Яра Ностра
Оракул и его тень
Амос сидел погруженный в свои воспоминания и иногда вздрагивал. Настроения у него совершенно не было. К тому же его все еще злило, что мальчик решил ему соврать. Но сейчас его стало что-то беспокоить. Он не мог перестать думать об обмане мальчика. Элим тоже беспокойно кружил рядом. Ужасная мысль посетила его голову.
Он побежал к комнате ребенка, открыл ее и никого не нашел. Только открытое окно. Кровь от лица отхлынула. Руки затряслись, в мгновенье ока он спустился на первый этаж. Он схватил маленькие склянки с зельями и сильный парализующий яд. Места для зелья лечения не хватило. Он взял зелье стойкости в зубы.
Обернулся волком и быстро бежал туда, куда ему казалось правильным. Ужасные мысли занимали его разум, а в голове лишь крутилаось надежда, что мальчик все еще жив. Его лапы предательски скользили по земле, но он не сбавлял ход. Предсказания привели его к большому входу в пещеру.
Он обернулся человеком и слегка дрожаще выдохнул. Вход в пещеру был покрыт большим количеством лозы, паутины и грязи.
– Элим. Будь рядом. – Элим послушно шел рядом с хозяином, что магией огня пытался осветить хоть что-то.
Его огонь не был так уж стабилен из-за волнения и часто гас. Они проходили по большому тоннелю около двух метров высотой. Шли долго, вслушиваясь в каждый звук. Сильный запах затхлости и сырости заставлял Амоса закрывать свой нос.
– Нет даже летучих мышей… – прошептал Элим. – Все сожрали…
– Я надеялся больше никогда не попасть в подобную ситуацию… – тихо прошептал Амос.
Амос откупорил зелье стойкости и выпил. Спустя время они дошли до большой «комнаты». Свет от пламени сильно рассеивался, так что было сложно разглядеть, есть ли кто-то еще в комнате. Слева от Амоса у дальней стены раздался слабый кашель и за ним стон. Амос осторожно шел к силуэту, пытаясь не шуметь, но двигаться быстро. Кто-то сидел, раскинув ноги, голова опущена вниз. Это был Михей. Маг подбежал к нему и начал трясти. Пламя в руке предательски погасло, и они погрузились в полную темноту.
– Просыпайся скорее! – шептал чародей, более не скрывая переживаний.
– Г-где мы? – начал еще не до конца проснувшийся Михей.
Из-за темноты он не мог понять, открыл уже глаза или все еще нет.
– Где-где? В гнезде, куда ты нас и завел, идиота кусок, – заворчал учитель, с волнением осматривая мальчика среди периодически вспыхивающего и гаснущего снова огня.
Он судорожно искал ранения на ребенке и нашел его на плече. Там было две красные точки, вокруг которых образовалась большая припухлость. Он осторожно надавил и почувствовал, как его палец немного провалился в месте, где должна быть мышца. Он быстро достал зелье и влил его мальчику в рот. Он сам ужасно нервничал.
И его руки задрожали сильнее, когда он услышал откуда-то сверху странный звук. Он поднял голову и зажег огонь. Из тоннеля чуть выше них выглянуло лицо той девочки. Оно было очень бледным и худым. Она опиралась маленькими руками о край. Ее белоснежные волосы свисали вниз. Девушка смотрела на них всеми шестью глазами. Два глаза находились в обычном месте, еще пара находилась в бровях, что теперь выглядели как ресницы, и еще пара чуть выше на лбу.
Она хлопала ими, словно не понимая, что происходит. Рассмотрев Амоса, она хищно улыбнулась. Клыки из ее рта выдвинулись вперед и теперь больше походили на жвала. Амос почувствовал, как его сердце пропустило удар, а пальцы рук похолодели. Огонь снова погас, и Амос в панике разрезал свою ладонь. Пара капель крови упала на землю и проросла голубым цветком.
В голубом свете он следил за каждым ее движением, когда она то появлялась на свету, то снова пряталась в темноте.
– Ты пришел помочь мне, господин чародей? – почти пропела девушка.
– Я пришел забрать ребенка. – Он пытался спрятать нервозность в своем голосе.
