Вячеслав Васильевич Исаев Летчик под грифом «секретно»

I

Бетти не заставила себя долго ждать с информацией, которая интересовала Алексея. На следующий день после завтрака она куда-то отлучилась, а через пару часов Алексей увидел ее выходящей из ярко-красного, сверкающего на солнце кабриолета. Естественно, это был «Кадиллак». Алексей давно уже перестал чему-либо удивляться, но все-таки посмотрел на Бетти вопросительно.

– В прокате взяла, на такую машину я еще не заработала. Садись.

Они помчались на огромной скорости за город, в северном направлении. Но километрах в десяти от базы Бетти свернула с шоссе, и они оказались в уютном придорожном ресторанчике.

Заказав себе апельсиновый сок, а Алексею пиво, Бетти сказала:

– Здесь спокойнее.

– А что, в отеле нас прослушивают? – Алексей не столько удивился, сколько приготовился услышать нечто совершенно секретное.

Но Бетти с некоторым безразличием произнесла:

– Не знаю, но у вас в таком случае говорят: береженого бог бережет. Сразу скажу, что ничего сверхъестественного ты сейчас не услышишь – сейфов с документами под грифом «Совершенно секретно» я не вскрывала и даже не запытала до смерти ни одного носителя секретной информации. Я всего лишь просмотрела открытые материалы, связанные с войной в Афганистане. Откровенно говоря, ничего интересного – ваши увязли в этой несчастной стране, как когда-то американцы во Вьетнаме. Различные кланы насмерть дерутся за власть. Вы умираете, помогая одним из них, а мы поддерживаем оружием и военными советниками других. С таким же успехом могло быть наоборот. – Бетти отвела взгляд в сторону, словно устыдившись за скудность информации, и достала из сумочки сигареты.

Оба закурили.

– Это все, что ты хотела мне рассказать? – разочарованно спросил Алексей.

– Ну не совсем. Весь мир осуждает Советский Союз за вторжение, за исключением, разумеется, так называемого социалистического лагеря. В настоящее время в международной прессе много шума из-за применения вашей авиацией объемно-детонирующих авиационных бомб. Ты что-нибудь знаешь об этом оружии?

– Знаю. Это бомба с жидким взрывчатым веществом. Происходит обыкновенный ее подрыв, жидкое взрывчатое вещество превращается в тяжелый газ, который растекается по складкам местности, попадает в скрытые места и затем взрывается. Шансов выжить – никаких.

– Вот. А знаешь, как использует эти бомбы ваша авиация в Афганистане? Ими забрасывают горы, где в пещерах прячутся душманы.

Услышав о пещерах, Алексей моментально насторожился.

– Нет, это все ерунда, полная бессмыслица использовать в ракетах такого класса объемно-детонирующие заряды. И к чему готовить для этих целей провокацию с участием советского летчика, если наша авиация уже с успехом использует такой вид оружия? Тут что-то другое.

– Ну, хорошо. Я все-таки заглянула в один документ с грифом «Секретно». Какие ракеты подвешивали к твоему истребителю?

– «Буллпап», с боеголовкой осколочно-фугасного действия весом четыреста пятьдесят килограмм.

– А теперь – внимание! Существует еще одна модификация этих ракет, о которой ты наверняка не знаешь, – с ядерным зарядом. Она практически ничем не отличается от осколочно-фугасной, которую ты вряд ли запомнил в деталях. Расчет на то, что ты будешь в неведении, какое оружие используешь. Ядерный взрыв, крик на весь мир: «Русские варвары применили ядерное оружие в борьбе с освободителями своей страны от агрессора, с далеко идущими последствиями!»

– Я догадываюсь, какие последствия ты имеешь в виду: нашу страну тут же забросают ракетами с такими же боеголовками – это будет катастрофа планетарного масштаба. Подходящая пещера наверняка уже приготовлена – взрыв получится как бы подземный. В этом случае воздействие поражающих факторов минимальное, главное – факт применения русскими ядерного оружия. Все продумано, за исключением одного: откуда уверенность твоего начальства в том, что я соглашусь на эту авантюру?

