Владимир Поселягин
Прапорщики по адмиралтейству
Четыре дня заняла регистрация, шкипер в это время подобрал перегонную команду. Постоянную коман ду набрали уже в Питере, там же пополнили кладовые судна, закупили всё необходимое, да и углём загрузились.
На этом судне мне до сентября ходить, и за это время я должен освоить все профессии на судне. Особенно меня интересовали четыре: судоводителя, штурмана, рулевого и судового механика. Хотя бы основы, но нужны.
А решил я заняться вот чем. Перевозка тропических фруктов. Судно будет бегать в Африку и привозить фрукты. После долгих размышлений я выбрал Касабланку. Там найду торгового партнёра из местных торговцев, и он будет доставлять фрукты высшего качества к моменту прибытия моего судна, которое я назвал «Бегущая по волнам».
Не знаю, кто заказал это судно, но оно вполне скоростное: шестнадцать узлов на пределе хода и двенадцать-тринадцать на среднем ходу, не насилуя машины. Этого вполне хватало, чтобы доставлять фрукты в столицу России.
Я пока не знаю, что буду делать, когда залив покроется льдом, но что-нибудь придумаю. Прерывать поставки не стоит, быстро найдутся последователи. И желательно ещё одно такое же судно заказать. Я уже узнал, где его построили, можно подобное получить, но это уже после того как пойму, рентабельно дело или нет. А вообще судно считается грузопассажирским. Пусть на борту всего пять пассажирских кают, и пассажиры принимают пищу в общей столовой, но всё же брать их вполне возможно.
Оформление судна и подготовка к отплытию заняли неделю. Я нанял в столице одного предприимчивого парня, из молодых адвокатов, с которым договорился о рекламной работе. Перед отплытием с Касабланки я отправлю ему телеграмму, и он в газетах начнёт вброс информации, что в столицу везут редкие тропические фрукты, которые хозяева магазинов могут купить без посредников, сразу у поставщика, со складов купчихи Баталовой.
Да, Анна Васильевна плыла с нами, чем была очень довольна, ведь до этого она почти нигде и не бывала, мало выезжая из Москвы. Была она не одна, а со своей неизменной спутницей, Марфой Ивановной, которая уже давно перестала быть прислугой и стала скорее компаньонкой.
Что касается присутствия Анны Васильевны, то дело в том, что купить судно может любой гражданин Российской империи, но вести морскую торговлю могут только купцы. Причём раньше это право имели только купцы первой гильдии, но сейчас это разрешение распространялось и на купцов второй.
А именно купцом второй гильдии и была Анна Васильевна. А иначе как ей заводиком владеть? Место в гильдии перешло ей по наследству от мужа. Поэтому я приобрёл судно, и оно числится за мной, но Анна Васильевна арендовала его у меня (адвокат всё оформил), так же как и неплохой портовый склад, где будут выгружаться фрукты и откуда их будут забирать оптовые покупатели.
Надеюсь, реклама сработает и это будут покупатели от крупных продовольственных магазинов и ресторанов. Среди рекламы в дорогих газетах, которые читают дворяне, будут описания способов приготовления различных освежающих соков, лимонадов, фрешей, коктейлей из тропических фруктов, что должно заинтересовать как владельцев ресторанов, так и их посетителей.
В назначенный срок судно покинуло порт. Стоит заметить, что я попросил моего шкипера, который занял место капитана, чтобы он учил меня всему, что знал сам, особенно разным хитростям судовождения. Четыре часа в день теория и практика штурманского дела – это и так понятно. Но кроме этого раз в неделю я стою на вахтах по одной из специальностей.
Основные – судоводитель, рулевой, штурман и судовой механик, но и другими я брезговать не собирался. Простой матрос, стюард в каютах пассажиров (пустых не было), третий помощник капитана, боцман и кочегар. В первый день отплытия я стоял рядом с рулевым, это профи, он меня и учил, сразу меня никто не поставит за штурвал.
