Владимир Поселягин
Повелитель морей

«Диана» не сдалась: после восьмичасового боя получивший тяжёлые повреждения крейсер затонул на входе в порт, серьёзно затруднив прохождение фарватера. Спаслись всего двадцать семь моряков, которых японцы подняли из воды. Да уж, это не Руднев (которого, к слову, уже месяц как сняли с командования кораблём) с его «Варягом», эти парни дрались до последнего. К сожалению, погиб капитан корабля Иванов, Макаров не снимал его с командования.

А японские войска уже прибывали в Чемульпо, вот я и подумывал повоевать с ними, используя два танка. Нужно только подобрать из того, что у меня есть, машины, где экипаж состоит из двух-трёх человек. Должно получиться шикарное дело, с атакой походной пехотной колонны противника или тыловых колонн. Я собирался мелькать в разных местах, больше чем на сутки в одном месте не задерживаясь.

Но сейчас я стоял возле шатра и, попивая горячий чай, кружку с которым достал из Хранилища, обдумывал приснившийся мне сон. То, что мне его навеяли извне, это точно, даже не сомневаюсь. Я обдумывал, что за намёки такие мне подкидывали. Сами не появились: уверены, что я лишнее попытаюсь выклянчить за работу. Намекнули, что если помогу им, наградят, но чем именно, узнаю уже после выполнения квеста. Типа сюрприз.

А ситуация, как я понял, проанализировав сон и откинув лишнюю шелуху, следующая. Мир, в который я попаду после очередной смерти… где и когда погибну, сам пока не знаю… так вот, этот мир должен умереть по вине одного Путника. И видимо, он из немцев, раз на их стороне воюет. Моя задача – не допустить гибели мира и уничтожить этого Путника за пять лет до трагедии. Где встретимся с ним (возможно, встретимся), мне сообщили. За это я получу награду. Был также ясный намёк, что попаду я в тело военнослужащего, да ещё интенданта. А будет так или нет, узнаю в будущем.

К тому времени как я закончил свои мысленные рассуждения, я уже почти замёрз, а потому, кутаясь в халат, вернулся в свой утеплённый шатёр и вскоре снова уснул, обняв одну из близняшек и уткнувшись в одну из упругостей четвёртого размера. Завтра отбываю, надо хорошенько выспаться. И выспался бы, если бы мне этот сон не навеяли.

Проснулся я в девять утра: голем, дежуривший у печи, разбудил всех по моему приказу. Девчата были недовольны, не любили так рано вставать, но за стол к завтраку вышли уже бодрые и умытые. Мы позавтракали, и я стал собираться. Всё отправил в Хранилище, в том числе и девчат. Люблю я это Хранилище.

Потом достал шесть «лаптёжников», они уже были подготовлены к вылету и встали в начале взлётной полосы. Что мне нравилось на этом островке, так это наличие отличной ровной каменистой косы, пригодной в качестве взлётной полосы, к тому же големы разровняли её, убрав все ямы и кочки. Я здесь изучал лётные качества разных самолётов, учился на них летать ночами, в ожидании начала войны. «Бостоны» и «лаптёжники» тоже освоил, поэтому и големы теперь могли ими управлять. Но не воевать, такого опыта у меня ещё не было.

Вылететь я решил на свободную охоту, на разведку не вылетал. Просто использовал радиопеленгатор и выяснил, что не так и далеко, примерно в ста морских милях, работали две радиостанции, сразу опознанные мной. За прошедшее время я запомнил, как работают радисты с разных кораблей японцев, и тут точно скажу: это были две «собачки», лёгкие бронепалубные крейсера, что шли куда-то в сторону Японии. Вот их мы и перехватим.

Самолёты были двухместные – пилот и стрелок, – но атак истребителей не ожидается, вообще не ожидается, даже в теории, так что хватит и одних пилотов. Бомбы загружены – на крыльях всех шести машин подвешены по четыре мелких пятидесятикилограммовых осколочных бомбы. Под фюзеляжем пяти – по одной бронебойной авиабомбе SB-1000, я их планировал использовать для более серьёзных кораблей, но «собачки» для тренировочного вылета тоже вполне подойдут. На шестом «юнкерсе» была зажигательная бомба С-500. Всё размещено, и вроде как мелкие бомбы не нужны, да и лишний вес тоже не стоит иметь, но я решил, что пусть будут, по палубам будем работать. Я собирался использовать все возможности для наработки боевого опыта.

