Эдуард Фаруш
Изменяющий Сны
"Toucher, cher docteur!" 9 подумал я и улыбнулся. Я ведь и сам не особенно берег самолюбие Джорджа.
Взгляд доктора скользнул по нашим лицам и вокруг всей залы кают-компании. Тема беседы уже как-то угасла, хотя и совсем не исчерпала себя, но доктор уже потерял интерес к подержанию разговора. То ли мы оказались плохими и неотзывчивыми слушателями, совсем неспособными оценить его ораторские и дидактические умения и глубину познаний в метафизике, то ли сам доктор быстро и бесславно сдулся. В любом случае, было похоже что в своих мыслях он находился уже где-то совсем в другом месте.
Глава 2
45'28" ВД, 9'43" СШ,
Атлантика,
Nova Scotia,
22:50, 11 сентября 1929
Однако Джордж полагал что разговор ещё не окончен. Он словно обрел второе дыхание. Долгожданные расспросы, для стороннего наблюдателя куда больше похожие на докучный допрос, ещё ждали впереди. Притом плохо усвоенный Бакарди и другие неблагоприятные обстоятельства совсем не притушили его странное рвение. Даже для закоренелого атеиста и материалиста, каким являлся Джордж, его антагонизм был немного чрезмерным.
Теперь же он выглядел почти как персонаж из пустой пьески в маленьком провинциальном театре – эдакий городской судья: всегда пьяненький, ворчливый и злопамятный, который уже просто потирает руки и хихикает с едва скрытым ликованием в ожидании расправы, а ноздри его пористого лоснящегося носа просто трепещут от возбуждения…
Я моргнул и тряхнул головой чтобы избавиться от гнусного образа.
–– Дорогой доктор, – начал Джордж сладким голосом, наигранно улыбаясь, – вы дали нам весьма замечательный обзор многих важных вещей, краткий но довольно исчерпывающий во многих отношениях. Добро и зло, судьба человечества, карма и законы перерождения, переселение душ, разные царства, всякие астральные сущности и всё такое…
Джордж важно пыхнул своей огромной сигарой и продолжил:
–– Многое из этого вызывает ещё больше вопросов и сомнений, но это нормально. Но есть ли вообще доказательства хоть чему-либо из сказанного? Теории да красивые рассказы, которые в ходу уже несколько веков! Да, да, многое из того, что вы рассказали и некоторые примеры приведенные вами и отцом Редгрейвом звучат весьма интригующе, а иногда почти убедительно. И, конечно, подходят для той оккультной теории что вы представили нам сегодня. Но всему этому давно есть и иные объяснения: логические, рациональные, научные…
Я улыбнулся – ведь все мы знали, что эти упомянутые "рациональные объяснения" сводились главным образом к разоблачениям простых и слишком очевидных случаев шарлатанства, мистификаций и обмана, и вряд ли чего-либо существенного. А огромная масса непонятных фактов и явлений оставалась всё так же – без вразумительных объяснений от современной науки.
Доктор Мюллер промолчал и ничего не ответил на это. Тогда Джордж отхлебнул ещё виски для пущего вдохновения и смело заявил, что хотя мы и не изучали оккультные науки и феномены, но всё же осведомлены о некоторых идеях и теориях.
Что было совсем не удивительно. Спиритуализм, медиумизм и мистика шли на подъем уже несколько десятилетий. Различные тайные ордена, какие-то непонятные оккультные общества и религиозные секты то появлялись, то исчезали в разных местах. Мистики и "учителя" всех мастей бороздили улицы европейских городов, неутомимые лекторы совершали туры по Старому и Новому свету, на полках книжных магазинов появлялись специализированные журналы и книги. А скучающие обыватели добавляли столоверчение и спиритические сеансы в качестве десерта к своим суаре и званым ужинам. Мистика и доморощенный оккультизм проникли в кинематограф и бульварную литературу, и укрепились в изобразительном искусстве.