Что касается пассажиров, то одну каюту заняли Анна Васильевна с подружкой, а в четырёх были другие пассажиры, которые сходят в пути. Да, придётся заходить в порты. На внешней стоянке вызовем лодку, и они сойдут, а мы сразу пойдём дальше, заходить в порт и регистрироваться не будем.
Один с нами плывёт до французского Бреста, трое – супружеская пара с дочерью, они занимали две каюты – в Португалию, их Лиссабон интересовал, а четвёртый – с нами в Касабланку. Этот просто путешествовал, захотел в Африке побывать, когда узнал, куда мы идём. Оплатил пока билет в один конец. Он был в курсе, что у нас теперь будут регулярные рейсы, сможет вернуться следующим рейсом или сразу, он сам ещё не решил. Это был единственный дворянин на борту, помещик.
Отход немного затянулся, это всё спешка с подготовкой, но наконец мы вышли с места якорной стоянки и, дав гудок, направились к выходу из порта. На флагштоке реял флаг гражданского флота России. Точно такой будет у Российской Федерации в будущем. Если будет.
Да, я, как опытный диванный вояка, собирался гнусно надругаться над бабочкой как его там и изменить будущее. Я костьми лягу, но изменю историю этой подлой войны. Предавали там всех и вся, вот я и постараюсь не допустить этого.
На второй день мы прошли мимо германского Киля, где стояло судно Беты. У них шёл ремонт машин: сломались на полпути, теперь делали переборку, благо запасные части имелись. На этом судне такие поломки были обычным делом: машины крайне изношены, но хозяин судна выжимал из него последний ресурс. Ремонт механики производили своими силами, и Бета там был на подхвате. Заодно учился, механики были не прочь просветить новичка. Это был нужный мне опыт.
Когда моё судно готовилось к выходу, к нам часто обращались моряки, желающие вступить в команду. В столице многие искали такого найма, среди них были и студенты разных мореходных классов, в том числе и той школы, где я буду в двух телах учиться.
Шкипер посоветовал мне взять парочку. Купцы не особо любили таких пришлых практикантов, потому что по закону им нужно было платить зарплату. Бесплатно бы взяли, за еду и койку, но платить им как опытным матросам желающих особо не было.
В итоге я взял троих: одного со второго курса шкиперов, второго – с третьего курса штурманов нашей мореходки, а третий парень был второкурсник из Риги, там своя школа штурманов была. Одного определили в помощники шкиперу, тот его учить будет, и двоих – в помощники штурману, он у нас один на борту. Спать они будут в матросском кубрике, кают для них нет. Станут сами шкиперами – тогда конечно. Зарплата им шла как палубным матросам. Таковы условия практики.
Плаванье заняло одиннадцать дней. Это с учётом заходов в порт для высадки пассажиров, и того, что в Лиссабоне пришлось дозаправиться углём. Потом ещё сутки в дороге шла уборка, вымывали угольную пыль из всех щелей, я тоже со шваброй бегал. В Лиссабоне мы подписали договор об отгрузке угля с фирмой, которая этим занимается. Будем загружаться тут и на обратном пути, с полной загрузкой нам хватит до Питера.
Судно шло в основном на четырнадцати узлах. Нам повезло: ни штормов, ни чего-то другого подобного не было; путь, по сути, лёгким был. Я все эти дни учился специальности рулевого, дело это непростое и требует немалого опыта и сноровки, особенно в порту.
В порт Касабланки мы вошли вечером. Наш пассажир, один из оставшихся, торопиться не стал и на берег отправился только утром следующего дня, наняв одну из местных лодок. Я же занялся поисками делового партнёра, который будет заготавливать для нас фрукты высшего качества перед прибытием «Бегущей по волнам» и помогать с погрузкой.
В тот же день я нашёл одного из самых уважаемых местных торговцев. Он заинтересовался сотрудничеством, долго вился вокруг Анны Васильевны, с которой они были одного возраста, и в конце концов подписал с нею договор. Я выступал в качестве переводчика. Английский я за это время подтянул отлично, общался на борту в основном на нём, так как шкипер судна знал его в совершенстве, особенно морские термины.
