Эб Краулет
Высокий замок
– Господин Чизман, нам…. – начал, было, толстяк. Но вовремя остановился. Валера развернулся и зашагал к повозке. Пьер посеменил за ним.
Парень шагал и светил себе на дорогу. Почему-то по сторонам смотреть не хотелось. Наоборот, было желание даже фонарик выключить. Чтобы внимания не привлекать.
И тут из темноты показалось что-то чёрное и огромное. Дыхание перехватило. Сердце сразу же ушло в пятки. Оказалось, это даже не выдуманное выражение.
– Фыырр, – лошадь тряхнула головой, пытаясь отвернуться от яркого света.
– Ух, – выдохнул парень. Всего-то лошадь. Алхимик обошёл его и забрался на место возницы.
– Пошли, – прошептал он, – пожалуйста, вперёд!
Слегка подстегнул лошадей. Те недовольно двинулись с места. Валера пошёл рядом. Благо Пьер не гнал коней, наоборот будто бы заставлял их красться. Одергивая при каждом лишнем шаге.
Чизман стоял впереди, ожидая их. Особо по сторонам не светил. Будто бы положившись на слух. Парень ускорился и, обогнав повозку, подошёл к нему.
– Вот, приехали.
– Двигаем внутрь, – программист уверенно зашагал вперёд. Словно совсем не боялся.
Они вошли за частокол. Всюду были следы. Натоптали эти волколаки здесь изрядно. Чизман водил фонарём по сторонам, освещая хижины.
Где-то окна были выбиты, где-то дверь сорвана с петель. Махнув фонарём в очередной раз, Чизман замер. Небольшой дощатый домик. Дверь на месте. Маленькое оконце тоже. Зато стена проломлена. Так, что обломанные доски болтались по краям. Сюда будто бы автомобиль врезался.
– Ух, – простонал позади Пьер, – вот почему я не хотел ехать. Но, если бы я только знал…
– Хватит ныть, – бросил ему через плечо программист, – скажи лучше, есть тут, где лошадей спрятать?
– Да они и не держали скотину, – отозвался толстяк, – лес же кругом. Охотились.
– Хорошо, а дома крепкие есть?
– У старосты такой был. И дом, и хранилище. Там должен быть, впереди.
– Ясно, – пробурчал Чизман. Он двинулся дальше. А потом снова замер, – о, а тут кого-то съели…
Валера оторопел. Позади взвизгнул толстяк. Смотреть было страшно. И, в общем-то, не хотелось. Только внутри где-то проснулось любопытство. Простое человеческое любопытство. Когда страшно, когда не хочется, но посмотреть ты обязан. Так что парень шагнул к своему спутнику.
Тот смотрел на останки. Иначе не скажешь. Знакомые любому белые ровные ряды рёбер. С остатками засохшей плоти. Оторванная от тела лопатка. Вся изгрызенная. Нижней половины вообще нет. От черепа одни ошмётки. Кто-то его знатно куснул.
Вроде бы должно было затошнить. Но Валера смотрел на кости и особо ничего не чувствовал. Даже странно было. Видимо, насмотрелся на это всё через монитор. Может, сознание отказывалось принимать, что это останки человека. Мол, бутафория какая-нибудь. Страшно было только, что где-то в темноте кто-то бродит. Это да. А труп не пугал. Совсем.
Они двинулись дальше. Дом старосты показался впереди. Действительно, крепкий. Приземистый. Сложен из толстых брёвен. Окна заколочены. Крыша землёй засыпана, не то, что соломенные шапки у остальных. Даже дверь у него не выбита – распахнута настежь.
– Так. Карету брось тут, – махнул дробовиком Чизман, – лошадей выпрягай.
– Угу, – Пьер свалился с кареты и забренчал сбруей.
– Отпустим их, чтобы отвлечь внимание? – спросил Валера, оглядываясь по сторонам. Темнота вокруг. Ничего не видно. Хорошо, что и не слышно. Шелест только листвы. И всё.
– Дурак, что ли? – бросил Чизман, – потом пешком помчишь до Каменора?
– А что тогда?
– В дом их.
– В дом?! – изумился парень, – как они туда залезут-то?
– Я про мужика слышал, – отозвался программист, – он коня на пятый этаж в квартиру загнал. А тут вон какой проём.
– Господин Чизман, вы шутите? – испуганно произнес толстяк.
