Вэй У Вэй
Открытая тайна

Wei Wu Wei

Open Secret

Перевод с английского Натальи Гориной

Второе издание

By arrangement with Sentient Publications, LLC, Boulder, CO USA

Редактор: Константин Кравчук

Редактор китайских имен и терминов:

Вероника Виногродская

© Hong Kong University Press, 2004

© ООО ИД «Ганга», 2011–2018

Предисловие переводчика

Читать Вэй У Вэя – это и вызов, и бесконечное удовольствие. Его концепции многим кажутся слишком сложными для восприятия, слишком запутанными, но на самом деле они предельно ясны и точны. Вэй У Вэй – гений владения словом, прирожденный лингвист и мастер безупречно точных формулировок. Его способность использовать истинные, а не надуманные значения слов раскрывает невероятную глубину его учения, признанную многими реализованными учителями. Вэй У Вэй – один из величайших учителей недвойственности, чье подлинное видение позволило ему высветить самое сердце адвайты.

Его книги – настоящее сокровище для тех, кто хочет по-настоящему разобраться во всех тонкостях и кажущихся парадоксах этого учения. Его знание даосизма, чань, буддийской традиции, а также квантовой физики и совершенное понимание сути всех традиций недвойственных учений объединяет все эти аспекты в единое неделимое целое.

Его непредвзятый взгляд и отказ ограничивать себя рамками устоявшихся доктрин, повторяя чужие ошибки, позволил ему дать совершенно нетипичный, но бесконечно глубокий комментарий на «Сутру сердца» и высказывания знаменитых дзэнских наставников.

Невозможно передать всю уникальность и величие этого человека, учителя, мудреца. Его таланты бесконечны, его глубина запредельна, его учение проникает в самое сердце тех, кто готов его услышать. Он восхищает и удивляет, потрясает воображение и смешит, вдохновляет и щедро раздает мудрость. Эта книга – для тех «счастливчиков», кто, подобно Рамешу Балсекару, сумеет оценить и принять в дар этот бесценный бриллиант по имени Вэй У Вэй.

Наталья Горина,

Москва, 2011

Рамеш Балсекар о Вэй У Вэе

Из письма Р. Балсекара к Е. Ф. от 20.01.1989 г.^[1], а также из предисловия Р. Балсекара к книге Вэй У Вэя «Fingers Pointing Towards the Moon», написанного им 26.02.2003 г.

Составляя предисловие к своей первой книге «Указатели от Нисаргадатты Махараджа», я включил в него следующий абзац:

«Переводя беседы Шри Махараджа на английский, я начал замечать в своем переводе отчетливое влияние стиля книг Вэй У Вэя. У меня нет сомнений, что проницательный читатель сразу заметит следы этого влияния. Помимо языка, мне показалось чудесной демонстрацией универсальности самого предмета то, что произведения ученого и практика философии Дао, такого как Вэй У Вэй, находящегося в тысячах миль отсюда (и вряд ли широко известного), находят свое подтверждение в словах реализованного джняни, такого как Шри Нисаргадатта Махарадж, чье образование, по его собственным словам, позволило ему лишь переступить порог безграмотности!»

Но вопреки моему мнению, под давлением нескольких благожелателей, этот абзац был опущен: они аргументировали это тем, что я фактически ставил какого-то там неизвестного писателя на один уровень с Махараджем, реализованным джняни.

Возможно, опустить этот абзац было ошибкой – теперь я думаю, что именно так и было – но, тем не менее, это случилось и, очевидно, должно было случиться.

История началась с того, что один друг подарил мне экземпляр книги Вэй У Вэя «Открытая тайна» более чем за десять лет до того, как я начал ходить к Махараджу. Когда я прочел ее в первый раз, я вообще ничего не понял, но мне повезло осознать, что эта книга – настоящее сокровище. И я отложил ее, чтобы ее случайно не выбросили вместе с другими книгами во время очередной уборки. А потом, по какой-то необъяснимой причине, я вспомнил о ней (точнее будет сказать, мысль о ней посетила меня) почти сразу после того, как я начал ходить к Махараджу. Не могу описать вам свои нескончаемые интеллектуальные замешательства, причиной которых стали эти двое – Нисаргадатта Махарадж и Вэй У Вэй! У меня постоянно было такое чувство, что они сговорились, чтобы тайно посмеяться надо мной! Это действительно был «сговор», но, как я осознал позднее, его целью было привести к внезапному пробуждению механизм тела-ума по имени Рамеш.

Когда я начал читать Вэй У Вэя (впоследствии я, должно быть, прочел эту книгу не меньше сотни раз – некоторые фразы, да и целые строки постоянно срывались с моих губ во время перевода бесед Махараджа), я поразился его потрясающему для китайца владению английским языком. И лишь спустя некоторое время я узнал, что Вэй У Вэй был не китайцем, а богатым ирландским аристократом по имени Терренс Грей, получившим превосходное образование в Оксфорде и прекрасно разбирающимся в винах и скаковых лошадях!

