Ярослава Пулинович
Земля Эльзы
В это время к соседней могиле с простым деревянным крестом подходит Женщина. Она что-то поправляет на могиле. Вырывает траву.
Женщина (Жанне). Ой, какие цветочки у вас красивые… Это из магазина, да? А как вот эти голубые называются, не знаете?
Жанна. Не знаю.
Женщина. Ой, какая вы молодец, к папе своему пришли, да? Папа он вам? Я еще раньше на эту могилу внимание обратила – и памятник какой, и надпись, дорогие какие, денег стоят. Я еще и раньше подумала: какая дочка или сыночек молодец, такой памятник родителю своему поставить. Хороший, видно, отец был, раз таких детей вырастил. Мне вот никто уже памятника не поставит. Хороший папа у вас был, да?
Жанна. Свинья последняя. Такая мразь, каких поискать еще. Под забором, сука, и подох. Там ему и место.
Женщина. Ну зачем вы так? Вы же дочка ему. Все равно его любили, правда? Какой-никакой, а отец, все равно любишь, куда денешься. Правда?
Жанна. Ненавижу его. Пусть в аду горит, козел.
Пауза.
Женщина. Бедная ты моя девочка… Как же тебя в жизни, доченька, обидели, что у тебя душа так озлобилась…
Пауза.
Жанна. Я вам не девочка… Я вам не доченька! Я не бедная. Я богатая… Я богатая! У меня сеть магазинов! Я вам не доченька…
Жанна почти бегом уходит с кладбища. Женщина крестит ее вслед.
5
Квартира Кати и Андрея. Играет радио. Андрей прыгает перед зеркалом с расческой в руках, представляя, что расческа – это микрофон, а он – известный певец. Звонок в дверь. Андрей идет открывать. На пороге двое парней, фотографии которых можно печатать в учебниках по истории в параграфе: «Человек эпохи палеолита».
Первый парень. Ты – Андрей Иванский?
Андрей. Я.
Парни быстро и слаженно скручивают Андрею руки. Один из них остается держать Андрея, второй обыскивает квартиру. Находит ключи и паспорт Андрея.
Андрей. Парни, что случилось?!
Первый парень. Ты Синицыну Авдотью Павловну знаешь?
Андрей. Нет.
Первый парень. Как это нет? Ты в чьей сейчас квартире живешь?
Андрей. А, ну да, я просто имя забыл…
Первый парень. Чё ты пыхтишь? Ты ей за четыре месяца должен был? Все, гуляй Вася! Ты ей больше ничего не должен! Ты теперь должен нам! Всю сумму и двадцать косарей за моральный ущерб. Понял? Кося, ты паспорт его нашел?
Второй парень. Нашел. Только тут ключей одна пара.
Первый парень. Где вторая пара ключей? (Сильно дергает Андрея за руку.)
Андрей. Ай! Вторая пара у жены в роддоме. Парни, будьте людьми! У меня жена родила! Куда мы пойдем?
Второй парень (листает паспорт Андрея). Ты же в Усть-Ишимске родился?
Андрей. Не в Усть-Ишимске, а в Усть-Ишиме.
Второй парень. Ну и катись в свой Засранск, чё ты сюда-то приехал?
Андрей. Усть-Ишим! Вы мне диктовать будете, что мне делать?
Первый парень (пинает Андрея). Ты будешь делать то, что я скажу, понял? Скажу, в Засранск, поедешь в Засранск. Короче, запоминай, лошпек: паспорт свой получишь обратно, когда деньги отдашь. Вторые ключи заберешь у жены и крайняк завтра отнесешь хозяйке. Запомнил? Запомнил или нет, я спрашиваю?!
Андрей. Запомнил. Парни, всё!
Первый парень. Всё так всё. Кось, давай…
Парни вышвыривают Андрея на лестничную клетку. Следом летят его вещи – куртка, ботинки, шапка.
Первый парень. Захочешь забрать свой паспорт – позвони хозяйке, она скажет, как нас найти…
Андрей. Парни, давайте договоримся! Я все отдам – дайте хоть вещи собрать, у меня ребенок новорожденный!
Первый парень. Отсоси!
Андрей кидается на Первого парня, тот пинает его в живот. Андрей сгибается пополам. Парни, забрав ключи и паспорт Андрея, закрывают квартиру и уходят.
Андрей остается сидеть на полу. Ищет в куртке телефон, набирает номер.
Андрей. Алло? Здравствуйте, я хотел узнать… Вы сказали, что можно заехать через месяц, и я понимаю, что там еще строительные работы, но можно мы заедем сейчас, потому что у меня жена родила, а я без жилья остался. Что? А почему вы из прокуратуры? Как не существует? Не собственники? Как это? Подождите. А вы? Офис – что? Ясно. А-а-а… Нет, обманули – непонятно, наебали – понятнее. Нет, женщина, я не нервничаю, я сейчас засмеюсь просто… Когда сбор дольщиков? Я приеду, конечно, напишу заявление… Нет, сейчас не могу. Потом как-нибудь приеду.