Она поднялась и быстро перепрыгнула алхимика, отрезая собой выход. Теперь можно было рассмотреть остальное ее тело. Верхняя часть была как у человека, но вот нижняя была паучьей. Огромное тело передвигалось на своих тонких, но прочных лапах.
– Чародей, я помню тебя еще со времен, когда была паучком. – Она все время переставляла свои лапы с места на место. – Ты тогда еще был со своим глупым другом, в нашем логове. Он очень сладко пах… – мечтательно произнесла она. – Как к старому знакомому у меня есть предложение. Оставь мне его и уходи, пока я даю тебе такую возможность.
Чародей, казалось, немного побледнел. Он снова услышал болезненный стон Михея и выпрямился ровно.
– У меня есть встречное предложение. Я его заберу, и ты уйдешь с моей территории вместе с выводком.
– Прости, чародей, я лишь думаю о своем потомстве. Их нужно будет накормить. А маленький колдун лучше всего подходит. Я не могу его тебе отдать. – Она встала так, чтобы ей было удобно атаковать.
– Говоришь, как твой отец. – Паучиха зло распахнула все глаза. – Что ж, и ты меня прости, но я должен забрать своего ребенка. – Маг встал полубоком и завел левую руку за спину.
В правой руке он держал трость, направленную на паучиху. Трость вытянулась и стала тонкой рапирой.
– Мое имя Амос Омнитус.
Паучиха сузила глаза и нервно двигала жвалами. Амос сделал легкий поклон.
– Что ж, ты сам выбрал такой путь, Амос. – Она выпрямилась во весь свой рост, нависая над чародеем. – Я Таора. Да пребудет на моей стороне Предвечная матерь.
Она сделала поклон. Они оба встали в боевые стойки. Каждый ждал первого шага противника. С губ Михея снова слетел стон, и паучиха сорвалась с места. Амос отскочил вбок и сделал перекат по влажной земле.
Паучиха зацепилась за стену и снова прыгнула на Амоса, но тот быстрым движением проскользнул под ней. Кардиган на его теле становился все тяжелее от воды и грязи, пропитавшей шерсть. Это становилось помехой для перемещения. Таора проскользила по грязи и немного потеряла равновесие.
Амос отметил неуклюжесть ее действий. Она явно была ослаблена и немного дестабилизирована. Вероятно, после родов она не успела привыкнуть к новому весу, и это могло сыграть ему на руку.
Она снова и снова прыгала на Амоса. Оба стали уставать. Таора запрыгнула на стену и пыталась отдышаться. Амос, уличив этот момент, быстро достал из сумки ампулу с ядом. Он резко дернулся с места, куда сразу же приземлилась паучиха с громким рычанием.
Амос увернулся, но поскользнулся на грязи, и удар одной из ее лап пришелся ему по передней части левого бедра. Острый загнутый на конце лапы шип вошел в мышцу и резким движением был выдернут. Он почувствовал, как разрываются ткани от крючковатого когтя. Чародей сделал короткий вдох от неожиданной боли, давясь спертым воздухом пещеры. Он упал на землю и перекатился, пытаясь держать дистанцию между ними. Сдавленный стон вырвался из легких, когда он надавил рукою на рану, пытаясь остановить кровь. Соблазн опустить глаза и оценить серьезность ранения был велик, но он не смел отвести взгляд от противника.
На секунду его тень вытянулась, помогая ему подняться. Оказавшись в вертикальном положении, он был счастлив, что зелье стойкости все еще действует. Пока он все еще мог двигаться, хоть и через боль. Нужно было действовать. Времени совсем не оставалось. Он схватил из боковой сумки маленький пузырек с ядом. Амос уклонялся и пытался обмакнуть рапиру в яд, отчего Таора начала действовать агрессивнее. Ее выносливость была на исходе. К тому же она не хотела дать Амосу нанести яд.
После очередной попытки Амос смог смазать рапиру. Ампулу с остатками яда он кинул на землю. Теперь он был готов атаковать. Он бежал и резко развернулся. Ловким движением он снял с себя мокрый кардиган и кинул в паучиху. Это дало ему несколько секунд, чтобы нанести удар ей прямо в бок, под одной из лап. Он отскочил, запыхавшись. Паучиха завизжала и начала прыгать и беспорядочно бить воздух.
