Яна Завгородняя
Два мира Астрид Далем
Глава 5 Разоблачение Астрид
Никогда ещё Астрид не видела Магду Лансере такой злой. Даже Джером не способен был унять этот яростный ураган, который был готов крушить всё на своём пути.
Она уже закончила ругать племянницу последними словами, проклинать, грозить расправой и теперь потихоньку отходила, иногда ещё вскрикивая от негодования. Её противный голос, как и спокойная речь невозмутимого профессора, доносились снизу, в то время как Астрид в своей комнате, склонившись над столом, планомерно раскладывала в нужном порядке крохотные глиняные кусочки.
Дядя вошёл чуть слышно, но это не стало для девушки сюрпризом. Подняв на него виноватый взгляд, Астрид неожиданно чихнула.
– Будь здорова, милая, – проговорил он, присаживаясь на край аккуратно застеленной кровати.
Астрид кивнула, вытирая нос рукавом затасканной домашней кофты. Затем спросила:
– Она успокоилась?
– Пока да, – обречённо ответил старик. – Но ты же её знаешь. Завтра всё начнётся сначала. Скажи, это ты подбросила им ту газету? – Астрид отвела взгляд. – Я так и думал. Неужели тебе настолько не понравился молодой человек? Вы довольно мило беседовали.
– Не в этом дело, дядюшка, – оживилась Астрид. – Просто я не хочу, я не готова выходить замуж. А они вели себя так, будто всё уже решено.
– А чего же ты хочешь? – Джером грустно посмотрел на стол. – Ах, ну да. Как я мог забыть, – он тяжело вздохнул, покачивая головой. – Ты такая же, как твоя мама. Она всегда была себе на уме, делала лишь то, что сама считала правильным. А тебе известно, что Моник должна была выйти замуж за другого, но в день свадьбы сбежала с твоим отцом?
Астрид изумилась.
– Нет, мне не рассказывали.
– Ну это и понятно. Такой скандал случился, – насмешливо проговорил Джером, но тут же помрачнел. – Семья отреклась от неё тогда. Все, кроме меня. Я очень её любил.
– Дядя, умоляю, расскажи, – взгляд Астрид загорелся нетерпением. Она соскочила со стула и села возле старика на покрывале.
Джером обнял её, поцеловав в макушку, после чего продолжил:
– Её хотели выдать замуж за сына местного чиновника, но она не особенно горела желанием выходить за него. Мне и самому этот парень сразу не понравился – высокомерный, самовлюблённый и ко всему прочему бабник, каких поискать. В то время в наши земли приехала делегация из Норвегии во главе с твоим будущим дедом. Свен – твой отец – как ты понимаешь, тоже был там. И как только они с моей сестрой встретились на торжественном балу, не осталось сомнений – эти двое созданы друг для друга. Интерес Моник к Свену трудно было скрыть, да она и не пыталась. Он же, очарованный ею, почти сразу стал предлагать моей сестре уехать с ним. Утром в день её свадьбы, я обнаружил у себя на столе записку от Моник, и пока вчитывался в наскоро нацарапанные строки прощания, не веря тому, что видели мои глаза, с вокзала уже отходил поезд, увозя с собой сестру. С тех пор мы не виделись.
– Её не пробовали догнать?
– Моник в своём письме просила меня хранить их тайну до того момента, пока они со Свеном не пересядут на корабль в Британском порту. И я выполнил её просьбу.
Джером умолк. Некоторое время они так и просидели в тишине. Первой её нарушила Астрид:
– Они очень любили друг друга, и папа долго горевал после её смерти. Я всерьёз боялась за него, а когда в наш дом пришла Хельга, – девушка сделала паузу, – даже обрадовалась поначалу. Папа ожил, и я готова была молиться на эту женщину до тех пор, пока она не начала искать поводы избавиться от меня.
Джером не ответил. Прижав к себе племянницу, он погладил её по волосам.
– Скажи, дорогая, – вновь заговорил он, подбирая слова, – то, что написано в той газете, правда?
Астрид коротко кивнула.
