Яна Летт
Мир из прорех. Иные земли
– Да, здесь у них почти ничего нет, но…
– К тому же никто не запрещает ученым думать сколько влезет после работы. У них есть вечера, ночи без дежурств – разве нет?
– Работать головой бывает не менее трудно, чем руками, – сказала Кая, прогоняя образ донельзя довольного собой Артема. Вот бы он сейчас был счастлив, услышав ее слова. – И на это тоже нужны силы. А к вечеру сил у них нет… Возможно, даже без лаборатории они придумают что-то полезное для вас… для нас. Оружие. Способ пробраться в город. Даже если нет… работа по изучению прорех должна продолжаться. Без этого все остальное не будет иметь смысла… Разве нет?
Некоторое время капитан Стерх молчала, глядя мимо Каи за окно. Снег усиливался, и людей, разгружающих вязанки хвороста под навесами, было уже почти не различить за летящей завесой метели.
– Ладно, – наконец прошептала она, и Кая с трудом сдержала ликование. – Но посменно. И никак иначе. Пятеро – занимаются исследованиями. Остальные – работают наравне со всеми.
– Спасибо, – быстро сказала Кая. Это было куда больше того, на что она рассчитывала.
– Благодарить тут не за что. – Капитан Стерх вздохнула. – Скажи им, что, если они найдут способы бороться с наступающим холодом, голодом и болезнями, цены им не будет. Можешь идти. Попрощайся с друзьями. Мы выдвигаемся на станцию завтра, если метель уляжется. И вот что еще, Кая…
– Да? – Кая замерла у двери, чувствуя, как мгновенно вернулась к ней тревога – которая, оказывается, никуда и не делась, тянулась за ней, как детская игрушка на веревочке.
– Я все думаю о нашем разговоре, – медленно произнесла капитан Стерх, глядя в окно, на вьюжную белизну. – О том, что сказал тебе Север. И о возможности объединиться против Сокол и с ним тоже. Или только с ним, если Ворон заупрямится…
Теперь Кая поняла, о чем капитан Стерх вот-вот спросит, – и первым ее побуждением было крикнуть: «Не надо! Не связывайтесь с ним. Не верьте ему». Она сама не знала почему.
– …Ты единственная, кому что-то о нем известно. В конце концов, с тобой он согласился поговорить, хотя ты и отказалась объяснить почему…
Капитан Стерх приподняла высокую бровь, и Кая почувствовала, что ее щеки вспыхнули, как сухие ветки в костре, – но сдержалась и ничего не ответила.
– Кая, это твое дело. Но скажи – ты доверяешь ему? Ты действительно думаешь, что с ним можно договориться?
Кая взялась за ручку двери, сжала ее, как будто ища поддержки. «Единственная, кому что-то о нем известно» – значит, капитан Стерх не знала о Тоше. И, уж конечно, не подозревала о том, как Север связан с Ганом, – даже от Каи князь до последнего момента это скрывал. Сообщить ей? Тогда она решит расспросить Тошу. Тот ничего не скажет о Севере и Гане, но все равно после разговора с ним капитан Стерх может отказаться от идеи объединения с Севером – и Красный город станет от них еще дальше. Умолчать? В конце концов, не то же самое, что обмануть.
– Я не слишком хорошо его знаю, – совершенно честно сказала Кая. – Но… он непростой человек и достаточно опасный. Пока у вас с ним будут общие интересы – на него можно положиться. Мне кажется, он действительно способен помочь нам взять Красный город. У него есть оружие и люди, которые ему верят… Ну, раз уж они пошли за ним. Но если вы решите иметь с ним дело… лучше хорошо убедиться в том, что вы с ним одинаково понимаете слово «договоренность». И что, если… когда мы победим, вы сумеете с ним справиться.
«И защитить Гана».
– Хорошо. Что-то подобное я и ожидала услышать. Можешь идти, Кая.
