Эб Краулет
Высокий замок
Он залез в сумку и вытащил пару батончиков. Один привычно бросил Валере, другой открыл сам. Какое-то время они молча жевали.
– Эх, – пробормотал вдруг парень, – сейчас бы доширака заварить, да с парой сосисок…
– Хреновый выбор, – усмехнулся Чизман, доставая из сумки бутылку с водой, – хотя бы о чебуреках думал. Или шаверме. Но никак не о дешевой лапше, – он вновь покопался в своих запасах и вытащил баночку с какими-то таблетками.
– Можно еще о пельменях подумать, – пожал плечами Валера, наблюдая за ним, – но тут их варить негде. А лапшу хоть так пожевать можно.
– Толку от этого никакого, – поморщился программист, глотая таблетки, – эти батончики, – помахал он обёрткой, – позволяют продержаться без нормальной пищи и при этом дают энергию для активной деятельности. А твоя лапша только место занимает. И в рюкзаке, и в желудке.
– Это хорошо, – пожал плечами парень, – но я бы всё равно еще что-нибудь съел бы.
– Ничего, скоро выберемся, – пробормотал Чизман, запихивая обёртку в пустую бутылку. А потом распахнул дверь и выбросил её прочь. Валера вздохнул. Программист ухмыльнулся.
Город остался далеко позади. Теперь они катили вдоль лугов и полей. Возможно, как раз мимо тех, где совсем недавно шагали пешком. Карету трясло, шатало. Никакого сравнения с современным транспортом. Даже древние трамваи с деревянными сиденьями были куда более удобными. Хотя, это лучше, чем ехать верхом. Да. Гораздо лучше.
Чизман скучающе огляделся. Неизвестно, что за таблетки там были, но ему сразу стало лучше. Повернувшись, программист обнаружил у себя за спиной небольшую дверцу. Прямо в стенке кареты. Он тут же чуть-чуть сдвинул её. Подуло свежим воздухом. Дернул еще сильнее. Сквозь проем стало видно широкую спину Пьера. А за ним лошадиные задницы.
– Эй, – программист хлопнул алхимика по спине.
– Ох, – испуганно воскликнул тот, Наклонился и спросил, – чего вам, господин Чизман?
– Долго ещё?
– Мы только выбрались из окрестностей города, – перекрикивая топот лошадей, отозвался тот, – впереди ещё долгий путь.
– Раз так, то скажи-ка мне вот что…. – задумчиво начал программист, – откуда ты знаешь, про то, что чума лечится?
– У меня свои источники, – загадочно ответил алхимик.
– Ты же знаешь, что я тебя и через эту форточку скину? – пригрозил Чизман.
– Ох, да что ж… – выдохнул толстяк, – это сложные алхимические исследования. Боюсь, вы не поймёте…
– Значит, не веришь мне, да?
– Я же сказал! Это работа с древними трактатами, исследование препаратов…
– Пьер, – Чизман впервые назвал алхимика по имени, – хватит мне врать. По тебе видно, что хреновый из тебя исследователь. Скорее любитель хорошо пожрать и приятно провести время. Знаешь, настоящие ученые они не такие. В любую дыру залезут, если надо. А уж за свои скляночки переживают больше, чем за себя. И точно не ссыпают их грудой в мешок.
– Ох, вы меня раскусили, господин Чизман, – нервно рассмеялся толстяк, – но, знаете, я действительно отыскал сведения в одной старой книге.
– То есть, в какой-то затхлой книжонке есть рецепт исцеления от этой чумы и до сих пор про него никто не знает?
– Там были лишь частичные упоминания…. – замялся алхимик, – но…. Ладно. Я встретил пару бродяг, искателей приключений. Они и рассказали мне, что смогли исцелиться.
– И ты им поверил?
– Да!
– Это ведь глупо!
– Вовсе нет! – возмутился алхимик, – это такие люди, которые везде бродят. Они лазят по всяким заброшенным руинам, исследуют дикие земли…. Ищут приключений себе на голову. Там целые группы их. Вот и один из них рассказал, что заразился чумой.
– Ага, а потом вылечился.
– Да, но не сразу. Он рассказывал, что это случилось в далеких землях, где зверствует такая же чума. И ему помог один местный ворожей. Подсказал средство.
– Угу, точно такая же чума, – поморщился Чизман, – и из этого рассказа ты понял, как её лечить?