– Ну, во-первых, представь, что ты о ядерном заряде просто не в курсе. А поставленную перед тобой задачу преподнесут, скажем, под благовидным предлогом оказания помощи советским войскам в уничтожении крупной группировки душманов. Во-вторых, тебе надо будет сделать выбор между жизнью и смертью в случае твоего отказа. Поверь, для нашей конторы, как, впрочем, и для вашей, кагэбэшной, моральных преград при выполнении поставленных задач не существует в принципе. Как говорится, цель оправдывает средства. И не самая последняя гарантия того, что ты будешь использован в осуществлении запланированной акции, – твоя амнезия. Согласен? – Пронзительный взгляд Бетти в самую душу Алексея не оставил у того сомнений, что она догадывается о вернувшейся к нему памяти.

Возникшую продолжительную паузу нарушила Бетти. Она взяла его за руку:

– Мне кажется, ты хочешь что-то сказать, но не решаешься, Алеша. – Взгляд Бетти, колючий еще несколько секунд назад, источал в эти мгновения столько нежности, что Алексей решил сдаться:

– Я вспомнил все, Бетти. Всю свою жизнь – от начала до конца.

– Я догадалась. Только ты не прав относительно конца – жизнь продолжается.

– Но я не хочу продолжения, которое маячит впереди. Дома меня ждут любимая жена и сын. Именно ждут. Независимо от того, что обо мне говорят. Я в этом уверен. Как уверен и в том, что никто не считает меня на родине предателем, – не те сейчас времена. Алекс либо соврал мне, либо просто ничего не знает.

– Для чего ты мне это все рассказываешь? – К удивлению Алексея, взгляд Бетти опять стал жестким, если не сказать – враждебным.

– Бетти, дорогая! Что с тобой? Неужели ты не можешь понять мое состояние? Помоги мне вернуться в свою страну!

– Дорогая? Помочь вернуться к любимой жене? А обо мне ты подумал? Что будет со мной? Думаешь, я отдалась тебе по приказу моего начальства? – Темно-карие глаза Бетти гневно сверкнули и тут же наполнились слезами.

Конечно же, Алексей не мог заранее предполагать такого поворота событий. Он растерянно смотрел на плачущую, мгновенно превратившуюся из опытной сотрудницы Центрального разведывательного управления в обыкновенную, несчастную молодую женщину, ставшую за короткое время очень ему близкой, и не находил слов.

Он встал, обнял Бетти за плечи. Так и вышли они из ресторана молча, без слов, два человечка из совершенно разных миров, чьи пути пересеклись однажды по чьей-то злой воле, подарив такие счастливые, но такие короткие мгновения. Остановившись возле машины, они еще долго молча смотрели друг другу в глаза, сердце Алексея готово было разорваться на части от тоски по родным людям, которые ждали его за тысячи миль отсюда, и от любви и жалости к этой, как оказалось, беззащитной перед жизненными перипетиями маленькой женщине.

Алексей тяжело вздохнул:

– Девочка моя, ты же понимаешь, что у нас с тобой нет никакой перспективы. Теперь, когда я догадываюсь о предстоящей операции, я твердо знаю, что не оправдаю надежд твоего начальства ни при каких условиях, а исход ты сама мне обрисовала. Кстати, мне хотелось бы узнать об одном алжирском летчике из эскадрона, в котором я летал. Его зовут Надир.

– Его звали Надир.

– «Звали»?

– Да. Он погиб через месяц после того, как ты был сбит.

– При каких обстоятельствах?

– Разбился во время полета на сложный пилотаж. Официальная причина – ошибка в технике пилотирования.

– Не может быть! Что угодно, но только не ошибка в технике пилотирования – Надир был классным летчиком.

– Он был не только классным летчиком, он был еще и нашим агентом. И привлекался к твоей вербовке. Но ты оказался на удивление крепким орешком, поэтому они в срочном порядке задействовали план «Б». Если летчик взлетел с магнитной миной в нише шасси, никакая классность его уже не спасет. – Слезы в глазах Бетти внезапно исчезли, она села за руль и сухо произнесла: – Ты прав, Алексей, нет у нас с тобой никаких перспектив.

