Ярослава Пулинович
За линией. Пьесы, киносценарии
МАКСЯ (радостно). А я и так болею! Вот такие сопли вчера были! (Широко разводит руки, нарочито громко хлюпает носом.)
Стешик выстрогал люльку.
СТЕШИК (Ирме). Смотри! С птицами, как заказывала!
ИРМА (берет люльку, рассматривает). Здорово!
ТОШКА. А мне! (Выбегает из-за стола.) Мне покажи!
ИРМА (показывает дочери люльку). Птицы, видишь? Это чтоб не болел.
ТОШКА. Они лечить будут его, да?
ИРМА. Защищать. Чтоб не обижал никто.
ЛАНКА. А ребеночек скоро будет?
ИРМА. Будете хорошо себя вести – скоро. Ребеночек непослушных не любит.
ЛАНКА. А мы послушные!
СТЕШИК. Ладно, Ирма, я в город, Саша сказал, работа есть.
ИРМА. Чего платит?
СТЕШИК. Две. Если в неделю уложимся.
ИРМА. Баня опять?
СТЕШИК (кивает). Ну. (Собирается.) Все, девочки, до вечера!
Целует по очереди Ирму, Ланку, Тошку и Алину. Алина улыбается. Трогает щеку.
Стешик уходит.
Ирма тоже собирается.
ИРМА. Девки, я на рынок. Никаких речек! Посуду за собой вымыть! (Уходит.)
ОКСАНА. У нас мамка тоже на рынок пошла. Сычихе морду бить.
ТОШКА. Опять папа ваш к ней ходил?
ОКСАНА. Но! Сил с ним никаких нет уже! Так че, пойдем?
ТОШКА. Пойдем! Макся, доедай давай! Свиней нет!
Одеваются, Тошка спешно собирает посуду со стола, складывает ее в таз, стоящий на печке.
Алина рассматривает люльку, трогает деревянных птиц.
ТОШКА (Алине). Ты чего? Одевайся!
АЛИНА. Маму сюда надо.
ТОШКА. Чего?
АЛИНА. Маму сюда положить (показывает на люльку), она болеть не будет. Птицы – они же, чтоб не болеть!
ТОШКА (смеется). Не, твоя мама сюда не влезет! Она большая, а люлька-то для ребеночка! Пошли! (Тянет Алину за руку.)
Все выбегают на улицу, бегут по железке.
Найда несется следом.
Дети прибегают к реке.
Сели на песок, сидят. Макся нашел палку, кидает ее Найде. Найда бежит за палкой, лает.
ОКСАНА (задумчиво). Покупаться бы…
ТОШКА. Нельзя. Холодно. (Подумав.) Если ветра не будет, то не холодно.
ОКСАНА. Мне и так не холодно. (Раздевается, забегает в реку. Размахивает руками). Вот, смотри, не холодно!
МАКСЯ. Окся, нельзя, мама набьет!
ОКСАНА. Не настучишь, не набьет! (Плещется в воде.)
ЛАНКА. Заболеешь, в школу потом не возьмут!
ОКСАНА. А я и не заболею!
Поплескавшись еще немного в воде, Оксана выходит на берег. Сидит, накинув куртку на плечи, дрожит.
ЛАНКА. Окся, у тебя пиявка на ноге! Укусит!
ОКСАНА (скидывает пиявку с ноги). Блин!
МАКСЯ. Если укусит, умрешь сразу, да?
ОКСАНА. Пиявки хорошие, они плохую кровь пьют. Меня укусила, я хорошая теперь. Вообще хорошая!
МАКСЯ. А я?
ОКСАНА. А ты – нет!
МАКСЯ (хнычет). Я тоже хочу! (Подбирает с земли пиявку, пытается пристроить ее у себя на ноге.) Давай, кусай! Кушай, давай!
ЛАНКА (Максе). Дай мне! Дай!
Вырывает пиявку из рук Макси. Макся хнычет, не отдает. Пиявка рвется на две половинки. Ланка удивленно смотрит на половинку, оставшуюся у нее в руках.
ЛАНКА. Она теперь умерла уже, да?
ТОШКА. Дай сюда! (Забирает у Ланки пиявку, выкидывает ее в кусты.)
ЛАНКА. Я тоже хочу хорошая быть!
ТОШКА (Оксане). Че, холодно там?
ОКСАНА (пожимает плечами). Нормально.
Тошка раздевается, забегает в воду.
ЛАНКА. Я тоже хочу! Найди мне там тоже!
ТОШКА. Сама найди!
Ланка по примеру Тошки раздевается, осторожно заходит в воду.
МАКСЯ. И я! И я! (Бежит к воде.)
ОКСАНА. Макся, нельзя!
Макся по щиколотку заходит в реку. Оксана встает, берет его за руку, оттаскивает, шлепает.
ОКСАНА. Я кому сказала! Сопли до колена, а туда же!
Макся ревет.
Тошка плещется в речке.
Ланка, растопырив руки, сидит по грудь в воде.
ЛАНКА. Пиявки, пиявки, идите сюда! Пиявки, пиявки, тута мы!
Тошка выбегает из воды, внимательно осматривает себя. Пиявок на ней нет.
