Ярослав Коваль
Магия чрезвычайных ситуаций
Ветер нес по улицам какой-то мусор – бумажки, пакеты, веточки, листья… Не по-весеннему холодная погода стояла в Петербурге. Все обитатели города и области уже как-то привыкли, что на первые числа мая приходятся теплые деньки, а уж случится ли дальше заморозок или нет – неважно. И то, и то вполне попадает в статистику. Но вовсе без теплых первомайских деньков не обходилось уже давным-давно, и нарушение устоявшейся традиции больно ударило по обывателям. Подморозило так, что кое-где стекла по кромке затянуло ледком. Отопление поспешили отключить еще в конце апреля (впрочем, оно уже почти не функционировало и все равно поотключалось бы, даже если б его оставили), и люди замерзали в своих квартирах.
Повезло тем, кто, намучившись осенью предыдущего года, благоразумно обзавелся самодельной дровяной печуркой (ведь электричество частенько гасло), и теперь на помойках, на задворках строительных рынков буквально вырывал у других страдальцев из рук деревянный и фанерный неликвид. Печурки ставили прямо на бетонный пол в квартире, никого уже не заботила безопасность. Важно было только тепло.
– Прям как в блокаду, – ворчали одни.
– Не греши! – обрывали другие, обычно оптимисты. – И не январь уже, и еды намного больше, и не стреляют…
Но на фразе «не стреляют» торопливо замолкали. Потому что в городе теперь бывало повеселее, чем под артобстрелом или бомбежкой, особенно если несколько магов принимались делить территорию или какие-нибудь перепавшие им блага цивилизации. Тогда от разлетающихся во все стороны заклинаний обыватели, обделенные чародейским даром, разбегались по закоулкам и молились. Причем молились усердно – слух о том, что молитва в сложной ситуации может спасти жизнь, уже облетел весь город. Правда, получалось далеко не у каждого, но почти каждый пытался. И уповал.
Жизнь шла своим чередом, и, против всех ожиданий, город не вымирал. Такова уж человеческая натура – она не любит перемен. Даже если вокруг рушится мир, человек цепляется за остатки привычного: та же работа, тот же дом, тот же город хотя бы. Куда уж там перебираться в село, хотя и земля плодородная у крыльца, и дрова в ближайшем леске можно своровать у лесничества бесплатно… Но город не скудел работниками отчасти и потому, что владельцы предприятий и заводиков, а также всевозможных мастерских были уже отдрессированы свободным рынком и в один миг перепрофилировали свои производства под насущные нужды нового мира. Теперь на подручном оборудовании производили все, что было жизненно необходимо обитателям села, везшим в город продукты – от самых простых хлопчатобумажных материй до кос и молотков. Свою продукцию охотно меняли на зерно и мясо. И даже кузнецы, прежде занимавшиеся ковкой для собственного удовольствия, были завалены работой и ели едва ли не разнообразнее всех…
Эта кузня была оборудована в небольшом флигельке, прилепившемся к телу старого, желтого, будто масло, здания, покрытого пятнами сырости и трещинками. Над первым этажом, целиком занятым мастерскими, недавно возвели еще один, деревянный, неоштукатуренный – там жили мастера и подмастерья. Надо сказать, что окрестные дома были населены довольно плотно, и, хотя работавшие в кузнице мастера частенько мешали жильцам грохотом и запахом дыма, а также создавали еще кое-какие неудобства, квартиры в округе не пустели. Наоборот. При кузнецах всегда можно было разжиться топливом, работой, провизией… В конце концов, какая-никакая, а защита.
Здесь все служило работе мастеров – даже куски колотого кирпича, насыпанные горкой неподалеку от двери, даже наполовину открытые ставни, за которыми не было рам со стеклами, потому что внутри и так потели, будто в путешествии по пустыне. Над окнами, смотрящими на дурную разбитую дорогу, по которой, однако, еще могли двигаться машины, и на берег узенького Бумажного канала, висела огромная наковальня. Она казалась настоящей, железной, в действительности же представляла собой просто искусную бутафорию. Древнюю, как сама история, простейшую и убедительнейшую визитную карточку кузницы.