Кроме этого, шкипер гонял меня, да и остальных практикантов, по флажковым сигналам гражданского и военного флота, в том числе и по международным сигналам. Я с удивлением узнал, что объёмом своих знаний уже сейчас на голову превосхожу студента третьего курса нашей мореходки.
Двое из трёх практикантов явно просто отбывали срок, учёба не особо их интересовала. Третий, который из Риги, был сыном моряка и вот он рвался к знаниям со скоростью бешеной гончей. В следующий раз к приёму практикантов подойдём более тщательно. Будем отбирать таких, как этот третий, кому знания действительно нужны.
И вот договор подписан, люди местного торговца уже по всем рынкам скупают фрукты, выбирая самые-самые, и в ящиках доставляют к нам на борт в наших судовых шлюпках. Были заключены также договоры на поставку фруктов с местными фермерами. Основной груз – это, конечно же, мандарины, сейчас как раз шёл очередной сбор. На втором месте по объёму бананы. А вот ананасов и кокосов тут нет, для этих мест они тоже были диковинкой, их везли малыми партиями из Южной Африки. Однако некоторое количество нашлось, местные торговцы доставили, так что почти тонна кокосов в трюме и килограмм двести ананасов в холодильниках пополнили наши запасы.
Тут стоит отметить, что гонять порожнее судно из Питера в Африку убыточно. Поэтому я прикинул, что там ценится, и закупил… оружие. Полный трюм винтовок Бердана и патронов к ним. Пусть трюм небольшой, но пятьдесят ящиков по десять винтовок в каждом, купленных мной на военных складах, где продавали устаревшее вооружение, как и патроны с дымным порохом легко поместились. На месте они у меня быстро ушли по триста за ствол. Причём сорок винтовок из груза ушли в качестве оплаты этих самых фруктов, которые были тут очень дёшевы.
На палубе у нас ещё были несколько ящиков со скобяными изделиями: мотыгами и лопатами. Немного, прощупать спрос, а он оказался неплох – всё вымели и просили ещё. На обратный путь мы взяли несколько бочек с живой морской рыбой, были африканская скумбрия и желтопёрый тунец.
Трое суток мы простояли в порту Касабланки, прежде чем покинуть его. Все пассажирские каюты снова были арендованы, пассажиры плыли в основном во Францию, но один – в Германию.
Помимо закупленных фруктов мы взяли по тонне местных, на пробу. Например, дынную грушу, гуаву и карамболь. Взяли также несколько ящиков томатов, ещё зелёных; пока идём, покраснеют. И отправились обратно. В этот раз я был прикреплён к вахтенному помощнику капитана, перенимал науку. Ну и остальная учёба шла.
Торговец из Касабланки, звали его Али, а родовое имя я даже запоминать не стал, просил оплату всё тем же оружием. Договорились, что так и будет. Контакт с военными интендантами я имею. Кто бы знал, как тяжело было получить разрешение на покупку и продажу оружия за границу. Это разрешение стоило мне пятьсот рублей.
Рейс прошёл удачно, после разгрузки на складе не осталось ничего. Ещё в Лиссабоне, пока шла погрузка угля, я отправил телеграмму адвокату в Санкт-Петербург о том, что пора запускать рекламу. Очень помогли памятки для покупателей с описанием фруктов: что это такое, как их есть, как готовить, как хранить, каков срок хранения. Я чуть позже эти же памятки дал и в газетах. Сам не ожидал, что вот так мигом всё раскупят. Как ни странно, особенно обрадовались томатам, даже запрашиваемая цена не пугала. Рыбу (она была живая, мы воду каждый день меняли) забрали рестораторы.
За один рейс я получил две тысячи рублей чистого дохода. Именно чистого. Если так дальше пойдёт, то за год отобью покупку судна.