Сбрасывает вызов. Андрей достает из кармана куртки сигареты, курит. Звонит телефон.
Андрей. Привет. Как там Митенька мой? Спит? Сопит? Поцелуй его за папу. Все хорошо, тетеха. Все хорошо, да. Я на работу устроился. Нет, не менеджером, водилой, товар развозить. Но это же ничего страшного, правда? У нас в стране любой труд в почете. В понедельник выйду на работу, у них других кандидатур вроде нет. А вообще, я подумал, тетеха, нужно возвращаться к моим в поселок или к тебе в деревню. Что нам в этом большом ужасном городе? Кто мы здесь? Какие-то муравьишки, бесправные чужие люди. Дом не построим, дерево не посадим, а сын наш – кем он здесь вырастет? Таким же, как я, бездомным? Нет, не философствую, правда, все хорошо… Что? Выписали? Так скоро? Нет, почему расстроился? Наоборот! Я сейчас приеду. На такси. Если частника ловить – думаю, хватит.
6
Лестничная площадка перед квартирой Жанны. Из лифта выходят Андрей и Катя. В руках у Андрея маленький сверток. Катя плачет.
Катя. Ты видел, как охрана на нас внизу смотрела? Как будто бомжи мы… А мы и есть…
Андрей. Нормально смотрела, я их знаю. Спустись на пролет…
Катя. Дай мне Митьку, вдруг она что-нибудь ему…
Андрей. Дура, что ли? Нормальная она. Все, спускайся, я звоню…
Катя спускается на пролет вниз. Андрей звонит в дверь. Открывает Жанна.
Жанна. О! Какие люди в Голливуде!
Андрей. Жанна…
Жанна. До свидания.
Андрей. Жанна, у меня сын родился!
Жанна. Поздравляю. (Хочет закрыть дверь.)
Андрей. И нам теперь жить негде.
Жанна. И?
Андрей. И из квартиры нас выгнали, денег нет, на улице минус пятнадцать.
Жанна. А я при чем? Служба помощи бездомным?
Андрей. Жанна, я знаю, что я урод… Мы завтра рано утром уедем в деревню к Кате. Автобусы сейчас уже не ходят просто. На одну ночь пусти переночевать? Куда мы под вечер с ребенком? У одних знакомых телефон отключен, второй нету в городе.
Пауза.
Жанна. А где твоя Катя?
Андрей. Она там, внизу стоит…
Жанна. Заходите… (Уходит вглубь квартиры.)
Андрей зовет Катю. Вместе они заходят в квартиру Жанны. Андрей держит ребенка на руках, пока Катя разувается, затем передает ребенка Кате, разувается сам.
Катя (шепотом). И ты в такой большой квартире жил?
Андрей кивает.
Катя. Куда идти теперь?
Андрей. Не знаю…
Катя и Андрей стоят посреди коридора. Катя поправляет чепчик на ребенке. Из комнаты выходит Жанна.
Жанна. Ну и?
Андрей. Вот.
Жанна. Как сына назвал?
Андрей. Дмитрием. Митей.
Жанна. Митя – слюняво, Дмитрий – красиво. Нормально. А ты, значит, Катя?
Катя. Катя.
Жанна. Ну вот, а я надеялась, что ты страшная.
Андрей. Куда нам проходить-то?
Жанна. Проходите в гостиную, там разберемся…
Андрей. Катя, вон туда иди…
Катя уходит в гостиную, Андрей с Жанной остаются стоять в коридоре. Молчание.
Андрей. Прости меня, Жанна. Ты очень хорошая.
Пауза.
Жанна. Нет, Андрей. Я очень плохая и злая. И перестань унижать меня бессмысленными комплиментами.
Андрей. Ты сильная, Жанна.
Пауза.
Жанна. Нет. Если бы я была сильной, тебя бы здесь не было. Отстань от меня, а? Чистое постельное белье найдешь в гардеробной, поднимайтесь на второй этаж, там стелитесь, и чтобы я вас не видела!
Андрей. У меня квартиру украли…
Жанна (пожимает плечами). Сам виноват, значит…
Андрей. И паспорта у меня теперь нет. Я бомж.
Жанна. Я тебя пожалеть должна?
Жанна уходит к себе в спальню. Включает телевизор. Смотрит без звука.
7
Раннее утро. Жанна спит. Телевизор так и не выключила. В спальню заходит Андрей. Тихонько трогает Жанну за плечо. Жанна что-то бормочет во сне, открывает глаза.
Жанна. Ты чего?
Андрей. У тебя градусник есть?