– Меня это не оправдывает, но тогда я была обозлена на весь мир, на отца, на Хельгу и хотела наказать всех. Сейчас, вспоминая то, что мы творили, я прихожу в ужас от собственной жестокости. Отец тогда приложил все силы, чтобы оправдать свою загулявшую дочь. Газетчики пестрили этой новостью много дней, не давая нам покоя. Тогда отец услал меня в пансион, и я его очень хорошо понимаю. Прости, дядя, – она совсем поникла, – я не хотела скандала.
– Неужели? – внезапно голос старика прозвучал не к месту насмешливо. Взгляд близоруких глаз снова упал на стол, за которым ещё недавно работала девушка. – Скажи, дорогая, – задумчиво начал он, – а что это ты делаешь?
Астрид вопросительно посмотрела на Джерома. Проследив за направлением его взгляда, она поднялась с кровати и подошла к столу.
– Мне просто было нечем заняться, дядюшка, – проговорила она, когда тот поравнялся с ней, – и я решила собрать их, насколько хватает материала.
Девушка обвела рукой стол, на краю которого были в беспорядке разложены крохотные бурые глиняные черепки разной формы, а по центру такие же кусочки керамики собирались замысловатой мозаикой, в которой опытный глаз профессора узнавал нечто вроде древней клинописной таблички, каких немало было в экспозиции местного музея археологии. Астрид нечем было склеить и отработать их, но прикладывая друг к другу мелкие детали, памятника давно забытой письменности, она, не имевшая специальных знаний и серьёзной подготовки, демонстрировала чудеса сосредоточенной усидчивости.
– Астрид, – продолжил старик, задумчиво почёсывая бороду, – как давно ты этим занимаешься?
– Всю эту неделю. Мне немного не спалось последнее время, вот я и решила взяться за них. Такая работа успокаивает.
Джером усмехнулся. Он не спешил отводить взгляд, рассматривая то, что Астрид успела собрать, после чего с задумчивым видом обернулся к племяннице и произнёс:
– Боюсь, что пожалею об этом, но уж так и быть, милая. Есть все основания полагать, что для тебя найдётся место в экспедиции.
Глава 6 Отъезд группы
Дым прибывшего паровоза заволакивал перрон Парижского вокзала. В суете среди пассажиров, спешащих отыскать свой вагон и занятых извозом багажа вокзальных рабочих группа из пятнадцати человек выделялась особым спокойствием. За время, пока дым совсем расселялся, они выяснили, куда идти, после чего дружной толпой зашагали следом за своим предводителем.
Фридрих Корф, чинно ступая вдоль поезда, то и дело указывал на очередной вагон и называл фамилии с номерами мест. Подчинённые в ту же секунду покорно исчезали в темноте узкого проёма.
В тот день они отправлялись в Хамукар – город, об опасностях которого дядюшка предупреждал Астрид. Но так вышло, что за пару месяцев до этого Корф по рекомендации Джерома Лансере взял девушку со своей группой в Нормандию, где определил её на должность полевого консерватора. Тогда, сидя в широкой палатке на окраине Нормандской пустоши, обложенная осколками черепицы, керамики, металлических и деревянных изделий начала новой эры, Астрид проявила чудеса усидчивости, аккуратности и терпения. Казалось, для неё не было ничего важнее кусочков ваз, которые следовало скрепить между собой, чтобы получить более-менее целёхонький предмет из давно ушедшей эпохи, или изящно выделенных украшений из металла и камней, которые следовало очистить от лишних наслоений. Корф впечатлился её умениями, а позже приложил все усилия к тому, чтобы профессор Лансере позволил Астрид отправиться вместе с ним в новую экспедицию. Дядя был непреклонен, но под напором аргументов Фридриха и мозгоклюйства неугомонной супруги сдался, взяв с товарища слово, что тот усилит охрану. Корф согласился, и спустя чуть меньше месяца, группа собралась в путь.
– Далем, Котияр, – обратился он к девушкам, которые шли за всеми чуть в стороне, – места три и пять.
Лидия, кивнув ему, подхватила Астрид под руку и юркнула вместе с ней в указанный вагон.