Я уже был в лётном комбинезоне, со шлемофоном, парашютная систем надета – у меня одного она, големам без надобности. Моторы были запущены, и вот по двое – ширина косы позволяла – мы стали взлетать. Стоит напомнить, что управлять големами я мог на расстоянии не более километра, а потому мы летели плотной группой.

Уже через пятнадцать минут полёта мы засекли дымы на горизонте, они отлично демаскируют корабли. Это были японские крейсера, вот только почему-то дымов было три, а не два, как я ожидал. Летели мы на полуторакилометровой высоте, друг за дружкой, клин вышел в пятьсот метров длиной – нормально.

Чуть наклонив машину на левое крыло, я стал изучать, что там так дымило, готовясь в любой момент сорваться в атаку. Но пока ещё рано было. Насчёт японских «собачек» я не ошибся, а вот третьим оказалось русское судно, активно драпавшее от японцев. Судно было грузопассажирское и, похоже, скоростное: его скорость если и была меньше, чем у японцев, то на один узел, не больше. Японцы почти нагнали его, стреляя попрёк курса. Это я вовремя. Конечно, свидетели – это неприятно, но ничего не поделаешь, будем работать.

Первой целью я выбрал «Наниву», который пытался обогнать русское судно, обходя его слева. Второй крейсер – «Иосино» – был отмечен мной как вторая цель.

Мой «юнкерс» лёг на крыло с переворотом и завывая, – в кабине этот звук был почти не слышен – устремился вниз. Остальные, также ложась на крыло, последовали за мной. Я использовал зрение големов, чтобы подправлять свой полёт, глядя в бомбовый прицел, но эти ухищрения мне не помогли. Я понял, что бомба ляжет мимо, и поэтому начал выводить «лаптёжник» из атаки, не сбрасывая её, решив повторить атаку чуть позже. Зато пилот-голем второго самолёта заходил точно на цель, и я, дистанционно управляя им, сбросил бомбу. Мне необходимо тренироваться, ведь големы используют мои опыт и знания. Летать на этих «юнкерсах» я теперь умею, а вот атаковать и производить сброс бомб – нет. А наберусь опыта, и големы смогут повторять за мной. Сами они не могут накапливать боевой опыт, могут только использовать мой. Не очень это удобно, но я уже привык, к тому же появляется стимул учиться.

И знаете, о чём ещё я подумал? Я ведь могу использовать любое судно или самолёт, не задумываясь тратя ресурсы, ведь раз я вернусь снова в сорок первый, то смогу набрать ещё техники, уже новой, без потраченного ресурса. Так что если сначала я планировал экономить, чтобы техника мне долго прослужила, то теперь уже не стоит, буду использовать её от и до.

Что касается нашей атаки, то она удалась, сброшенные бомбы попали куда нужно. Большая вошла в палубу «Нанивы» позади мостика и взорвалась, разломив крейсер пополам, а мелкие ураганом прошлись по палубе, убивая и калеча моряков. Взор отлично показывал мне, что происходило. Я сам не ожидал такой эффективности от нашей атаки; пожалуй, для таких крейсеров и фугасные бомбы пойдут, а те, что под фюзеляжами у меня висят, лучше поберечь для чего-нибудь покрупнее, вроде броненосцев.

«Иосино» уже развернулся и на полном ходу улепётывал прочь. А капитан там, я смотрю, умный, понимает, что дальше будет. Оп-па, крейсер зигзагами пошёл. Я уже вывел из атаки свои машины и сейчас, набирая высоту, нагонял «Иосино». Обе половинки «Нанивы» к тому времени уже скрылись в волнах Жёлтого моря. При этом я отметил, что русский пароход сбросил скорость и, развернувшись, направился к японцам, которые ещё держались на воде. И надо им это? Ладно, это теперь их дело. Всё-таки менталитет у нас разный.