Жанна. Что?
Андрей. Катя простудилась, наверное, пока шли. У нее температура, горит вся.
Жанна. Посмотри в комоде, где всякие сувениры валяются. Там такая большая красная коробка с лекарствами.
Андрей. А говорила – не признаешь лекарства…
Жанна. Ты тоже много чего говорил!
Андрей собирается уйти.
Жанна. Подожди! А с Дмитрием что?
Андрей. Ничего. Температуры нет.
Жанна. Он же заразится! Хочешь, чтобы у тебя сын в первую неделю жизни заболел?
Андрей. Нет. А что делать?
Жанна. Давай его сюда.
Андрей. Куда?
Жанна. Сюда. Ко мне. Да не съем я его! Найдешь там ромашку, жаропонижающее, воды горячей, главное, много давай… Ну! Чего ты встал?
Андрей. Ладно, я сейчас…
Андрей уходит.
Жанна спешно одевается. Андрей возвращается с ребенком на руках. Протягивает ребенка Жанне.
Андрей. Вот. Осторожнее только. Че-то ей совсем плохо, аж испарина везде…
Жанна (берет ребенка на руки). Может, скорую?
Андрей. Нам уезжать завтра.
Жанна. Смотри, как спит, такой довольный. Если до завтра не полегчает, надо антибиотики.
Андрей. Она же кормящая.
Жанна. Кормилицу придется искать. Или на смеси.
Андрей. Где мы найдем?
Жанна. Чего стоишь? Иди, лечи свою страшилку!
Андрей уходит. Жанна сидит на кровати с ребенком на руках. Качает его. Тишина.
Жанна. Ты проснулся? Не хитри, я же вижу, ты глаза открыл. Тихо, тихо… Мама твоя заболела. Заболела, говорю. Не фиг шляться по морозу. Ну и что мы смотрим? Меня зовут тетя Жанна. Тетя Жанна я.
В комнату заходит Андрей.
Андрей. Катя просит ребенка обратно. Ей легче уже…
Жанна. А вирусам ее тоже легче? Они за пять минут испарились?
Андрей. Она просит. Плачет прямо…
Жанна отдает ребенка Андрею.
Жанна. Никуда вы завтра по морозу не поедете. Я вас не отпускаю.
Андрей. А…
Жанна. Бэ.
Андрей. Ну хорошо… Жанна, подожди… А дальше?
Жанна подходит к Андрею, поправляет чепчик на младенце. Жанна и Андрей стоят, опустив глаза.
Андрей уходит, унося ребенка на руках. Жанна ходит по своей комнате. Затем берет телефон, набирает номер.
Жанна. Привет, слуга народа! Не разбудила? Я помню, что ты жаворонок, рано встаешь… Ну, как житье-бытье, однокурсничек? Работа – понимаю. У всех работа. Я тобой прямо горжусь, когда по телевизору вижу. Я к тебе вот с каким вопросом. Скажи, а у нас в стране родительских прав человека легко лишить или не очень? Ну да, вот такой странный вопрос. Родители – он, она, оба безработные, своего жилья нет, денег тоже нет. Он – алкоголик, она – наркоманка, я могу на суде подтвердить. Можно попробовать, да? Может быть, я к тебе сегодня вечерком заеду и подробно обо всем под водочку поговорим, да? Не занят сегодня, нет? С ме- ня самогон и сало! Нет, ты такого не пробовал! И о благодарности там же сговоримся – я, сам знаешь, в долгу никогда не оставалась. Вот и хорошо. Маринке твоей привет огромный! До вечера, однокурсничек! Ребенок? Ребенка я оставляю себе.
Жанна стоит, смотрит в окно.
конец
Земля Эльзы
Пьеса в двух действиях
Действующие лица:
Эльза, 76 лет.
Василий Игнатьевич, 72 года.
Ольга, дочь Эльзы, 52 года.
Даша, внучка Эльзы.
Виктор, сын Василия, чуть за сорок.
Изабелла, жена Виктора.
Зинаида Михайловна, пенсионерка.
Таисия Петровна, пенсионерка.
Марина, продавщица.
Действие первое
1
Сельский магазин. Здесь продают всё: от продуктов до дешевых шампуней, косметики и одежды. Ассортимент небольшой, но местные жители не жалуются. Эльза, высокая худощавая пожилая женщина, рассматривает туфли, выставленные на прилавок в углу магазина. Продавщица Марина смотрит телевизор.
Эльза. А у вас ничего такого с каблучком, Марина, нет?
Марина. Так мы же для пенсионеров, Эльза Александровна, завозим. За каблучками молодежь сама в город ездит.
Эльза. Так я вроде тоже не молодуха. А вот хочется, знаете, что-то такое…
Марина. Какое?
Эльза. Интересное.