ТОШКА. А! (Машет рукой.) Я и так хорошая! (Одевается.)
Дети сидят на берегу, смотрят, как Ланка сидит в воде, в ожидании пиявок.
ТОШКА. Ланка, выходи! Они спать пошли, завтра придут.
ЛАНКА. Нет, не спать! Пиявки, пиявки, идите сюда! Пиявки, пиявки, тута мы!
ТОШКА. Выходи, а то маме скажу!
ЛАНКА. Пиявки, пиявки, идите сюда! Пиявки, пиявки, тута мы!
Алина в это время сняла ботинки, осторожно ходит по краю берега.
ТОШКА. Ланка, ну я кому говорю! Выходи давай!
Ланка отрицательно мотает головой, смеется.
АЛИНА (садится на корточки, смотрит на Ланку, сидящую в воде). Выходи? Домик будем строить.
ЛАНКА. Ладно. Щас. Еще раз скажу им. Пиявки, пиявки, идите сюда. Пиявки, пиявки, тута мы!
Ланка, дрожащая, выбегает на берег, внимательно осматривает себя.
ЛАНКА (разочарованно). Нету… Блин, нету…
МАКСЯ (вдруг радостно кричит). На жопе! На жопе!
Ланка снимает с ягодицы пиявку.
ЛАНКА (размахивая пиявкой, как флагом). Есть! Есть! Я хорошая теперь! У меня плохую кровь высосали!
МАКСЯ. Дай мне! Дай тоже!
ЛАНКА (целует пиявку). Хорошая… Бе! (Смеется, отдает ее Максе.) Держи. Не ешь только!
Алина строит дом из песка. Тошка подсаживается к ней, помогает строить.
ТОШКА. Дворец или замок?
АЛИНА. Не знаю.
ТОШКА. Лучше дворец. Там качели прям в доме есть. И кафе есть. Знаешь кафе?
Алина кивает.
ТОШКА. Пирожные где. Мы ходили с папой. И баня прям там, в дворце.
АЛИНА. А в замке?
ТОШКА. В замке тоже баня. Только маленькая – вот такусенькая. (Показывает.) У вас в том доме баня есть?
АЛИНА. Нет.
ТОШКА. А у нас папа бани строит. И вам построить может. Плохо там, да?
АЛИНА. Мама болеет.
ТОШКА. У нас Ланка тоже все время болеет. Сопли постоянно… (Задумчиво строит дом.) Пойдем на дорогу сидеть? Там тоже дворец можно… Только песок черный…
Тянет Алину за руку. Девочки бегут по берегу.
Тошка и Алина сидят на рельсах железной дороги. Барсик прибежал, запрыгнул на руки Тошке.
ТОШКА. На Большой земле все есть. Магазины, качели еще есть… Мама туда ходит. И папа. Ходит.
АЛИНА. Большая земля – это где?
ТОШКА. Там… (Рукой показывает за железную дорогу.) Домики еще. Хочешь, покажу?
Алина кивает. Тошка встает, сбрасывает Барсика, бежит за железную дорогу, Алина бежит следом.
За железной дорогой черные угольные насыпи, старый разрушенный завод. По дороге когда-то ездили рабочие поезда, теперь здесь полынь, разросшиеся кусты сирени, огромные, величиной с детскую голову, лопухи, мухи, ржавые вагоны, вкривь стоящие на земле, песок, коричнево-черный, смешанный с углем…
Тошка идет мимо вагонов. Возле одного из них стоит миска с рыжей дождевой водой и листьями подорожника, плавающими в ней.
ТОШКА (останавливается у вагона). Опять суп прокис… (Выливает из миски воду. Залезает в вагон.) Бомжи-пидарюги, весь вагон ублевали!
Алина залезает следом. На длинных, идущих вдоль вагона лавках настланы старые одеяла, по стенам развешаны скисшиеся от сырости желтые цветы.
ТОШКА. Вот. Дом.
Алина идет по вагону. На пыльном окне в самом углу в паутине висит засохшая бабочка. Алина аккуратно достает ее, держит двумя пальцами, рассматривает.
ТОШКА. Покажи… (Подходит к Алине, тоже смотрит.) Тут летом мухи еще есть… Вот такие. (Показывает.) Зеленые.
Забирает у Алины мертвую бабочку, растирает между пальцев, отчего те становятся черными. Тошка, как будто удивившись, нюхает пальцы.
У вагона слышна какая-то возня, детский писк.
ГОЛОС ОКСАНЫ. Макся, ну, залезай уже!
В вагон просовывается голова Макси, через секунду появляется и сам Макся. Следом залезает Оксана.
ТОШКА. Окся пришла!
ОКСАНА. Ну, вы куда ушли? Пацанов бить пойдем?
ТОШКА. Чем?
ОКСАНА. Палкой. Ланка там осталась. Звать ее?
ТОШКА. Она некрасивая сегодня…
Выпрыгивает из вагона. За ней выпрыгивают Алина и Оксана. Бегут. Макся стоит у выхода, смотрит вниз, готов разреветься.
ОКСАНА (возвращается). Макся, ты че такой трус-то, а? (Снимает брата с вагона.)