Хотя реальный интерес общества к метафизическим и оккультным премудростям очень сильно упал после вполне земных ощутимых ужасов войны и последующего снижения уровня жизни в Европе, когда приоритеты были отданы насущным заботам материального мира.
Однако осведомленность Джорджа похоже происходила из странных источников. Он упомянул что как-то встречался с Ледбитером10 по каким-то своим загадочным делам, и был знаком с Дион Форчун11, которая делала предсказания и прогнозы для дядюшки Перси. Он кивнул в мою сторону и, сделав круглые глаза, сообщил что я даже посетил пару лекций Штайнера12 так, словно это было гнусным грехом или пороком достойным порицания. Но затем добавил, что возможно я забрел туда по ошибке – в поисках лекарства от пресловутой лондонской скуки.
Понизив голос как заправский заговорщик на заседании тайного братства, Джордж также вкрадчиво поведал что в молодости я близко общался с польскими знахарями изгоняющими бесов и даже водил странную и предосудительную дружбу с французскими колдунами с их жуткой языческой магией. А совсем недавно шаманы в Мексике и вовсе повергли меня в изумление своими необычными феноменами, да так, что я даже набрался смелости и принял участие в их магических ритуалах. Хотя наверняка тому поспособствовал коварный напиток яхе13 или бесспорная сила волшебных кактусов14, что отчасти ставит под сомнение и само наличие тех феноменов. Я усмехнулся, но не стал опровергать эти наветы и вольности.
Доктор не поддержал юмористическую манеру и тон речей Джорджа. Он опять кивнул всё с тем же пресным выражением лица и заметил, что раз уж мы узнали кое-что и видели частные проявления и применение тайных знаний, то нам не дОлжно быть столь скептичными и язвительными по отношению к истинам составляющим основу этих явлений. Ведь глумливое отношение – это есть самое простое и примитивное оружие невежественного человека! Где насмешливость и язвительность только ведут к дальнейшему укоренению самомнения и к застойной ограниченности ума!
Сложенный как плотницкий метр в кресле, долговязый и атоничный Питер Крэнстон сладко дремал, уронив подбородок на грудь, и разве что не храпел при этом как старый пьяница. На этот раз он пребывал не в своей обычной летаргии разума, а просто в крепких объятиях Бахуса. Я ожидал что он будет по-стариковски пускать слюну во сне и даже украдкой посмотрел – есть ли ручеек у него на подбородке. Но очевидно это было следующей фазой для него. Ведь ещё не весь бар выпит.
Внезапно встрепенувшись, Питер Крэнстон проснулся и обвел своё окружение мутным взглядом в попытке вспомнить – где это его угораздило очнуться и кто все эти странные люди, сидящие вокруг и смотрящие на него с немым укором. Попытка оказалась успешной и его взгляд немного прояснился. Он с натугой выпрямился в кресле и тряхнул головой. И хотя мы не услышали звяканья его мыслей при столкновении друг с другом, что представлялось маловероятным, Крэнстон все же сподобился вбросить свои "три гроша" в наш разговор.
Подавляя зевоту Крэнстон снизошел до нас с сообщением о том что никогда не интересовался этой темой, но тоже уже давно разочарован во всех этих оккультистах и мистиках и их мифологизированных доктринах и сказках-рассказках. Просто никогда не принимал их всерьёз. Однако же и он не прочь увидеть практическое использование этих "знаний" в отдельных случаях. А иначе всё это просто глупая трата времени…
В этом вопросе Крэнстон был полностью согласен и солидарен с Джорджем: различные спиритуалисты и эксцентричные психи, с которыми он раньше сталкивался в Лондоне и Париже, так и не смогли удивить его чем-либо. Несколько слегка интригующих высказываний – как результат предполагаемого ясновидения, но едва ли что-то выдающееся. Ничего такого этакого поражающего воображение.