В магазин заходит Зинаида Михайловна – ровесница Эльзы, румяная полная пенсионерка.
Зинаида. Доброе утро, Элечка! Ну, как ты? Отошла немного?
Эльза. Немного отошла…
Зинаида. Ну, что поделать, надо, Элечка, привыкать, ты теперь вдова, надо привыкать, что тут скажешь. Это нас всех ждет. Вот разве что мой Иван всех нас переживет, здоровый он у меня, как бык. Врачи говорят, до ста лет проживет. А вообще, надо привыкать, бабий век – он такой, оглянуться не успеешь – и уже вдова…
Эльза кивает, рассматривает обувь.
Зинаида. Туфли, что ли, решила прикупить? Вот эти вот возьми, я сама в таких бегаю – и удобно, и недорого… Это наша фабрика шьет, не китайская. Марин, скажи?
Марина. Говорю.
Эльза. Да я, наверное, в город съезжу, присмотрюсь. Мне бы что-то такое на каблучке…
В магазин заходит пенсионерка Таисия Петровна.
Зинаида. Ой, вот и Таечка пришла! Ну, как твое здоровье? Артрит все мучает?
Таисия. Да не говори, Зина, лечусь, лечусь, и то одно, то другое. Врач говорит – ну а что вы хотите, вам восемьдесят лет, все по возрасту у вас, все по возрасту. Как Слава помер, так я и слегла… Раньше-то он болел, я вокруг него бегала, а теперь вокруг кого мне бегать? Вот и болею себе.
Зинаида. Тоскуешь по нему?
Таисия. А как по-другому? Всю жизнь вместе…
Зинаида. Ну, это у всех по-разному. Элечка вот уже через неделю новые туфли пошла покупать на каблуке…
Эльза. Что же мне, Зинаида, босиком ходить? Марин, булку хлеба и пачку сахара продай, пожалуйста.
Марина продает Эльзе хлеб и сахар.
Зинаида. Элечка, так я не к тому, что ты подумала! Я к тому, что все люди разные. Вот Таечка и через два года в себя прийти не может, а ты у нас женщина крепкая…
Эльза выходит из магазина. Идет по деревенской, набухшей грязью дороге. Старательно обходит лужи. Вдруг останавливается. Шумно вдыхает в себя воздух. Весна. Пахнет дождем, свинарником и первыми травами.
2
Дом Эльзы. По деревенским меркам хороший и богатый. Все здесь обжито, в серванте стоит хрусталь, в комнатах новая мебель, на стене висит телевизор-плазма. И даже второй этаж пристроен. На диване сидит Эльза. Напротив нее на столе стоит большая фотография мужа в черной рамке и стакан водки, накрытый куском черного хлеба. Тикают часы. Эльза смотрит на фотографию, затем медленно встает, берет стакан с хлебом, идет на кухню, выливает водку в раковину, выбрасывает хлеб в ведро.
Возвращается в комнату. Убирает фотографию в шкаф. В коридоре слышатся шаги. Эльза вздрагивает, как нашкодивший ребенок. В комнату заходит Ольга – коренастая женщина лет пятидесяти с небольшим, дочь Эльзы.
Ольга. Ма! Я чё помочь пришла!
Эльза. Спасибо, ничего не надо.
Ольга. Чё сготовить, может?
Эльза. Ничего не нужно.
Ольга. Ма? Дашка тебе мелкую свою подкинет сегодня вечером, посидишь?
Эльза. Оля, я что-то чувствую себя нехорошо. Хочу одна побыть.
Ольга. Так а в чем проблема? Вот и побудешь с мелкой одна. Дашка с мужем на свадьбу собрались. Пятачкова замуж за Порася выходит. Смешно, да? Была Пятачкова, станет Порась. А ты же у нас в девичестве кто была?
Эльза. Ты же знаешь.
Ольга. Ну скажи, я никак заучить не могу… Блюмма…
Эльза. Блюментрост.
Ольга. Как, еще раз?
Эльза. Блюментрост.
Ольга. О как! А стала Кравчук. Тебе на свадьбе не обидно было такую фамилию менять?
Эльза. Нет. А свадьбы у нас не было, я тебе говорила.
Ольга. Ну какая-то все равно была?
Эльза. Никакой не было. Оля, а ты не знаешь в городе магазины, где можно хорошие туфли купить?
Ольга. Да полно!
Эльза. Только мне нужны хорошие, понимаешь? Из кожи, на небольшом каблучке. Можно с бантиком.
Ольга. Ты че, мам? Какие бантики по нашей грязи?
Эльза. Ничего страшного. Я аккуратно.
Ольга. Ладно, будет у меня выходной – съездим с тобой в город.
Эльза. Да нет, я сама съезжу. Ты мне только скажи, куда ехать.
