Сладкая соль Босфора – Эльчин Сафарли

Я вступаю в пахлаву и тону, тону…С Сафарли всё ясно уже по обложке: плохо отфотошопленный стакан чая, левитирующий над стыренным из советской квартиры со стены ковром. Всё же я понадеялась на что-то интересное внутри, ведь обложка гордо заявила: «Орхан Памук высоко оценил талант своего молодого коллеги». Правда, после прочтения «Сладкой соли Босфора» (нет, ну вы чувствуете, чувствуете, «сладкая соль», оксюморон, живой труп, о какой романтичный мужчина!) я так и не поняла, чей именно талант высоко оценивал Памук. Уж не писательский талант Сафарли точно, потому что нельзя высоко оценивать то, чего не существует. Возможно, Сафарли угостил его сладостями собственного приготовления, а Памуку и понравилось. Кулинар, кстати, Сафарли весьма пристойный*.*Небольшой оффтоп. Читала я как-то колонку Сафарли в одном кулинарном блоге, так там то же самое, что и в книге. Очень неплохие рецепты, окружённые слюняво-сопливыми рассуждениями всё о том же. Стамбул, собачка, бабцы и омерзительные эпитеты.Сюрприз внутри меня-таки поджидал. Это благословение небес – авторская редакция. Какому ослу пришло в голову оставить «роман» в авторской редакции?Разве что ни один нормальный человек не захотел вычитывать эту какаху, так незачем было и издавать. И если уж вы всё-таки решились использовать «авторскую редакцию», то зачем оставили «авторскую коррекцию»? Хотя бы слово «плачь» как существительное можно было бы исправить. Нет, это не опечатка, употребляется несколько раз. И красота вроде «влюбился в свободолюбивого» или «выпадал, попадая» причесалась хоть чуть-чуть.Самое заметное в «авторской редакции» – помимо общего стиля, от которого хочется блевать кровью и мёдом, это стойкое впечатление, что книжку обосрала орда мышей. Я посчитала, сколько многоточий на первых 22 страничках (дальше устала), их оказалось 77! Так как на последующих страницах многоточий меньше не становится, значит, в крошечной книжечке на 285 страниц крупным шрифтом, общее количество многоточий около тысячи. Да этот Сафарли весь стратегический запас Турции по знакам препинания на ближайшие лет пять потратил!Дальше хотелось бы сказать про сюжет, но его, к сожалению, нет. Есть какой-то рубленый фарш из идей. Сафарли бродит по Стамбулу, вспоминает свою жизнь, рассказывает про своих женщин, про турецкие обычаи, про чувачков, которых встречает на улицах. Все эти элементы слишком разнородны, чтобы быть смешаны вместе.

Описания Стамбула – графоманские бредни двенадцатилетней девочки, которая считает, что чем больше ты накрутишь сложносочинённых прилагательных и необычных метафор, тем круче. Причём «необычных метафор» – это не в хорошем смысле слова. Я дальше примеры приведу, сами посмотрите. Если вкратце, то Сафарли бродит по Стамбулу, а в глазах у каждой встреченной чайки пряно-румяная, отдающая имбирём затаённая боль.Провалиться в щербет глубже…

Своя жизнь неплохо сочетается с историей про турецкие обычаи, легенды и ностальгией. Тут автор совершенно точно перекидал засахаренных соплей, но тут уж на вкус и цвет Сафарли товарищей нет. Был бы классный переход от всей этой полумагической ностальгии к современной Турции, проблемам интеграции, разрушителям традиций, курдам, трансвеститам, лесбиянкам… Но этого перехода нет, части абсолютно автономны, да и вывода никакого автор не делает просто показывает различные обрывки всякой ерунды без какого-либо перехода. Как он при эдакой разбросанной мысли умудряется работать журналистом – ума не приложу. Разве что он пишет только про пахлаву.