Доктор шумно вздохнул и поставил свою чайную чашку на стол. Вряд ли он был в настроении для длительных бесед на тему использования и применения тайных знаний, а тем более компетентности или шарлатанства.
–– И это ваша общая точка зрения? – осведомился доктор cкучным голосом, закрыв глаза и массируя свою переносицу длинными сильными пальцами.
Это вовсе не являлось моей точкой зрения, но я промолчал.
Тогда доктор Мюллер покачал головой и решительно заявил что он не базарный исполнитель дешевых фокусов, не цирковой иллюзионист и не экзотический восточный йогин или факир. Он не мог бы устроить нам подобную демонстрацию по многим причинам, но даже если бы он это сделал, эти проявления абсолютно ничего не доказали бы. По всей вероятности, все эти "демонстрации" будут восприняты и объяснены нами как уловки иллюзиониста, гипнотизера, или просто как ловкий обман.
–– Но у вас есть практическое применение всех этих знаний, не так ли? – настаивал Джордж. – Или это просто книжные абстрактные теории, которые никто не может доказать или использовать?
–– Да, для всего есть своё место. Это знали не только мудрецы и мыслители прошлого, но и даже менее развитые современные люди сегодня… – мне показалось доктор Мюллер посмотрел на нас с сожалением, а может и сочувствием, – … знают, что "Нет знания, которое не являлось бы силой" 15. Если знание не сопровождается его практическим применением – значит оно бесполезно для человека. Но знания важны только когда используются своевременно и наиболее подходящим способом…
–– Уж лучше вообще ничего не знать, чем обладать какими-то знаниями, не применяя их на практике, – согласился я, так как вполне разделял это мнение. – Но не все знания кажутся практичными или полезными!
–– Именно что только кажутся, – возразил доктор, улыбаясь одними только уголками рта, тогда как его лицо ничего не выражало и глаза оставались холодными и неподвижными.
–– А каким это "подходящим" способом? Почему же мы не видим этого?
–– Вы видите, но… не распознаете этого.
–– Что же это мы видим? Чудо самой Жизни? Проявление мощи Создателя в каждом творении, каждом живом существе, да и вообще во всем? – проскрипел Джордж. – Кажется мы вернулись в церковную школу нашего детства.
–– Чудо? Пожалуй. Но только для большинства людей это слишком просто, обыденно и оттого очень даже скучно. Но вы также видите и действия других людей, более могущественных, и действия… иных существ, не понимая и тем более не признавая результатов их работы. – просто ответил доктор Мюллер.
–– Ну отчего так? Почему же мы не можем распознать эти расчудесные результаты? Они сокрыты или замаскированы? Или человек просто-напросто слеп или слишком глуп? – Джордж наклонился вперед и продолжал сверлить доктора пристальным взглядом.
Доктор Мюллер опять ничего не ответил и равнодушно пожал плечами. Наверняка ему задавали эти скучные вопросы уже множество раз. Унылая однообразность и даже занудность таких бесед вероятно была уже почти невыносимой. Но почему он продолжал подвергать себя этим утомительным расспросам? Если он желал избежать назойливости настырных невежд и олухов, почему же он согласился беседовать с нами и тратить своё время? Этого я пока не понимал.
В этот момент молчавший до сих пор Отец Редгрейв решил выступить за доктора и пустился в пространные объяснения, что настоящие творцы стремятся просто делать вещи: творить и производить продукт, а не демонстрировать или создавать общественное впечатление о его "создании" или "производстве". И что это касается любой профессии – от портного до политика – ведь мы все хотим именно конкретных и чётких результатов, а не какую-то там демонстрацию самого процесса, каковой сам по себе никого вообще не интересует. И в тех видах человеческой деятельности, где слава, известность, сохранение клиентуры или прямая денежная выгода не имеют никакого значения – там авторство часто остается неизвестным, а иногда и намеренно скрытым. Авторство человеческое, а тем более божественное или… иное.