Три девочки и Макся бегут по железной дороге. В руках у Оксаны палка, которой она грозно размахивает перед собой.
ТОШКА (останавливается). Их домой, наверно, загнали…
ОКСАНА. А за элеватором вчера дом у них был…
Разворачиваются, бегут в другую сторону. Рельсы, рельсы, шпалы, шпалы… Огромный серый замок-элеватор, без окон, без дверей. На самом верху горят два огонька. Дети обходят элеватор по кругу, идут по какой-то тропе, скрываются за деревьями.
У бетонной стены стоит лохматая девочка в грязной куртке, возле нее несколько картонных коробок и наломанные ветки. Коробки она поставила к стене, в ряд, ветки аккуратно раскладывает по коробкам. Из-за деревьев показалась Тошка, за ней остальные.
ТОШКА (остановилась, смотрит на лохматую девочку). Светка Лыковка с помойки ела!
Девочка – Светка – не отвечает, продолжает заниматься своим делом.
ОКСАНА. За помойку бралась!
Светка молчит. Тошка подходит к Светкиным коробкам, пинает их ногами. Светка на секунду замирает.
СВЕТКА (кидается на Тошку). Это мой… Это мой… Это мой собачатник!
Светка и Тошка падают на землю. Тошка хватает Светку за волосы, Светка кусает Тошку за ухо. Макся плачет. Оксана тоже ввязывается в драку, бьет Светку палкой по голове. Алина рукавом вытирает Максе слезы. Светка вырывается, бежит по тропе.
СВЕТКА (плачет). Здесь собаки живут! Я маме расскажу, она вас набьет! (Убегает.)
Тошка поднимается с земли, вытирает слезы.
ТОШКА (кричит в след). Дура! Пидораска!
Макся все еще продолжает плакать.
ОКСАНА. Макся, не ной! Тебя, что ли, набили?
АЛИНА. А если расскажет?
ТОШКА. Пошли.
АЛИНА. Куда?
ТОШКА. На железку убегать будем…
Все бегут. Мимо элеватора, по железной дороге. Макся все время отстает, Оксана возвращается за ним, тянет его за руку. На горизонте показалась чья-то фигура.
ТОШКА (обернувшись). Мама Лыковкина!
Спрыгивает на насыпь, съезжает по ней, прячется за кусты. Остальные следуют ее примеру.
Фигура становится все больше, больше и наконец превращается в пожилую женщину с бидоном молока. Она спокойно проходит по дороге мимо спрятавшихся, и идет дальше.
ОКСАНА (высовывается из-за кустов). Это не тетя Лида.
ТОШКА. А бабушка к ней еще приезжала…
Оксана пожимает плечами, вылезает на дорогу, отряхивается. Тошка и Алина следом.
ТОШКА. Пойдем, пацанов поищем? (Алине.) Стряхни со спины…
Алина отряхивает Тошкину куртку от налипших листьев и песка, оставляя на куртке черные угольные разводы. Девочки бегут по железке. На полдороге Оксана вдруг останавливается.
ОКСАНА. Макся где? (Кричит.) Макся! Макся!
Тишина.
ТОШКА. Он с нами убегал.
ОКСАНА (кричит еще громче). Макся! Макся!! Все, меня убьют… Макся! (Разворачивается, идет по железке, зовет Максю.)
ТОШКА. А если его Лыковкина мама набила?
ОКСАНА. Макся! Макся!
ТОШКА. Вот здесь слазили…
Спускаются по насыпи. Бегают между кустов. Зовут Максю. Тишина. Оксана садится на землю, плачет.
ТОШКА. Тебя набьют, да?
Оксана кивает головой, плачет еще сильнее.
ТОШКА. А если на элеваторе забыли?
Оксана отрицательно мотает головой.
Темнеет. В сумраке видны три детские фигурки, мечущиеся по железной дороге. Они кричат «Макся! Макся!»
В канаве за насыпью сидит Макся и, приоткрыв от восторга рот, смотрит на муравьев, поедающих гусеницу. Гусеница еще жива и, похоже, умирать не хочет. Начинается дождь. Муравьи утаскивают гусеницу куда-то в нору. Макся неуклюже встает, карабкается по насыпи, вылезает на железную дорогу.
МАКСЯ (кричит). А там муравьи чуть гусяку не сожрали!
К Максе подбегает Оксана, бьет его по голове. Макся ревет. Оксана тоже ревет, прижимает к себе брата, целует.
ТОШКА. Окся, мы пойдем, да? Поздно, мама заругает. Блин, посуда еще!
ОКСАНА (сквозь слезы). Ладно, завтра зайду. Пока! (Максе.) Дурак вонючий, сколько раз говорила, не уходи никуда! (Прижимает брата.)
Темно. Тошка и Алина заходят в свою калитку. За домом, на самом краю огорода, стоит баня. В бане горит свет.
ТОШКА. Папа баню топит!
Бежит по тропинке в огород. Алина идет следом. В огороде стоит Ланка, в резиновых сапогах на босу ногу, и расстегнутой куртке. Рядом сидит Найда. Ланка смотрит на баню. Из бани слышатся какие-то стоны.