Амос пытался отдышаться, воспользовавшись моментом. С каждым движением боль становилась все невыносимее, а нога начинала неметь от недостатка крови. Его голова кружилась, и он понимал, что уже в скором времени потеряет сознание. Он прикоснулся ладонью к ране и, крепко вцепившись пальцами в края, зажег в руке пламя. С громким криком он упал на землю и быстро перекатился, надеясь меньше попасть под удар.
Паучиха среагировала на крик и рванула в его сторону. Сильный размашистый удар все же смог задеть Амоса, лежащего на правом боку в луже. Он почувствовал боль в левом боку и между ребрами. Паучий коготь зацепился за нижнее ребро и процарапал кость, чудом ее не выдернув. Боль была настолько сильной, что заставила его сложиться пополам.
– Элим! – Отчаянно крикнул Амос.
Элим появился из воздуха в довольно прозрачной форме. Он напал на паучиху и дернул за заднюю лапу, оттаскивая от Михея и Амоса.
Паучиха упала и взвыла, чувствуя крючковатые зубы в своей плоти. Ампула с остатками яда, валяющаяся на земле, разбилась под ее весом и вонзилась в брюхо. Она пыталась подняться, все еще сопротивляясь действию яда, но ее движения были замедленными. Она сильно моргала глазами, так как яд уже начал поражать зрение. Элим практически растворялся, но изо всех сил пытался ее удерживать, чтобы дать как можно больше времени хозяину.
Чародей держался за раненый бок и стонал от жгучей боли. Сил на то, чтобы прижечь новую рану, у него не осталось. Даже попытка зажечь крошечный огонек могла забрать последние силы Элима.
Он пытался подняться, смотря на извивающуюся паучиху перед ним. Ее лапы в судорогах подергивались. Таора все меньше сопротивлялась и все больше хрипела. Дыхание было со свистом и неприятным бульканьем.
Элим, потеряв оставшиеся силы, растворился.
Паучиха лежала на земле и приподнялась на руках, пытаясь встать, но лапы отказывались работать. Ее белоснежные волосы были испачканы в грязи и в ее собственной голубой крови. Она смотрела на Амоса в ответ снизу вверх и понимала, что больше никогда не встанет.
– Не убивай моих детей, Амос. – Ее голос был хриплым и булькающим.
Она смотрела на него с легкой надеждой и горечью.
– Не мое право убивать их. Это был честный бой, Таора.
Амос поклонился ей в знак признательности, даже через боль. Это был очень слабый поклон, немного напоминающий покачивание головы, но он был искренним.
– Спасибо… – Она тяжело вдохнула полные легкие и опустилась на землю. Больше она не дышала.
Чародей, шатаясь, подошел к Михею и сел рядом, проскользив спиной по стене. Его дыхание было очень сбивчивым и хриплым. Михей смотрел на учителя полными ужаса и слез глазами. Его губы предательски тряслись.
Сам он очнулся только под конец боя и понял, что его левая рука полностью не работает. Все, что ему оставалось, это смотреть, как учитель и Элим из последних сил пытаются спасти его. Теперь же его учитель был рядом, но в ужасном состоянии. И все это из-за него. Так он считал.
Он начал осматривать Амоса. Тот же просто взял и одной рукой прижал плачущего ребенка к себе. Ученик взревел еще сильнее, прижимаясь к своему спасителю.
Мальчику так многое хотелось ему сказать, но он не мог, слезы застилали глаза, а в горле стоял ком. Амос смотрел куда-то в пустоту, запрокинув голову.
– Михей… Ты идиот. – Амос измученно засмеялся, но сразу закашлялся. – Я так счастлив, что ты жив… – Амос чуть сильнее прижал его к своей груди.
Михей издал всхлип и сжался в комочек. Маг погладил его волосы. Он посмотрел на труп паучихи среди поля голубых цветов и вздохнул с грустью. Он почувствовал неприятные прикосновения к правой руке, что лежала на земле. С руки капала кровь, окропляя землю. Учитель обессиленно вздохнул. Его бок болел, и усталость накатывала. Он кашлянул, отчего ребенок на его груди быстро отпрянул. Михей вновь стал всматриваться в лицо учителя, ища ответ на свой незаданный вопрос.