Она с трудом открыла дверь – порог успело замести снегом, который, крошась, сыпался ей в сапоги и за шиворот, пока она брела в сторону своего домика. Сунув руки в карманы, Кая вспоминала слова капитана Стерх: «Все эти прекрасные качества могут сохранить ему жизнь на той стороне – если сейчас там вообще возможно выжить, конечно». Что-то в этих словах зацепило ее, что-то казалось неправильным, странным. Кая шла через метель, искала и не находила ответ.
Глава 7. Артем
Дайна внимательно осмотрела руку Артема. Она заставила его раздеться до пояса. За окном ее маленького домика вечерело, и в щелях между не очень плотно пригнанными досками гулял ветер. По коже бегали мурашки, и Артем очень надеялся, что Дайна не подумает, что дело в ее прикосновениях.
– Весь дрожишь, – сказала она, усмехаясь уголком губ. – Боишься меня?
– Вовсе нет, – кажется, он ответил слишком поспешно, да и заалевшие уши выдавали его.
Дайна хмыкнула:
– Расслабься.
Ее тон изменился. Теперь он не был насмешливым – скорее деловитым.
– Ты неплохо справился с учетом того, что у вас ничего не было. Я обработаю рану ламоволовой мазью, сделаю примочку из бражников и гортенции. К утру должно стать гораздо лучше.
– Там нет, – Артем запнулся, – ну, пули?
– Пули? – Брови Дайны нахмурились лишь на ми нуту. – А, снаряда, которым тебя ранили. Нет, тебе повезло. Доставать не придется. Выстрел прошел сбоку, вот так, видишь?
Артем, не сдержавшись, зашипел, как кот, когда она коснулась раны.
– Возьми. – Она достала из маленькой круглой шкатулки, сделанной из сухого плода вроде тыквы, зеленый твердый шарик размером с лесной орех. – Это снимет боль. На всю ночь, если повезет.
– Спасибо. – Артем послушно закинул шарик в рот.
Он слишком устал – к тому же глупо было подозревать, что она хочет отравить его. Дайне было бы достаточно один раз неосторожно зацепить его локтем, пока они не зашли в дом. А если упадешь с террасы ее домика – костей не соберешь.
– Запей. – Она придвинула к нему глиняный кувшин.
Ее дом был крошечным – даже меньше, чем казался снаружи. Слегка наклонив голову, Ган стоял у ствола дерева, вокруг которого был построен домик, – и стоял бы так и дальше, если бы Дайна не дернула его за руку. Широкий матрас в углу, накрытый разноцветным плетеным одеялом, маленький столик высотой Артему по колено – сидеть за таким можно было только на полу. Столешницу украшал узор в виде распустившегося цветка – очень похожий на тот, что он видел снаружи.
Все стены были уставлены стеллажами – и, к огромному разочарованию Артема, на них не было книг. Правда, один из них был от пола до потолка заполнен деревянными коробочками, в которых хранились свитки из тонкой коры и пергамента. Под потолком сушились, бессильно свесив головки, разноцветные цветы и связки каких-то длинных многоногих насекомых, задев которых плечом Артем содрогнулся от отвращения. В ящиках в углу сияли неярким холодным светом ночные бражники. В прозрачном ящике из чего-то похожего на слюду с негромким бульканьем, будто в кипящем супе, барахтались крохотные зеленые рыбешки.
Стены изнутри были выкрашены темно-синей краской, кое-где подтекшей. Поверху были нарисованы как будто водившие друг с другом хоровод жел тые и белые солнца. На потолке тоже было нарисовано солнце – белой краской, начинавшей мерцать с наступлением темноты. Намазав рану Артема зеленой мазью из баночки – он ожидал жжения, но мазь оказалась прохладной и успокоила боль, – Дайна опустила легкие желтые занавески на двух круглых окошках, и в комнате стало совсем сумрачно – только мерцали листья бражников и белые узоры на стенах и потолке. Отсветы падали на лицо Гана – отсутствующее, как будто постаревшее. Он сидел у входа в домик, привалившись к стене, и рассматривал собственные ладони – как будто тот, настоящий Ган, что, возможно, все еще был где-то внутри, удивлялся тому, до чего бесполезными в одночасье стали эти руки, которые еще недавно умели столь многое.