–– Да, это несколько тривиальное объяснение, – добавил он, поморщившись. – Но именно простые вещи часто упускают из внимания!
"Пожалуй слишком уж простые", подумал я, ощущая скуку как от воскресной проповеди в деревенской церкви.
–– И вообще человек вовсе не так безнадежно глуп и слеп, мистер Каннингем. Но увы, сейчас он погряз в пороках и зачастую пропитан самомнением и нелепой самоуверенностью, а гордыня, особенно разросшаяся за последние пару столетий, совершенно затмевает и его разум и внутреннее зрение, гасит и сам свет его сердца…
Капеллан вздохнул и как-то поник после своей речи. Мне показалось что и он тоже уже устал от этой беседы. Он извинился, встал из-за стола и ушел пошатываясь. Доктор Мюллер кивнул ему вслед.
–– Гмм… – Джордж потер подбородок и на этот раз воздержался от саркастических замечаний. Но всё же решил не сдаваться:
–– Ну так мы и спрашиваем об этом. Конкретные результаты. Применение!
–– Не совсем. Вы попросили некую демонстрацию возможностей, – возразил доктор Мюллер. – Говорите "применение", но ожидаете зрелищного показа магических или иных способностей. Но зачем? Для какой цели? Для подтверждения того что они существуют? Но вряд ли вас это убедит. Развлечет лишь на несколько минут, да и только.
Доктор покачал головой.
–– Все великие Учителя древности Кришна, Зороастр, Иисус Христос, Готама Будда, Лао Цзы и другие предупреждали об опасностях и советовали избегать подобной демонстрации силы ради простого развлечения. Они были против показа таких возможностей приобретенных вследствие изучения оккультных наук или религии 16.
–– И это очень важно! – продолжил доктор Мюллер, нахмурившись. – Человек должен прийти к духовному учению и вере, к их истинному принятию через своё глубокое понимание и внутреннюю потребность – divinum desiderium 17, а не прибыть на волне преходящего восторга или под воздействием обманчивых впечатлений. Это будет совершенно неискренне, ненадежно, и недолговечно… И притом большинство подобных демонстраций часто имеет прямо противоположный эффект и в дальнейшем приводит скорее к вредным последствиям.
–– Разве? А впрочем это возможно, но скорее среди людей малообразованных и очень суеверных… Тогда как же насчет всяких кудесников и магов древности? Волхва Симона18, к примеру, или того же Святого Петра?19 – небрежно спросил Джордж, глядя на тлеющий кончик своей сигары, которую он медленно катал между пальцев.
–– Или Аполлония Тианского?20 – я сразу расширил список Джорджа, каким-то образом вспомнив это имя из уже забытой лекции Штайнера. – Все они были известны сотворением множества чудес в своё время. Они ведь реально существовали?
–– Да, … существовали и творили, – доктор Мюллер согласился с видимой неохотой и кивнул. – Аполлоний и Симон были истинными светочами знаний и действительно обладали серьёзными способностями. Вы также могли бы упомянуть Авраама и Моисея и могущественного царя Соломона. Было много иерофантов в Греции и Древнем Египте. Они владели обширными знаниями в герметических науках и искусствах, и гораздо в большей степени чем современные люди сейчас. Да только всё это не имеет значения теперь.
–– Почему это?
–– Прежде всего, совсем иные времена стояли на дворе, и что бы они не совершали тогда – это несомненно было необходимо, наверняка на то имелись важные причины. И при том им было позволено использовать свои знания и способности в определенных обстоятельствах. Тогда это было почти безопасно.
–– Позволено кем? Особое разрешение Церкви? Синедриона? Городского Совета? Или милостивое позволение от королей и императоров? – не унимался Джордж.
Доктор Мюллер развел руки в стороны, повернул ладони кверху и, улыбаясь, воздел взор к небу, а точнее посмотрел на потолок кают-компании украшенный завитушками в стиле Барокко.