Эту информацию мне сообщила одна дама, которая регулярно приезжала к Махараджу. Потом она выслала мне фотографию Вэй У Вэя, на которой она была запечатлена вместе с ним. Он был огромного роста. Как-то в разговоре с ним она упомянула «Указатели от Нисаргадатты Махараджа», и он выразил желание увидеть книгу. Я выслал экземпляр «Указателей» на его виллу на юге Франции с письмом благодарности за те наставления, которые я почерпнул из его книги. К сожалению, в то время (В. У. В. было уже 90 лет) он слишком ослаб от старости, но его жена зачитывала ему книгу («Указатели») вслух, и в те моменты, когда он хорошо себя чувствовал, он давал понять, что книга ему нравится. Наш общий друг рассказал мне, что он назвал ее «Вэй У Вэй без слез».

Вэй У Вэй умер в 1986 году в возрасте 91 года. Его книги наряду с учением Махараджа оказали мне неоценимую помощь. Однако многим они кажутся слишком сложными для понимания.

Я сделал вывод, что главным его наставником был Рамана Махарши из Тируваннамалая, который был и моим самым первым вдохновителем с тех пор, как мне было двенадцать. Суть учения Вэй У Вэя – отсутствие деятеля. Как говорил Будда: «События случаются, дела делаются, но нет никакого индивидуального делателя».

Интересно, что в индийском писании сказано: «Ты делающий, Ты переживающий, Ты говорящий, Ты слушающий». Очевидно, это означает: ты можешь думать, что ты говоришь, а «другой» слушает, и наоборот. Но истина в том, что это Изначальная Энергия функционирует через два человеческих инструмента тела-ума, через один из которых производит говорение, а через другой – слушание.

Открытая тайна

Одного слова достаточно,

чтобы раскрыть истину.

Шэньхуй

На случай, если это слово притаилось

где-то здесь…

К читателю

Эта книга, по сути, – обсуждение. Если некоторые пассажи покажутся вам наставлениями, пожалуйста, воспринимайте их как места повышенной яркости, вызванной просветом в облаках непонимания, которые все мы стремимся разогнать. Автору этих строк нечему научить кого бы то ни было, его слова – просто вклад в наше общее обсуждение того, что неизбежно должно быть для нас самой важной темой, которая только может обсуждаться живыми существами.

Вэй У Вэй

Предисловие автора

Пока субъект центрирован в феноменальном объекте и думает и говорит оттуда, субъект отождествлен с этим объектом и ограничен им.

Пока это условие сохраняется, отождествленный субъект не может стать свободным, поскольку свобода – это освобождение от такого отождествления.

Покидание феноменального центра составляет единственную «практику», и это покидание является не актом, намеренно совершаемым отождествленным субъектом, а недеянием (у-вэй), оставляющим ноуменальный центр распоряжаться феноменальной активностью без фиктивного вмешательства воображаемого «я».

Ты все еще думаешь, смотришь, живешь из воображаемого феноменального центра? Пока ты продолжаешь это делать, ты никогда не узнаешь вкус свободы.

Может ли какое-то утверждение быть более классическим?

Может ли какое-то утверждение быть более очевидным?

Может ли какое-то утверждение быть более жизненным?

Однако – на Востоке и на Западе – многие ли ему следуют?

Так

Может ли какое-то утверждение быть более необходимым?

Замечание:

У Вэй просто подразумевает отсутствие намеренного вмешательства. Кого я имею в виду, когда говорю «ты»? Я имею в виду «я». Я – всегда я, кто бы это ни произносил, человек или обезьяна, ноуменально или феноменально, отождествленно или свободно – и такой сущности нет.

P. S. Если тебе понятно написанное выше, нет необходимости читать эту книгу дальше.

Часть первая

Незаметно приходит Великое Пробуждение, и мы обнаруживаем, что эта жизнь – на самом деле великий сон…

И тогда мы оказываемся в стирающем все Единстве. Там совершенная приспособляемость ко всему, что может произойти, – и так мы завершаем отпущенное нам время.

 

Чжуан-цзы, гл. 11

1. Время и пространство

Мы часто не понимаем природу и преувеличиваем важность «времени» и «пространства».

Нет таких «вещей» (они не существуют сами по себе): они обладают кажущимся существованием, то есть они «функционируют» только как механизм, позволяющий событиям, растянутым пространственно и последовательно, быть познаваемыми. Они сопровождают события и делают их развитие осуществимым. Сами по себе они не имеют никакого существования. Это видимости, и их кажущееся существование происходит из событий, которые они сопровождают и делают воспринимаемыми. Они гипотетичны, как «эфир», условны, как алгебра, – психические умозаключения, помогающие познавать вселенную, которую мы объективируем, и они не предшествуют и не сохраняются отдельно от сопровождаемых ими событий, а используются в функции каждого такого события, когда оно происходит.

Там, где нет событий, нет и необходимости во «времени» или «пространстве» – и в их отсутствие мы более не ограниченны, поскольку нет того, кто считает себя ограниченным.