Ольга. Что ты придумала, никак в толк не возьму? Зачем тебе туфли на каблуке, ты и так у нас шпала, метр семьдесят пять, хорошо мы не в твою кровь пошли, а в отцовскую, царствие ему небесное… (Смотрит на стол.) Мам… А где папин портрет?
Эльза. Да я убрала в шкаф подальше… Боюсь, как бы мухи не загадили.
Ольга. У тебя в доме нет мух. Мам? Это что значит?
Эльза. Оленька, ну зачем он будет на меня смотреть, если мы его похоронили?
Ольга. Это, значит, ты уже через неделю папу в шкаф жить отправила? Как будто и не было его? Как будто не он этот дом построил?
Эльза. Он, он… Ну зачем?..
Ольга. Где он?
Ольга открывает шкаф, роется в нем.
Ольга. Где он?
Эльза. Не устраивай мне бардака, Оля. На средней полке, под полотенцами.
Ольга вытаскивает фотографию отца.
Ольга. Вот он, мой папочка… (Целует фотографию.) Я его к себе жить заберу, раз тебе он не нужен. Пойдешь ко мне жить, папа?
Эльза (не своим писклявым голосом.) Пойду.
Ольга (оборачивается). Мам, ты совсем из ума выжила?
Эльза. Ну а что ты тут устраиваешь?
Ольга. Я устраиваю? Это, значит, я устраиваю? Все, мам, не хочу с тобою ссориться. Ты просто сама не понимаешь, как это сейчас выглядит со стороны! Так, папа, уходим… Есть куда его завернуть?
Ольга достает из шкафа полотенце, заворачивает портрет отца в него.
Ольга. Полотенце верну. Дашка с мелкой придут где-то в пять. Вот уж не ожидала от тебя!
Ольга уходит. Эльза остается сидеть на диване. Вытягивает свои длинные худые ноги, рассматривает их, вертит ступнями так, как будто на ногах у нее уже новенькие туфли с бантиками.
3
Эльза катит коляску по проселочной дороге.
Эльза (поет немецкую колыбельную).
Schlaf, Kindlein, schlaf,
Der Vater hüt die Schaf,
Die Mutter schüttelts Bäumelein,
Da fällt herab ein Träumelein.
Schlaf, Kindlein, schlaf!
Колесо от коляски отлетает, падает в грязь.
Эльза (выругивается). Ты ж меня пыдманула!
Эльза берет колесо, пытается прикрутить его обратно к коляске. Получается плохо. Из-за ближайшего забора показывается голова пожилого мужчины – Василия Игнатьевича. Какое-то время он наблюдает за тщетными попытками Эльзы прикрутить колесо.
Василий. Не получается?
Эльза. А вы не видите?
Василий. Старая коляска?
Эльза. Была бы старая, еще бы не одному поколению послужила. А это новье – ни кожи, ни рожи. Косорукие делали для таких же косоруких.
Василий. Ну зачем же вы сразу всех обзываете?
Василий выходит из калитки, помогает Эльзе приделать колесо.
Василий. Ну вот, видите! Я не косорукий.
Эльза. Это еще проверить надо.
Василий. Так давайте проверим!
Эльза. Это каким образом?
Василий. Каким скажете.
Эльза. Ой… Да мне не нужно от вас ничего…
Василий. А мне вот нужно.
Эльза. Что?
Василий. Узнать, как вас зовут.
Эльза. Меня? Эльза Александровна я.
Василий. Эльза. Какое имя. Эльза!
Эльза. Так себе имя, прямо скажем.
Василий. А я настаиваю на том, что имя замечательное.
Эльза. Особенного счастья оно мне в жизни не принесло.
Василий (кивает на коляску). Внук?
Эльза. Правнучка. Народили на мою голову.
Василий. Дело молодое, хочется еще погулять.
Эльза. Мы же как-то обходились без гулянок.
Василий. Ну это кто как…
Эльза. Приличные люди, во всяком случае, обходились.
Василий. Эвона как! Всех гуляющих в неприличные записали!
Эльза. Спорить не буду, я эту сторону жизни мало знаю. Но по телевизору насмотрелась на этот разврат.
Василий. «Дом два» смотрите?
Эльза. И его тоже! Позор, а не передача! Тьфу!
Василий. А зачем смотрите?
Пауза.
Эльза. Ладно, мне пора, правнучку нужно домой вести.
Василий. Подождите. А меня спросить?
Эльза. Что спросить?
Василий. Wie heissen Sie?
Эльза. Вы это сейчас на что намекаете?
Василий. Ну, вы же по-немецки сейчас пели?
Эльза. Это ничего не значит! Что вы прицепились ко мне? Что вам нужно?
Василий. Да перестаньте вы! Я просто со школы знаю две фразы. Wie heissen Sie? Mein name ist Василий Игнатьевич. Можно просто Вася.