– Пожалуйста… Ты можешь ему как-то помочь? – спросил Артем, и спина Дайны, достававшей что-то с высокой полки, напряглась.
– Этому? – Ее голос прозвучал зло, как будто меньше всего ей хотелось говорить на эту тему. – Меня такие, как он, не заботят. И тебе сейчас о другом стоит побеспокоиться, чужак.
– Откуда ты знаешь? – Артем не пытался больше притворяться, что не понимает, о чем речь. В ответ на первые его такие попытки Дайна только глаза закатила. – Откуда ты знаешь, что мы… не отсюда?
Дайна тяжело вздохнула и опустилась перед ним на пол, скрестив ноги и поставив деревянную шкатулку с полки перед собой. Ее белые волосы парили над головой, как пух над одуванчиком. Золотистые глаза мерцали в полумраке совсем по-кошачьи, и Артем вдруг подумал, что, хотя выглядит она в целом как человек, есть в ней и что-то иное. Дайна придвинулась ближе, и ему стало не по себе. Ее бледные кисти рук ярко белели на полу, похожие на пауков.
– Ты не слышал? Я – видящая. Такие, как я, отмечены богами. Нам доступно то, что не могут увидеть другие.
– Но Вестле ты сказала…
– У меня были на то свои причины. – Золотые глаза мигнули, как будто их владелица вдруг вспомнила, что людям положено моргать. – Я все расскажу… когда придет время. Пока что тебе нужно знать одно: здесь вам с ним, – она небрежно кивнула в сторону Гана, – оставаться нельзя. Вестле не дурак. Он быстро поймет, что в твоей истории что-то не сходится. Ты ничего не знаешь о здешней жизни. Первый же умный – да что там умный, даже просто случайный – вопрос… и вы оба пропали.
Голова у Артема шла кругом. Все менялось слишком быстро. Еще недавно он думал, что должен приложить все усилия к тому, чтобы его не разоблачили, – и вот он уже разоблачен.
– Вам нужно уходить, пока это не случилось. К тому же здесь вам искать нечего. Ты должен сделать кое-что важное – точнее, помочь мне с этим.
– Что сделать?
Дайна выпрямила спину, подняла подбородок, и глаза ее засияли ярче прежнего.
– Вместе с вами Аждая вернулся в мир, – торжественно произнесла она. – Я это видела. Ты отмечен им, ты освящен древней магией – такого давно не случалось, но ты был отмечен, счастливец, избранник Аждая… – Она заговорила быстрым текучим речитативом, и ее взгляд как будто туманом заволокло.
Артему вдруг показалось, что над ее головой появились призрачные силуэты – людей и нелюдей, и при виде одного из них, самого большого, у Артема по спине пробежал холодок. Это был Тень – призрачный, серебристый Тень, его бездна без глаз над зубастой пастью, длинное гибкое тело, сильные лапы.
Краем глаза он увидел, что Ган подобрался ближе к ним, как ребенок, заметивший что-то яркое, и протянул руку к серебристым видениям.
– Как ты это делаешь? – спросил Артем.
– А? – Дайна, как будто очнувшись от неглубокого сна, моргнула, и серебристые видения исчезли – пальцы Гана сомкнулись, не поймав ничего, кроме воздуха.
– Говорю же, я видящая. И могу делиться тем, что вижу, с другими. Когда и если того хочу.
– Ты знаешь про Тень…
– Тень? Так вы назвали его. Но это не его истинное имя. Его зовут Аждая. – Дайна благоговейно понизила голос и наклонила голову, будто в поклоне. – Аждая. Первый из богов.
– Богов? Ты серьезно? Или это какая-то метафора?
– Что еще за метафора? – грозно спросила Дайна, нахмурившись, и Артем немного отодвинулся от нее – на всякий случай.
– Ну… что-то вроде иносказания. Или ты действительно веришь, что Тень… Аждая – это бог? Настоящий бог?