На набережной зашумел мотор автомобиля, и из-под арки выглянул подмастерье с измазанным лицом, в криво сшитом буром брезентовом фартуке. Проследил, чтоб машина была припаркована как надо, в стороне от основного проезда, и крикнул во двор, зовя кузнеца. А девушке, вышедшей из машины после короткого неуверенного молчания все-таки сообщил:
– Нам сегодня должны уголь привезти. На грузовике. Смотрите, чтоб грузовик тут мог развернуться.
Девушка обернулась, оценила взглядом оставшееся пространство и пожала плечами.
– Здесь фура развернется, что уж говорить о грузовике… Данило в мастерской?
– Сейчас выйдет.
Что-то громыхнуло во дворе, и под аркой действительно появился невысокий, жилистый, лысоватый, распаренный от тяжелой работы у огня мужчина с пышной, но короткой бородой, в таком же брезентовом фартуке, как и у его ученика, только пошитом аккуратнее. Махнул рукой посетительнице и гостеприимно показал в сторону арки и двора за ней.
– Проходи, проходи, Огонек. А ты, Леха, топай дрова рубить. Что тут прохлаждаешься, работы нет? – Подмастерье мигом улизнул. – Проходи.
– Готово?
– Конечно. – Кузнец провел гостю во двор, а потом и к прижатой камнем двери, открытой в глубь полутемных мастерских, хотя девушка тут уже бывала и знала, куда идти. Полутемными помещения были оттого, что в каждом из них висело всего по одной электрической лампочке, и той, которую удалось найти, а не той, которая требовалась. Поскольку рядом с горном, к примеру, яркий электрический свет вообще ни к чему, то там и экономили.
Гудел воздушный насос, работавший здесь вместо мехов, и ярко-желтое пламя так и рвалось во все стороны наподобие неправильной формы одуванчика. Впрочем, большая его часть все равно целила под черный колпак вытяжки, и запах дыма в мастерской почти совсем не чувствовался. Вместо него был другой, какой-то необычный аромат чистого воздуха, прокаленного огнем от всего лишнего. У трех наковален по очереди работали четверо парней и две девушки в светлых головных платках – на вошедшую они едва обратили внимание. По соседству в металл с визгом вгрызалась «болгарка» – детали изделия доводили до ума.
Кузнец подвел посетительницу к большому столу, наполовину заваленному инструментом, мотками проволоки и листами бумаги с небрежными чертежами. На очищенном от всего лишнего краю лежал меч – длинный, прямой, с массивным «яблоком» сложной формы, с рукоятью, аккуратно обмотанной полосами кожи, с крупным сапфиром, вставленным в перекрестье. Здесь, особенно в однобоком, рассеянном свете слабой лампочки, выглядел он просто великолепно, однако девушка, будто не доверяя, взялась за рукоять и поднесла перекрестье почти к самым глазам, придирчиво рассматривая, как в своей «оправе» сидит темно-синий камень.
– Осторожнее, не коснись пальцами металла, – подсказал кузнец, хотя она и сама знала, что стоит приложить голую руку к отглаженному лезвию, не защищенному слоем масла или, к примеру, слоем воронения, как железо немедленно порастет папиллярными линиями ржавчины – точно по контурам прикоснувшегося пальца.
Посетительница рассматривала камень в перекрестье.
– Тот самый, – пояснил мастер, неверно поняв внимание девушки к драгоценности, приняв его за сомнения.
– Я вижу. – Она помолчала еще немного. – Кто ставил?
– Появился тут недавно. Из-под Луги, мастер на все руки, в том числе и в ювелирном деле разбирается. Вещички делает. – Кузнец вздохнул. – Просто потрясающие. Жаль, Интернета нет, а так бы, уверен, изделия его расходились бы со свистом. Есть ведь даже в нынешнем мире богатые люди.
– Не огорчайся раньше времени, Даниил. Скоро будет и Интернет. Всему свое время.
– И скоро?