– Со мной все в порядке… кхе. – Он знал, что учитель был не в порядке, волосы совсем растрепались, лицо и одежда испачканы в крови. В голубом свете он казался еще более бледным, чем обычно.
Только сейчас мальчик заметил, что вокруг них распустились маленькие цветы. Они были голубого цвета и источали свечение. Они были везде. Позади них на поле битвы, под трупом паучихи и прямо под учителем. Он обеспокоенно поднял глаза.
– Мастер… Откуда? Это же… Перецетус… – Он оценивающе посмотрел на учителя и отбросил все вопросы. – Ладно, давайте убираться отсюда!
Мальчик стал помогать учителю подняться, хотя сам еле стоял. Тот кряхтя поднялся и оперся на рапиру, что вернулась в исходную форму трости.
– Подбери мой кардиган, – сказал Амос, с трудом кивая в сторону вещи.
Михей с опаской обошел труп паучихи и поднял грязную вещь, теперь больше напоминавшую огромный кусок болотного мха. Он снова вернулся к Амосу.
Михей пытался поднять измученного чародея, но они оба теряли равновесие, поскальзывались или сворачивались от боли, а после сразу падали. С четвертого раза у них получилось встать и в весьма неустойчивом положении придерживать друг друга. Земля была все такой же скользкой, а они стали более шаткими. Опираясь друг на друга, они шли к выходу, но мальчик остановился, отчего Амос снова взвыл, прочувствовав раны.
– Я вспомнил, что она оставила коконы в том пролете.
Он указал головой на соседний поворот.
– Пусть там и остаются, она отдала свою жизнь за них… – Михей помрачнел и опустил голову.
Амос сделал шаг вперед, увлекая за собой Михея. Казалось, это была самая долгая и тяжелая дорога в их жизни. Хотя у Амоса и не такое бывало.
Из колодца выглядывал морской черт. Он был уже раза в два шире, чем обычно, и больше напоминал жабу. Вероятно, он находился на воздухе очень долго, ожидая их возвращения. Даже под раздутыми веками виднелось беспокойство в крошечных глазах-бусинках.
– Ох, акульи потроха, что с вами случилось?! Вы где были?! Я места не мог себе найти! – Он так возмущенно кричал, что из его рта плескала вода и даже пенилась.
– Потом расскажу… – с трудом произнес Амос.
Они тяжело ввалились в дом. Амос опустился на скамейку у камина и облокотился на стену. Михей закрыл дверь.
– Михей, принеси мне лекарство, – произнес хриплым голосом учитель.
Он все еще держал рану на боку, пытаясь остановить кровь. Ученик кивнул и быстро убежал в комнату. Вернулся он так же быстро.
– Мастер, я-я не знаю, что брать… я не чувствую! – Взгляд его был очень испуганным и совершенно растерянным.
– Именно поэтому я и говорил тебе никогда не снимать браслет, – с упреком произнес чародей, раздраженный болью во всех частях тела.
– Но я… – Михей проверил руку, но браслета там действительно не оказалось.
Кровь от лица отхлынула.
Учитель снял одно из своих колец, испачканное в крови, и протянул его мальчику. Тот надел его и нахмурил взгляд.
– Это она его сняла… Но когда?
– Скорее всего, когда только пришла и схватила тебя за руки или же в один из других разов, когда ты решил меня ослушаться. – Последнюю фразу он произнес быстро и слегка раздраженно.
Мальчик стыдливо опустил взгляд и побежал доставать нужные лекарства. Он взял четыре разных флакона. Три из них чародей выпил по очереди. Мужчина поднял одну сторону водолазки, обнажая порез. Ученик сразу отметил, что, помимо этого пореза, на теле были еще шрамы. Очень старые.
– А откуда эти шрамы? – Учитель слегка дрогнул и быстро натянул одежду обратно.
– Со старых времен… Но раз ты решил поговорить, то лучше обсудим, какого черта ты пошел за паучихой?! Ты вообще ничего не читал о них?!
– Нет… вы не давали книги про них… – Учитель вздохнул, нервно почесав голову.