– Нет. Давай сюда поводья, – программист подхватил уздечку и потащил коня за собой. К дому старосты.
Тот спокойно шагал. К удивлению Валеры, конь действительно зашёл в дом. Проход был высокий, так что животному даже голову нагибать не пришлось. Что-то там внутри зазвенело, загремело. И Чизман вышел наружу.
Он потянулся, чтобы схватить поводья другого, да только этот конь вдруг испуганно заржал. И вскочил на дыбы.
– Твою ж, – прошипел программист, – толстяк, тащи коня в дом! Студент, быстро внутрь. Смотри, чтоб дыр не было нигде!
Сам же он рванул к карете. Распахнул дверь, схватил сумку. Пьер отчаянно пытался успокоить лошадь. Попутно таща её к дому.
– Быстро, – прорычал Чизман, махая дробовиком во все стороны. Лошадь билась в какой-то панике. Но алхимик чудом удерживал её. Подведя к дому, он завёл её наполовину внутрь, перекрыв проход. А дальше она не шла.
Валера крутился рядом, не зная чем помочь. Чизман бросился к ним. Кроме лошадиного ржания вокруг было тихо. Парень испуганно светил по сторонам. Ничего. Но тревога нарастала. Судорожно он вдруг вспомнил, что лошади часто чуют угрозу. И первыми реагируют на неё. Стало действительно страшно.
Программист толкнул лошадиную задницу, и та скрылась в доме. Пьер, судя по всему, тянувший её со всех сил, покатился на пол. Конь в доме тоже заржал.
– Ух, получилось, господин Чизман! – донёсся голос Пьера, – сейчас я их тут загоню.
Из дома послышался шум падающей посуды. Грохнулся какой-то шкаф, судя по звукам. И ножки то ли стола, то ли стула заскребли по полу.
– Огонь, нужен огонь, – прокричал шёпотом Валера, напрягая горло изо всех сил.
– Да? – насмешливо отозвался Чизман, – запах костра можно учуять за пять километров. И это для человека. А уж если…
Возня в доме немного затихла. Похоже, Пьер смог усмирить лошадей. Но программист замолчал не поэтому. Где-то позади, возле прохода в частоколе, раздался такой непримечательный звук. Немного глухой, немного деревянный. Будто бы пара досок грохнулась на землю.
Они замерли. Их фонари смотрели в землю. И подниматься на звук совсем не хотели. Лишь глаза уставились туда. Но в этой темноте мало что увидишь. Чизман первым очнулся и вскинул дробовик. Луч света выхватил знакомую картину. Дорога, грязь, частокол. И ничего. Было пусто.
– В дом, – прошипел Чизман. Валера попятился, всё еще озираясь по сторонам.
Что-то прогрохотало справа от них. Программист резко повернулся. Но вновь никого. Где-то слева что-то зашуршало. Но вновь свет никого не зацепил. Только бочки, заборчик и кусты.
Валера вошёл в дом. Едва он пересёк порог, стало легче. Теперь опасность исходила от прямоугольника двери. Чизман начал отходить следом, осматриваясь по сторонам. Вошёл внутрь и встал на пороге.
– Студент, осмотри всё. Чтобы ни дыр, ничего, понял? – прошептал он, не отводя глаз от деревни.
– Хорошо, – парень схватил фонарик и лихорадочно принялся светить по сторонам.
В доме было две комнаты. Одна большая, другая поменьше. Стены глухие. Окна были лишь на стороне с дверью. И то всего два. И те заколочены. Всякие стулья и табуретки валялись по полу. О посуде и говорить нечего – сплошные осколки. Кучка конского навоза прямо посреди комнаты. Плевать. У межкомнатной стены, вжавшись в угол, стояли лошади. Между ними замер Пьер, осторожно глядя то одну морду, то другую. Губы толстяка что-то тихо шептали. То ли молитву, то ли животных успокаивал.
Валера перешагнул через кучу навоза и вошёл во вторую комнату. Там всякие сундуки, ящики. Печь. В дровнице кучка поленьев. Окно только одно и то, маленький прямоугольник сантиметров двадцать на десять. Под самым потолком.
– Проверил, всё в порядке, – бросил он Чизману.
– Потолок проверь, – отозвался тот.
Потолок был везде целым. Никаких провалов, дыр. Те же бревна. Крепкие на вид. Осаду держать можно было. Парень даже в печь заглянул – дымоход слишком узкий, чтобы пролезть. Здорово.