Ну и части про его женщин – самые бессмысленные. Слишком банальные, слишком никуда не ведущие, недоговоренные, неромантичные, слюнявые и, откровенно говоря, идиотские. Как будто уже тринадцатилетняя (вот это рост!) девочка пишет про свои отношения со второй половинкой. Интересно это сделать не получается, но в тринадцатилетнем возрасте все чувствуют себя особенными и вот-прям-такими (кстати, заметила, что на ЛЛ в последнее время куча таких рецензий появилась – приток молодёжи или отток мозгов у более взрослого населения?), бунтарями, циниками и романтиками одновременно. Обязательно рубленые предложения, от которых даже Паланик застонал бы и повесился, обязательно тупые повторы и вновь эти блевотные метафоры, когда тропы превращаются в трупы и не говорят нам ничего. Вам бы интересно было читать полкниги о том, как просто чувак и просто деваха сидят, целуются, пьют кофе и ничего не происходит? Не исключено, что напиши это талант вроде Кортасара, то даже такой банальный сюжет был бы подан крутецки. Но тут это просто тоска.Кстати, о Кортасаре. Сафарли не преминет рассказать, какой у него прекрасный вкус на книги, как он читает Кортасара, Мураками, Цвейга и кого-то там ещё. Учитывая, что он трактует образы из «Игры в классики» совершенно по-детски, то я даже не удивлена. Наверное, это сразу плюс пятьсот к карме – хвастаться тем, что читаешь. Интересно, у кого из них Сафарли стырил приём брендирования? Если он носит шапку, то обязательно Найк, если кто-то что-то пьёт, то обязательно будет названа марка, так же как и промелькнут названия сериалов, песен, попсятины, фирм… Ну не бложенька же это, в самом деле. Фу-фу-фу.И ещё гороскопы. Рыбы, Тельцы, Скорпионы и все прочие —это же так важно!Ну да ладно, пусть Сафарли впадает в грех ванильности, в конце концов, не было у него шанса побыть девочкой-тинейджером, так вот он его проживает прямо так. Но вот мерзкое самоупоение от собственной крутости, которое валится из каждого многоточия (интересно, он на месте многоточий представляет себе многозначительную таинственную паузу?), немного раздражает. Как я вообще поняла, Сафарли – супергерой. Романтикмэн. Я даже набросала быстренько список его суперспособностей:

– сравнивать все со жратвой и видеть кругом только жратву-жратву-жратву;

– жить в царстве торта (не спрашивайте меня, как это, я сама не поняла);

– щупать облака;

– видеть цвета ностальгий;

– превращаться в человека-"капусту", надев одну только куртку;

– медово-яблочно дружить;

– видеть сны своей собаки;

– распространять запах моря через имбирную кожу;

– "карамельно-приятно беседовать с ветром", а также с проливом, журавлями, голубями, пеликанами, змеями-скромнягами, котиками и богом (в общем, автор некисло так любит потрындеть).