Алексей мучился ожиданием событий целых несколько дней после того, как холодно расстался с Бетти. Наутро ее не оказалось в отеле – как и прежде, она удалилась в неизвестном направлении молча, по-английски. Но самым неприятным сюрпризом для него стал неожиданный запрет покидать отель до особого распоряжения. Не было и речи о построении каких-либо планов побега, находясь в глубине территории чужого континента.

Бетти появилась так же неожиданно, как и скрылась. В один из вечеров, когда Алексей, не выдержав мук неизвестности, позволил себе расслабиться, распивая в одиночку виски, она вошла в номер – даже не вошла, а ворвалась, как вихрь, и бросилась ему на шею, сияя счастливой улыбкой. Они долго стояли так, обнявшись. Наконец Бетти пристально посмотрела в глаза Алексея, затем перевела взгляд на стол с бутылкой:

– Что это, Алеша? Неужели жест отчаяния? Ты опустил руки и отказался от борьбы за свое будущее?

– Не надо считать меня слабовольным, Бетти. Задавать такие вопросы легче, чем ответить на них в моем положении. – Вспомнив, чем закончился их последний разговор перед расставанием и сопоставив его с резкой переменой настроения Бетти, Алексей невольно насторожился.

– Извини, больше не буду. Но и пить тебе не дам… одному. – Бетти весело рассмеялась. – Доставай еще один бокал. – Раскрыв дорожную сумку, она высыпала на стол апельсины, выложила огромный ананас и ушла в ванную. Возвратившись, села Алексею на колени и крепко его поцеловала. – Много времени провела за рулем, устала. Алекс не появлялся?

– До сегодняшнего дня не видел его. И вообще… Меня опять, кажется, арестовали. На часового с автоматом у входа обратила внимание?

– Не бери в голову – вынужденная временная перестраховка начальства. Ну, если Алекс до сих пор отсутствует, серьезный разговор откладывается до завтра.

– Но… – робко попытался возразить Алексей, догадавшись, что Бетти хотела сообщить ему что-то важное.

– Никаких «но»! Ты соскучился по любимой женщине или нет? – нарочито строго спросила Бетти. – Мы сейчас допьем виски, и угадай с трех раз, чем будем заниматься до утра?

После завтрака Бетти разложила на столе аэронавигационную карту.

– Алеша, я не знаю, что из этого может получиться, но другого пути помочь тебе я пока не вижу. Посмотри сюда – около трехсот километров юго-западнее нашего аэродрома ведется строительство еще одной авиабазы, даже название для нее уже готово – «Эдвардс». Летчик-испытатель был такой у американцев – Глен Эдвардс.

– У американцев? – с интересом взглянул на Бетти Алексей.

– Ну да, – несколько смущенно ответила Бетти. – А чему ты удивился? Или забыл, что я русская по происхождению?

– Да нет. Все нормально, – улыбнулся Алексей. – Продолжай.

– Ну так вот. Там взлетно-посадочная полоса уже готова, длина ее около десяти километров. Но она грунтовая. В общем, эта ВПП должна тебя интересовать только в качестве ориентира. Она расположена на обширном по площади плато и видна с воздуха на большом расстоянии. Севернее, в десяти километрах, имеется еще одна полоса – действующая. Но временно, по причине того, что вблизи ведется строительство различных объектов, полоса эта используется только в качестве запасного аэродрома для данной базы. Правда, она короткая – всего полтора километра. Ты сумеешь сесть на эту ВПП?

– На чем? – удивленно спросил Алексей.

– Как это – на чем? На своем МиГе!

– Да не вопрос! Только я не пойму, что ты задумала…

Бетти отложила в сторону карту, положила руки на плечи Алексея, внимательно всмотрелась в его глаза. Затем, прильнув к его груди, тихо произнесла:

– Алеша, у меня не выходит из головы тот наш разговор. Если раньше я не очень задумывалась о твоем самочувствии, поскольку считала, что прошлая жизнь твоя в забвении, то теперь места себе не нахожу. Ты прости меня, я была неправа. Понимаю, как тебе больно.

Увидев, что в глазах Бетти блеснули слезы, Алексей осыпал ее лицо нежными поцелуями. Сердце его опять было готово разорваться на части.