– Всё так. Нужен экстракт из цветка под названием Волчья слеза! По чистой случайности, он растёт в Темнолесье!
– Да-да-да, – программист усмехнулся, – в месте, где живут опасные монстры. Всё понятно.
– Выглядит, как квест из компьютерной игрушки, – вдруг пробормотал Валера, – чтобы исцелить болезнь – убей монстров и добудь лекарство.
– Я всё сверил, – не унимался алхимик, – говорю вам, болезнь исцелима.
– Да поняли мы, поняли, – с горечью бросил Чизман и задвинул заслонку.
– Может быть, мы и правда в компьютерной игре? – пробормотал Валера.
– Студент, ты что задрот что ли?
– Да нет. Ну, так играю.
– С орками бьёшься? Огненными шарами кидаешься?
– Ну, скорее за орков, – пожал плечами Валера, – а что такого? Сейчас все играют.
– Я бы назвал это проблемой, – процедил вдруг программист, – проблемой современного мира. Еще, небось, фильмы любишь? Книги такие же читаешь?
– Да, что в этом такого? Всё равно в электричке или автобусе делать нечего. Или пока пару ждёшь! – махнул руками парень, – вообще это помогает расслабиться. Погружает в интересный мир.
– Угу, вот ты и погрузился, нравится?
– Не очень.
– А в d&d тоже играешь?
– В настольные? Это не пробовал. Хотя есть знакомые, которые играют. Звали даже…. Но, там сложно. Лучше уж на компе.
– Что ж, ясно, – буркнул программист, – значит, ты во всем этом фэнтези разбираешься. Учту.
– Я не особо разбираюсь, – смутился Валера, – так, немного. Не думай, что я могу рассказать историю какого-нибудь мира, как некоторые мои одногруппники.
Какое-то время они молчали. Лишь стук копыт, да скрип кузова кареты нарушал тишину. Изредка что-то там бормотал Пьер. Программист отодвинул шторку и уставился в пролетающий пейзаж. Смотрел. Смотрел. Но по его лицу было видно, что он очень хочет что-то сказать. Поделиться. Валеру так и подмывало спросить. Но приходилось терпеть. Всё-таки его спутник был не из тех, кто просто так болтает.
– Знаешь, – Чизман вдруг стал серьёзным, – это очень большая проблема, – и замолчал. Парень открыл, было, рот, но программист продолжил.
– Люди редко бывают сильными. Чаще всего сильными становятся. Потому что жизнь не такая простая. Что-то приходится терпеть. С чем-то приходиться мириться. А с остальным бороться. И в этих трудностях и вырастает человек.
Он замолчал. Уставился в окно. Но внутри у него явно кипели страсти.
– Так вот. Раньше было просто. Живешь и всё. У тебя нет иного выбора. А сейчас всё поменялось. Выбор появился. Только это не выбор, а хрень какая-то.
– Ты о чём? – изумленно спросил Валера.
– Да, хотя бы о книгах или фильмах или сериалах. Не устраивает тебя своя жизнь? Уйди в чужую, выдуманную. Вот буквально недавно, мне пришлось познакомиться с популярными жанрами. Узкая выборка, конечно, но там всё одно и тоже. Герой легко выпутывается из любого дерьма, в какое его бросит автор. Всё гладко и просто – не хватает денег, бац! Повезло! Окружили враги – бац! Повезло! Девка не хочет любить тебя? Бах! Спас её и все хорошо. И это читают, смотрят, потому что увлекает своей легкостью. Все эти популярные фэнтези, супергерои, боевики, любовные романы – одна фигня. Даже, если это так называемое «тёмное фэнтези», где вроде бы мрак и отчаянье – даже там, у героя всё складывается легко. И это самое популярное. Никто не читает Джека Лондона, Льва Толстого, Достоевского. Почему? Потому что это тяжело. Там жизнь у героев не легкая, а сложная. Как в жизни. Поэтому современные люди их не любят.
– Ух, – выдохнул Валера от неожиданности. Не ожидал он такого от Чизмана. Какой-то философии прямо. Перед ним прямо открылась новая грань его спутника.