ЛАНКА. Мама рожает…
Тошка и Алина молча встают рядом с Ланкой, смотрят на светящиеся окна. Тишина. Слышится крик младенца.
ЛАНКА. Голодный… Есть хочет.
Стоят. Смотрят. Моросящий дождь превращается в снег. Дом, огород, кусты малины – все становится белым. Завыла Найда. Из бани выходит Стешик.
СТЕШИК. Так, девочки, быстро в дом! Тошка, воду кипяти! Я за простынями.
ЛАНКА. Пап, а кто? Кто, пап?
СТЕШИК. Братик.
ЛАНКА. А назовем как?
СТЕШИК. А ты как хочешь?
ЛАНКА. Давайте Максимкой?
ТОШКА. Ага, у Окси Максимка и у нас Максимка?
СТЕШИК. Николька будет. Мама придумала.
ТОШКА. Николька?
СТЕШИК. Николька. В дом давайте, снег, смотрите, какой пошел! (Подталкивает девочек к дому.)
ЛАНКА. Пап, а теперь зима будет, да?
СТЕШИК. Будет. Скоро будет.
ЛАНКА. Пап, а дай на ушко чего-то скажу?
СТЕШИК (нагибается к дочери). Ну?
ЛАНКА (громким шепотом). А мы на речке сегодня купались, и нам не холодно было! Теперь зима пусть, мы накупались уже!
Стешик и дети заходят в дом. Стешик, не разуваясь, проходит в комнату, достает из шкафа простыни, выходит.
Тошка ставит ведро с водой на печку. Быстро моет посуду в тазу.
Алина садится у шкафа, прикладывает к нему ухо.
ЛАНКА. Ты чего?
АЛИНА. Вещи разговаривают. Слушай!
Ланка по примеру Алины прикладывает ухо к шкафу.
ЛАНКА. Не, не слышу!
АЛИНА. Говорят, зима будет. Тихо! (Слушает.) И папа приедет еще.
ЛАНКА. Когда?
АЛИНА. Может, завтра?
ЛАНКА (прыгает по комнате). Зима! Зима будет! Зима-а-а-а!
Зима
За окном идет снег. Сумеречное утро. В темной комнате спят дети. На верхнем ярусе Тошка сложила ноги на Алину, рука свесилась с кровати. Ланка спит, обнимает Барсика. В люльке сопит младенец.
На кухне горит свет, Стешик растапливает печку, Ирма замешивает тесто. На столе лежит распечатанное письмо. У двери стоит небольшой дорожный рюкзак.
ИРМА. Поедешь?
Стешик молчит.
ИРМА. Нужно ехать.
Молчание.
ИРМА. Не уезжай.
Стешик молчит.
ИРМА. Стешик… А я?
СТЕШИК. Я скоро.
ИРМА. Денег нет.
СТЕШИК. Стопом…
ИРМА. До Польши?
Стешик молчит.
ИРМА. Стешик, я боюсь… Боюсь, что ты уедешь и не вернешься. Что тебя собьет машина, что обратно не впустят…
Стешик обнимает Ирму, Ирма гладит Стешика по лицу, отчего на его лице остаются разводы из муки и теста.
ИРМА. Не уезжай…
СТЕШИК. Надо. Папу проводить… Попрощаться…
ИРМА. Какого папу? Стешик, ну, какого папу? Он тебя растил? А они? А они без папы как?!
В комнате просыпается Алина, перелезает через Тошку, спрыгивает с кровати, идет на кухню.
ИРМА. Ты чего босая?
Алина смотрит на письмо.
АЛИНА. Папа приедет?
ИРМА. Приедет.
АЛИНА. Когда?
ИРМА. Скоро. (Вдруг обнимает девочку, плачет. Алина удивленно смотрит на Стешика.)
СТЕШИК. Ну ты чего, мать? Мать, ты чего? (Обнимает Ирму, отнимает ее от Алины.)
Алина бежит в комнату, достает из шкафа красный рюкзак, запихивает в него свои вещи. Подумав, достает две цветные резиночки, одну кладет на кровать рядом с Ланкой, другую рядом с Тошкой. Плачет младенец. Ирма заходит в комнату, берет ребенка на руки, выходит. Просыпается Тошка, свешивается с кровати.
ТОШКА (удивленно смотрит на собирающуюся Алину). Ты чего?
АЛИНА (шепотом). Папа приедет.
ТОШКА. Туда, к себе, поедешь?
АЛИНА. Ну… Где рисунок мой? Принцесса?
ТОШКА. Макся изорвал…
АЛИНА. Блин! Маме подарить хотела…
В комнату заходит Стешик.
СТЕШИК. Ланка спит?
ТОШКА (кричит). У Алины папа приедет!
СТЕШИК. Тише! Приедет. Тоня, я уезжаю.
ТОШКА. Куда?
СТЕШИК. Скоро вернусь. Надо. По делам. Остаешься за старшую.
ТОШКА. Ты куда? (Виснет на отце.) Па, ты куда? Ты куда, пап?
СТЕШИК. Пошли, провожать меня будешь…
ТОШКА. Ну, ты куда-а-а?
