Эд Макбейн
Десять плюс один
– Это точно, – со знанием дела согласился Моноган, – снайпер потрудился. Такое всегда интересно расследовать.
– Работали мы как-то раз по одному снайперу, – ударился в воспоминания Монро. – Меня тогда только произвели в детективы, приписали к тридцать девятому участку. Так вот, этот снайпер валил только старушек. Специализировался исключительно на них. Стрелял он из сорок пятого калибра и бил, надо признать, очень метко. Помните Микки Данхилла?
– Да, помню-помню, – покивал Моноган.
– А ты помнишь Микки Данхилла? – повернулся Монро к Карелле.
– Нет, – покачал головой Стивен. – Кто это вообще такой?
– Детектив первого разряда, работал в тридцать девятом участке. На вид – хиленький, плюгавый, одним словом, – соплей перешибешь. А на самом деле силен он был как бык, кого хочешь в бараний рог мог согнуть. Короче, нарядили мы его старушкой. Так мы снайпера и поймали – на живца. Он попытался подстрелить Данхилла и промазал. Ну, Микки подобрал юбки и погнался за ним. Настиг его на крыше и чуть не забил до смерти.
– Да, точно, так все и было, – подтвердил Моноган.
– Одним словом, задержали мы этого мужика, в смысле снайпера, сели допрашивать, – продолжил Монро. – Нам страшно хотелось выяснить, с какой радости он валил только старушек. Мы думали, у него нечто вроде эдипова комплекса. Понимаете, о чем я? Но…
– Чего у него? – нахмурился Моноган.
– Эдипов комплекс. Эдип был греческим царем. Спал со своей мамашей, – пояснил Монро.
– Но это противозаконно, – заметил Моноган.
– Я в курсе. Так вот мы подумали, а вдруг наш снайпер просто псих? Понимаете? Вот мы к нему и прицепились. И так спрашивали, и эдак – чего ты бабушек-то валил? Почему не дедушек или там всех подряд, без разбора? Чем тебе не угодили милые, очаровательные старушки?
– Ну и чем? – осведомился Моноган.
– Он не сказал, – пожал плечами Монро.
– В каком смысле?
– В прямом. Не сказал, и все тут.
– Тогда на хрена ты все это рассказывал? В чем суть всей твоей истории? – поинтересовался Моноган.
– Что значит «на хрена»? – возмутился Монро. – Я к чему говорю: мы расследовали дело, убийца был снайпер, валил одних старушек.
– Ну и что?
– Как – что? Вот ты спросил про суть истории – так это суть и есть! – с негодованием произнес Монро.
– А что с тем, другим мужиком? – хмуро спросил Моноган.
– Каким мужиком? – не понял Монро.
– Ну этим… греком, – нетерпеливо пояснил напарник.
– Каким греком?
– Да царем греческим! Ты же вроде сказал, что он был греческий царь.
– Ах, ты про Эдипа! – осенило Монро. – Господи, да он вообще не имеет отношения к делу!
– Я бы на твоем месте все равно бы к нему присмотрелся, – наставительно произнес Моноган. – От таких кадров можно ждать чего угодно.
– Да как я к нему присмотрюсь? – всплеснул руками Монро. – Это же мифологический персонаж!
– Какой персонаж? – переспросил Моноган.
– Мифологический! Ми-фо-ло-ги-ческий!
– Раз мифологический, тогда другое дело, – понимающе кивнул Моноган. – Просто ситуацию надо всегда рассматривать с разных углов. Такой подход всегда приносит результат.
– Кажется, фотограф закончил, – вступил в разговор Карелла.
– Наша помощь нужна? – спросил Монро.
– Не думаю, – покачал головой Стивен, – я отправлю вам копию протокола.
– Знаешь, что я тебе посоветую? – осенило Монро. – У вас в участке работает один рыжий здоровяк… Как его там?..
– Коттон Хоуз? – подсказал Карелла.
– Точно, он самый. Так вот, нарядите его старухой. Может, этот снайпер на него и клюнет.