Выдохнув, Валера вернулся к Чизману. Тот всё еще караулил стоя в проходе.
– Что там?
– Пока ничего. Но что-то там есть….
– Я всё осмотрел. Вроде бы порядок.
– Тогда, заваливаем вход и караулим по очереди, – подытожил программист, – давай, вперёд.
– Что «вперёд»? – не понял Валера.
– Тащи всю мебель сюда! – прошипел тот, – я тут периметр пасу, толстяк вон лошадей держит. А ты давай, пошевеливайся! Притащи шкаф, стол, вон, крепкий вроде….
– Может, просто дверь закроем?
– Студент, у тебя мозги отшибло? – выдохнул со злостью Чизман, – тут замок, а ключей у нас нет. И это единственный уязвимый вход. Завалим дверь наглухо – сюда даже слон не вломится. Понял?
– Угу.
Снаружи что-то вновь зашумело. Кто-то лазил в темноте, среди домов. Валера почувствовал, как по спине побежал холодок. Он где-то слышал, что человек больше всего боится неизвестности и внезапности. На этом основана большая часть фильмов ужасов. Вот и тут нагнеталось напряжение, заставляя сердце замирать при каждом звуке.
Парень принялся толкать шкаф. К двери. Подтащил ближе, а там уже Чизман помог. Он прикрыл дверь и вместе, они придавили её шкафом. Потом подтащили стол. Перевернули, уперев одним концом в шкаф, другой в пол. Притащили сундук из второй комнаты. Потом укрепили всё стульями. Получилось надежно. На первый взгляд.
Всё это время снаружи было тихо.
– Они ушли, да? – подал голос Пьер.
– Вряд ли. Они затаились, – хмыкнул Чизман, – а вообще, может быть, это какие-нибудь крысы лазили. Но осторожность не помешает. Так что сидим тут. До самого утра.
– А потом? – голос у толстяка дрожал.
– Потом будем искать этот твой волчий цветок.
– То есть, вы пойдете, туда?
– Нет. Это мы пойдем туда.
– Я бы хотел остаться здесь…
– На твоём месте, я б тут не остался. Лучше быть с толпой, чем оказаться одному в осаде. К тому же, они уже наверняка знают, что тут кто-то есть.
– Ух, проклятье, – просипел Пьер, – это…. Это просто кошмар.
– Кошмар еще впереди, – успокоил его программист.
Глава шестая. Волчьи слезы.
У Морглафа было всего две цели в жизни. Жрать и обращать. Он таким с рождения был. Да и рождения у него не было. Просто взял и появился. Жуткий, страшный серый волк. Вернее волко-человек.
Его боялись. Ух, как боялись. Большие зубы, когти как кинжалы, лапищи здоровенные. Крался в ночи, прыгал, рвал и кусал. Кровь, больше крови. Лишь иногда не жрал своих жертв, а по-особому прикусывал. Чтобы слюна попала в рану. Чтобы потекла по жилам волколачья кровь. Большего ему и не надо. Жрать и кусать – никаких мотивов. Никаких оправданий. Чистое первородное зло. И в глубине души он знал, что так и должно быть.
Другие волколаки, тех, кого он обратил, почему-то так не считали. Они сразу озадачились какими-то целями. Начали планы строить. Выбрали его вождём, лидером. Да какой он лидер? Он нечисть. Жуткое отродье! Тварь из глухого леса, которой пугают людей. Но вот стал вожаком. Особо не правил, конечно. Так, башкой мохнатой кивал. Говорят ему, мол, хотим основать поселение в этой пещере. Будем здесь молодняк держать. Новообращённых учить. Или там о границах – сюда будем ходить, а сюда нет. Ему дела-то не было: хотите – занимайтесь. Ваши проблемы.
Это всё от того, что это бывшие людишки. Тащат свое людское мировоззрение сюда. А тут не место такому. Тут чудовищная жизнь! Быть злом, быть опасностью. Пугать, ужасать, убивать. Вот что надо, а не поселения строить.
Впрочем, плевать на них. Главное свою задачу выполняли – нападали на окрестные деревни. Рвали, кусали.
Еще было кое-что…. О чём не говорил своим Морглаф. Не нужно было им этого знать. Пусть строят свои планы. Всё равно им не сбыться. Поскольку знал он. С самого своего появления знал, что умрёт. Для этого и был рождён.
