Влас Дорошевич
Колоннада

Она чинит ему разорванную рубашку и, пользуясь тем, что свекровь заснула, «в память своего Петруши» выпускает пленника на волю.

А спящая свекровь, – как ее играет, не играет! как ею живет О.О. Садовская! – а «спящая» свекровь вдруг говорит.

Да тихо:

– Там за сундуком Петрушина шапка лежит. Дай ему. Теплее. А то его в его-то колпаке опять поймают!

Одна фраза.

Она производит потрясающее впечатление.

Ей без волнения внимать невозможно.

Слезы подступают к горлу.

Какая красота человеческой души!

Браво, драматург!

Вашему «эффекту» аплодировал бы сам Сарду.

Маленькое замечание.

Г-н Блюменталь прекрасно, просто и трогательно играет. Но зачем он так много плачет?

Поплакал, – и довольно. И увлекся разговором о хозяйстве и о крестьянской жизни.

А то и плач, и польский акцент, – слушатель половины разобрать не может.