Пока я разворачивался и нагонял вторую «собачку», голем на третьем «юнкерсе» забивал эфир, на котором работала радиостанция крейсера. Мне пришлось на этой машине снимать штатную радиостанцию и ставить другую, наподобие той, что используют японцы. Голему удалось забить эфир, так что подать сигнал тревоги «Иосино» уже не мог. Кроме того, второй «юнкерс», уже отбомбившийся, я поменял местами с тем, который шёл замыкающим и нёс зажигательную бомбу.

Снова сорвавшись в пике, я атаковал «Иосино» и на этот раз не промахнулся. Мне здорово помогали големы: я использовал их зрение, чтобы точнее навестись на цель. Не понимаю, как без них немецкие лётчики так точно сброс делали. При этом не стоит думать, что я получаю опыт, выезжая за счёт големов. Нет, я наводился с помощью бомбового прицела, а с помощью них поглядывал, правильно ли делаю, и подправлял прицел. Так что опыт я получал реальный. Позже, когда стану опытнее, буду атаковать уже без использования големов, нарабатывая свой опыт и знания по этому делу. Глядишь, так быстро до уровня немецких лётчиков поднимусь.

Как ни маневрировал крейсер, закладывая крутую дугу, сброс прошёл удачно, и я, похоже, попал (сброс с остальных машин я в этот раз не проводил). Выводя машину, я Взором наблюдал падение бомб. Так и оказалось, бомба попала в корму, к тому же там ещё и артпогреба сдетонировали (шимоза – это такая вещь, которая имеет крайнюю степень опасности), так что крейсер был уничтожен. Вообще, я думаю, достаточно по одной большой бомбе сбрасывать, накрывать дополнительно ещё и мелкими осколочными не стоит: зенитных средств на кораблях нет, опасаться нечего, заходить на цель можно, как на полигонных условиях, не по одному разу. Да, так и буду делать. Промахнулся – не страшно, можно сделать второй заход.

После выхода из атаки на «Иосино», покачав крыльями поднимавшему с воды японцев русскому судну (флаг гражданского флота без сомнений указывал на его принадлежность), я, набирая высоту, потянул к береговой линии Кореи. Бомб хватает, топливо ещё есть, так что решил поохотиться за транспортными судами – наудачу, попадутся или нет. А если какой-нибудь военный корабль встретится, так вообще замечательно, охота будет считаться удачной.

Вскоре горизонт затянуло дымами. Приближаясь, я насчитал одних только грузовых и транспортных судов тринадцать единиц – это те, которых я визуально наблюдал. Но, судя по дымам за горизонтом, и там много чего вкусного есть.

Пока мы летели, я свою машину перегнал назад и теперь летел замыкающим. Выбрав цель пожирнее, а именно крупный грузовой пароход под японским флагом (он глубоко сидел), я направил вниз «юнкерс», который нёс зажигательную бомбу. Сброс зажигательной бомбы показал её высокую эффективность против таких транспортников. Промахнуться было невозможно: цель крупная. Бомба попала в центр, у второго трюма; полыхнуло так, что нас чуть не сдуло – похоже, судно везло боеприпасы. А мы, поднявшись на километр, атаковали следующую цель. Пароходы разбегались, большинство рванули к берегу, но это не мешало мне раз за разом заходить на цели. После того как закончились бомбы, мы перешли на пушки.

Результаты первого вылета следующие: две «собачки» и спасённое русское гражданское судно, случайно попавшаяся канонерская лодка и четыре транспортных и грузовых судна, отправленных на дно. Кстати, на двух из них перевозили армейские подразделения. Ещё три судна выбросились на берег, но я их всё равно раздолбал, расстреливая из пушек и пулемётов и вызывая на борту пожары. Они хорошо так горели, когда я возвращался на свой островок. Жаль, но почти десять судов смогли уйти: боезапас я полностью исчерпал.