– Но хуже всего игры, – продолжал тот, – вот, где иллюзорный легкий мир расцветает во всей красе. За любое действие тебя там хвалят, награждают. Убил чудовище – и все счастливы. Нужны деньги – опять убил. Или пошёл, набрал чего-нибудь, сделал пару заданий – и всё. Ты богат. А в жизни не так. В жизни можно пахать всю жизнь и ничего не добиться. Можно работать – и тебе не заплатят. Можно бегать за девушкой, но она никогда тебя не полюбит. Но в игре, в игре сказал пару фраз, сделал пару подарков и всё. Она твоя. И даже если твой персонаж вдруг не получился – его всегда можно удалить и создать снова. А если вдруг умер – всегда воскреснешь или загрузишься снова.
– Ну, с какой-то стороны это так, – пожал плечами парень, – но…
– И я не говорю, что это плохо. Плохо то, что слабые люди летят на такие вещи, как мотыльки на огонь. Они уходят туда с головой, в этот выдуманный мир. Туда, где всё легко. Туда, где хвалят. От этих иллюзорных побед дофамин прет тоннами. И люди подсаживаются на это.
– Дофамин, это гормон счастья, да? – осторожно спросил Валера. Но Чизман говорил будто бы сам с собой.
– А еще, еще они придумали себе ролевые игры. Когда фильмов и книг уже мало, а игры не доставляют такого удовольствия – можно представить себе, что ты настоящий эльф и вершишь судьбы мира. Хотя на деле уборщик в Макдональдсе. Подумай только – целые поколения задурманенных голов. Многие из них талантливые, многие могли бы стать знаменитыми, если бы приложили свои усилия к реальному миру, а не тратили бы на выдумки.
– Как-то ты всё драматизируешь, – немного ошарашено заметил парень. Его прямо пугали эти откровения собеседника.
– Драматизирую? Там ведь есть такой жанр – ЛитРПГ, кажется.
– Ну, вроде бы есть. А что?
– Это и есть предвестник конца. Как и попаданцы. Там ведь не как в «Алисе» Кэрролла или в «Гулливере» Свифта – там описываются чудные миры, что-то поражающее читателя. Нет. В нынешних попаданцах герой оказывается в весьма шаблонном мире. И этот мир там не важен. Важно то, как герой легко будет жить и делать то, что он хочет. Легкие и увлекательные приключения.
– Хм, что-то не понимаю к чему ты это….
– К тому, студент, что люди не хотят жить в реальном мире. Они хотят туда, где легко и просто. В волшебную вселенную. Которая, к их несчастью, полностью выдуманная и не существующая.
– Хм, даже не знаю, – Валера почесал затылок. Посмотрел на поля за окном. Задница уже начинала болеть от постоянной тряски. Даже свёрнутая ряса не помогала, – может быть, кто-то действительно сходит с ума, но думаю, большинство людей просто расслабляются. Приятно проводят время.
– Ошибаешься, – процедил Чизман, – мотыльков всё больше и больше. Так что стоит лишь создать полноценную виртуальную реальность и люди сразу уйдут туда с головой.
– Ну, это из разряда фантастики, – усмехнулся Валера, – вряд ли такое будет.
– К сожалению, эта фантастика может стать реальностью, – ответил ему программист.
– Стой, – парень вдруг аж подпрыгнул на месте, – ты что…. Ты хочешь сказать, что мы с тобой сейчас в виртуальной реальности?
– Ты опять за свое? – фыркнул его собеседник, – еще скажи, что я тут тестами занимаюсь, а тебя сюда принудительно засунули!
– Тестами? Погоди, ты говорил, что ты программист, – Валера начал судорожно соображать, – и из Америки…. Слушай, всё сходиться! Только я не понимаю – причем тут я? Вроде бы ничего не подписывал…. Кажется, я понял! Ты один из создателей этой системы, да?
– Чего?! – недоуменно воскликнул Чизман.
– Да! Это как в фильме Трон! Ты создал эту виртуальную реальность, а потом тебя за что-то засунули сюда. И ты застрял. А я…. Я, наверное…
– Студент, – позвал его программист, – у тебя задница от лошади болела?
– Да… И сейчас уже начинает…
– А ноги, после марш-броска?
– Угу.
– Ну и какая это нахрен виртуальная реальность? – он искоса посмотрел на парня.
– Хм, – задумался тот, – а я уж подумал, что ты хотел мне всё рассказать…
– Нет. Я просто поделился мыслями, – Чизман махнул рукой, – с тобой уже поговорить нельзя. Сразу устраиваешь тут…
– Так значит, мы не в виртуальной реальности?