Кроме того, даже строение тела у него, не как у человека, а какого-то кулинарного кооператива. Судите сами, в нём есть слой одиночества, есть озерки слез в глазах, есть карамельно-малиновый соус прошлого в памяти, гранатовый сок вместо крови и всё это щедро усыпано осколками боли. Ещё я не совсем поняла, почему он без голубя, как без рук, потому что иногда его метафоры прямо уж чересчур метафоры. Буду считать, что голуби – это его криптонит.Стиль же автора я не могу назвать иначе как пошлым. Это не та пошлость, которая «непристойность», а именно банальщина, сальная до вульгарности, обтрёпанные клише, натужные псевдокрасивые сладости и неумелый выпендрёж. Дальше я просто покидаю вам цитат. Почитайте, а как почувствуете, что вас слишком затянуло в это болото слёз и щербета, выбирайтесь и удирайте подальше от этого отзыва. Всё, что я хотела сказать, я уже сказала. Всех предупредила."Предсказание крутилось в мыслях, наполняя нутро тревогой". Мысли и нутро вообще географически расположены в одном и том же месте."Озерки слёз в моих глазах так же дрожали. Вот-вот сорвутся с век, потекут по щекам". Страшновато, когда с век то ли глаза, то ли озерки вытекают."С глаз, наполненных тёмно-золотой водицей мудрости, стекают слёзы. Слёзы счастья. Весь долгий путь из Африки они мечтали добраться до Стамбула". Возникает вопрос – что делали слёзы в Африке, и каким местом они могли мечтать?"Люблю весну Стамбула, потому что следом за ней приходит лето. А следом за летом – любимая осень". О мой скотч! Действительно, Стамбулу есть, чем гордиться! Ведь во всех остальных городах и странах всё совершенно по-другому. Эти весна, лето, осень вечно перепутываются, не уследишь за ними."Мне больше всего хотелось написать тебе всего четыре слова «Не жди меня, прошу, забудь»" Даю подсказку: возможно, бабец тебя бросила, потому что ты не умел считать."За прошедшие месяцы часто покупал билет до Турции, возвращался домой и… сжигал его в камине". Ах, какое мелодраматичное многоточие! Ну прямо вулкан, а не мужик! Наверное, читатель тут должен бы припухнуть от его импульсивность и накала страстей, но мы-то все подспудно чувствуем, что чувак просто зря прошляпивал деньги. Не бойтесь, этому мажорчику ничего не грозит. Он где-то среди книги ныл, что «до зарплаты осталась всего жалкая тысяча долларов, не знаю, как дотяну», так что у него всё в порядке."Стамбульская луна умиротворённая. На её поверхности не кипят вулканы страха". А как они выглядят и где, простите, ими можно полюбоваться?"Только когда шоколадные тучи рассеются, выглянет мандариновое солнце". Слушайте, а может у чувака просто нервно-пищевое расстройство, типа булимии (но не булимия, потому что он весьма жирненький такой)? Он же реально всё видит, как жрачку. В мультиках такое бывает, что кто-то очень голодный смотрит на людей или животных, и они ему представляются бургерами или хот-догами на ножках. Вот и Сафарли постоянно так."На эту дорогу вступают лишь те, кто решил привязать сердце к сердцу Стамбула. Привязать красно-бордовыми капиллярами, невидимыми венами. Они переполнены нектаром желания. Желания познать себя…" Ну что, сколько по шкале сырности? Той самой сырности, которая безвкусная пошлость?"Пишут любимые, плюшевые ребята". о___О"Щёки краснеют, словно под кожей лица разлился бурачный сок". Бурачный! Как неизысканно! Турецкий мальчик откуда-то из глухой рязанской деревеньки что ли? Кочет с утра пропоёт, он бурачным соком закинется и идёт кисель в смузи переделывать?"Современный, солнечный комок счастья, большие глаза, нос с аккуратной горбинкой". Нет, это не абстракция, это описание конкретной девушки. Кто тут может похвастаться, что он современный комок? Поднимите свои комочки счастья повыше, я на вас погляжу!"…мяукают, чавкают, высунув кончики языков". Да, это котики так едят."Его зовут Хасан. Называют – Эсмеральдой". Меня зовут Виктор. Для друзей просто Марина. «Пыльца с цветка её улыбки проникает в меня через дыхательные пути, делая счастливее счастливого». Некоторые вещи лучше просто не описывать словами, вот что."Дни рождения вне Стамбула утопали в горьком соусе пересоленных обид, подгоревших желаний, засахарившихся порывов жить иначе"… Так же, как этот абзац утопает в сырности."Получаем зелёный свет в виде подмигивания". И в виде перебирания ногами убегаем по коридору."…облака с ванильно-миндальной отдушкой". МИР ЖРАТВЫ!!!"На загорело-волосатой руке крупные часы". Волосы, надо полагать, приобретаются вместе с загаром, поэтому это явления одного порядка."Ностальгия – частый посетитель моего настоящего. У нее волнистые волосы баклажанного цвета, большие черешневые глаза с ежевичными ресницами". Чувак, у меня для тебя плохие новости. Это не ностальгия, а витаминный салат."Любовь обволокла меня в Стамбуле". Кажется, кому-то надо чаще принимать душ."Зейнеп любит готовить. Более сложные, мясные блюда не её конёк". Более сложные, чем что, осмелюсь поинтересоваться?"Наши сердца переплетены ванильно-имбирными нитями, покрытыми румяной корочкой. Наши поцелуи отдают освежающим вкусом тмина, делая чувства жаркими. Наши прикосновения нежны, словно бордовые волокна шафрана". *слышны звуки, как будто кого-то тошнит*"Временами щекочет меня, посмеиваясь над нулевой реакцией любимого". Нулевая реакция – это как нулевой пациент?"Моя загорелая кожа на фоне её молочной напоминала кусок пирога «Зебра» с кофейно-сахарной отдушкой". Ну, хоть не драники со сметаной."Кристина знала, при свекрови следует одеваться скоромнее". Искренне надеюсь, что это опечатка. Как и в «шепчу ему в уху воспалённым голосом». Как по мне, так жутко непристойно – шептать чужим людям в рыбный суп."Вокруг решетка быта. Под ногами лужи предрассудков. На ресницах слезинки замороженных желаний. Отсутствие свободы порывов оседает на дне души горечью сожалений. Возникает желание сделать рискованный шаг, но эссенция из гордости, страха, ответственности растворят порыв… <…> Боролся с комплексом внутренней сжатости". Кто понял, о чём вообще речь, мои аплодисменты."На следующее утро взволнованная родительница заставляла садиться на унитаз. Кал для анализа на выявление глистов должен быть свежим…" И многозначительное многоточие. Вот-те на. Я-то думала, из Сафарли сразу мёд или щербет выходит."Видя подобное, пишу Богу эсэмэску с респектом". Респект, братюня!"Доверяем нюху любимицы, именуемой нами «таможенником нитратов»" О какой слог! Ни капли канцелярита."Зажигаю аромалампу с оптимистичным лимонным маслом". Ну хоть кто-то здесь оптимист. «По центральным стамбульским улицам разливается цитрусовый сироп восторга». Наверное, оптимистичную канализацию прорвало."Дворняги излечиваются от болячек, получая по мясной вырезке". Жалко дворняг. Не верю я в это лечение ударами, тем более, когда бьют по мягким частям тела.И завершить это всё надо финальным штрихом из любовной сцены по Сафарли. Кажется, он сам всё сказал про свою прозу.