–– Ах, да! Оттуда! Так у вас нет божественного соизволения творить "важные" чудеса, доктор? – в сарказме Джорджа всё больше проступал презрительный тон. – Да… и говоря о всяких там разрешениях и источнике их оккультных и магических сил – откуда мы знаем с какой стороны и от кого они вообще получили свои способности?
–– Их силы? Так ведь в силе нет никаких сторон. Как не существует никакого зла в природе. Нет ни добра, ни зла в дожде, шторме, ветре, огне, горячем паре, электричестве… Всем понятно, что сами по себе сила или энергия не имеют никакой морали, ни хорошей, ни плохой сторон. Эта этическая дуальность, двойственность морального сознания, существует только в реальности людей. Так ежедневный выбор в нескончаемом потоке дилемм, возникающих вследствие этой дуальности, и составляет суть прохождения человеком своего жизненного пути… и именно в земном мире, – терпеливо разъяснял нам доктор.
Мне показалось что он, как строгий школьный учитель, читает трём отсталым прогульщикам скучный урок уже давно пройденный остальными учениками класса.
–– Ведь человеческая мораль возникает и формируется только с намерением совершения действия, да и то лишь формально. В нашем случае – мораль появляется и… проявлятся с намерением использования оккультных сил: во Благо или во Зло… – продолжал доктор Мюллер. – Пожалуй единственное реальное зло вне человеческой морали – это смерть, но сейчас она является необходимостью, элементом цикла, и подчинена определенным законам.
–– А источники… Ну-у, для самых мелких и простейших задач человек может использовать собственную энергию. Но ведь её крайне мало и тогда он уже обращается к более существенным внешним источникам силы: деревьям, воде, Земле, Солнцу, Луне… И более всего – к источникам энергии других планов бытия – к источникам Тонкого Мира, Космоса. Так что многие внешние источники силы одинаково доступны для знающих и сильных адептов обеих сторон.
Не найдя ничего вразумительного для возражений по существу на этот раз, неутомимый Джордж просто недоверчиво хрюкнул, чтобы напомнить нам о своей бдительности и неистощимом скептицизме.
–– Да и проблема вовсе не в каких-то там 'разрешениях'. А в собственной ответственности. И хорошо если осознанной! Каждый человек, свободный или подневольный, всегда несёт самую полную ответственность за свои действия, свои мысли, свои желания. И если не сейчас, то позднее – но воздаяние за собственные действия всегда наступает. Как за хорошее, так тем более за плохое. Ведь помимо прямого и видимого результата, человек всегда получает косвенные последствия, но не столь очевидные оттого что они не проявлены сразу. Однако зачастую куда более важные.
–– А уж если человек делает что-то забавы ради, по своей пустой прихоти, или из личной корысти, с совершенно эгоистичным или недостойным мотивом, тёмным и преступным – то тем более! – доктор сплел пальцы рук перед собой и с грустным видом обвёл нас взглядом.
–– Конечно, конкретные и осязаемые результаты эгоистичных и корыстных действий, а то и преступлений, весьма привлекательны для людей. Ведь это почти всегда материальные приобретения, карьерные продвижения, всякие социальные достижения, власть и прочее. А они всегда кажутся людям куда более важными и нужными, и ох! такими реальными сегодня, чем какие-то весьма сомнительные и эфемерные наказания или воздаяния в каком-то там далёком завтра…
–– Всяк ищет как нагрузить богатствами целый караван своих верблюдов, а об игольном ушке впереди мало кто думает, – пробормотал я.
–– И чем больше и серьёзнее такое деяние человека – тем более значительны последствия за содеянное, то есть расплата, и потребуемое искупление растет. И если его не исправить ещё при жизни, то такое действие отягощает карму и переходит грузом в следующее воплощение. Только так и происходит. И для всех людей. Иногда исправление тяжелых и повторяющихся ошибок может потребовать даже нескольких жизней.