– Нет, блин, – программист раздраженно фыркнул, а затем тихо пробормотал, – всё гораздо хуже…. Гораздо хуже….
А карета тем временем неслась вперёд. К Темнолесью.
Глава пятая. Темнолесье.
Хорошее место Темнолесьем не назовут. Значится, оно еще тогда, в стародавние времена, было таким. Что уж про теперешние говорить. Зачем люди здесь жили – а пёс их знает. Что-то делали, чем-то промышляли. Ну, особо-то не нужны были эти края. Так, держали, чтоб другим не отдавать. Варварам всяким. А может и была цель. Да только забыли уже все. И некому вспоминать было.
Деревень осталось тут всего пятерка. Разбросаны по глухим лесам. Таким, что снаружи день солнечный, а внутри сумрак. И водилось в этом сумраке всякое. Людям оно раньше не мешало. Но и спуску не давало. Так что в глубину леса просто так не ходили.
Но потом стало хуже. Среди деревьев начали появляться жуткие твари. Кто-то говорил, что это варвары в волчих шкурах. Вот только ошиблись они.
Бегали по лесам чудища. Помесь волка и человека. На двух лапах ходит, глазами зыркает во все стороны, пасть скалит. И лапами задрать хочет.
Как появились они, Серман еще не был старостой. Другой был. Только съели его волколаки. Отправился в лес и сгинул там. После того Сермана и выбрали. Он сразу решил – в чащу только днём. И не просто так, а по делу. Чтоб никто цветочков не собирал. За дровами или на охоту. Попутно грамоту отправил – чтобы помогли им с бедой справиться. Охотников послали или рыцарей отряд. А то, глядишь, и кого посерьёзней.
Только ответа не было. Как в пустоту письма уходили. Будто бы они одни на этом свете остались. Надо было бежать из этих краёв…. Но места-то родные. Столько поколений здесь прожило. Могилы прадедов, дедов здесь. Как бросить-то? Люди бы не согласились. Серман и не настаивал. Сам знал.
Лишь собрал мужиков, чтоб деревню укрепить. Частокол поставили. Бугор нарыли. Колья чтоб торчали наружу, будто бы еж. Так и сидели. Только вот, надобно выходить было. В лес-то. На охоту, за грибами, за ягодами. Дрова, чтоб ночью костер жечь. Огня-то твари боялись. И не все возвращались. Отойдет кто в сторону по нужде, да пропадет без вести. Ругался Серман, корил. Но народу тяжело привыкнуть было. Страдал он, глядя, как редеет деревенька. Молодёжь и вовсе начала поговаривать, мол, стариков не слушать. Самим бежать прочь.
Серман таких розгами угощал. Чтоб знали. А когда дочь его, Аннушка, так же заговорила, не смог руку поднять. Пытался словами достучаться, но куда там. Но не уберёг. Сбежали несколько глупых молодых и она во главе. Подумали, что пройдут сквозь чащу. Прошли или нет – никто не знал. Ибо вестей никаких не было.
А чудища обнаглели в край. Ночью наседать стали. Не зря частокол городили – на кольях многие из волколаков этих полегли. Правда, знал Серман, глубоко в душе понимал – без толку это. Все они тут и останутся, рядом с прадедами. Пища заканчивалась, а в окрестностях всё выбрали. Нужно было за молодыми идти. Бросать землю свою…
Поздно только было уже. Не воротишь время вспять. В очередную ночь прорвали их оборону. Ворвались волколаки в деревню. И ни двери их, ни ставни крепкие, удержать не могли.
Серман из дому с вилами выскочил. Чтобы смерть принять. Бросился на него волколак. Большая тварь, здоровая. Зубы с палец толщиной. Слюни капают. Поднял Серман вилы, но вдруг опустил безвольно. Знакомые глаза увидал на морде звериной. Васильковые… Прямо как у его Аннушки….
Карета катилась по дороге. Пьер гнал лошадей, что есть мочи. Хотел успеть до заката.
Внутри была тишина. Чизман больше не философствовал. Валера особо не расспрашивал. Ехали молча, поглядывая в окно.
Места там дичали. Уже ни домиков не было видно, ни мельниц там, всякие башни сторожевые закончились, поля пропали. Только дикие луга вокруг. Даже дорога стала еще хуже, хотя, казалось бы, куда там.