– Ты живешь здесь уже четыре года, мог бы и сам начать читать. – Он снова вздохнул. – Нужно это исправлять… То гнездо, что мы оставили… из него родится очень много маленьких паучат, точно таких же, как и те, что иногда заползают к нам в дом. Однажды они тоже вырастут и научатся походить на людей, скрываться среди них и охотиться.
– Тогда почему мы их оставили?!
– Потому что у нас нет права их убивать. Почти весь выводок погибнет без защиты и кормежки матери. Но те, что все же выживут, они станут такими же, как мы. Тоже разумными. Они тоже хотели бы жить. Хоть я и не люблю пауков, не могу сказать, что они монстры… Лишь очередные существа, которым приходится скрываться, чтобы выжить.
– Но как вы поняли, что она паук?
– Видел ее волосы, тончайшие, словно паутинка? Белые… – Мальчик кивнул. – Это и есть паутина. С возрастом они учатся создавать паутину всем телом. Так они отращивают себе волосы и позже красят. Брови, внутри которых спрятана их закрытая пара глаз. Стоит лишь присмотреться. И еще пара находится над бровями. Выглядит это как морщины, но некоторые и их учатся скрывать. Еще есть клыки.
– А отец паучат не придет за нами? – дрожащим голосом произнес Михей.
Он нервно трогал свою поврежденную руку.
– Не должен. Они очень редко остаются с самками. У них нет инстинкта к защите мелкого потомства. Паучата, вырастая, сами их находят, и тогда он начинает их защищать.
Мальчик помог обработать раны учителя. Забинтовал как мог, криво и не очень надежно. Учитель кивнул в знак благодарности и пошел наверх в свою спальню. Михею же совершенно не хотелось спать, и он глядел в камин. Огонь успокаивающе трещал и был светом. Темное небо за окном говорило о том, что уже скоро рассвет. От этого на душе становилось спокойнее. Будто вот-вот солнце развеет тьму и изгонит всех чудовищ.
Но тут прозвучало три громких стука в дверь. Сразу за этим громкий перестук когтей. Мальчик осторожно встал и на носочках подошел к двери, стараясь издавать как можно меньше звуков. Он стал прислушиваться. Звуков снаружи не было. Только шум ветра. Внезапно дверь открылась, мальчик отшатнулся назад и упал на пол.
Он сидел на полу и испуганно смотрел вверх. Перед ним стояла темная фигура в мокром плаще и капюшоне. Силуэт был огромным, больше двух метров, с широкими плечами. Из тьмы капюшона горели яркие желтые глаза. Их зрачки были как у кошки.
Отойдя от шока, мальчик заметил белые волосы. Такие же, как и у паучихи. Он стал судорожно придумывать план, что же ему делать. Попробовал прислушаться к своему чутью. В тот момент он не чувствовал ничего, это показалось ему еще более пугающим. Все повторялось, как и в тот раз с паучихой. Он отполз назад и прокричал.
– Элим! – Тот мгновенно появился рядом и посмотрел на гостя.
Оскал с его морды пропал, сменившись странной ухмылкой. Он был все еще расплывчатым дымом, не имея сил на большее.
– Давно не виделись, Белозар, – торопливо произнес он.
Гость вошел, по пути снимая капюшон. Под ним был молодой и очень бледный человек. Он был приятной наружности и с очень непослушными волосами. У него было худое и длинное лицо с острыми скулами.
– А я уже подумал, что ошибся домом. Извиняюсь за вторжение… – Его голос был слегка скрипучим и шипящим, но веселым.
Он приветливо улыбнулся мальчику и протянул ему руку, чтобы помочь встать. Тут он заметил, что левая рука ребенка бессильно болталась. И спустя пару секунд его улыбка угасла.
– Где он?! – взволнованно произнес гость, крутя головой по сторонам.
Его нос уловил запах крови. Он шумно вдыхал воздух и удерживал его в легких. Его глаза бегали по углам комнаты.
– На втором этаже, скорее всего, умирает от боли… – с горькой усмешкой произнес волк.
Гость посерьезнел и миновал большую лестницу всего за два больших шага. Он оглянулся по сторонам, выбирая дверь.
– Комната слева. – Произнес вдогонку волк.
