Виталя Гусынин (Возможно не Опасен)
Братва. Здорово, парни! Книга 1
Глава 4
Степан Алексеевич Аськин очень любил своего внука Лешку. Души в нем не чаял, но никогда не баловал. Не из тех он был. Степан по молодости отмотал десять лет лагерей ещё при ГУЛАГе. Прошёл войну в штрафбате и вернулся на родину в свою деревню, где и встретил уже свою жену, которая вскоре скончалась при родах. Так и жил и воспитывал один детей. Его старые друзья и товарищи, кто знал его судьбу, называли его – «сто городов по неволе». Был дед Степан с жёстким характером, вспыльчив и прямолинеен в высказываниях. Мог порой так послать, что замучаешься от туда возвращаться. Простой жилистый мужичок, прошедший трудный жизненный путь. Смуглый с чёрными большими усами и волнистыми волосами, походил на казака, которых описывали в старинных книгах и показывали в фильмах.
Леха очень был привязан к деду, часто прислушивалься к его словам, для него они были авторитетны, да и характером подражал во всем ему. Он не запрещал ему ни чего: ни курить, ни выпивать. Бывало и сам наливал стопку, когда было не с кем выпить вечерами. В посёлке деда знали многие и многие уважали.
В выходные Торпеда уезжал к себе в село домой, и другие ребята тоже съезжались из своих учебных мест, поэтому гудеж стоял на всю округу в эти дни.
В один из таких дней, Торпеда как обычно вернулся домой, чуть под шофэ – выпили с товарищами перед автобусом. Дома он застал мать, в компании неизвестных двух собутыльников. Все уже были порядком пьяны. Зайдя в избу, сбросив дорожную сумку у входа, прищурив один глаз, он обвёл взглядом присутствующих.
– Вы кто такие бля? – обратился он к сидевшим за столом мужикам. – Где батя?
– А ты кто такой, а? -Пробормотал алкаш в синей спортивной, засаленной куртке.
– Я тут хозяин, а вы встали и пошли нахуй от сюда, и эту потаскуху с собой забирайте! – Нагнувшись прямо перед лицом отвечающего, крикнул Леха.
– Ты как с матерью разговариваешь, щенок? – Возразил второй мужик в расстёгнутой майке и татуировками, видневшимися под ней.
Попытавшись приподняться с кресла, он тут же был посажен на место, ударом в грудь от Торпеды.
– Тихо, тихо, сынок, не ругайся. Ты чего приехал то? Не выгоняй гостей, сходи лучше погуляй, ребята, не трогайте это мой сын. – Еле ворочая пьяным языком, протараторила женщина.
– Чего я приехал сюда? Потому что это мой дом во-первых и выходной сегодня это во-вторых. И в-третьих, какой я тебе сынок? Своего сына ты выкинула на улицу и променяла на бухло. А если ты хочешь, сука, то вали сама от сюда, вместе со своими козлами вонючими! Ясно? – Начал заводится Леха.
Татуированный снова поднялся, схватив со стола пустую бутылку из под водки, намахнувшись он закричал прокуренным сиплым голосом: – Кто козёл тут а? Ты, засранец, а ну….
Но не успел договорить, получил с размаху табуретом по голове. Табуретка разлетелась на несколько частей, а тело алкаша грохнуло на пол с глухим звуком.
– Да вы козлы, кто же ещё!? – В бешеном состоянии ответил Торпеда. – Отец ебашит в поле, а ты, мразь такая, кобелей своих развлекаешь. Видеть тебя не могу. Я уже не маленький и все понимаю, если хочешь знать, я тебя всю жизнь ненавидел и видеть тебя не хочу, вали от сюда куда хочешь, шалава!
И схватив за волосы мать он выволок её из-за стола, вышвырнул с крыльца на улицу в чем она была – в ночной сорочке. Следом зашёл в комнату, взяв за шкирку второго в спортивной куртке, сказав ему, чтобы тот забирал своего товарища и проделал тоже самое с ними. После запер дверь изнутри и лёг на диван в передней. Он слышал как ещё несколько минут стучали в дверь, ругались и кричали матом. Но он не обращал на это внимания. Уснул.
Ранним утром Леха услышал истошный крик во дворе и тревожные стуки в дверь и окна. Он встал, вышел на крыльцо. Во дворе дома стояло несколько человек из села – две женщины и сосед.
– Чего вы тут долбитесь? – Спросил внепонятке Торпеда.