План Бетти был, на первый взгляд, довольно прост. В первом же тренировочном полете Алексей снижается в пилотажной зоне на предельно малую высоту и вне досягаемости радиолокационных средств уходит в район строящейся базы «Эдвардс». Выполняет посадку на полосу, возле которой она будет ждать его с машиной.

– Не все так просто, милая Бетти! Во-первых, мы с тобой не знаем, дадут ли мне здесь еще полетать. Во-вторых, для подготовки к этому полету мне нужна конкретная информация по аэродрому.

– Карта в твоем распоряжении. Она навигационная, со всеми данными аэродромов, в том числе и радиочастотами. Так что готовься. Ну, а чтобы тебе запланировали хотя бы один полет, ты сам должен что-то придумать. Уговори Алекса сделать это для поддержания уровня натренированности – ты ведь сколько уже не летаешь?

– Ну, допустим. А что потом?

– После посадки, пока здесь очухаются и что-то поймут, я отвезу тебя в Лос-Анджелес – это всего около восьмидесяти километров, домчимся мигом! В этом большом городе я найду место, где тебя можно будет спрятать и обдумать дальнейший план.

– Послушай, девочка моя! Ты думаешь, я не понимаю, чем ты рискуешь с этой авантюрой? Срок тебе будет светить немалый в случае провала. Я не могу на это согласиться.

– Ты еще не знаешь моих возможностей. У меня будет надежное алиби, это во-первых. А во-вторых, я ведь не прикреплена к тебе в качестве шпионки, передо мной в отношении тебя поставлены совсем другие задачи, если ты еще не догадался.

Конечно же, Алексей давно понял, что Бетти появилась здесь тогда, когда у него началась депрессия, чтобы поддержать его морально. Поднять, так сказать, его жизненный тонус. В то же время он был далек от мысли, что Бетти не лукавила, отрицая свою роль как информатора ЦРУ. Но выбор у Алексея был невелик – либо грудь в крестах, либо голова в кустах, – вспомнил он старую солдатскую поговорку.

Пока отсутствовал Алекс, он тщательно изучил по карте рельеф местности, проложил несколько вариантов маршрута к предполагаемому аэродрому посадки с учетом естественных и искусственных препятствий, запомнил курс полета на всех этапах маршрутов. Пройдя у самого себя контроль готовности к предстоящему перелету, Алексей за ненадобностью вернул карту Бетти, которая знала, как от нее избавиться.

Но вернувшийся из командировки Алекс сразу же разбил затеплившуюся надежду на возможную свободу, объявив, что через два дня предстоит перелет за океан. Как назло, Бетти опять где-то растворилась, хотя ее отсутствие, равно как и присутствие, с учетом новых обстоятельств не могло уже оказать какого-либо влияния на ситуацию. Этот факт не замедлил сказаться на самочувствии Алексея, что не ускользнуло от внимания наблюдательного Алекса.

Он пригласил Алексея после ужина в пивбар, где с плохо скрываемой озабоченностью спросил:

– Ты нормально себя чувствуешь? Не приболел?

– Нет, все в порядке, – постарался как можно бодрее ответить Алексей.

На протяжении всего вечера, проведенного в баре, ему казалось, что Алекс о чем-то хотел с ним поговорить, но почему-то не решился.

Через два дня томительного ожидания стало известно, что перелет переносится на неопределенное время, и это послужило поводом поговорить с Алексом о возможности выполнения полетов хотя бы раз в неделю для поддержания навыков пилотирования. Алексей, нервничая, все откладывал этот разговор до появления Бетти, как вдруг Алекс сам затронул эту тему.

– Пока никаких задач нам не ставят, но дурака валять не будем. Поэтому через день-два я запланирую тебе пару полетов в горы на боевом самолете по тому же варианту для закрепления приобретенных навыков, но без боекомплекта.

Нервное напряжение Алексея несколько спало. Вновь появилась, хотя и призрачная, но все-таки надежда на исход – благополучный или совсем наоборот, хотя его, казалось, уже не интересовал этот аспект. По крайней мере, должна наступить какая-то определенность.