Мужчина резко открыл дверь, не рассчитав силы, и ручка с неприятным звуком стукнулась о стену. Ему в нос ударил сильный запах крови. Он немного отшатнулся назад и прикрыл нос рукавом. В комнате было темно, но свет из коридора позволил увидеть, что было внутри. У самой кровати на полу лежал Амос. Вероятно, он пытался лечь спать, но у него это плохо получилось. Однако правой рукой он все же опирался о кровать.
– Амос, как ты?! – спрашивал беловолосый с тревогой в голосе.
Мужчина подбежал к Амосу и слегка потряс за плечо. Чародей уже крепко спал, так что ответа не последовало. Тогда Белозар осторожно поднял чародея и уложил на кровать. Ученик тем временем стоял в дверях, нервно переступая с ноги на ногу и крутя большое кольцо на руке. Он совершенно не знал, как реагировать на неизвестного человека. Когда гость стал задирать одежду учителя, мальчик дернулся в его сторону, но вход ему преградил Элим.
– Не мешай. Хозяину еще рано умирать.
– Но!
Элим закрыл дверь и серьезно посмотрел на мальчика.
Белозар скинул мокрый плащ на пол. Под ним оказалась черная ряса священника с белым воротничком. На груди висел знак церкви. Он посмотрел на раны друга и нервно выдохнул.
– Ох, Предвечная… это случилось снова… – бормотал себе под нос мужчина, видя раны, оставленные паучьими лапами.
Он зажег свечу на прикроватной тумбе. На его лице было печальное выражение и странный болезненный взгляд. Он запустил руки в свою сумку и, немного покопавшись, достал иголку и нитку. Белозар положил их на прикроватную тумбу и снова погрузился в сумку. Затем он достал флакон с прозрачной жидкостью, в которую и окунул иголку.
Амос издал тихий стон, больше похожий на сопение. Святой отец протер раны тряпкой, смоченной в спирте. Амос застонал в приступе болезненного спазма. Белозар слегка похлопал того по плечу и грустно вздохнул.
Он начал копаться в сумке, ища что-то, но быстро понял, что там этого не оказалось.
– Вот же ж… Прости меня… – Он взял его руку, ощупал, найдя вену, и приблизил к руке голову.
Он широко открыл рот и вонзил свои острые клыки прямо в вену. Амос со стоном дернулся и распахнул глаза. От последующего удивления они открылись еще сильнее. Белозар отстранился и протер след от укуса.
– Бел… – из последних сил прохрипел маг.
Ему пришлось бороться с невероятно тяжелыми веками, чтобы оставлять глаза открытыми.
– Отдохни, братец. Я займусь твоими ранами.
Маг не стал спорить и послушно закрыл глаза. Его мышцы начали расслабляться. На его лице больше не было того напряжения.
– Убереги его, Предвечная матерь… – шептал он молитву, пока зашивал раны.
Священник осторожно, но быстро зашил раны. Перевязал их и накрыл пациента одеялом. Задул свечу и вышел из комнаты, задержавшись на выходе.
В коридоре все так же стоял явно нервничающий мальчик. Он переступал с ноги на ногу и беспокойно мял онемевшие пальцы на поврежденной руке.
– Где можно смыть… – тихо произнес Белозар, поднимая руки, испачканные в крови. Сам его взгляд избегал собственных рук.
Мальчик нехотя указал на дверь в ванную, продолжая рассматривать каждую деталь в одежде и внешности гостя. Мужчина казался уставшим, но тем не менее достаточно сосредоточенным. Его черная ряса была не совсем такой, как у священников. Обычно она была белого цвета с красивыми рисунками, определенно без разрезов по бокам.
Беловолосый мужчина кивнул и пошел в указанную сторону. Он взял небольшую тару с водой и влил туда что-то напоминающее по запаху самогон. Священник скрупулезно намывал каждый миллиметр рук, словно боялся оставить на себе хоть каплю крови. Все это время, пока гость мыл руки, Михей следил за каждым его шагом, стоя в дверном проеме. Он чувствовал, что беловолосый что-то скрывает.
Они спустились вниз, где Белозар сел на лавочку, прикрыв глаза, и потер их, слегка надавливая. Он закрыл руками лицо и напряженно выдохнул. Ребенок встал напротив. Гость убрал руки и открыл глаза.
– Кто вы такой? – дерзко произнес мальчик.