СТЕШИК. Одевайся. Ланку буди и одевайся. Давай, давай… (Уходит на кухню.)
Тошка будит Ланку.
ЛАНКА (сонно). Да не брала я! Это Барсик все! (Просыпается.) Чего?
ТОШКА. Вставай. Папа уезжает.
ЛАНКА. В магазин?
ТОШКА. Не… Вставай!
ЛАНКА. Не хочу!
ТОШКА. Вставай!
Стягивает Ланку за ногу с кровати. Ланка хнычет, одевается.
У калитки стоит Ирма, держит на руках закутанного в шаль младенца. Рядом стоят одетые наспех Тошка, Ланка и Алина. Нервно бегает Найда.
СТЕШИК (с рюкзаком за плечами). Ладно… Не скучайте тут… Подарков привезу. Вот пока, вчера из рюкзака достать забыл… (Протягивает Ирме шоколадку).
В нерешительности смотрит на провожающих, потом резко поворачивается, быстро идет по железной дороге. Найда бежит за ним, лает. Стешик никак не реагирует на собаку.
Ланка хнычет.
ТОШКА. Заткнись! Приедет он скоро…
Берет сестру за руку, уводит в дом.
Ирма с ребенком и Алина уходят следом.
В доме Ирма кладет шоколад в буфет, а ребенка в люльку, куда-то собирается.
ИРМА. Девки, в доме приберитесь, за Николькой смотрите. Животик будет болеть, укроп в теплой воде разведете, попоите. Теперь без папы тяжело будет, привыкайте.
ЛАНКА. А шоколадку можно? (Торопливо.) Потом, когда приберемся?
ИРМА. Нет. Я вечером приду, с чаем съедим. Понятно?
ЛАНКА. А если Барсик съест?
ИРМА. А вон Боженька на стене висит, он мне все расскажет. (Кивает на коврик с Христом.) Все, до вечера. Картошка на печке, под полотенцем. (Уходит.)
Тошка смотрит на Христа, вытканного на ковре.
ТОШКА. А мы и хорошо себя ведем, не стучи тут! (Идет на кухню, вдруг останавливается, говорит Христу.) Я постель потом заправлю, че зыришь?
Алина и Ланка тоже идут на кухню.
На кухне Тошка разложила картошку со сметаной по тарелкам, поставила на печь чайник.
ЛАНКА. А если Барсик на кухне съест, как он узнает, он-то в комнате?
ТОШКА. Это ж Боженька…
ЛАНКА. Может, это вообще Найда съест?
Тошка разливает чай по кружкам.
ЛАНКА. Или Светка Лыковка. Можно сказать, что Лыковка.
ТОШКА. Дура, что ли? Он-то (показывает в сторону комнаты) увидит!
Молчание. Пьют чай. Ланка идет к буфету.
ТОШКА. Ланка!
ЛАНКА. Ну, я только посмотрю, с орехами или нет…
Залезает на стул, открывает буфет, достает шоколад.
ЛАНКА (восторженно). С орехами!
Долго разглядывает шоколад, вертит его в руках. Наконец кладет шоколад на стол.
Тошка вопросительно смотрит на Ланку.
ТОШКА. Ланка, нельзя же!
ЛАНКА. Тс-с-с!
Ланка мажет себе руки сметаной с тарелки, бежит в комнату, залезает на стул, стоящий под ковриком с Христом. Глубоко вздохнув, Ланка аккуратно замазывает Христу глаза сметаной.
ЛАНКА. Не обижайся только, ладно? (Целует Христа.) Я с тобой поделюсь. (Кричит.) Он не видит, он не видит!
Тошка и Алина заходят в комнату, смотрят на коврик.
ТОШКА (наконец). Тихо! Он и услышать же может!
Девочки идут на кухню, разворачивают шоколад, едят.
Долгое молчание, прерываемое лишь чавканьем и чмоканьем.
ЛАНКА. Блин, забыла совсем!
Ланка берет кусочек шоколада, бежит в комнату. Залезает на стул, мажет Христу губы шоколадом.
ЛАНКА. Кушай, Боженька, только маме не говори, ладно? Пусть это Лыковка съела, ее все равно не набьют…
Тошка заходит в комнату. Губы ее вымазаны шоколадом.
ТОШКА. Надо только убраться будет. А то мама подумает, что мы съели и убирать потом не стали.
Плачет младенец в люльке. Тошка берет его на руки.
ЛАНКА. Блин, а Никольке-то забыли оставить!
ТОШКА. Он маленький еще. Ему шоколадку нельзя.
ЛАНКА. Как это шоколадку нельзя?
ТОШКА. У него зубов нет.
ЛАНКА (подумав, целует брата). Давай, слизывай, тут маленько есть еще…
ТОШКА. Чур, ты на кухне убираешься!
ЛАНКА. Ты-ы-ы!
ТОШКА. А с Николькой кто?
ЛАНКА. Я!
ТОШКА. Тебе нельзя его на руки.
ЛАНКА. Дай!
Пытается забрать младенца у Тошки.
ТОШКА. У тебя ручки слабые, тебе нельзя! (Не дает брата.)