Только вот постепенно забывать стал об этом. И ему человеческое привили. За своих печься начал. Заботиться. Руководить, а не просто башкой трясти. Темнолесье они захватили. Но дальше не лезли. Свою цивилизацию создавали. Правда, тех, кто заходил в эти края – их к себе забирали. Чтобы наращивать свое племя.
Так что совсем Морглаф забыл о своей цели: быть первородным злом. Стал заботливым отцом для своих волколаков.
И в этот момент и настал день, когда пронзило его великой болью. Ибо племя его начало редеть. Помчался он на выручку с самыми яростными своими сыновьями. Но с каждым шагом чувствовал, как умирают его дети. Вновь разгоралась в нём первородная ярость. Ненависть ко всему живому. Желание рвать и убивать.
Валера сидел на полу, скрестив ноги. В углу Пьер возился с лошадьми. Судя по всему толстяк с перепугу немного двинулся головой. Теперь это были его лучшие друзья, и он чём-то с ними шептался. Чизман засел у двери, сбоку от баррикады. Вокруг была темнота. Фонарики они погасили, чтоб не тратить заряд. Всё-таки средневековье кругом. Розеток нету.
Снаружи было тихо. Ну, что-то там шебуршало, но это могло быть что угодно. К ним внутрь не лезло, да и чёрт с ним.
Наступил момент, когда страх отпустил. И можно было просто напросто спросить себя: «и чо?». Ну, вот залезли они в этот дом. Затащили лошадей. Забаррикадировались. Сели. И вот тут этот вопрос.
Конечно, хорошо задаваться такими вопросами в безопасности. Но положение само по себе было странным. Что там снаружи не видно из-за баррикады. Можно только прислушиваться, ловя каждый шорох. Еды у них было мало. Воды тоже. Сон не шел. А врагов даже не увидели. И не ясно вообще – есть они там или нет.
Так-то было бы легче, если б враг был. Тогда можно было держать оборону, уровень адреналина в крови бы зашкаливал – некогда размышлять, действовать надо. Себя спасать. А так – сидишь и думаешь: дурак ты или нет.
Может, там никого нет, а они с перепугу устроили тут цирк с конями. Кони, вон, как раз в углу стоят. Мало ли что там за следы были? А вдруг местные на какой-то праздник просто уехали?
Мыслишки всякие ходили. А ходили они потому, что было время и возможность подумать.
– Чизман, – не удержался парень, – слушай, я как-то себя глупо чувствую.
– Странно, что это у тебя впервые, – отозвался программист.
– Ну, серьезно! Мы же ничего толком и не увидели. Перепугались на пустом месте.
– Это ты перепугался. А я занял тактическую позицию. У нас тут укрепление на случай всего. Так что сидим до утра. Но тебя, если хочешь – могу выпустить погулять.
– Не надо, – парень осекся, – мне и тут нормально. Холодно только.
– У тебя типичный случай современного человека. Сначала ты напугался, проснулись древние инстинкты. Но потом оказался в безопасном месте и теперь думаешь – а чего я напугался-то. Это потому, что ты не можешь адекватно оценивать угрозу.
– Хочешь сказать, что я глупый что ли?
– Нет. Это необычная ситуация и ты, как современный человек, не веришь во всяких там волколаков. Твой мозг был напуган, а сейчас успокоился и теперь ищет оправдание происходящему. Ну, а ещё благодаря всяким фильмам и книгам у тебя сложилось впечатление иллюзорности происходящего. Мол, как и с любым героем – у меня всё будет хорошо.
– Фе, опять ты за своё, – отмахнулся парень, – я вот замёрз. Надо бы печь затопить.
– Лошадей перепугаешь. И запах по всему лесу пойдет. Сиди на заднице и не ёрзай.
– Блин, трудно так сидеть – темно, холодно…
– А ты думал? Скажи спасибо нашему другу. Не завёз бы в эту деревню, так вообще бы в лесу торчали.
– Слушай, печь в другой комнате. Весь дым там будет. А сюда только тепло пойдет! Неужели всю ночь будем так сидеть, замерзая?
– Ладно, – программист пожал плечами, – дело твоё.
Валера поднялся на ноги. Шаркая по полу, зашёл в соседнюю комнату, попутно звеня осколками битой посуды. Так. Дрова лежат тут. Печь целая. Всё вроде бы хорошо. Пару раз он бывал в деревне, так что топить умел. Заслонки всякие убрать, чтоб тяга была. Зажигалки вот только не было.