–– Так если некий чудотворец получает 'разрешение' использовать свои способности и э-э-э… делает нечто меняющее реальность, то его личная карма никак не отягощается? – уточнил я.
–– Когда его действия соизмеримы и строго продиктованы высшей необходимостью.
Доктор Мюллер указал на то, что закон кармы вовсе не ограничивается действием только на человека, но действует и на большие структуры. Люди, связанные некоторой общностью действий и устремлений, формируют групповую карму. Существует семейная, национальная, государственная. Да и просто карма отдельных групп людей, связанных совместными делами и обстоятельствами, пусть даже и на непродолжительное время.
Так, поражение Германии в Великой войне и различные политические и экономические последствия для всей Европы во многом были определены этим Законом для европейских государств. А низвержение монархии в России и происшедшая там революция были также почти неизбежны в силу накопившейся плохой государственной и народной кармы Российской Империи.
–– Неужели? Это очень смелое утверждение. Насчет предпосылок войны.
–– Мрачно как. Звучит в-весьма зловеще! – буркнул Крэнстон и равнодушно зевнул. Беседы о всяких там перевоплощениях и карме его мало занимали.
–– Отнюдь. Таков Закон Божественной Справедливости. Судьба человека складывается только его собственными делами, по которым Закон Кармы являет ему соответствующие результаты. Следствия поступков, желаний, слов и мыслей человека неизбежно возвращаются к нему – либо в виде наказания и страдания, либо в виде награды и радости. Так, вся жизнь человека есть результат его кармы, то есть он исключительно сам творит свою судьбу.
–– Вы рассуждаете прямо как заправский чиновник или политик: ответственность, действия, санкции…
–– Да да, древние тоже говорили про каждого что он, мол, якобы кузнец своего счастья. 21
Но доктор Мюллер сморщил нос и покачал головой:
–– Аппий Клавдий говорил так в общем смысле. А в нашем случае больше бы подошел Корнелий Непот: Sui cuique mores fingunt fortunam hominibus! 22
–– Можно даже ещё проще. В таком случае всё это можно вообще свести к краткой библейской пословице "Что человек посеет, то он и пожнёт".
–– Именно. В этой простоте и есть указание на закон. Если взглянуть поглубже, то многие поговорки о том, что потом возвращается к человеку, собственно и говорят нам о карме. Как постелешь, так и выспишься, Не плюй в колодец – придется воды напиться, и так далее, – продолжил доктор Мюллер. – Но только воздаяния и наказания проходят в длинной цепи многих перерождений, то о чем современное христианство нынче скромно умалчивает, а изрядно отредактированная Библия даже не упоминает.23
–– А по-моему вся эта тема взята из той же самой корзинки беллетристов древнего мира, что и христианская расплата за грехи, все последующие кошмары ада и прочее, или наоборот – вознесение в райские кущи! – не сдавался Джордж.
Он вальяжно развалился в кресле и всей свой позой источал непоколебимую уверенность в своей правоте:
–– Хотя по сути, всего навсего это – простой, но эффективный административно-политический механизм для обуздания и управления обществом и народом, и в особенности – серой и малообразованной толпой. Религиозный "кнут и пряник". Тогда как никаких-таких подобных долгоиграющих последствий, вызванных так называемым "законом кармы", просто не существует!
–– Не существует? Ну как угодно. Может о вашей карме и не стоит говорить именно сейчас. Ведь проверить практически никак невозможно. Даже и просто поверить трудно в какие-то там законы божественной справедливости. Тем более в нашем столь порочном и безбожном мире, не так ли?
–– Ммм… Ну-у… Допустим что так.
Вместо своей обычной гигантской сигары Джордж теперь вертел в пальцах карманную гильотинку для сигар, играючи просовывая пальцы своей левой руки поочередно в отверстие и пощелкивал кнопкой лезвия – как будто выбирая фалангу какого пальца ему отсечь.