Анна Васильевна сошла на берег; путешествие ей понравилось, но хорошего понемногу. Мы дали рекламу в газетах о туристическом плавании в Африку. Цены на билеты установили чуть выше среднего, но желающие отдохнуть нашлись. Все каюты выкупила одна семья из одиннадцати человек, в которой были четверо детишек до десяти лет. Капитану судна даже пришлось уступить свою каюту главе семьи с супругой, а сам он теснился в каюте со старпомом. И мы снова поплыли в Африку.
Я стал задумываться насчёт второго судна. Одним мы вряд ли закроем потребности столицы. Скорее всего, его придётся заказывать. Я решил направить в Штаты доверенного человека, который закажет судно, наймёт перегонную команду и пригонит его в Питер. А дальше по старой схеме.
Этим занялась Анна Васильевна. Старушка вообще была бойкая, да и в торговле понимала, муж научил. Она решила не одно судно заказывать, а сразу два, вложив личные средства. Наняла помощника, который занимался переговорами, так было удобнее покупателям и заказчикам, а сама вела дела.
Недели до начала сентября как-то мигом пролетели. Анна Васильевна крепко взялась за дело, её человек уже уплыл в Штаты, чтобы там выйти на нужные верфи и заказать суда. Конечно, пиндосов кормить не хотелось, но что поделаешь. У нас холодильники не делали и не брались полностью оборудовать такие суда.
Груз второго рейса смели на пути к складу. Томатов на этот раз было в три раза больше, и их все забрали, весь маленький трюм, двадцать пять тонн. Да и фрукты брали, что уж говорить. На этот раз две с половиной тысячи чистого дохода, и это только по фруктам и овощам. Рыбу мы не брали: спрос на неё был небольшой.
Анна Васильевна съездила ненадолго в Москву и сдала свой дом семье полковника, который получил назначение в гарнизон Москвы. Заводик её был под присмотром, прислугу она забрала и переехала в столицу. Покупать дом не стала – арендовала. Она, пока в моей квартире жила, очень была довольна удобствами в доме, вот и арендовала себе такой же.
Квартиру она вынудила меня сдать, так как в доме у неё были готовы две спальни для нас с Бетой. Правда, до мореходки далеко, но Анна Васильевна купила пролётку, чтобы возить нас туда и обратно. Кучер, он же конюх, у неё уже был.
Кстати, помните того городового, что подсказал мне насчёт Анны Васильевны? Не без умысла подсказал. Повариха, уволенная на тот момент Баталовой, была его женой и сидела без работы с четырьмя детьми. Благодаря нам она смогла вернуться на ту же работу. Городовой с семьёй перевёлся сюда же, в столицу, служил в соседнем районе, жил во флигеле для слуг, заодно дом охранял.
До сентября я успел сделать три рейса в Африку; последним рейсом с нами вернулся дворянин, которого мы первым рейсом отвезли отдыхать в Африку. Отдыхом он остался доволен.
Мой Альфа едва успел вернуться из третьего рейса, прибыл за два дня до начала учёбы. Бета к тому времени уже неделю жил в городе, помогал Анне Васильевне. (Тьфу, это же я ей и помогал, просто в теле Беты. Год уже, а всё никак не привыкну.) Она стала в столице крупным поставщиком фруктов и томатов. Тут, на севере, они родятся плохо и спрос на них постоянный.
Анну Васильевну теперь приглашали во многие дома, так как были подписаны договора на поставку фруктов в крупные дворянские семьи, семьи аристократов. Сразу с судна товар отправлялся к ним домой, на ледники или в кладовки.
Бета сделал всего два рейса в Норвегию вместо трёх запланированных. Это всё машины, четыре раза ломались. Зато теперь я дока в ремонте и обслуживании машин этого типа, постройки верфей в Англии.
Перед тем как сойти на берег, я поговорил с тем парнем из Риги, практикантом. На следующий год он также будет практиковаться на моих судах. Двум другим подобного предложения я не делал: они натуральный балласт. Потом в мореходке ещё погляжу: если найдутся такие же увлекающиеся, кому негде сдавать практику, договорюсь с ними о практике на моих судах. Шкипер у меня опытный, научит.