– Белозар. Я друг Амоса.
– Что вы здесь делаете?
– Я здесь, чтобы встретиться со своим другом. А ты здесь зачем?
– Как зачем? Я сын… – Глаза священника расширились от удивления.
Через секунду они снова сузились в улыбке.
– Замечательно. Рассказывай, что с вами случилось. – Желтые глаза сверкнули, зрачки сузились на манер кошачьих.
Мужчина сложил в замок пальцы рук и облокотился на них. Он немного подался вперед, явно готовый слушать.
– Мы с учителем попали в паучье логово. – Глаза мужчины широко распахнулись в ужасе.
– В логово?! Как вы выбрались?! Их было много?! – в панике спрашивал мужчина.
– Да! – крикнул мальчишка. – Не прикидывайтесь, что не знаете! Вы, пауки, все обманщики!
– Что? Я, по-твоему, на паука похож?! – возмущенно и одновременно с удивлением воскликнул гость.
– Твои волосы белые! У тебя есть клыки! Да ты самый настоящий паук!
– А уши? Уши ты не заметил? А глаза? А мой рост? Я змей! Да у меня ничего общего с ними нет! – возмущался священник, указывая на свои отличия. Он по-настоящему опешил от такого заявления.
– Серьезно? – скептически посмотрел на него мальчик.
– Нет-нет! У меня точно ничего общего с этими!.. У-у-у-у, надо успокоиться… спокойствие. Каждый имеет право на свое мнение… – Он взялся за свой кулон и, закрыв глаза, выдохнул.
– И как оно… работает? – с хриплой усмешкой произнес голос, носитель которого медленно спускался со второго этажа.
Лицо Бела просияло, он сразу вскочил с места.
– Нет, не очень… – Он пошел в сторону Амоса и широко улыбнулся так, что было видно его клыки.
– Мастер! – крикнул ученик, подбегая к учителю и помогая ему спуститься.
– Так ты же его сын? – с ироничной улыбкой произнес Бел, подходя к другу.
Мальчик засмущался и посмотрел на учителя виноватым взглядом. Кончики его ушей слегка покраснели.
– Считай, что он мой приемный сын, – Белозар с пониманием кивнул и заключил друга в крепкие объятия.
На удивление мальчика, Амос не стал выворачиваться, а наоборот, ответил на них.
– Давно не слышал твоих криков, братец.
– И я по тебе скучал! – прокричал змей тому на ухо, отчего Амос прикрыл один глаз и немного отодвинул голову. – А теперь можешь рассказать, что произошло, пока действует мой яд. Пришлось вколоть тебе немного, чтобы убрать боль.
– Да, пожалуй. Но мог бы и быстрее прийти. – Священник проигнорировал издевку алхимика.
– Я осмотрю мальчика, и потом отправишься спать, – командно произнес Белозар, помогая Амосу сесть на лавку.
– Хорошо, – послушно ответил Амос.
Мальчик смотрел на это изменение поведения чародея и стоял в ступоре. Он сел на лавку вместе с учителем и слушал рассказ того об их приключении. Змей осторожно осматривал руку Михея, отмечая, что яд паука растворил большой кусок мышцы.
– Да… Хорошо хоть не в шею, а то ты был бы уже весь как шарик с водой… – Белозар осторожно обрабатывал рану странным и зловонным зельем.
– Шарик с водой? – нервно спросил Михей и покосился на учителя.
– Да, яд пауков разъедает ткани. После укуса ты превращаешься в суп для паука. Если укус в шею, то час—два – и тебя просто выпьют. Ужасная смерть, – вздохнул Белозар.
– Да. Там самка была. Она хотела растянуть на подольше еду для потомства, – уточнил Амос и устало смотрел на то, как обрабатывают рану мальчика.
– Да, верно. Паукам только дай возможность. Чародеи для них – еда на очень долгое время, – подтверждал Белозар. – Ну ничего, малой. Мы тебя сейчас подлечим. Рука болеть будет жутко, но я могу тебе немного обезболивающего вколоть. Но это только завтра. Сейчас рано тебе. И так много всего сегодня в твоей крови.