– Чизман, у тебя есть зажигалка? – спросил он у программиста.
– Это твоя идея, – отозвался тот, – так что сам разбирайся.
– Чёрт, – выругался парень. Похоже, в этом и была задумка – делай что хочешь, всё равно у тебя ничего не выйдет. Впрочем, должно же что-то быть. Чем-то же разжигают огонь в этих краях.
Вообще, чем там пользовались в средние века? Были уже тогда спички? Или зажигалки? В голове что-то крутилось какое-то огниво, но что это он не знал. Еще какие-то слова вспоминались из фильмов. Трут. Кремень. Лучина. Но это никак не помогало.
Казалось бы, вот печь, вот поленья. А ничего сделать нельзя. Обидно. Еще обиднее было, что у Чизмана, наверняка, была зажигалка. Или спички. Да блин, там, в сумке, столько всего, что хоть что-нибудь, да найдется. Валера сжал кулаки и направился к двери. Что ему мёрзнуть тут что ли?
– Чизман, дай уже что-нибудь! Холодно же! – воскликнул парень. Программист усмехнулся.
– Эх, цивилизация. Ничего не можешь, – насмешливо заявил он, – ладно уж, держи.
Рука его потянулась к сумке, но тут же замерла.
– Не двигайся, – голос у него сразу поменялся.
Валера прислушался. Сначала было тихо, только лошади фыркали. А потом он услышал. Откуда-то издалека доносился топот. Будто бы кто-то несётся во весь опор.
Глухо били по земле чьи-то лапы. Туша была явно больших размеров. И она приближалась.
Дверь они завалили, так что наружу не выглянешь. Окна наглухо забиты. Даже щёлочек нету. Поэтому оставалось только догадываться, что там такое.
– Так, – прошептал программист, – ты, толстый, хватит там обниматься с конями! Бери их и тащи в другую комнату. Чтобы не мешались! Быстро!
Алхимик подхватил уздцы и потянул лошадей за собой. Похоже, Чизмана теперь он беспрекословно слушался. Захрустели под копытами черепки. Вновь загрохотала падающая мебель. Та, что еще уцелела.
– А я? – спросил Валера.
– Ты… Там, где-то у двери, метла была. Посмотри в том углу! – Чизман зажёг фонарик и, прикрывая его рукой, подсветил стену. В тусклом свете Валера увидел метлу. Передал её программисту. Тот сорвал пучок веток с палки. Конец её был немного заточен.
– Вот. Держи. Если кто-то полезет – тыкай в него. Для обороны больше пользы будет. А пальбу я на себя возьму.
– Ладно, – парень сжал колышек. Если кто-то полезет…. Да эти твари стену пробить могут, а тут такая палочка. Тьфу, да и только. Но спорить не стал.
Топот приближался. Кони уже были в другой комнате. Чизман вцепился в свой дробовик. Погасил фонарь.
– Ну, готовься. Сейчас узнаем, что там за твари.
Что-то ударило по земле совсем рядом. Незваный гость оказался возле дома. Слышно было, как он топает снаружи. Слышно было его тяжелое дыхание. И то, как огромные ноздри вытягивают воздух.
– Ррррар! – проревело создание. И ударило в дверь. Баррикада устояла. Сотряслась, но даже не сдвинулась. Бум! Очередной удар. Валера сжал кол. Вот. Сейчас и начнется. Вновь нахлынула паника. Кровь вскипела. Пальцы аж побелели от усилия.
И всё стихло. Тварь не стала долбиться в дверь. Вновь затопала вокруг дома.
– Ух, – едва слышно выдохнул парень. Снаружи опять кто-то принялся принюхиваться. Заскрежетали когти по брёвнам. От двери к ближайшему окошку.
Хлоп! Одна из досок оторвалась напрочь, подхваченная когтистой лапой. Появилась небольшая щёлка, внизу окна. Луч лунного света упал на грязный пол.
Следующая деревяшка отлетела прочь, загремев по земле. Тварь намеренно ломилась именно сюда. В самое слабое место. Следовало бы завалить и окна тоже. Только вот об этом они не подумали.
Ещё одна! Огромные когти работали, как гвоздодёр. Уже виделась земля в открывшуюся щель. Но свет тут же заслонила большая мохнатая лапа. Чёрная густая шерсть, уродливые звериные пальцы. Жуть, одним словом. Лапа начала шарить вокруг пролома, царапая по подоконнику.