Началась учёба. И знаете, шла она отлично. Первый год пролетел незаметно. И снова была практика на море. За три месяца мы с Бетой четыре полных рейса сделали, и ещё время на отдых осталось. Я продолжал совершенствовался: постоянно занимался в тире, учил языки. Два отлично подтянул, остался лишь лёгкий акцент. Третьим выбрал немецкий. Казаки, служившие в охране императорского дворца, частным образом учили меня конному бою и на шашках.
Потом наступил второй год учёбы, и тут всё отлично шло. Анна Васильевна всё так же занималась делами. Кто-то из купцов пытался было сесть на наше направление, но оно плотно нами было занято, семьёй Баталовых. Три судна ходили у нас по этому маршруту.
Точнее, на сегодня только два судна, так как «Бегущая по волнам», моё первое, ещё в апреле было отправлено в Штаты на ремонт, замену изношенных машин и общее обслуживание.
А было сегодня второе июня тысяча девятьсот второго года, и мы как раз сдали экзамены в нашей школе.
Стоит отметить, что согласно высочайше утвержденному «Положению о мореходных учебных заведениях» от шестого мая тысяча девятьсот второго года предлагалось создавать следующие учебные заведения:
1) мореходные училища дальнего (3 года обучения) и малого (2 года обучения) плавания;
2) мореходные классы трёхклассные, двухклассные;
3) приготовительные мореходные школы (двухклассные); 4) курсы мореходных знаний.
Вот и в нашей школе началась реорганизация, и пока она пошла, нас, после сдачи экзаменов, выпихнули на практику. Однако этим летом я на практику не пойду. Нет, официально практика будет, капитан «Танцора», где я в двух лицах буду нести службу вместе с ещё пятью практикантами, подготовит все документы. Просто у меня вдруг появились другие дела.
Представляете, неделю назад моё третье судно, имеющее название «Аист», было арестовано английским крейсером и сопровождено в порт Плимута. Причина ареста – военная контрабанда. Винтовки-то мы в Африку продолжали возить, уже больше семнадцати тысяч отправили, берберы их очень хвалили. А англичане только себе позволяют подобную торговлю и не любят, когда ещё кто-то в это дело лезет, вот судно и было арестовано. Оно как раз из Питера в Рабат шло. У меня два судна в Касабланке грузились, а одно ходило в Рабат. Ну не успевали торговцы с доставкой свежих овощей и фруктов, ведь брали мы только лучшее.
Посол Российской империи в Англии уже начал работать над этой проблемой. Анна Васильевна до самого императора Николая дошла, и тот велел разобраться. Всё же мы поставщики Императорского двора, у нас всё законно. Анну Васильевну ещё год назад перевели в первую гильдию, и она получила разрешение на торговлю оружием, хотя это и было непросто.
Думаю, англичане просто нервы мотают и чуть позже судно отпустят. Но ответку кинуть надо. Да и застоялся я с этой учёбой, пора повоевать. Так сказать, перед тем как с японцами мериться размерами, на англичанах потренироваться, в диверсионной деятельности. Зря, что ли, меня уже год бывший офицер инженерного корпуса учит подрывному делу? Тайно, конечно, но и деньги за учёбу плачены немереные. Так что на французском судне я отбыл в Германию. Оттуда переберусь в Англию.
Насчёт мести я серьёзно, без шуток. Я вполне официально плыл в Германию, где также официально и пробуду до конца лета. А вот в Англию переберусь инкогнито, используя угнанную лодку. Моряк я или погулять вышел? Сам доберусь.
Я могу бодрствовать месяцами. Проводил эксперимент прошлым летом: два месяца не спал, пока на практике был. Точнее, пока спал Бета, Альфа работал, и наоборот. Но так как управлял ими я, то и не спал, по сути, тоже я. Никакой усталости: усталость есть только у тел, но не у меня. Сложно объяснить, так что примите хоть такое объяснение. В общем, пока один из близнецов на вахте, другой отдыхает. Не проблема.