– Все зависит от хода войны. Если что, ты непременно получишь от нас и компьютер, и доступ в сеть. И место на сервере. Покажи мне остальные клинки.
– Пройдем в офис.
«Офисом» называлась небольшая комната с такими же, как везде, голыми кирпичными стенами, заваленная незаконченными изделиями, поломанными инструментами, обрезками кожи и рулонами грубых тканей, которыми обтягивали наружную сторону щитов да еще иногда колчаны для стрел. Мебели здесь было совсем мало, но для посетительницы кузнец мигом очистил кресло от постороннего хлама, подставил поближе стул для себя и широким жестом показал на стол. Чертыхнулся, полез в угол за большим холщовым свертком, водрузил его на столешницу и показал рукой еще разок, уже на сверток.
– Все десять?
– Ну да. Только ножны для последнего сейчас доделывают, ну и на двух сохнет клей. Ты же подождешь? Скоро обед, опять же, милости прошу к нашему столу.
– Спасибо, не откажусь. Я подожду, конечно. До ночи все равно в пункт назначения не доберусь, так что мне спешить некуда. – Девушка, не присаживаясь в кресло, развернула сверток и придирчиво осмотрела лежащие перед ней клинки. В перекрестье каждого был вставлен драгоценный камень, правда, каждый раз разный. С первого же взгляда было видно, что работа такая же высококачественная, как и всегда, и беспокойство мастера излишне. – Отлично. В конце концов, ножны – дело десятое.
– Ты не права, Огонек, нет, не права. Ножны – это очень важно! – Даниил оживился, заскреб пальцем подбородок, укрытый бородой. – Очень важно! Мы же не нержавейку куем. Так просто ты оружие, да чтоб осталось без следов ржавчины, и довезти-то не сможешь. То есть довезти-то довезешь, потому что все клинки мы обработали салом (хм… масла не было), но потом…
– Я понимаю и от ножен не откажусь. Кстати, масла-то вам подвезти, раз закончилось?
– Нет, спасибо, уже подвезли. Сегодня… Ты уж извини меня, что тебя называю Огоньком, а не по этому твоему имени… Как его…
– Кайндел, – с улыбкой подсказала она.
– Ну да. Свечкой как-то не выходит называть, а по-ирландски… Язык сломаешь. Не обижайся.
– Если захочу обидеться, поверь, найду более серьезный повод. Как хочешь называй, лишь бы не матерно.
Они посмеялись оба, после чего перешли на обсуждение практических вопросов. Кайндел мало что понимала в кузнечном деле, а мастер давно разучился вести подобную беседу с непрофессионалом, и ему приходилось, мучительно роясь в памяти и воображении, разъяснять ей детали, очевидные для него, но туманные для нее. Единственный вопрос, при обсуждении которого девушка сразу уверенно приосанилась, был вопрос магии.
– Вы точно никакой магии не использовали? – строго уточнила она.
– Точно, – кивнул Даниил. – Даже горн для него разогревали безо всяких чар. И мастера я поставил, который в магии вообще ни бум-бум. Хотя как кузнец он очень хорош.
– Разумеется, накладывать чары на оружие лучше в процессе изготовления, – задумчиво проговорила посетительница кузни. Собеседник слушал ее очень внимательно. – И после – тоже можно, но в том случае, если в процесс изготовления не вмешивалась никакая посторонняя магия.
– Любая магия? Это так важно?
– Видишь ли, – девушка развела руками, – неизвестно, которая из употребляемой в ходе изготовления предмета магии встроится в его структуру, а которая нет. Мы о магии знаем еще слишком мало. Пока не узнаем наверняка, придется осторожничать.
– И можно будет договориться с тобой, чтоб ты зачаровывала оружие прямо здесь, в мастерской, в процессе, так сказать, изготовления? – Взгляд у мастера стал чутким и вдумчивым, будто прицеливающимся. Такой взгляд бывает у людей, когда они ясно видят свою выгоду и прикидывают, как бы к ней подобраться, или же мечтают убедить собеседника действовать по-своему, причем даже видят способ и горят желанием попробовать. – Ну, разумеется, не просто так и на условиях вашей Организации.