Доктор Мюллер удрученно вздохнул и пояснил что эта циничная позиция атеизма – про управление с помощью "кнута и пряника" – так же стара и сопровождала любую религию или учение с самого момента их появления. Ну а если эта идея и стала со временем во многом соответствовать действительности, то вовсе не потому что это изначальная правда, а оттого что истинные положения древних учений стали варварски использоваться правителями народов и государств да корыстными чиновниками церкви для своих насущных интересов и политических целей.
–– Однако мы увлеклись.
–– Мда-а… Ну и что же насчет Святого Петра?
–– А что насчет Петра? Помимо нелепых и ненужных баталий с Симоном Волхвом, в которых он, несмотря на уверения некоторых христианских авторов, все же не вышел победителем, Петр просто использовал свои способности для усиления веры и продвижения Учения Христа. Но, как это случается со многими похвальными начинаниями, это не уберегло церковь от чудовищных ошибок и даже преступлений, и от следования совершенно неверным путём. К тому же способности Петра, если вы помните, не спасли и его самого.
К нашему столику подошел мужчина, кивнул Джорджу и осведомился, может ли он присоединиться к нам. Я не сразу понял что это секретарь лорда W, крепкий, даже мощно сложенный человек по имени то ли Джеймс, то ли Джон. Он и ранее не произвел на меня впечатления кабинетного писаря. Скорее как ухоженная горилла в дорогом костюме с холодными глазами, застывшими в пустом стеклянном взгляде. Тот ещё "личный секретарь"! Я встречал таких типов как он среди действующих боевых офицеров на войне. В некоторых из них, хотя они и вернулись с театра боевых действий, война осталась навечно и продолжалась в сломанном сознании даже спустя годы. Внезапное вторжение этого секретаря выглядело несколько странным, так как он крутился всегда только вокруг сэра Перси. Джордж небрежно кивнул ему, и тот подтянул кресло и сел.
Вместо того чтобы уступить нашей настойчивости и показать свои могучие способности, если только он вообще ими обладал, доктор Мюллер пока демонстрировал нам лишь своё похвальное терпение, выдерживая натиск Джорджа.
Теперь я мог понять, почему Джордж бывал недоволен и даже раздосадован такими отвлеченными беседами. Хотя подобные ситуации случались до крайности редко. Раз за разом он получал только разные варианты правдоподобных извинений и уклонений, вроде как разумные оправдания, но раздражающие своей снисходительностью. Так взрослый человек отказывает несмышленому ребенку в удовлетворении его неразумных и опасных капризов. Да, вероятно вопрос практики оккультных сил останется для Джорджа неразрешенным надолго. Ну да это свойство большинства загадок.
Усталость и даже скука снова стали одолевать меня. Я подумал что как ни занимательны эти предметы в целом, но я не находил в себе достаточного расположения и интереса к ним в тот вечер. Усилие над собой стало уже переходить в насилие. Я хотел было найти вежливое оправдание чтобы удалиться в свою каюту, когда стюард принес поднос с кофе, бисквитами и ликером. Пожалуй чашка-другая горячего, крепкого кофе могла оказаться весьма кстати.
Стюард протянул доктору маленький конверт.
–– От доктора Палмера, сэр. Это срочно,– пояснил он.
Прочитав записку, доктор Мюллер смял листок бумаги и сказал стюарду:
–– Просто передайте доктору Палмеру что приду скоро… Как только смогу.
Сунув листок в карман, доктор бодро выпрямился в кресле и твёрдо произнес:
–– Джентльмены, мне очень жаль если я создал неверное представление о себе. Но… если вы всерьёз ожидаете что я буду действовать как один из множества реальных или ложных магов и колдунов, медиумов, предсказателей или жрецов-священников из оккультных орденов – то боюсь я вынужден разочаровать вас. Для этого у вас уже более чем достаточно разных Пеладанов, Маттерсов, Ледбитеров, Кроули24 и прочих.