– Как же здорово, что тебе удалось уговорить профессора! – радовалась Лидия, устраиваясь на своём месте у окна. – Ты молодец!
Астрид поджала губы.
– У него просто не осталось выбора, – проговорила она, вспоминая свою выходку с газетой и гнев госпожи Лансере, который обрушился на неё обезумевшей волной.
– Не буду вдаваться в детали, – насмешливо проговорила Лидия. – Мне достаточно тех гнусных сплетен, которые разошлись о тебе по всей округе после скандала. Полагаю, их нужно делить на десять, если не на сто, – девушка игриво приподняла бровь.
– Как бы то ни было, всё в прошлом, и мне действительно не хочется это вспоминать, – заключила Астрид, сидя напротив подруги в обнимку с рюкзаком. – Прошлое, за которым едем мы, куда интереснее.
– Лучше и не скажешь, мисс Далем, – раздался совсем рядом звонкий мужской голос. – Как же славно, что мы снова оказались с вами в одной группе, мисс Котияр.
Девушки разом повернули головы. В проходе возле их мест стоял высокий мужчина в таком же, как у них форменном дорожном костюме. Его образ дополняла щегольская шляпа с полями, из-под которой вились каштановые пряди из тех, что умышленно или не нарочно не попали в низкий хвост. В тени полей шляпы сверкали два озорных огонька чайного цвета, тонкие губы мужчины украшала лёгкая улыбка.
Лидия только закатила глаза, откидываясь на спинку своего сидения, Астрид же с интересом переводила взгляд с подруги на новоприбывшего, ожидая дальнейших пояснений. Она не была знакома с этим человеком.
– Прошу любить и жаловать, Астрид, – недовольно хмыкнула Лидия, – Винсент Преско – наша звезда. – последнее слово она почти что оторвала и выбросила, – смотри, не вставай слишком близко, а то ослепнешь.
Девушка недовольно скрестила руки на груди и отвернулась к окну. Мужчина же после её слов заразительно расхохотался, нисколько не смущаясь тем, что привлёк внимание половины вагона.
– За что же ты так меня не любишь, ангел мой? – спросил он, бесцеремонно усаживаясь возле мисс Котияр. – Что я тебе сделал? Как ни стараюсь, не могу этого понять. Хотя у меня есть одно предположение, но вряд ли оно тебе понравится.
– Да? – Лидия с вызовом глянула в бесстыжие карие глаза. – Ну и какое же? Удиви меня, Винсент.
– Я тебе нравлюсь, – выпалил парень без зазрения совести, а улыбка его стала ещё шире. – Вот ты и бесишься.
Лидия вспыхнула, беззвучно ахнув. При всей своей сообразительности она не сразу нашлась что ответить нахалу.
– Да ты! Да ты! – начала она, закипая от негодования. – Ты мнишь о себе невесть что! Можно подумать, раз в трёх экспедициях подряд тебе удалось найти редкие ценности, то теперь все дамы округи будут кидаться на тебя! Не зазнавайся, и нет, ты мне не нравишься! Очень сильно не нравишься!
Она снова отвернулась к окну, чтобы скрыть раскрасневшиеся щёки. Сняв шляпу, Винсент беззвучно подался к ней. Когда между его губами и мочкой уха Лидии оставались считаные миллиметры, он тихо произнёс:
– Ну-ну.
Девушка не выдержала. Пихнув ему в грудь локтем, она процедила сквозь зубы:
– Уйди прочь. Здесь наши места!
– Не хочу тебя расстраивать, свет очей моих, но тут и моё место тоже, – пригвоздил её Винсент. – Я специально просился к вам у господина Корфа. Вместе поедем. Здорово, правда? – он очень артистично изобразил преувеличенную радость.
Выражение лица Лидии сменилось отчаянием.
– Нет, – глухо выдавила она. – Он не мог так со мной поступить.
– Ещё как мог, – Винсент откинулся на спинку двухместной лавки, разведя в стороны руки. – Я у него на хорошем счету.