После благополучного приземления самолёты были выстроены в ряд и моторы заглушены. Я покинул кабину своей машины, големы тоже выбрались наружу. Я достал топливозаправщик и штабель бомб и патронов к бортовому вооружению самолётов, и началась заправка и зарядка. Ну и бомбы подвешивали, на этот раз фугасные SC-500, хочу увидеть результаты их работы.

На подготовку к следующему вылету ушло чуть больше часа. Больше всего времени заняла не перезарядка пулемётов, как ожидалось, а заправка. К слову, у трёх «лаптёжников» стояли 37-миллиметровые курсовые пушки, а у трёх других – 20-миллиметровые. Три голема быстро справлялись с перезарядкой патронных и снарядных лент, а после они же занялись бомбами. В общем, когда была закончена перезарядка, у каждого самолёта под фюзеляжем висели фугасные пятисотки, а под крыльями – мелкие 50-килограммовые осколочные бомбы.

Мы снова начали взлёт парами, направляясь к транспортным маршрутам из Японии в Корею, надеясь повстречать там ещё немало японских транспортных или боевых судов и кораблей. Уже через двадцать минут, приметив три дыма на горизонте, я направил в их сторону строй своих самолётов. Это оказались три парохода, из них два под японскими флагами, а один – под английским. Что интересно, шли они вместе, из Японии, и загружены были под грузовую марку, у всех трёх судов ящики с имуществом даже на палубе штабелями складированы.

Сортировать их я не стал, спуститься проверить возможности не было, но и так ясно, что англичанин был нанят для грузового фрахта. Идут вместе – значит вместе и на дно пойдут.

Свалившись на крыло, с переворотом, строй моих самолётов начал падать на передового японца. Первым падал я, вроде всё точно рассчитал; причём не пользовался помощью големов, сам наводил и едва успел на четырёх сотнях метров, нажав на сброс фугасной бомбы и мелочи, начать выводить самолёт из пике. Промахнулся – фугас разорвался от удара об воду у левого борта судна. Но три мелких осколочных бомбы разорвались на палубе, а четвёртая ушла в воду у самого борта. Однако и близкого разрыва хватило: судно содрогнулось, получив гидроудар в борт, заклёпки как срезало, листы начали расходиться. Да и осколочные бомбы наделали бед – начался пожар. Судно было обречено: следовавший за мной «юнкерс» сбросил свою бомбу точно на корму, и от взрыва её аж оторвало.

Остальные четыре самолёта бомбы не сбрасывали; закончив выходить из пике, они начали перестраиваться. Свою машину и голема, который следовал за мной, я перегнал в конец колонны, выведя четыре других «лаптёжника» вперёд. Набрав высоту, мы начали с рёвом пикировать на второго японца. Англичанина я оставил напоследок. Что удивительно, тот не обеспокоился: спокойно дымя, не прибавляя скорости, двигался тем же маршрутом. Его палубы были полны матросами и пассажирами, которые явно с живым интересом наблюдали за происходящим.

На этот раз я управлял големом дистанционно, накапливая опыт, и то, что я сидел в другом самолёте, мне не мешало. Взор я не использовал, опять же в целях накопления опыта. На этот раз прямое попадание, бомба попала прямо в крышку грузового люка.

Оказалось, японец вёз снаряды. Мой самолёт словно получил мощный пинок, от взрыва нас раскидало, хорошо ещё, что никто не вылетел за пределы управления. Собираясь снова в группу, мы начали набирать высоту. У трёх моих самолётов полный боеприпас, а три уже были пусты (не считая пушек), они и шли замыкающими, и я в том числе.

Вот, перевернувшись, первый «юнкерс» обрушился вниз. Похоже, англичане только сейчас сообразили, что они – следующая цель и что нападающим плевать, что за флаг болтается у них на флагштоке. Многие начали прыгать за борт, но было поздно: прямое попадание в борт, часть левого борта испарилась, и вода хлынула внутрь. Судну остались считаные минуты.