– Я не знаю, как все устроено там, откуда ты пришел, Арте… Но у нас здесь божества – это не вопрос веры. Лишь вопрос выбора. Так было всегда – и должно было оставаться, пока не случилось то, что случилось…
– Пятьдесят лет назад, – прошептал Артем, и Дайна покосилась на него.
– Ну да. Пятьдесят лет назад. Что-то случилось и там, откуда явился ты, верно?
Артем подумал, что она говорит на редкость спокойно для человека, который получил возможность пообщаться с выходцем из другого мира. Сам бы он уже осыпал себя вопросами, сгорая от любопытства.
Артем вспомнил долгие тягучие разговоры вечерами в Красном городе, переливы джаза, мерцание ночных бражников – такое же, как здесь, – вопросы, вопросы, вопросы… Он так долго говорил с Сандром, но понятия не имел, с кем говорит на самом деле. Все это время он был так близок к человеку – человеку ли? – из другого мира, но не догадывался об этом. Абсурдно было горевать об этом теперь – и все же Артему стало досадно.
– Да… Случилось, – пробормотал он.
– Мы поговорим об этом. Но позже. Пока что тебе стоит знать главное. Аждая вернулся. Он ранен. Мы должны помочь ему… Больше всего на свете я хочу помочь ему. Я должна. Это всегда было предначертано мне… Помочь ему вернуться, вернуть то, что принадлежит ему по праву. И вот я встретила вас. – Дайна снова заговорила как будто в трансе.
– А как мы можем помочь? – осторожно спросил Артем.
Вместо ответа Дайна открыла деревянную шкатулку, и из нее принялись медленно подниматься в воздух крохотные голубые мерцающие шарики, похожие на пузырьки воздуха в воде. Они парили в пространстве, некоторое время двигались хаотично, как будто не могли выбрать направление, а потом устремились к людям. Несколько прижались к ногам Артема, некоторые устроились у Гана на коленях. Три самых больших угнездились в волосах Дайны, а еще одного она рассеянно перекатывала с ладони на ладонь.
– Что это?
Шарики тихонько вибрировали, и от них шло тепло, как от большой пушистой кошки.
– Вот об этом я и говорю. Выдал бы ты себя быстро. – Дайна перекатила шарик с одной ладони на другую. – Они называются «лайхоли». Помогают согреться ночью. Даже когда очень холодно.
– Оно… Они… живые?
– В какой-то степени. Лайхоли – грибы. Ты и твой друг – можете лечь со мной на матрасе. Лайхоли вас согреют. Вам нужно отдохнуть. А мне нужно подумать.
– Подожди. Ты не можешь просто отказаться отвечать и вот так…
Дайна ощерилась, как зверек:
– Давай-ка проясним, чужак. Арте… Или как там тебя зовут на самом деле. Я могу делать все, что считаю нужным. Без меня вы здесь пропадете, как крохотные холхи без матери. Если у тебя есть хоть капля ума, ты будешь держаться меня, будешь беспрекословно делать все, что я говорю… И тогда – только тогда – у вас будет хоть какой-то шанс выжить.
Артем судорожно вздохнул. Кровь прилила к голове, и все перед глазами как будто закружилось – он не сразу понял, что это объяснялось не только голодом, но и яростью. Наверное, попади он сюда прямиком из Зеленого, где на протяжении многих лет был мальчиком для битья, склонявшимся перед каждым, кто казался ему сильнее, он испугался бы громких слов Дайны…
Но еще недавно он был в Красном городе – был ученым, работавшим в лаборатории, приближенным Сандра, которого тот звал на приемы и ужины, которому обещал участие в управлении империей… Да, Сандр оказался пришельцем с другой стороны – и с огромной вероятностью с самого начала не планировал для Артема ничего хорошего. Ну и что с того? Артем еще помнил, каково было на что-то влиять, что-то решать – и иметь право говорить «нет». Поэтому он сказал:
– Нет.
Глаза Дайны зловеще сузились.
– Что?