Лидия обессилено осела на своём месте, изображая воззвание к богу и святым. Однако вскоре смирилась с судьбой и махнула рукой на происходящее. Отделаться от этого паяца не выйдет, зато с ней Астрид. И есть вероятность, что он перебросит своё навязчивое внимание на неё.
Винсент и впрямь понравился Астрид лёгкостью и непосредственной манерой. Они довольно быстро нашли общий язык, и пока поезд ещё не успел тронуться, девушка вовсю расспрашивала, а мужчина с жаром человека, искренне увлечённого своей профессией, рассказывал ей, о сокровищах эпохи средневековья, найденных их группой в Гаскони, о древнем храме эпохи Вавилонского царства, на который они с Корфом неожиданно наткнулись, пока разведывали местный некрополь, и про целую статую богини Персефоны величиной с трёхэтажный дом, которая несколько тысячелетий скрывалась под землёй близ Афин.
Астрид слушала с большим интересом. Лидия, как бы она ни воротила от незваного попутчика нос, тоже увлеклась его рассказами и вскоре задавала уточняющие вопросы, спорила с ним и вместе с подругой заражалась энтузиазмом первооткрывателя, обеспокоенного поиском секретов истории. Винсент и Лидия уже успели полюбить то, чем занимались, а Астрид только начинала окунаться в этот новый, неизведанный мир. Она волновалась, с нетерпением ожидая, когда можно будет приступить к работе.
В какой-то момент Астрид поняла, что новая волна спора между сидящими напротив парнем и девушкой не предусматривала вмешательства третьего, который, как известно, лишний. Любуясь их милой перепалкой, в которой взаимного интереса было больше чем вражды, она мечтательно обернулась к окну. На мгновение ей показалось, что посреди перрона мимо снующих туда-сюда пассажиров и работников вокзала с тележками стоял он. Пришлось зажмуриться, чтобы уж точно убедить себя в том, что ей показалось. Но когда Астрид раскрыла глаза, Анри Моран никуда не делся. Он смотрел на неё в упор пронзительно и многообещающе. То не был прощальный взгляд. Серо-зелёные глаза светились непоколебимой твёрдостью.
Зачем он пришёл? Как вообще осмелился после всего? Вопросы роились в голове, не находя ответов. Астрид испуганно дёрнулась, желая скрыться, хоть и тщетно. Анри заметил её. В ту же минуту поезд тронулся, содрогнувшись всем своим многотонным составом, и она тяжело повалилась на место.
– Астрид, что с тобой? Ты что-то забыла? – обеспокоенно спросила Лидия, тогда как Винсент помогал ей с выпавшим багажом.
– Нет, ничего, – тяжело вздохнула девушка, провожая взглядом убегающий перрон. – Всё хорошо. Мне просто показалось.
Глава 7 Тяжёлое решение
С тех пор как Поль Моран наткнулся на старенькую потёртую газету у себя в экипаже, прошло больше месяца. Только теперь в череде светских сплетен скандальная история Астрид стала утихать, а Магда Лансере – мало-помалу выбираться в свет. Она ещё больше возненавидела племянницу за этот позор, который, так или иначе, лёг и на её плечи. Саму же девушку её репутация мало беспокоила, как и дядю, которому помимо светских раутов, было чем заниматься.
Девушка считала, что всё сделала правильно. К тому же родители Анри вскоре ожидаемо запретили ему видеться с Астрид. Но вместо того, чтобы изумиться её истории, парень зажёгся ещё большим интересом. Флёр бунтарки, нарушительницы закона с опасными тайнами прошлого добавил её и без того очаровательному образу изюминки. В моменты, когда Анри особенно увлекался собственными фантазиями, девушка виделась ему изящной воительницей, облачённой в шкуры, с длинными светлыми косами, в рогатом шлеме и с топором. После картин, которые рисовало ему богатое воображение, долго приходилось успокаиваться.
В один из дней, когда Астрид усиленно готовилась к своей первой поездке в Нормандию, Анри подкараулил её на крыльце после занятий и не без удовольствия отметил, что девушка рада была его увидеть. Их встреча в парке университета в тот день была короткой. Астрид понимала, что просто так Анри не оставит её, но очень надеялась на собственную стойкость. Как бы она ни упрашивала парня забыть её, он с завидной регулярностью наведывался к ней после занятий, чтобы увидеться, а в один из дней решился на отчаянный шаг.