– Давай, Лёшка, быстрей пошли, бегом к пруду, там это, ой беда то какая. – Верещала одна из женщин.
– Чего случилось то? – Снова переспросил он.
– Да пошли давай, мать там твоя. – Подтолкнул его за плечо мужчина.
Прибежав к пруду, Леха увидел ещё несколько человек стоявших около деревянного мосточка. В этом месте обычно деревенские ловили рыбу и смастерили такой трап к воде. Среди людей Торпеда заметил отца, курившего сигарету. Он подошёл к нему и спросил.
– Бать, здорово, а чего тут?
– Мать мёртвую нашли утром, в воде. Вон гляди. – Кивнул отец куда-то в сторону.
Чуть поодаль, среди камышей, виднелось лежавшее на животе вниз лицом тело матери, все в той же белой рубахе, в которой Леха её и выставил за дверь.
– А как же так? – В недоумении переспросил Алексей.
– Не знаю, вот час назад Генка обнаружил. Ты с ней вчера ругался говорят? Соседи слыхали. – Ответил отец.
– Ну ругался, было. А ты где был всю ночь? -Поинтересовался сын.
– В райцентр ездил за запчастями к «белорусу», вот только под утро вертался, а тут такое. Сейчас менты приедут, будет нам с тобой допрос. М-да дела. – Протянул Александр, закуривая очередную сигарету.
Так и вышло. Понаехали сотрудники всяких разных служб: следователи, участковый и другие хмурые лица. Полдня что-то рыскали, писали и выспрашивали. Потом подъехал санитарный «Уазик», погрузили тело женщины и увезли.
Всю ночь отца не было дома. Леха сидел один за столом, уставившись в одну точку, взгляд был пустой. Он даже не ложился спать, напился водки, выкурил почти две пачки сигарет. В горле стоял не приятный, горький привкус чего-то не понятного. Как рассветало, Торпеда накинув на себя олимпийскую, направился быстрым шагом в сторону пункта милиции, где сидел их участковый. Чуть пошатываясь, не обращая внимания на встречных людей, он дошёл до места. Открыв дверь в кабинет к милиционеру, резко подойдя к столу, где сидел тот, выставил обе руки вперёд. Участковый Петрович, в недоумение попятился назад, ближе к спинке стула.
– Ты чего, Аськин? – Спросил он.
– На, коцай меня! Это я виноват, это все из-за меня. – Прокричал пьяным голосом Леха.
– Ну-ка сядь, дурак. Ты чего несешь? В чем ты виноват? – Жёстко сказал Участковый.
Леха не исполнил сказанного, а продолжал стоять с вытянутыми руками.
– Это я её, это я виноват. Давай, вяжи и сажай меня! – Не унимался он.
– Алексей, сядь в конце концов и послушай меня! – Понизил тон Петрович. – В районе провели экспертизу, и взяли показания свидетелей. Ты тут не причём, у тебя алиби. Ты всю ночь находился дома, а она скончалась на рассвете. И с этим уже будут разбираться. А ты ступай домой, проспись и готовься к похоронам. Давай.
После кладбища мужики вернулись домой, уселись за стол. На поминки ни кто не пришёл. Отец достал из тряпочной сумки пузырь самогона и пару банок консервов. Разложил на столе и налил в два граненых стакана по полной. Они молча подняли и выпили. Так посидев молча ещё некоторое время, допили бутылку. Леха закурил первый.
– Дааа, вот и жизнь прошла. – Протянул, подкуривая сигарету Александр. Ты ведь многое не знаешь, сын, я тебе ни рассказывал ни чего. Послушай. Любил я одну девушку, после школы в армию ушёл. А когда вернулся, она за другого замуж вышла. За друга моего. Он раньше меня отслужил. Разозлился я, чуть не подрались даже. От досады пить начал, гулять. Потом с горяча нашёл себе бабу, забеременела она. Я и женился на ней с дуру. Отец – дед твой, даже на свадьбу не пришёл. Знали все вокруг кто она. Слабая на передок была. Потом ты родился, а она и гулять снова стала. Ну а я уже не смог бросить. Да и не любил я её ни когда, мучился всю жизнь, а бросить и тебя оставить не смог. Так и жил, пропадал в колхозе постоянно, только чтобы эту не видеть. Ты думаешь я тебя чего тот раз то ругал и плетью отходил? Чтобы ты моей ошибки не совершил. Не злись на меня Лёшка, не держи зла и жил я только ради тебя и держался. Да не скрою и я не святой и у меня были женщины за это время. Но ни кто, не разу меня за это не упрекнул и не застал на людях.