– Пошёл отсюда! – завопил Валера и плашмя ударил по ней своим колом. Зверь зарычал и лапа исчезла.
– Надо было тыкать, тыкать, – прошептал ему Чизман.
А создание яростно принялось срывать доски. Одну за другой. На фоне неба тёмным силуэтом уже виднелась чья-то большая туша.
Дыра была всё ещё маленькой, чтобы тварь могла залезть к ним. Так что она встала на ноги и принялась разбирать заколоченный верх. Там, похоже, гвозди были длиннее. Потому что прогресс сразу застопорился. Ну, или неудобно было.
Вцепившись в доску, тварь дёргала её на себя, не в силах оторвать. Чизман, до этого сидевший без движения, поднялся на ноги.
– Лучше закрой уши, – посоветовал он.
Долбануло так, что аж в голове зазвенело. Резкая вспышка и пороховой дым окружил программиста. Тварь взвизгнула и отшатнулась.
Чизман бросился к дыре и, пригнувшись, заглянул туда. Вскинул дробовик ещё раз.
Валера закрыл уши, но помогло слабо. Его опять оглушило.
– Готов, – усмехнулся программист, – значит, и обычные пули работают. Здорово.
И тут на доски обрушился кто-то еще. Этот явно был в ярости. Полетели щепки, обломки – тварь просто рвала дерево своими когтями.
– И тебе привет, – Чизман вскинул ружье. Грохнуло. Целых два раза.
Громкий визг пролетел по деревне. Сквозь пороховой дым было видно, как большой чёрный комок убегает прочь, припадая к земле.
– Ещё кто-нибудь?! – прокричал программист. Но ответа не было. Валера с трудом его слышал. Звон в ушах и чувство, будто вода попала.
– Цел?
– Угу, – парень кивнул, – только оглушило немного.
– Так всегда, когда в помещении стреляешь, – усмехнулся Чизман, – похоже, гости ушли.
Теперь уже точно не хотелось топить печь. Да и спать. Так и просидели они до утра. Пялясь в эту дыру. Валера сжимал кол. А программист дробовик. Но к ним никто не пришёл.
Впрочем, светать начало быстро. В отличие от остального леса тут было видно небо – место под деревню зачистили, вырубив всё лишнее. Небо было серое и затянутое тучами. Утренний туман заполнил пространство между домами. Полз белым клубящимся ковром. Выходить они пока не стали. Подождали, пока солнце поднимется.
Баррикада разобралась легко. Откинули стол, стулья. Шкаф оттащили. Валера заглянул в комнатку. Чтоб посмотреть, как там Пьер. Тот спал, сидя на заднице. Руками держался за поводья лошадей. А те лизали ему голову. Кудри несчастного теперь торчали дыбом. Еще и язык вывалился. Фу. Парень не стал его будить. Толстяк был этакой живой коновязью.
Чизман тем временем вышел на улицу. Осторожно огляделся по сторонам. Вроде бы всё было спокойно. Валера тоже направился на свежий воздух. Было еще прохладно и сыро.
Программист походил вдоль стены домика, положив дробовик на плечо. Сначала в одну сторону, потом в другую.
– Смотри, – остановился он у окна. Уцелевшие доски висели на соплях. Всё изодранное когтями. Но показывал Чизман не на окно, а на окровавленную землю. Тут был целых два следа из тёмной крови. Брызги, лужицы – неслабо накапало. Один шёл от окна к выходу из деревни. Другой вдоль дома и скрывался в кустах палисадника.
Валера подошел поближе. Там что-то было. Он сделал еще пару шагов. Да. Точно. Примяв ветки, на земле лежала большая чёрная туша. Шерсть топорщилась, влажная от крови. Когти вцепились в землю. Похоже, помирала тварь в муках. Если, конечно, померла.
Чизман подошел к ней и потыкал стволом дробовика.
– Сдох. Уже окоченеть успел. И серебро не понадобилось, – усмехнулся он.
– Это обнадёживает, – заметил Валера.
– Эй! Эй! – из дома вывалился Пьер, – господа, вы живы!?
– Так и причин помирать не было, – программист криво улыбнулся, – что наш алхимик скажет об этом, а? – он махнул рукой в сторону палисадника.
– Что там? – заинтересованно отозвался толстяк. Подошел поближе, увидел чёрный мех и испуганно вскрикнул, – даже смотреть не буду! Увольте! Эта тварь… Она мертва?