"Перемещаемся на другую планету. Планету без запретов, обид, недосказанности. Там звёзды, цветы, голуби…"

А что ещё надо для хорошей книги? Только это.

Над седой равниной моря ветер тучи собирает, между тучами и морем бродит шладкий пончик с фото по прозванию Сафарли.

Написал однажды книгу он и сразу в ней признался: «Журналист я, не писатель», но не смог вот удержаться – книгу все же накропал.

Что-то слышится родное нам в его признании грустном: «Не такой я, как другие» (тот, кто понял подоплеку – молодец, а кто не понял, посмотрите в строчку ниже, там советчик обозначен, насоливший всем изрядно тем, что запихнул в советы ежегодного флешмоба тонны всякого хм…хм…).

Но не будем придираться, книгу все же прочитаем, вдруг глубины умных мыслей нам откроются немедля и шестьсот страничек текста станут новым откровением.В книге Сафарли расскажет о своей любви к Стамбулу, о любви настолько крепкой, что Ромео и Джульетта, и Отелло с Дездемоной, Карл Маркс и Фридрих Энгельс – это просто несерьезно.

В книге он очеловечит абсолютно все явленья: то Босфор ревет и мечет, то рыдают горько чайки, то смеются облака.

Даже кошка вдруг приходит на крылечко, чтоб поведать Сафарли о правде жизни, о любви и о печали, и о том, как важно всем нам быть счастливыми всегда.

Хотя так скажу, читатель: если в три часа ты бродишь ночью словно привиденье, а не спишь в своей кровати, то не только кошка может вдруг с тобой заговорить.Любит Сафарли повторы повторять без остановки: он печалится печалью, злится злостью, а тоскует настоящею тоской. Если вы сейчас смеетесь – вы безжалостные люди и жестокие жестоко к автору, который грустен (посмотрите вновь на фото) в одиночестве один.

С его глаз текут все время слезы радости и боли, и печали, умиления, и тоски, и легкой грусти, и задумчивости тоже, а еще любви, конечно, – ну, куда же без нее?

А пыльца с цветка улыбки дорогой его любимой проникает прям в Эльчина чрез дыхательны пути.

Тема счастья там раскрыта очень полно, всесторонне, основной посыл нам даден, что без счастия – не жизнь. Место счастья очень важно, это вам не фунт изюму, например, пингвин не сможет стать в пустыне счастлив вдруг. (Вы вот ржете непрестанно, а меж тем я про пингвина, ни словечка не добавив, процитировала книгу.) Также, дорогой читатель, не особо удивляйтесь строкам, кои источают мед, ваниль и шоколад. А еще вас ожидают слезы сладкие, как пудра, карамельные сугробы, стены, полные шербета, и зефирные улыбки; баклажановые руки, обувь цвета помидора, мандариновы закаты (тут мы букву «е» опустим, потому что в ритм не ляжет) и малиновы рассветы, ветры свежие, как мята и свекольная ботва.

Тайну книги сей забавной разгадать совсем несложно: файл в компьютере заглючил и смешался с кулинарной книгой о восточной кухне. А теперь еще о плюсах, нужно быть ведь справедливой, а то критику, конечно, может каждый развести.

В книге есть немного смысла: он о том, как важно всем нам быть любимыми, жить ярко, радоваться людям рядом, даже если вдруг судьба их так печальна и грустна.

А еще давайте дружно скажем автору «спасибо» за разумную идею об… об обретении счастья (тут меня чуть-чуть заело, потому что белый стих).