– Договариваться нужно не со мной, – кивнула Кайндел. – Но я передам куратору, а при случае и Роннану, заму главы ОСН, твое предложение и уверена, что они согласятся. Просто уверена. Это и в их интересах тоже. Так можно было бы на месте изготавливать оружие и нашим, и вашим.
Даниил закивал, очень хорошо представляя себе, как бойко будет расходиться у него любое зачарованное оружие. Просто как картофель или сливочное масло в насквозь голодном городе. Будут выхватывать из рук, записываться в очередь…
– Пока же, – Кайндел зашарила по карманам, – пойдем, я достану из машины…
– Но боеприпасы зачарованные, точно?
– Все до единого, – успокоила она. – Не все изготавливала лично я, но за тех, кто их делал, поручусь – они настоящие мастера.
– Очень кстати. – Кузнец качал головой. – А то мы тут уже несколько раз от окрестных магов отбивались. Они даже ничего не требуют – сразу налетают и начинают заклинаниями гвоздить. Пару раз отбились своими силами, потом повезло, заказчик, тоже маг, оказался в мастерской, принимал заказ. И еще был случай – наши подмастерья крыли крышу, а напавшие их не разглядели, и ребята сверху их закидали тяжелыми предметами. Ну и еще раз помог артефакт твоего изготовления. Налетчики сперва заказ сделали, а потом пытались его бесплатно получить – ну там, сперва гипноз, а потом начали молниями кидаться…
– Если маги местные, то почему не позвонил, не сказал? Прилетела бы наша боевая группа, почистили бы окрестности.
– Да не совсем местные… На самом деле мы их не знаем, но уж наверное не из дальних, раз знают о том, что здесь можно поживиться, и добираются на машинах (обязательно чистых, то есть ехавших по более или менее нормальным дорогам), либо вообще пешком.
– Мда… «Пешком» не значит действительно пешком. Могли машины оставить за квартал. Ну, там, чтоб потихоньку подобраться…
– А нам на следующей неделе везти металл со Сталепрокатного – это на Васильевском острове, через полгорода. Сама понимаешь, без хорошего оружия никуда.
– Вы уже договорились со Сталепрокатным? – заинтересовалась девушка.
– Конечно. Им металл доставляют баржами, а нам они за картошку и муку согласились нарезать рельсы на бруски.
– Они рельсы прокатывают?
– Прокатывали. Раньше. Сейчас немного другой коленкор. Сама понимаешь, рельсы сейчас не особо нужны, а если нужны, то не везде, ну вот, довольно часто бывает, что снимают их с какого-нибудь второстепенного пути и прокатывают заново, на косы там и топоры пускают. Жить захочешь, еще не так раскорячишься. Ну и потом, у них еще запас металла не кончился.
Кайндел слегка улыбнулась. Тот факт, что на металл пускаются железные дороги, причем, скорее всего, ближайшие, ее совершенно не взволновал. Поезда ходили редко-редко. И всякий раз их путешествие становилось, во-первых, подобием русской рулетки, потому что взвод магов мог ждать за любым виадуком, а во-вторых, очень долгим приключением, потому что дороги по ходу дела приходилось восстанавливать прямо перед колесами электровоза или дизеля не раз и не два. К тому же частые перебои с электричеством и дизельным топливом еще больше затрудняли поездку.
Если автомобиль мог выбрать шоссе, а мог объехать опасный участок дороги по проселочным дорогам, да и остановить его было сложнее, то поезд оставался, пожалуй, самым предсказуемым видом транспорта. Поэтому взаимодействие между отдельными областями России практически прервалось. Ни Организация Специального Назначения, позиционировавшая себя как государственная структура, ни один из многочисленных Орденов и Гильдий не обладал достаточной силой и влиянием хотя бы для того, чтоб контролировать отрезок пути Москва – Екатеринбург. Или даже какой-нибудь более короткий…
Поэтому стоило, наверное, радоваться, что хоть на второстепенных путях рельсы не проржавеют просто так, а превратятся в полезные предметы и проживут активную жизнь. А потом, когда возможно будет безбоязненно кататься на поезде от Петербурга до Владивостока, новосозданные ремонтные бригады спокойно восстановят все эти второстепенные пути.