– Мертва.
– И пусть такой и остается! – Пьер нервно запахнулся в свой плащ.
– Выводи лошадей. Тут наверняка есть вода. Накорми. Пусть наберутся сил. А потом пойдем искать этот твой цветок.
– Ох, господи Чизман…
– Мы за этим сюда и приехали, не так ли?
– Да, да. Я запамятовал, – затараторил тот, – это у меня дельце пустяшное, а у вас-то…. Да. Найдем парочку, вылечим вас и всё. Потом обратно.
– Ну, уж нет, – покачал головой программист, – я тебе скажу так – берём столько, сколько сможем утащить. Ты ведь собирался стать королевским алхимиком или уже забыл?
– Чизман, – Валера слегка озадачился, – это ведь нас задержит. Потратим кучу времени…
– И? Это наш билет в Каменор, забыл? – программист развел руками, – что, увидели пару шерстяных мракобесов и всё? Перепугались? У нас дело. И никакие волколаки нас не остановят. Всем ясно?
– Угу, – в два голоса отозвались его спутники. Без особого энтузиазма.
Пьер отправился за лошадьми. Вывел их, привязал. Так чтоб погулять могли. Даже какое-то корыто нашел. Вода в бочках нашлась. Застоялая, правда. Но коням пойдет. Чизман сел на завалинку. Уныло жуя батончик.
– Ты как? – спросил его Валера.
– Нормально. Но надо бы уже найти лекарство, – пробурчал тот, потирая грудь, – толстяк, ты завтракать будешь?
– Что-то мне кусок в горло не лезет, господин Чизман, – отозвался Пьер, – пойдемте уже найдем этот цветок.
– Пойдем, – программист поднялся на ноги. Закинул на плечо дробовик, – так как он выглядит?
– Ох, лучше я вам покажу, – алхимик, нервничая, направился к выходу из деревни, – пошлите уже! Чем быстрее закончим, тем быстрее домой отправимся.
Они вышли за частокол. В лесу стояла полная тишина. Ветра не было, отсюда и шелест листвы пропал. Когда ехали по дороге, из окна кареты было не заметно, что там, среди деревьев. Вроде какой-то зеленый покров и всё. А как вышли – стало ясно. Густой мох. Такой, что кроссовок просто утопает в нём. А назад возвращается весь мокрый. Приходилось глядеть, куда наступаешь. Где трава была – там тоже всё в росе. В общем, ноги сразу промокли. Мерзкое ощущение.
Пьер шёл впереди. Поглядывал по сторонам и изредка пригибался к земле. Валера тоже смотрел. Всякий мох, трава, узкая и тонкая. Листья. Палки гнилые. Пару раз грибы какие-то увидел. На тонких ножках с хилыми шляпками. Поганки какие-то. Мухомор заметил. Да и всё.
– Вот! – вдруг воскликнул алхимик, – смотрите.
Он присел. Показал рукой. Парень подошел и пригнулся. Из мха торчал небольшой стебелёк. С него свисала гроздь сереньких цветочков-бусинок. Будто бы какие-то ландыши, только серые.
– Это и есть цветок Волчья Слеза, – принялся рассказывать Пьер. Его будто бы это успокаивало, – по поверьям, когда у волка неудачная охота, он бежит голодный и роняет слезы. А они застывают на траве серыми бусинками….
– Ясно, – Чизман подошел к ним и сорвал стебелёк, – и что с ним делать? Съесть?
– Нет! – воскликнул алхимик и потом спешно затараторил, – надо растолочь лепестки и смешать с парой реагентов, потом отварить. Полученное зелье следует выпить. Эффект проявляется в течение нескольких часов…
– Понятно, – процедил программист, – тогда держи, – он сунул цветок в руки толстяка, – беги к повозке и готовь свой отвар.
– Я? Один?
– Да. Дорогу знаешь. А мы наберём еще этой травы. Я так понял – нужны только цветки?
– Именно.
– Отлично. А теперь топай.
Алхимик направился обратно. Благо частокол ещё было видно среди деревьев. Вон, колья заточенные торчат.
– Так. Ну что студент? Соберем этому жирдяю гербарий, а? – усмехнулся программист.
– Ух, а эти не придут?
– Пусть приходят. Думаю, до нас они даже не добегут.