– Я не понимаю, Анри, зачем ты мучаешь нас обоих, – говорила Астрид, всё больше удаляясь вглубь парка под пристальным взглядом своего спутника. – Твои родители запрещают тебе приближаться ко мне. О большем и говорить нечего.
В ту же секунду её настойчиво обхватили за плечи сильные руки и прижали к дереву. Астрид не испугалась. Волнение иного рода прожгло всё тело, когда она увидела перед собой лицо Анри. С жадностью оголодавшего узника он рассматривал её, скользя нетерпеливым взглядом по губам. Астрид не возмущало его поведение. В миг, когда она приоткрыла ротик, Анри поцеловал её, захватив лицо девушки ладонями.
Их первый поцелуй, такой долгожданный для мужчины и такой запретный, казалось, заставил время замереть. Если бы Астрид не упиралась спиной в дерево, а с другой стороны к ней не прижимался парень, она бы точно потеряла равновесие от нахлынувших ощущений. Они целовались умело, затягивая друг друга в пылающий омут, и если бы не опасение наткнуться на ненужных свидетелей, неизвестно чем бы всё закончилось.
В тот день Астрид вернулась домой взволнованная и долго не могла приступить к сборам. Наутро её и группу Корфа ждал поезд в Нормандию. Астрид рада была уехать. За работой ей удалось отвлечься от мыслей об Анри, который изводил её своим вниманием. Она даже сумела убедить себя в том, что он ей не нравится, что тогда в парке это была минутная слабость, но когда на перроне поезда по возвращении домой Моран оказался в первых рядах встречающих, все её убеждения скосило на корню.
Астрид злилась и на себя, и на него, а хуже всего было, то, что их встречу запечатлел местный папарацци, и вскоре общественность с жаром обсуждала тайное свидание сына министра с изгнанницей.
– Теперь ты дама полусвета, – пренебрежительно заявила мадам Лансере, швырнув газету перед Астрид, когда та спустилась к обеду. – Радуйся и благодари господина Корфа за эту милость. Он везде и всюду хорошо отзывается о тебе, и завтра ты приглашена на званый ужин в его дом.
Астрид безучастно глянула на газету, где фотограф запечатлел их с Анри встречу. Парень уверенно обнимал её за плечо, стараясь встретиться взглядом, тогда как уставшая с дороги девушка смущённо улыбалась.
Дамами полусвета считались в основном куртизанки и танцовщицы варьете, которым удалось вызвать интерес у общества. И хоть Астрид не особо волновало, что о ней подумают, причастность к женщинам подобного сорта не прельщала даже её.
Она и раньше ловила на себе заинтересованные взгляды мужчин. Но в тот день красавица в скромном голубом платье как никогда была окружена вниманием со всех сторон. Мужчины ухмылялись. Им не было дела до сути вещей. Её сомнительное клеймо имело для них только одно значение, и если бы не Фридрих Корф, коего уважали и ценили его высокородные гости, Астрид, не имевшей официального покровителя, наверняка пришлось бы отбиваться от настойчивых ухаживаний.
– Она его любовница, – шептались дамы, не заботясь о том, что Астрид слышит их.
– Но его жена! – изумлялась собеседница. – Как она терпит подобное? Несчастная Лорен.
Всегда сдержанная Астрид уже закипала. В момент, когда она намеревалась швырнуть на стол вилку и покинуть зловредное сообщество, на её плечо мягко опустилась чья-то ладонь.
– Астрид, успокойся, – дружелюбно обратилась к ней симпатичная светло-русая молодая женщина в нежно-розовом платье. – Им скучно, вот и распускают сплетни.
– Но госпожа Корф, вы же не думаете…
– Ни в коем случае, – рассмеялась Лорен. – Смотри, как они всполошились, когда я заговорила с тобой. Определённо их мировоззрение дало трещину. Фридрих сказал, что берёт тебя в Хамукар. Ты умница, что вызвалась ехать с нами. Такие усидчивые работники для него на вес золота.