– Данило, стол накрывают, – заглянув в дверь «офиса», крикнул подмастерье.
– Сейчас будем, – заулыбался кузнец. И пояснил гостье: – Мы тут два раза обедаем, потому что молотком намашешься – раз в пять сильнее проголодаешься, чем какой-нибудь хлюпик за письменным столом.
– Знакомо. У нас после денька на полигоне едят и едят, не могут остановиться.
– Данило!
– Идем-идем…
– Нет, Данило. Там у дверей какие-то чуваки стоят!
– Опять… – заворчал он, поднялся – и выжидательно посмотрел на Кайндел. – Поможешь, если что? – подхватил меч, прислоненный к стене, и вышел из офиса.
Девушка безмятежно последовала за ним.
Ее нисколько не удивило то, что мастер в первый же момент схватился за клинок – от непрошенных посетителей можно было ожидать только дурного, так уж складывалась новая жизнь. И предпочтение, отданное холодному оружию, тоже совсем не удивило. Магия стремительно развивалась, люди, одаренные хоть какими-то способностями, быстро учились ею пользоваться. И уже очень многие способны были поставить вокруг себя простенькую магическую защиту… которая делала бессмысленными попытки расстрелять чародея из огнестрельного оружия.
Если, конечно, оружие не было в свою очередь как-нибудь обработано. Но вот последнее встречалось скорее как исключение. Первая и самая логичная мысль была применять холодное оружие, зачарованное всевозможными заклятиями огня или всепробивания.
Тем более что накладывать чары на мечи, ножи и стрелы намного проще, чем на пули. И во много раз результативнее, ведь на пули ничего не положишь сложнее самой простой структуры. Разумеется, действительно сложные заклинательные системы – как защитные, так и атакующие – еще не вошли в обиход, да и не каждый мог сообразить, как именно такие надо строить. Даже долговременное заклинание магического пламени, положенное на пулю, уже могло справиться почти с любым чародейским щитом – много ль ему надо? Но и создать такие пули – дело хитрое. С ходу Кайндел могла назвать лишь двоих оэсэновцев помимо себя, у кого получалось накладывать заклинания на подобные мелкие предметы.
Да, это было возможно и пока оправдывало себя. Однако не стоило особого труда рассчитать, что подобные приемы будут давать результаты очень недолго. Ровно до тех пор, пока защитные заклятия не выйдут на тот уровень, за которым как пули ни зачаровывай, ничего они уже не пробьют.
Холодное же оружие в силу своей структурной простоты позволяло накладывать на себя куда более сложную магию. За ним и было будущее в строящемся магическом мире.
Снаружи, как оказалось, не было ничего страшного – всего лишь трое молодых ребят со скучающими лицами, лениво разглядывающие автомобиль Кайндел. Кузнец, выглянувший из-под арки первым, сурово насупился.
– Чего надо-то? – неласково спросил он. Чутье у мастера было безошибочное, и девушка не хуже его поняла, что деловыми разговорами тут и не пахнет. С такими лицами не делают заказов и не расплачиваются за них.
– Мы тебе говорили, чтоб ты с ОСН дела не имел? – спросил один из них лениво, но с угрозой. – Говорили?
– Мало ли кто мне что говорил. Я что, всех должен слушать?
– А тебе спокойной жизни не нужно?
– Я «крышу» себе как-нибудь сам выберу. Без чужих указаний.
– И что, думаешь, очень хорошо выбрал, поставив на ОСН? – поморщился парень. Кайндел, прикрываясь спиной кузнеца как щитом, нашарила ладонью свой АПС, как бы убеждаясь, что он здесь и выхватить его можно в секунды. А потом потрогала пальцем рабочий артефакт под рубашкой. – Организация далеко, а Круг, между прочим, близко.