Время – всего лишь умозаключение, придуманное в попытке объяснить рост, развитие, протяженность и изменение, которые составляют дополнительную ось измерения за пределом известных нам трех, под прямыми углами к объему. «Прошлое», «настоящее» и «будущее» – умозаключения, извлеченные из этой временной интерпретации следующего измерения, в котором возникает иллюзия протяженности. И, следовательно, все формы временности концептуальны и воображаемы.

Таким образом, прорицание, или предвидение, – это восприятие с дополнительной оси измерения, за пределом времени, под четвертым прямым углом, откуда, как в случае с каждым главным измерением, второстепенные воспринимаются как целое, и «причины» и «следствия» так же очевидны в том, что мы называем будущим, как и в том, что мы называем прошлым.

Событие происходит только в уме воспринимающего – одного или нескольких, в зависимости от обстоятельств – и никакое событие не может быть ничем иным, кроме как памятью, когда мы знаем его. События – лишь психические переживания. События, или память о событиях, – это объективизации в сознании.

2. Псевдопроблема «страдания»

Кто может страдать?

Только объект может страдать.

Я не объект (никакой объект не может быть я), нет ни я-объекта, ни я-субъекта, потому что они оба были бы объектами.

Следовательно, я не могу страдать.

Но кажется, что страдание есть, как и его противоположность, – как удовольствие, так и боль. Это видимости, но они переживаются. Кем или чем они переживаются?

Они, очевидно, переживаются посредством отождествления того, что есть я, с тем, что не есть я, или, если хотите, тем, что не есть мы, иллюзорно отождествленным с тем, что мы есть.

То, что мы есть, не знает боли и удовольствия. То, что мы есть как таковое, вообще ничего не знает, поскольку нет никакой объективной сущности, чтобы испытывать переживание.

Какими бы интенсивными ни казались ощущения, в сне проявленного они – следствия причин во временной последовательности, и вне временной последовательности, в которой они развиваются, они не являются ни причиной, ни следствием.

Нет никого, кто мог бы страдать. Нам кажется, что мы страдаем, из-за нашего иллюзорного отождествления с феноменальным объектом.

Давайте, по крайней мере, поймем это.

То, что мы есть, неуязвимо и не может быть несвободно.

3. Гипотеза воли

I

Кажется, механизм жизни основан на представлении, что действия разумных существ – результат приложения воли со стороны каждого такого феноменального объекта.

Очевидно, однако, что они скорее реагируют, чем действуют, и что их жизнь обусловлена инстинктами, привычками, модой и пропагандой. Их образ жизни в первую очередь – набор рефлексов, оставляющий ограниченные возможности для намеренного и обдуманного, то есть целенаправленного действия, которое при поверхностном рассмотрении может показаться результатом волеизъявления, или, что называется, волевого действия.

Тем не менее «воля» – лишь умозаключение, поскольку как бы мы ни искали, мы не сможем найти прилагающую ее сущность. Все, что мы сможем найти, – это импульс, который будет казаться выражением концепции «я». И было бы несправедливо заключить, что такой импульс способен повлиять на неумолимую цепь причинности или, другими словами, на процесс проявления, производящий видимые события, если только он сам не является элементом одного или другого.

II Волеизъявление

Получается, что волеизъявление – это иллюзорное предположение, простая демонстрация со стороны наполненной энергией я-концепции, выражающаяся в неудаче или осуществлении и, таким образом, являющаяся источником и объяснением концепции кармы. Живые существа, таким образом, «проживаются», как часто указывается философами и отмечается метафизиками, и психосоматический феномен неизменно подвержен причинности. Вот почему чувствующие существа как таковые, как вновь и вновь повторяется в «Алмазной сутре», приписываемой самому Будде, не являются сущностями. И по той же причине, поскольку как феномены они не существуют, ноуменально – хотя они не могут быть сущностями или вообще чем-либо объективным – тем не менее, они есть ноумен.

А ноумен, будучи по определению абсолютно лишенным и следа объективности, не существует, не может быть, в каком бы то ни было смысле – поскольку все формы бытия непременно должны быть объективными. Здесь язык нас подводит, его надо оставить позади, как плот, переправивший нас через реку. Все, что мы можем сказать, – это: «То, или все, чем являются чувствующие существа, само не существует».

Если это непонятно, оно покажется неудовлетворительным, но будучи понято, оно приносит свет и откровение, и причина очевидна: понимание «само» есть ноумен, которым мы являемся.

Но здесь требуется вечное напоминание: феномены, каковыми, согласно самому термину^[2], мы видимся, – это не что иное, как ноумен, а ноумен – то есть все, чем мы являемся, – хотя сам по себе и не существует, есть как феномены (как видимость).

«Волеизъявление», таким образом, хотя его и нет – феноменально это лишь видимость – есть ноуменально и может рассматриваться как объективизация ноуменальности. В этом контексте мы знаем его как буддхи, или праджню, интуитивное внутреннее видение и, когда мы знаем его, оно является нами самими, всем, что мы есть, которое – в этом знании – мы познаем, поскольку то, что мы есть, и есть познание этого.

На самом деле это очень просто, пока не пытаешься облечь это в слова.