Действовать я планировал инкогнито. Ликвидирую любого, кто сможет опознать меня на территории Англии. Соответственно, маски буду носить постоянно.
Да и месть моя не должна быть связана с арестом судна, а то это закономерно приведёт ко мне, чего мне не нужно. Нет, удар чисто по промышленности и видным людям Британии. Для них видных, для меня эти банкиры – лишь цель. В общем, ликвидация, диверсии, ограбления банков возместят мне с тысячей процентов потерю дохода из-за ареста «Аиста», в связи с его простоем и всем остальным.
Если б не необходимость соблюдать инкогнито, я бы в Англию и другими путями попал, вон с «Танцора» бы высадили, и всех делов. Но там слишком много лишних глаз, практиканты все на одном судне, хотя их должны были по двум распределить.
Я пустил слух, что в Германии поработаю на верфи, буду участвовать в сборе паровых машин для военных транспортных судов. Тема интересная, особенно для судовых механиков, только тс-с-с об этом. Сами германцы никогда не подтвердят этот факт. Слух хорошо пошёл: уже половина Питера говорила об этом, поэтому моё отбытие в Германию вопросов ни у кого не вызывало. А был я на практике или нет – не важно. Главное – подписанный «бегунок» от капитана «Танцора» и характеристика на два тела.
«Француз» был не самым ходким судном, я привык к моим бегунам. Кстати, все три моих судна числятся за Альфой и арендованы компанией морских перевозок Анны Васильевны. Так вот, я привык к другим скоростям, и шестиузловой ход «француза» вызывал у меня только презрительную гримасу.
Однако судно всё же не стояло, и мы, наконец, прибыли в Киль (а вообще оно шло до французского Бреста). В Киле я и сошёл с двумя кофрами и одним чемоданом на двоих. Из оружия у меня были только британские браунинги и один револьвер Уэбли, которые я сохранил и собирался использовать. Из наличных средств – примерно две тысячи фунтов стерлингов и около пятисот марок. Это всё.
Что примечательно, за мной сразу началась слежка. Двое мужчин в неприметных костюмах. Бета, пока мы устраивались в гостинице, ходил в продуктовый, вот так я их и засёк. Чёрт, не германские ли это спецслужбы? Слух обо мне широко разошёлся, их шпионы вполне могли передать эту информацию на родину, а свои верфи германцы сторожат только так. Заказы на постройку принимают, но чужаков стараются не допускать. Тем более на военные верфи, где строят военно-транспортные суда для себя. Что-то стоит придумать.
И придумал – утёк ночью, покинув гостиницу. Ночь – это моё время. Пришлось зайцем на грузовом составе добираться до Кёльна, где эшелон встал: это и было местом его прибытия. Дальше я угнал пролётку и до побережья покатил на ней, двигаясь в основном ночами, а днём отсыпаясь в лесных массивах.
Перебрался во Францию через земли Бельгии и, продав пролётку, начал искать парусную лодку для угона. Мне повезло: в порту Кале, рядом с которым я и устроился, стоял «англичанин» – английское судно. Вполне новый паровой каботажник водоизмещением тонн в четыреста. Открытые морские воды не для него, а вот так у побережья ходить да Ла-Манш пересекать ему вполне по силам.
Первой же ночью я угнал судно. Команду (а на борту находились двенадцать человек, семеро отсутствовали, считая капитана) пришлось ликвидировать. Отработал навык на пять. Думаю, утром портовые власти будут в недоумении: куда делось судно, не закончив разгрузки?
Работал ножом. Нарабатывал практику тайного проникновения, снятия вахты из двух человек и зачистки судна, уничтожив остальных в матросском кубрике. Да и не жалко, пусть даже они простые матросы и ничего мне не сделали. Я на тропе войны, а на войне можно не щадить, даже если противник не военнослужащий. То, что они встали на пути выполнения моих планов, уже поставило крест на их жизнях.