На этот раз поморщился мастер.
– Так вы что – шавки Круга?
– Следи за базаром, ты!.. – Угроза прозвучала откровенно и уже без прикрас.
– С чего это? Ради кого мне щепетильничать? – деланно удивился Даниил, взяв оружие слегка на отлет. Кайндел, поколебавшись мгновение, вынула пистолет и украдкой сняла предохранитель. – Ради вас, что ли?
– Тебе предлагали по-хорошему, – процедил один из троих и решительно шевельнул рукой. Явно собрался поднять ее.
– Не двигайся, – посоветовала Кайндел, делая шаг вбок из-за спины кузнеца и наставляя на недоуменно замолчавшего рэкетира АПС.
Парни переглянулись и захохотали.
– Ты что это себе за охрану завел, а, Данило-мастер? – весело поинтересовался тот, что стоял немного впереди. – Ишь, цыпа…
– Какие образованные, – отметила девушка, нажимая на спусковой крючок.
Пуля столкнулась с магическим щитом, который на мгновение высветился алым, и вспышка заклинания, лежащего на ней, испепелила незримый купол в одно мгновение. Инерцию полета это сбило лишь слегка, убойной силы пули вполне хватило, чтоб пробить рэкетиру голову. Не разрывная, но с такого расстояния череп должна была расплескать в мелкие брызги. Получилось не столь эффектно, как ожидала курсантка, и на миг в глубине сознания мелькнула мысль: «Надо было брать более тупоконечные, ударные патроны. Или вообще разрывные…»
Но вмиг осыпанным неаппетитными брызгами двум оставшимся «гостям» хватило и этого.
– Ах ты, сука!.. – бессодержательно выкрикнул один и вскинул руку.
Сорвавшееся с его пальцев заклинание Кайндел остановила, отразив уже готовыми чарами с артефакта. Она лишь начинала экспериментировать с магическими структурами, приготовленными заранее, а в нужный момент выпущенными на врага, и в который раз уже убедилась с облегчением, что принцип построения выбран правильно. Дело лишь за дальнейшей разработкой уже изобретенного способа работы с энергиями. По сути, ей приходилось всего лишь брать с зачарованного камня готовую, уложенную там заблаговременно, матрицу заклятия, наполнять ее силой и отпускать.
Происходило это довольно быстро, так что чужая атака с ее защитой встретилась на полдороге, чуть ближе к ней, и расплылась по сформировавшейся «стене», будто жирное пятно по ткани. На этом достижения защитной системы не закончились – она двинулась на нападающих и, сшибив с ног, опрокинула на землю. Разумеется, попутно от души размазала по ним остатки их собственного заклятия. И пропала, поскольку энергии в нее было вложено немного.
Шагнув вперед, Кайндел для верности в упор выстрелила по каждому из рэкетиров.
– Ребята, сюда! – закричал кузнец в дверной проем.
– Да все уже. – Девушка отшагнула назад и, как учили, «обозрела местность». – Готовы.
– Эти готовы – другие могут набежать.
– Знак другим парень подать не успел. – Она засунула руку в карман в поисках ключа от машины. – Но они не только могут набежать – они наверняка набегут. Обязательно набегут… Где там твои ребята? – Гостья открыла багажник. – Пусть разбирают.
Внутри лежали пять автоматов Калашникова без упаковки, с остатками заводской смазки, и шесть пистолетов разных моделей. Кинув кузнецу, уже примеривающемуся нырнуть в багажник по пояс, связку ключей, она показала пальцем на задние двери автомобиля.
– Боеприпасы в салоне, – и тут же повернулась спиной к машине, скользя взглядом по крышам домов, кронам деревьев и закоулкам между строениями.
Из-под арки, ведущей во двор, и даже из больших окон кузни, экономя время, уже лезли местные ребята, в большинстве своем достаточно крепкие, чтоб махать молотком целый рабочий день. Почти все умытые и переодевшиеся в чистое к обеду, они явно не прочь были почесать об кого-нибудь кулаки – для моциона. Мигом зарылись в оружие, расхватали что кому больше понравилось, принялись вертеть в руках, знакомиться.