ЛАНКА. Можно! Я его носила уже!
ТОШКА. Не дам! Пошла пол мести!
ЛАНКА. Не хочу, с Николькой буду!
АЛИНА. Давай, я подмету?
Девочки притихли, смотрят на Алину.
ЛАНКА. Не, я сама. Мама мне сказала… (Уходит на кухню.)
АЛИНА (Тошке). А Никольку можно?
ТОШКА. На, чуть-чуть поноси. Только головку держи, вот так вот. (Показывает.)
Алина берет ребенка на руки. Ходит с ним по комнате. Тошка выбежала на кухню.
АЛИНА. Ты мой братик, ладно? Баю-баю-бай… У нас мама не здесь живет, не за линией, она там живет, туда на поезде еще ехать надо… Баю-бай… Ну, не плачь, ладно? У нас папа вот такой высокий, выше их папы… У нас еще игрушки есть. Будут. Мама нам игрушек много купит. День рожденье будет и купит. У нас папа сегодня приедет. Сегодня-сегодня… Не веришь, что ли?
В комнату заходит Тошка.
ТОШКА. Поешь ему? Ему про девку надо, мама ему поет, вот он и хочет. Дай покажу! (Забирает у Алины Никольку. Укачивает, довольно верно поет). «Сиди дома, не гуляй, девка красная, хмарь на улице стоит, хмарь заразная…»
Ирма остервенело полощет пеленки в проруби, выжимает их, складывает в таз, стоящий рядом. Поет: «Да и если выглянет красно солнышко – не гуляй, пропадет воля-волюшка…»
На кухне Ланка, высунув от старательности язык, метет пол. Тошка в комнате укачивает младенца. Алина сидит у окна, смотрит на дорогу.
ТОШКА. Я тебе в дорогу раскраску дам… И фломастеры. Хочешь?
Алина кивает.
ТОШКА. Только синего там нет…
В сенях слышен топот.
ГОЛОС ОКСАНЫ. Макся, ну давай уже, заходи!
Заходят Оксана и Макся. Рот у Макси в снегу.
ОКСАНА. Собаки нассяли, а он ел! Вытирай быстро! (Рукавом вытирает брату рот.)
ЛАНКА. А у нас папа уехал!
ОКСАНА. А к нам Леська с Большой земли приехала. Подругу привезла. (Раздевает брата, раздевается сама.)
ЛАНКА. Высокую?
ОКСАНА. Вот. (Встает на цыпочки, рукой показывая высоту подруги.) Она с нашим Русей уже целовалась! Мы с Максей вчера подглядели.
ЛАНКА (перестала подметать). Где?
ОКСАНА. В сарайке.
ТОШКА (выходит с братом на кухню). Че гонишь?
ОКСАНА. Правда. Хочешь, поклянусь?
Макся увидел Барсика, Барсик, видимо уже знакомый с Максей, бежит от него, ломится в окно. Макся схватил кота за хвост, не пускает. Барсик пытается вырваться, мяукает.
ОКСАНА. Макся, пусти кота! (Бьет Максю по голове.)
Макся плачет, но кота не отпускает. На руках у Тошки проснулся младенец, тоже заплакал. Кот в последнем рывке высвобождает хвост из цепких рук Макси и убегает в форточку. Мальчишки ревут. Сестры пытаются их успокоить. Через некоторое время все затихли.
ОКСАНА (гладит Максю по голове). А еще девки гадали вчера… Пушкина звали.
ТОШКА. Как это?
ОКСАНА. Все снять с себя надо. В ночнушках только. И волосы распустить. И круг еще вот такой вот. (Показывает.)
ТОШКА. У вас есть?
ОКСАНА. Есть. Девки рисовали. Хочешь, принесу?
Тошка утвердительно кивает.
ОКСАНА. Щас! Ночнушки ищите.
Раздетая выбегает из дома, Макся идет за ней.
ОКСАНА. Макся, стой здесь, съедят тебя, что ли!
Тошка что-то ищет в шкафу.
ТОШКА. Нет ночнушек! Мама стирать унесла!
ЛАНКА. Дай, я! (Садится рядом с Тошкой, тоже ищет.)
ТОШКА. Ладно, футболки можно… Папины вот.
ЛАНКА. Мне папину! Папину мне, стуки-стук, я забила!
ТОШКА. На!
ЛАНКА. Это мамина! Это мамина, не ври!
ТОШКА. Ее папа тоже носил!
ЛАНКА. Ну и что! Сама носи, мне папину надо!
ТОШКА. На уже! (Протягивает Ланке какую-то футболку.)
ЛАНКА. А это папина?
ТОШКА. Папина! Забыла, что ли?
Ланка послушно переодевается. Размахивая листом ватмана, в дом забегает Оксана.
ОКСАНА. Тошка, блюдце белое и свечку неси. Леська сказала, белое нужно! Щас расскажу!
Тошка уходит на кухню, ищет белое блюдце, Оксана уходит следом, что-то шепчет ей.
Вернувшись с кухни с блюдцем, свечой и спичками, Тошка раздает всем присутствующим футболки, все переодеваются, девочки распускают волосы.
ТОШКА. Зажигать?
