Владислав Михайлович Погадаев
Обиду смывают не кровью
Рита вышла из леса на дорогу и огляделась: пусто. Ни самосвала, ни скорой, ни пятен крови на асфальте…
Что-делать-что-делать-что-делать?…
Бежать к нему домой? Адрес она знает. Точнее, знает дом, и куда выходят окна – квартиру найдёт…
Или позвонить в депо?..
Или он сам позвонит в ясли. Точно, вот она дура-то – надо срочно бежать на работу: он, наверное, уже телефон оборвал …
* * *
– Любовь Ивановна, мне не звонили?
– Тебе? – завхоз Любовь Ивановна, полноватая холёная блондинка, величаво вздёрнула брови. – А кто тебе должен звонить?
– А, – Рита досадливо махнула рукой и направилась, было, в группу, но потом резко развернулась и кинулась обратно: коридорный телефон висел на стене между кабинетом завхоза и пищеблоком.
– Людмила Михална! – прокричала она в окошко раздачи.
– Чего тебе? – вынырнула из подсобки повариха. – Э-э-э-э-э, ты куда в уличном-то? Халат где?
– Да я только спросить, – Рита заискивающе улыбнулась, – мне никто не звонил?
– Ну, ты и спросила! Мне только и дела, что у телефона дежурить. Не знаю, может, и звонил. У Эльвиры спроси.
В медицинском кабинете стоял параллельный аппарат, но и медсестра Эльвира Степановна, суетливая и многословная, ничего толком не сказала, только привязалась с расспросами:
– Ну, я не знаю, я ведь на месте не сижу: обход по группам сделала, пробу снимала, витаминизацию делала, кварцевание проверяла, хлорку в подвале разводила. А чего случилось-то? Кто-то приехал? Или ребёнок заболел? Если на больничный собралась – с Катериной сама договаривайся – смены нет…
– Да не хожу я на больничные, – резко оборвала Рита словесный поток, развернулась и понуро побрела в группу.
* * *
– Алексей Николаич! Вас тут к телефону! Девушка какая-то! – голос уборщицы звонким эхом отражался от высокого потолка механического цеха.
– Что Вы, Светлана, кричите? Я же не глухой. Скажите – нет меня, – Лёша всем видом изобразил чрезвычайную производственную озабоченность и кинулся к выходу:
– Я – к начальнику депо. Вызывает…
– Она уже три раза звонила…
* * *
– Катя, ну, выручи! Я только до депо и обратно. К шести вернусь, ужином сама накормлю! Ну, пожалуйста! Ну, что ты хочешь? – Рита готова была пообещать хоть луну с неба.
– Ну, ладно, так и быть – иди, – Катерине и самой было любопытно, что же там такое стряслось с Лёшей. – Но с тебя причитается!
– Замётано! – крикнула Рита уже из коридора.
* * *
– Лёша!
Он от неожиданности качнулся в сторону:
– А ты как здесь, Маргариточка? У тебя же смена?
– Поменялась. Как ТЫ? Что с тобой? Я в лесу ждала-ждала, а тебя нет, – её голос зазвенел близкими слезами.
– Тш-ш-ш-ш-ш…– Лёша взял любимую под локоток и повёл вдоль забора подальше от проходной.
– Я уже не знала, что думать…
– Ну, что ты, глупыш… Могла бы позвонить…
– Я звонила, всё утро… Там баба какая-то, голос такой противный. Говорит, что тебя нет, и не знает, когда будет…
– Странно – разберусь, – Лёша построжал голосом.
Наконец, они свернули за угол и отошли подальше от дороги в заросли прошлогоднего бурьяна.
– Что случилось? – выдохнула Рита, сжав его руки и стараясь поймать ускользающий взгляд.
Лёша горестно вздохнул:
– Видишь ли, Ритусечка, какое-то время мы не сможем видеться. Обстоятельства сильнее нас. Злой рок. Я обречён лишиться того, что люблю больше всего на свете…
– Это чего? – Рита раскрыла рот от удивления.
– Тебя, любимая! Иначе я навлеку несчастье не только на себя, но и на тебя тоже! Сам я ничего не боюсь, но рисковать тобой – не имею права. Ты понимаешь меня?
Рита так и стояла с разинутым ртом, будучи не в состоянии переварить услышанное.