Эльза. В гости к кому-то приехали, Василий Игнатьевич?
Василий. Просто Вася. Да нет. Я сам себе гость. Я из города. А здесь вот домик прикупил, так сказать, на старости лет. Огородик вот вскопал. Буду я теперь, значит, дачником.
Эльза. Далеко вы забрались…
Василий. Далеко. На поезде как-то мимо вашей деревни проезжал. Засмотрелся. Места у вас красивые.
Эльза. Комарья только много.
Василий. Ну… Комарья в Сибири везде навалом.
Эльза. Тоже верно. Много уже посадили?
Василий. Много.
Эльза. А что посадили?
Василий. Газон. Много газона.
Эльза. И всё?
Василий. А мне большего не надо. Так, чтобы глаз радовался… Все остальное в магазине можно купить.
Эльза. Для глаз обычно цветы сажают.
Василий. А цветы я не умею. Розы хочу посадить. Любите розы?
Эльза. Не знаю. Капризные они, говорят. У вас выправка такая… Вы что, бывший военный?
Василий. Да нет. Учитель географии. А спина – это от зарядки по утрам.
Эльза. Ой, а я тоже зарядку делаю. Меня мама с детства приучила. Умри, но сделай!
Василий. Какая правильная у вас мама была.
Эльза. Да, только судьба ей досталась…
Василий. Эльза, а вы приходите ко мне в гости? Вместе цветы посадим.
Эльза. Я цветы не умею. Только овощи.
Василий. Ну так и я не умею! Приходите, вместе будем учиться? Я в интернете инструкцию скачаю.
Пауза.
Эльза. Мне неудобно, у меня траур.
Василий. Муж?
Эльза. Он самый. Вдова я теперь.
Василий. И я вдовец.
Эльза. Давно?
Василий. Год уж как.
Эльза. Вот видите – у вас целый год. А у меня-то всего неделя. Был бы год – тогда конечно…
Василий. А все равно приходите?
Эльза. А когда?
Василий. Когда захотите. Завтра сможете?
Эльза. Смогу. Часов в шесть вечера. Ой, нет, это ведь поздно уже…
Василий. А разве на свидания по утрам ходят?
Эльза. А вы меня что же, на свидание приглашаете?
Василий. Приглашаю.
Эльза. Вы знаете… Я… Это уж как-то…
В коляске начинает кричать ребенок. Эльза трясет коляску, катит ее по дороге.
Эльза. Тихо, тихо! Не кричи!
Василий. Так вы придете?
Эльза. Я… Я не знаю!
Василий. Приходите! Соседям надо помогать!
Эльза. Хорошо, я… Я постараюсь!
Эльза уходит, увозя с собой коляску и орущего младенца.
4
Поздний вечер. На диване спит младенец. Эльза вытащила из шкафа все свои вещи, перебирает их, рассматривает, прикладывает к себе. В дом заходит внучка Эльзы – Даша.
Даша. Бабуль, только не ругайся! Ну, засиделись немного, бывает. У меня телефон разрядился, а в доме часов не было. И спросить было не у кого! И в окно я не глядела!
Эльза. Чай будешь?
Даша. Да нет, я только за малой! Спасибо тебе, бабуль! Ты у меня лучшая!
Эльза. Подожди. Посиди со мной.
Даша (садится на диван). Ну?
Эльза. Даша… Я хочу с тобой серьезно поговорить.
Даша. О чем?
Эльза. Я, как твоя бабушка, должна знать. Даша, ты ведь ходила с Вадимом на свидания?
Даша. Ну было дело…
Эльза. И как?
Даша (кивает на дочь). Да вроде успешно. Бабуль, ты чего?
Эльза. А вот вы на свиданиях чем занимались?
Даша. Бабуль… Ты себя хорошо чувствуешь?
Эльза. Очень хорошо. Даша, ты пойми… Просто мне, как твоей бабушке, это важно. То есть я хотела сказать… В общем, я просто хочу знать, как проходили свидания у моей родной внучки.
Даша. Да хорошо проходили! Тебе зачем?
Эльза. Вот ты пришла на свое первое свидание, он тебя встретил, так?
Даша. Так.
Эльза. А дальше? Что ты ему сказала?
Даша. Ну что сказала… То и сказала…
Эльза. Что?
Даша. Да не помню я!
Эльза. Ну вспомни. Это же было твое первое свидание!
Даша. Кажется: «Привет, боров! Чё звал?» Ну как-то так…
Эльза. Почему боров?
Даша. А кто он?
Эльза. Ну хорошо. А дальше? Куда вы пошли?
Даша. Никуда не пошли. За гаражами сели.
Эльза. Почему за гаражами?
Даша. Чтоб никто не увидел, что я с боровом гуляю.
Эльза. Хорошо. А потом?
