Влас Дорошевич
На кончике пера
Из почтения к смерти даём сегодня место запискам одного самоубийцы.
Самоубийца – жилец, недавно переехавший с дачи на квартиру.
Это придаёт его запискам злободневный интерес.
Сначала идёт эпиграф в стихах:
Снял я себе небольшую квартиру,
Чтоб дня занятий иметь уголок.
Ну, и схожу я за это в могилу!
Повесть читая, готовьте платок…
Из каких-то старых куплетов.
Затем следует дневник.
22 августа.
Квартирка – рай.
Правда, сейчас она напоминает «драматическую» декорацию Городского театра.
Стены замазаны пальцами. Кой-где заплёваны. Кой-что облупилось. Обои оборваны.
Но хозяин обещал кой-где подмазать, кой-где подклеить, – и будет рай.
Главное – свой уголок. А то что это?
Живёшь по гостиницам, – и сам себя презираешь.
Стул, на котором сидишь, и тот хозяйский.
То ли дело своя квартира: уголок, тишина, спокойствие, обед домашний.
На службу от радости не ходил.
24 августа.
На службу не ходил: покупал мебель.
Одесские мебельные торговцы – милейший народ.
Узнавши, что я обзавожусь обстановкой, приняли во мне самое горячее участие.
Вещи накупил все «случайные».
Комод, например, был заказан известным миллионером X., но не взят им по каким-то посторонним соображениям. Гардероб предназначался для г-жи Y., да не взят, потому, что она ещё больший себе заказала.
Что ни вещь, то каким-нибудь миллионером для себя была заказана.
Знай теперь Ивана Ивановича Курицына, – какая у него обстановка!
Миллионеры для себя готовили, а я на этом сидеть буду!
26 августа.
Сегодня утром надел чистое бельё, попрощался с детьми, со слезами обнял жену и пошёл подписывать с домовладельцем контракт.