Но это всё чепуха была. Совсем. Потому что, когда они стали подбираться к этому Темнолесью, обстановка сразу поменялась.
Тут уже не было никаких лугов, рощиц. Сплошная чаща. Густая и тёмная. Плотная листва. Деревья толстенные. Никакого солнца прям. Всюду мох какой-то, трава даже не трава, а прямо ковёр. И всё такое тёмное. Никаких ярких цветов. Листья тёмно-зеленые, кора вся почти чёрная, мох и тот, будто бы плесень на хлебе. Валера один раз забыл макароны в холодильнике на неделю, пока к родным ездил, вот там такой же пейзаж образовался. Только деревьев не было.
Еще глухо здесь было. Прямо тишина зловещая. Вот каких-нибудь гигантских пауков сюда и вообще красота была бы. Для любителей такого мрака. А вот Валера любителем если и был, то теперь сразу перестал быть. Это раньше был в таких картинках какой-то романтизм, загадочность. Но как сам оказался в таком месте – сразу захотелось валить подальше. Да быстро.
Но паутины на их счастье не было. Вроде бы. Хотя в этой густой тёмной листве ничего не разберешь. Мерзкое было место. Не зря его так назвали. Темнолесье….
Дорога почему-то здесь была хорошая. Не накатанная, заброшенная. Но трясло здесь куда меньше. Будто бы этот лес вокруг решил её сохранить. Обычно-то зарастает всё, ветками заваливает, упавшими стволами. Молодые деревца вылезают. А тут ничего. Чистый путь. Хотя, это может потому, что молодых деревьев тут вообще не было. Только старики, у которых ствол руками не обхватишь. Ну и кусты. Но они тоже явно с десяток лет тут отрастали.
Либо в этих краях ничего не менялось, либо меняться не хотело. Странная глушь. Явно сюда по желанию лезть не захочешь.
Алхимик тем временем всё катил и катил вперёд. Увозя их от чистого неба и солнечного света. Вскоре маячивший светлый день скрылся за кронами местных исполинов. Стало темно. Хотя, может это уже вечер наступал.
– Эй, – Чизман отодвинул ставню и ткнул Пьера в спину, – долго ещё?
– Почти приехали.
– А куда мы едем-то? Вон, лес рядом. Трава, наверняка, там где-то.
– Господин Чизман, мы до деревни доберемся, а там уже решим. В этом месте по ночам лучше укрыться где-нибудь. Где еда есть и тёплый очаг.
– Не помню, чтобы ты о деревне говорил, – голос у программиста сразу поменялся, – ты куда нас завез, а?
– Прошу вас, но неужели вы думали, что мы ночью будем рыскать по лесу и собирать волчий цветок? Это ж просто безумие! Заночуем в деревеньке, а днём уже будем поисками заниматься, – голос его в этом тихом лесу разносился глухим эхом.
– А ты уверен, что в деревне нам обрадуются?
– Ох, не знаю, господин Чизман. Но думаю, всё обойдётся. Мы же как гости. И от них ничего не потребуем. Ну, я надеюсь.
– Понятно. А волколаки?
– Ну-у-у, – протянул Пьер, – они где-то в чаще сидят. Наверное, по ночам вылазят. Вот, еще вам причина, чтобы под крышей ночевать.
– Тогда ответь мне, – небрежно бросил программист, – а что ты о них вообще знаешь?
– Только то, что это люди, но как волки. Или волки, но как люди… – алхимик стушевался, – не знаю я, господин Чизман. Это не моего ума дело. Днём они спать должны. Так что, скорее всего мы их не встретим.
– Угу, а ты видно, просто спутников искал. Чтобы беседу в пути вести, – пробурчал Чизман и задвинул ставню.
Он мрачно поглядел по сторонам. Подумал о чём-то. Залез в сумку, принял еще таблеток. Вздохнул и посмотрел на Валеру.
– А ты, студент, что знаешь о волколаках?
– Ну, это ж оборотни? – парень смутился, – они вроде серебра боятся….
– Погоди, оборотни это одно, а эти вроде другое?
– Да, я сам тоже не знаю. Кажется, это у славян такое название. А так, те же оборотни.