– Я сказал: нет. – Артем пожал плечами, стараясь держаться увереннее, чем чувствовал себя на самом деле. – Откуда мне знать, что ты не желаешь нам зла? Как ты верно подметила, я ничего про здешнюю жизнь не знаю. Может, как раз тут нам помогут, а ты хочешь вынудить нас уйти, чтобы нам навредить?
– Это вовсе не…
– Я лучше рискну. – Артем улыбнулся. – Скажу завтра Вестле, кто мы такие. Извинюсь. Объясню, что растерялся… Попрошу его помощи. И расскажу, что ты его обманула – в собственных целях. Я уж не знаю каких… Но он, наверное, знает.
Эффект от его слов превзошел все ожидания. По бледным щекам Дайны разлились пунцовые пятна, глаза сощурились сильнее прежнего, белые волосы, казалось, встали дыбом.
– Ну ты и идиот. Сам не понимаешь, в какую опасную игру пытаешься играть. – Она цедила слова по одному, как горький напиток по глотку. – И если будешь так играть, точно проиграешь.
– Может быть. Но я все-таки проверю.
– Вот как? – Румянец схлынул с ее щек, и Дайна расслабилась, заулыбалась. – А что, если посреди ночи ты выйдешь на площадку по нужде, а потом случайно споткнешься и полетишь вниз? Вестле мне поверит. Что уж там – даже позаботится о твоем слабоумном братце. Думаю, он поселит его со скотиной. Не переживай, кормят ее хорошо.
– Какая ужасная и нелепая была бы смерть, – выдавил Артем, помолчав немного. – Но ты ведь этого не допустишь, так? Ты только что назвала меня избранным. Я тебе нужен. И, – теперь он старался говорить мягче, так, как обычно говорил Сандр, когда усыплял чью-то бдительность, – ты тоже мне нужна. Ты права: я ничего не знаю об этом мире. Но должен узнать – чтобы выжить. У нас с Те… Аждая действительно есть связь. И я бы хотел помочь тебе, раз ты хочешь помочь ему. И если у нас одна цель – зачем начинать с угроз?
– Угроза, – вдруг сказал Ган из своего угла, заставив и Артема, и Дайну подскочить от неожиданности. – Угроза.
– Это еще что? – проворчала Дайна. – Что он говорит? А?
– В смысле? – Артем почувствовал, что голова у него окончательно пошла кругом. – Ты не понимаешь, что он говорит?
– Нет, а должна? – Она тоже выглядела сбитой с толку. – А, ну конечно. Ты-то понимаешь. Так что он говорит?
Артем уже собирался ей ответить, когда откуда-то снизу вдруг раздался жуткий грохот – и сразу вслед за этим небо за желтой занавеской озарилось яркой вспышкой света. Домик содрогнулся от пола до потолка, и вековое дерево под ними задрожало, как живое.
– Что это? Так и должно быть, да? Что это?
Артем очень надеялся, что Дайна все ему объяснит, но при взгляде на ее испуганное лицо сердце у него упало.
– Угроза, – тихо сказал Ган.
– Боги, – прошептала Дайна. – Это совершенно некстати… Так, ты… Арте. Сейчас нам нужно уходить отсюда – немедленно. Когда будем в безопасности, я все тебе объясню. Ладно?
Дом снова содрогнулся. От чудовищного грохота закладывало уши. Порыв ветра приподнял желтую занавеску, и Артем успел разглядеть огромный огненный шар, пронесшийся по небу со стороны леса.
– Не спи! – Дайна сильно толкнула его в плечо. – Ты со мной или нет?
– Да, – прошептал Артем. – Да.
– Тогда живее! – крикнула она. – Шевелитесь, вы оба! Вниз!
И они бросились к двери.
Спуск по лесенке показался Артему бесконечным. Повязка на руке намокла от крови, и его затошнило. Они ничего не успели съесть, и желудок был пустым и легким – казалось, его болтает внутри из стороны в сторону в такт покачиваниям веревочной лесенки. Где-то внизу маячила голова Гана – он спускался легко, уверенно, механически, как будто его вовсе не пугало то, что творится вокруг.