– Я жду не дождусь, госпожа Корф, – ответила девушка, с облегчением осознавая, что все недоразумения разрешились. Улыбка Лорен, её ясный, открытый взгляд и живой ум вселили в девушку силы продолжать утомительный вечер. – Будь моя воля, я бы всё время проводила за работой и не возвращалась бы сюда, – она покосилась на очередную группу сплетниц, столпившихся у окна.
Лорен проследила за её взглядом.
– Когда ты выйдешь замуж, станет легче, – проговорила она. – Сплетничать о тебе, конечно, будут, но уже не в таких количествах.
Астрид вздохнула. Пригубив шампанского, она грустно ответила:
– Какой муж станет терпеть столь длительные поездки жены, госпожа Корф? Вам повезло, вы с супругом занимаетесь общим делом и никогда не расстаётесь.
– У тебя есть молодой человек? – неожиданно спросила женщина.
Астрид отвела взгляд:
– Нет, – ответила она.
– Что ж, тебя можно понять. Но всё же если отбросить налёт романтики, которым окутана наша профессия, это дело довольно опасное, Астрид. Дядюшка наверняка просветил тебя о том, что может ожидать молодую симпатичную девушку в азиатских степях и арабских пустынях. Важно, чтобы рядом был тот, кто сумеет тебя защитить. Я говорю не о физической силе. Работорговцы ценят невинность юности. Если женщина с мужчиной, к ней угасает интерес.
– И как часто они нападают?
– При мне ни разу. Да они и не нападают в буквальном смысле. Как-то давно, ещё до знакомства со мной, когда Фридрих был аспирантом твоего дяди и ездил с ним в экспедиции, одна девушка зачем-то вышла из лагеря, никого не предупредив, – женщина пригубила вина и немного отяжелевшим голосом продолжила. – Когда её хватались, то обежали всю округу. За два дня поисков нашли только клочок её рубашки, который висел на сухих ветках кустарника неподалёку.
– Но как такое допускают местные власти? Это же дикость.
– В тех землях царят совсем иные порядки, Астрид. А образ жизни этих людей расположен за пределами нашего. Там царит многожёнство, и никто не побрезгует пополнить свой гарем экзотической красоткой с невольничьего рынка. Как ты понимаешь, для них мы экзотика.
В это самое время к собеседницам неслышно приблизился Фридрих Корф.
– Зачем ты пугаешь Астрид, дорогая? – обратился он к жене, нежно целуя её руку. – Экспедицию всегда надёжно охраняют, а тот случай был единственным за всё время моей службы. Мы уже обо всём договорились с местными властями, а потому бояться нечего.
– Но у бедуинов своя власть, дорогой, и ты это знаешь. Как знаешь и то, что разговоры с ними всегда заканчиваются откупом за спокойствие. Ты уже решил, чем мы будем расплачиваться, если нам не повезёт повстречать их на пути?
– Не беспокойся, Лорен. С этим проблем не будет, и прошу: не пугай Астрид, – он перевёл взгляд на девушку. – Я лично несу ответственность за твоё благополучие перед господином Лансере, дитя моё. Пусть ничто тебя не тревожит.
Астрид благодарно улыбнулась. В глубине души она понимала, что Корфу и без неё проблем хватает, а Лорен хотела как лучше, предупреждая её, но что теперь? Бежать на поиски того, кто согласится сыграть роль мужа? Хотя зачем искать? Он совсем рядом, только помани. Она вспомнила их свидания с Анри, их первый поцелуй, такой горячий и волнующий кровь, его прикосновения, жаркое дыхание, опалявшее кожу. Любовь это или временное наваждение, она не понимала, но Астрид лишь одно знала точно: нельзя так с ним поступать. Если сейчас он бросит всё ради неё, то карьера в министерстве, к которой готовил его отец, пойдёт прахом. Родители не простят сыну связи с такой, как она. Нет, их миры слишком разные, и они не должны пересекаться. Следовало оборвать всё раз и навсегда.