– Хрень какая-то, – процедил программист, глядя в окно, – я думал, проще всё будет. Значит, серебро…
Он полез в сумку и принялся там копаться. Почему-то Валера подумал, что сейчас тот достанет какую-нибудь серебряную вилку или еще чего. Но нет. Программист вытащил горсть патронов. Немного, штук двадцать.
– Это что? – опешил парень.
– Серебряные пули.
– Я… Слушай, откуда у тебя такое?
– На вампиров охотиться, – буркнул программист, – и как видишь, я не думал, что встречу здесь много кровососов.
– Блин, – воскликнул Валера, – я даже не представляю, откуда ты их вообще взял. Ты что Ван Хельсинг что ли?
– Угу, я ведьмак, – ответил тот, – знаешь, это просто подарок от знакомых. Прикол такой. Мол, держи на всякий случай.
– Ааа, – протянул парень, – понятно. А вдруг там не серебро?
– Будем надеяться, что мои друзья честные люди. Иначе нам кранты. Хотя сначала я проверю обычные пули. Их у меня побольше.
Чизман принялся распихивать патроны по карманам. Бормотал что-то себе под нос.
– Тебе бы какой-нибудь патронташ, – заметил Валера.
– Обойдусь, – фыркнул тот.
– А еще бы какую-нибудь броню, – парень призадумался, – кажется, тот, кого укусит волколак – становиться таким же.
– Ага, шерсть на заднице вырастет, хвост появиться, да-да, – усмехнулся Чизман, – слабо верится.
– Ну, тут ведь свои законы. Вдруг и такое есть.
– Хорошо, – программист криво улыбнулся, – слышал про геометрическую прогрессию?
– Я вообще-то ЕГЭ сдавал, – фыркнул Валера.
– Вот именно, – покачал головой программист, – геометрическая прогрессия это…
– Это последовательность, когда каждое следующее число равно предыдущему умноженному на определенный знаменатель.
– Вот-вот. И представь: есть у нас два оборотня или вампира. Они кусают каждый свою жертву и бац – уже четыре твари. Потом эти четыре нападают на кого-то ещё. И их стало восемь, – принялся рассуждать Чизман, заряжая дробовик, – если питаться им надо каждый день, хотя бы каждый день, то через неделю их будет сто двадцать восемь. Через десять дней с тысячу. А дальше… Дальше мне считать лень, – он передернул затвор, – понял?
– Значит, ты хочешь сказать, что все были бы оборотнями, так?
– Именно. О волколаках им давно известно, а в этом мире еще не правят людоволки. Значит, это работает не так.
– Может быть, они просто из леса не выходят?
– И что они тогда жрут? Толпа оборотней выгрызла бы тут даже деревья. Вообще, мы в средневековье, студент. Тут люди впечатлительные. А места дикие. Не цивилизация. Хотя и у нас в некоторых краях, вон тоже медведи по мусоркам шатаются. Но это не важно. Важно то, что все эти россказни могут быть пустыми слухами.
– Хорошо бы, – вздохнул Валера и взглянул на лес. Тёмный, мрачный. В таком месте – любой шорох заставит воображение разыграться. Да так, что такого надумаешь – и никаких волколаков не надо. Даже ему, сидящему в карете, показалось, что в кустах что-то мелькнуло. Похоже, на большого паука. Как будто из Австралии. Пригляделся – вроде бы просто ветки. Но, всё равно на душе не спокойно было.
Чизман же закончил собираться. Судя по всему, он вновь был полон самодовольства. Набил карманы, дробовик зарядил. Хотя, Валера бы на его месте достал что-нибудь другое. Помощнее. Он бы подсказал – но, как-то опасно рассказывать о том, что шарился в чужих вещах. Особенно в таких.
Сам же парень вытащил из кармана толстовки пистолет. Чёрный, матовый. И ни разу не стрелявший. Прикрыл глаза, вздохнул. Если надо будет, он выстрелит. Всё-таки, это монстры, а не люди.
– Только в меня не попади, – хмыкнул программист, бегло взглянув на него, – а то начнешь палить во все стороны…
– Не начну, – уверенно ответил Валера. И чтобы быть еще увереннее щелкнул предохранителем. Туда-сюда.
В перегородку стукнул алхимик. Чизман приоткрыл заслонку.
– Господа, скоро мы уже прибудем. Там небольшая деревенька… Люди там спокойные, тихие. Давайте, не будем их злить. Я поговорю с ними, обсужу ночлег. А потом уже и вы выйдете, ага?