ОКСАНА. Ты запомнила?
ТОШКА. Да запомнила!
ОКСАНА. Если ты медиум, нужно, чтоб правильно все.
Тошка зажигает свечу.
Комната. Зимой темнеет рано, а потому сумерки. В люльке спит младенец. Четыре девочки и Макся, все в длинных футболках, девочки распустили волосы. На полу разложен лист ватмана, где по кругу нарисован алфавит, цифры и слова «Да» и «Нет». Рядом лежит белое блюдце. Горит свеча.
ТОШКА. Все с себя сняли?
ЛАНКА. У меня ракушка не снимается.
ТОШКА. Покажи.
Ланка показывает висящую на шее веревочку с ракушкой. Пытается ее снять.
ЛАНКА. Видишь?
Тошка разглядывает ракушку.
ТОШКА. Ножницы неси.
ЛАНКА. Нет! Я так не играю!
ТОШКА. Тогда не играешь. Нужно, чтоб ничего не было. Все, иди на кухню. (Берет блюдце, водит его над свечкой, говорит загробным голосом.) Вызываем дух…
ЛАНКА. Нет! Подожди! Подожди! Я играю!
ТОШКА. Неси ножницы.
Ланка приносит с кухни ножницы. Тошка перерезает веревочку. На глазах у Ланки слезы. Она прячет разрезанный талисман под подушку.
ТОШКА. Все! Тихо! (Водит блюдце над свечкой.) Вызываем дух Александра Сергеевича Пушкина. Вызываем дух Александра Сергеевича Пушкина. Вызываем дух Александра Сергеевича Пушкина. Дух Александра Сергеевича Пушкина, если вы с нами, блюдце, войди вкруг. (Ставит прокопченное блюдце на ватман.) Пальцы!
Девочки кладут пальцы на края блюдца.
ОКСАНА. Макся, ложи нормально, че ты их суешь?!
ЛАНКА. Можно уже спрашивать? Можно?
ТОШКА. Подожди! Дух Александра Сергеевича Пушкина, если вы с нами, блюдце, войди в круг! (Оксане.) Правильно?
ОКСАНА. Вроде…
ЛАНКА. Дух, когда папа приедет?
Слышится скрип двери.
ЛАНКА. Мамочки!
ТОШКА. Слышали?
Макся хнычет. Девочки жмутся друг к другу. Слышно, как кто-то заходит в сени, открывается дверь. Ланка прячется под кровать. В дом заходит Светка Лыковка. Ланка кричит.
СВЕТКА. Вы чего?
ТОШКА (выходит на кухню). А ты чего?
СВЕТКА. Мамка до завтра стакан сахару просит, дадите?
ТОШКА. Сахару?
СВЕТКА. Сахару…
Тошка достает из буфета пакет с солью, насыпает в стакан. Достает полиэтиленовый пакет, пересыпает в него соль из стакана, протягивает пакет Светке.
СВЕТКА (пробует из пакета соль). Вкусный сахар.
Тошка берет ложку, зачерпывает в нее соли, протягивает ложку с солью Светке.
ТОШКА. Если сахар, ешь…
Светка съедает ложку соли, пытается не морщиться.
ТОШКА. Сахар?
СВЕТКА. Сахар.
Тошка зачерпывает в ложку еще соли, опять протягивает Светке. Светка молча ест соль.
ТОШКА. Сахар?
СВЕТКА. Сахар. Спасибо.
ТОШКА. Ты с помойки ела.
Светка собирается уходить. Тошка бьет Светку по лицу.
ТОШКА. Сахар? Сахар?
СВЕТКА. Сахар! Сахар!
Дерутся.
В дом заходит Ирма с пеленками. Молча дает пощечину Тошке. Тошка застывает, смотрит на мать.
ИРМА (Светке). Что хотела?
СВЕТКА. Сахару…
Ирма молча забирает у Светки пакет с солью. Достает откуда-то сахар, насыпает в другой пакет, протягивает Светке. Светка берет сахар, уходит.
Ирма проходит в комнату. Видит ватман, свечу, блюдце.
ИРМА. Это что?
ЛАНКА (из-под кровати). Мы Пушкина вызывали!
Ирма зло пинает блюдце и свечку.
ИРМА. Развели чертей в доме! Постель не застелят! Света, веник взяла, быстро! Тошка, пошла посуду мыть! (Смотрит на Алину, но тут же переводит взгляд.) Оксана, Максим, домой идите, медом тут намазано?
Видит Христа с вымазанными сметаной глазами. Какое-то время стоит, как в ступоре, потом начинает крушить все вокруг – пинает кукольный дом, срывает со стены рисунки, рвет.
ИРМА. Это что? Это что?!
ЛАНКА. Мама, мама, мы хотели, чтоб Боженька не видел! Мам, не надо, не рви! Мы хотели, что Лыковка съела!
Бросается к матери. Ирма отталкивает Ланку, плачет. Выходит из дома, хлопает дверью.
Оксана с Максей спешно собираются, уходят, Тошка идет мыть посуду, Ланка метет пол. Алина сидит у окна, смотрит на дорогу. Встает, подбирает разорванные рисунки, пытается сложить кусочки.