– А кто эта девушка была, которую ты любил? – Поинтересовался Торпеда.
– Кто? Тетя Нина Коромина. Жена Санькина. Хорошая женщина, добрая и мать замечательная. Я на неё зла не держу, сердцу не прикажешь ведь кого любить. Ай, есть у нас ещё чего выпить то, а? Наливай! – Сказал отец. – Валить надо из этой дыры в город, не хрен тут делать. Работы в колхозе нет, одна разруха. Дом продать. Хотя кому эта халупа тут нужна? На дрова если только, и рвануть к вам поближе, работу найду.
В ноябре Лехе исполнилось 18 лет. До этого времени он уже отучился на права в своём училище. И решил задуматься о приобретении автомобиля. Ведь сдавать экзамены ему уже скоро.
ГАИ находилось в районном центре, куда перед новогодними каникулами и поехал Торпеда. Отец обо всем уже договорился со знакомыми, которые там работали. Теоретические экзамены Лехе поставят так – за пять бутылок водки. Нужно будет сдать лишь вождение.
Все упражнения на учебной площадке Аськин выполнил без проблем, ведь он с восьми лет катался на отцовской машине. Оставалась только эстакада.
На пассажирское место, в жигули шестой модели, сел инспектор, Леха сидел уже за рулём.
– Ну давай начинай, задом на эстакаду. – Сказал милиционер, достав из папки какие-то листы.
Леха запустил двигатель, газанул пару раз и машина тронулась. Либо он чего перепутал, либо так сложились обстоятельства, но машина резко заскочила одной стороной на трап эстакады, а другой повисла в середине, пропоров бочину заднего крыла.
– Аськин, твою мать, ты чего творишь!? – Закричал инспектор. – Это же моя личная машина. Ну все, хана, вылазь с руля!
В итоге Леха все-таки сдал на права и получил их благополучно в тот же раз, опять же за презент горячительных напитков, а в ГАИ про этот случай помнили ещё долго.
Шло время, настали летние каникулы и многие ребята возвратились по домам. И Торпеда приехал. На вокзале он встретил свою одноклассницу Люду, разговорились они и последовали к магазину, чтобы отметить встречу. Добравшись до своего села, слегка пьяненький Леха, предложи девушке зайти к нему на чай. Та согласилась, так они провели всю ночь вместе, естественно не просто так. На утро, когда едва рассветало, Алексей завернувшись в одеяло, глянув на обнажённое тело девушки, которая спала с ним рядом в постели, поднялся и решил покурить. В окно он вдруг увидел мать этой Люды, она работала почтальоном в их селе. И вмесите с ней шли рядом двое милиционеров.
«Ну всё, попал я на статью. Точно. Людке 18 нет ещё». Подумал Торпеда. «Кто-то нас сдал, кто мог видеть?»
Он впопыхах стал натягивать на себя трусы, джинсы и рубашку. Растолкал девушку, и приказал лежать молча и не шевелится. А сам не стал дожидаться пока люди пойдут в дом, вышел на крыльцо.
– Здравствуйте – Проговорил он.
– Ой, Алёша, вот он, товарищ лейтенант, я же говорила должен приехать. На, Алексей, распишись в получении, повестка тебе из военкомата. Второй месяц хожу и все не могу тебя застать дома, что-то ты совсем в родных краях перестал появляться.
– Так бегает от армии парень, вот и не появляется. – Проговорил лейтенант.
– Ни чего я не бегаю и не прячусь. Учился я просто, а дома мне чего делать тут? Отец у меня тоже в городе живёт теперь. – Ответил Леха.
– Ну собирайся, поехали, приказано доставить тебя в военный комиссариат. Бери документы и пошли! – Отрапортовал все тот же лейтенант.
– Да у меня вообще искривление позвоночника и плоскостопие пятой степени, мне в армию нельзя, на комиссии в школе ещё проверяли.– Загундел Торпеда.
– Сержант, сопроводи!
– Стойте ждите тут, не убегу я, сейчас паспорт возьму и куртку накину. – Прервал Лейтенанта Леха.