Набирая высоту и переведя два оставшихся самолёта с боеприпасами вперёд, я повёл колонну в сторону одиночного дыма на горизонте, шедшего со стороны Японии. Это оказался одиночный старый трамп с грузом продовольствия – Взор показал, что было в трюме. Мы его потопили. Один «юнкерс» у меня всё еще был с боеприпасами, и я повернул обратно к острову, надеясь найти какую-нибудь цель. И на обратном пути встретил двух японцев – два парохода, разгруженные (высоко сидели), спешили в сторону Японии. Одного мы накрыли фугасной бомбой, попали в нос, но тонуть он, к моему удивлению, не спешил. Ещё осколочные на него сбросили, а потом долго делали заход за заходом, расстреливая судна из пушек. Оба они тонули, да и горели, когда мы, собираясь в колонну, направились обратно к острову.

Похоже, этот вылет без проблем не обошёлся. У одной машины была порвана покрышка у колеса, посадка будет проблематичной, у другой мотор неровно тянул, грелся – похоже, тоже попадание осколком от взорвавшегося парохода. Починю позже, ночью големы исправят все повреждения, пока я сплю, а до темноты хочу успеть сделать ещё один вылет. Использую для этого самолёты из запаса.

Посадка прошла благополучно. Сперва сели пять машин, а шестая, с повреждённым шасси, кружилась над нами, но потом и она совершила посадку. Колесо в хлам, но всё же села благополучно. Две машины тягачом оттащили в сторону, големы ночью займутся ремонтом; как ремонт проводить, я знал, значит, и им это известно. Пока же я достал новые самолёты на замену, и началась подготовка к следующему вылету. Снова под фюзеляжи подвешивались фугасные, у меня их много, надолго хватит, так что будем использовать их.

На подготовку и заправку двух машин ушло около часа, а после я, взлетев, направился к Чемульпо. И по фигу на свидетелей, пусть знают и боятся.

Моего появления явно не ждали, застал я их врасплох. Да и информация о том, что с воздуха атакуют неизвестные летательные аппараты без опознавательных знаков, только-только начала распространяться. С довольной усмешкой изучая полный порт грузовых судов, я свалил свой «юнкерс» на крыло и начал атаку «Асамы». Пока моя цель – крупные надводные корабли боевого флота Японии. Огромные запасы военного имущества на берегу и стоявшие на разгрузке суда, конечно, также привлекали моё внимание, но с пикирования их бомбить опасно: сдует к чёрту. Лучше поменяю машины на бомбардировщики и атакую с километровой высоты… а лучше двух. Хм, а ведь до островка недалеко, можно вернуться, сразу поменять машины на «бостоны» и вылететь обратно. Вполне успею накрыть штабеля ящиков на берегу и суда на разгрузке. Решено, четвёртым вылетом и закончу этот день.

На этом день авиации закончен. На следующий день я воюю уже на танках. Потом выделяю день эсминцу. На четвёртый день меняю эсминец на батальонный миномёт и с разных позиций веду обстрелы подразделений противника. Пятый день отдам субмарине. А на шестой – буду кошмарить колонны японцев прямой наводкой из немецких двуствольных и четырёхствольных зениток. Седьмой день – снова авиация, и так по кругу, для накопления боевого опыта, и буду продолжать. По плану я день работаю на водах Жёлтого моря, другой день – на суше.

Да, фугасы и по броненосному крейсеру показали себя отлично. Правда, на этот крейсер ушли все бомбы, но в результате он с оторванной носовой частью затонул на мелководье. Мелкие осколочные бомбы использованы не были, и я, приметив три миноносца и не обращая внимания на другие корабли адмирала Уриу, включая его флагман, атаковал этих малюток, рассчитывая если не потопить, то серьёзно их повредить. Снова я первый с разворотом пошёл вниз, атакуя самый крупный миноносец. Похоже, он относился к классу истребителей, а они по факту самые скоростные в японском Императорском флоте.

Атака не прошла безрезультативно. Несмотря на то что атакуемый нами миноносец резко ушёл в сторону, держа высокую скорость, и я и следующий за мной сбросить бомбы не успевали, его накрыли бомбами третий и четвёртый. Вокруг заплясали фонтаны от разрывов, несколько бомб разорвались на палубе, было видно, что на корме судна начался пожар. Тем временем пятый и шестой «юнкерсы» атаковали соседний миноносец и накрыли его – он задымил, теряя ход.

