя на меня. – Тут Ренат зачем-то вернулся. Да, конечно передам, и тебе от него большой привет!