– Пошевеливайся! – кричала сверху Дайна. – Давай живее или полетишь вниз!
В ее голосе звучала откровенная паника, и это было неудивительно. Поселок рушился. Некоторые из домиков Ардженьо лежали на земле, бесстыдно обнажив внутренности – обломки мебели, разбросанные по траве вещи, превратившиеся от удара о зем лю в крошево из черепков. Стонущие люди. На них Артем старался не смотреть. Он вообще старался не смотреть – ни вниз, ни вбок, ни вверх, потому что еще неизвестно, где было страшнее.
Он снова вспомнил, как спускался с крыши в городе Тени давным-давно, и на миг представил, что не безразличный ко всему на свете Ган и нервная, взвинченная незнакомка спускаются вместе с ним на землю, а Кая и Саша… И обеим не все равно, удастся ли ему уцелеть.
– Ну, давай же! – отчаянно крикнула Дайна, задевая его голову ногой. – Живей! Живей!
Артем стал спускаться быстрее, и руку тут же прошило такой болью, что побелело в глазах. Рука, на которой не хватало пальца, не доставляла столько хлопот – но и скорости ему не прибавляла. Самому ему казалось, что он двигается на пределе возможностей, – однако Дайна явно считала иначе.
Очередной огненный шар пронесся по чернеющему ночному небу и пролетел совсем рядом с ними – Артем почувствовал, как жар обжег кожу. Дайна взвизгнула, и словно в ответ на этот визг где-то справа раздался чудовищный грохот – еще один домик сорвался вниз.
Крики, плач, вопли доносились со всех сторон. Некоторые уже успели спуститься вниз и бежали в сторону ворот – видимо, к морю, где можно было спастись от чудовищного огненного дождя. Другие застряли наверху – на навесных мостках или площадках собственных домов: лестницы, ведущие вниз, были уничтожены. Краем глаза Артем увидел мужчину, торопливо, но с притворной беззаботностью перевязывавшего ревущего ребенка веревкой, чтобы спустить вниз, – пока женщина рядом с ним рыдала от страха.
Ган уже ступил на землю, когда послышался общий вздох, срывающийся на всхлип, затем стон и, наконец, вопль. Небо снова взорвалось пламенем, и стало светло как днем. Сразу несколько огненных шаров летели на Артдженьо с разных сторон – и еще несколько упали где-то в лесу, и огонь тут же взметнулся вверх огромным ревущим столбом, с хрустом пожирающим деревья. С грохотом, почти человеческим стоном упало, увлекая за собой десятки деревьев помельче, исполинское дерево, еще недавно одной своей тенью укрывавшее Артдженьо от посторонних глаз. Оно рухнуло на поселение и легко проломило стену. Оглушительный треск – новый вздох ужаса – и дерево легло на землю, распластав ветки, как огромное мертвое чудище. Многие успели убежать, но Артем услышал крики боли тех, кому не посчастливилось оказаться на его пути.
– Это поскоэли! Поскоэли! – завопила Дайна, и Артем почувствовал еще один чувствительный удар по голове. – Давай живее, ты… – Дайна добавила слово, которое он не знал, но которое могло быть только самым грязным ругательством.
А потом он увидел. В образовавшийся пролом лезли, рыча от охватившего их боевого безумия, люди. Они были одеты в железо, кожу, глухие шлемы, закрывающие лица. В руках у них были щиты и оружие. Они странно блестели и выглядели так, как будто кто-то плеснул в них зеленоватой слизью. Вслед за ними – теперь Артем вдруг ощутил странное спокойствие, подумав, что все происходящее может быть только дурным сном, – неповоротливой тушей пробирался Болотный хозяин. Его беспрестанно шевелящиеся щупальца источали зеленую слизь, а чудовищный широко раскрытый рот с длинным черным языком издавал такой страшный рев, что земля содрогалась.
