Владимир Владимирович Голубченко
Шуа
– Вадим, вы готовы? – мягкий мужской баритон вспорол гробовую тишину промозглого кабинета психоневрологического диспансера номер 7 по улице Тисовой.
Несколько месяцев назад рутинная работа Александрова Ильи, психотерапевта с двадцатилетним стажем, омрачилась новым пациентом, с которым ему приходилось работать буквально каждый день.
Вот и сейчас, расправив полы пиджака, Илья, покряхтев, плюхнулся в привычное, но так и не ставшее удобным кресло и вперил изучающий взгляд на своего подопечного
– Нет, не готов! – нервно выпалил больной: – Я не хочу здесь находиться и участвовать во всем этом!
Прежде блуждавшая на лице Ильи улыбка сползла вниз, а изучающее выражение голубых глаз сменилось на нескрываемое отвращение.
Не отрывая взгляда от бегающих глазок огрызнувшегося больного, профессор медленно выудил из внутреннего кармана клетчатого пиджака помятую пачку «Мальборо» и спустя мгновение осенил легкие едким табачным дымом.
Подопечным профессора был тридцатилетний клерк из небольшой строительной фирмы. Самое емкое слово, которым можно было охарактеризовать этого человека было – никакой. Никакая работа, никакая должность, никакой семьи, никакого хобби… Абсолютное ничего, оказавшееся в этом месте по решению суда, которое к своему нескрываемому неудовольствию и вынужден был исполнять Илья.
– Смею вас заверить, в своих желаниях вы не одиноки… – медленно парировав выпад собеседника, Илья наконец выпустил густую струю дыма и бросил пачку сигарет на алюминиевый стол, служивший единственной преградой между врачом и больным.
– Илья… М-может переключимся на иные темы? Мне т-тяжело раз за разом переживать все, что со мной случилось! – взмолился Вадим.
– Друг мой, в таком случае наше общение продолжится на еще один невыносимый день дольше… А этого, как Вы понимаете, я совсем не желаю… Так что, пожалуй, приступим… С чего желаете начать в этот раз?
– Как и раньше, ни с чего!
– Мы проходили это уже много раз! – Илья с удивлением обнаружил, что теряет терпение: – Вы начнете препираться, я задам несколько вопросов, а после, когда пойму, что вы не готовы, попросту вызову санитаров, которые, как вы понимаете, церемониться не будут…
– Да, чуть что, – болванчики в белых халатах… – нервно хохотнул больной: – В этом вы мастак… – помедлив, Вадим выпалил, словно боялся, что собеседник услышит, что он говорит: – Никакой заботы о подопечных…
– А вы, Вадим, не школьник и не пионер в детском лагере, чтобы заботиться о вас! Вы в лечебнице для душевнобольных, а я врач, которому государство поручило привести вас в чувства, чтобы после отправить в колонию, в которой вы, я надеюсь, и сгниете! – Обычно спокойный психотерапевт, повидавший не одну сотню психопатов и отрастивший прочный щит от всего, что ему доводилось лицезреть, давно заметил, что на дух не переносит исключительно этого жалкого гаденыша, восседающего перед ним сейчас.
– Я понял, понял! – процедил сквозь зубы Вадим.
– Как вы узнали о «Шуа»?
– Значит, с самого начала… Впрочем, как и всегда!
– Я жду!
– В моей банальной жизни и «Шуа» случился банально. Я узнал о нем из контекстной рекламы перед каким-то порнороликом из интернета! Сам ролик тоже описать?
– Избавьте! – опаляя край очередной сигареты, отозвался врач.
– Итак, «Шуа». Искусственный интеллект, что способен программировать сны… Как заманчиво… Потратив немногим больше целого состояния, ты сможешь с легкостью воплотить все свои мечты в жизнь! На целых семь – восемь часов ты можешь стать звездой своей собственной жизни, героем любовником, миллиардером, доблестным военным. Всем, что только сможет придумать твой мозг, – цитируя рекламный слоган, Вадим перестал заикаться и как показалось профессору, даже распрямил прежде скрюченную спину.,
– Почему только то, что сможет придумать мозг? – Илья знал ответ на этот вопрос, но ему очень хотелось прервать восторженный монолог подопечного.
– Потому что такие правила игры! – раздраженно отозвался больной: – Т-так работает искусственный интеллект. Он не в состоянии сочинять мечты – за этим на Нетфликс. «Шуа» лишь рисует логичную картинку на основе задаваемой в ручном режиме программы и образов, хранящихся в голове пользователя.
– Получается, работа аппарата ограничена фантазией «пилота»? – надменно усмехнулся доктор.
– Да, самое главное ограничение.
– Как прискорбно… – хрустнув костяшками пальцев, подытожил Илья.