Мы поднялись выше в небо и, разбившись на пары, атаковали по одному из трёх миноносцев, пушками и бомбами, у кого они ещё оставались. Сделали три захода, пока не закончились пушечные снаряды. Результат был прекрасен: истребитель и ещё один мелкий миноносец уже утонули, а третий дрейфовал, объятый пожаром, правда, тонуть явно не спешил. Я уверен, наши снаряды из его палубы и днища сделали дуршлаг, но борта миноносца были слегка бронированы и снарядами пушек брались плохо. Закончив на этом, мы потянули обратно к моему островку. Это последний раз, больше с него работать не буду, так как, думаю, место моего базирования скоро вычислят.

По прилёте убрал «юнкерсы» в Хранилище, включая те два повреждённые (не до них пока), после чего достал «бостоны» – ту шестёрку, у которых на подвесках кассетные бомбы подвешены. И уже десять минут спустя мои новые самолёты, оторвавшись от поверхности косы, начали карабкаться в небо, довольно тяжело нагруженные.

Дальше особо и рассказывать нечего. Добрались до Чемульпо, выстроились лесенкой на двухкилометровой высоте и начали сброс – на суда, на порт, на огромные штабеля военной амуниции, боеприпасов и снаряжения. Это и была ковровая бомбардировка. Жаль, самолётов всего шесть, но взрывалось и горело красиво. Были два крупных подрыва: видимо, боеприпасы и снаряды детонировали от попаданий. Но пожары не прекращались, а значит, взрывов ещё много будет. Японцев ждала тяжёлая и яркая ночь. Отбомбившись, я снова потянул к островку. Ну не знаю, на штурмовиках как-то интереснее было летать и бомбить с пикирования, адреналина больше.

После посадки провели обслуживание «бостонов», заправку, снова подвесили контейнеры с кассетными бомбами. После этого я убрал их в Хранилище. К тому времени уже стемнело. Достал «юнкерсы», которые мы использовали, все восемь, включая повреждённые, отдал приказ големам, а сам отправился в палатку спать. Големы тем временем занялись самолётами – ремонтом двух машин, а также заправкой и зарядкой всех восьми. Запчасти я им выделил, где повреждения в моторе, уже выяснил, да и запасное колесо имелось, поменять несложно.

Велел разбудить меня за час до рассвета. Вылечу к Чемульпо, облетая его стороной. Там на пути японских войск и встанут мои танки. Я уже выбрал, какие. Все машины советские. Два плавающих танка Т-40, один из них вооружён крупнокалиберным пулемётом ДШК, второй – 20-миллиметровой пушкой, плюс танк Т-60, вооружённый также 20-миллиметровой пушкой. У всех танков пулемёты спарены с главным калибром. Танки неплохие, подвижные, позволяют вести огонь на ходу.

В экипаже будет по два человека – как раз для меня и пяти големов. Все танки я уже изучил, поэтому големы тоже их знают, учебные стрельбы проводили тут, на островке, теперь проверим, каковы они в бою. У японцев нет ничего, чтобы остановить эти машины, разве что ударят фугасами из крупных стволов артиллерии прямой наводкой, но этого я постараюсь не допустить. Всё же Взор уже за три тысячи метров работает, засеку, если что.

Подняли меня вовремя – я одному голему часы наручные дал, иначе как они по времени определяться будут? В общем, разбудили. Самолёты уже были в порядке, и я убрал их все в Хранилище, кроме одного, мусор после ремонта тоже прибрали. Один голем сел в самолёт за штурвал и, подняв машину в воздух, повёл её в сторону корейского берега, а я сидел сзади и наяривал из котелка кашу, запивая её молоком, а потом пил чай с булочкой – завтракал. Хорошо запасы иметь. Надо сказать, вчерашний день укатал меня серьёзно. Я даже посчитал, что четвёртый вылет был лишним: тяжело он мне дался, и морально, и физически. Впечатлений было много, уснул я мгновенно и спал без задних ног.