– Ладно, – пожал плечами программист, – только без глупостей.
– Конечно, – отозвался толстяк.
За бортом начинало темнеть. Лес стал еще мрачнее и ужаснее. Да еще и дорога скрывалась в полумраке. Хорошо, что их возница вроде бы знал путь. По крайней мере, было такое ощущение. Дуло прохладой. Даже слегка морозило. Или это от общего ощущения. Гнетущей такой атмосферы. Валера судорожно поёжился. Да, сейчас бы к тёплому огоньку.
Чизман задвинул створку. Видимо, даже ему стало холодно. В окне дверцы мелькали стволы деревьев, едва различимые во мраке. Страшно было. Вот, что ни говори – страшно. Так на обычной трассе-то, бывает как-то не уютно. Едешь на машине, ночь, лес. Фары едва светят. И появляется какой-то древний ужас внутри. А здесь даже фар не было. Толстяк бы хоть лампу зажёг, какую…. И тут тот вновь застучал по дверце.
– Чего опять? – буркнул программист, приоткрывая щёлку.
– Знаете, я не то чтобы особо волнуюсь…. Но понимаете… – в голосе его была некая паника.
– Так. Ну-ка успокойся, – Чизман напрягся, – выдохни там. И скажи уже – в чём дело?
– Просто был я тут давно, ещё учеником…
– Ага. Значит, мы заблудились.
– Это просто невозможно. Тут дорога-то одна, – воскликнул Пьер, – просто…. Просто мы уже давно едем по ней. По-хорошему, должны уже виднеться огни деревни.
Валера глянул в щёлку. Из-за широкой спины, конечно, мало что было видно. Но впереди маячила лишь темнота.
– Ладно, – вздохнул Чизман, – если что заночуем в лесу.
Он задвинул ставню. Что-то достал из сумки. Внутри было уже темно – мало что различишь. И за окошком темень.
– Знаешь, может быть, – голос у программиста был озадаченный, – они действительно не выходят из леса. Так что вот. Держи.
Щёлкнула кнопка, загорелся белый свет. Чизман положил фонарь на сиденье и протянул Валере два магазина от пистолета.
– Про запас?
– Один да. Другой сразу заряди.
– Погоди, – парень вытащил из толстовки пистолет. Подставил рукоять под свет, чтобы найти кнопку. Извлек магазин. Пустой. А те, что дал ему Чизман были полные. И тяжелее, и на свету видно было желтые бока патронов.
– Так ты дал мне оружие без патронов?! – возмущённо воскликнул он.
– Подумал, вдруг поранишься… – заметил программист. А затем вдруг закашлялся, – чёрт, что-то отпускают таблетки. Надо еще выпить.
– Блин, а они вообще помогали? – Валера осторожно зарядил полный магазин. Затвор не стал передёргивать. Чтоб случайно не выстрелить.
– Там такие средства, что мёртвого поднимут. Стимуляторы, болеутоляющие. Жаль только много нельзя, – в темноте загремела баночка с лекарствами.
– А что будет, если принять слишком много?
– Ну, ничего хорошего. Потеря сознания, утрата моторных функций, смерть. Не любит организм, когда его заставляют работать на пределе. Дрянная чума. Чувство странное. Будто бы жизнь высасывает…
– Ух, надеюсь, эта трава поможет…
– Посмотрим, – прервал его программист, – так. Слушай сюда. Патрон дошлёшь, когда из кареты вылезем. Если собрался стволом махать – снимай предохранитель. Иначе потом можешь не успеть. Палец на спусковой крючок кладёшь только тогда, когда будешь стрелять, понял?
– Ага.
– И не целься в своих. Даже с предохранителем. Даже без патронов. При стрельбе держи рукоять двумя руками. Пожалуй, всё. Может быть, это тебе пригодиться, а может, и нет, – он вновь зашёлся кашлем, – что-то это путешествие перестало казаться таким простым. Так… Чего это он?
Карета вдруг притормозила. Алхимик остановил лошадей. Слышно было, как толстяк спрыгнул на землю.
– Ладно, высаживаемся, – программист бросил сумку на пол, схватил дробовик и распахнул дверь. Валера взял фонарь. Посветил в проём. Луч света выхватил бледное лицо. Пьер. Толстяк мял свою шляпу в руках и опасливо поглядывал по сторонам.