Снялись с якоря. Ужас! – якорь тут вручную поднимался, пришлось вдвоём, напрягая все силы, крутить барабан. Подняв якорь, вывели судно. Бета в кочегарке и на посту механика, Альфа – в рубке, подавал сигналы семафором, дать ход или нет (хотя мне без разницы, семафор не нужен), и стоял за штурвалом. Котёл тут был один и не потушен, так что поддали парку. Набрали давления, запустили машины, пустили по воле волн лодочку, на которой приплыли (вещи Альфа уже отнёс в каюту капитана) и потихоньку ушли.
Каботажник был не самым скоростным судном, но девять узлов на пределе выдать мог. Часа через два, когда французский берег превратился в тонкую полоску за кормой, мы избавились от трупов, сбросив их в море.
Судно было небольшое, мотало его по волне серьёзно, и у меня в обоих телах даже морская болезнь началась, так укачало. Но я упорно занимался делами: Бета в кочегарке, Альфа – за штурвалом. Так и работали. Шли почти всю ночь на предельной скорости, не жалея машин. А чего их жалеть? По плану это судно на дно пойдёт.
Повезло мне, дошли. С помощью судовой шлюпки я перевёз вещи на пустынный пляж и, дав пару, направил судно прямо на английский миноносец, который как раз вышел из-за косы. Похоже, он был из патрульных сил, контролировал побережье, контрабандистов ловил или нелегалов. Ночь была тёмная, миноносец этот я засёк ещё до высадки, вот и пришла мне в голову отличная мысль – таранить его. Тоже в опыт. Тем более они с каботажником, похоже, одного тоннажа. Миноносец, пожалуй, даже меньше тонн на пятьдесят, так что повреждения должен получить серьёзные.
Близнецы разделись на берегу и вернулись на шлюпке к судну. Шлюпку взяли на буксир и пошли вперёд. Я уже знал, что если на восьми узлах идти или на пределе в девять узлов, то искры из трубы видны, а потому пока не гнал, чтобы не засекли. Так что, разогнав судно до семи узлов, я повёл его прямо навстречу миноносцу.
Как я уже говорил, ночка тёмной была, и сигнальщики засекли каботажник в последний момент. Раздался сигнал ревуна, и миноносец, шедший не спеша, на одиннадцати узлах, начал выкатываться в сторону, пытаясь уйти от тарана. Однако я довернул и врезался ему точно в левый борт, у кормы, почти срезав её. Вообще-то хотел в центр, однако миноносец умудрился ускориться перед столкновением.
Не жилец, понял я, миноносец уже не спасти, тем более что я дал полный ход назад, вырвав повреждённую носовую часть каботажника из пробоины. На палубе миноносца стоял мат, но меня не это волновало – шлюпку было жалко, разбили. Я отвёл каботажник в сторону и дал ему полный ход вперёд. Немного пройдёт: нос разбит, воды уже немало набрал.
Оба близнеца прыгнули с кормы за борт. Ох и холодна водица, но сейчас прилив, он и помог, добрались до берега. Каботажник уходил вглубь Северного моря, миноносец уже утонул, в стороне на берегу вид нелись спасшиеся англичане, спаслись не все. Я же оделся, вещи – в руки и заспешил прочь. Это всё только начало.
Бежал я недолго, уже через полчаса начало светать. Оба моих тела серьёзно устали, ночка ещё та выдалась, требовалось место для отдыха. Однако от пляжа парни удалились не особо далеко. Нужен транспорт.
О транспорте я подумал, выходя на укатанную дорогу, покрытую щебнем. Достав из одного из саквояжей заранее пошитые Альфой балаклавы (да почти те же чёрные спецназовские шапочки), близнецы их надели, проверили сбрую, достали оружие из кобуры, готовя его к бою, и стали ожидать. Мне вполне подойдут и верховые кони, и экипаж. Однако в такое раннее утро дорога вполне ожидаемо была пуста.
Через полчаса ожидания на дорогу далеко в стороне, почти на горизонте, выползли моряки утопленного мной миноносца. Их было полтора десятка, при одном офицере. Может, и больше офицеров было, но фуражку сохранил только один. Я изучил их в очень мощную подзорную трубу, после чего с задумчивым видом сложил её и убрал в саквояж. После этого мы с Бетой собрали вещи и поспешили в другую сторону.