– Что-то модели будто староваты, – тоном знатока проворчал Даниил.
– На складе лежали довольно долго, но все новые, – возразила Кайндел. – В смысле, не заэксплуатированные. Не бойся, все стреляют, проверяли.
– А ни фига, не стреляют! – возмутился молодой подмастерье. – Почему не стреляют-то?
– Идиот, во-первых, не заряжено, а во-вторых, уметь надо обращаться, – одернул его более стерший, более опытный товарищ.
– Внимание, – пробормотала девушка, опуская Стечкин и разворачивая перед собой защитную магическую структуру – вторую из двух, хранившихся в артефакте, но на этот раз напоенную энергией от души.
Громыхнуло сильно. Обычное ухо вряд ли могло воспринять звук столкновения двух мощных заклятий, да его, по сути, и не было, этого звука – одно колебание воздуха. Но пространство тряхнуло сильно, пошатнулись все, стоявшие неподалеку от девушки, движение дрогнувшего энергетического поля отдались в барабанных перепонках, и оттого показалось, будто был какой-то звук, и был он весьма силен.
По ладоням Кайндел прошлась хорошая отдача, земля попыталась рвануться из-под ног, но передумала, и девушку лишь качнуло. В один миг заклятия взаимоуничтожились, и девушка тут же поняла, что и прилетевший «подарок» был приблизительно одного порядка с ее чарами – тоже приготовленный заранее и тоже имевший какую-то довольно сложную, как минимум двухуровневую систему… Потому что иначе не смести ему было ее магического щита!
А потом она поняла, что ошиблась. И произошло это в первую очередь потому, что она уже отвыкла иметь дело с существами, равными ей по способностям. То, что рухнуло на нее и ковырявшихся рядом с оружием кузнецов, призвано было избавить разом ото всех и не имело никакой особой структуры. Просто выплеск силы. Просто поток стихии. И уже одно это могло серьезно напугать – каков же это маг, что способен управлять такой мощью скопом?
Оставшись без заслона, Кайндел не колебалась, что выбрать. Врага пока не было видно, поэтому она мигом возвела еще один щит, правда попроще, похилее, победнее, чем предыдущий. Но всегда лучше какой-нибудь, чем вовсе никакого.
Правда, последовавшие атаки и сравнивать нельзя было с тем, что едва не погубило их в первый же момент. Короткие точечные удары огнем, немного похожие на выстрелы ракетницей и оттого совсем не страшные. Конечно, попадать под такой удар не стоило, за неосторожность можно было расплатиться жизнью, самое меньшее – хорошим ожогом. Кузнецы рассыпались, кто пригнулся за грудой бетонных плит, сваленных неподалеку от окон флигеля, кто пропал в дверном проеме и под аркой. На открытом обстрелу пространстве осталась только курсантка ОСН – она, защищаясь от огненных вспышек своей магией, пыталась рассмотреть, кто же атаковал ее первым, что за неведомый могучий чародей?
Часть нападающих вывернула из-за дома номер восемнадцать – еще два года назад хорошенького, свежепокрашенного, а теперь замызганного, полуразрушенного, со следами копоти на блеклой побелке, причем от огня явно магического происхождения. Кузнецы и жители окрестных домов давно утащили оттуда все, что можно пустить в дело, даже стекла аккуратно повынимали – мало ли, вдруг свои выбьет, надо будет менять.
Остальные бомбардировали противника заклинаниями с крыши. Мысленно махнув рукой на свою машину, которой из заварухи, похоже, не светило выйти неповрежденной, Кайндел отскочила в арку, прижалась к стене и приготовила заклинание. Правда, пустила она его в ход далеко не сразу, как увидела врага – неприметные черно-серые фигурки, чуть пригнувшись, будто это могло их защитить от магии, как защищало от пуль, бежали к ее машине. Наведя на одну из этих фигур пистолет, девушка попыталась представить себе, что же такое ценное они надеются найти в ее авто, но так и не додумалась.