Даша. Потом?.. Он говорит: «Я тут видос прикольный на телефон скачал, зацени?»
Эльза. И?.. Что дальше-то?
Даша. Ну что? Я заценила.
Эльза. А потом?
Даша. А потом суп с котом. Всё, ба! Я пошла!
Эльза. Да сядь ты! Даша, а вы с ним тогда о чем говорили?
Даша. О физике, блин!
Эльза. Тише, разбудишь!
Даша. Ну о чем о чем!? Не знаю я, о чем! О чем с боровом разговаривать можно?
Эльза. Зачем же ты за него замуж вышла, если он боров?
Пауза.
Даша. Ну так-то он прикольный оказался. Башка варит. Он тогда в техникуме еще учился. А потом через год закончил, и его сразу прорабом назначили. Тут я к нему и присмотрелась повнимательнее. С лица воду не пить, а с пуза тем более. Ну и вообще – он заботливый такой у меня. И не пьет почти.
Эльза. И что, счастлива ты с Вадимом?
Даша. Да я откуда знаю… Живем же. Значит, счастлива. (Пауза.) Бабуль, ты не переживай так. Я понимаю, тебе тяжело сейчас. Ты телевизор там чаще смотри. Если не хочется на огороде возиться – сиди дома, отдыхай. Чё мы, не прокормим тебя, что ли?
Эльза. Все хорошо у меня, Даша. Иди.
Даша. Ну ладно, давай, спокойной ночи.
Даша целует бабушку, берет на руки ребенка, уходит.
5
Вечер. Эльза, озираясь по сторонам, заходит в калитку, ведущую во двор Василия. Из дома выходит Василий Игнатьевич. Эльза идет к нему по деревянному настилу. Стучат каблуки ее новых туфель.
Эльза. Ой, я опоздала, наверное?
Василий. Ничего. Я вас ждал. Думал, не придете.
Эльза. Автобус из города опоздал.
Василий. В город, значит, ездили?
Эльза. Ездила…
Василий. И… Как в городе?
Эльза. Ничего…
Василий. Это хорошо.
Эльза. Что хорошо?
Василий. Хорошо, что ничего.
Эльза. А-а-а. Да. Очень хорошо.
Пауза.
Василий. Вы, наверное, устали?
Эльза. Нет! Совсем нет!
Василий. А хотите, пойдем в дом? А можем здесь, в беседке. Я уже стол накрыл.
Эльза. Да, конечно. Хочу.
Василий. В доме или в беседке?
Эльза. В доме. То есть в беседке. То есть где вы скажете.
Василий. А вы где скажете?
Эльза. Где вы… То есть в беседке, конечно, лучше. Раз вы уже накрыли то есть…
Василий. Пойдемте.
Василий провожает Эльзу в беседку. Там действительно накрыт чайный стол: стоят заварочный чайник, торт, коробка конфет, чашки.
Василий. Садитесь.
Эльза садится на лавку. Василий разливает чай по чашкам.
Эльза (оглядываясь по сторонам). Какой у вас красивый… газон.
Василий. Спасибо. И вы тоже очень красивая. То есть не тоже, а просто красивая.
Эльза. А я сегодня в городе видела фонтан. Просто фонтан. Но по ночам он, говорят, поет. Поющий фонтан. Удивительно, правда?
Василий. О чем поет?
Эльза. Не знаю, я не слышала…
Василий. Вы тоже очень хорошо поете. То есть не тоже… Ну, вы тогда пели… Очень хорошо.
Эльза. Эту песню мне пела мама.
Василий. Ваша мама была немкой?
Эльза. Да, сейчас об этом уже можно. Она была русской немкой. Папа тоже был немцем. Большевиком. Александр Людвигович Блюментрост. Маму звали Рита.
Василий. А мою маму звали Рая.
Эльза. А батюшку?
Василий. Игнатом Егоровичем. Он умер от перестройки. Сердце не выдержало. Всей семьей пытались телевизор отобрать. Не отдал. И вот… А хотите торт?
Эльза. Да, конечно. Как скажете.
Василий. А вы что скажете?
Эльза. Да. Один кусочек, пожалуйста, с розочкой.
Василий кладет Эльзе кусок торта на тарелку.
Василий. Кстати, о розах. Я скачал инструкцию.
Эльза. Сегодня, наверное, уже поздно сажать розы?
Василий. Но ведь вы еще придете?
Эльза. Да… А вы знаете, у меня у правнучки скоро день рождения… Ну это так, к слову… И еще я в хоре пою.
Пауза.
Василий. Нравится вам петь в хоре?
Эльза. Нет. Но надо ходить.
Василий. Зачем?
Эльза. А то меня Зинаида съест.
Василий. За что?
Эльза. Ну как… У нас в деревне есть хор. И Зина там главная. Все старухи должны ходить, иначе…
Василий. Что будет?