А пошли мы в сторону Лондона. Хорошее направление. Причём я отметил, что и моряки идут в ту же сторону, иногда мелькают на горизонте. На дороге стали появляться разные путники, и ведь не возьмёшь, свидетели имеются.
Поэтому я покинул дорогу и ушёл в сторону довольно большой рощи – на лес или даже лесок она не тянула. Там обустроил лежанку и вскоре уснул. Спали по очереди: один спал, другой охранял, потом менялись. Не самое удобное место для отдыха, но всё же отдохнули и набрались сил. Когда стемнело, доели припасы, взятые с каботажника. Припасы на два дня рассчитаны были, но, видимо, нагрузки сказались, и так есть захотелось, что съели всё, что было.
До Лондона я добрался утром следующего дня. Видимо, моряки с миноносца подняли тревогу, и ночью мне встретился конный патруль, прочёсывающий побережье. В темноте у них шансов не было. Весь патруль в составе двенадцати человек я, пусть меня слегка и ослепили вспышки собственного оружия, расстрелял с двух рук, когда он, двигаясь по дороге, выехал мне навстречу. Я же их издалека приметил, залёг и стал ждать. Для них стало полной неожиданностью, когда с двух точек по ним открыли убийственный прицельный огонь.
Потом я пробежался, добил подранков и собрал трофеи, которые сгрузил на двух не пострадавших при перестрелке лошадей. Тела оттащил в сторону, чтобы не сразу нашли, и двинул в сторону Лондона, ведя за собой лошадей. К рассвету я был на окраине города.
Жаль, лошадей будет сложно продать: они имеют армейские клейма. Не стоит с этим связываться: засветимся, а оно мне надо? Поэтому, добравшись до места, я их разгрузил, а Бета отогнал их километров на пять, отпустил и бегом вернулся обратно. Нагрузившись трофеями – ох и тяжело! – мы направились в город.
В качестве трофеев нами были взяты одиннадцать магазинных винтовок «Ли-Метфорд» и револьвер Уэбли, принадлежащий сержанту. Отлично, такой револьвер уже был у Альфы, теперь и у Беты такой же. К каждой винтовке было по пять пятизарядных обойм. От шести из одиннадцати винтовок я избавился, утопив их в реке, попавшейся по дороге. Но и оставшиеся пять с боеприпасом, да ещё и мои вещи – всё это тянуло на немалый вес.
Был ранний рассвет, людей было мало, так что нам удалось беспрепятственно пройти по улочкам города. Все вещи мы спрятали в саду какого-то заброшенного частного дома, явно нежилого. Вскрыть дом удалось без особых проблем: залезли через окно. Мебели не было, везде лежал толстый слой пыли, но замки были смазаны, петли тоже. Видно, пусть и плохонько, но за домом и участком ухаживают. Не знаю, что с хозяевами, но пока участок и дом явно мало кого интересовали. Ну, кроме меня.
Вскоре Бета уже спал, а Альфа охранял. Что ж, вот мы на месте. Сейчас передохнём, а ночью будем действовать. Я уже строил планы по ночному ограблению банка. Надо же с чего-то начинать.
Шучу, банком я займусь перед тем, как покину Британию. Иначе куда мне столько средств девать? Не при себе же их возить.
Нет, в Лондоне я для того, чтобы серьёзно проредить состав банкиров и палаты лордов. Желательно максимально возможно поработать ближайшие пару ночей. Потом они поймут, что на них охота идёт, и разбегутся, прячась по норам. Поэтому я решил, что максимальный урон нанесу за эти двое суток, а дальше свалю из столицы и начну рейд по городам.
Хм, следующим, пожалуй, будет Плимут. Нет, не стоит сразу лезть, там моё судно стоит, мало ли свяжут со мной. Плимут будет позже, где-то в середине списка тех городов, которые я планирую посетить.