Над берегом мы появились за десять минут до рассвета, горизонт уже посветлел. Чемульпо осталось в тридцати километрах справа по борту, отсветы пожаров виднелись даже отсюда. Наконец рассвело, я заметил впереди дорогу и прямо возле неё, в поле, несколько воинских бивуаков. Мы пошли на посадку, но подальше от японцев. Там была неплохая низина, и пусть кое-где торчали валуны, ровное место для посадки я нашёл, и голем без проблем посадил машину. Мне кажется, мы серьёзно напугали японцев своим появлением, а они нас видели, это точно.

Убрав после заправки «Шторьх», я достал все три подготовленных к рейду танка и активировал появление ещё четырёх големов, используя для их тел валуны вокруг. Для себя я выбрал Т-40 с ДШК в башне, мне этот пулемёт хорошо знаком, не раз использовал. Переоделся в форму советского танкиста, шлемофон по размеру подобрал, ну и скомандовал: по машинам. Мой мехвод устроился на своём месте, другие также заняли свои места. С небольшой разницей во времени двигатели танков были запущены и сейчас тарахтели на холостом ходу.

Я же неторопливо поднялся на корму, спустился в башню и проверил оружие. В этих машинах радиостанций не было, но у нас с големами своя связь, дистанционная. Вот я и отдал своей братии приказ начать движение. Я двигался замыкающим, а впереди в качестве дозора шёл Т-60. Направлялись мы к ближайшему лагерю японцев. Было утро, и я так рассудил, что мы встретим их либо на дороге, если они уже выдвинулись, либо на месте ночёвки, если они ещё собираются. Возможно, у них сейчас завтрак.

Мой танк, двигаясь по колеям, проложенным двумя другими танками, мягко покачивался. Взором я внимательно обшаривал дорогу перед нашей группой. Не то чтобы мин боялся, которых тут даже в теории пока нет, а просто тут и там торчали малозаметные в траве мелкие камни, так что разуться, повредив гусеницы, было несложно. А так под моим руководством дозорный танк двигался по проходимым местам, пока мы не выбрались на нужную нам дорогу, Она была разбитая: сейчас весна, лужи, грязь, а ночью тут, видимо, ещё и дождь был. Но, в принципе, для этого времени года нормально и для моей гусеничной техники вполне проходимо.

На дороге мы уже прибавили газу до максимума, приближаясь к японцам. Они, действительно, ещё не выдвинулись, собирали коней, запрягали их в повозки, сворачивали палатки, над кострами висели чаны, готовился завтрак. Вовремя я.

Стрелять японцы начали издалека, их явно напугали три ревущие и дымящие выхлопом машины, которые, разбрызгивая грязь, летели на них. Ну, как летели… На тридцати километрах в час мы уверенно двигались к полевому лагерю противника. Стоит отметить, что получаемый мною боевой опыт будет несколько однобоким: у японцев противотанковых пушек нет, а те дуры, которые они сейчас торопливо разворачивали в нашу сторону, для меня не опасны; главное, прислугу от них отогнать.

Судя по количеству войск и вооружения, тут находились артиллерийский дивизион и батальон пехоты с обозом. Несмотря на то что близкий разрыв мог перевернуть мой танк, а прямое попадание и уничтожить, пушек я не опасался, понимая, что их расчётам не хватит времени. Я решил маневрировать, и мои танки шли зигзагами, затрудняя японцам прицеливание. По нам били из винтовок, и чем ближе мы подходили, тем чаще становился стук пуль по броне. Вот и пулемёты начали работать, пару раз выстрелили полевые пушки, но снаряды легли далеко. Сам я пока не стрелял, смысла не видел: расстояние большое, а приблизившись, стреляя в упор, я нанесу японцам куда большие потери.

И вот мы ворвались на территорию японского временного лагеря и начали работать с наводчиками остальных танков следующим образом: по крупным скоплениям врага били из главного вооружения, пробивая целые бреши, а по одиночкам и мелким группам – из спаренных с пушками ДТ-29. Боекомплект ДШК ушёл мигом, целей было много, благо от пушек мы японцев всё же отогнали. Но сравниться с големами по скорости перезарядки я не мог, поэтому ушёл в сторону, чтобы перезарядить оба пулемёта. Големы тем временем продолжали уничтожать лагерь. На попытки сдаться в плен мы не обращали внимания: не было у нас возможности брать пленных.