– Что такое? – Чизман вылез из кареты, поглядывая по сторонам.
– Деревня, господин.
– Что-то я не вижу огней…
– А их и нет.
– Как нет?
– Пусто.
– Спят что ли? – в луч света попала кривая ухмылка программиста.
– Там только частокол… Его не было раньше. И дома виднеются. Но будто бы никого нет.
– Ясно, – Чизман залез в карету и засунул руку в сумку. Вытащил что-то и прицепил к дробовику. В темноте зажёгся еще один фонарь.
– Пойдём, поглядим, – разминая плечи, он зашагал к деревне. Валера выпрыгнул и последовал за ним. Толстяк потащился сзади.
В ночном лесу фонарики светили не самым лучшим образом. Их узкие лучи света выхватывали части из окружения. Тут бы что-нибудь другое. Чтобы осветить окрестности. Там, костер какой-нибудь или факел. У Пьера должна быть лампа какая-нибудь. Но тот, похоже, был слишком напуган, чтобы что-то делать. Тащился за ними, испуганно озираясь по сторонам. Этакий хвостик.
Совсем темно было уже. Хотя раньше, после солнечного дня, казалось, что в этих лесах вечный мрак. Но нет. Мрак наступал именно сейчас. С десяток шагов и карету уже не видно. Слышно было только, как лошади фыркают. Устали, наверное, столько гнать.
Валера шагал за Чизманом. Его силуэт выделялся на фоне освещаемой им дороги. Шагал он уверено, но при этом всё же осторожно. Парень тоже подсвечивал дорогу. Немного светил по сторонам. Там кусты и деревья. Ничего особого. Да и фонарь далеко не добивал. Эх, сюда бы тех монстров, каких показывают на всяких роликах в интернете. С гигантским количеством люменов. Чтоб как засветить на весь этот лес….
Но такого у них не было. Только небольшие светодиодные фонари. Белый холодный свет вытаскивал из мрака грязь на дороге, торчащую траву, листья. Пока ничего страшного. Лес, как лес. По крайней мере, так успокаивал себя Валера.
Чизман вдруг остановился. Направил дробовик на землю. А потом и вовсе присел. Что-то там разглядывал.
– Господин Чизман, вы что-то потеряли? – пролепетал Пьер, почти вплотную прижимаясь к Валере.
– Угу, – пробурчал тот.
– Патроны из кармана вывалились? – сказал парень и понял, что у него тоже голос дрожит. Он глубоко вздохнул и шагнул вперед.
– Нет, – отрезал программист. Встал на ноги. И повел стволом дробовика в сторону. В ту сторону, куда они как раз направлялись.
Сначала Валера ничего не понял. Присмотрелся – ну грязюка какая-то. Лужи высохшие. Комья земли, трава… Всё равно ничего не понятно. А потом, как понял. Да так, что мурашки побежали. Захотелось резко убраться отсюда подальше.
По дороге шла цепочка следов. Ну, как следов…. Это были не сапоги, не колеса, не звериные лапы. А нечто другое….
У Валеры дед был. Так он, на даче себе сварил штуку, чтобы землю рыхлить. Из толстенной арматуры, размахом в сантиметров тридцать. Вот та штука такие же борозды в земле оставляла. И это только от когтей такое было. А сами следы вообще ужас. Лапы у твари были гигантские. Расстояние между следами было метр или даже полтора. Хороший размах.
Чизман провел фонарём по уходящим следам. Попутно зацепил часть забора. Из больших толстых бревен. Бревна были подраны. Основательно так. Чуть дальше от дороги начинался земляной бугор. Из него торчали толстые колья. Заточенные. На некоторых была кровь. И шерсть. Чёрная.
– Мда, – процедил программист, – толстый, беги до повозки, садись и кати сюда, – он покрутил дробовиком по сторонам. Частокол возвышался по сторонам от дороги. Путь не преграждал. За ним виднелись крыши домов. Значит, это всё же была деревня, – студент, иди с ним. Посвети, а то заблудится.
– Угу, – отозвался Валера, – значит, будем тут ночевать?
– Да. Надеюсь, у них есть, где укрыть лошадей, – голос у Чизмана был спокойный, будто бы ничего такого не случилось, – и желательно, чтоб там была только одна дверь. И крепкие стены.