Алина подходит к Ланке. Ланка старательно заметает мусор в совок.
АЛИНА. Пойдем на дорогу смотреть? Вдруг он ночью приедет?
Ланка кивает, собирается.
Ланка и Алина, закутанные в шапки и шарфы, сидят на рельсах, смотрят в темноту.
ЛАНКА. А может, весной приедет? Скоро весна будет…
Найда вертится вокруг них, как будто все понимает…
Весна
За окном идет дождь. Раннее утро. Девочки спят. Алина спит, обняв Тошкино плечо, и видит сон.
Сон Алины.
Стена за элеватором. Лохматая девочка Светка Лыковка строит свой собачатник, разложила ветки по коробкам, вокруг нее сидят несколько собак.
СВЕТКА. Вот вам постелька, собачки… (Раскладывает ветки по коробкам.) На веточках спать будете… Подушечки вам вот… (Раскладывает.) Мисочки принесу. Кушать будете… Хорошо в собачатнике будет…
Из-за деревьев выходит Алина, смотрит на Светку.
АЛИНА. Собачатник строишь, да?
СВЕТКА. Собачатник, ну… (Смотрит на Алину.) А ты чего пришла? Уходи, ты меня помойкой обзывала!
АЛИНА. Это не я, это Тошка.
СВЕТКА. Уходи, говорю!
АЛИНА. Я тоже собачатник… Тоже хочу…
СВЕТКА. Уходи, ну! Щас собакам скажу, загрызут тебя!
АЛИНА. Я – нет… Я тоже собачатник… Тоже хочу…
Светка пристально смотрит на собак, те как по команде окружают Алину, рычат на нее.
Алина стоит, окруженная собаками, дрожит.
АЛИНА. Я – нет… Я тоже собачатник… Тоже хочу…
СВЕТКА. Уходи, я маме скажу, она набьет тебя!
АЛИНА. Я – нет… Я тоже собачатник… Тоже хочу… Я тоже папе… Тоже скажу…
Собаки подходят все ближе, круг становится уже.
За деревьями видится фигура в светлом пальто.
АЛИНА. Папа! Папа! Папа-а-а!
Из-за деревьев выходит Костя.
АЛИНА. Папа! Папа! Собаки!
КОСТЯ. Алина, я сейчас, я сейчас, деревья не дают, не пускают, видишь? Я сейчас Найду, Найду позову, она спасет тебя, она собака, она придет… Деревья не пускают, видишь? Деревья… Деревья во всем… А я не могу, я не могу, Алина… Деревья не пускают, деревья не дают… (Скрывается за деревьями.)
На Алину кидаются собаки.
АЛИНА. Папа! Папа-а-а!
Но отца уже не видать.
Из-за деревьев выбегает Найда, бежит к Алине. Алина вцепилась в собачью шерсть, плачет. Просыпается.
Тошки и Ланки нет. В люльке спит Николька. Алина спрыгивает с кровати, идет на кухню. На кухне Ирма что-то варит.
ИРМА. Проснулась? Там девки велосипед решили покрасить, иди, посмотри… Скоро суп готов будет…
АЛИНА. А папа приедет?
ИРМА (вздыхает, обнимает Алину). Домой хочешь?
Алина кивает.
ИРМА. Скоро… Скоро приедет. Ты, главное, жди… У нас вот тоже папа уехал, мы же не плачем. Скоро приедет, правда-правда… (Целует Алину.)
ИРМА. Ну, давай, иди к девчонкам… (Подталкивает Алину.) Весело там. Обуйся только.
Алина надевает галоши, накидывает старое пальто, выходит из дома.
В огороде Тошка и Ланка вытащили «крылатый велосипед», разложили гуашь прямо на земле, кисточками раскрашивают велосипеду крылья.
ЛАНКА (увидев Алину). Ну, ты спать! Как Николька прям! (Смеется.)
АЛИНА. Че это?
ТОШКА. Крылья протухли! С утра встали, а они серые! Мама сказала, красить надо!
ЛАНКА. Краски папины! Видишь, краски? Папины!
ТОШКА (Ланке). Ну и куда ты грязной кисточкой? Сначала в воду надо!
Девочки увлеченно раскрашивают крылья велосипеду. Алина садится рядом, берет кисточку, раскрашивает крылья синей краской.
По дороге идет Костя, он одет так же, в руках тот же портфель. Возле дома бегает Найда.
КОСТЯ. Найда? (Подманивает собаку. Найда рычит. Костя проходит мимо Найды, входит в дом.)
Ирма все так же варит суп.
ИРМА (поднимает голову, шепотом, радостно). Привет!
КОСТЯ. Галя умерла.
ИРМА. Когда?
КОСТЯ. Послезавтра девять дней. Хотел позвонить… (Садится, вертит портфель в руках, молчит.) Не говорите ей. Не надо… Я сам скажу…
Ирма подходит к брату, обнимает его.
ИРМА. Держись…
КОСТЯ. Как она?
ИРМА. Нормально. С девочками подружилась. Вон – в огороде играют.
КОСТЯ. Сама как?
Ирма пожимает плечами.
ИРМА. Надолго?