Через пару минут, он вышел и закрыл дверь, повесив замок. На дороге его ждал милицейский «Бобик». Приехав к районному военкомату, который находился рядом с отделением милиции, Леху выпустили из машины, так как задние двери открывались только снаружи.
– Ну давай, пошли. – Проговорил лейтенант.
– Да я сам, начальник, чего меня как преступника то?
Вдвоём они прошли в здание, поднялись на второй этаж и зашли к Майору, который был главным.
– Вот, товарищ Майор, доставили Аськина из Шадыма. Какие будет дальнейшие указания? – Отрапортовал лейтенант.
– Вы свободны, дальше мы сами. – Ответил лысый Майор. – Аськин значит? Давай паспорт сюда. Почему скрываешься, косим?
– Косят у нас в полях в колхозе, а мы учимся. Че вы меня тут отчитываете? Я вообще не годен. – Зло ответил Майору Леха.
– Годен или нет, решит комиссия. Сейчас спустишься на первый этаж, возьмёшь направление на комиссию, сядешь и будешь ждать. Понял?
– Где направление брать? – Переспросил Торпеда.
– Найдёшь! – Бросил Майор.
Просидев часа три, дождавшись медицинской комиссии, Алексей, начал ходить по разным кабинетам для осмотра состояния здоровья. В итоге как он и говорил хирург признал его не годным по причине сколиоза и плоскостопия, так и написали в его карточке. Поднявшись опять на верх, он зашёл к военкому.
– Это, начальник, слышь че, ну я так и говорил, вот на.
– Ты как разговариваешь, сынок, что за тон? А ну выйди и зайди нормально! – Закипел Майор.
– Да хорош вам, я и так затрахался тут высиживать и по врачам вашим бегать. Нате вот заключение и ксиву мою верните, я пойду. – Перебил его Леха.
Майор сидел в недоумении, от таких слов. Но все же взял карточку, полистал, где-то более внимательно прочитал и все же отдал Аськину его паспорт.
Выйдя из военкомата, Леха огляделся. Денег в кармане не было ни гроша. Добираться на автобусе или маршрутке он не мог.
«Как быть? Что делать? Ещё Людка блин эта, сидит запертая в дома уже как минимум часов шесть». Стал размышлять он.
Завидев неподалёку Уазик, на котором его сюда и привезли, он направился к отделу милиции. Там во дворике стояли несколько милиционеров, подойдя ближе он узнал тех знакомых.
– О, гражданин начальник. – Обратился он к тому лейтенанту.
– Чего тебе? – Ответил тот.
– Вы меня до дому то довезёте обратно? У меня на проезд ни копейки. – Начал вопить Торпеда.
– Ахах. Давай вали от сюда, выдумал он, отвезти его. Может тебе ещё и на выпивку дать, и бабу голую подать? – Рассмеялся сержант, стоявший рядом.
– Было бы не плохо. Так вы сами меня сюда привезли, вот и везите обратно. Мне то как добираться до деревни? – Не унимался Леха.
– Вали от сюда, пока в обезьянник не посадил, а то это я тебя сейчас быстро определю, как главного уклониста. – Строго ответил лейтенант.
– Я не годен, вон на комиссии признали. Так отвезёте или нет? – Сказал в ответ ему парень.
– Нет, потеряйся! –Прикрикнул милиционер.
– Козёл! – Отходя, еле слышно пробормотал Торпеда.
Он отошел не далеко от участка и присел на корточки возле старой спортивной площадке, где стояли ржавые турники и старые футбольные ворота. Закурил и начал думать, как теперь ему добираться до дома. Пешком было идти не вариант. Райцентр находился в двадцати километрах от Шадыма. Посмотрев на часы, на которых был почти полдень, он вздохнул и закурил мятую сигарету. Вдруг он заметил как милиционеры разом зашли в здание и дворик опустел.
«Обед походу». Подумал Леха.
Он медленным шагом направился в сторону отделения. Озираясь по сторонам, он заглянул через стекло Уазика внутрь. Ключи торчали в замке зажигания. Мысль пришла сама собой.
«Ну сами напросились, менты позорные.»
Леха сел в машину. Дверью он не стал хлопать. Посидев ещё с минуту внутри и повертев головой по зеркалам, чтобы удостовериться, что его ни кто не замети, он запустил двигатель милицейской машины, тронулся с места. Попетляв по улочкам, выехал на трассу. Проехав километров пятнадцать, остановился возле моста, где протекала речка. Тут дороги расходились в трех направлениях.