Для себя Михей отметил, что священник выглядел очень приятным человеком, и если бы не вся эта ситуация, то он никогда бы не испугался его. Он очень отличался от учителя всем. Белозар даже тянул немного слова, что добавляло некоторой мягкости его голосу, хоть он и говорил достаточно громко.
Белозар осторожно забинтовал его рану. Чувствовалась рука мастера, которая делала это уже очень много раз.
– Рукой не двигай особо, а завтра еще перебинтую. – Он озорно подмигнул. – На молодых-то все быстро заживает.
– Спасибо, – невнятно произнес Михей, но Белозар и это принял.
Змей прошел на кухню, чтобы приготовить еды. Михей последовал за ним, чтобы подсказать, где что лежит, но мужчина прекрасно ориентировался в хаосе чародея. Амос параллельно начал свой рассказ, не забыв упомянуть о глупости и самоуверенности мальчика. Михей стыдливо покраснел, словно его отчитывали прямо перед дядей.
Змей ужасно шумел сковородками, пока готовил. Он жарил в сковороде картофель с томатом, весело подкидывая его. Пока чародей продолжал рассказ, змей успел облить свою руку кипящим соусом, а потом, тряхнув рукой, задеть полку и разбить несколько склянок. Амос тихо усмехнулся и покачал головой.
– Ты такой же неуклюжий, как и Михей… Нет. Ты даже хуже. – Амос попытался магией поднять осколки, но сил не осталось.
– Эй, братишка, я сам все приберу. – Змей начал собирать осколки. – Знаешь, ты изменился.
– К лучшему ли? – устало протянул чародей.
– Только трикстерам ведомо. Однако мне кажется, что и эти изменения несут в себе благодать.
– Ты слишком оптимистично настроен в этой жизни, но это твоя хорошая черта.
– А может, ты просто постарел? – пошутил змей.
Беловолосый осторожно поставил на стол тарелку с супом. Готовил он всегда не очень хорошо и к тому же без мяса. Амоса это не смущало.
– Может, и так, – смиренно улыбнулся он и начал есть.
– Точно постарел. – Белозар посмотрел на спящего Михея.
Юноша спал, облокотившись о мешок с картошкой.
– А детеныш-то уснул, – произнес змей.
Амос глянул на ребенка. Его черные волосы закрывали бледное лицо.
– Если бы я не знал тебя, то и впрямь поверил, что он твой. Сильно похож на тебя и внешне, и характером, особенно в молодости.
– А характером с чего бы?
– Раньше ты таким же был, – улыбнувшись, сказал он.
Подошел поближе и осторожно взял мальчика на руки.
– Я отнесу его в комнату, ты пока попробуй съесть все. Рекомендация врача.
– Правая дверь. – Белый кивнул и понес ребенка в комнату.
Он осмотрел темную маленькую комнату. На тумбе были разложены разноцветные камни, а на потолке светящиеся звезды. Там было много разных книг на полках и интересных цветков в горшках. Он заметил большую волчью лапу посередине и не смог сдержать смешок.
Осторожно уложив Михея на кровать, он накрыл его мягким одеялом. Было приятно видеть комнату мальчика, пускай и все еще довольно простую, но постепенно наполняющуюся историями.
С глупой улыбкой он вышел из комнаты и спустился вниз, глядя на то, как Амос послушно ел суп. Лег рядом лицом в скамейку.
– Давно в пути? – мельком задал вопрос Амос, глядя на уставшую позу.
– Словно целую вечность…
– Как ты меня нашел?
– Твоя подруга Сетра дала адрес… а, точно! – вновь энергичный священник начал копаться в своих карманах и проверять сумку. – Куда я его дел…
– Ты как всегда не держишь в порядке свои вещи, вот и не можешь никогда ничего найти. А вот если бы ты…
– А вот оно! – Протянул ему письмо. – У меня, знаешь ли, свой порядок.
– Порядок – это когда…
– Читай письмо, – прервал он длинную тираду друга, коих он слышал уже много.
«Дорогой Амос, я нашла человека, у которого ты сможешь узнать ответы. Его невозможно разговорить и его еще труднее найти. Однако у нас сейчас большие проблемы, и архимаг призывает всех чародеев в башню. Конечно, Исилима туда явится. Там ты его и сможешь подловить. Ждем тебя в Тертоне.