– Похоже, этот снайпер предпочитает мужчин зрелого возраста, – заметил Карелла.
Моноган обернулся и кинул взгляд на труп.
– Ему не больше сорока лет, – немного обиженно произнес он. – С каких пор сорокалетие считается зрелым возрастом?
– Я хотел сказать, среднего возраста, – исправился Стивен.
– Так-то лучше, – проворчал Моноган. – Кстати, у нас ввели новые правила, поэтому копию протокола пришли в двух экземплярах.
– Да ладно тебе, побойся Бога, – с укоризной промолвил Стив.
– Я тут при чем? – возмутился Моноган. – Я, что ли, эти правила придумываю?
– А что – нет? – всем своим видом изобразил изумление Карелла.
– Ну вот он опять. Понял, что я имел в виду? – Монро толкнул напарника локтем в бок. – Так шутит, что даже обмочиться можно от смеха. Ты слышал, что сказал Моноган? Копия протокола в двух экземплярах. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
– Ладно-ладно. – Карелла напустил на себя задумчивый вид, немного помолчал, а потом поднял глаза на Моногана. – Как думаешь, может, его, – он кивнул на труп, – грек завалил?
– Какой еще грек?
– Ну, тот самый, о котором Монро говорил.
– Я бы не стал исключать такой вариант, – с серьезным видом ответил Моноган. – Раз человек спит с собственной матерью, значит, он способен на все.
Улыбающийся Карелла подошел к фотографу, который как раз собирал вещи.
– Вы закончили? – спросил детектив.
– Да, располагайтесь, чувствуйте себя как дома, – отозвался тот.
– Я бы хотел получить от вас кое-какие фотографии.
– Без проблем, – пожал плечами фотограф. – Кстати, в каком мы округе?
– В восемьдесят седьмом.
– Ясненько. А зовут вас как?
– Карелла, – представился детектив. – Стив Карелла.
– Фотографии получите завтра. – Мужчина увидел, как у тротуара остановился седан, и, осклабившись, покачал головой.
– Что случилось? – прищурился Карелла.
– Судмедэксперты, – пояснил фотограф. – Теперь вам придется ждать, когда закончат они.
– Черт подери! – выругался Стивен. – Мне всего-навсего надо выяснить, кто этот убитый. – С этими словами он повернулся к двум экспертам, выбравшимся из автомобиля.
II
Личность убитого удалось установить, изучив содержимое его портмоне, и теперь детектива ждало самое сложное.
Погибшего звали Энтони Форрест. Если верить данным в водительском удостоверении, потерпевший являлся обладателем голубых глаз, проживал в доме № 301 на Моррисон-драйв, а роста в нем было один метр семьдесят два сантиметра. В бумажнике обнаружилось шесть кредитных карточек – все они были выпущены на имя Энтони Форреста. Нашлась и визитная карточка. Помимо уже известного имени погибшего, на ней также значилось и его место работы. Покойный трудился в корпорации «Индиан экспортс», офис которой располагался в доме № 580 по Кулвер-авеню. По этому адресу находилось то самое здание, перед которым Энтони и убили. В визитке также указывались должность мистера Форреста – вице-президент – и телефон. В портмоне нашлась масса других визиток и клочков бумаги, а в водительские права, как оказалось, была вложена пятидолларовая банкнота – видимо, для того, чтобы в случае нарушения правил дорожного движения решать вопросы с полицейским на месте, без лишних формальностей. Кроме этих пяти баксов, в портмоне нашли еще семьдесят долларов – три двадцатки, одну пятерку и пять купюр по одному доллару.
В одном из отделений портмоне Карелла нашел фотографии.