Первая короткая очередь из трех пуль скосила одного нападающего, вторая же ушла в пустоту, потому что выбранная цель оказалась весьма бойкой. И конечно, здесь не обошлось без магии. Отражающих защитных заклятий Кайндел еще не видела, поэтому, расстреливая обойму в другого боевика, мысленно отметила для себя ловкача. Потом вытащила пустую обойму и вставила полную, последнюю. Бойцы местной мафии, видимо, чувствующей себя спокойнее всего под покровительством Круга, подобрались уже совсем близко, хотя пули летели не только из арки, но и из окон, где кузнецы осваивались со своим новым оружием. Вспышки заклятий начисто сжигали простенькую магическую защиту, а более сложную кромсали на куски.
– Эй, Данило, не частим! – заорала Кайндел, пригибаясь. Чужие пули, колко фыркая над головой, выбивали щербинки в замызганной, неопределенного цвета штукатурке арочного прохода.
В тот же момент у девушки запищал укрепленный на поясе мобильный телефон. Не глядя, она нервно нашарила кнопку ответа, включила «громкую связь». Для этого пришлось опустить АПС, поэтому фырканье над ее головой стало погуще. И, пригибаясь еще ниже, она мысленно благословила тех лентяев-строителей, которые, что-то переделывая во дворе, старые бетонные конструкции доволокли только до арки и бросили здесь же.
– Да! – рявкнула она.
– Ты чего молчишь, а? – едва узнаваемо прозвучал голос Эйва Шреддера.
– Я тут дерусь, – зло бросила девушка, высовываясь из-за бетонной груды и делая еще пару выстрелов.
– Почему сразу не позвонила?
– Тупой вопрос. Потому что напали внезапно.
– А если б я не позвонил, что бы стала делать?
– То, что и делаю – драться! – заорала раздраженная Кайндел, пытаясь левой рукой нашарить кнопку отключения связи.
Там, у Эйва, что-то громко зашуршало. За последние полгода связь стала намного лучше.
– Сейчас подъедем, – и к облегчению девушки отключил свой сотовый.
Через мгновение она ощутила неопределенную, крайне смутную угрозу. В такой ситуации глупо оставаться на месте. Не зная, что именно ей может угрожать, она попятилась от бетонной груды во двор, прижалась к стене (хоть это само по себе чрезвычайно неприятно, заплеванная стена выглядела омерзительно и, казалось, воняла даже на расстоянии). А потом из полуоткрытой двери парадной в нее полетело заклинание, и снова довольно мощное.
Лишь в самый последний момент она успела выставить магический щит по уже привычной, обкатанной схеме и только поэтому сумела противостоять атаке. Правда, неведомая сила, налетевшая на нее, оказалась настолько упругой и мощной, что в момент столкновения с ней девушке показалось, будто бы земля буквально испаряется у нее из-под ног. И эта секунда свободного полета не принесла ей ни малейших приятных ощущений.
Потом почва больно ударила по ступням, подкосились колени, и курсантка полетела на землю, усыпанную кирпичными обломками, больно ушибла локоть. Из подъезда выглянул щуплый молодой парень, сперва показавшийся ей подростком никак не старше пятнадцати лет. Он был ей незнаком, и лишь через мгновение, когда, приподнявшись, Кайндел готовилась строить самую сложную, самую сильную магическую защитную систему, которую только могла придумать, она сообразила, что лет ему, наверное, больше двадцати, может, и под тридцать, просто такая уж у него внешность.
Незнакомец наставил на нее палец, будто пистолет, и предчувствие удара обожгло девушку, как мгновенно подступивший ужас. Правда, она не собиралась просто бессильно пугаться, и решение сформировалось раньше, чем она успела подумать об этом. Сметающий магический вихрь возник между ними – магия эта была сложная, и лишь вспышкой испуга ей удалось так быстро и даже словно бы непринужденно вызвать эти чары к жизни. Она хранила их на крайний случай, считала своей самой лучшей, самой новой идеей и, пустив в ход, удивилась сама себе.