Это слабо успокаивало. Всё-таки на открытом пространстве – это не в домике сидеть. Тут со всех сторон напасть могут. Но делать было нечего. И Валера принялся искать цветы. Чизман тоже ходил кругами. Приглядывался к земле, но попутно смотрел и по сторонам.
Странно, но волчьи слезы оказались тут повсюду. Изо мха то и дело торчали эти серые бусинки. Парень присел на корточки и, переползая с места на место, рвал и рвал эти цветочки. Целую охапку набрал. Программист тоже активно собирал их. У него в руках был уже солидный букет.
– Эй, студент, – окликнул тот Валеру, – пошли, отнесём это счастье. А то из рук уже сыпется.
Спорить было нечего. Они вернулись назад. В лесу по-прежнему было тихо. А в деревне алхимик уже развернулся вовсю. Разложил свои вещи возле кареты. Всякие ступки, колбочки. Что-то смешивал. Тут же небольшой костерок уже горел. Кипело варево.
– Ох, это вы! – испуганно воскликнул он, увидел своих спутников, – уже почти готово.
– Этого на много хватит?
– Ну, не то что бы, – пожал плечами Пьер, разглядывая букеты.
– Ладно. Студент – хватай те корзинки. Сейчас тут всё выкосим.
Они вернулись обратно в лес. Уже с корзинками. Стало легче. По крайней мере, не приходилось судорожно сжимать букет одной рукой, а другой дергать цветы. Теперь можно было цепляться сразу двумя. Срывать всё в округе. Корзинки быстро наполнялись. Чизман даже ногой утаптывал – чтобы больше влезло.
– Ух, кто бы мог подумать, – морщился он, – собираю какую-то траву в каком-то тухлом Темнолесье!
– Могло быть и хуже! – отозвался Валера.
– Ага. Попал бы ты сюда один – точно было бы хуже, – мрачно усмехнулся программист.
Набив этой травой корзины, парочка вернулась обратно. Пьер сначала охнул, увидев такое количество волчьих слез, а потом вдруг возмутился:
– Зачем же вы их замяли! Теперь весь сок вытечет! – развел он руками.
– Не выпендривайся, – пригрозил ему Чизман, – хватит тебе столько?
– Ух, думаю да. По крайней мере, для знатных господ будет достаточно.
– Значит, точно хватит. Что там с моим лекарством?
– Почти готово. Сейчас прокипячу, а потом остынет и всё.
– Хорошо. Студент! Грузи эти корзины внутрь. А ты оборудование собирай. Пора валить отсюда.
Валеру и просить не надо было. Сразу принялся грузить корзины. Всё шло хорошо. Нашли цветок. Лекарство приготовили. Оставалось лишь доехать до Каменора. Пьер тоже был весьма доволен. Видимо, рад был отсюда вырваться.
Алхимик упаковал свои вещи. Слил отвар из котелка в чашку, поставил остужаться и принялся запрягать лошадей. Те, вроде бы, чувствовали себя нормально. Валера затащил корзины с цветком внутрь кареты. Поставил там на пол. Хорошо, что они почти не пахли. А то их ждала бы веселая дорога, особенно если бы запах оказался мерзким.
Только программист ничего не делал. Он сначала просто ходил кругами, а потом и вовсе остановился. Встал возле частокола и смотрел в чащу. При этом почти не шевелясь.
– Эй! Господин Чизман! Ваше лекарство готово! – довольно окрикнул его Пьер, – можете принимать.
– Не сейчас, – злобно процедил программист, – у нас тут гости.
Валера бросился к нему. Вдали, между деревьев мелькали тёмные пятна. Они неслись прямо к ним. Во весь опор. Мох и комья травы разлетались во все стороны от когтистых лап. Всё это было в некоей тишине. На парня начала накатывать паника.
– Ладно, идите сюда, – пробормотал Чизман, вскидывая ружьё.
Грянуло три выстрела. И полетели пули навстречу чудовищам. Двоих сбило прямо в прыжке. Грохнулись на землю туши, кувыркаясь и замирая безжизненными кляксами. Третья пуля врезалась в ствол дерева. Полетели щепки.
Но тварей было больше десятка. Они прыгали, мелькая между деревьями. Попасть по ним было тяжело. Одна первой выскочила на дорогу. Чизман снес ей башку точным выстрелом.
Другая вильнула в сторону надеясь скрыться за частоколом. Но программист был быстрее. Выстрелил. И ещё одна туша обмякла.