Светловолосой женщине на одной из фотографий было лет тридцать пять. Она весело улыбалась Карелле с фотокарточки, а в ее живых, молодых глазах сверкали огоньки. Имелись фотографии трех детей – двоих мальчиков и одной девочки. Все они были, как и женщина, светлоглазыми и светловолосыми. Мальчиков запечатлели на фотокарточках в скаутской форме. Один, казалось, был чуть старше другого, но при этом обоим мальчуганам явно исполнилось не больше одиннадцати лет. Девочке было лет пятнадцать-шестнадцать. Ее сфотографировали где-то на пляже. Она держала в руках большой полосатый пляжный мяч и улыбалась, выглядывая из-за него. За ней стоял Форрест и, смеясь как мальчишка, держал у нее над головой пальцы рожками.
Карелла вздохнул и закрыл портмоне.
Согласно принятому в полиции старинному правилу, трупы подлежат обязательной процедуре опознания, на которую обычно приглашается кровный родственник покойного. В результате этой процедуры полиции окончательно становится ясно, что она занимается поисками убийцы конкретного человека, скажем Джона Смита, а не какого-то там абстрактного имярека. Найденные в портмоне фотографии явно указывали на то, что у Форреста имелись жена и трое детей, поэтому теперь кто-то должен был наведаться к нему домой, дождаться, когда откроются двери, предстать перед упомянутой женой и детьми и сообщить им, что Энтони Форрест, любящий муж и отец, лежит в морге мертвее мертвого.
Эту тяжкую ношу предстояло взвалить на плечи Стиву Карелле.
Дверь дома № 301 по Моррисон-драйв открыла та самая девушка, которая улыбалась Карелле с фотографии, держа в руках пляжный мяч. Со всей очевидностью можно было заключить, что фотографию сделали несколько лет назад, поскольку девушке, стоявшей перед Кареллой, было как минимум лет девятнадцать-двадцать. Волосы ее потемнели, но голубые глаза смотрели пытливо и живо. Вежливо улыбнувшись Карелле, она немного озадаченно взглянула на него и произнесла:
– Здравствуйте! Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Мисс Форрест? – спросил Карелла.
– Да. – Девушка выгнула светлые брови. Теперь она выглядела куда более озадаченной.
– Моя фамилия Карелла. Я детектив, работаю в восемьдесят седьмом участке, – представился Стивен. Выдержав паузу, он предъявил свой значок, удостоверение, после чего замялся.
Девушка выжидающе на него посмотрела.
– Я могу поговорить с вашей матерью? – прокашлявшись, спросил полицейский.
– Ее нет дома, – ответила девушка.
– Вы не в курсе, где я могу ее найти?
– Она поехала в ресторан – там она должна встретиться с отцом, – пояснила девушка. – А что случилось?
Карелла, тяжело вздохнув, опустил глаза, и тут до девушки наконец дошло. Всего мгновение назад она была лишь удивлена неожиданным визитом полицейского, но теперь, услышав его вздох, бедняжка не на шутку встревожилась. Ее глаза широко распахнулись. Сделав один короткий шажок навстречу детективу, она произнесла:
– Что случилось? Ну же, говорите!
– Вы позволите мне войти?
– Да, конечно, – кивнула девушка, но при этом не пустила Стивена дальше передней. – Что случилось? – снова повторила она.
– Мисс… – Карелла замялся.
Стоит ли говорить ей о смерти отца? Как она воспримет эту новость? Не слишком ли она юна? Впрочем, с одной стороны, ему надо выяснить, где сейчас находится ее мать, а с другой стороны, он обязан хоть кого-нибудь поставить в известность о случившемся.
– Вам известно, куда поехала ваша мама? В каком именно ресторане она должна ужинать с вашим отцом?
– Да, – кивнула девушка, – ресторанчик называется «У Шрафта». Они там собирались встретиться, но я не знаю, будут ли они там ужинать. Умоляю, объясните наконец, что произошло?
Карелла долго, очень долго смотрел на нее. Потом, как можно мягче, он произнес:
– Мисс, вашего отца больше нет. Он погиб.
Девушка попятилась от Кареллы. Посмотрев на него, она на краткий миг странно улыбнулась, после чего улыбка исчезла с ее лица. Резко мотнув головой, девушка произнесла:
– Нет. Не может быть.
– Простите, мисс, – Карелла потупил взгляд, – мне очень жаль.