– Поскоэли! – снова крикнула Дайна, как будто это что-то должно было ему объяснить. – Вниз! Вниз!
Его ноги наконец коснулись земли, и Артем осел, прислонившись к стволу дерева, чтобы не упасть.
Еще один огненный шар рухнул с неба в нескольких шагах от них, оставив в земле чудовищную черную воронку – на дне ее догорало красное ядро пламени, мечущееся и шипящее, как масло на добела раскаленной сковороде. При мысли о том, что с ним станет, если следующий такой шар угодит в него, Артема затрясло.
Дайна пружинисто спрыгнула на землю у него за спиной и ткнула его в бок:
– Не стой! Будешь стоять, умрешь! За мной! Беги за мной!
И он побежал. Он бежал, хотя в глазах у него белело и темнело – картинка распадалась на отдельные дробящиеся фрагменты, и звуки доносились как будто издалека. Он бежал, хотя каждое движение отзывалось болью, а мир вокруг пылал, грохотал, расцветал все новыми ростками пламени, изрыгал все новые крики, стоны, взрывы.
И все это время он держал за рукав Гана – скорее всего, просто потому, что пальцы свело судорогой и он не смог бы разжать их, даже если бы захотел.
Вокруг кипело сражение. Пришлецы нападали – жители Ардженьо защищались. Болотный хозяин ревел в отдалении.
Люди спасались бегством от врагов, пламени, рушащихся домов. Одна за другой падали на землю деревянные конструкции. Горели обломки домов, горели столы, на которых еще недавно кто-то готовил еду, шил, играл в незнакомые Артему игры. Горела стена, и горел пролом, через который в поселение проникли поскоэли. Горело само небо – и мир был оранжевым, ярким, как адское пламя, и дышал жаром.
Артем бежал.
Он бежал, когда прямо рядом с ним упала на землю чья-то хижина, подняв в воздух волну пепла и пыли. Бежал, когда кто-то – может, один из поскоэлей, может, один из защитников поселения – рубанул мечом прямо рядом с его лицом. Второй удар стал бы последним, но нападающий вдруг побелел, как морская пена, зашатался, как пьяный, – а потом мягко и как будто осторожно осел на землю и упал лицом вниз. Чуть пониже его затылка Артем увидел алые перышки крохотной стрелы, выпущенной из того самого оружия в виде трубки, показавшегося ему таким нелепым, таким безобидным.
Артем не успел разглядеть, кто именно спас ему жизнь и что случилось с этим человеком, – он бежал следом за Дайной. Она неслась в сторону ворот, подальше от пролома, Болотного хозяина, нападающих – просчитать траекторию падения огненных шаров было невозможно.
Артем остановился всего один раз. Прямо на его пути оказалась женщина: скорчившаяся от боли, она не могла кричать – только бессильно таращила в небо выкатившиеся от безмолвного крика глаза. Ее лицо было белым, будто вся кровь отлила разом, а пальцы снова и снова царапали землю, сдирая дерн и мох. Огненный шар зацепил ее при падении. Ожог был чудовищным, и Артем с ужасом почувствовал, как от запаха жареного мяса рот рефлекторно наполняется слюной.
– Чего ты встал? – отчаянно крикнула Дайна, обернувшись на него и на покорно остановившегося Гана, который разглядывал женщину с пугающим равнодушием. – Скорее!
– Мы должны помочь, – растерянно пролепетал Артем тонким, не своим голосом. – Мы же должны что-то…
– Ей уже не поможешь! Беги! Беги, если не хочешь остаться здесь! – Развернувшись, Дайна снова припустила изо всех сил. Ее волосы обгорело чернели с одной стороны, а по ноге стекала кровь.
Артем беспомощно бросил последний взгляд на женщину на земле – и потянул Гана за рукав.
– Давай же. Бежим!
Еще мгновение Ган стоял как зачарованный, а потом раздался очередной взрыв, и они снова побежали – слепо, как панически бегут звери, заслышав приближение растянувшихся цепью охотников, – как можно дальше от Ардженьо, смерти, боли и огня.