Счастье это должен каждый поискать в любимом деле, в месте жительства и даже в крике чаек над Босфором. Ведь Босфор – он тоже умный, он красивый, он поймёт.

На Лайвлибе средняя оценка роману – 4, прочитали книгу 265 пользователей. На Букмиксе – 4,2, прочитали 97.

Но окончательно стало ясно, что надо читать, после комментария на Либрусеке: «Что ж, читать: людям, интересующимся Востоком, гурманам восточной кухни, любительницам восточных мужчин и тем, у кого маленький запас прилагательных в своем словаре. Не читать: голодным, обездоленным и тем, у кого нет воображения».

Насчет любви к восточным мужчинам вопросы оставались, но фраза о воображении всё решила. Все, оказывается, уже прошли тест на наличие фантазии, а я опять всё пропустила. Вот прочитаю сейчас – и сразу подтвержу факт наличия богатого внутреннего мира.

Тест я провалила. Главный герой разговаривает с ветром, Богом, кошкой и умершими. Все ему отвечают, что характерно. Сразу вспоминается, что если ты говоришь с Богом – это вера, а если он с тобой – шизофрения.

По крайней мере, ясно, почему издательство не предоставило редактора. Нервные клетки не восстанавливаются, а хорошего редактора ещё найти надо. Но почему сэкономили на корректоре, у меня в голове не укладывается. Ну, выплатили бы потом премию человеку для лечения последствий стресса. Зато из текста исчезли бы «турецкое кофе» и «загорело-волосатая рука».

Честно говоря, я не припомню, чтобы когда-то читала настолько безграмотный и бессмысленный текст. Может, Эльчин Сафарли – человек хороший, я же не знаю. Вот блог кулинарный ведет, у него получается, молодец. Зачем на бумаге издавать творение, где мысли сплетаются «в единый венок гармонии», рассеиваются «шоколадные тучи», а беседовать с ветром «карамельно-приятно»? Это даже на выпускное сочинение не тянет. О пунктуации говорить сложно, легче скорбно молчать. Точек и троеточий больше, чем текста. Хочется варварски вырвать соответствующую клавишу из ноутбука автора. Или для этого символа назначить очень длинную комбинацию клавиш. Может, лень заставила бы Сафарли писать, используя сложные предложения.

Единственный ощутимый результат в моём случае – это изменения в отношении к восточным мужчинам. Раньше я относилась к ним нейтрально, как ко всем остальным, а теперь, кажется, придется общаться с опаской. А то вдруг у такого эфенди тоже лабиринт в душе, бабочки порхают, бутоны распускаются, а у меня то кони скачут, то избы горят. Ещё испорчу нечаянно ауру его души. В общем, вокруг феи и эльфы – страшно жить, страшно.

Ну, и напоследок несколько слов о прекрасном, что я всё о плохом да о плохом. Раньше для меня мерилом низкого качества оставалась фраза «Оргии и топоры» из романа «Французский палач» Криса Хамфриса. А теперь я даже не знаю, что выбрать. Например, «ультрафиолет любимой согревает»? Очень сильно, очень. Но ведь есть ещё «цитрусовый сироп восторга», который пузырится и разливается по стамбульским улицам. Есть «орхидеи радости», которые расцветают внутри. «Облака посыпают мир ванильным сахаром». «…сердца переплетены ванильно-имбирными нитями, покрытыми румяной корочкой». Обратите особое внимание на корочку. Символ любви и жестокости, я считаю. Голосовые связки обвивает «лоза тоски, прорастающая из души хрупкой девушки большого города». Или вот ещё! «Пыльца с цветка её улыбки проникает в меня через дыхательные пути, делая счастливее счастливого».

У меня просто глаза разбегаются от таких образов. Куда там оргиям и топорам до пыльцы с цветка улыбки, которая коварно проникает (вот противная!) через дыхательные пути. Картина под названием «Почувствуй себя аллергиком».

Книги дочитываешь не всегда из интереса. Некоторые заканчиваешь из необходимости, другие – усилием воли, что-то доказывая. «Сладкую соль Босфора» я дочитала от изумления. Вот это творение, за которое моя школьная учительница русского языка даже пятикласснику выше тройки не поставила бы, характеризуют так: «Ни у одного писателя я не встречала такого богатого лексикона, который бы он так умело использовал в писательской практике». Кстати, все без исключения отзывы и рецензии написаны с большим мастерством, чем сам роман. А мне, помнится, ещё «Сумерки» не нравились. Оказывается, весь вопрос в том, с чем сравнивать.