Владислав Евгеньевич Крутяков
Выхода нет
улице, на фоне блёклых фонарей и пожаров всё чаще мелькали чёрные, неуловимо быстрые силуэты. Чем дольше Отец с сыном находились в аптеке, тем больше теней мелькало снаружи. До поры до времени мужчина не придавал этому значения. Но теперь, когда нервы понемногу успокаивались и возвращалась, присущая врачу, холодная рассудительность, становилось всё труднее игнорировать буйную ватагу теней, заполняющую улицу перед фасадом старенькой аптеки.
"Пора уходить отсюда. Многовато шума мы наделали, " – подумал мужчина. Не успел его внутренний голос завершить эту фразу, как послышались глухие удары о стекло. Отец мгновенно поднялся, выхватив из-за спины пистолет «Глок» 19-го калибра. Мальчишка чуть ли не подскочил вслед за Отцом. Наведя мушку в сторону ударов, мужчина смог лишь вымолвить тираду благого мата.
– Пап, что там? – раздался снизу перепуганный голос мальчика.
По ту сторону витрины выстроилась многочисленная толпа Заражённых. Их было уже больше дюжины. Ещё чуть-чуть и толпа разрастётся как в Чёрную пятницу возле магазинов "Q-Smart". Отец убрал «Глок» за ремень, нагнулся и взял паренька за плечи:
– Окес, Роберт, сейчас сделаем как обычно, ты закроешь глазки, и мы дадим дёру отсюда на всех парах, договорились?
Окес – странное слово. Оно было их личным словом, объединяющим Отца и сына. Что-то наподобие их шифра, или кодового языка. Важнее всего, что мальчик всё понял и кивнул в ответ Отцу.
Мужчина приподнял мальчика, взяв его на руки. В ответ Роберт обхватил его шею, крепко прижимаясь к Отцу. В глазах ребёнка отражалось огромное оранжевое пятно, на фоне которого хаотичной массой стояли озлобленные твари, когда-то бывшие людьми. Не отрывая взгляда, он следил за каждым их движением, шагом, за каждым вздохом. К тому времени Инфицированных набралось чуть больше двадцати и с каждой секундой их численность росла. Они стояли в оцепенение. Стучание стихло. Казалось, они покорно выжидали чего-то или кого-то. Внезапно картинка затряслась и стала отдаляться. Перепрыгнув через стойку с кассовыми аппаратами, Отец оказался в нескольких шагах от запасного выхода, над которым возвышалась зелёная табличка с белой надписью "Exit", подсвеченной изнутри тусклым белёсым огоньком. Находясь менее чем в полуметре от двери, его рука вытянулась вперёд. Пальцы ухватились за ключ, вставленный в замочную скважину серой металлической двери. Мужчина сделал несколько оборотов, пока штыри замка окончательно не скрылись в двери. Он был полон решимости выйти на задний двор аптеки к машине, что увезёт их из этого проклятого города в лес, поближе к лагерю Иммунных. Но ладонь замерла прямо над ручкой.
По ту сторону двери послышались словарные визги, топот и будто бы собачий лай вперемешку с рыком. Звуки с улицы усиливались. Громкий осиплый крик и последовавший за ним сильный, глухой удар по железному листу двери заставили Отца пошатнуться, отбежать назад к кассовой стойке. Второй удар оказался в разы сильнее первого. От стены, с мест, где крепились петли, отошли три белых гипсовых облачка. Побелка и гипс потрескались. Дверь долго не продержится. Вскоре их последний бастион рухнет, вырвав за собой по меньшей мере три петли с кусками стены.