Но время шло, а Бетти не появлялась. Как и обещал Алекс, на утро пятницы Алексею были запланированы два полета на отработку атак по наземной цели. А поздно вечером в четверг, когда он, совершенно расстроенный, укладывался спать, раздался легкий стук в дверь его номера.

– Надеюсь, я не опоздала? – упав в объятия Алексея, спросила Бетти.

– Завтра в десять утра первый вылет.

– Есть еще и второй? – Бетти на мгновение задумалась. – Хотя это не имеет значения, второго не будет. Уже в десять я буду на месте. Ты готов?

– Как пионер, хотя напрягла ты меня основательно – я терялся в догадках.

– Надеюсь, напряжение не сказалось на твоих… возможностях? – засмеялась Бетти и направилась в ванную, на ходу нетерпеливо сбрасывая с себя одежду.

«Нисколько, – усмехнулся про себя Алексей, восхищенно окидывая взглядам ее обнаженную фигуру. – Постараюсь тебе это доказать».

Он не помнил, как отключился.

Проснулся от настойчивого телефонного звонка. Бетти уже не было в номере, а в окно светило яркое августовское солнце. Удивленно-сердитый голос Алекса по телефону напомнил, что неплохо бы успеть позавтракать перед полетами.

Выслушав на брифинге навигационную и метеорологическую обстановку, Алекс сказал, что вынужден отлучиться по неотложным делам, напомнив Алексею, чтобы тот не опаздывал с вылетом.

До вылета оставался час, и Алексей использовал это время, мысленно проработав еще раз оптимальный маршрут ухода в район авиабазы «Эдвардс». Из района полигона его ожидало сорок минут неизвестности и аварийный остаток топлива.

«Ладно, отставить панику! – обругал сам себя Алексей и не торопясь направился к стоянке МиГа. – Будто у тебя есть выбор».

Выбора у Алексея, как оказалось, действительно не было, только он об этом еще не знал. После запуска двигателя он запросил разрешение на выруливание, но руководитель полетов молчал. Выждав несколько секунд, Алексей еще раз нажал кнопку передатчика и в этот момент увидел подошедшего к самолету Алекса, который скрестил над головой руки. Это могло означать, что время вылета перенесли или… Никакие «или» Алексея уже не устраивали.

С тяжелым сердцем он выключил двигатель, покинул кабину истребителя и вопросительно взглянул на Алекса, с трудом скрывая досаду. Тот ничего не сказал и жестом пригласил Алексея пройти к месту, где разрешалось курить. Оба молчали несколько минут, пока ситуация не стала походить на комичную. Алекс тихо спросил:

– Послушай, Алексей, вам перед убытием в спецкомандировку московские начальники не рассказывали случай, происшедший в Алжире с неким Анатолием Филатовым?

Алексей ответил не сразу, очевидно, пытаясь вспомнить. Затем безучастно произнес, не глядя в сторону Алекса:

– Знакомое имя, но не помню, в какой связи.

– Ну и напрасно. Это офицер вашего Генерального штаба, который был завербован нашими парнями во время работы в Алжире в аппарате военного атташе.

– Ну и что? Мало у нас было таких предателей, что ли? Наверняка рано или поздно они проваливались, получая по заслугам.

– Так-то оно так. Но не об этом я хотел тебе сказать. Дело в том, что наша резидентура, в лучших своих традициях, подложила под этого офицера своего агента в виде симпатичной барышни и зафиксировала постельные сцены. Фотоматериалы были предъявлены…

Алексей не дослушал до конца, вскочил на ноги как подорванный:

– Бетти? Ты хочешь сказать… Нет, ничего не говори.

Выждав пару минут, Алекс тихо произнес:

– Полетов больше не будет, завтра летим за океан.

– Я ее еще увижу?

– Не знаю, – с абсолютным безразличием ответил Алекс. – Перед нами стояли разные задачи, каких-либо координаций в наших действиях не существовало. Об этой авантюре мне стало известно накануне, когда я получил приказ встретить тебя после посадки на авиабазе «Эдвардс». Непонятна логика, которой руководствовалось начальство при подготовке этой акции. Могу только догадываться, что тебя решили проверить на лояльность, и ты не выдержал этой проверки.

– И что меня ждет?