Эльза. Ну, что будет? Зинаида всякие гадости говорить будет.
Василий. А какое вам дело до того, что говорят?
Эльза. Может быть, и никакого. Но знаете, мне в жизни хватило людской молвы. Я ее ложками теперь есть могу. Я лучше в хор похожу, от хора у меня голова не отвалится.
Пауза.
Василий. А ведь вы не отсюда, не из этих мест?
Эльза. Можно сказать, что из этих. Родом я из Самары. Так в паспорте написано. Но это одно название. Мы ведь сосланные. Отца расстреляли в сороковом. Разошелся во взглядах на коммунизм с начальником Куйбышевского НКВД. Мне тогда было два года. В сорок первом нас с мамой вместе с другими русскими немцами посадили в теплушки и повезли сюда, в Сибирь. Была осень, одежда на нас была та, которую успели надеть. Шла война, никто не хотел разбираться – кто мы, с кем мы. Пособники фашистов, и всё. По дороге от воспаления легких умерла моя сестра Марта. Ей было шесть лет. Я до сих пор не знаю, где ее могила. Маму определили в трудовую армию. А меня отправили сначала в дом ребенка, а потом уже в детдом. В сорок седьмом маму выпустили. Она меня разыскала, забрала, отмыла, отогрела. Нам разрешили поселиться здесь, в Ярках. Так и остались. Обжились, привыкли. Замуж во второй раз мама так и не вышла. Но хотя бы внучку на руках успела подержать. Я Ольгу свою хотела Мартой назвать. Муж не разрешил. Не по-русски это, сказал.
Молчание.
Василий. У вас руки дрожат.
Эльза. Это от холода. Я в этой истории никого не виню. Время такое было. Кого мне винить? Сталина, что ли? Так он уж помер давным-давно. С покойника какой спрос? Я свою жизнь уже прожила. У меня есть дочь, есть внучка, есть правнучка. На что мне жаловаться?
Василий. Родственников своих в Германии разыскать не пробовали?
Эльза. Да кого там найдешь! Там уже и не осталось никого, наверное! Какая из меня немка? Я русская. Только фамилия подвела. Нас таких русских с неправильными фамилиями по всей России знаете сколько? Не всем русским быть Ивановыми да Петровыми. Кому-то надо и Рабиновичем быть, и Блюментрост. В техникуме у меня была подружка, Ривка Рубинчик. Русская еврейка. Мы с ней четыре года за одной партой просидели. Так нас и прозвали: две подружки-хорошистки, жидовка да фашистка. (Смеется.) Я ни на кого не обижаюсь. Время такое было.
Василий. Совсем ни на кого?
Эльза. Нет.
Василий. Как вам это удается?
Эльза. Не знаю…
Василий. А я вот отца до сих пор простить не могу. Все-таки руки у вас дрожат…
Василий берет Эльзу за руку.
Василий. И себя простить не могу. Что против не- го не пошел. Да как против него пойти было? Я – младший сын, с меня весь спрос. Я закончил семь классов в селе, тут недалеко. Потом уехал на учительские курсы в город. Дальше – больше, поступил в педагогический. Ну и там встретил девочку. Она была такая худенькая, как тросточка, только-только после тифа. Стриженная под мальчика, тоненькая, в чем только душа держалась? С таким детским голосочком. Родных у нее никого не было. Вообще никого не было. Койко-место в общежитии – вся ее родня. Мне ее было так жалко. Аж до слез. До комка в горле. Я ей сразу же пообещал жениться. Вот только родителям напишу, и сразу в ЗАГС. Ну и что? В июне приехал в город отец. Посмотрел на нее. Сказал – собирайся, поехали. Отвезли меня на все лето к тетке в дальнюю деревню. Мол, они мне подыскали уже невесту. Я отцу говорю: батя, ты чего, у меня ведь есть невеста! Какой там! Нет, и всё! Сиди, морковку жуй, за окно смотри. А за окном, значит, по соседнему огороду эта деревенская ходила. Красивая, ничего не скажу. Попа – во! Коса – до пят! На лице румянец! Но я-то по своей тоскую, по той, болезненной. Хотел велосипед я, значит, старый украсть и до города ехать. А как еще? Денег-то нет. Да и с транспортом тогда не шибко было. Ну, раз на велосипеде прокатился вокруг деревни, два. Нет, не уехать, старый он больно. Так и женили меня в августе на Вале моей. А та, тифозная, когда узнала, на какое-то там строительство подалась. Вроде БАМа, но БАМа тогда еще не было. Так я ее больше и не увидел. Однокурсник мне в шестьдесят седьмом рассказал, что видел ее на съезде учителей в Москве. Сказал, что выглядит она хорошо и даже сыто, и у нее муж – директор школы. А есть ли у нее дети, он почему-то не спросил…