Вскоре я снова включился в дело. Взор отлично помогал: спрятаться от меня в траве было невозможно. Мои танки встали на границах лагеря с разных его сторон и, крутя башнями, прицельно били короткими очередями из спаренных пулемётов. Час работы с момента начала атаки – и живых никого не осталось. Тут степь кругом, так что не спрячешься. Жаль, конечно, простых солдат, которых привезли сюда на убой, но война – она такая. А в плен я не беру, потому что мне просто некому передавать пленных. Нет, можно, наверное, было в Хранилище убрать, но я не хотел занимать место пленными, рассчитывая на трофеи.

Покинув танк, я достал ящики с боеприпасами и бочки с топливом, и пока големы заправляли машины и проводили обслуживание (у одной машины гусеница ослабла, нужно подтянуть), осматривал лагерь на предмет трофеев. В целом для этого времени вполне современное вооружение, пушки, к слову, английские, в 70 миллиметров примерно, на трёхдюймовки похожи. Я решил забрать сто винтовок, два станковых пулемёта (а больше и не было), все боеприпасы к ним, амуницию, батарею пушек и все снаряды к ним, повозки со снарядами и часть лошадей. Две отличные катаны подобрал, остальное хлам, но всё равно взял: выглядят экзотично, на подарки пойдут. На сбор трофеев и уничтожение остального мы потратили ещё час. Хорошо с големами, всё мигом делают. Правда, при такой их скоростной работе я быстро слабею, силы-то они у меня берут, но ничего, терпимо.

Закончив с трофеями и оставив позади пожары, мы двинули дальше, в сторону Чемульпо, и вскоре встретились лоб в лоб с дозорными длинной кавалерийской колонны. Тут, никак, полк драгун? Интересно, когда они столько лошадей привезти успели?

В этот раз чисто я не работал, так что если кто успевал ускакать или раненым спрятался в траве, я на них не обращал внимания: на танке лошадь догнать сложно, хотя и возможно: лошадь быстрее устанет, да и пули быстрее коня. Задача была – рассеять полк и нанести ему тяжёлые потери; задачи его уничтожить я себе не ставил. Мои танки клинком шли по дороге, объезжая туши убитых лошадей, давя людей и стреляя по разным целям. Полк я рассеял, изрядно сократив его, до половины личного состава точно.

Двигались мы к Чемульпо, от места уничтожения лагеря с батальоном и пушечным дивизионом до него было километров тридцать. Я сменил танк, пересев на пушечный Т-40, опять же для получения опыта. А когда мы двинулись дальше, вдруг неприятность – заклинило ходовую у пулемётного Т-40, который я только-только покинул. Похоже, коробка полетела. Посмотрел Взором – точно она, шестерня на осколки разлетелась. Пришлось выбираться наружу.

Пригибаясь от изредка свистевших пуль – некоторые драгуны прятались недалеко, а мои големы по ним постреливали, и очень точно, – я убрал танк в Хранилище, решив, что проведу ремонт позже, и достал пушечный БТ-2, он тоже рассчитан на экипаж из двух человек. Оба голема, потерявшие танк, пусть из-за поломки, тут же нырнули в люки и начали готовить машину к бою – заводить и взводить затворы пулемёта и заряжать пушку, там 37-миллиметровая в башне стояла.

Хлопнула пушка, и двое драгун, лежавшие на склоне оврага метрах в двухстах от нас, разлетелись по сторонам изломанными куклами, когда осколочный снаряд рванул между ними. Да, если раньше я подозревал, то сейчас убедился: големы стреляли лучше меня. Неприятно, но факт. Они использовали программы прицеливания, которых у меня нет, потому точность их огня была выше на порядок, чем у меня, даже и тогда, когда они вели огонь на ходу. Я сам этими программами пользовался, когда управлял големами напрямую, дистанционно, и знаю, о чём говорю.