–– И если вы столь страстно желаете подтверждения существования и доказательств применения оккультных знаний, то очевидно вам следует обратиться именно к ним за советом и помощью. А теперь прошу меня извинить, джентльмены, у меня спешные неотложные дела.
–– Вам действительно пора уходить, доктор?
–– Давно уже пора. Как вы знаете: Otia dant vitia. 25
–– Именно так. Небеса порицают праздность! – поддакнул я. – Однако вы в самом деле думаете что нам следует обратиться к таким людям и… искать у них ответы?
–– Н-нет, пожалуй что нет, – доктор Мюллер заколебался. – Это была поспешная ремарка с моей стороны.
Вообще я был несколько удивлен таким потоком отрицания и пренебрежительным отношением доктора – это можно было расценить как указание на то что никаких серьёзных мистиков более не существовало, а весь мир был полон только шарлатанами и мошенниками вроде семейки Блэкбёрн 26, да всякими умалишенными, просто заблуждающимися на свой счет.
–– И что же? Есть ли реальные адепты и практикующие? Или всё это выдумки и беспочвенные фантазии? – спросил Джордж уже с раздражением задребезжавшим в его голосе.
–– Да как же! Конечно же есть! Вот, например, шаманы в Мексике, – доктор ухмыльнулся и посмотрел на меня насмешливым взглядом. – Да и вообще, все те знахари и колдуны, о которых вы сами же и рассказываете друг другу… Одним словом, шаманы всех коренных народов, жрецы, ведуны и так далее – много всякого люда занимается и даже живет только этим…
Затем доктор перестал улыбаться и вздохнул.
–– На самом деле вы ужаснулись бы истинным размерам происходящего. Сатанисты, иллюминаты, масоны, мартинисты, иезуиты, каббалисты, колдуны всех мастей, дугпа, ламы, свами, суфии, шаманы, даосы, монахи схимники, православные старцы… – доктор Мюллер тяжело вздохнул. – В этом отношении ситуация в мире очень напряженная.
–– Вся планета охвачена самой разнообразной магией. Но, увы, всё больше чёрной магией… да серой, и гораздо меньше 'белой'. Мир полон всевозможных тонких воздействий на людей, на общество, даже на правительства разных государств. И часто осуществляется манипулирование огромными массами людей, не осознающих что их разум и воля подавлены, а сознание изменено в соответствии с чьими-то планами и целями, – доктор Мюллер покачал головой. Выражение его лица стало совсем мрачным.
–– Ведь нет более послушных и исполнительных рабов чем те, кто полагает что они сами принимают все решения и делают всё по своей воле!
При этих словах Джордж поморщился, но промолчал.
–– Разумеется, помимо практиков небольшого уровня существуют и реальные сильные адепты высоких знаний. Светлых крайне трудно найти и почти невозможно встретить – их очень мало и они избегают ненужных контактов. Тёмных найти гораздо проще но, по очевидной причине, вам и самим следует их избегать… В любом случае, и Тёмные и Светлые, – уже само их существование служит определенной цели!
Отодвинув тяжелое кресло, доктор Мюллер решительно встал.
–– А вообще адептов гораздо больше на Востоке чем на Западе. Многие из них там известны, особенно местным жителям. Но я не думаю что вам подойдут условия жизни и те учения, впрочем как и сама форма подачи знаний. Ну это так, на случай если кому-то из вас вдруг вздумалось бы отправиться туда за… знаниями.
–– Что касается меня, то увы! Я не могу предложить вам сейчас никаких особых доказательств и тем более демонстраций того о чем я говорил ранее. Сейчас у меня уже нет ни времени, ни… желания просвещать вас далее в данном вопросе. Прошу прощения, джентльмены. Доброй ночи!