Алекс промолчал. По большому счету, Алексея ответ на этот вопрос сейчас мало интересовал. Перед его взором маячил образ обаятельной медицинской сестры, оказавшейся сотрудницей американской разведки. Такой милой и такой коварной соблазнительницы, в чьи любовные сети он попался, как неопытный в амурных делах мальчишка. Ни дать ни взять – Мата Хари. Одного только не мог понять Алексей: как можно было изображать такую горячую влюбленность со слезами на глазах и отдаваться по долгу службы с неподдельной пламенной страстью?

Вечером, заказав ужин в номер, Алекс пригласил Алексея к себе. После того как половина бутылки виски была выпита при обоюдном молчании, Алекс заговорил:

– Ты спросил, что тебя ждет. Считай, что попытки побега не было.

– А что же было? – изумленно спросил Алексей.

– Была запланирована тренировка с выполнением посадки на незнакомом аэродроме после потери визуальной ориентировки. Как и почему – не спрашивай, тебя это не должно интересовать.

После выпитой бутылки виски они расстались, как и прежде, друзьями. Алексей долго не засыпал, вспоминая проведенные в этой постели ночи с Бетти. А потом вдруг почувствовал, что заснуть мешают не только сладкие воспоминания, но и что-то еще. Он провел рукой по подушке и нащупал под наволочкой лист бумаги. Включил настольную лампу, стоявшую на тумбочке.

Алеша, прости, если можешь. Я понимаю, как больно тебе читать мое коротенькое послание. Знаю, что сейчас ты не в силах что-либо понять из того, что вокруг тебя происходит, и ругаешь меня последними словами. Не ищу себе оправдания, только время расставит все точки над i. Надеюсь – в обозримом будущем.

Я тебя люблю!!!

Твоя, если не возражаешь, маленькая девочка Бетти.

II

И опять перелет через океан на семьсот сорок седьмом «Боинге» с посадкой в Марокко. Все мысли Алексея сконцентрировались на двух субъектах, ближе которых волею судьбы на протяжении последнего года у него не было. При мысли о том, что его друзьями стали советский летчик и сотрудник Центрального разведывательного управления – организации, в результате интриг которой Алексей оказался в ее же цепких лапах, ему становилось и грустно, и смешно. Можно было, конечно, внести поправку на то, что подружились они в период болезни под названием «амнезия». Но факт остается фактом – Алексей, без преувеличения, привязался к этому человеку, несмотря на то, что Алекс и по сей день оставался для него человеком-загадкой и каждый его новый ход в разыгрываемой партии предугадать не представлялось возможным.

А Бетти? Сейчас, после прозрачного намека Алекса на традиционное использование спецслужбами женщин при вербовке иностранных агентов, Алексей, мысленно произнося ее имя, и вовсе терялся в догадках. Кто она? Коварная соблазнительница, мастерски и цинично разыгрывающая влюбленную простушку? Или на самом деле, презрев правила разведчиков всего мира не влюбляться в своих врагов, дала волю чувствам, покорившись провидению?

После посадки на том же марокканском аэродроме, с которого они вылетали в Штаты, произошла замена экипажа и дозаправка самолета топливом. У немногочисленных пассажиров «Боинга» появилось не меньше трех часов, чтобы размяться на твердой почве после длительного полета.

Выйдя из самолета, Алексей интуитивно начал осматривать территорию базы в надежде увидеть вдруг устремленную ему навстречу улыбающуюся Бетти. И это не ускользнуло от внимания Алекса, который без всякой иронии произнес:

– Бетти здесь нет.

Но Алексей и сам уже понял, что чуда не свершится, и с тоской посмотрел на северо-восток.

Там, всего лишь на расстоянии каких-то трех тысяч километров, находится его родина, а он, советский офицер, в компании сотрудника Центрального разведывательного управления направляется к месту предполагаемой провокации в отношении своего государства. Глядя на спокойно шагавшего рядом Алекса, он терялся в догадках, знает ли тот, что от болезни Алексея не осталось и следа? И если знает, сам догадался или при помощи Бетти? «И вообще, – подумал Алексей. – Кто вы, мистер Тэйлор? Что за птица? Уверены ли вы в успехе выполнения поставленной вашими хищными руководителями задачи?»