– Наверное, тут какая-то ошибка, – неуверенно произнесла девушка. – У них же с мамой встреча…
– Боюсь, что никакой ошибки нет, – покачал головой детектив.
– Ну… ну… Откуда вам знать?.. То есть я хочу сказать… Господи, да объясните же наконец, что произошло?
– Его застрелили, – коротко произнес Стивен.
– Моего отца? – Девушка отказывалась верить своим ушам. – Застрелили? – Она снова мотнула головой. – Вы что, шутите? Это какой-то розыгрыш?
– Нет, это не шутка и не розыгрыш. Простите. – Карелла развел руками. – Мне нужно связаться с вашей мамой. Вы позволите воспользоваться телефоном?
– Погодите… Погодите… – Девушка выставила вперед ладонь. – Что вы такое несете? Это какая-то нелепость. Это невозможно, понимаете? Моего отца зовут Энтони Форрест. Я уверена, вы…
Карелла с нежностью коснулся ее руки:
– Мисс, нам удалось установить личность погибшего. У нас есть все основания полагать, что это ваш отец.
– Какие еще основания?
– Мы осмотрели карманы и обнаружили портмоне… – начал Стивен.
– Тогда все понятно, – не дослушав, перебила его девушка. – Портмоне украли. Такое случается постоянно. У человека, которого убили, было портмоне, украденное у моего отца, поэтому, вполне естественно, вы решили…
– Кто там, Синди? – донесся откуда-то со второго этажа мальчишеский голос.
– Никто, Джеф. Все нормально, – крикнула девушка.
– Я должен связаться с вашей мамой, – мягко, но при этом настойчиво промолвил Карелла.
– Зачем? Чтобы тоже встревожить ее понапрасну?
Карелла не ответил, лишь молча посмотрел на девушку. Он видел, как на ее глаза начинают наворачиваться слезы, и ей пока удается их сдерживать лишь чудовищным усилием воли.
– Хорошо, звоните, – наконец произнесла девушка, – только если это ошибка… вы очень пожалеете! Потому что, если это не мой отец… Вы пожалеете, вам ясно?! – Слезы прозрачной пеленой застилали ее голубые глаза. – Телефон тут. – Она провела Кареллу в гостиную. – Я уверена, что это не папа. – Девушка издала короткий смешок. – За что могли застрелить отца? Он же ничего такого не делал!
Карелла взял телефонную книгу и отыскал в ней телефон ресторана. Он начал набирать номер и вдруг почувствовал, как девушка дотронулась до его руки.
– Послушайте, – промолвила она.
Стивен поднял на нее взгляд.
– Послушайте, – повторила девушка, и слезы хлынули из ее глаз, – она… она женщина слабая… Прошу вас… скажите ей как-нибудь помягче… Пожалуйста… Хорошо? Помягче…
Карелла кивнул и продолжил набирать номер.
Клара Форрест оказалась изящной женщиной тридцати девяти лет с сеточкой крошечных морщинок, расположившихся вокруг глаз и рта. Она без слов проследовала вместе с Кареллой в морг. На ее лице застыло странное выражение, которое отчасти можно было назвать сердитым, – очень часто именно так выглядят люди, едва узнавшие о смерти близкого им человека. Работник морга беззвучно выдвинул ящик на хорошо смазанных шарнирах. Клара стояла молча. Все так же не говоря ни слова, она опустила взгляд на лицо мужа и кивнула – один-единственный раз. Она поверила в случившееся сразу, как только Карелла сказал ей по телефону о беде. И вот теперь она глядела в лицо дорогого ей человека… Она любила его с семнадцати лет, вышла за него в девятнадцать, родила ему троих детей, делила горе и радость. Сейчас его безжизненное лицо ничего не выражало. Теперь это был просто труп в морге. Что она здесь делает? Зачем на него смотрит? Ради соблюдения простой формальности? Сердце начало ныть сразу же, как только с ней поговорил Карелла, и с той поры боль никак не унималась. Ну и пусть. Теперь всё – лишь пустая формальность.
